Серое на чёрном

      - Снова сбегаешь?       - … С чего ты так решил?       - Ну, ты и часа там не пробыл…       - … это лишено всякого смысла…       - … а вот девочка так вряд ли думает.       - … Заткнись и следи за дорогой.       - Как скажете, Ваше Высочество!              Грей состроил едва ли не презрительную гримасу, но его собеседника это, напротив, только развеселило. Нашёл объект для своих упражнений в остроумии, шут херов.       - И всё же, Грей, ты ведь не ради неё туда мотаешься?       Снова молчание в ответ.       - Слушай, я всё понимаю, древняя связь, магия крови, что там ещё у вас… Но скажи на милость, с чего ты взял, что Валек в этом зачуханном городишке?!       - Просто знаю.       - Ой-ё! «Просто знаю»! Ещё немного и ты заговоришь как ебучий Тремере!       - … и я был бы не против…       - Ну извини-извини, все претензии к тому парню…       - Да-да, следи за дорогой, будь так добр! Не хочу потом собирать себя из того фарша, в который ты решил нас тут превратить своей ездой!       - А то тебе сложно будет! – сидевший за рулем мужчина хохотнул.       - Может и сложно, - Грей снова поморщился.       - Тогда предлагаю не заниматься идиотизмом и уже наконец-то спокойно поесть. Мало ли, вдруг тебе твои силы потребуются.       - Ты вот это сейчас на что намекаешь?       - Ни на что, мой друг, ни на что!       Плотоядный оскал, как бы мимоходом демонстрировавший длинные белые клыки, впрочем, говорил об обратном.       - Главное, чтобы остальные об этом не прознали…       - Ну, конечно! Ты как ошалелый носишься по десятку штатов в округе третий год подряд, загоняя и машину, и меня, между прочим! И никто ничего не заподозрит!       - Я просто хочу быть подальше от всего этого дерьма.       - Если под словом «дерьмо» ты подразумеваешь Совет, то не забывай – я тоже туда вхожу.       - А то я запамятовал…       - Грей, я тебя не узнаю, правда! Неужели эта девчонка настолько вскружила тебе голову, что ты даже начал огрызаться?! Ещё немного и я решу, будто бы у тебя наконец-то отросло собственное мнение!              Сидящий в закрепленном за спиной водителя инвалидном кресле молодой мужчина только злобно усмехнулся. Немного наклонился вперед, как бы невзначай положил ладонь у подголовника управлявшего автомобилем собеседника.       - Свернуть бы тебе шею, Кон, да только не хочется самому потом за рулем сидеть. Ты же не из-за Вечной Любви составляешь мне тут компанию?       - Вообще-то, зря вы так, Ваше Высочество, - названный слегка фамильярно Коном мужчина снова оскалился, - я же ваш преданный дворецкий!       - Иди ты нахер, Константин, - Грей откинулся корпусом на спинку коляски и прикрыл глаза, - и, если продолжишь так шутить, я и правда уговорю отца сделать тебя дворецким. Уверен, как минимум Георг шутку оценит!       - Ну, спасибо, - блондин уже без всякого притворства поморщился, - ты ещё перед всем Советом это объяви, чтобы уж точно никто такой хохмы не пропустил.       - Угу.       - И вот ещё что. Ты, конечно, волен поступать как хочешь, и вправе послать меня сейчас ко всем демонам – и я не обижусь, если ты и вправду так сделаешь. Но позволь мне тебе дать маленький совет. Всё-таки, мальчик мой, я тебя чуток постарше и дерьма за свою жизнь повидал чуток побольше.       Грей вновь промолчал, но всё же перехватил взгляд водителя в зеркале заднего вида.       - Подумай хорошо, прежде чем окончательно увлечешься этой девицей. Она, конечно, выглядит милой, даже красивой, и, чего уж там, не по годам умной. Но она человек. И ей семнадцать. Не сто семнадцать, а семнадцать! И то, что ей интересно сейчас с тобой, вовсе не означает, что ты ей не наскучишь лет так хотя бы через тридцать-сорок. И, что куда важнее, что ей не наскучит Вечность, в которую ты уже, как я понимаю, подумываешь её затащить. Мало ли что она там тебе наговорила…       - Не «мало ли», - Грей покачал головой, - она была уверена в своих словах.       - И что? Сегодня так думает, через десять лет иначе!       - И что с того? Как будто бы, будь ей сто с лишним, она бы всенепременно была бы более последовательна и надежна в своих предположениях.       - Ну, с возрастом мы и правда становимся несколько внимательнее к тому, что говорим…       - Говори-ка за себя, - Грей с плохо скрываемым раздражением свёл брови, - что-то другие тебе взаимностью в этом вопросе не отвечали.       - Что правда, то…       - Вот и не суди по себе.       Они вновь замолчали. Несмотря на резкий тон Грея, беловолосый водитель не был ни обижен, ни оскорблен. Он слишком давно знал сына своего побратима и слишком сильно ценил и, пожалуй, даже любил на удивление скромного и тихого мальчишку, который клыки-то стал показывать хорошо если лет десять как. Да и то, через раз.       - Ладно, с девчонкой, похоже, всё понятно, - Константин усмехнулся, - но вот насчет Валека я всё же сомневаюсь. Если бы он был где-то в окрестностях Фростдезерта, Георг бы уже всю свою бронированную кавалерию сюда согнал, а он даже стандартных указаний нашим греко-итальянским друзьям не выдал.       - Не выдал, потому что знает, что никто из троицы сюда и носа не сунет, если речь будет идти про Яна.       - Ох, и чем только он заслужил такую их любовь?..       - Достаточно «заслужить любовь» одного, как ты помнишь.       - И что? Много ты знаешь вампиров, кто бы мог похвастаться дружбой – и я сейчас говорю именно про дружбу! – с Аро Вольтури?!       - Не уверен, что они прямо-таки друзья, но, да, чем-то он уважение Аро заслужил. И ты сам прекрасно помнишь, при каких обстоятельствах.       - Я помню обстоятельства, но не суть! Вот что происходило в замке ты знаешь?! Нет! И никто не знает! А кто знает, те молчат!       - Давай не будем снова об этом – и так уже натурально тошнит от этих однотипных разговоров. Если Ян где-то неподалеку, мы встретимся.       - Хорошо, только ты мне объясни внятно, зачем он тебе?       - А то ты не знаешь, - Грей хмыкнул.       - Не смешно. Я не брат, я в хуйню про корону не верю ни на йоту. И я вообще не понимаю, почему вокруг него такая суета!       - Хороший вопрос, - Грей выдохнул, как будто бы устало подперев подбородок рукой. Закрыл глаза, давая понять Константину, что разговор окончен. Старый побратим отца и не возражал – эти разговоры и правда были совершенно бесплодными.       Полуседой молодой мужчина помассировал пальцами висок, словно бы пытаясь сосредоточиться. Но никакой концентрации не было и в помине: вместо рассуждений о предстоящем ежегодном собрании, в голове вспыхивали картинки совсем другого толка. Слышался тихий шелест листьев. Щебет птиц. Отдаленный лай резвящихся на природе собак.       Темные каштановые волосы водопадом струятся с левого плеча.       В узких изящных ладонях зажат очередной потертый том родом из местной библиотеки.       У неё огромные темные глаза пугливого оленёнка и бархатистая кожа на щеках... Как бы он хотел прикоснуться к её щеке! Провести по ней когтем, отчертить линию, спускаясь по шее вниз к ключице, губами едва дотрагиваясь до трепещущей кожи горла! Только бы коснуться, но только так, чтобы она, в свою очередь, не отпрянула, не сбежала, не вырвалась бы из его объятий! Она ведь отдернула руку, когда случайно коснулась его пальцев – вряд ли она ожидала, что его кожа окажется настолько холодной. Он уже и не помнил, какового это – знакомиться с новой, не из своего круга женщиной. С той, которая ничего про него не знает, и которая сочувствует ему только потому, что видит перед собой бледного парализованного ниже пояса молодого мужчину. Ох, если бы всё было так просто!..       «Маленький Оленёнок Кэтрин…»              Интересно, можно ли влюбиться только лишь слушая тихие разговоры человека с самим собой?.. Влюбиться в царящее молчание, в тонкий аромат, идущий от теплой кожи? В стук юного сердца? В шелест книжных страниц в тонких пальцах?              Грей и не заметил, как сам начал улыбаться, вспоминая её улыбку, обращенную к нему. Неужели банальный интерес всё же перерос во что-то большее? Он, конечно, ни за что на свете не сознается в этом Константину – для побратима отца они просто катаются в поисках старого знакомого, обладающего фантастической способностью необъяснимым образом исчезать и появляться в самых неожиданных уголках света. Но спустя две сотни лет и десяток-другой унылых недороманов, от которых Грея откровенно воротило, он наконец-то встретил девушку, с которой ему захотелось просто поговорить. И которая просто захотела поговорить с ним.              «Иногда стоит начать всё заново, Грей. Там, где тебя никто не знает, с тем, кто ничего о тебе не слышал. И перестать наконец кого-то искать. Тем более, ты ищешь не просто женщину, а именно такую, которая сможет тебе заменить ушедшую раньше срока. Но это невозможно. Никогда ни одна женщина не станет любить тебя так, как когда-то любила твоя мать, и ты просто изводишь себя этими бессмысленными поисками, а заодно изводишь тех, кому не везёт оказаться рядом с тобой. Остановись. Взгляни на себя! Ты думаешь, что тебя не за что любить, что таким, какой ты есть, тебя может принять только ожившая во плоти родительница, но это же глупость! Взгляни на себя! Ещё раз! Пристальнее! В тебе уже есть всё то, что может полюбить достойная твоего ответного чувства женщина. А ты размениваешь себя на очередной не приносящий тебе никакого счастья или даже радости роман. Остановись! Остановись и взгляни на себя, Грей. И если ты немного подождешь, она сама обязательно однажды подойдет к тебе, и сама встанет рядом. Обещаю»       «И ты всегда держишь слово, Ян. Ты все-таки гребанный колдун или гребанный пророк – хуй тебя разберет! Как, черти тебя раздери, ты это делаешь… Но, пожалуйста, пожалуйста… Пусть и в этот раз ты не ошибешься и всё будет так, как ты сказал. Пожалуйста…»              Дождь, начавшийся утром в воскресение, продолжился и в течение дня.       В тот злополучный день Кэтрин окончательно поняла и, пожалуй, приняла наконец-таки тот факт, что её интерес к полуседому инвалиду уже никак нельзя объяснить простым любопытством. Увы, она уже в полной мере осознавала, что вопреки собственным желаниям влюбилась в Грея по самые уши. Разумеется, это была банальная романтическая влюбленность. Первая любовь, если не брать в расчет каких-то совсем уж древних и бестолковых увлечений. Те самые «бабочки в животе», «розовые единороги» и прочая сопливая ебатень. Гормоны лились из ушей, крышку черепушки сносило напрочь, а в причинных местах начинало уже ощутимо свербеть.       «Что ж, принимай поздравления, Оленёнок! Ты втюрилась в седовласого красавчика верхом на инвалидном кресле! При этом всё, что тебе о нём известно, это то, что его зовут Грей (ну, вероятнее всего его так зовут), он любит читать в тишине, любоваться природой, слушать птичек и играть в шахматы. Ещё у него далеко не дешевые часы и, возможно, разъезжает он на дорогом автомобиле представительского класса с водителем. Ну или кто там его подвозит. А еще он не в восторге от упоминаний о родителях и у него просто адово ледяные руки. Ммм, ещё пиджак хорошего качества. Теплый…»              Кэт едва ли не чудом удалось проскочить под самым носом у Сержантши, уличив момент, когда грозная надзирательница обратит свой пылающий взор на кого-то из младших. Пока командирский голос отчитывал двух спалившихся младшеклассниц, что, по всей видимости, точно также сбежали ночью из общежития как и многие помимо них, Кэт успела пробраться к единственной не запертой эвакуационной двери, осторожно приоткрыть скрипящую конструкцию, просочиться в корпус, закрыть за собой вход, оставляя всё в том же виде, в котором портал в свободную жизнь пребывал во всё остальное время. Прошмыгнула к пожарной лестнице, мигом взбежала на свой этаж, в два счета открыла хлипкую дверь и через секунду рухнула на кровать, прямо под недоуменными взглядами соседок.       В комнате повисла пауза.       - Кэт… Кэт, ау, ты там живая?..       Пэм с выражением искренней озабоченности на лице склонилась над приятельницей, но, когда она уже вознамерилась потрясти Оленёнка за плечо, заучка кое-как согнула руки в локтях и, тихо чертыхаясь, приподнялась. Взъерошенные мокрые волосы, насквозь мокрые джинсы и черный невесть откуда взявшийся пиджак, явно не на хрупкую девушку размером.       - Ты это где была, Оленёнок?..       Кэт вздохнула и принялась стаскивать с себя прилипшую одежду.       - Под дождь попала, - Кэт пыталась придать своему голосу оттенок беззаботности, но театральных навыков ей, похоже, всё же не доставало.       - Заметно, знаешь ли, - Пэм всё также с недоумением следила за разоблачающейся соседкой, - ты чего это вообще гулять так рано ушла, говорят, чуть ли не до рассвета…       - Спалось плохо, - Кэтрин пожала плечами, - решила проветриться, - а что?       - Да ничего, просто я думала, это как-то не в твоем стиле… Так рано куда-то тащиться… И вот эта штука у тебя откуда?       - «Штука»?       - Ну, пиджак, или что это…       - А, пиджак, - Оленёнок вновь равнодушно пожал плечами, - прохожий поделился.       - Прохожий?       - Угу. Я же снова куртку забыла взять, а про зонт даже не подумала.       - И что, симпатичный хоть «прохожий» этот? – Лин пропищала вопрос прямо с пола, где всё это время играла с соседками в карты.       - Ну не знаю, прохожий и прохожий, - Кэт в третий раз пожала плечами и только тогда сообразила, что язык её тела уже буквально кричит о фальшивости всей её истории. Нужно было срочно придумывать что-то простое и лаконичное, что легко можно будет выдать за правду, а если поймают – легко же объяснить несостыковки собственной забывчивостью или невнимательностью.       - Точно красивый! – Мэг мечтательно закатила глаза, - раз даже вспомнить не можешь!..       - Да всё она может, просто симпатичным парнем делиться не хочет, засранка! – Лин прыснула, - явно себе кого-то приглядела, а, Оленёнок?!       - Никого я не «приглядела», - Кэтрин аккуратно сняла пиджак и сразу же повесила на плечики на дверь шкафа, чтобы не помялся и высох, - спасибо ему, конечно, за это, но я понятия не имею, кто он.       - Серьезно, не знаешь?       - Не-а.       - Ну точно нашлаааа…. Оленёнок нашла себе парня!!       - Мэг, бля…       - Правда, заткнись, Мэг! – Пэм как-то странно-серьезно следила всё это время за приятельницей, - то есть ни имени, ни телефона?       - Говорю же! – девушка уже вполне по-настоящему начала раздражаться, - поравнялся со мной в парке, когда начался ливень, постоял минут пять под деревом, надеясь, что дождь пройдет, потом просто снял пиджак, сунул мне и ушёл. А, ну сказал, что, мол, не страшно, ему и так нормально, а мне явно холодно, вот и всё!       Младшие девушки мало-помалу успокоились, явно удовлетворившись пусть и не самой складной историей. Но выражение лица хохотушки Пэм было под конец тирады Кэт уже откровенно настороженным. Когда Мэг с Линетт вновь погрузились в игру, а маленький Оленёнок более-менее успокоился, наконец-то переоделся в домашнюю одежду и вознамерился пойти в ванную комнату мыть руки, Пэмми сразу же последовала за соседкой. В душевую они вошли молча.       - Кэт, что произошло, серьезно?       - Ничего не произошло, с чего ты взяла?..       - Не ври, Оленёнок, я тебя слишком хорошо знаю.       - Да не вру я! С чего вдруг…       - Кэт, - Пэм выдохнула и облокотилась о стену, следя за тем, как подружка намыливает руки, - послушай вот что. Возможно, ты и правда встретила кого-то, кто легко и просто так отдал тебе дорогой пиджак – я знаю, что он дорогой, моя мачеха была портнихой, я в этом разбираюсь! - со своего плеча просто из-за того, что увидел, как ты дрожишь под дождем. Пусть так! Но послушай вот что. Тут стали ходить слухи, что по городу периодически разъезжает темный представительский автомобиль с тонированными стеклами, а рядом с ним на заправке видели одетого во все черное мужчину. Хрен знает кто это, Кэт, может, чиновники какие-нибудь, или вообще федералы – эти вечно будут париться в костюмах, даже если им скажут следить за районом Солнечного Пляжа. Но это может быть и кто-то похуже.       - Например?       - Например, мафия.       Кэт против воли вздрогнула.       - Я не знаю, кто сейчас контролирует здешнюю территорию. Как по мне, что итальяшки, что русские, что мексиканцы или кубинцы – все одинаково дерьмовый вариант. Не хочу тебя пугать, но запомни вот что, Кэт: какими бы милыми или обходительными они не казались, это лишь звери в людской шкуре. Будет им надо, они, не моргнув глазом, перережут тебе горло и утопят в дальнем болоте, так что даже костей не найдут.       - Откуда ты знаешь?.. – голос Кэтрин практически перешел на шёпот.       - Просто знаю, - Пэм усмехнулась и, не проронив более ни слова, вышла из душевой.              Предположение, сделанное впервые в жизни серьезно себя поведшей Пэм, едва не снесло бедной Кэтрин голову. В инфернальный танец мыслей, идей и чувств, что гремел в тот самый момент в её несчастном сознании, добавилась и ещё одна тревожная мысль: мафиози?! Этого ещё не хватало! Мафия, преступность, короли теневого мира…       «А ведь, если подумать, это многое объясняет… И деньги, и возможность надолго отлучаться в парк… Что если он сын какой-нибудь «шишки» из руководства преступной организации?! Тогда понятно, почему потеря какого-то там пиджака для него ничто! Но я-то ему зачем?! Если он и вправду какой-нибудь наследник главы какой-нибудь «семьи», или как там у них это называется, он может выбрать себе любую женщину, самую потрясающую, самую красивую, богатую и влиятельную! На кой ему нищая девчонка из приюта со стопкой драных книжек и потасканным плеером в сумке?! Если только… Если только он и вправду не думает, что с тобой будет забавно провести время, Оленёнок. Зажать тебя в углу и… И что?.. Как он тебя насиловать-то будет, это же не Курт! Выходит, ему будет нужно, чтобы ты сама к нему подошла, сама … согласилась … сама села ему на колени … сама…»       Ревущий шторм в голове припечатал несчастную девушку к кровати до конца выходного и всё, чем она занималась, фактически, было перебирание по кругу одних и тех же идиотский мыслей. К вечеру от столь продуктивного занятия и ещё больше ухудшившейся погоды у неё окончательно развилась мигрень, так что, проглотив таблетку обезболивающего и закутавшись в одеяло, Оленёнок уснул задолго до отхода ко сну всех соседок и даже до официально объявляемого «отбоя». Сил что-либо делать у неё уже банально не было.              Всю ночь шёл ливень. Кэтрин то просыпалась, то вновь впадала в забытье. Ей почему-то снилась какая-то плоская крыша какого-то неизвестного дома. На этой самой крыше, словно бы не обращая никакого внимания на дождь, сидели двое. Двое мужчин, один вроде как помоложе, второй в возрасте, с изборожденным морщинами суровым лицом. Они, кажется, что-то пили, вроде бы пиво из стеклянных бутылок, тихо переговаривались, но большей частью просто молчали. При этом пожилой мужчина был в джинсах и белой майке, а вот его более молодой приятель в одних лишь старых черных штанах. Черные же слегка волнистые волосы до плеч. Бледная, словно бы подсвеченная изнутри кожа, поблескивающая стекающей с ней влагой в отсветах находящегося где-то неподалеку фонаря. До чего знакомый… Где-то Оленёнок его уже видел…              «А если он сам предложит, сядешь к ему на колени, Кэт? Или, может, он захочет сразу перейти к чему-то более «близкому», а? Как, кстати, это вообще делается? С учётом коляски – там же некуда ноги будет поставить. А если ещё что-то захочет? Сможешь? Сможешь, Кэт? Как та девица в фильме, а? Или тебя вывернет, как выворачивает на медосмотрах от прикосновений шпателем к стенкам миндалин? Вот же он разозлится, когда поймет, что ты ничерта не умеешь, Оленёнок…»              «Грёбанные мысли»              Вопреки надежде, мигрень утром в понедельник никуда не делась. Сонная, плохо спавшая, разбитая Смит уже даже выглядела болезненно, но уходить в медпункт отказалась наотрез. С упорством японского самурая она продиралась сквозь условия задачи на первом уроке, выводя плохо слушающимися пальцами закорючки цифр в тетради, но к третьему уроку классической литературы окончательно потерялась. Статус лучшей ученицы позволил отсидеться в покое, пока остальной класс отдувался на опросе, но на физкультуре её сразу же отправили сидеть на скамейку запасных, так как идти домой она снова отказалась, но не то, что тренироваться, а хотя бы изображать мишень была совершенно не способна.              «Ты влип, Оленёнок, влип! Какие тут университеты, какие поступления! Твоя жизнь имеет все шансы закончиться в ближайшее время, так толком и не начавшись-то! Возможно, перед смертью ты, конечно, узнаешь, что значит близость с мужчиной, но, скажем прямо, это весьма сомнительный приз за столь печальный и скорый конец. Но, блядь, почему тебя все время возвращает к мыслям о сексе?! Он даже намека ещё не допустил, а ты уже раздумываешь, на что сходу готова дать согласие, а что ему все-таки придется брать у тебя силой! Это же не долбанный Риджуэй, который успел выебать тебя во все отверстия, даже не прикасаясь к твоему телу и пальцем! И ты готова поклясться, Кэт, что во взгляде Грея было что угодно, но только не желание немедленно усадить тебя на свой член!.. Неужели?.. Неужели ты сама настолько этого хочешь, что согласилась бы сразу же, стоит ему только предложить?.. Как ты только до этого докатилась, Кэт, как?.. А что если … А что если он … ковыряет в зубах после еды, а?! Или шутит про говно и сперму?! Или истерично ругается с официантками?! Или пинает котят?! Должны же быть у него хоть какие-то недостатки – ты ведь ничего о нём не знаешь, НИ-ЧЕ-ГО!»              По бледным тонким рукам потекли слезы.              - Мисс Смит, иди-ка домой. Серьезно.       Кэтрин с трудом подняла голову, пытаясь сквозь пелену слез рассмотреть склонившуюся к ней огненноволосую тренершу.       - Я не…       - Домой, - учительница строго свела густые, едва ли не трескающиеся от краски брови, - потом придете в себя, поправитесь и будете готовиться к Хэлловину. Вы выбрали уже костюм?       - Что?.. Костюм?..       - Ну да, - тренерша уже приветливее улыбнулась, - придумайте, какой хотите надеть, и я вам помогу с образом. Будем праздновать с раннего вечера и до утра! Из вас получится милая ведьмочка или, например, Красная Шапочка, что думаете?       - Красная Шапочка, - Кэт шмыгнула носом, - дочка лесничего…       - Вооот, и подумайте об этом пока дома! Давайте, идите отдыхайте, а то и правда разболелись совсем! И дождь, похоже, скоро опять начнётся…              Она брела по улице, вяло переставляя заплетающиеся ноги и плохо соображая, куда, собственно, вообще направляется. Ей следовало бы и впрямь вернуться в общежитие, выпить жаропонижающего, завернуться в одеяло и просто заснуть, но действующий на каком-то внутреннем автопилоте мозг упорно давал ногам команды вести свою хозяйку совсем в иное место.       Кэт даже не особенно удивилась, когда вскоре показались обшарпанные бетонные блоки, знаменующие вход в парк. Только на кой хер она сюда притащилась в разгар рабочего дня?.. Девушка вяло добрела до набережной, нашла свободную скамейку и, плюхнувшись на успевшие потемнеть доски, немигающим взглядом уставилась на воду. Шли минуты, но в голове Оленёнка ничего не происходило – всё тот же безумный вихрь из мыслей и чувств, только теперь он словно бы отлетел на какое-то расстояние, оставив прямо перед развернувшимся внутренним взором Кэт голую пустошь. Девушка немного покачала головой, подвигала зачем-то плечами, немного пошарила вокруг скамейки взглядом. Рядом с мусоркой валялась сухая тонкая ветка, и Кэтрин не задумываясь взяла ту в руки. Покрутила немного перед собой, опустила к земле и принялась от нечего делать чертить на влажном грунте какие-то палочки, кружочки и треугольники. Рисовать она умела паршиво, да и намерения творить нечто осмысленное не было – так, выводить что-то просто по инерции.              «А если он и вправду из мафии, Кэт, что ты будешь делать? Ты ведь не из тех восторженных дур, что грезят о криминальном боссе, увешанном золотыми цепями и с пистолетом в каждом кармане. Если он предложит тебе быть с ним, что ты сделаешь? Согласишься? Согласишься стать никем и ничем, спрятавшись за широкой спиной своего покровителя, рискуя в любой момент или лишиться его самого, или же чем-то ему же не угодить – итог в любом случае будет для тебя един. Разве об этом ты мечтал, Оленёнок? О такой жизни? О золотой клетке, где у тебя будет всё, кроме свободы и права оставаться собой?»       Тонкая палочка продолжила энергично вычерчивать линии на земле.       «Это всё, разумеется, беспочвенные фантазии. И не важно, мрачные эти грёзы или же романтически-радостные, они всё равно не имеют ничего общего с реальностью. Ты не знаешь, связан он с преступным миром или нет – это лишь предположение. Ты даже не знаешь, нравишься ли ты сама ему настолько, чтобы он вздумал вообще тебе что-то предлагать! Вы с ним поговорить-то успели два раза, да и то, всего-ничего по времени! Какое же это всё … дерьмо… Что тебе делать, Оленёнок?.. Как понять, что нужно вообще что-то делать?!»       На земле проступили контуры двух соединенных треугольников.       «И спросить не у кого…»       Ещё росчерк.       «Как поступить?!»              - Хм. Дагаз.       Кэтрин подпрыгнула на месте, тут же выронив ветку из пальцев. Напротив неё, у противоположного края дорожки, стояла высокая седовласая женщина лет сорока. Судя по коротким джинсовым шортам, кроссовкам и насквозь мокрой обтягивающей спортивной майке, незнакомка только что занималась бегом и буквально несколько минут назад остановилась, чтобы зачем-то понаблюдать за тоскующей девушкой. Женщина нахмурила высокий лоб, словно бы над чем-то активно размышляя, тогда как сама Кэт лишь приоткрыв рот изучала неожиданную собеседницу, до того необычной та оказалась. Это была не просто рядовая бегунья, каких в парке регулярно встречалось великое множество, а самая настоящая спортсменка: крепкая, атлетичная, с широкими плечами, мощными бедрами, с перекатывающимися под светлой, сплошь покрытой цветными узорами татуировок, кожей рук тугими мышцами. На левой груди незнакомки темнели из-под белой ткани футболки три переплетенных черно-серых треугольника, левое плечо закрывал витой столб и изображение чьего-то лица, а правое – длинные полосы каких-то не то букв, не то цифр…       - Простите?..       - Знаешь, девочка, в каждой жизни случается хотя бы один такой момент, который, если угадан и пойман, навсегда меняет её течение. Поэтому действуй с полной верой, даже если момент потребует от тебя прыгнуть с голыми руками в пустоту.       - …что?..       - Действуй.       Пронзительно-голубые глаза незнакомки сверкнули подобно отраженному от бескрайней снежной глади солнцу. На мгновение Кэтрин почудилось, что в лицо ей дыхнуло холодным соленым воздухом, где-то послышались крики чаек и чьи-то раскатистые резкие окрики. Но видение исчезло также мгновенно, как и появилось. Седоволосая только печально покачала головой.       - Похоже, пора перестать гневить богов… Пойти потренироваться что ли сегодня?..       На прощание женщина коротко улыбнулась Оленёнку и, поправив висящий за спиной маленький спортивный рюкзак, трусцой побежала вглубь парка.       Идея не гневить богов пришлась Кэт по душе и пусть и с трудом, но девушка всё же дотащила шатающееся от холода, усталости и полного внутреннего раздрая тело до общежития, где сразу после душа и единственной попытки открыть учебник перед завтрашним уроком, вновь упала на кровать и почти мгновенно уснула.              Со вторника дела пошли лучше. Не то дело было в скрытой простуде, которая и вызвала весь тот кордебалет неприятных ощущений и странных симптомов, что едва не ввергли бедную Кэтрин в состояние психоза, не то ещё в чем-то, но уже к среде Оленёнок почти ничем не отличался от себя самой парой недель раньше. И хотя мысли о Грее нет-нет, да пробирались в её голову, они уже не были способны ни отвлечь девушку от занятий, ни ухудшить её результаты на тестах. Заучка Кэт снова была самой собой. Что-то странное стало ощущаться только в пятницу вечером, когда после звонка, возвестившем об окончании учебной недели, ученики стали расходиться по домам. Кэт как раз паковала тетрадь в сумку, когда пальцы случайно нащупали лежащий на самом дне короб с шахматами. Девушка неравно сглотнула.       - Ну что, пойдем в кино?       - Что?       - В кино! Курт зовет ребят, ты идешь?       Кэтрин недоумённо уставилась на весело улыбающегося Тэда – крупного, даже толстого парня с маленькими поросячьими глазками, вздернутым носом и неизменной кожаной черной сумкой, прижимаемой с пышной груди пятого размера. Тэд казался слегка недалёким, поэтому не было ничего удивительного в том, что в компании Курта юноше отводилась роли подлизы-прилипалы, однако, и назвать его опасным или очень уж неприятным было нельзя – так, ничего выдающегося.       - Сомневаюсь, что Курт выберет в пятницу вечером что осмысленное для просмотра, - девушка хмыкнула, но скорость сбора вещей всё же увеличила.       - Да нормальное кино, у Риджуэя!       Оленёнок мысленно выругался.       - Прости, я пас. И Курту передай, что я на такое не хожу! – с этими словами Кэтрин быстро забросила сумку на плечо и едва ли не бегом покинула класс.       В библиотеку на ночь глядя она решила всё же не идти.              Утро субботы выдалось относительно погожим: солнца не было, но не было и дождя, так что, едва продрав глаза, умывшись и почистив зубы, Кэтрин, не завтракая, впопыхах схватила не разобранную толком с вечера сумку, буквально на бегу вытряхнула из неё учебник с тетрадями и ручками, одним пальцем накрасила тушью ресницы и, схватив с вешалки пиджак, пулей вылетела на улицу.       Она и сама не могла сказать, почему и куда так спешит. Грей обычно появлялся ближе к вечеру и редко в районе обеда, но, когда запыхавшаяся девушка добежала до заветной скамейки, на часах едва показывало десять утра. Кэт чертыхнулась и, успокаивая заходящееся сердце, уже намеревалась плюхнуться на совершенно пустой образчик дурной садово-парковой архитектуры, когда её слух резанул знакомый голос.       - Ты рано.       Полуседой мужчина сдержанно улыбался, с осторожным интересом изучая ставшие пунцового цвета щеки девушки. Кэтрин могла поклясться на какой угодно Библии или Конституции, что не слышала ни единого шороха, прежде чем её сосед появился практически в трех метрах от неё. Как из-под земли возник, черти его раздери!       - Дд-да, не сп-палось, - девушка зло и резко выдохнула, окончательно восстанавливая дыхание, - вот, решила прийти пораньше.       Она улыбнулась ему в ответ, как бы извиняясь за свой растрепанный вид и только тогда заметила, что что-то во внешности её знакомца поменялось. Приглядевшись, Кэтрин обнаружила, что, вопреки обыденности, Грей был одет в облегающую рубашку-поло, дававшую возможность лицезреть бледную, даже какую-то как будто бы восковую кожу крепких рук. Но изменения касались не только выбора одежды - мужчина сидел в высокой и несколько непривычно выглядящей коляске с большими колесами, двойными обручами, практически касающихся предплечий владельца. Короткая облегченная спинка, минималистичные упоры для ног. Почему такой выбор?       - Я тут подумал, может, пройдемся? Если ты не устала, разумеется.       - Нет, конечно, почему же … Совсем не устала! То есть да, давай, конечно!       Грей крутанул обруч правого колеса, и коляска легко заскользила по сыпучему влажному гравию, словно бы это был идеальный асфальт.              «Интересно, ему не тяжело постоянно так работать руками? Земля так и не просохла, тут здоровому бы кое-где не увязнуть, а на этой конструкции и подавно»              Вопреки опасениям, мужчина легко поравнялся с девушкой и, дождавшись, когда раскрасневшаяся Кэт окончательно опустит взгляд в землю и двинется по дороге, продолжил путь рядом.       Некоторое время они молчали. Первой заговорила Кэтрин, вспомнив об обнимавшей её плечи вещи.       - Кстати, всё хочу сказать «спасибо» за пиджак? он меня очень выручил тогда.       - Оставь себе, если он тебе подошёл, - Грей одним взглядом остановил вознамерившуюся разоблачиться спутницу, - вокруг вроде как прохладно, так что тебе он ещё пригодится.       - Да, немного … А тебе самому разве не холодно?       - А должно быть? – Грей усмехнулся.       - Ты в одном поло сейчас, а ветер не сказать, чтобы очень теплый.       - Греюсь в движении, - мужчина как-то странно хмыкнул.       - Ты не обидишься, если я спрошу одну вещь?       - Например?       - По поводу коляски.       - О, К… Боги, - мужчина рассмеялся, чем натурально удивил Кэт, - спрашивай, конечно, я не обижаюсь на такие вопросы.       - Почему ты не пользуешься электрической? Они, конечно, дорогие, но разве они не удобнее?       - О, нет, для меня нет. У меня вообще паршивые отношения с электроприборами и техникой – я эту-то боюсь, как бы не сломать сейчас по пути. А моделей с электроприводом мне вообще касаться нельзя – обязательно что-нибудь замкнёт или сгорит. Лучше уж так, по старинке.       Кэт осторожно улыбнулась, чувствуя, что её смех и её вопросы его не задевают – уже что-то.       - А можно я тоже кое-что спрошу?       - Конечно, - Оленёнок кивнул, одновременно ощущая ледяной торос, проскользнувший прямо в желудок.       - Скажи… - Грей помедлил, словно собираясь с духом или раздумывая над уместностью вопроса, - скажи, тебе со мной не скучно?       - Что? С чего это? – девушка хлопнула густо накрашенными ресницами.       - Если станет скучно, ты только скажи.       - Да нет же, совсем не скучно. Скорее наоборот, - Кэт прикусила губу.       - Если тебе что-то интересно, спрашивай. Я сам не особенно умею вести диалоги.       - Почему же? По-моему, ты весьма интересный собеседник.       - Многие находят меня утомительным и довольно занудным, - вновь усмешка, - я не люблю приключения, не люблю мир азарта, интриг или развлечений. Мне нравится тишина и созерцательность, нравятся книги и хорошая музыка, старинная архитектура и классическая живопись. Так что твое желание поселиться в библиотеке я очень даже понимаю.       - Но разве это не прекрасно? – глаза Оленёнка буквально загорелись, - ты перечислил столько своих качеств, которые, как по мне, очень и очень достойны!       - Они скучны, увы, - Грей покачал головой, - и мало нравятся тем, с чьим мнением мне приходится считаться.       - Кажется, я понимаю, о чём ты, - девушка улыбалась, одновременно старательно заталкивая поглубже кричащий от ужаса внутренний голос, вопивший что-то про мафию, бандитов и совершенно гарантированную перспективу быть похороненной в болоте со свернутой шеей.       Они вновь немного помолчали. Кэтрин куталась в теплый пиджак, уже даже не с недоумением, а откровенной обеспокоенностью наблюдая полураздетого Грея, который и ухом не вел на самые сильные и холодные порывы ветра.       - А если об архитектуре… Какая тебе нравится?       - Хм, пожалуй, западноевропейская, восемнадцатого-девятнадцатого веков, в подражании готике и романскому стилю.       - О, здесь такую не найти практически, да.       - Кое-что есть, если хорошо поискать. Но, разумеется, проще найти такие здания в Европе.       - Ты бывал в Европе?       - Да.       - А где именно?       - Много где, - Грей усмехнулся, но, помедлив немного, всё же продолжил, - я ведь родился в Англии.       - Правда?!       - Да, Шотландия.       От неожиданности Кэтрин запнулась о выступающий из-под земли корень, едва не улетев носом вперед. Крепкая ладонь в одно мгновение схватила её за плечо, удержав на месте.       - Аккуратнее, - мужчина осторожно разжал пальцы, - не то имеешь все шансы стать как я.       - Не очень бы хотелось, честно говоря, - Кэт поправила выбившиеся пряди волос за ухо, про себя отмечая удивительную силу казавшихся довольно изящными пальцев – точно у штангиста! - но подожди, то есть ты родился в Шотландии?!       - Ну да, а почему тебя это так удивляет? – от Кэт не укрылось, что в голосе Грея явно проскользнула настороженность.       - Просто я сама, точнее, мои предки родом из Шотландии! Или из Ирландии, черт их знает!       - Так Шотландия или Ирландия? – Грей насмешливо приподнял бровь.       - Не знаю, - Кэтрин вздохнула, - родители рассказывали одну и ту же не очень складную историю, меняя только название региона. Возможно, конечно, никакой Шотландией там и не пахнет, но я все равно давно хочу когда-нибудь там побывать.       - Эдинбург?       - Да! Представляю, как там красиво!       - Красиво, очень, - Грей кивнул, - хотя историческая часть совсем небольшая, да и туристы вечно мешаются. Но в целом соглашусь, там очень … красиво.       - Ты там бывал?       - Да.       - А ещё где-нибудь в Старом Свете?       - Где именно?       - В Италии, например.       - Кхм, да, и не один раз, - Грей почему-то как-то странно скривился, не то в усмешке, не то морщась.       - Хотела бы я хоть раз там побывать… В Риме хотя бы, чёрт…       - Ну, это совсем не сложно – туда прямым рейсом не так уж долго лететь.       - Угу, накоплю только денег и обязательно съезжу.       - А чем бы ты хотела заняться помимо путешествий?       - Ну, если получится, учиться. Всё же, надеюсь, какой-нибудь университет сжалится надо мной и я пройду на захудалый факультет получше «Конструирования заборов», - девушка обхватила себя за плечи, томно улыбаясь – мечты об учёбе всё ещё грели ей душу.       - А семья?       - Что?..       - Муж, дети, дом?       Кэтрин резко остановилась.       - А это здесь причём?       - Ты планируешь выходить замуж, рожать детей…       - Ээээ, - Кэт показалось, что её только что схватили за пояс джинсов и со всей дури припечатали об асфальт копчиком, предварительно стащив с уютного мягкого облака, на котором она пребывала, - боюсь, это не то, что мне бы сейчас хотелось.       Грей старательно вглядывался в резко изменившееся лицо девушки, пытаясь уловить причину столь радикально перемены. Он что, умудрился все-таки сморозить какую-нибудь глупость наконец-то? Ох, давно ждали, называется! К третьему разговору – идёшь на рекорд, Грей, так держать!              «Идиот».              - Прости, я не то имел ввиду, - мужчина как-то неуверенно дернул плечами, - я о том, что многие женщины же хотят обзавестись семьей, детьми… Чтобы просторный дом с участком и бегающая кругами длинношерстная собака…       - Это ты сейчас какую-то картинку с пачки кукурузных хлопьев описал, - Оленёнок уже расслабленнее расхохоталась, - нет, увы. Боюсь, такая модель семьи из рекламы сливочного масла меня мало привлекает.       - А что бы ты хотела?       - Ну… Я бы хотела, прежде всего, видеть рядом с собой близкого по духу и образу мыслей мужчину, с которым интересно, с которым мы смотрим в одном направлении, с которым я могу быть собой, позволяя и ему оставаться таким, каким он сам желает быть. Не уверена, что я бы хотела обзаводиться детьми – ни сейчас, ни в перспективе. У меня маловато терпения, много амбиций и я плохо умею «падать» на уровень собеседника, тем более на длительное время. И нормальной модели семьи у меня также не наблюдалось, так что тут я имею все шансы облажаться, а плодить заранее обреченное на несчастье и муки существо исключительно из-за своего эгоизма и желания поиграть в дочки-матери я не хочу – по-моему это как минимум инфантильно, а как максимум жестоко. … Что?.. Напугала, да?       Пришёл черед Грея недоумённо хлопать глазами. Тряхнул головой, отчего наполовину седые волосы, зачесанные до этого назад, вновь рассыпались на лоб. Пальцами вернул пряди на прежнее место.       - Нет, не напугала.              Бледная ладонь неуверенно приподнялась над подлокотником кресла, зависнув на половине пути. Серо-голубые глаза пристально всматриваются в карие, словно бы пытаясь отыскать там что-то, и, одновременно, надеясь, что этого чего-то не будет. Но оно есть, есть, и оно уже вцепилось в него, тащит, обвивает это грёбанное тело, готовясь заглотить целиком. А он… А он и сам бежит этому чему-то навстречу, с радостным воплем готовясь прыгнуть в пустоту, с голыми руками и с таким же беззащитно-обнаженным сердцем. Только поймай меня, Оленёнок, как я поймаю тебя!..              Осторожное, медленное движение. Длинные бледные пальцы, увенчанные молочно-белыми длинными когтями, словно у заправской кошки, движутся вверх. Дрогнули, замерев. Секунда-две. Движение вперед. Осторожное прикосновение. Холодное прикосновение. Обжигающе-горячее прикосновение. Его пальцев к её. Одной души к другой. Его сердца к …       - А я тебя?       Вкрадчивый тихий шепот. Ледяная ладонь зависла над её. Едва ощутимое касание.       - Нет.       Девушка набралась смелости. Выдохнула. Разжала судорогой сведенные пальцы намертво приклеившейся к плечу руки. Коснулась в ответ, чувствуя, как её ладонь обвивает другая. Чужая, мертвецки-холодная, чудовищно-сильная. Умопомрачительно-желанная.       Они стояли посреди дороги, не видя и слыша ничего вокруг. Маленький пугливый Оленёнок. И нелепый в своём проклятии бессмертный. Неудачники поневоле. В этом прыжке не было ни радости, ни предвкушения, ни надежды. Была лишь одна непоколебимая уверенность в своем выборе, который они будут вновь и вновь подтверждать, если и правда хотят …       - Ты действительно мёрзнешь, Оленёнок…       - Ты тоже…       - Мне нормально. Хочешь чего-нибудь? Чая?       - … Кофе… Было бы здорово…       - Знаешь какое-нибудь место здесь?       - …Д-да… То есть да, да, знаю. Да.              Они вновь молча шли рядом. Тихо поскрипывал влажный гравий под колесами коляски, проносились мимо вышедшие на пробежку горожане. Кэтрин уже и не помнила, когда ей было настолько умиротворенно и хорошо. Она успела вспомнить про заведение отца Тиффани, но быстро сменила план, решив, что чуть ли не в самой популярной городской забегаловке наверняка велик шанс напороться на кого-нибудь из знакомых. А вот на заправке наверняка будут одни дальнобойщики – место было слишком уж специфическим, рассчитанным на возрастную и разношерстную публику из профессиональных водителей и байкеров, так что хотя бы сопливых школьников можно не опасаться. Не то чтобы она опасалась, кончено… Но вот что это всё значило? Они теперь пара?! Нет?! Ааа, да катись оно ко всем чертям!! Будет что будет!       - Кэт?       - А?       - Куда выбрала идти?       - Тут недалеко от центрального входа. Выйдем, завернем как дорога идет, потом выйдем к началу улицы…       - Мне кажется, или там центральная заправка? – Грей как-то с подозрением сощурил холодные глаза.       - Да, это она… Нет, ты не подумай, там отличный кофе и очень милые официантки!       - Тебе там правда нравится?       - Да, там варят хороший кофе и сэндвичи всегда свежие. Уверяю, я ни разу не травилась! Не то что на той, что на въезде в город.       - Погоди, это которая?       - Не помню точно названия… Мы там с родителями ещё заправлялись, когда только приехали в город, и я как-то один раз забрела, когда с соседками как-то шлялись по городу. Я вообще думала она заброшенная, но нет, работает.       - А там были трое таких низкорослых зас… кхм мужчин в комбинезонах, похожих как три огромные капли воды?       - Да, точно! Отец их ещё «три дворфа» прозвал, помнится, - девушка хохотнула.       - Понятно, - лицо Грея вновь приняло странное выражение, - и они вас заправили и отпустили с миром?       - Да, хотя обслуживали «на отцепись». А когда я там была во второй раз, соседка Пэм зачем-то решила купить у них какой-то сэндвич на перекус.       - Твоя соседка ещё жива? – Грей вопросительно изогнул светлую бровь.       - Вполне. Хотя мы честно думали, что она загремит после такого отравления в больницу. Но, как говорит сама Пэм, техасский желудок переваривает даже гвозди.       - Не вздумай там ничего есть, Кэт, - Грей хмыкнул, - и считай выживание своей подруги чудом божьим.       - Ты знаешь это место?       - О, да. Скажем так, бывал там … по делам. Этих троих давно не мешало бы, кхм, уволить.       - Что же никто на них не повлияет?       - Скажем так, они по-своему неплохи и со своими обязанностями более-менее справляются. Хотя я бы давно уволил, честно.       Кэтрин осторожно коснулась плеча спутника тыльной стороной ладони, в очередной раз убеждаясь в том, что тот, похоже, промерз до костей, и кофе ему также не помешает. Но ещё девушку вновь стал волновать прежний вопрос: так чем же вы заняты по жизни, мистер Грей?       - Да, кстати, ты же на машине?       - Да, а что? – мужчина легко объехал выступающий у самого выхода из парка из-под земли бетонный блок. Перехватился за ствол дерева, чуть наклонился, уворачиваясь от изогнувшейся ветки, подбросил коляску вверх и мгновенно оказался на асфальтовом покрытии, резко обрывавшимся у самого входа в парк, образуя крайне неудобную даже для здоровых посетителей «ступеньку».       - Ты сам за рулем или ..?       - Ты же видела его, брось, - Грей хмыкнул, заметив, что девушка виновато отвела взгляд, - я тебя тогда прекрасно заметил на парковке. Это Константин, он обычно сидит за рулем и таскается со мной везде, куда я скажу.       - Он твой водитель?       - Не совсем. Он старый друг моего отца, в обязанности которого входит и присмотр за мной. Так уж повелось, - Грей едва заметно оскалился, - не могу сказать, что ему это очень нравится, но в целом он свыкся.       - А ты сам управлять автомобилем не можешь?       - Могу. Но, как я тебе уже говорил, предпочитаю этого не делать – последний раз полетел бортовой компьютер, причем наглухо, а перед этим – обуглились провода аккумулятора.       - Почему это так происходит, интересно?       - Кто знает?.. Но я предпочитаю держаться от техники подальше и особенно на неё не полагаться, - мужчина как бы невзначай наклонил голову, практически касаясь рукава черного пиджака щекой. Вот и кто бы ему раньше сказал, что у этой тряпки такая приятная ткань!       В выходной день на заправке оказалось полно народа. К счастью, угол кафетерия был посвободнее, так что, продираясь сквозь толпу народа, Кэт все же нашла одинокий низкий столик со стульями в самом углу помещения. Ну хоть не возле туалета.       - Возьми себе, что захочешь.       - А тебе? – Кэтрин с удивлением следила за тем, как спокойно Грей проезжал сквозь толпу и огромные толстые дальнобои словно бы с почтением расступались в стороны. Подъехал к столику, решительным жестом отставил лишний стул прочь, смахнул крошки со столешницы, подъехал поближе, отставляя второй стул, чтобы спутнице было удобнее садиться. Удобнее устроился сам.       - Готовы заказать?       Кэтрин едва не умерла на месте, услышав до боли знакомый голос. Пэм уже улыбалась им во все свои двадцать семь крепких желтоватых зуба, держа занесенную над листом блокнота ручку.       - Девушке кофе и … ?       - … и сэндвич.       - У нас есть сэндвич с яйцом, с тунцом, с беконом, с халапеньо…       - Сэндвич с тунцом, - если люди и умеют воспламенять взглядом, то сейчас Пэм должна была бы уже визжать от боли, - и что тебе?       - Ничего.       - Нет, так не пойдет, - Кэт нервно хихикнула, - ты замерз на этом чертовом ветру не хуже меня!       - Кофе, - Грей сдался, - черный, эспрессо, без всего.       - А вам, девушка? Капучино, американо, глясе…       Кэт мысленно выругалась, буквально одними глазами сообщая Пэм, что в общежитии та может больше не появляться, если ей хотя бы чуть-чуть дорога её жизнь.       - Американо без сахара.       Официантка кивнула и удалилась к кассам.       - Ты её знаешь, я полагаю?       - … Это так заметно?       - Да, - Грей улыбнулся, - твоя подруга?       - Соседка по комнате.       - Тебе не хотелось бы, чтобы она тебя здесь видела?       - Не особенно… Я вообще не знала, что она сюда устроилась на работу, блин!       - Это так страшно, что она будет знать, где ты пьешь кофе?       - Дело не в этом…       - Или страшно то, что ты его пьёшь не одна?       Кэт поджала губы.       - Если тебя стеснительно быть в моей компании, скажи сразу.       Кэтрин моргнула.       - Мне стеснительно и стыдно, но не потому, что ты это ты, а потому, что это гребанный маленький городок, в котором все друг друга знают! И даже если я просто пью с кем-то кофе, завтра уже вся школа будет в курсе моей личной жизни, причем в таких подробностях, о которых я сама даже не подозреваю!       - Маленькие сообщества, - мужчина поморщился, - как знакомо.       - Так что дело здесь вообще не в тебе…       - Ваш кофе, господа, прошу! Вот, американо и сэндвич для дамы, - Пэм только шире улыбнулась, почувствовав случайный пинок в бок подошвы туфель, - и эКспрессо для господина. Приятного отдыха!       Оленёнок мысленно взвыл.       - А твоя соседка милая девушка, - Грей спрятал улыбку в чашке с кофе.       - Пэм и правда милая, - Кэт вздохнула, - была бы она ещё и чуть умнее или хотя бы почаще держала рот на замке…       - Значит, я лично тебя не смущаю?       - С чего бы это?       - Хорошо… Тогда как ты смотришь на то, чтобы завтра прогуляться куда-нибудь?       - Куда-нибудь помимо парка? – Кэт наклонила голову, отчего длинные волосы упали ей на лицо, закрыв один глаз. Бросив короткий взгляд из-под полуприкрытых ресниц, девушка заметила, что серо-голубые глаза как будто бы на мгновение стали красными. Снова.       - Да. Я плохо знаю этот город, честно говоря, но готов посмотреть.       - Ну, смотреть тут особо не на что. Парк, библиотека, мэрия, одна картинная галерея, совмещенная с музеем … Видеосалон-в-который-я-больше-ни-ногой! … Было бы на что смотреть.       - Ну что ж, тогда остается картинная галерея.       - Эээ, предупреждаю, это одно название, смотреть там не на что. И потом, там сложно парковаться, вечно все забито...       - Дойдем пешком.       - Там прилично идти от парковки.       - Не хочешь, чтобы тебя видели рядом со мной?       Синий цвет всё отчетливее меняется на черный.       - Не в этом дело, а…       - А в чём?       Наклонился ближе, сильнее облокачиваясь на хлипкий столик.       - В том, что я хожу по улицам города с неизвестно кем…       Отчаянный взгляд в расползающуюся по белкам глаз алую кровь.       - Разве я «неизвестно кто»?       - Это я знаю, что ты Грей…       Ближе - облокотилась на столик - ближе к демоническим красным глазам с черным вертикальным зрачком.       - Я расскажу тебе больше, Кэт, обещаю. Не сразу.       - Нет, я не о том… Я …       Еще ближе. И тише. Так, чтобы отчаянный шепот долетал только до его ушей.       - Тогда о чем ты?       - Я ведь иду по улице с … соседом по скамейке?..       - А хочешь с кем?       Верхняя губа поползла вверх, обнажая странно-длинные выступающие клыки.       - Я … я не знаю …       - Кем бы ты хотела меня видеть, Оленёнок Кэт?       Нечеловеческий, демонический взгляд пытал, заставлял вывернуться на изнанку, но сознаться в том, чего именно жаждет её сознание.       - Я бы хотела … идти по улице с тобой, Грей… Как если бы ты был … моим.       Наваждение исчезло. Серо-голубые глаза стали привычно обыденными, разве что теперь у них начало угадываться нечто, очень похожее на … теплоту?       - Прости, это я виноват! Перестарался!       Грей судорожно принялся рыться в карманах, уже через мгновение вытаскивая откуда-то шелковистый платок. Такой же, как и одежда – неизменного черного цвета. Девушка потрясла головой, не понимая, что произошло. Ей вдруг показалось, что она как будто бы выпала из реальности, словно бы некто или нечто втащили её в какое-то безвременье и там пытали, заставляя раздеваться, сбрасывать с себя полусгнившие доспехи собственных страхов и застарелых убеждений. На ладонях ощутилось что-то мокрое.       - Ой, что за.?!       - Прости, пожалуйста, Кэт! Вот, возьми, ничего страшного, у тебя просто выступили слезы, - Грей выглядел по-настоящему обеспокоенным, - вот здесь, да… Блядь, Великий Каин, что б я ещё раз пропустил хоть одну тренировку!       Девушка не очень понимала ставшие совершенно бессвязными бормотания своего спутника, но слезы вместе с потекшей тушью вытирала довольно активно.       - Что ж это такое… От ветра что ли глаза заслезились… Всё, на клоуна не похожа или лучше до туалета дойти?       - Здесь, подожди, вот тут слева… Можно…       Он осторожно перехватил у неё из рук платок и принялся стирать потекшую косметику. К несчастью, на эту современную химию дорогой шелк был не рассчитан.       - Немного осталось…       - Я сейчас, мигом в туалет и обратно! Подожди!       - Конечно.       Девушка выскользнула из-за столика и в одну секунду упорхнула куда-то в сторону касс. Грей выдохнул, сложив на груди руки. Какой же он все-таки идиот! За два столетия так и не научился ни нормально знакомиться с женщинами, ни общаться, нихера! Правда, похоже, Кэтрин он действительно нравится – она не играет, не жеманничает и не кокетничает. Не думает использовать его или как-то им там вертеть – на выяснение таких вещей его силёнок и ахренительных талантов ещё хватает. Правда, теперь прилично хочется жрать, а ближайшая еда в машине. Не станет же он опускаться до уровня новорожденных или низших и тащить в кусты первого попавшегося потного водилу. Не к лицу это вам, Ваше Высочество. Впрочем, вытряхивать из понравившейся девушки её потаённые мысли на первом же недосвидании – тоже такая себе затея. Ох, какое же он всё-таки бессмертное недоразумение…              Вода резко ударилась о металлические стенки раковины, подняв столб брызг. Кэт вовремя отпрыгнула назад, спасая одежду от капель, и, смочив платок, принялась оттирать капитально потекшую тушь.       - Кэт…       - Ни слова.       - Кэт, это же…       - Вот-вообще-ни-одного-слова!!       - … и всё…       - ПЭМ!!       - Да я просто хочу сказать, какой он классный!! Чо ты орёшь-то?!       - Пэм, блядь!! – Кэтрин тигрицей прыгнула к подружке и почти что сгребла ту свободной рукой за лямку официантского передника, - если хоть кто-то об этом узнает, я тебя прикончу! Обещаю, я тебя просто, блядь, прикончу!       - Да что такого-то?! Ну он же красивый, молодой, чего тебе?!       - А кто мне сказал, что он может быть из мафии?!       - А что, это не так?!       - А Я НЕ ЗНАЮ!! – Кэтрин едва успела понизить голос, пока на их вопли не сбежалась вся заправка, - слушай, главное, не растрепи об этом всей школе! И вообще никому, ясно?!       - Да если вы так будете по кафешкам шляться, вас и без меня заметят! Парня на коляске в нашем захолустье, уж прости, за десять миль видно! Да и ты приглядись, какими влюблёнными глазами он на тебя смотрит – разве что слюна с подбородка не капает! Тут и без меня тебе что угодно наплетут!       - Где это ты видела «влюбленные глаза»? – Оленёнок был непривычно мрачен.       - О, уж поверь, он в тебя по самые яйца втюрился! Так что бери его за вымя и тащи куда хош! Хотя как там у этих паралитиков со стояком…       - АААААррххх!              Кэт вылетела из туалета с ещё большей скоростью, чем влетела. К её радости, Грей никуда не делся – сидел себе за столиком и задумчиво крутил в руках чашку с кофе.       - Так, ну вроде так получше, что думаешь?       Мужчина улыбнулся, про себя отмечая, что его воздействие, похоже, вызвало у Кэтрин только слёзы в качестве побочного эффекта – уже хорошо. Но улыбка его собеседницы как-то быстро сникла, вынудив Грея в который раз уточнить:       - Что-то случилось?       -Я, это… Сама не знаю, зачем я это ляпнула… Глупо получилось…       - Нет, вовсе не глупо, - Грей помедлил, но всё же нарочито-медленно скользнул ладонью по столешнице, замерев, когда до пальцев девушки оставалось не более сантиметра, — это хорошее желание. Искреннее. И … и я бы очень … хотел … помочь тебе его осуществить. Можно?..       В темно-карих глазах вспыхнули и заплясали тысячи маленьких огоньков.       - Конечно…       С огромной осторожностью холодная бледная ладонь накрыла маленькую и теплую. Кажется, она вздрогнула, а на плечах у неё выступила гусиная кожа.       - Тебе неприятно?       - Скорее необычно, - она высвободила пальцы и тут же переплела с его, про себя отмечая, насколько медленно и плохо его тело воспринимало её тепло. Он уже давно должен был согреться, но холод его прикосновений и не думал никуда деваться, - но если ты сам от этого не страдаешь…       - Не страдаю. А вот тебе следует всё же не равняться на меня и поесть – похоже, температура твоего обеда сейчас не выше, чем моего тела.       - Скажешь тоже, - Кэт прыснула и, нехотя высвободив руку, принялась за сэндвич и кофе.       - Уже два часа, - Грей как бы невзначай посмотрел на висящие на стене у касс часы.       - Да, а что… Ты спешишь?       - Не особенно, но на сегодня есть дело и надо бы с ним побыстрее разобраться.       - Понимаю, - девушка смахнула крошки с пальцев на тарелку и без всякого энтузиазма взялась за остывший кофе.       - Завтра будет больше времени, я до вечера свободен.       - Хорошо. А где ты остановился? Раз ты не живёшь в городе…       - Хороший вопрос. Это Константин обычно выбирает, мне без разницы.       - Друг твоего отца и твой, хм, телохранитель?       Светлые брови взметнулись ввысь.       - Только при нём такого не говори, он меня потом достанет своими шутками.       - Хорошо, как скажешь, - Кэт привстала, взглядом разыскивая запропастившуюся куда-то Пэм с их счетом, - давай тогда к парковке вернемся.       - Не стоит, тебе оттуда далеко будет возвращаться. Если разрешишь, я тебя провожу.       - О, я …       - До куда скажешь. Чтобы никто нас не видел, - мужчина заприметил худосочную официантку и тут же помахал той рукой.       - Я тебе верну…       - Вместе с пиджаком, Кэт. Сколько там с нас?       - С вас четыре доллара и…, - щербатая улыбка уже растекалась за плечом стремительно краснеющей Кэт.       - Напомни, пожалуйста, здесь чаевые включаются в счет или отдельно?       - Когда как, но здесь уже в счете и можно сверху, - уши девушки уже также сравнялись по цвету со щеками.       Грей вытащил откуда-то из-за спины бумажник. Пару секунд изучал клочок бумажки, бывшей, судя по всему, местным чеком. Недоверчиво повертел в руках кошелек, но все же выудил из того свежую двадцатку и положил на блюдце с чеком. Глаза Пэм буквально засветились от счастья.       - Хорошего вам дня, господа! Всего хорошего!       Грей сдержанно улыбнулся, отъехал от столика и сразу же подал Кэт руку, помогая встать. Они вышли с заправки под недоуменные взглядами водителей, которые впервые видели спокойно прогуливающегося в компании красивой девушки инвалида-колясочника.       - Кэт, можно тебя попросить?       - Конечно, о чем?       - Я плохо ориентируюсь в некоторых мелочах, особенно связанных с деньгами. Если нужно где-то заплатить или что-то купить, просто скажи мне, сколько. Вопрос не в цене, я не хочу выглядеть идиотом.       - А что, случалось?       - Да, и не один раз, - Грей плавно вращал обруч правого колеса коляски, положив левую на поручень – так он практически касался локтем руки девушки при движении, и эта маленькая деталь доставляла ему какое-то щемяще-приятное чувство, - но за последние годы успело прилично надоесть.       - Понимаю. Хорошо, обещаю рассказывать тебе о таких вещах.       Они продвигались длинным обходным путем, не особенно популярным у местных из-за значительного крюка, который приходилось делать, чтобы добраться до центральных улиц, где и располагалось общежитие. Погода не то чтобы располагала к прогулкам, но отсутствие дождя и утихнувший ветер все же изрядно затормозили необычную пару, которая то замолкала, то вновь находила совершенно неожиданную тему для беседы.       - … Так что да, я не люблю Достоевского.       - Вот это храбрость! Мало кто из смертных осмелится заявить, что не ценит классика мировой литературы!       - Увы, можешь считать меня недалекой зазнайкой, но мне категорически противно оправдание слабости, униженности, зависимости, приправленное сверху якобы высокоморальной патетикой!       - Религиозной высокоморальной патетикой, прошу заметить, - Грей оскалился, сверкнув белоснежными зубами из-за слегка приоткрытых губ, - и ладно бы такие морализаторы не выходили за пределы своих кабинетов – нет же, мне они встречались и в жизни, и, поверь, хуже сброда я не встречал.       - Хуже тех, кто прикрывает собственные далекие от благородства деяния и слабости религиозным рвением и заботой о духовных ценностях?       - Именно.       - Поддерживаю!       Они дошли до полузаброшенной городской парковки, где теперь ржавели в одиночестве настолько древние и настолько разграбленные остовы авто, что даже местная шпана оставила железные кости в покое – интереса они не вызывали даже у ближайших родственников обезьян.       - Вот, отсюда как раз мне по прямой до дома.        - Уверена? – Грей с сомнением оглядел окружающий пустынный пейзаж, - если что, я могу проводить тебя дальше…       - Не стоит, правда, - Кэтрин замахала руками, - здесь рядом, нужно только знать местность.       - Как скажешь, - Грей особенно довольным её ответом, впрочем, не выглядел, - тогда поеду отсюда.       - А как твой Константин поймёт… а. Телефон.       Грей уже быстро набирал короткое сообщение, ловко зажимая мягкие клавиши боковой стороной пальца. Убедился, что письмо ушло адресату и сразу же спрятал мобильный телефон в небольшой карман с внутренней стороны спинки кресла. Почему-то замер, уперев взгляд в одну точку. Кэт негромко кашлянула. Две-три секунды и её спутник как будто бы пришел в себя. Снова повернул в её сторону лицо с вполне осмысленным выражением.              «Это что, малый приступ эпилепсии?! Я о таком читала… Но он раньше так не делал, что… Ладно, Кэт, проехали».              - Он скоро будет – тут недалеко.       - Да, недалеко, - Оленёнок поёжился, не то от холода, не то от смущения. И темы для разговора внезапно куда-то все делись.       - Тогда до завтра, Кэт?       - Да… До … В парке как обычно?       - Не обязательно. Хочешь встретиться в другом месте?       - … А давай сразу у городского музея? Знаешь, где это?       - Найду. Во сколько?       - Ну, я рано встаю обычно.       - Вряд ли раньше меня, - Грей откинулся на спинку кресла, - пять? Шесть?       - Я не против, но музей открывается в десять, - Кэтрин пригладила волосы, - вряд ли раньше нас туда пустят.       - Тогда в десять у городского музея, хорошо, - мужчина вновь замолчал, любуясь смущенно перебирающей волосы девушкой. Давно он такого не испытывал, до чего же давно, - Кэт?       Она подняла взгляд как раз в тот момент, когда крепкие жилистые руки напряглись и в одно мгновение подняли не слушающееся тело вверх, убирая разницу в росте, позволяя смотреть в глаза, не поднимая головы. Девушка почти отпрянула, не ожидая увидеть его лицо так близко от себя, но всё же испуг прошел почти мгновенно, уступая место совсем другому чувству и совсем другим эмоциям.              «Испугаешься, Оленёнок?»              - Кэт?       - Что, Грей?       - Только не бойся... Пожалуйста…       - Я не боюсь…       Холодные губы касаются теплых. Осторожно, плавно, отчаянно-медленно. Словно бы не до конца веря. Словно бы не до конца осознавая.       Он столько её искал, а нашёл лишь когда прекратил всякие поиски.       Он искал её среди бессмертных, среди лучших, что лишь смеялись над ним, из раза в раз напоминая ему, кто он на самом деле такой.       Искал среди великих, раз за разом натыкаясь на презрение, разочарование и отвращение. А ещё на страх. На омерзительно-животный страх всякого бессмертного существа, столкнувшегося с силой, в разы превосходящей даже его казавшееся таким неоспоримым могущество. Она не знает и не боится. И даже если узнает… Нет, не так.       Когда она узнает. Он сделает всё, чтобы она не сбежала. Не отшатнулась. Чтобы осталась с ним. Не потому, что ему одиноко. Не потому, что скучно. А потому, что у него наконец-то вместо недостатка появился пусть и крохотный, но избыток. Избыток тепла, спокойствия и счастья, которым он готов поделиться с другим. Ничего не требуя взамен и ничего не прося. Поделиться, потому что он сам этого хочет. Отдать без расчета и надежды на что-то. И одна лишь её улыбка станет ему лучшей наградой.              «Я усвоил твой урок, Ян. Твой скверный ученик и полная бездарность – мне потребовалось на это почти две сотни лет, - но взгляни! Я всё сделал и вот, вот результат! Ян Валек, где же ты, когда ты мне так нужен! Услышь меня, грёбанный ты еретик и святой от крови Первого! Каин, Великий Каин, пусть это всё будет правдой! Пусть это будет не случайностью, не игрой моего блядского воображения, а, сука, настоящей, грёбанной реальностью! Пусть…»              Обжигающе-холодная ладонь коснулась бархатистой щеки, практически сразу оказавшись в плену умиротворяюще-теплой. Грей с трудом заставил себя оторваться от губ девушки, уже слыша вдалеке визг стираемых об асфальт покрышек – Кон снова не жалеет машину, придурок старый. Мягкое поглаживание скулы, осторожное, только бы не задеть кожу острыми когтями.       - Завтра в десять у музея, хорошо?       - Да. … Буду ждать…       Короткий поцелуй в лоб.       Визг тормозов у самого уха. Девушка в его руке дернулась, едва не заполучив порез от когтя вдоль всей щеки.       - Константин, я тебя когда-нибудь прикончу, честное слово, - Грей зло выдохнул и резко опустился в кресло, поправляя руками неподвижные нижние конечности.       У водительской двери, опираясь на крышу автомобиля, уже стоял худощавый блондин, виденный Кэтрин ранее на парковке. Длинные льняного цвета волосы были убраны в тугой хвост, на руках красовались кожаные перчатки без пальцев.       - Ммм, развлекаетесь, Ва…       - КОН!!       - Ладно-ладно, карета подана, милорд!       Рядом с девушкой послышалось приглушенное рычание.       Константин открыл широкую пассажирскую дверь за своим креслом и, подойдя ближе к спутникам, отвесил паре глубокий, хотя и чересчур уж театральный поклон.       - Да что б тебя…       - Грей, ты куда это, а представить?! Совсем забыл о манерах!       - Кэт – это Константин. Мой старый друг и помощник. Константин – это Кэтрин, девушка, в отношении которой я прямо запрещаю тебе шутить, язвить и нести любую чушь, которую ты так любишь молоть в отношении остальных.       - Приятно познакомиться, Оленёнок Кэтрин, - бледно-голубые глаза Константина как-то подозрительно плотоядно сверкнули в начавшем стремительно темнеть пространстве. Девушка нервно сглотнула.       - Не бойся его, Кэт. Константин может вести себя как идиот и регулярно это делает – строгий взгляд вбок на закатившую к небу глаза фигуру – но, если что-то потребуется, а меня не окажется рядом, можешь обращаться к нему.       Белобрысый водитель, кажется, несколько опешил от такого развития событий.       - До завтра, Оленёнок Кэтрин.       С этими словами Грей направился к машине. Подъехал к широкой двери, поднялся по пандусу, который почти сразу же оказался убран верным соратником, окончательно скрылся из вида. Голубоглазый водитель процедил на прощание какое-то глубокомысленное «кхм» и, кивнув девушке, также сел в машину. Мгновение, и присевший на заднюю ось автомобиль с визгом стираемой резины умчался по петляющей пустынной улочке.       Одна.