Я делаю вид: Предательство

Декабрь. За 1 год и 2 месяца до настоящего времени   «Совсем никак. Сегодня точно с родителями». «Жаль». «А ты что будешь желать»? «На репу к «Воронам» зайду». – Яс-сно, – протянула я, прикрывая крышку Макбука и прокручиваясь на стуле. Кто-то сегодня отдыхает, а кто-то обязан сидеть дома.  В комнату без стука зашла матушка и с любопытством посмотрела на меня. Одета она была не по-домашнему, а словно собиралась на приём к королеве – как обычно – и вертела в руках телефон. – Ну как ты? – поинтересовалась она, подходя ко мне ближе. – Все хорошо. Ее руки за моей спиной стали теребить волосы, а чуть позже был вынесен вердикт: – Концы совсем сухие. Почему не следишь?  Я испуганно выхватила прядь волос и поднесла к глазам. С виду казались нормальными, на ощупь – вроде тоже. Но матушке виднее. – Закажу себе маску для восстановления. – Можешь встать?  Я развернулась и поднялась на ноги, опять же перед детально изучающим взглядом матушки. Ее голубые глаза, искусно оттененные дымчатым цветом, впивались в меня рентгеном. – Совсем уже взрослая, – протянула она задумчиво. Звучало это немного странно, словно бы мы с ней встретились спустя много дней, а не проживали в одной квартире, где мое взросление протекало своим чередом. По крайней мере, более взрослой, чем за вчера я себя не ощущала. – Но платье все портит. Юбка до колен визуально уменьшает ноги – нужно либо что-то с завышенной талией и длинное, либо сразу короткое. Мне казалось, я успела привить тебе вкус. – Переоденусь. – Надень темно-синее новое. Оно подчеркивает твою красоту. Я молча подошла к гардеробной и вытащила нужное платье. Чтоб сменить одежду, мне пришлось неудобно скрываться за дверью, потому что матушка не считала чем-то неприличным смотреть, как переодевается, по ее словам, взрослая дочь и выходить сама не спешила. Покончив с процедурой, я вернулась на место под уже одобрительный взгляд. Чувствовала в довольно обтягивающем платье я себя не совсем уютно, но приходилось признать, этот фасон делал фигуру привлекательнее. – Хорошо.  Матушка взяла расческу и стала расчесывать мои сбившиеся волосы – в идеально ровные. Я вытянула ноги перед собой и пошевелила пальцами ног – проверила, жмут ли туфли. Нет, но ходить в них дома мне не особо нравилось. – А кто придет-то? – не выдержала я. В присутствии гостей всегда следовало выглядеть на высоте, но сегодня матушка была совсем уже строгой к моему личному дресс-коду. – Очень хороший человек. Ты должна вести себя безукоризненно. Да что такое? Я не помню случая, чтобы я когда-то вела себя иначе к гостям, а сейчас меня поучали как ребенка. Хотя еще несколько минут назад отметили, что я уже достаточно взрослая. Важным гостем в итоге оказался какой-то исхудавший дед, прячущий свой печальный внешний вид за дорогим костюмом. Напрочь белые от возраста волосы были затянуты сзади в жидкий хвостик, что только больше портило общую картину. Он разговаривал, постоянно растягивая слова, и часто кашлял. В итоге, я даже позавидовала отцу, когда он прервал наш светский ужин, сославшись на дела по работе. Общаться с гостем мне ничуть не хотелось, но и Владимир Дмитриевич, которым являлся мужчина, и матушка то и делали втягивали меня в разговор. Я изображала необычайную заинтересованность, но отделывалась общими фразами, которые вылетали уже на автомате. Несмотря на последнее, Дед, как быстро переименовала его я, почему-то показывал крайнюю заинтересованность моими ответами и не сводил с меня глаз. – Ольга, у Вас изумительная дочь, – обращался он к матери, и в сотый раз кашлянув, снова ко мне: – Марьяна, я заметил, что Вы мало кушаете? Нет аппетита или заскучали с нами? – Придерживаюсь правильного питания, – ответила я, ослепительно улыбнувшись. Ложь. Больше всего на свете – люблю пиццу и шаурму, которых никогда не бывает дома. В заведения, где их готовят – я стесняюсь ходить, но благо есть доставка и те моменты жизни, когда я остаюсь в квартире одна.  – Вы весьма сознательны в своем возрасте. – Что возраст? – С искристым смехом вмешалась матушка, с удовольствием поедая вареного осетра. – Полгода – и самостоятельный, взрослый человек.  – Нынешние дети быстро растут, но это только на радость. Хорошие манеры, прекрасный внешний вид, благое желание продолжить карьеру родителей – наверное, женихов толпы? – Улыбка Деда на всеобщее обозрение показала его неестественные фарфоровые зубы, и я опустила глаза, притянув к себе чашку чая. – Что вы, Владимир Дмитриевич! – высоким тоном воскликнула матушка. – Марьяна не интересуется мальчиками, сейчас у нее цель успешно закончить школу. – Какая редкость в наше время! – восхищённо разохался гость. – Марьяна, вы просто бриллиант! Устав от внимания к своей персоне, я отвечала как можно реже, позволяя матушке вести разговор. Но все продолжалось в подобном духе, наверное, еще часа полтора. Когда мы пошли его провожать, пришлось еще раз выслушать их сжатый пересказ всего вечера о том, как я безупречна и чуть ли не лучшая в мире. Приятные слова я, конечно, любила, но не сейчас и не от этих людей – за весь вечер они мне набили уже оскомину. – Смогу ли я пригласить Вас и Вашу прекрасную дочь как-нибудь в театр? – выдал Дед, заставив меня вздрогнуть. Я с недоумением смотрела на матушку, может, он имеет на нее виды или я что-то не понимаю? Как в таком случае будет она сама вести себя? – Боюсь, у меня сейчас не получится, помогаю мужу с его проектами. – На ее лице отражалось нотка сожаления, которая, как я знала, скрывала презрительное «делать мне больше разве нечего?» – А у Марьяны найдется ли свободный вечер? Тут я дар речи потеряла. С ним? Вдвоем? В театр? Это как вообще?  – Простите? – Вышло немного нервно, но я очень надеялась, что мне просто послышалось. Матушка тут же вмешалась, болтая очередную чушь: – Ох, она у нас такая скромная. Ей нужно немного времени, чтобы дать свой ответ. Чтоб образ был полный, я тут же опустила глаза в пол.  – Изумительная девушка, – повторил мне Фарфоровые Зубы и, наконец, прощаясь и целуя руки, он скрылся за порогом. Спектакль на этом был закончен, и я с чистой совестью быстро направилась в свою комнату, чтоб переодеться в домашнее и банально выполнить задания репетитора. Не успела я толком снять платье и туфли, как в комнату влетела матушка, грациозно усаживаясь на мою постель. – Ну как? Я побыстрее накинула на себя верх от пижамы. – Что как? – Ну Владимир этот. – Выглядит дорого, производит впечатление успешного человека, довольно скучен, но в его возрасте, возможно, это нормально, – отчиталась я нейтральными фразами, стягивая волосы в высокий хвост. – А как мужчина? Я с изумлением посмотрела на нее, оценивая, поняла ли я вообще правильно данный вопрос. Непроницаемый взгляд холодных голубых глаз говорил, что да, я не ошиблась. – Блин, он же старый, ты что? – нервно засмеялась я. – Не старый, а в возрасте, – поправила матушка, закидывая ногу на ногу. – Между прочим, лучший пластический хирург области. – Себе пусть бы ее сделал. Пластическую хирургию. – Вот ли не все равно. Он богат, одинок и порядочен. Да, я все еще помнила свои слова, сказанные однажды, о «богатом папике». Но, черт, даже тогда я представляла себе иного мужчину для своего будущего. Симпатичного, интересного, конечно, обеспеченного, но все равно никак не старую развалину.  – Это бред какой-то, – не выдержала я. – Мне даже противно такое представить. – Боишься постели? – по-своему поняла меня матушка. А я ведь даже не рассуждала в таком русле, от чего мне тут же стало еще омерзительнее. – Ха! Да нужна ты этим. Сама сказала – старый, его, вероятно, уже не интересует подобное. Ему нужна молодая, красивая союзница для статуса. Ты отлично подойдешь на эту роль. Всем выгодно – у Владимира деньги, которыми он обеспечит тебя с головы до ног. У тебя – выгодный человек рядом, которого просто будешь сопровождать в обществе. Я о тебе забочусь, в первую очередь.  Интересная забота, своеобразная.  Но самое правдивое во всем этом – я ведь действительно могла принять все это за абсолютную норму. А что? Дед, которому, по сути, будет плевать на меня. А главное – наконец, закроется тема, что после школы я перестану висеть грузом на шее родителей в материальном плане.  Я не скрываю, что довольствоваться малым – это не моё. С милым рай и в шалаше – нет, спасибо, подобное не для меня.  Но Артем? А ведь даже есть в этом что-то, довольно извращенное и саркастичное, что он идеально заменил бы мне кандидатуру Деда и ему подобных. Богатый, перспективный, из влиятельной семьи… Мой парень. К которому у меня определенно есть чувства, и я бы даже, наверно, хотела… Но я гребанный реалист, поэтому знаю, как будет.  –  У тебя действительно никого нет? Ты не влюблена случайно? Удивительно, но в кои-то веки матушка проявила чудеса проницательности. Или, возможно, выражение моего лица меняется, когда я думаю про Артема. Надеюсь на первое. Я отошла к окну и, отодвинув плотную бархатно-изумрудную ткань шторы, села на подоконник. За окном выла декабрьская метель, но плотный стеклопакет надежно защищал меня от нее. Отвечать на вопрос не хотелось, поэтому я длительно молчала, слушая завывания ветра, а матушка, не дождавшись реакции, продолжила: – Глупости. Все твои влюбленности – это только этап. Молодость, гормоны, ощущение, что это навсегда – в итоге почитай статистику, как быстро это заканчивается. С чем ты останешься, когда твой ровесник, не нагулявшись, тебя бросит?  Артем не был моим ровесником, но по сравнению с Дедом, наша разница в возрасте обнулялась практически полностью. И да, по любой статистике – матушка права. Первые отношения заканчиваются довольно быстро в девяносто процентах случаях. Так говорит интернет, так пишут психологи. Современный мир такой: сломалось – строй новое, а не перекраивай старое. И даже так – не ломалось, но наскучило, ищи разнообразие, пока можешь. Я не драматизирую и не выискиваю минусы. Сам Артем живет с такой позицией, не скрывая, поэтому мне даже не пришлось примерять розовые очки.  Да даже по этой причине я отвечаю матушке:  – Никого нет, успокойся. Не потому, что хочу скрыть, а потому что не вижу смысла. Я не хочу слышать от нее «а я говорила», когда все закончится. Не хочу снова смотреть фильмы о брошенных девушках, но уже видя в них себя. – Так что ты скажешь о Владимире? Сейчас мне противно думать о нем в таком русле. Сейчас для меня есть один мужчина в мире – и это явно не он. Пусть все шитыми белыми нитками, но я не могу. – Мне обязательно надо выйти за него замуж после школы?  Своим тоном я максимально показала, как мне не интересен этот вариант. По крайней мере, сейчас.  – Мы не в среднем веке живем, – хмыкнула матушка, поднимаясь с кровати и ступая к двери. – Никто тебя не будет насильно заставлять. Я просто забочусь о твоем будущем и посчитала, ты достаточно умна, чтоб хотя бы рассмотреть подобное. – Я поняла тебя. – До ночи не сиди.  Она вышла из комнаты, оставив за собой лишь шлейф духов. Втянув его носом, я чихнула, а после достала телефон. Первым делом смотрю «сториз» барабанщика Игоря. Репетиция, шутки, знакомый интерьер и знакомые люди – он часто снимает все, что происходит в его жизни. Все и всех. На записи, сделанной час назад, вижу Артема, вижу незнакомую компанию и вижу среди них девушек. В тусовке «Воронов» постоянно меняются люди, это не новость. Наблюдаю в моменте, как возле моего бабника стоит какая-то шатенка и они о чем-то болтают. Она смотрит на него с явным интересом, я видела уже подобные взгляды, обращённые на него.  Но на следующих «сториз» Артема больше не видно, эта девушка одна. Только тогда перехожу в окно диалогов и читаю сообщения, отправленные полчаса назад. «Я уже дома. Решил лучше буду готовиться к сессии». «На самом деле без тебя было немного не то. Но и готовиться тоже надо». «Последнее – чтоб ты не возомнила слишком много о себе. Но все дело в тебе. Я скучаю». «Даже не читаешь. Видимо, гости нормальные. Ну хотя бы тебе сегодня весело». – Офигенные гости, очень весело, – прошептала я, рассеянно гладя ногтем экран телефона, где кружочком отображалась аватарка Артема. А потом быстро, чтобы не передумать, отправила ему стикер – сердечко.