Я не играю с огнем

К сожалению, Блум не вылечила Оскара до конца. Она остановила кровотечение, снизила степень сотрясения до легкой и превратила полноценный перелом в трещину в кости, наполовину зажившую. Это существенно сократило срок восстановления, да и в больнице Синг задержался только на несколько дней с последующим постельным режимом дома, но авария отрезала от выбранной волонтерской программы. Юноша легко отпустил ситуацию, решив просто поработать в мастерской и подзаработать еще. Блум отделалась лишь сильным испугом и детским психотерапевтом. Вся эта ситуация приключилась из-за — кто бы мог подумать — дурацкой прихоти выпускников покататься по дороге в полной темноте. Кто-то выпил, взял другого на слабо, и вот чем все закончилось. После аварии виновные скрылись, но их быстро нашли и лишили прав. Оскар получил выплату по страховке, девочка не знает, будет ли он чинить старую машину или купит новую. В любом случае, Блум рассчитывает, что столь травмирующий опыт не повторится. Статистические данные на ее стороне, но никогда не знаешь наверняка. Вопреки собственным ожиданиям, у рыжей не хватило духа превратиться сразу, как вернулась домой. Любая мысль о трансформации возвращала девочку к коротким, но мучительным моментам в кувыркающейся машине. Ее мучили кошмары. Дошло до того, что Блум не могла спать спокойно без Векши на груди, и ничего удивительного, что родители быстро узнали о несанкционированном любимце. Оставить белку разрешили, несмотря на аллергию Майка. Не то чтобы рыжая волновалась. Кико же они сами и подарили в оригинале. — Я словно застряла. Кажется, мой контроль ухудшается, — удрученно поведала Блум, навещая Оскара. — Понимаю, — его глаза выражали искреннее сочувствие, от которого становится легче. — Для тебя страх стал стеной. Для меня — мотиватором. Оскар сложил ладони, сосредоточился и раскрыл их, демонстрируя откровенно-нереалистичную кристальную бабочку, но неоспоримо прекрасную. Насекомое не улетало, только взмахивало крыльями и переползло на указательный палец подростка. — Это просто иллюзия, — сообщил Синг, передавая бабочку Блум, чтобы она могла лучше рассмотреть. — Магии, которую я получаю от лануссий, слишком мало для чего-то материального. Я могу внушить человеку, что видеть или чувствовать. Показывал маме насекомых, — с извинением пояснил он. — Раньше я опасался что-то пробовать. Боялся, что начну истощать души окружающих, если увлекусь. Но после аварии отделить свою энергию от чужой стало намного проще. — Говоришь, что я должна искать плюсы? — невесело улыбнулась рыжая. От иллюзии не исходило волшебной ауры, поэтому она казалась такой настоящей. Однако, немного сосредоточившись, нашла связь между ней и Оскаром, которую аккуратно оборвала. Бабочка тут же исчезла. — Я говорю, что ты должна найти страх, который сделает использование превращения необходимостью, — поправил ее Синг, создавая мыльные пузыри, потакая ее детскому желанию что-то испортить. — Такой страх, что ты начнешь бояться не превратиться. В конце концов, не страх ли является первопричиной всего? Когда человек делает что-то опасное ради чего-то, это не вопрос храбрости. Просто человек больше боится остаться без этого чего-то, чтобы сбежать. Если бы ты не использовала магию, я мог бы и умереть, — заметил он. — Ты выздоровел бы и без моей помощи, — буркнула Блум, но на душе стало немного легче. Объективно слова Оскара верны, но разум зачастую иррационален, что ты ему ни говори. — Я мог истечь кровью или впасть в кому, мы не знаем наверняка. Превращение — просто реакция на стресс. Оно не вызвало аварию, — рассуждал он. — Но мой мозг не понимает этого. Что еще хуже, я даже не могу проработать это с терапевтом, не выглядя сумасшедшей, — застонала рыжая, возведя взгляд к потолку. — Займись чем-нибудь другим, пока не станет легче. Или тебе срочно нужно стать феей? — Оскар испытующе поднял бровь. — Нет, ты прав, — вздохнула Блум. — Спешить мне некуда, — она на мгновение задумалась над тем, чему бы посвятить время. — Ты продолжишь работать с иллюзиями? — Иллюзии — лишь одна из форм внушения. Вот на чем я сосредоточусь. Это не энергозатратно, но очень эффективно. Кого бы ты ни боялась, я смогу защитить тебя, — внезапно заявил Синг. — Кого же мне бояться? — девочка с любопытством взглянула на друга, не столь обеспокоенная, сколь разочарованная. — Не знаю. Но не могу найти другого объяснения твоей мании контролировать все, что происходит вокруг. Мне не важны такие мелочи, я просто помогу, если придется, — спокойствие, с которым ее паранойю принимал Оскар было почти легкомысленным. Но в этом весь он. Странный и принимающий. Этим он Блум и нравился. — Тогда буду признательна, — с улыбкой фыркнула рыжая.

***

Со временем отголоски аварии стали совсем тихими. К рождеству Блум уже не могла ясно вспомнить детали того вечера, а раньше казалось, что те навсегда врезались в память. Размеренная повседневность эффективно притупляла эмоции и приуменьшала значимость травмирующего события. Все закончилось, Оскар полностью поправился еще к августу, и жизнь продолжалась, безразличная к прочим маленьким человеческим трагедиям. За неимением лучших предложений, девочка сосредоточилась на своих способностях к преображениям и чарам. Ее решимость достигнуть успеха в отношении планов на Векшу и армию белок достигла апогея. Первые успехи пришли еще осенью, когда она успешно зачаровала каждого агента так, чтобы хищники на них не реагировали, а болезни не мучили. Блум не знала каждое животное лично, как Векшу, но всегда расстраивало, когда кто-то из них пропадал. Одним беспокойством меньше, да и прививать разум каждой новой особи утомительно. После дня рождения девочка начала небольшую кампанию по зарабатыванию денег. Поскольку фигурки получаются качественными, и их развоплощение не происходит, даже когда Блум полностью отрезает к ним поток магии, она решила продавать их одноклассникам по небольшой цене. Пришлось поработать: узнать кому что интересно, есть ли у них достаточно карманных, достаточно ли они увлечены, чтобы тратиться на фигурки, подойти и убедить, что это не развод. Первых клиентов найти тяжело, но когда первые заказы выполнили с хорошими отзывами, мельница слухов стала бесплатной рекламой. Оскар помог ей организовать заявки в соцсетях, чтобы ничего не забыть, а также фильтровал глупые или извращенные пожелания. Не то чтобы она не могла и такое создать, но стандарты надо иметь хотя бы на публику. Где-то в то же время рыжая попробовала изменить некоторых белок. Начала, разумеется, с безобидного изменения окраса, но всегда возвращала все назад, поскольку агенты не были в восторге. Эти грызуны очень ценят свой мех. Проверила, можно ли сделать их сильнее и крепче физически, улучшить слух, обоняние или зрение. С тремя последними получилось не очень удачно, поскольку представление человека об улучшенных органах восприятия сильно отличается, но скоро Блум исправила эту ошибку. Постепенно от косметических изменений и улучшений она пришла к дополнениям. Девочку давно соблазняла мысль предоставить некоторым агентам способность к полету, чтобы им было легче сообщаться между районами, однако боялась как-то повредить. Самым простым решением дать крылья, как у пикси-животных, но они потребуют постоянного источника магии, а Блум не в восторге от перспективы стать ходячей подзарядной станцией. Разумнее дать белкам крылья, непосредственно принадлежащие телу. Для эксперимента Блум выбрала единственную Аберту, сочтя ее окрас менее приметным, но сначала убедилась, что чары сна работают, как надо. Ей не нужно, чтобы животное нервничало или испытывало боль в случае неудачи. Девочка приступила к делу. Подобное волшебство требовало от нее много внимания и энергии, нужно беспрестанно повторять про себя необходимые условия и поддерживать поток магии. Изменить строение костей, мышц, нервов и сосудов так, чтобы новые конечности не только выполняли свою функцию, но и не вредили телу, не отмерли и не мешали. Блум потратила на это несколько часов, по истечению коих была крайне истощена, но результат превзошел все ожидания. Ее Аберта теперь может похвастаться парой очаровательных оперенных крылышек в тон серой шерсти. К весне она узнала, что может играть в бога.

***

— У меня есть предложение, — во время пасхальных каникул Оскар позвал ее опробовать новые настольные игры, подаренные на шестнадцатилетие. Блум подняла бровь, призывая его продолжить. — Я мог бы создать иллюзию твоего превращения, чтобы помочь преодолеть тревогу. — Хаа, — девочка демонстративно выдохнула, немного утомленная попытками друга подтолкнуть ее к принятию фейской стороны. Если честно, сейчас она готова пойти на все, лишь бы ее оставили в покое. — Да, конечно. Почему бы и нет? Не похоже, что я разберусь самостоятельно в ближайшее время. — Хочешь, чтобы я сделал это сейчас? — Синг нетерпеливо отодвинул от себя карты, а Блум вдруг подумалось, насколько тяжело его читать, если не знать хорошо. Посторонний легко принял бы любое его действие, как незаинтересованное или снисходительное, но внутри он просто душка. — Не вижу причин откладывать, — ответила рыжая, следуя примеру. Как обычно, девочка дернулась, не заметив, как Оскар создал иллюзию. Он обладал завидным мастерством в выбранной стезе, словно паук протягивая тонкие и незримые ниточки в разумы людей. Блум все еще не способна отличить реальность от подделки без предупреждения, да и со знанием требуется минута или две, чтобы прервать контакт. Юноша никогда не пытался ставить на ней эксперименты, поэтому рыжая не испытывает особого дискомфорта. Ей нравится доверять Оскару. И даже если когда-нибудь будет предана им (что является бредом, над которым они оба посмеются), не будет винить себя за проявленную слабость. Опустив взгляд, Блум оглядела блестящий костюм. Красный и зеленый гармонично сочетались, ткань казалась мягкой и почти невесомой. Перевернутый полумесяц на груди переливался перламутровой белизной. За счет длинных сапог и перчаток незащищенных участков кожи оставалось мало. Полупрозрачные фиолетовые крылья взмахивали то быстро, то медленно по желанию. Девочка много раз вопрошала, почему одежда так далеко ушла от оригинального голубого, но только убедила себя, что вид превращения зависит от личных предпочтений. Ну не настолько она любит голубой, да и юбки — не ее тема. — Я удивлена, что ты так хорошо запомнил его с сотрясением мозга, — заметила Блум, вспоминая почти забытое ощущение прилива силы, следующее за превращением. По-настоящему это будет намного интенсивнее. — Я не, — пожал плечами Оскар, рассеянно глядя в потолок. — Я заставляю твой мозг видеть то, что ожидаешь именно ты. Прямо сейчас реальность для меня не изменилась. — Это уже галлюцинации, а не иллюзии, — девочка задумчиво напела, вставая и подходя к зеркалу. Оно отражало все тот же волшебный наряд, но детали размывались, словно стекло запотело. На мгновение показалось, что из-под туники выглянула футболка. — А зеркала противостоят твоей магии. — Я все еще пытаюсь преодолеть этот эффект, — разочарованно вздохнул Синг. — Когда человек смотрит в зеркало, он ожидает увидеть отражение объективной реальности, поэтому галлюцинации, как ты их назвала, не так эффективны. Однако иллюзии в зеркале отражаются, как подобает, поскольку я преломляю потоки света, чтобы обмануть зрение, а использую воздействие на разум только для добавления звуков и тактильных ощущений. Требует больше концентрации и магии, но и работает лучше. — Круто! — искренне восхитилась Блум, повернувшись к другу с улыбкой. — Ты намного искуснее меня. — Я на пять лет старше. Да и магии у меня намного меньше. Естественно, что некоторые вещи даются мне проще, — хмыкнул Оскар, немного польщенный. — Разве от этого не лучше? Сила, что не требует особых затрат, но дающая такой широкий спектр возможностей? Ты станешь мастером к тому моменту, как я разберусь, что вообще хочу делать. Моя основная сила — огонь. Изменить это невозможно. Но эта магия более привязана к определенным условиям для использования. В чем смысл управлять стихией в мире, где это поможет разве что справиться с пожаром? — рассуждала Блум, крутясь на месте. Чем дольше она ходила под иллюзией, тем сильнее понятия аварии и превращения отделялись друг от друга. — Ой, тебе захотелось приключений? — заговорщически ухмыльнулся юноша. — Ни в коем случае, — поморщилась девочка, игнорируя смешок с его стороны. — Мне нужна простая, понятная и размеренная жизнь, где магия не более, чем бытовой инструмент. Не надо битв, погонь, путешествий и прочего. Обойдусь, — Блум оставалась категоричной в данном вопросе, хотя и знала, что Оскар просто подшучивает. Последний раз оглядев себя, она решительно кивнула и разорвала незаметную связь, вернувшись к повседневной одежде. — Отлично, думаю, я попробую сейчас. Трансформация как езда на велосипеде или умение плавать — один раз научившись, забыть уже невозможно. Тело просто знает, что надо делать. Ну, магия, в данном случае. Так и Блум потянулась к этому, словно хватаясь обеими руками за пламя в груди и вытаскивая его наружу. На мгновение страх завладел ей, чуть не заставив огонь вернуться на место, но девочка пересилила, твердо вознамерившись контролировать себя полностью. Да, спешки нет, но у нее есть планы, для которых понадобятся крылья. Она не может бояться вечно. Однако, стать феей все равно, что окончательно признать, кто она и какая судьба ей уготована. Что Трикс ищут ее, чтобы с помощью огня Дракона поработить Магикс. Что Даркар вернется и попытается взять ее под контроль. Что Домино может рассчитывать только на нее в своем спасении. Что маги Черного Круга настолько близко, что практически дышат в затылок. И что три Древние Ведьмы все еще где-то там, ожидают освобождения, чтобы закончить начатое. Блум может и будет убегать от нежелательной ответственности, но как бы силен ни был бы страх, он должен помогать держать себя и близких в безопасности, а не ограждать от возможностей и развития. Вспышка света, и рыжая парит в нескольких сантиметрах над полом, звеня крыльями. Не успела она как следует отойти от эйфории, как на груди появилась брошь в виде крыла с жемчужиной у основания, послала пульсацию света и исчезла. Блум захотелось смеяться. «Чармикс? Сейчас? Серьезно? Подобного внутреннего конфликта достаточно, чтобы он появился? Значит ли это, что мне остался лишь энчантикс до того, как меня можно считать выпускницей Алфеи?» — Должен ли я тоже иметь крылья? — вопрос Оскара, заданный с абсолютной серьезностью, вырвал девочку из задумчивости. — Знаешь… я понятия не имею, могут ли мальчики быть феями, — честно призналась Блум. — Но ты действительно хочешь блестящий наряд? — Я могу просто сделать так, — Синг указал рукой за спину, где иллюзией создал себе пару больших и шикарных крыльев бабочки монарха. — Осталось только научиться левитировать. — Тебе больше подойдет адмирал, — хихикая, предложила девочка, взбодрившись еще сильнее, когда Оскар сменил крылья, будто примеряя новый наряд. — И попробуй лунную моль. А затем павлиноглазку! После небольшого серфинга в интернете, они решили, что ему больше всего пойдут крылья Греты Ото.

***

Через пару дней Блум решилась реализовать последнюю задумку, что доступна ей здесь и сейчас. Благодаря каникулам у нее был весь дом в распоряжении, пока работа родителей не закончится. Магия в превращении, а в особенности в Чармиксе, дается намного проще, эффект намного лучше, однако контроль хромает. Пришлось потренироваться. Трансформация оказалась негодной к тонкой работе, но вот в больших масштабах — что надо. Другое дело, что не так много применений для него сейчас. Девочка наделила крыльями еще четырех белок, да и только. — Сегодня будет твой второй день рождения, — Блум улыбнулась Векше, подхватывая любимца на руки и относя в центр комнаты, напоследок почесав за ушами. — Станешь настоящим волшебным существом. Векша фыркнула, осуждающе прижав уши к голове. Она не одобряет эксперименты на себе, но не настолько, чтобы что-либо возражать. В конце концов, Аберта и другие извлекли из этого максимум плюсов, и многие белки в их сети надеялись на какие-то полезные изменения. Девочка также подозревала, что ее питомица не думает, что ее отказ имел бы какое-то значение. Если бы Блум чувствовала от нее страх, то ничего бы не предприняла. Она не живодер. Вздохнув, девочка встала, поставив ноги на уровне плеч и протянув руки над мысленным кругом, в котором оставила Векшу. Иногда даже становилось неловко от того, что почти любая форма магии дается ей со временем, но, вероятно, нет смысла сомневаться в пламени Дракона, если любая форма магии произошла именно от него. В волшебном измерении, по крайней мере. Итак, Блум тянется вглубь себя, к очагу, вглубь него, пока не достигнет края себя, где дно собственного колодца превращается в бескрайний подземный океан — тело древнего создателя. Никогда раньше она не погружалась так далеко, страшась вызвать гнев покровителя бестактностью или жадностью. Разозлится ли Дракон, если она потребует больше, чем ей уже отведено? Она не знает, но это единственный способ проверить. Хранительница огня взывает и просит кротко и смиренно. Если ответа не последует или ее отвергнут, девочка не будет настаивать. Но в ответ слышит мелодичный, глубокий и полный непередаваемой мощи гул, нежный теплый порыв, словно ветер, касается души. От эйфорического счастья принятия у Блум на глазах наворачиваются слезы. Это похоже на возвращение домой. На ладонях загорается пламя, уменьшаясь до тех пор, пока не образуется маленькая пластинка-чешуйка, на ощупь и по весу больше похожая на гладкий камень. Это семя магии фея левитирует к Векше и вкладывает ей в лапки. Чешуйка вновь вспыхивает, но прозрачным блестящим дымом быстро поглощается телом белки. Любимица только чихнула, недоуменно принюхиваясь. «Самое трудное позади», — с облегчением подумала Блум, стирая со лба пот, хотя именно это не требовало от нее вообще никакой энергии. — «Надеюсь, мне не придется делать это никогда снова. Я, конечно, не отрывала куски от собственной магии, как оригинальная Блум, но лучше не рисковать». — Это зерно свяжет тебя с моим огнем, поэтому будь благоразумна и не злоупотребляй им, — девочка испытующе взглянула на Векшу, удовлетворенно вздохнув, когда та зарокотала. — Я помогу тебе в первый раз. Запомни это чувство хорошенько. Придание телу другой формы труда не составило. Это не постоянное изменение, как у Аберты, потому не требует единоразовых больших затрат. Да и увеличение — просто фикция. Под оболочкой только наполнитель для веса, никаких органов или чего-то подобного. С семенем пламени Векша сможет менять свой вид без посторонней помощи, у нее появится собственный накопитель силы. Функции ограничены, но Блум никогда не собиралась превращать ее в полноценную боевую единицу или еще что. После вспышки света, типичной для трансформации, Векша приобрела антропоморфный вид трех-четырехлетнего ребенка. На намного более эмоциональном лице читалось изумление, пока она шевелила большими пальцами, а затем схватила каштановые волосы и натянула их перед фиолетовыми глазами, чтобы рассмотреть. Девочка дала ей пару минут, чтобы привыкнуть, пока проверяла себя на предмет истощения. В любом случае, в ближайшее время лучше перестраховаться, не колдовать и пить мерзкую воду с экстрактом лануссий. — Теперь у тебя должно получиться говорить, — сказала Блум. В новом теле воспроизведение звука должно быть таким, как у человека. Как своеобразный переводчик с белечьего. — Хорошо себя чувствуешь? — Да… — медленно ответила Векша, потирая горло, не привыкшая к подобным звукам, исходящим от нее. Она попыталась встать, но споткнулась. Блум поймала ее и взяла на руки. — Ты быстро научишься, — девочка похлопала ее по спине. Белка неуверенно заворчала.