Власть над прошлым

Это будет первый раз, когда Рейнира посетит Сиракс после своей встречи со Старыми богами. Она соскучилась по своей дорогой золотой леди, даже несмотря на семя страха перед драконицей, которая в ее видениях стала причиной смерти одного из ее мальчиков. Но так не может длиться вечно. Рейнира не могла дать этому страху укорениться и дать плоды. Она от крови дракона и ей нужно было лететь в небесах, ибо без этого просто зачахнет. К тому же, это всегда ей помогало привести свои мысли в порядок, и сейчас она остро в этом нуждалась. Ее свадьба наконец состоялась, весь двор теперь знал, что Рейнира взошла на свое брачное ложе невинной девой, а ее брак был консуммирован, с чем никто не сможет поспорить. Даже Алисента, которая чуть не лопнула от злости, когда ей, и остальным свидетелям, продемонстрировали окропленные кровью Рейниры простыни. Вид, в котором их застали с утра также весьма хорошо скажется на их теперь общей с Лейнором репутации. Главное, чтобы тот был в дальнейшем был аккуратен в своих любовных излияниях в компании сира Джоффри, — в этот раз выжившего, слава богам! — и тогда все будет хорошо. Никто не посмеет ничего сказать в сторону ее сына, когда он родится, какими бы цветом не были его волосы. Он будет для всех Веларионом — кроме нее и отца, ведь для них он всегда будет только Таргариеном — и точка. Если быть честной, Рейнира даже не знала, как была напряжена из-за того, что время шло, дитя в ее чреве росло, а у нее не было достойного прикрытия для того, чтобы он был законнорожденным, когда родится. И только после того, как она проснулась утром в одной кровати с Лейнором, ее мужем, после их брачной ночи, она ощутила небывалое облегчение. Оно было даже сильнее боли между ног и легкого омерзения оттого, что было ночью, поскольку, как бы Рейнира себя не готовила к тому, что в этот раз она лишится девственности по воле долга, а не прихоти, и удовольствия ждать не приходилось, все же полностью игнорировать все это не вышло. Лейнор не был нежен. Тоник подействовал на него даже слишком сильно, ведь едва их сопроводили в их покои и двери закрылись, его сознание будто полностью отключилось. Его глаза полностью потеряли всякий фокус, и осталось только острая нужда в том, чтобы облегчить перевозбуждение и не более того. Не было важно, хочет ли она его, возбуждена ли, и готова к тому, что произойдет. Рейнира даже испугалась на миг, но сжала кулаки и приказала себе терпеть, когда ее новоявленный муж набросился на нее, как животное в гоне. Слава богам, это было не долго. Лейнор быстро получил необходимую разрядку и вырубился, а Рейнира… Она кое-как сползла с кровати и, прихрамывая, удалилась за ширму, где прорыдала около часа, жалея себя. Ей хотелось к маме, ей хотелось, чтобы Алисента не была такой сукой и вновь стала той девочкой, с которой она была знакома большую часть юности, ей хотелось вырваться отсюда и сбежать в покои отца, чтобы тот ее утешил. Она хотела Деймона. Но Рейнира была давно не ребенком и знала, что утешения для нее — это очень дорогой товар. Она вытерла лицо, умылась прохладной водой, которую оставили в покоях предусмотрительные служанки, и, накинув сорочку, Рейнира медленно вернулась к кровати. Она обхватила себя руками и пустым взглядом уставилась на лицо спящего мужа. Глубоко внутри, она вдруг испугалась, что сама все испортила. Что теперь Рейнира его возненавидит, и что весь этот брак был зря. Что она не верное плечо обрела и отца для ее сына, а человека, смотря на которого ее будет коробить до конца жизни. Но в тот миг, она ничего ни почувствовала. Только странную опустошенность и острое желание уснуть на неделю, а может и две. Поэтому она решила отставить самоанализ, и, свернувшись калачиком на краю кровати, Рейнира уснула. К счастью, утром ненависть так и не расцвела в ее душе, или даже яркое отвращение. Лишь облегчение, что все кончилось, а когда проснулся Лейнор, нормальный и знакомый ей милый Лейнор, и начал просить у нее прощения, она поняла, что он себя ненавидел за все это достаточно для них двоих. Они заключили сделку, договорившись о том, что никогда не будут об этом говорить, и решили двигаться дальше. Рейниру такой расклад устроил. Но все же ей хотелось окончательно избавиться от невидимого никому слоя грязи, который, казалось, прилип к ее коже, и она знала, что сможет это сделать только в небесах. Времени у нее правда было мало, поскольку сегодня был турнир в честь ее свадьбы, которые будет длиться всю неделю, и ей нужно будет скоро отправиться на турнирные поля, — куда уже уехал Лейнор, желавший принять в нем участие, как она подозревала по той же причине, по которой ей хотелось полетать — но Рейнира была уверена, что ей и этого хватит. Она уже была во дворе, где ее должен был ждать экипаж, когда, к ее удивлению, туда прибыл ее отец. Рейнира не видела того с момента, как великий мейстер Меллос продемонстрировал простыни с ее брачного ложа всем свидетелям, поскольку после этого, ее и Лейнора вновь оставили одних, чтобы они могли привести себя в порядок и позавтракать, как новобрачные супруги, то бишь наедине. Она ожидала с ним свидится в королевской ложе, когда начнется турнир, но похоже у отца были другие идеи. Он ждал ее около кареты, сложив руки за спиной, с двумя своими верными гвардейцами: сиром Гаррольдом и сиром Лорентом. — Рейнира!.. — радостно поприветствовал король ее, едва она ступила в поле его зрения. — Kepa, — с легкой улыбкой сказала Рейнира, надеясь, что отец не заметить того, что она слегка хромает и без всякого сопротивления приняла его теплые объятия. Она прикрыла глаза и просто позволила себе на миг стать просто девочкой, которая могла без зрения совести нежиться в отцовских объятиях. Но только на миг. Рейнира с неохотой отошла от него, строго напоминая себе, что на них смотрят, и что она уже взрослая замужняя женщина, которая должна держать себя в руках. — Что ты тут делаешь? — спросила она с легкой ноткой не понимая в голосе. — Я думала, ты должен готовиться к турниру… Король Визерис вскинул бровь. — Ты тоже, — выразительно сказал он, оглядев ее костюм для верховой езды. — Какое же было мое удивление, когда я узнал, что мой новый зять уже отбыл на турнирные поля один, а моя дочь собралась полетать вместо того, чтобы готовиться к турниру в честь ее свадьбы. Рейнира смущенно отвела взгляд. — Мне нужно было проветриться, — тихо сказала она, зная, что отец был прав. Король нахмурился. — Мне, пожалуй, тоже, — решительно сказал он, и поднял бровь. — Если ты, конечно, не будешь против, если твой старый отец тебя сопроводит? Она не была против, хотя и удивлена, ведь насколько знала Рейнира, отец не посещал Драконье логово с тех пор, как умер Балерион Черный Ужас, его первый и последний дракон. То есть не был там дольше, чем она была жива!… Наконец Рейнира кивнула, и они забрались в экипаж, который тут же неторопливо двинулся в путь, неся их от Красного замка к месту, где обитала большая часть драконов, которые ныне жили. — Все в порядке? — спросил отец, едва они остались одни в ограниченном пространстве кареты, и тут Рейнира поняла, что сейчас будет разговор, которого она хотела бы избежать. — Ты печальна, моя девочка. Он наклонился чуть вперед. — Сир Лейнор сделал тебе… больно? — тихо спросил он, нахмурив брови, и явно стараясь скрыть смущение во взгляде из-за темы, которую сам же и поднял. Рейнира закатила глаза. — Отец!.. — с ноткой раздражения протянула она. — Ты серьезно желаешь узнать, как прошла моя брачная ночь? Лицо короля тут же скривилось от несколько ребячьего отвращения, отчего Рейнире захотелось рассмеяться. — Нет, пожалуй, нет, — не стал настаивать он, и откинулся обратно на спинку бархатного сидения. — Ох, ну слава богам, — саркастично ляпнула Рейнира. — А то я уже приготовилась делиться всеми… подробностями. Отец скривился еще больше, а потом они переглянулись и разразились смехом. Это было так странно… Нет, ей понравилось смеяться с отцом, но подобные острые шуточки больше были приняты между ней и дядей, чем между ней и отцом, который порой забывал, что Рейнира уже не маленькая девочка, а взрослеющая женщина и самостоятельная личность. Король Визерис покачал головой, когда их смех стих, и с меланхоличной улыбкой произнес: — Моя дочка совсем взрослая замужняя леди. Эх!.. Видела бы тебя Эймма, она бы тобой гордилась. Рейнира сглотнула и опустила глаза на руки, сцепленные на коленях. — Надеюсь, — тихо сказала она. В тоже время, глубоко внутри она не могла не думать, что мать была бы вряд ли рада тому, что ее дочь использует своего кузена, чтобы прикрыть свою беременность, пусть даже такую необычную. Но королевы Эйммы давно уже нет, а если им будет суждено свидеться после смерти, то Рейнира смиренно примет любую укоризну из уст матери. Она вскинула взгляд на отца и вдруг выпалила: — Kepa, ȳdra daor ao feel guilty bona īlon issi deceiving aōha cousin se zȳhon lentor? Aren't ao vēdros rȳ issa syt verdagon ao gaomagon bisa. Король сначала нахмурился, а потом вновь наклонился вперед и положил свою руку поверх ее стиснутых пальцев. — Daor, nyke ȳdra daor raqagon ziry, jorrāelagon. Yn sometimes ao emagon naejot pirtir syt nykeā sȳz cause, — мрачно сказал он, и при этом в его глазах мелькнула горечь и тоска, и Рейнире на секунду стало интересно, о чем ему пришлось солгать ради той самой благой цели. Между ними повисла тишина, которую Рейнира, в конце концов, нарушила первой. — Ты подумал насчет моего предложения совершить Королевскую поездку? — произнесла она, смотря сквозь решетку экипажа на народ, спешащих по своим делам по улицам Королевской гавани. Король тяжело вздохнул. — Рейнира… — устало начал он. — Я… Честно говоря, я не думаю, что это хорошая идея. — Почему?! — изумленно воскликнула она, резко повернув голову к отцу. — Kepa… Тот вскинул руку, и Рейнира тут же замолкла. — Я не здоров, — четко произнес король Визерис. — К тому же, я не считаю целесообразным оставить королевство на растерзание советникам, пока я буду путешествовать по землям Вестероса, и тебя я одну опускать не хочу. — Оставить лорда Лионеля за главного, он твой Десница и прекрасно справиться с этой работой, — возразила Рейнира. — Оставь лорда Корлиса, или его жену наконец. Уж они удержат царство от распада, и будут, к тому же, очень польщены таким доверием. И если я даже уеду без тебя, то со мной будет Лейнор, и дядя Деймон!.. Тут Рейнира замерла, заметив, как отец отвел взгляд в сторону. — Он сбежал, да? — безжизненно спросила она, мгновенно поняв, в чем тут дело. А Рейнира то думала, почему за все утро ей нигде не попалась знакомая с детства высокая фигура дяди, который вряд ли бы уклонился от своего «священного» долга бросить пару острых и неприличных шуточек за ее счет, и счет ее нового мужа. Выходит, Деймон все же не сдержал обещания, быть здесь и убежал зализывать раны где-то… Пекло знает где. — Мне сообщили, что Караксес покинул Драконье логово ночью вместе со своим всадником, — произнес отец и поджал губы. Рейнира поняла, что не только ее расстроил отъезд дяди Деймона, с которым отец наконец начал налаживать отношения. — Ясно, — коротко бросила она, не желая больше об этом говорить. Да и зачем? Рейнира, если быть совсем честной, ожидала нечто такого, так что… И вновь между ними повисло молчание. Они ехали в тишине до самой улицы Сестер, которая вела к Драконьему логову, когда отец внезапно решил подать голос. — Я ненавижу плавать, — рассеяно сказал король, хмуро смотря на проносящиеся мимо лачуги Блошиного конца, видимые сквозь резные окошки кареты, которая, к сожалению, не ограждали от запаха дерьма. — Как и не очень люблю ездить на лошади, или в экипаже. Причем с самого детства, из-за чего Деймон меня безжалостно дразнил. Рейнира знала об этом. Знала, что ее отца при подобных перемещениях укачивает, но думала, что то был результат его подорванного здоровья, а не то, что это его естественная реакция, да еще и с самого отрочества, о котором он, как дядя, мало говорили, поскольку многие истории были связаны с их родителями, столь рано их покинувшими. — А летать? Ты любишь летать? — тихо спросила Рейнира. Король улыбнулся, но не было в той улыбке счастья. Скорее печаль и ностальгия по чему-то далекому, но все еще больно бередящему душу и разум. — Ох, я всего раз был в небесах, дорогая, — отмахнулся он, а потом хмыкнул, словно что-то вспомнил, и исправился: — Точнее, два, но свой первый полет с матушкой на спине Мелеис я не помню, так как мне было пару недель отроду. Но Рейнира не была слепа, и не могла не заметить блеск в глазах своего родителя при упоминании полетов. — Почему ты не претендовал на другого? После смерти Черного Ужаса, почему ты не взял другого дракона, kepa? — задала она вопрос, который часто посещал ее, но Рейнира никогда не озвучивала тот вслух. Король открыл было рот, но тот же закрыл его, так как карета дернулась, а потом внутри потемнело, и Рейнира поняла, что они уже прибыли в Драконье логово.