Фея моих снов

— Миели, если ты шутишь, это не смешно. Перестать. И дуться заканчивай. Вечнозеленый взрыв! Еще не договорив, Мэлько поднял руку, выпустив расколовшую дверь пополам молнию. Не шутит она, и не обижается, как что-то все громче подсказывает. А если вдруг да, то и замечательно. Он будет несказанно рад, и досадные мелочи не помешают. Ремонт оплатит и ей уши надерет… шутка, нет конечно. Не нравится ему, что дверь так хорошо закрыли, пришлось всю силу вложить в удар и то еле поддалась. Надо было действовать сразу, зря столько тупил. И не отпускать сестру одну, даже в туалет- звучит, как такое себе, но опасные ситуации требуют особых мер. И кто же знал, что опасности не остались в прошлом. А надо было. Проклятье! — Получи еще! Что она такое и как это возможно выясним потом. Едва увидев знакомую тень, Мэлько повторил заклинание, вложив все силы. Никогда так не старался, и успел пожалеть, что слишком много отдал на дверь. Напрасно, гадине тоже хватило. Плотный зеленый луч сбил Лилис с ног, закрутив необоримой тугой волной. Не ее саму, к сожалению. Он сразу понял, что Лилис не вернулась сама и во плоти, но подгадить сумела. Концентированная сила природы разрушила морок, смыв чужую личину. Молодая ведьмочка плашмя упала на пол, корчась от разъедающей лицо и тело зелени. Напрочь, обычно его заклинание так не действует. Мимолетно пожалев, что не получится допросить непонятное существо, Мэлько наклонился над лежащей на полу сестрой. У него есть противоядие, от всего, а тварь сдохла, и прекрасно. И не успела совершить непоправимое. Я бы не была… так уверена. — Сгинь! Мало тебе? «Живучая тварь». Знакомый голос прошелестел чуть слышно, на грани восприятия. Или просто послышалось, от нервов. Концентрат силы природы жадно растворил враждебную сущность, как кислота щелочной металл, добавки не нужно. — Миели, ты… слышишь меня? Что она с тобой сделала? Не обращая внимания на поверженную копию Лилис — ее уже не допросить, единственное, что жаль — Мэлько влил живительную воду из водопада Лулии в послушно приоткрывшийся рот. Миели не выглядела мертвой, даже в первый миг, без биение сердца — он бы почувствовал сразу. Его сестренка не умерла. А теперь ее сердце, и сердца малышек бились ровно и громко, как ни в чем не бывало. Только быстрее обычного. Так и должно быть, когда роды уже начались.

***

— Не думаю, что она могла создать больше одного клона. А с этим ты разобрался слишком хорошо. «Не оставив шанса узнать, как помочь твоей сестре. Спасибо, утешили.» Понял он, что не стала произносить вслух Гриффин, и тратить силы на неэтичные действия не нужно. Не факт, что удастся прочесть мысли Великой ведьмы без ее согласия, но он пока не пробовал. И нечего сразу сдаваться. Может еще постарается и выяснит все ее секретики, если будет необходимость. А сейчас на отвратительно спокойную и довольную собой ведьму захотелось накричать, или даже чего похуже. Пришлось взять себя в руки и мысленно досчитать до десяти, плотно сжав зубы. А что она плохо смотрит за своими ученицами и Облачной башней? И не использует рекомендации современных детских психологов и педагогов. Тоже мне, самая умная. Башню ведьм вообще давно следовало сжечь драконьим пламенем. Иначе намертво въевшуюся в подземелья гниль не вытравить. И так и не добитые до конца истинные хозяйки смогут повторить. Как один раз уже смогли. Хотя и понимал, что Гриффин тут не при чем, и не больше него виновата. На себя он накричал, и не раз, только не вслух. Обозвал последними словами. Он должен был что-то почувствовать и предвидеть, почему нет! Клон Лилис хорошо прятался, сполна впитав силу и коварство создательницы? Или сильно стараться не пришлось — он слишком расслабился и поверил, что худшее позади? Можно сколько угодно обещать себе, что никогда больше — поздно пить целебные воды. Когда почки отказали. Дурацкая поговорка. И он не будет пессимистом, как Саладин. Пусть это все тяжелее. Почему сестра до сих пор не приходит в себя? И что, черт побери, делать? Если даже вода из водопада Лулии, вернувшая к жизни их сводного брата, помогла лишь отчасти. Убитый три тысячи лет назад на алтаре Облачной башни сынишка Гриффин теперь самый обычный малыш. Не обычный, с такими то родителями, но это проявится не скоро. Пока его тезка просто маленький мальчик, жизнерадостный и любопытный. Да, его тоже приносили к Миели, как последнее средство. Пока последнее, он не намерен опускать руки… просто временно закончились идеи. Любимый братишка тоже не помог достучаться до сознания Миели, хотя она… почти обрадовалась встрече. Вздрогнула и улыбнулась… так, что он увидел и почувствовал. И маленький Мэлько тоже. Звучит, как забористый бред, но все так и было, лучше не сформулировать. Их с мелким сестра (он тоже к нему привязался, и надеется, что наследие родителей не смиксуется в пацанчике совсем уж неудачно) не просто жива физически. Что такое кома он знает — ничего хорошего и тем более веселого. Вегетативное существование тела может поддерживаться на аппаратах неограничено долго, когда от мозга и души не осталось и следа. Миели не пустое тело, хотя добраться до сознания никак не получается. И ни у кого. Ее сердце начинает биться сильнее и лицо меняется, когда малышек подносят к груди. И там есть молоко для них, достаточно, и даже больше. Спорное решение, но он чувствует, что так надо. Всем. Малышкам, ей и ему, чтобы стало светлее на душе. А ругаться с Гриффин не стоило, хорошо, что удалось сдержаться. Она мать их брата, и… понятно все, можно не повторять банальности. Знает он про равновесие, компромиссы, роль темной магии и ведьм в обществе. Не уничтожать же значительную часть населения, достаточно всем держаться в цивилизованных рамках и соблюдать этику. Более или менее. И Гриффин потратила много времени и сил, стараясь проникнуть в сознание сестры. У него самого не получалось, как ни бился, поэтому пришлось попросить лучшую после Лилис специалистку по подлым штучкам и запрещенным магической этикой приемам. Из ныне живущих, Саладин тоже знал в них толк. Но и у Гриффин ничего не вышло. Неохотно признав свою неудачу, ведьма нахмурилась и замолчала, подбирая слова, и, наконец, сказала странную фразу. Что «ее душа не здесь». Можно попробовать жесткие методы, но это повредит объекту… его сестре, да и бесполезно. — Так уже было с Миртой, и твоим отцом. По той же причине. Кое-кто слишком любит изобретать опасные сильнодействующие штучки с неприятными побочными эффектами. Любил. Это она о боссе? Понятно, и не сказать, что наговаривает. Один только взрыв коллайдера чего стоит — был Футур сити и весь вышел, так и отстроили новый. Лучше прежнего, но есть нюанс — с жителями неловко вышло. Как и с папой, спасибо, что не столь фатально. Но Саладин это не нарочно, и польза от его разработок тоже была, еще какая. Гриффин могла бы проявить больше уважения, и сочувствия. Про «скорбь» не будем, хотя никакого сарказма в ее голосе не было. Первая любовь шефа даже огорченно вздохнула, поджав губы. Она пыталась удержать бывшего от безрассудства, по-настоящему. Хотела, чтобы они оба остались живы, пусть и той же самой ценой. Не пошла только на крайние меры. Королевство Природной магии еще не весь Магикс, и не лучшая его часть. Ведьмы всегда недолюбливали природу и все слишком живое и светлое, по праву рождения. — Он сам избрал этот путь. Мог бы и… — Гриффин замолчала, не добавив «проявить благоразумие». Древних Ведьм могли победить и без этого, на самом деле. Более дорогой ценой для Магикса, но не непомерно высокой. Драконы бы справились. Конечно, но их босс… Он его понимает, пусть и не во всем. Хотел показать Гриффин, что не хуже некоторых, и умеет не только находить компромиссы и прогибаться принимать разумные решения. Миели на это даже намекать нельзя, ни в коем случае, хотя она сама догадалась. К сожалению. И не только в Гриффин дело, Саладина и совесть заела, за еще не сделанное. Что он в неисправленной временной ветке совершил, погубил их Королевство Природы и много кого еще. А отец… знает он и без Гриффин о папиных злоключениях, и как темный вала все же вернул свой выстраданный облик. Даже чуть было не родил дочь Мирты и неизвестно кого (или известно), не приди Гриффин на помощь. Не по доброте душевной, естественно, но и на том огромное спасибо. Такого опыта никому не пожелаешь. С отцом у них с Миели все сложно. У него, для сестры никакого противоречия не возникло. Саладин стал ее любимым и единственным (и ничего хорошего в этом нет), а папа — это папа. Пусть она так его и не узнала. — Слезы Черной Ивы смогли ее вернуть, но не до конца. Поэтому Миели реагирует на многое и наверное что-то знает — о своих детях и остальном, о чем знать не должна. Тебе не кажется. Она не только там, куда попала из-за Лилис, но и здесь, немного. Это хорошие новости, правильно он не стал говорить гадости Гриффин. Но есть и плохая — в таком состоянии Миели может пробыть очень долго, может быть даже вечно. Если не освободить плененную сущность… «душу». Гриффин предпочитает научные термины, где это возможно, как и Саладин. И где нельзя тоже. Назвать Миели «объектом», пусть и поспешив исправить оговорку, натуральное хамство. — Нам нужно найти сосуд и ее освободить? Мадам, вы… «Знаете, как он выглядит и где может быть?» Мэлько в волнении вскочил, готовый немедленно броситься на поиски, и, забыв субординацию, схватить ведьму за руку. Чтобы поторопилась, сколько можно предисловий. Поняли все уже, что Гриффин умеет в поучительные разговоры ни о чем не хуже Саладина. И что почти такая же умная, или не почти. Он что угодно готов признать, только бы… — Или ждать, пока произойдет что-нибудь другое. Лилис проделала это не просто так, тратить ресурсы и силы зря не в ее правилах. Тем более огромные. Предусмотреть и подготовить клона заранее, отлично подготовить, отдав больше от себя, чем когда бы то ни было — серьезный риск и титанический труд. Так что все может исправиться само собой… для нас. А кому-то дорого стоить. Если Лилис не обманет при расчете — надеюсь, он не оставит ей такой возможности. Как выглядит вакуум и что с ним делать я знаю не больше тебя. Саладин умел хранить свои тайны, даже от меня. С твоим отцом и Миртой вышло по-другому. Их сущности вернулись на положенные места, когда пришло время. Не совсем понятно, почему именно в этот момент, но как нельзя вовремя. Гриффин вздрогнула всем телом, вспомнив случившееся давно и недавно — для нее. Буквально вчера. И не станет делиться всем с наивным мальчишкой, хотя с некоторыми купюрами — почему бы и нет. Он и так знает, почти все. И осуждает ее… их, со всей силой юношеского максимализма. Бессмысленного и беспощадного. Когда-то, сейчас уже нет. Мэлько тоже не ушел без потерь от искушений Лилис — от них никто еще так не уходил и не уйдет впредь. Бой с Белладонной был обреченной авантюрой. С троими сразу, заклятые сестры не дерутся по одной и плевать хотели на всякие глупости, которые Мэлько и ему подобные мальчишки называют «честной борьбой». К счастью он не безнадежен — сам понял, что это не работает. Саладин тоже все понимал и не планировал бессмысленно погибнуть. Он ничего не планировал, потеряв после рандеву с Зеркалом Правды самоконтроль и благоразумие. Но план Б имел, даже в таком состоянии. Она чуть не сделала глупость, все-таки. Когда сосулька Белладонны вонзилась бывшему парню в грудь. Ниже, где легче пробить тело насквозь. Была готова броситься на помощь… хотя чем тут уже поможешь? Пусть и решила, что не станет этого делать, раз не вышло удержать. Но не пришлось. Вспышка отвратительно яркого белого света ударила по глазам, и хорошо, что не разнесла на атомы Облачную башню. Повезло… или в ней просто было что-то светлое, в тот момент. Она даже знает чего, потом догадалась. Тогда никаких связных мыслей не было. Только сковавший все внутри волной холода страх и желание забиться поглубже и подальше. От вырвавшегося наружу Чистого Света. Частицы света не могут устойчиво существовать в материальном мире, и смертоносно разрушительны для Тьмы. Химически чистой, как души Прародительниц. Неподходящий термин, но назвать их души просто чистыми нельзя. А ее получается можно, отчасти. Раз от Чистого Света только разболелись глаза и голова, и накрыла паническая атака. Так, что осталось лишь желание спрятаться, трусливо сжавшись в позе эмбриона и закрыв глаза. Она пришла в себя в спасительно темной глубине подземелий. Не в смысле неосвещенной. А несколько предыдущих мгновений выпало из памяти. В собственной лаборатории, пока. Скрытое охранными заклинаниями пространство приняло единственную хозяйку. Если уцелевшие от встречи с частицей Чистого Света наставницы сюда не доберутся. Хотя бы одна… или все. Не может быть, кто-то должен был погибнуть. И если Облачная башня все еще ее и помогает, не все потеряно. Малышка… как она могла про нее забыть? Подсознательно нет, раз стремилась именно сюда. Уже готовое к самостоятельной жизни дитя (ее искусственная матка получилась безупречной, неважно какой ценой) плавало в мерцающей розоватым светом глубине, посасывая пальчик. Так мило и трогательно. Как ее мальчик до того, как родился. Мучительный животный страх отпустил и боль в обожженных вспышкой проклятого света глазах прошла, как от целебного эликсира. Не до того, когда есть дела поважней. Она заберет девочку, и… они дождутся помощи, осталось недолго. Дождутся же? Гриффин беспокойно оглянулась на мигающий тревожно-красным светом портал. Он просуществует еще сколько-то, после смерти создателя? Если попробовать помочь. «Они не тронут тебя, и световой взрыв тоже. Не тронул… все позади.» Некогда делать все аккуратно, и смысла нет. Ее лаборатория не переживет этот день, и хорошо бы только она. Гриффин вынула малышку из инкубатора и положила на стол, завернув в кусок стерильной ткани. Для поддержки портала нужны две руки, и магический кристалл из ее установки. Не глаз Гора, но должен помочь, на какое-то время. — Ты приберегла ее для меня? Спасибо. Лилис не любит бессмысленные и негигиеничные процедуры, и пачкать руки кровью. Жертвоприношения никогда не были ее удовольствием, как для Белладонны. Только необходимостью. А сейчас непростое дитя поможет компенсировать потерю любимых сестер. — Что? У нее звенит в ушах от напряженной тишины и чудится какой-то бред бред? Младенец лежал неожиданно тихо, не пытаясь раскричаться, как… снящийся ей каждую ночь кошмар. Готовый в любой момент деградировать портал чуть слышно потрескивал… как ненавистно знакомый шепот. Кристалл хрустнул и разломился пополам, словно упавшая тень стала последней каплей. Разумнее уступить, что значит какой-то ребенок. Пусть даже не какой-то. Мало ли их погибло на ее глазах, и с ее помощью. Если считать аборты, они дело женщин, что идут к ведьмам за решением проблемы. Уже рожденных детей она не убивала. Кроме… это всегда останется с ней, что бы ни случилось. Только смотрела на жертвоприношения наставниц и запоминала, загоняя глубоко внутрь брезгливую тошноту и недожалость. И сейчас девчонка сможет отвлечь Лилис на некоторое время, как раз нужное для… А потом Повелительница Иллюзий заплатит за все. — Нет. Иди к черту. Она не позволит растерзать малышку, сладко посасывавшую пальчик, как в коконе с теплыми околоплодными водами. Ее состав не отличается от натурального и даже лучше. Вредных веществ, которыми злоупотребляют нерадивые матери, нет, все только самое лучшее. Ее бедному сыну не повезло с этим, и она его не спасла. Хуже, сделала все сама. И Саладину не пыталась помочь, только что. Наверняка было бы бесполезно, но все же. А девочку хочет спасти, и увидеть сына — больше всего на свете. — Мирта мечтала стать моей дочкой, в своей настоящей первой жизни. Это было трогательно, но абсолютно несбыточно, в тех обстоятельствах. Надеюсь, она не разочаруется. Обалдеть теперь, пожалуй он… очень зря хотел на нее сорваться. С Гриффин все было не так просто в день битвы за Магикс, как он сначала подумал. Многие, а она не пыталась переубедить. Из благородства, или ведьме просто пофиг? Второе, она до боли похожа на Саладина, в этом. Но что древняя Облачная башня все еще готова служить хозяйкам и так будет всегда очень неприятно. Хуже. Сказал бы он как, если бы не решил отвыкать от крепких словечек, по мере сил. Не положено королю выражаться, народ не поймет. Хотя они с Миели были бы только рады такому правителю.

***

— Материнское молоко идеально для малышей. Хотя есть и почти такие же аналоги. — Мэлько закрыл глаза и потянулся, наслаждаясь расслабляющим массажем плеч. Текна все делает с пользой, и любовью, отчего все ощущается острее. С детства. И «эффективнее», она бы точно добавила. Куда без любимого словечка феи технологий. — Ты уже решил, как назвать вторую девочку? Первая Элиза, без вариантов, она даже уже реагирует на свое имя, ему не кажется. А насчет второй Миели не сказала ничего, пока. Может быть, Алисса, в честь их бабушки? Королева Алисса вернулась, живая и здоровая, также как дедушка, король Родос и младшая сестра мамы, Миели вторая. То есть первая, тезок развелось критически много. И для них жизнь словно и не прерывалась — все идет, как нужно и ничего не удивляет. То, что были незнакомы с сыном Флоры быстро исправилось и казус исчез из памяти. Жаль только, что любимая старшая дочь отправилась с мужем туда, откуда не ездят в гости — в запретный мир Легендариума. Но главное, чтобы Флора была счастлива. Бабушка с дедом вспомнили давнее намерение уступить трон младшему поколению и поселиться на тихой заповедной Хлорофиллее. Он бы ни капли не огорчился, реши дедушка править дальше — семья гораздо важнее и приятнее, чем быть королем. «Но стать королем и обрести семью еще лучше, они же будут часто встречаться». Текна считает, что Королевству природной магии не помешают новые технологии. Экологически чистые, разумеется. И в разумных пределах. Превратить Линфею во второй Зенит он не позволит, даже своей королеве. Но ей должно быть чем заняться, не уезжая далеко от дома и исследовательские центры не помешают. Текна конечно тоже верит, что Миели вот-вот вернется к нормальной жизни и сама даст имена обеим дочкам. Пусть пока нет прогресса. Для нее это и интересная задача, вызов… самую малость. Естественно для феи технологий, как ему общаться с живыми созданиями, обижаться не на что. Сканирование организма Миели Текна успела выполнить не раз, всеми возможными методами. И даже испытала парочку новейших медицинских приборов. — Электромагнитная активность мозга в норме, всех отделов. Ей ничего не мешает прийти в себя. Но почему-то мешает, пока. В Текну он верит больше, чем в Гриффин, а насколько больше рад видеть рядом, можно даже не сравнивать. Не только видеть. А он все сделал не так, нужно было привести Текну в палату раньше, и познакомить с сестрой, как-нибудь осторожно. Может она бы заметила угрозу… или спрогнозировала? И нашла способ вытащить Миели из депрессии раньше. — Она действовала наверняка… когда никто не ожидал. Я тоже не всемогуща, не вини себя. А главное… наверное нет, но очень важное — Текна придает ему сил. Пусть и отнимает тоже, немного. Просто смотреть на фею его детства достаточно, но хочется большего. Благо он давно не маленький мальчик, очарованный красотой самой умной и технологичной феи. Необычной и совсем не близкой к природе, но и хорошо. Она слишком заработалась, сутки не отрываясь от ноута и микросхем. Даже лица и сосредоточенных на бесконечных цифрах зеленых глаз не видно за ассиметричной розовой прядью, слишком давно. Мэлько решительно обнял Текну за талию, увлекая в спрятанный за белой ширмой закуток. Пока малышки сладко спят в улучшенных цифровых колыбельках под опекой ИИ. Жесткая металлизированная ткань заставила бы его недовольно поморщиться, но только не на ней. Тем более туго облегающий талию и небольшую грудь сарафан он сейчас снимет. Найдя хитро запрятанную умную молнию. И мешающие добраться до самого сладкого сине-черные плотные леггинсы с кислотно-желтым узором. А спортивные туфли на футуристичной платформе оставит, с ними даже лучше. И как сделать грудь своей любимой феи побольше, уже давно придумал. Они с Текной тоже заведут малышей, обязательно. — Только не прямо сейчас, ладно? Пока нужно разобраться с некоторыми проблемами. Проблемы никогда не кончатся. Ей виднее, Текна всегда все делает правильно, и его старается подстраховать. Пока им хватает… неважно, потом сформулирует. Мысли о проблемах и беспокойство улетучились из ставшей невероятно легкой головы и мир сузился до «только них здесь и сейчас». Благо защитные заклинания и новейшая охранная система Текны не оставят шансов никому. — Мэлько? Чем ты тут… У него звенит в ушах, до глюков? Что за? Знакомый голос пробился сквозь затмивший сознание красный туман. До мурашек щекочуще-сладкий. За миг до готовой разлиться до кончиков пальцев волны блаженства. — Миели? А звуконеприницаемый кокон они забыли, кажется. Кто знал, что понадобится. Мэлько ошалело встряхнул головой, пытаясь привести себя в порядок. Он чуть было не бросился к ней в чем был, без ничего, не удержи Текна за руку.

***

— Нет… Почему нет то, он же этого хотел. Главное, чтобы все удалось, удалось же? Если в знакомой с детства комнате, где началась и закончилась его жизнь, никого нет. Больше, из тех, кого он рад здесь видеть. Никого не осталось, кроме Лилис, но ее можно не считать. Как и безумно давно, когда все только начиналось. Дурацкое словечко сорвалось помимо воли, как и упорно не проходящая сырость в глазах. Абсолютно бесполезная, лишь мешающая четко видеть и неуместная рядом с Лилис. Ничего нового ведьма не увидит и не узнает о нем, но как же неприятно. Лилис не собиралась оставлять его в покое, даже после смерти. И другая жизнь не для него… кого он пытался обмануть? — Себя. И с этой девчонкой тоже. Ты настолько соскучился по ласке и щенячьему обожанию, серьезно? Только незамутненные дурочки способны на такое, и она выздоровеет, когда подрастет и поумнеет. И так примитивно поймала тебя на крючок, разве не обидно? — С чего ты взяла, что это обидно? Миели решила поохотиться на меня, а не на кого-то другого, как некоторые. Хоть что-то хорошее. Много. Зря опять вспомнил про «некоторых», но уже как-будто… больше пофиг, чем раньше. Прежде было вообще не пофиг, и перенимать любимые словечки Миели он даже и не думал. Да и не охотилась она на него на самом деле, если только сама того не понимая. Юной светлой ведьмочке до продуманных охотниц еще расти и расти, и хорошо бы не дорасти. Хотя пусть живет как хочет свою жизнь, только не ошибется. И он… тоже попробует, пусть и не хотел. Раз любимая наставница сумела загнать к единственному нужному ей варианту. И ему, если подумать. Единственный способ контролировать Лилис — быть с ней рядом. Знать, чем она занимается — насчет контроля он размечтался, к сожалению. Но может быть однажды найдет способ… или повезет. — Мечтать полезно, я всегда говорила. Пошли?