Небо, полное звёзд

К вечеру в забегаловку к Поттеру набивается столько народа, что Северус едва может пробраться сквозь толпу. Как именно эти магглы узнают, что намечается вечеринка и халявная выпивка — он так и не понимает. Снаружи на вывеске — никаких объявлений; если не знать — непонятно даже, работает ли ресторан. И, тем не менее, такое чувство, что здесь — почти вся деревня. Шумная, живая толпа в предвкушении чего-то особенного. Сам Северус еще не решил — остаться ли внизу, заняв неприметный наблюдательный пост, или найти укрытие в своей комнате под крышей. Когда он начал считать её своей? Пораженный этой мыслью, он останавливается, и какой-то подвыпивший уже маггл тут же сильно задевает его плечом и спешно извиняется. В ответ он только цедит что-то нелестное сквозь зубы. Еще немного, и головной боли не избежать. Он все же решается и пробирается сквозь толпу на террасу, к своему привычному месту в тени. В этот душный летний вечер все створки дверей раздвинуты, и яркий свет из зала ложится четкими полосами на доски. Он вытягивает перед собой ноги и опирается спиной о широкую деревянную балку — по крайней мере, на террасе он в полнейшем одиночестве. Пару раз кто-то из магглов порывается занять свободное место рядом, но одного-единственного его взгляда достаточно, чтобы их сдуло попутным ветром. Северус разглядывает весь этот непривычный хаос с каким-то странным непонятным ощущением. Толпа шумит и гудит, громко бренчат стаканы. Кто-то что-то выкрикивает, стараясь привлечь внимание. Поттер — само гостеприимство. Одной рукой шустро протирает заляпанную столешницу от круглых разводов, другой щедро разливает в подставляемые стаканы пиво. Мальчишку в этом хаосе, кажется, совсем ничего не смущает. Малфой пристроился на высоком барном стуле, закинув ногу на ногу. Он возвышается и взирает на людское море с чуть снисходительным превосходством. Откинувшись спиной на стойку, лениво покачивает ногой и невозмутимо тянет через трубочку какой-то омерзительно розовый коктейль. Северус готов поспорить, что и без легилименции способен озвучить все мысли крестника. Удивительно, но как выяснилось из более раннего разговора, такие вечера караоке — идея самого Драко. Поттер просто не стал возражать. На попытку добиться внятного ответа, зачем ему это всё вообще нужно, Драко только неопределенно пожал плечами, отказываясь отвечать. Пьяные магглы, алкоголь рекой, Поттер, плавающий в этом море хаоса, как рыба в воде, безмятежный наследник рода Малфоев… и, наконец, он сам, взирающий на всё это с каким-то невысказанным смятением. Где-то — непонятно где — тропинки их судеб перекрестились и выписали в едином порыве какой-то невообразимый пьяный крюк. Гул нарастает. Поттер перевешивается через стойку к Малфою и пытается перекричать шум, что-то сообщая. Тот коротко кивает и изящно спрыгивает с высокого стула, оставив недопитый коктейль на стойке. Его тут же окружают несколько магглов из тех, кто попьянее и порешительнее. Кто-то раздвигает столы, кто-то натягивает на стену широкий кусок ткани ослепительно белого цвета — от пола до самого потолка. Кто-то притаскивает стремянку и вешает под потолком серебряный зеркальный шар. Кто-то устанавливает проектор. На проекторе сверху — старый компьютер. Толпа расступается. Как по команде шум и гам моментально стихают, стоит только Поттеру выйти из-за барной стойки. Он пробирается на середину зала и чуть смущенно объявляет: 今日は「デペッシュ・モード」の夜です (Сегодняшний вечер посвящен группе «Depeche Mode».) Северус совершенно ничего не знает о музыкальном творчестве магглов. Поттер щелкает выключателями на стене, и всё пространство погружается в полумрак. По залу перекатываются шепотки. Гудит в непривычной тишине компьютер. Одна секунда — и зал освещает яркий столб света от проектора. Звучат первые ноты незнакомой композиции, на экране появляются крупные буквы, которые тут же окрашиваются желтым в такт музыке. Малфой уже откуда-то выцепил микрофон с длинным проводом. Судя по всему, он главный заводила этого вечера. Драко обводит надменным взглядом зал, выбирая жертву среди пугливой толпы. Впрочем, на поверку, толпа оказывается совсем не пугливая. Какой-то японец решительно выхватывает из рук Малфоя микрофон, опрокидывает в себя стопку с крепким алкоголем и нестройно затягивает текст, ужасающе коверкая английские слова. Толпа взрывается аплодисментами и свистом. Вечер стремительно катится к полуночи. Композиции последовательно сменяют одна другую, какую-то из песен магглы тянут чуть ли не всей толпой, музыка в ритме сердца резонирует с чем-то глубоко внутри. Наверное, эффект толпы все же затрагивает и его. Северус теряет из вида Поттера — тот лавирует среди гостей, наполняя бокалы чем-то более крепким, чем пиво. Малфой снова занял свой пост на возвышении, и в руках у него бокал с очередным коктейлем невообразимо яркого цвета. Шар крутится под потолком, разгоняя по стенам яркие блики, выхватывает из пространства блеск глаз и хмельные улыбки. Северус окончательно теряет чувство времени. Он не замечает, но в какой-то момент зал пустеет. Уходят один за другим посетители, пока, наконец, они не остаются только втроем. Малфой, чуть пошатываясь, выходит к нему на террасу с микрофоном. Длинный шнур змейкой тянется по полу. — Твоя очередь, Северус. Ведь ты еще ничего не спел. Драко наклоняется к нему, тычет микрофоном, и только идеальная выдержка удерживает Северуса от того, чтобы не осадить крестника. В Малфое сейчас плещется такое количество алкоголя, что его удивляет, как тот вообще еще держится на ногах. Северус все же тянется за микрофоном, стучит по нему пальцем. Звук испуганной птицей отскакивает от стен. — Я не пою, Гарри. Смотрит он при этом только на Поттера. Тот стоит у дальней стены, нерешительно замерев, серебряный шар окрашивает его лицо яркими вспышками света. Мальчишка не спускает с него взгляда. Медленно моргает и снова смотрит. Драко наваливается и упрямо тянет его за собой. Северус знает: когда тот столько выпил, взывать к здравому смыслу бессмысленно. Спорить тоже. Он нехотя поддается. Позволяет себе встать, зайти с террасы в дом, остановиться у старого компьютера на мгновение, нажать на случайную строчку в длинном списке — «Broken». Название кажется более чем говорящим. Он усаживается на высокий крутящийся стул у барной стойки и сжимает в руках микрофон с такой силой, что белеют костяшки пальцев. Зачем он это делает? У него нет ответа. Поттер смотрит на него из темноты. Иногда проще согласиться, чем объяснить, почему нет. Из динамиков раздаются первые биты композиции — низкий четкий ритм ударной установки. Вступает гитара. И следом — голос. И нет больше ничего, кроме этого голоса. Он доносится из какой-то неведомой глубины и отзывается в груди. На одно мгновение Северусу вдруг кажется, что Поттер каким-то немыслимым способом сумел записать его голос, настолько эти хриплые интонации похожи на его собственные. Северус замирает, пораженный внезапным откровением — он знает, кто выбрал группу для сегодняшнего вечера, знает, кто выбрал этот хриплый баритон. Поттер ловит его взгляд и медленно кивает. Весь в каком-то непонятном напряженном ожидании, точно натянутая струна. There's a place where I go Without any sound Only you can reach me Only you're allowed And you're so far away You're so far from here Do you remember A time without tears? Строчки ползут по экрану, кто-то его голосом поет. Поет, как дышит. Шепчет о том, о чем молчит он сам. «Есть место, куда я безмолвно иду, и только ты найдешь меня, только ты сможешь найти. Ты так далеко, так далеко от меня…» Северус подносит микрофон к лицу, аккуратно наклоняется, скользит глазами по тексту и шепчет так тихо, что, кажется, никто и не услышит: «Ты помнишь? Ты помнишь время без слез?» Но Поттер слышит. Где-то там, у дальней стены, в темноте, за столбом яркого света, что делит пространство напополам, мальчишка закрывает глаза и откидывается затылком к стене. Тихие, пробирающие слова откровения льются из динамиков, Северус не решается больше присоединиться, пока в самом конце текст рефреном не звучит снова. When you're falling I will catch you You don't have to fall that far You can make it I will be there You were broken from the start Поттер открывает глаза, грудь приподнимается, когда он набирает полные легкие воздуха, и возвращается взглядом к нему. Северусу хватает выдержки, чтобы не отвести глаза, хватает присутствия духа, чтобы выдохнуть в микрофон: «Ты падаешь, Гарри, но я смогу поймать. Я встречу тебя. Если ты сорвешься, я встречу тебя. Но ты не разобьешься…» Ведь ты уже разбит… Голос затихает, и только последние слова остаются с ним на повторе… «Ведь ты уже разбит…» Откуда-то сбоку совершенно внезапно возникает Малфой — кажется, Северус совершенно забыл о его присутствии. Он машинально отдает микрофон, пытаясь совладать с дыханием. You were broken from the start… В последний момент он словно приходит в себя — Драко неспешно наматывает на руку провод микрофона и тянется к компьютеру, чтобы отключить проектор. В этом вечере, кажется, поставлена финальная точка. В воздухе повисает тяжелое, почти ощутимое напряжение. Впрочем, с его удачей, нет, наверное, ничего удивительного, что он случайно выбрал именно такой текст. Именно такое признание. Поттер, наверное, так и стоит где-то там, скрытый темнотой ночи. Пытается осознать, пытается принять. Нет ничего правдивее этих скупых хриплых слов. Наверное, стоит помочь этим двоим навести здесь порядок, расставить по местам столы и отправиться спать. В нем нет надежды ни на что большее. Поттер отлипает, наконец, от стены, направляется в центр зала и вдруг останавливает Малфоя, который уже порывается выключить компьютер, и забирает у того микрофон. Притащив откуда-то стойку для микрофона, Поттер ставит ее в центре, в потоке яркого пыльного света, наклоняется и, смущенно откашлявшись, неловко произносит: — Закрывающую песню этого вечера я хочу посвятить тебе, Северус Снейп. Поттер дает знак Малфою, и тот что-то нажимает на компьютере. Динамики резко откашливаются, и густое, как плотный туман, напряжение разбивается внезапными заводными электронными битами. Северус не может поверить не только своим ушам — он не может поверить глазам. Поттер наклоняется к микрофону, обхватывает его обеими руками и, качнув из стороны в сторону бедрами, решительно вступает: When I'm with you baby I go out of my head And I just can't get enough And I just can't get enough All the things you do to me And everything you said I just can't get enough I just can't get enough We slip and slide as we fall in love And I just can't seem to get enough of Северус впивается в Поттера взглядом на первой же строчке, стоит только тому назвать его крошкой. Поттер несмело улыбается и покачивает бедрами в такт песне, обнимая микрофон всё крепче. На строчке «Мы скользим, проскальзываем, когда срываемся в любовь… И, кажется, мне все мало…» Северус неверяще смотрит на Поттера во все глаза. Тот только повторяет: «Кажется, мне все мало». К движениям бедер присоединяются нерешительные поначалу покачивания плеч. Мальчишка расстегивает одной рукой верхнюю пуговицу рубашки и бросает на него взгляд из-под ресниц. Северус никогда не подозревал в Поттере наличия таких талантов. Стоящий рядом Малфой громко хлопает, откровенно подбадривая. Поттер краснеет в свете проектора, пылинки танцуют вместе с ним у его головы, но этот безумный мальчишка даже не думает останавливаться. Северус наклоняется к Малфою, пытаясь перекричать резвые электронные биты: — Сколько за сегодняшний вечер он успел выпить? Драко наклоняется к самому его уху, не переставая хлопать в такт музыке. — Да он же не пьет, Северус. Ты не знал? Северус отодвигается и смеряет Драко неверящим взглядом. Тот что, пытается ему донести, что Поттер вот в этот самый момент абсолютно, кристально трезв?! В насмешке он приподнимает бровь. Поттер покачивается в такт музыке, растрепав рукой волосы, в вырезе рубашки кожа поблескивает от пота. Северус отводит взгляд. Мальчишка пропускает пару строк, пытаясь поймать его взгляд сквозь тьму, и, наконец, выдыхает шепотом: «It's getting hotter, it's a burning love», стоит ему посмотреть в упор. Поттер поправляет жмущий ему воротник и сдувает челку со лба. Слова нового куплета появляются на экране, Поттер прикрывает глаза и поет по памяти: And when it rains You're shining down for me And I just can't get enough And I just can't get enough Just like a rainbow You know you set me free And I just can't get enough And I just can't get enough Голос уверенный и решительный, нет никаких сомнений — нет ничего в этом мире, что бы заставило бы мальчишку остановиться. Когда текст доходит до слов «ты словно радуга, ты освободил меня, и мне всё мало, мне всё мало», Северус все-таки не справляется с реальностью и закрывает глаза. Ему всё мало, Северус. Черт побери, ему всё мало… Наверное, чтобы окончательно добить, Поттер вдруг вынимает микрофон из стойки, наматывает провод на ладонь и, словно сквозь толщу переливающейся воды, делает сначала один, а затем второй и третий шаг в его направлении. Серебряный шар, кажется, совсем сошел с ума и бешено крутится под потолком, отбрасывая во все стороны яркие блики, словно морские брызги в летнем солнце. Поттер подходит совсем близко — Северус чувствует жар, что идет от его тела — и, замерев перед ним на расстоянии вытянутой руки, вдруг совсем несмело и тихо поет последние строчки: You're like an angel and you give me your love And I just can't seem to get enough of Малфой где-то сбоку показывает Поттеру два больших пальца вверх. Северус не может оторвать взгляда от мальчишки — тот совсем раскраснелся, яркие губы почти любовно прикасаются к микрофону, и до самого конца, пока мелодия, наконец, не стихает, Поттер все повторяет и повторяет на выдохе: «И мне всё мало, Северус… Мне всё мало…» Песня обрывается, и Поттер застывает на месте. Не решаясь сделать ни шага больше. Драко наклоняется к его уху с короткой репликой: «Первый раз в жизни слышу, чтобы кто-то назвал тебя ангелом, Северус. Пойду покурю…» Малфой ловко спрыгивает со стула, пересекает зал и уходит куда-то вглубь сада. Поттер все еще стоит прямо напротив. Северус смотрит в упор. Микрофон внезапно с грохотом падает на пол, и мальчишка делает один последний решительный шаг к нему. Северус сидит на высоком барном стуле, так что они оказываются на одном уровне. Поттер вдруг резко наклоняется к нему, почти касаясь грудью. Он чувствует, как мальчишка набирает побольше воздуха в легкие и, приблизившись к самому уху, на одном дыхании шепчет: — Хочу поцеловать тебя, Северус. Можно? Горячее взволнованное дыхание оседает на коже, и по позвоночнику неожиданно пробегает волна легкой дрожи. Он подносит губы к чужому уху и хрипло выдыхает в ответ: — Попробуй и узнаешь, Гарри. Поттер вздрагивает, отклоняется, чтобы поймать его взгляд — и они оба внезапно погружаются в полнейшую тьму. Наверное, это отключается от перегрева проектор. Северус видит едва размытый в темноте силуэт, ощущает чужое частое дыхание и очень, очень надеется, что от перегрева не отключится сейчас сам Поттер. Мальчишка неловко прижимается к нему губами, впечатывается ртом, но больше ничего не предпринимает. Не пытается поцеловать, не пытается настоять на чем-то большем. Северус вдруг предельно четко понимает, что опыта у Поттера — раз два и обчелся. Он сам разводит колени шире, запускает большой палец за шлейку чужих брюк и притягивает к себе умирающего от восторга и испуга Поттера так крепко, что они почти вплавляются друг в друга. Секундная заминка, мальчишка упирается и пытается сохранить между ними там внизу хоть какое-то расстояние. Он дергает сильнее, и — ну конечно — у Поттера стоит так, что впору удивляться, как он еще не задымился и не закоротил. В голове щелкает обратный отсчет, и Северус берет инициативу на себя. Настойчиво раздвигает языком чужие сжатые губы, уверенно проникает вглубь, потянув на себя мальчишку до упора. Поттер резко вздыхает и, наконец, несмело отвечает. Кажется, кому-то не хватает кислорода. Поттер что-то задушено хрипит. Он нехотя отстраняется и смотрит в глаза. Мальчишка пытается восстановить сбитое дыхание. Северус ждет. Поттер облизывает в темноте припухшие губы и, вскинув на него отчаянный взгляд, снова прижимается к нему сам. На пробу широко ведет языком от подбородка вверх по скуле, не задерживаясь на губах. Оставляет холодящий на коже след. Короткая пауза — и до уха доносится раздраженное чертыхание. Он отодвигает от себя Поттера за плечи и вопросительно приподнимает бровь. Кому-то отказала смелость? Кажется, он задает этот вопрос вслух, потому что Поттер внезапно сильно трясет в отрицании головой и заполошно шепчет: «Бл… Северус, это так… Так по-другому. Сплошные углы и щетина, чёрт!» Поттер обрывает ругательство на полуслове и вдруг обмирает от собственного признания, порывисто отстраняясь. Северус удерживает его за плечи и с усмешкой отвечает в губы: «Да уж, Гарри, не какая-то трепетная барышня…» Поттер отмирает и хрипло смеется, запрокидывая голову, и он ловит этот смех губами, ловит языком. Прокладывает дорожку вниз по шее и прихватывает тонкую кожу на кадыке зубами, оставляя следы. Поттер чуть слышно хнычет от того, что это почти больно. Северус неторопливо зализывает место укуса. — Ты знал на что шел, Гарри… Шепот куда-то в шею отдается волной дрожи в чужом теле. Мальчишка с внезапной силой запускает ему пятерню в волосы и заставляет оторваться. Поттер удерживает его взгляд, чуть тянет за волосы, так что приходится запрокинуть голову, и припадает ртом к шее. Кто-то очень, очень быстро учится. Поттер торопливо расстегивает воротник его рубашки и резко дергает на себя. Облизнув губы и помедлив всего мгновение, припадает ртом к безобразному шраму, что начинается у кадыка и идет поперек всего горла, заканчиваясь где-то у изгиба шеи. Северус едва сдерживает стон — внезапная ласка дарит почти невозможные ощущения. От прикосновения губ к выпуклому, зарубцевавшемуся шву его почти ударяет током. Кажется, Поттер просто касается своими горячими губами оголенных нервов. Собственный хриплый стон удивляет его самого. Мальчишка добавляет к губам язык и мокро вылизывает выступающие рубцы, и вот на этом моменте Северус все-таки не выдерживает, вынужденно ерзая на стуле. Стоило провести пять лет в Азкабане и три года в поисках, чтобы посреди летней японской ночи вдруг обнаружить — отвратный след на горле, отражающийся в каждом зеркале, извечное напоминание о его прошлом, способен подарить такие непередаваемые ощущения. Поттер движется дальше и всасывает ртом кожу у основания шеи — там, где шрам совсем огрубел и превратился в толстую веревку плохо зарубцевавшейся плоти. С губ срывается новый вымученный стон. Если мальчишка добавит еще и зубы… Кажется, Поттер слышит его мысли и воспринимает, как точную инструкцию к действиям. Он с трудом оттягивает от себя мальчишку и едва слышно шепчет: — Гарри, прекрати… Поттер упрямится, почти вырываясь. Ему приходится повысить голос: — Поттер, Малфой всего лишь вышел покурить. Ты правда хочешь… Слава Мерлину, у мальчишки хватает мозгов сообразить. Поттер тянет его за собой со стула, тянет через весь зал, не выпуская из рук, тянет по коридору, пока они не вваливаются в комнату к Поттеру. Дверь с грохотом захлопывается, и мальчишка снова припадает к его шее. Северус понимает, что Поттер так и не решается целовать его в губы. — Гарри… Гарри… Ему опять приходится отдирать от себя мальчишку, пока мозги окончательно не стекли в штаны. Поттер отрывается и поднимает вопросительный взгляд. Вид у него совершенно безумный. Он подталкивает мальчишку к двери, впечатывает лопатками и с силой прижимает, дав, наконец, себе волю. Он жестко целует — так, как хочется самому. Поттер хрипло стонет и не может держать глаза открытыми. — Смотри на меня. Поттер распахивает глаза. Его поцелуи — жесткие, сильные, с зубами и языком, заставляют мальчишку елозить спиной по двери, то вверх, когда он входит в рот языком, то вниз, когда ненадолго выскальзывает. Поттер трется об него всем телом, и он переступает так, чтобы нога оказалась между чужих разведенных бедер. Он наклоняется к самому уху: «Ты сможешь кончить — так?» Поттер что-то протяжно бессвязно выстанывает и требовательно дергает бедрами. Судя по всему — это «да». Он возвращается к поцелую. Где-то в глубине дома внезапно скрипит пол — видимо, вернулся Малфой. Сквозь всё это безумное марево Северус внезапно вспоминает, какая в этом доме отличная слышимость. Он затыкает Поттеру рот ладонью. Мальчишка совсем не контролирует себя, елозя по нему в попытке достичь разрядки. Он опускает вторую руку между их телами и крепко сжимает один-единственный раз через одежду. Поттер ударяется затылком о дверь, запрокидывая голову, и резко кончает, до крови прикусывая его ладонь. Совершенно невероятное зрелище — Поттер не держится на ногах, но старательно слизывает выступившие на ребре ладони алые капли. Глаза его безумно светятся в темноте комнаты. Северусу стоит всей его выдержки, чтобы не произнести вслух «еще… проведи языком еще». Он кое-как подталкивает Поттера к кровати — сил разбираться с последствиями безумия уже нет никаких. Мальчишка резко падает на матрас, почти отключаясь, и тянет его за собой. Северус бездумно сверлит взглядом потолок, перебирая в голове события последнего часа, пока Поттер не переворачивается, прижимаясь вплотную к его боку, и не шепчет едва слышно: — Я падаю, Северус. Он выдыхает в потолок: — Но я смогу тебя поймать. Поттер отключается, выдыхая что-то несвязное во сне. Он поворачивает голову и шепчет в чужие вихрастые волосы: «Ты не разобьешься».