Власть над прошлым

Деймон медленно пришел в себя и, едва его сознание пробудилось, громко застонал. Его голова была тяжелая и ощущалась так, будто ее пинали всю ночь. Желудок завязался в болезненные узлы, а во рту было сухо, как в дорнийской пустыне. Спина ныла и ощущала себя так, будто она вся была в мелких синяках. Будто он спал на чертовых мелких камешках, как, бывало, пару раз на Ступенях. Виски пульсировали, а из-за лучей солнца, которые упорно лезли в лицо, ему хотелось воткнуть в себя Темную сестру и прекратить эти мучения, вызванные неконтролируемым приемом большого количества алкоголя. Короче, у него давно не было такого похмелья, как сейчас. Он медленно повернулся на бок и кое-как разлепил веки. Перед глазами все плыло и Деймону пришлось прищуриться, чтобы понять несколько вещей. Во-первых, он все еще был в покоях своего брата, а во-вторых, он явно проспал часть ночи на голом холодном полу около потухшего камина, оттого его кости, спина и зажившие шрамы так ныли. Деймону было неприятно осознавать тот факт, что он был уже настолько стар, что такой сон причинял ему теперь столько неудобств, хотя в юности он мог спать хоть на мостовой, или в канаве, а на утро быть свежим и бодрым, каким был до того, как выпил полтаверны где-то в Блошином конце. Деймон со стоном перевернулся на бок и попытался сесть. Первая попытка провалилась, а вот вторая была куда удачнее. Он смог приподняться над землей и, опираясь на кресло, принять вертикальное положение. Его тут же затошнило, но Деймон удержался оттого, чтобы не заблевать покои собственного брата. Кстати, а где Визерис?.. Он прищурился и медленно осмотрелся. Деймон приподнял бровь, когда увидел какой тут был бардак: пол был залит вином, вещи с рабочего стола брата были скинуты, а часть портьер на кровати в поле его зрения была порвана. Также в одном из столбиков почему-то торчал Черный огонь, наполовину вонзенный в дерево, теперь покрытое трещинами и грозившие рассыпаться в любую минуту. А еще ему были видны чьи-то ноги: левая была голая, а вторая в наполовину снятом сапоге. Надо полагать это был Визерис, который задрых поперек кровати, откуда он вот-вот стечет на пол. Не удержавшись, и отметив какой-то частью своего похмельного разума, что просто сам встать еще не в состояние, Деймон нащупал как раз недостающий на ноге брата сапог, валявшийся рядом, и швырнул его в Визериса, попав тому прямо в зад. Тут же раздался стон. А потом Визерис дернулся и свалился кучей конечностей на пол. Деймон издал тихий смешок, а потом прижал руку к виску, который грозился разорваться от боли и зашипел. Тем временем Визерис опять громко застонал и, что-то невнятно бормоча, перевернулся на спину, уставившись мутным взглядом в потолок. — Почему моя корона на люстре? — прохрипел он. Деймон нахмурился и, прищурившись, поднял взгляд туда же, куда смотрел его брат. И впрямь, на одном из рожков кованной люстры, которую деду подарил какой-то лорд, кажется, из Долины, где пора было бы уже сменить отгоревшие свечи, болталась золотая корона Визериса. А рядышком, отчего люстра накренилась чуть в бок, висел чей-то черный сапог. Вероятно его, поскольку обе ноги-то у него были босые. И замерзли. Он почесал носком левой ноги стопу правой, и попытался припомнить, что они вообще вчера делали. Деймон помнил, что они о чем-то говорили, потом выпили, потом еще выпили, все кончилось, они послали за новой порцией вина и… — Ты доказывал, что у тебя все в порядке с меткостью, несмотря на отсутствие активных тренировок с луком, брат. И, судя по всему, у нас вышла ничья, — не менее сипло ответил Деймон и болезненно поморщился. Было такое чувство, что он наелся песка, и если немедленно не смочит глотку, то там все слипнется и он умрет. Это будет очень нелепая смерть, которая ему была не по нраву. Он потер горло и поискал взглядом кувшин, в надежде что там будет что-то, чем можно будет унять эту сухость. Деймон нашел искомое около макета Старой Валирии и решительно пошел к цели. Ну, скорее пополз, чем пошел, но это все детали. Он жадно схватил кувшин и, вновь усевшись прямо на пол, припал к нему губами. Деймон чуть не застонал, когда понял, что там была благословенная вода. Теплая, но все же вода. Он сделал пару больших глотков, но чуя, что если не остановится, то его вырвет, с неохотой оторвался от живительного напитка. Краем уха Деймон услышал, как ругаясь и проклиная всех подряд, его брат пытался подняться на ноги. Он приоткрыл глаза, которые даже сам не понял, когда успел прикрыть, и с ухмылкой уставился на Визериса. Тот уже успел кое-как встать на ноги, скинув тот сапог, что остался на его ноге и, дойдя до него, весьма неизящно упал рядом. — Воды, — прохрипел Визерис, протягивая руку к кувшину в руках Деймона, но он притянул тот у груди. — Это моя находка, — ребячливо заявил Деймон и ухмыльнулся еще шире, когда увидел, каким мрачным взглядом на него уставился старший брат. — Изгоню, — проскрежетал Визерис и отобрал у него кувшин, жадно допил остатки воды. Деймон хихикнул. А потом вновь застонал, откинув голову назад. Следующий стон был больше похожий на писк, поскольку Деймон забыл, что на низком столе за ним возвышалась каменная конструкция, о которую он и стукнулся головой. — Седьмое пекло, зачем я тебя послушал, когда ты предложил выпить? — жалобно простонал Визерис, зажмурив глаза и оставив уже пустой кувшин в сторону. — Я рассчитывал, что мы выпьем только один кувшин, максимум два, — возразил Деймон, глянув на брата и приподняв бровь. — За последующими ты послал старика Гаррольда сам, брат. Так что моей вины тут нет. Визерис распахнул глаза и в ужасе уставился на него. — Я послал своего капитана Королевской гвардии за вином? — промолвил он и застонал. — Боги, какой позор! Деймон ухмыльнулся. — Не переживай, брат, — без нотки сочувствия сказал он и толкнул Визериса в плечо. — Твой бравый капитан видел тебя и не в таком положении. Его ухмылка стала еще шире. — А вот то, что мы могли написать в таком состояние септе Рейле, может покрыть нас позором перед богами до конца наших жизней, — весело добавил Деймон. Визерис побледнел еще сильнее. — Мы что, правда что-то написали нашей двоюродной тете? — прошептал он и потер лицо, когда Деймон утвердительно кивнул. — Проклятие! После чего Визерис сжал переносицу, явно мучаясь от головной боги, и посмотрел в сторону окна, откуда лился яркий свет уже давно не утра. — Пекло, сколько же сейчас уже времени? — обеспокоенно пробормотал он, пытаясь сориентироваться. — У меня же столько дел! Надо распорядиться насчет отъезда Алисенты и убедиться, чтобы никто не прознал о ее беременности раньше срока. А Рейнира? Боги, мне же надо с ней поговорить и все ей объяснить! Деймон нахмурился. Все веселье от их вчерашних выходок, каким они с братом предавались только в далекой юности, как рукой смыло и пришло осознание того, что у их дома сейчас есть серьезные проблемы, которые нужно решать и быстро. Деймон не хотел, чтобы слава дома Дракона пострадала из-за того, что сучка Хайтауэр посмела думать, что может наставлять рога его брату и выдавать своих бастардов за детей династии. Он положил руку на плечо Визериса и легонько сжал. — Так, успокойся, — твердо сказал Деймон. — Ты сам сказал, что уже отдал все распоряжения лорду Лионелю насчет свой женушки, брат. Насчет слухов тоже не беспокойся, я разберусь с болтливыми крысами, а ты приведи себя в порядок и… Вдруг постучали в дверь, а потом раздался приглушенный деревом голос сира Гаррольда. — Ваша светлость, — произнес он. — У меня срочное сообщение. Это касается принцессы Рейниры. Деймон переглянулся с Визерисом, в чьих глазах мелькнул ужас, который наверняка был и в его собственных глазах, и настолько быстро, насколько только они могли, встали на ноги. — Войдите! — рявкнул Визерис и сделал пару шагов назад, мгновенно забыв о своем растрепанной виде. Двери распахнулись и внутрь вошел сир Гаррольд Вестерлинг во всей своей рыцарской и белоснежной славе. К чести капитана, его лицо даже не дрогнуло при виде бардака в королевских покоях и неприглядном виде короля и его брата, которые сейчас были больше похожи на пьяниц из Блошиного Конца, чем на королевских особ. Будто все было нормально, и вообще все именно так должно быть. — Что с моей дочерью? — резко добавил Визерис. — Она плохо себя чувствует? Ее ребенок… — Все в порядке, — ответил сир Гаррольд. — И с ней и ее ребенком. Рыцарь поморщился. — Ну, я так полагаю, — неохотно ответил тот. Деймон нахмурился. — То есть? — холодно рявкнул он, тоже делая пару шагов вперед и рефлекторно сжимая руку, которая казалось внезапно слишком пустой без рукояти Темной сестры. Сир Гаррольд еле заметно вскинул бровь. — Принцесса Рейнира ушла, ваше высочество, — поколебавшись, ответил он. — Она, сир Лейнор и леди Лейна. Они оседлали драконов в час угря и до сих пор не вернулись. Деймон прикрыл глаза рукой и усмехнулся. Его дерзкий дракончик всегда был своенравен, и он был дурак, думая, что кто бы то не было мог окончательно сломить ее дух. После того, как он ее покинул, его дерзкая принцесса явно не долго плакала и решила, что ей нужен перерыв от всего этого. Еще и мужа с кузиной прихватила. Деймон не мог не ощутить укол боли в сердце из-за того, что она пришла не к нему, чтобы совершить этот безрассудный побег. Но, с другой стороны, может она и пришла, вот только он был здесь и спаивал своего брата. Брата, который сначала стал опасно красного цвета, когда услышал эти неожиданные новости, а потом побледнел и устало сжал переносицу. — В следующий раз, когда я скажу, что за одну ночь ничего страшного не может произойти, Деймон, ты можешь меня ударить, — мрачно сказал Визерис. — Поверь, тебе ничего за это не будет. Деймон дернул бровью. — Аналогично, — пробормотал он, припоминая, что вчера тоже говорил нечто подобное. Или подумал? Да, какая теперь разница! Самое главное было то, что их драгоценный дракон с не менее драгоценным грузом, а также двумя Веларионами, улетела в неизвестном направление и где их теперь искать было не ясно.