Второе дыхание

      Франческо покидал родной город с довольно лёгким сердцем. Никогда он не ожидал, что Фьора обретёт не только покой, но и счастье в супружестве с бургундским графом. Вначале синьор Бельтрами не поверил своим ушам, когда Филипп де Селонже попросил у него руки Фьоры. Если бы за спиной графа выросли крылья, то и тогда Франческо был бы не так сильно поражён. Почти двадцать лет прошло со времён последнего путешествия Франческо Бельтрами в Бургундию. Тогда страшная и трагичная история эгоистичных влюблённых перевернула жизнь весёлого флорентийца. Так в его жизни появилась Фьора, по иронии судьбы в этот день с ним был Марино, позже сломавший жизнь многим людям, в том числе Франческо с дочерью. Но о Марино больше не хотелось думать. Франческо избежал флорентийского суда за убийство бывшего друга, но Бог призовёт его к ответу в Судный день. Путешествие в Бургундию казалось Франческо слишком длинным, порой он вспоминал о Мари и Маргарите. Последнее время образ казнённой золотоволосой красавицы был вытеснен её робкой и рассудительной дочерью. Но Маргарита не для него. Франческо не был слепцом, и не раз замечал с каким восхищением глядит Маргарита на Рауля, с каким умильным выражением слушает его канцоны, баллады, фаблио и переводы. Хотя, как прекрасно было почувствовать себя живым и влюблённым. Когда-то Франческо Бельтрами был весёлым человеком, обожавшим красивых женщин, шумные компании и хорошие шутки. С немалым раскаянием Франческо вспомнил своего отца, которому приносил немало огорчений. Франческо так и не выполнил своего долга, не продолжил свой род, посвятив себя заботам о Фьоре. Последнее время Франческо размышлял, что его любовь к Мари была по сути самообманом. Он знал о ней только то, что она была прекрасна, несчастна, имела двух дочерей и любила родного брата. Франческо даже не слышал голоса Мари, не знал, что она любила и чего не переносила. Как хорошо, что её дочери не унаследовали материнского эгоизма. Хотя судьба отсыпала множество несчастий и злоключений Фьоре и Маргарите, девушки не утратили доброты, справедливости и надежды на лучшее. Франческо молился за души Мари и Жана, не нашедшие счастья и покоя на земле, за Фьору и Филиппа, Маргариту, Леонарду, Хатун и Рауля. Все эти люди оставили свой след в сердце синьора Бельтрами. Но Франческо никогда не простит Марино Бетти, Рено дю Амеля, Пьера де Бревай. Какая жалость, что женой Рено дю Амеля оказалась нежная и кроткая Мари, не способная дать отпор тирану. Вот было бы замечательно, если бы женой Рено стала бы Иеронима Пацци. Кажется, капеллан говорил, что Рено лишил жизнь Мари всего, что может сделать приятным жизнь молодой женщины. Франческо рассмеялся, представив реакцию Иеронимы на такое обращение. Скорее всего, Рено дю Амель оглох бы от криков донны Пацци. Даже Дженаро Пацци по слухам побаивался своей жены. А если учесть, что у Рено дю Амеля было слабое сердце, то Иеронима очень скоро стала бы вдовой, если бы раньше её не казнили за супружескую измену. Встреча отца и дочери в Селонже получилась очень бурной. Фьора не надеялась, что Франческо навестит её. Она сама планировала посетить Флоренцию через несколько лет. Поток вопросов с обоих сторон не прекращался. Франческо Бельтрами нашёл своего внука самым совершенным ребёнком, забыв, как недавно подшучивал по этому поводу над Людовико Альбицци. Фьора неимоверно гордилась маленьким Филиппом и мечтала разделить это счастье со своим супругом. Графиня написала письмо мужу и с нетерпением ждала его ответа, а возможно приезда. Но вместо этого к ней пожаловал отец. И это было настоящим чудом. Фьора была неимоверно тронута подарком Рауля. Лимонное дерево станет прекрасным напоминанием о родной Флоренции. Выходит, что расстояние не излечило Рауля от воспоминаний о ней. Но Фьора больше не сердилась на безрассудного юношу. Главное, что Рауль осознал свои заблуждения и не стремится их повторить. А вот рассказ Франческо о приключениях Рауля и Маргариты Фьора слушала с огромным удовольствием и интересом. — Кто бы мог подумать, что Рауль так быстро добьётся успеха на литературном поприще? Я думала, что за него надо возносить молитвы Святому Юлиану, покровителю музыкантов. Право, мой Филипп дал безрассудному виконту весьма мудрый совет. Как было бы хорошо, если бы Рауль оценил красоту, кротость и воспитанность Маргариты. Тогда он бы стал моим братом. — Не нужно так торопить события, — сухо заметил Франческо. — Душевную боль не так легко излечить, как больной зуб. А как поживает Мадлен де Бревай? Мне поручено передать ей письмо от Маргариты. — Бабушка Мадлен довольно часто гостит у нас. Она любит повторять, что потерять старого врага весьма тяжело. Но думаю, что всем стало легче после смерти Пьера де Бревай. Маргарита в своём письме сравнивает Пьера с Джакопо Пацци. Но думаю, что Джакопо за свою жизнь совершил намного больше злодеяний. — Не будем о них, — заметила Леонарда, также весьма обрадованная приездом Франческо Бельтрами. — Фьора давно поняла, что месть принадлежит Господу Богу. — Уповать на Божью волю, не значит быть покорной как овца, которую ведут на бойню, — парировала Фьора. Дальше речь пошла о Хатун, и Леонарда была весьма возмущена и поражена поведением бывшей подруги Фьоры. Сама Фьора выразила сожаление, что жизнь Хатун сложилась столь печальным образом. — И всё же интересно, кто был этот таинственный и благородный мститель в маске,? — заинтересовалась Леонарда. — О, Коломба до сих пор мучается этой загадкой, — усмехнулся Франческо. — А я думаю, что это был Гвидо, — решила Фьора. — Они с Раулем составили неплохую компанию. Один работал пером, другой шпагой. Только мне очень жаль несчастную мать. Я с ужасом думаю, что такая участь может постигнуть моего ребёнка. А ведь и Бланку де Ла Шенель покарала рука провидения. Её любимый сын Оливье пропал без вести. — Как это без вести? Он, что иголка в стогу сена? — изумился Франческо. — В том-то и дело, что никто не знает, куда он пропал, — заметила Леонарда. — Он просто не вернулся домой, вот и вся история. Люди Бланки опросили всех окрестных жителей. Подозревают разбойников, недавно один купец был дважды ограблен на дороге, но он остался жив. На ужин подали петуха в вине столь любимого синьором Бельтрами. Франческо развлекал всех рассказами о неудачах Элеоноры Даванцатти. Больше всех развеселила Фьору реакция Клавдиии на «щедрое» предложение Элеоноры. Правда, потом она погрустнела. — Всё равно, эта женщина осталась безнаказанной за свои поступки. Ведь она обездолила племянников, не испытывая ни малейшего угрызения совести. Впрочем, совесть и честь неведомы таким людям. Вскоре Франческо убедился в правоте Фьоры. Две недели он гостил в поместье Селонже, а после решил передать письмо Рауля его матери, а дерево Жанне. Стоит ли говорить, что гостинцы Рауля уже были вручены его многочисленным племянникам. Гильометта расплакалась, услышав, что любимый дядя остался в чужом городе. Но Франческо уверил её, что рано или поздно Рауль вернётся в родную землю и тогда они больше не расстанутся. Бланка де Ла Шенель весьма обрадовалась весточке от своего младшего сына. Графиня превосходно держалась на людях, но нервозность угадывалась в каждом её жесте. Тем не менее надменная аристократка сердечно поблагодарила купца за то, что он взял на себя труд доставить послание от Рауля. — Похоже, что мой младший сын не собирается возвращаться в наш замок. Теперь, когда судьба моего дражайшего Оливье неизвестна, Рауль просто обязан вернуться. — На всё воля Божья, — сдержанно ответил Франческо.— Возможно, ваш старший сын вскоре вернётся в материнские объятия. У вас же есть много внуков. — Ах, какие это внуки, — высокомерно отмахнулась Бланка. — Это всего лишь бастарды от низкородных наложниц. Ах, если бы хоть один ребёнок был рождён от женщины благородных кровей, то я бы не колеблясь признала его. Стоящая рядом Жанна чуть заметно улыбнулась. Несомненно, у Оливье были бастарды от знатных женщин, но они официально имели других отцов. Подарок деверя произвёл на Жанну огромное впечатление. До этого она видела лимоны только в своих манускриптах и на рисунках Фьоры. Молодая женщина с благоговением провела руками по стволу деревца. Франческо не сомневался, что Жанна будет беречь это растение, как скупец — горшок с золотом. Бланка тоже отнеслась благосклонно к дару Рауля. — Ну вот теперь наш сад будет предметом зависти для многих титулованных людей. Ах, всё итальянское входит в моду. Не будете ли любезны, синьор Бельтрами, рассказать о своём городе? Ваш рассказ отвлечёт меня от тоски по моему несравненному Оливье. Франческо с умыслом поведал историю Антонио Пацци. Реакция Бланки была вполне предсказуемой. — Что это за мать, не пожелавшая отомстить за единственного сына? Каков бы ни был Антонио, он являлся её ребёнком. Я бы, точно волчица, вцепилась в горло любому обидчику моего ребёнка. Ах, где теперь, мой Оливье? И Рауль совершенно забыл про сыновнее почтение. Только дочери меня радуют. Франческо нашёл дочерей Бланки легкомысленными, но безвредными созданиями. Сама Бланка показалась ему жестокой и властной женщиной, достойной презрения. Да, Рауль был прав, атмосфера родового гнезда де Ла Шенель была удушающей. Когда Франческо покинул замок, он чувствовал себя счастливым и свободным. Неудивительно, если даже такой человек, как Оливье сбежал от матушки. Фьора подробно рассказала отцу о своём пребывании в этом замке. Бланка подобно многим эгоистичным людям, не чувствововала своей вины. Она оказалась злейшим врагом своим детям и самой себе. Франческо ощущал дыхание ветра на своём лице и радовался, что больше никогда не вернётся в этот замок. Он дал себе слово приложить все усилия и воспитать своего внука Филиппа достойным человеком. В этот момент Франческо понял, что больше никогда не расстанется со своими родными людьми. Похоже, что Бургундия вполне могла стать родным домом для флорентийского торговца.