Dragon's heartstrings | Сердечные жилы дракона

      — Итак, я правильно понимаю? — после рассказа Пэнси и Гарри о новом артефакте, Гермиона пыталась разложить всю информацию по полочкам и собрать цельную картину. — Обнаружив крестраж в медальоне Салазара Слизерина, вы просто предположили, что и другие также должны иметь какое-то отношение к факультетам Хогвартса?              — Да, — в голосе Гарри чувствовалась твёрдость и уверенность. Несмотря на то, что умозаключение основывалось лишь на догадках и прошлых взаимодействиях с крестражами, у парня как будто бы не возникало сомнений в собственной правоте, словно он это чувствовал.              Брови Гермионы слегка приподнялись.              — И ты решил пойти в Когтевран, потому что?..              — Почувствовал, что так надо.              — Почувствовал, что так надо, — недоверчиво повторила гриффиндорка, все ещё переваривая услышанную информацию.              — Ну…              Не дав оправдательной речи Гарри подойти к концу, Пэнси легко спрыгнула с дивана и подлетела к шатенке, склонившись над ухом. Уголки губ приподнялись в привычной манере, и слизеринка притворно защебетала:              — Это дело Избранных, дорогая. Он просто чувствует, что что-то не так, и это оказывается правдой! — Она громко рассмеялась. — Можешь себе представить?              Гермиона нахмурилась:              — Нет, не совсем… И как ты догадался, что это диадема?              Гарри и Пэнси вновь обменялись коротким многозначительным взглядом, понятным только им двоим.              — Ну, Блейз подал нам идею на этот счет, — пробормотала Пэнси, небрежно разглядывая свой маникюр.              — Подожди, Забини? — Гермиона была застигнута врасплох. — Он был здесь?              — Да, — ответил Гарри.              — Когда?              — Примерно две недели назад, — Пэнси, видимо, решила принять удар на себя, взяв инициативу. Всяко лучше, чем бормочущий друг с его скудными ответами. — Да, Грейнджер, тебя не было целый месяц. Ни сообщений, ни новостей, ни твоего дурацкого патронуса — словно в воду канула. Но мы не могли просто сидеть и ждать золотую девочку, чтобы святая тр… чтобы вы, наконец, встретились и продолжили работу. Было принято решение действовать по плану, и Блейз оказался как нельзя кстати.              Гермиона прищурилась, шумно втянув воздух. Ведьма решила пропустить маленькую оговорку подруги, дабы не задевать нывшую где-то в груди рану.              — Значит, Забини теперь тоже знает о крестражах?              — Ага, — вновь отозвался Гарри.              Волна возмущения тотчас захлестнула Гермиону. Выходит, они разболтали всем, кто готов был слушать, о сверхсекретной миссии, о тайне, которая, попади она в лапы Волдеморта, могла разрушить все планы, все надежды Ордена! И при этом ей, очевидно, запретили бы даже упоминать о подобном Верховному Правителю. Следовало наплевать на правило (чем, как оказалось, не брезгуют остальные) и рассказать ему в первый же день — возможно, к этому времени решение было бы найдено, и надежда скорой победы была не столь призрачной.              И все же Гермиона решила, что с эмоциями стоит повременить — она всегда успеет отчитать своего беспечного друга, сейчас гораздо важнее была информация и план дальнейших действий              — Ладно, и как же Забини узнал о диадеме?              — Он не знал, — начал пояснять Гарри, бросив, наконец, односложные ответы и слегка расслабившись, почувствовав, что гнев гриффиндорки миновал. — Мы лишь поделились своими предположениями о том, чем может быть крестраж и где его искать, когда он впервые пришёл. Блейз внимательно выслушал, а через несколько дней вернулся с готовым планом.              — И что в итоге он предложил?              — Поговорить с дочерью Ровены Рейвенкло, — ответила Пэнси.              Теперь настала очередь Гермионы посмотреть так, словно у парочки не всё в порядке с головой.              — Ну и как, — произнесла она с лёгкой иронией, — сильно вам это помогло?              — Помогло, — с жаром подтвердил Гарри. — Потому что дочь Ровены, Хелена — это призрак Хогвартса. Убедить её рассказать, где диадема, оказалось нелегко. Похоже, у неё были… своеобразные отношения с Томом, когда тот учился здесь: обманом выманив диадему, превратил в крестраж против её воли. Но Пэнси, — он многозначительно посмотрел на свою подругу, — устроила настоящую осаду. Кричала, ругалась, требовала, чтобы та сказала, где диадема. Прошла буквально целая неделя, прежде чем Хелена согласилась снова поговорить со мной. Вот тогда всё и стало ясно.              Пэнси фыркнула:              — Люди глухи к вежливости, — заявила она, — пока им не пригрозишь расправой.              — Призраку не пригрозишь, Пэнс, — возразил Гарри. — И видишь? Я поговорил с ней по-хорошему, и всё получилось. Насилие — не выход.              Панси картинно закатила глаза, но спорить не стала.              — Как вы его уничтожили? — Гермиона попыталась вернуть рассказ в нужное русло, пока не началась бесполезная перепалка.              — Клыком василиска, — легко ответила Пэнси, но голос её на мгновение дрогнул. — Мне пришлось увидеть… многое. Пережить заново те ужасные моменты, когда необходимо было бороться за жизнь. Но, если честно, я видела и похуже.              Гермиона с облегчением выдохнула, давая себе возможность окончательно расслабиться. Её друзья отлично поработали, и Орден стал на шаг ближе к задуманному. А с остальным они как-нибудь разберутся.              — Прекрасно. Осталось три крестража. Что дальше, Гриффиндор?              — Вообще-то я думал о Хаффлпаффе, — ответил Гарри.              Еще секунду назад Гермиона понемногу выстраивала и корректировала новый план на основе услышанной информации, и вот её вновь застали врасплох, и карточный домик стал рушиться, так и не достроившись. Недоумение было столь очевидно, что Пэнси, предвосхищая возражения, поспешила добавить:              — Просто доверься его чутью. Гарри в таких вещах редко ошибается.              Гермиона вздохнула, понимая, что парочка всё уже решила.              — Ладно, — согласилась она. — Значит, Хаффлпафф. И что же мы ищем?              — Мы надеялись, что ты подскажешь.              Гермиона погрузилась в раздумья. Две пары глаз молчаливо следили за малейшими изменениями на лице ведьмы. Минуты текли, словно тягучая патока, мысли — руки, перебиравшие старинные фолианты памяти, искали ответ, но в итоге в голове так и не возникло ни единой зацепки.              — Боюсь, я не сильна в истории Хаффлпаффа. А если снова прибегнуть к помощи Забини?              — Блейз тут бессилен, — зевнула слизеринка. — А вот кто действительно разбирается в фамильных реликвиях и артефактах, так это Малфой. Думаю, ты могла бы его спросить… Но вы, ребята, поссорились, — протянула она с ехидной улыбкой. — И вряд ли ты согласишься вернуться в своё роскошное поместье, чтобы расспрашивать о подобных вещах. Какая досада, Грейнджер, что ты решила поставить личную гордость выше общего дела. Ну что ж, придётся искать другие пути…              Гермиона простонала:              — Мерлин, ладно, я вернусь и спрошу у него. Просто переночую сегодня здесь, хорошо?              Пэнси улыбнулась, а в тёмных глазах замерцали дьявольские искорки.       

      ***

             Вернувшись в Малфой Мэнор через тот же портключ, Гермиона оказалась в пустой гостиной. Тишина окутывала её, словно плотный туман. Шатенка сделала несколько шагов, собираясь позвать кого-нибудь, когда раздался лёгкий хлопок и рядом возникла Мипси.              — Миссис, Вы вернулись! — Воскликнула эльфийка. Её голос звенел от странного смешения лёгкой радости и удивления.              Гермиона обернулась, щёки начинали розоветь от смущения при воспоминании о недавней грубости.              — Да, — пробормотала она. — Я… просто проверила, всё ли в порядке в Хогвартсе. И… там больше нечего было делать, поэтому решила вернуться, — слова давались с трудом. — Мипси, мне так жаль, я так ужасно себя вчера повела… и заставила открыть эти ворота. Это было не моё дело…              — О, чепуха, миссис, Вы имели полное право. Просто не знали некоторых вещей, — с добродушной улыбкой ответила Мипси.              — Да, — кивнула Гермиона, — не знала. Но теперь знаю, — она на мгновение замолчала, собираясь с духом. — Твой… хозяин дома?              Эльфийка кивнула:              — Да, миссис, он в своих покоях.              — Как думаешь, я могла бы его увидеть? Нам нужно поговорить.              Та вновь одарила её тёплой улыбкой.              — Конечно, миссис, — ответила она и лёгкой, почти бесшумной походкой повела гриффиндорку по коридорам поместья.              Он сидел на диване в своей спальне, склонившись над какими-то документами. Просторная чёрная мантия окутывала крупную фигуру, словно тень. Взъерошенные волосы редкими прядями падали на лоб, скрывая хмурое, сосредоточенное лицо. Наверняка услышав, что на пороге гости, он продолжил изучать бумаги, даже не подняв взгляд.              — Привет, — тихо произнесла шатенка.              Он искоса взглянул на неё.              — Думал, ты задержишься, — в голосе слышалась едва уловимая ирония. Конечно, он знал, что она вернётся.              — Что ж, оказывается, в Хогвартсе мне было нечем заняться, — зачем-то пояснила Гермиона, мысленно подбирая слова к предстоящему диалогу. — И мне нужно поговорить с тобой о чем-то очень важном.              Он по-прежнему не отрывал взгляда от своих бумаг. Гермиона чувствовала, как в ней закипает раздражение. Он злится, это очевидно. Но и её терпение было на исходе.              — Малфой, — получилось достаточно уверенно, — могу я всё-таки привлечь твоё внимание?              Крупное тело вмиг напряглось. Его так встревожила собственная фамилия?       Наконец, отложив бумаги на столик у камина, мужчина развернулся. Во взгляде холодных глаз читалась смесь любопытства и вызова.              — Я весь твой, Грейнджер, — заявил он, жестом приглашая сесть в кресло напротив. Шатенка опустилась на мягкие подушки, чувствуя, как напряжение немного отступает. Взгляд Малфоя скользнул по её левой руке. — Вижу, кольцо снять тебе не удалось, — заметил он.              — Я и не пыталась, — призналась она. И снова какие-то оправдания, Мерлин. — Чжоу помогла мне как следует промыть рану.              — Понятно, — задумчиво произнёс Верховный Правитель, снова встречаясь с взглядом карих глаз. — Так о чём ты хотела поговорить?              Гермиона сглотнула.              — Почему не сказал мне, что девушка, которую ты убил, была не Пэнси?              По израненному лицу пробежала тень.              — Какое это имеет значение?              — Имеет. Ты позволил мне поверить, что это была она. Знаю, рассказать всё сразу было нельзя… но потом… потом ты мог бы сказать правду. Я измучила себя догадками…              — То есть, — резко перебил он, — не имеет значения, убил я человека или нет, главное, кого я убил?              Гермиона зажмурилась, словно от резкой боли. Нет, это не могло быть правдой. Это было бы совершенно неправильно. Не так, как должно быть.              — Нет…              — Что ж, это была не Пэнси. Теперь ты знаешь. Счастлива?              — Кто была эта девушка? — тихо спросила Гермиона, открывая глаза.              Лицо его вновь стало непроницаемым, словно маска, которую, казалось, он практически никогда и не снимал.              — Ты действительно хочешь знать?              Нет, она этого не хотела.              Гермиона сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, начала блуждать глазами по комнате, изучая интерьер и стараясь отвлечься. Нет, ей не стоит в это лезть. Смерть — главный друг войны, она навещает сотни и тысячи волшебников каждый день, пытаясь подарить им свой поцелуй. Кто-то в любом случае бы умер. И не ей сейчас закатывать по этому поводу истерику. Особенно, когда на повестке дня есть и другие вопросы.              — И… как ты это сделал? Почему незнакомка выглядела как Пэнси, а Крэбб и Пьюси ничего не заподозрили?              — Мне нужно выпить, — бросил Малфой, поднимаясь с дивана и направляясь к небольшому бару в углу комнаты. Достав бутылку выдержанного виски, наполнил стакан янтарной жидкостью и повернулся к Гермионе.              — Будешь?              Гермиона инстинктивно хотела отказаться, но что-то заставило её передумать.              — Да.              Драко налил ей виски и протянул стакан. Гермиона сделала небольшой глоток, неприятный вкус обжëг горло, но тепло, разлившись по телу, немного успокоило нервы.              — Я понял, что всё изменится, когда Нотт исчез, — начал Верховный Правитель, возвращаясь на диван со стаканом в руке. — Ты в курсе об этом… — Гермиона кивнула. — В общем, когда я вытащил Пэнси из той ловушки, не знал, куда её спрятать. Хогвартс показался мне самым безопасным местом. К счастью, вы её нашли, и всё пошло по плану. Но на этом дело не закончилось. Было ясно, что Волдеморт не успокоится, пока не найдёт свою прислужницу. Ему нужно было увидеть тело… или убить еë собственноручно, — он сделал глоток виски, — как обычно поступают с предателями. Я ждал чего-то подобного уже несколько месяцев, — поэтому начал экспериментировать в лаборатории. Пытался создать что-то вроде оборотного зелья, но с гораздо более длительным эффектом. После множества неудачных попыток мне удалось, наконец, приготовить снадобье, действие которого длится больше недели.              — Как тебе это удалось? — удивлëнно спросила Гермиона. Она не раз задумывалась над увеличением действия оборотного, но удовлетворительных результатов было крайне мало.              — Я изменил время приготовления — увеличил его — это было самое сложное. И вместо измельчённого рога двурога я использую безоар. Его практически невозможно достать, но… у меня есть свои источники, — уголок его губ, отмеченный шрамом, дрогнул в лёгкой улыбке.              — Конечно, — воодушевлённо прошептала шатенка, записывая новый рецепт в свою мысленную библиотеку, явно забавляя его своим поведением.              — Итак, — продолжил мужчина. — Убедившись, что Пэнси в безопасности, я начал искать кого-то, чьи волосы можно было бы добавить в зелье. Понадобилось только изменить воспоминания одной девушки, чтобы она узнала Крэбба. Чтобы он нашел её первым. Ну, ещё в её воспоминаниях появился я, для правдоподобности. И механизм начал своё действие, — он вновь сделал глоток, прочистив горло. — Я достаточно хорошо знаю Крэбба, чтобы понимать — он приведёт её ко мне. Для расправы, — Гермиона вздрогнула, но Драко, казалось, не заметил этого, полностью погружённый в свои воспоминания. — Девчонка провела у Крэбба несколько дней. Не знаю, что он с ней делал, но уверен, что он ждал удобного момента… — его глаза блестели в тусклом свете комнаты, отражая, как подумала Гермиона, воспоминания о пытках и убийстве. Молчание повисло в зале на целую минуту, прежде чем он, развернувшись, закончил свой рассказ. — А остальному ты сама была свидетельницей. Вот и всё.              Гермиона старалась не думать о той несчастной девушке, которой пришлось занять место Пэнси. Она не хотела представлять себе её страх, её боль, тот невообразимый ужас, который она пережила перед смертью.              Гриффиндорка нервно сглотнула.              — Спасибо, что рассказал.              Верховный Правитель кивнул.              — Что-то ещё? — стакан с виски медленно пустел. Ему явно этот разговор давался не проще, чем ей.              Гермиона глубоко вздохнула, собираясь с духом.              — Да, — ответила она. — Я хотела поговорить с тобой о том, над чем работает Гарри, чтобы победить Волдеморта, — когда ответа не последовало, она продолжила. — Мы знаем, что у Тëмного Лорда есть… скажем так, артефакты, которые делают его практически бессмертным. Пока все они не будут уничтожены, победить его невозможно. Это может быть что угодно… Но пока нам попадались только предметы роскоши, драгоценности… — Гермиона заметила, как взгляд Драко скользнул по кольцу на её пальце. Карие глаза упали на ювелирное изделие. — Да, это может быть что-то подобное… Но одним из уничтоженных нами артефактов как раз было кольцо, поэтому вряд ли попадëтся второе.              — Ты имеешь в виду крестражи, — беспечно констатировал он.              Гермиона удивлëнно вскинула брови. Складывалось ощущение, что все вокруг знали о крестражах всё, а Гермиона, которая должна была заниматься их поисками, — ничего.              — Я… ну, да. Откуда ты знаешь?              Лицо Малфоя помрачнело, словно на него упала тень.              — Из разных источников, — это явно было уклонение от ответа. — Что-то рассказывала мать… что-то узнал от самого Волдеморта.              — Он сказал тебе?              — Скорее, позволил самому разобраться. Настаивал, чтобы я знал, как их создавать. — Он замолчал, погрузившись в свои мысли. Затем, словно отбрасывая тяжёлые воспоминания, спросил: — Итак, что мы ищем?              Гермиона пришла в себя от потрясения, вызванного этим знанием.              — Честно говоря, я не уверена, — призналась гриффиндорка, — но Гарри считает, что крестражи как-то связаны с факультетами Хогвартса. Сейчас он думает, что нужно искать что-то, принадлежащее Хельге Хаффлпафф. Может, у тебя есть какие-то идеи?              Гермиона наблюдала за Верховным Правителем, ловя каждую эмоцию. Его лицо стало задумчивым, брови слегка нахмурились, взгляд устремился куда-то вдаль, словно он искал ответ в лабиринтах своей памяти. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня в камине.              — Чаша, — наконец произнёс он, — чаша Хельги Хаффлпафф. — Гермиона мысленно сделала пометку, соглашаясь с озвученными догадками. Она слышала об этом кубке, но явно недостаточно. — Но не уверен, что это то, что вы ищете. Ммм… Мне нужно кое-что проверить, может провести исследования, прежде чем смогу сказать что-то определённое.              Гермиона чуть не выпрыгнула из кресла, услышав нечто столь удивительное и приятное. Да, это определëнно помогло бы им обоим отвлечься, и в то же время помочь Ордену.              — О, я помогу тебе с поисками! Уверена, что буду полезна.              На лице Малфоя промелькнуло что-то похожее на удивление, но не успела девушка приглядеться, как привычная маска вернулась на место.              — Я знаю, Грейнджер. Но сейчас тебе лучше поспать. Утром работа пойдёт продуктивнее.              Гермиона, как ни хотелось ей немедленно погрузиться в исследование, понимала, что он прав. Усталость давала о себе знать, мысли начинали путаться, и огромный ком накопившихся эмоций и виски с этим явно не помогали…              — Хорошо. И спасибо, что поделился своими мыслями.              Драко снова коротко кивнул. Гермиона уже почти дошла до двери, когда вспомнила, что следовало бы сказать:              — Спокойной ночи.              На губах Верховного Правителя мелькнула тень улыбки, едва заметная в полумраке комнаты.              — Спокойной ночи, Грейнджер.