Paniekaanval

      С самого утра в моем отельном номере происходила подготовка к премии. Клара нервно вышагивала по комнате, ругаясь с кем-то по телефону и прижимая к телу синюю папку, которая норовила вот-вот выскользнуть на пол. Молодая светловолосая визажистка кружилась перед моим лицом, нанося финальные блестки на глаза, отчего те стали будто тяжелее открываться. Прическа тоже была практически закончена, тем более было решено сделать легкие волны и приподнять их на макушке. Завершали несложную укладку две заколки с напылением, прикрепленные с обоих сторон головы чуть выше ушей. — Белла, я что-то беспокоюсь за платье. У тебя как-то резко вырос живот, и, хоть дизайнер учитывал твое положение и сделал запас, боюсь, что оно может слегка давить. Но если станет совсем плохо, сразу скажи мне. Мы заказали тебе второй наряд посвободнее, поэтому ты тут же можешь переодеться в него, — поджала губы менеджер, закончившая свой нервный разговор. Её взгляд заскользил по моему круглому животу, который последние несколько дней действительно намного стал больше, а ещё приобрел странную твёрдость, которая меня немного смущала. — Как мелкий там поживает? Если неделю назад малыш не давал мне покоя и легкие пинки под ребра стали моим личным «тиканьем часов», то теперь он был подозрительно тихим. Возможно, последние дни были для него слишком насыщенными стрессом, и теперь он просто безмятежно отдыхает. Вот бы и мне отдохнуть, потому что все эти отеки, постоянное желание бегать в туалет и резко начавшийся голод плохо сочетались с усердной подготовкой к награждению. — Видимо, впал в спячку. Его не слышно последние пару дней, — немного обеспокоенно я погладила рукой оголенный живот, который ещё к тому же неприятно тянуло со вчерашнего вечера. Всё нервы. — Ох, счастливчик. Ну пусть за нас всех выспится там. Так, дорогая, а вот ты уже можешь надевать платье. Патрисия, помоги Белле зашнуроваться! — крикнула Клара девушке, что-то печатавшей в телефоне. Непроизвольно взглянув на экран своего мобильника, я заметила два уведомления и тут же схватила устройство в свои руки, сдвинув экран блокировки. Joo Ki 🤠: 15:34 Ну что, готова разрывать эту публику? Буду ждать тебя дома. Награду тоже жду, и мелкую, конечно же. Люблю вас очень сильно. Ах, Йост… Сообщения моего парня придали мне чуть большей уверенности в себе, и мои губы украсила мягкая улыбка, на которую он, скорее всего, и надеялся, отправляя эти сообщения. Я записала ему короткий кружок, на котором во всей красе продемонстрировала свой макияж и прическу, и послала воздушный поцелуй. Волнение действительно немного отступило, конечности стали ощущаться невесомыми, а голова перестала трещать. Убедившись, что с моим лицом закончено, я с трудом поднялась с кресла и направилась к рейлу, где висело длинное насыщенно-фиолетовое платье, почему-то при взгляде на которое мой рот наполнялся слюной, будто я смотрела на какое-то аппетитное блюдо, а не на кусок ткани. Ох уж эти гормоны. Кое-как протиснувшись в приталенное изделие, я с трудом смогла выдохнуть в нём. Теперь-то я поняла волнение Клары из-за давления на живот, но надеюсь, хоть официальную часть смогу выдержать в нём. Дальше — сумбур. Духота коридоров. Неудобная высота каблука, стреляющая слабой болью в поясницу. Небольшая делегация, следующая за мной до чёрного автомобиля, придавала некой солидности, которая почему-то вызвала у меня сдавленный смешок. Дорога. За окнами наконец промелькнули белые лепестки дворца искусств королевы Софии. Валенсия так похожа на мою Барселону и так от неё отличается… Город, в котором я начала взбираться, и городок, который обещает мне награду, столкнулись в моей голове. Вот бы ещё в Барселону заглянуть на недельку. Скучаю по этим тесным улочкам, пропахшим коноплей и сыростью. Машина прибыла. Синяя ковровая дорожка и сотни мерцающих фотокамер, желающих отхватить от тебя как можно больший кусок. Репортёры тычут звёздам в лица своими продолговатыми микрофонами в попытках добыть новых горячих сплетен. Живот начало тянуть сильнее, чем раньше. Волнение. Нужно успокоиться. Эй, малыш, осталось потерпеть всего чуть-чуть, и спокойная жизнь на долгие месяцы нам обеспечена. Клара, заметив растерянность в моём лице, уверенно схватила мой мизинец своим и заглянула в глаза. — Эй, дело осталось за малым, Белла. Это твой день, наслаждайся. Но помни: если станет плохо, я всегда буду рядом, чтобы помочь. Не сомневайся, — мой менеджер имела хорошее чутьё на моё состояние, будто внутрь неё был встроен специальный сканер эмоций. Возможно, поэтому её и называли профессионалом своего дела. Но одно я знала точно: без Клары у меня бы ничего не вышло. Она моя путеводная звезда. — Спасибо тебе. Всё будет хорошо, я уверена, — похлопала я в знак понимания своего менеджера по плечу, а затем мы обе вышли из машины. Шаги давались тяжело, будто кто-то привязал невидимые гирьки к моим ногам, будто это просто извращённая пытка какого-то местного божка. Пока Клара курировала всё за спинами репортёров, я вступила на ковровую дорожку, а значит, теперь есть только путь вперёд. Камеры нацелились на меня, будто готовясь в любую удачную минуту подстрелить. Но если отбросить грозный вид аппаратуры, можно было представить в отражениях объективов счастливое лицо Йоста, ерзающего по дивану в своей гримерке в сладком ожидании моего появления на мероприятии; Танту, чистящего аппаратуру и бережно укладывающего её в тёмные чехлы; Мартина, серьёзно уставившегося в экран телевизора и проталкивающего светскую трансляцию глотками прохладного пива. Где-то там Дарт со своей женой и детьми тоже наблюдает за премией; Аннеке, возможно, готовит что-то после работы или заказала доставку еды, попутно слушая вопросы журналистов, доносящиеся с её настенного телевизора. Моя мама, крепко спящая в вихре разницы часовых поясов, видит сон о своей дочери, забирающей награду. Мама, ты будешь гордиться мной теперь? Или ты всегда гордилась, но просто не умела показывать этого? Школьные завистники, отпустили ли вы обиды и поддерживаете меня? Или даже сейчас хотите утереть мне нос? Неважно. Важно, что вы смотрите. Однокурсники, которые пускали грязь обо мне, что вы испытываете сейчас? Пако Леон, вы гордитесь мной? Во мне проснулась сумасшедшая сила, заставляющая поверить даже в самое невозможное. Но дело в том, что всё в этом мире возможно. Всё. — Ааа, вот и онааа! Белль, вы сегодня блистаете! Беременность вам явно к лицу. Как вы себя чувствуете? Чего ожидаете от премии? — заголосила темноволосая женщина в малиновом пиджаке и узких очках, протягивая мне микрофон. — Спасибо большое! Я чувствую большую ответственность на мне сегодня. Ведь если получу статуэтку, то эта награда станет не только моей заслугой, но и заслугой всех, кто когда-то поставил на меня. Очень не хочется их подводить. — Понимаю, уверена, всё пройдет отлично. Как ваша семейная жизнь? Появились новости, что вы прервали своё образование, сделав выбор в пользу тихой семейной жизни. Вас ещё не начала угнетать рутина? — О, уж поверьте, когда живешь с Йостом Кляйном, это то ещё испытание. Никакой рутины. А учёбу я на время приостановила, но планирую вернуться, когда малыш родится и станет более самостоятельным, — во рту появился неприятный горьковатый привкус, а живот начало тянуть ещё сильнее. Надо сейчас переодеваться, а то это платье просто расплющит меня. Только сфотографируюсь на дорожке — и всё. Быстро завершив оставшиеся интервью, я прошла к широкому пространству, где висело множество логотипов компаний-спонсоров мероприятия. Вспышки начали моргать с сумасшедшей периодичностью, запечатлевая малейшие изменения в моём позировании или эмоциях. Стало тяжело дышать, я с трудом проглотила слюну. Сквозь сверкающие объективы я пыталась отыскать Клару. Сердце стучало быстро, отдавая эхом по всему телу. Я приветливо улыбнулась фотографам на прощание, но, когда развернулась в сторону входа в зал, голова предательски закружилась. Ковровая дорожка раздвоилась, оставив меня озадаченной. Капля холодного пота скатилась по моему лбу, вероятно, размывая слой пудры. Резкая боль пронзила живот так, будто меня только что в него пнули. В следующую секунду я почувствовала, как осела на ковровую поверхность . Перед глазами всё плыло. Звуки стали какими-то далёкими и замедленными, движения людей тоже. Кто-то в чёрном костюме поспешно направлялся ко мне — вероятно, из стаффа мероприятия. Всё стало смутным: голос Клары, мужские руки, крепко держащие меня, чтобы я не упала. Какая-то комната. Хотелось оказаться в постели с Йостом, чтобы он целовал меня в лоб, кидался своими глупыми шутками и скользил кончиками пальцев по животу. Хочу спать. Жарко. Больно. Жарко. — Белла, черт возьми, у тебя сильный жар. Почему ты не говорила, что тебе плохо? — кричала встревоженная Клара, одновременно кому-то звоня. — Добрый день, срочно нужен врач на мероприятие. Беременной стало плохо, похоже, температура высокая. Срок? Вот блин, я честно не помню… что-то в районе 19–20 недель. Белла, эй, посмотри на меня. Что тебя ещё беспокоит? Болит живот? Я видела мерцание звёзд на потолке комнаты, такие яркие и горячие... Лица вокруг были похожи на мазню художника, забраковавшего свой рисунок. — Всё хорошо, он просто спит, — кое-как выдавила я и прикрыла веки. — Извините, а могут все мужчины отсюда выйти, пожалуйста? Постойте за дверью! — резко рявкнула Клара, грозно уставившись на присутствующих. Те тут же покинули комнату, оставив нас вдвоём. Рука Клары дрожала, когда она подняла подол моего платья и отогнула его в сторону. За тяжелым молчанием последовал шокированный вздох. — У неё кровотечение. Быстрее, пожалуйста! Дворец искусств королевы Софии, но, пожалуйста, с чёрного входа. Это актёрская премия, а пациентка одна из её участниц. Провал. Чернота, затягивающая в свою воронку неспешно, но уверенно. Уж лучше бы вспышки камер, чем эта тьма. Хочу проснуться на его груди. Или увидеть его глуповатое лицо с сигаретой в зубах и сползшими на кончик носа очками. Хочу. — Белла, ты меня слышишь? — шёпотом прорвался в сознание голос Клары. — Только без резких движений. Мы почти в больнице. Тебе уже сделали жаропонижающий укол. — Я простыла? Или отравилась? Или это стресс так влияет? Мне нужно на премию. Там ждёт Йост. Отпусти меня, мне нужно вернуться. Он расстроится, что я не посвятила ему статуэтку. Клара, как ты не понимаешь! — я начала размахивать руками, но молодой медбрат, сидевший рядом, перехватил мои конечности и крепко зафиксировал их ремнями. — Белла, ты бредишь. Но всё будет хорошо, я обещаю. Йост скоро приедет к тебе, я ему позвонила. Он будет рядом, когда… — Клара замолчала, перебирая сотни слов в голове. Её глаза метались в поисках нужного ответа. — Когда ты проснёшься и тебе станет лучше. — Если Йост приедет, тогда я посплю сейчас? Я очень устала, Клара. Я, наверное, посплю, — мысли путались, тело дрожало то ли от озноба, то ли от агонии. Но приедет Йост, и всё станет хорошо. Ведь так?