Я не играю с огнем

«Ах, хэллоуин! Время костюмов, конфет и страшных историй. В прошлой жизни я не праздновала, но с местными традициями это возможно. Кто не полюбит бесплатные угощения?» — Блум с удовлетворением поправила вычурный костюм ведьмы, который заказала на заработанные с продажи фигурок деньги. До пяти лет Ванесса сама шила ей наряды, а после покупали дешевые, чтобы переделать. В этом году она впервые балует себя, поэтому решила начать с платья. Классика же, ее точно одобрят. — Ты готова? — Векша нетерпеливо спросила, постукивая ногой у двери со скрещенными руками и насупленным лицом. Ночь хэллоуина также единственное время, когда она может показаться на людях и не вызвать вопросов. Без иллюзий Оскара, то есть. Характер у очеловеченной белки оказался не из приятных. Раньше о ее отношении Блум догадывалась по намерениям и чувствам через связь, но слова и яркая мимика дали выход ворчливости, язвительности и грубому юмору, граничащему с жестокостью. Что сделало ее такой, сказать трудно. Фея предполагает, что Векша была затронута их связью, подсознательно перенимая обиду на мир, ситуацию и вообще… Это бы объяснило, почему она сама стала относиться к жизни легче, а также то, что все жалобы, которые озвучивает белка без стеснения, крутятся в голове девочки. Но сделанного не воротишь, а за враждебным поведением к Блум Векша замечена не была, относясь к ней скорее как к наставнику, старшей кузине или авторитету на работе. Ей нравились многие человеческие вещи, вроде походов в кинотеатры и посещения спортзала. Форма, которую для нее выбрала фея, была расценена неудобоваримой. Слишком мелкая, слабая и неуклюжая. Векша сменила ее на более взрослую версию в тот самый момент, когда поняла, как это сделать. Блум была немного разочарована. Векша имела почти нездоровую тягу к спорту, в особенности к боевым искусствам, на которые они с Оскаром водят ее два раза в неделю, наняв тренера с заработанных на фигурках денег. Сама белка объясняет это тем, что хочет перебороть унизительный инстинкт бежать при первых признаках опасности. Она больше не маленький безмозглый зверек. У нее есть сильное тело и агенты, о которых нужно заботиться, осталось только наработать опыт и мастерство. Блум могла понять страх оказаться беспомощной, страх не быть в силах дать отпор трудностям. В то же время достижение антропоморфизма никак не изменило того факта, что Векша не способна научиться писать и читать. Но было бы странно, если бы дислексия исчезла, ведь письменность — человеческое изобретение. Как бы сильно Блум ни развивала интеллект белок, она не перестраивала им мозг, чтобы абстрактное мышление давалось просто. Это еще одна причина, почему Векша такая прямолинейная. Возможно, со временем семя магии исправит и этот недостаток. — Так и есть. Встретимся на улице? — девочка последний раз покрутилась, наслаждаясь движением юбки. Закатив глаза, Векша сбросила волшебное тело и юркнула в открытое окно. Не желая портить ей настроение сильнее, Блум взяла метлу и отправилась ко входу, весело прыгая по ступенькам. Ее родители сами то и дело открывали входную дверь, чтобы угостить очередную партию ребятни конфетами. У пары не было полноценных костюмов, только забавные шляпы, но они никогда не относились к хэллоуину серьезно. — Я ухожу! — Блум поцеловала Майка в щеку, вызвав у него улыбку. — Вернись не позже девяти, хорошо? — напомнил он. — Я поставила будильник на полдевятого, — заверила девочка и скрылась за дверью, слегка раздосадованная. За одиннадцать лет так и не привыкла, что американцы рано ложатся спать. «Еще бы, школа в семь утра начинается». Увидев Оскара, Блум не могла не фыркнуть, сразу поняв, что он решил не тратиться на костюм. Он одет в повседневную одежду, но проходящие мимо дети и подростки то и дело бросают на него впечатленные взгляды. Да, Синг не воспринимает день всех святых, как повод для праздника. Для него это время, когда следует быть настороже и опасаться влияния злых сил. Ему больше по вкусу весеннее равноденствие. Это он так оправдывает то, что превращается в скрягу. — Что такого удивительного они видят? — тихо спросила девочка, вцепившись в его предплечье, чтобы ее не снесли встречные компании. Парень склонился, что привык делать со всеми знакомыми. Блум готова поспорить, что к выпуску он вытянется до двух метров, и это не говоря уже о том, насколько Оскар широк в плечах. — Как знать, — он небрежно пожал плечами. — Иллюзия показывает то, что субъект был бы рад и удивлен увидеть. — А нас пожалел? Я тоже хочу увидеть что-нибудь интересное, — Векша кинула на него сухой осуждающий взгляд, однако надутые пушистые щечки придавали ей только очарование. — Так лучше? — Синг забавлялся каждый раз, когда белка думала, что ее исключают из-за того, что иллюзии предназначаются не для ее глаз. Блум тоже мало что могла сделать против комбинации любопытного зверька и приставучего ребенка. Она имела слабость для обоих. Оскар создал стеклянные крылья, наслаждаясь загоревшимся взглядом Векши. Девочка и забыла, что они не показывали ей. — Блум! — Митси вынырнула из толпы, словно черт из табакерки. Рыжая пошатнулась, когда сильные руки подруги схватили ее в объятия, и с удивленным вскриком и хихиканьем вернула объятие, намеренно закружив их еще сильнее. — Ты сегодня ведьма? Мы соответствуем! — и действительно. Митси оделась черной кошкой. Уши на ее голове двигались, но не стоило ожидать меньшего при наличии денег. — Кто твоя подруга? — Это Вики. Она в одном классе мировой истории с Оскаром, — это имя они мудро используют для занятий боевыми искусствами. Имя Векша нельзя считать человеческим даже в самых смелых фантазиях. — Я Митси. Мне нравится твой костюм. Ты лиса? — брюнетка с одобрением кивнула, прищурившись на натуральную шерсть, выискивая огрехи. — Допустим, — белка ворчливо согласилась, понимая, что костюм грызуна будет сочтен странным выбором. Кроме того, ей не хочется постоянно поправлять каждого, кто неверно предположит. Вечер пролетел быстро и весело. Через несколько минут к ним присоединился Энди, и такой дружной компанией они обошли много домов в районе. Блум искренне любила эти детские забавы. Ее друзья скоро станут подростками, общаться с ними станет одновременно легче и сложнее. Они будут лучше понимать мир, жизнь и людей, но гормоны доведут их эмоции и идеи до крайностей. Ей интересно, захочется ли им еще проводить с ней время, когда их собственная жизнь станет вдвойне насыщенней и интересней. Блум боится привязанности, но не может от нее отказаться. Она лучше кого бы то ни было понимает, что не имеет права останавливать, если кто-то хочет уйти. Но предложить за внимание может не больше, чем себя. И каждый день девочке кажется, что ее самой недостаточно. Что в прошлой жизни, что в этой… Блум наслаждается каждым мгновением с теми, кто дорог ей, но в душе не верит, что ее не оставят позади. Даже Оскар, как бы больно ни было признавать, может пойти своим путем и ничего не потерять. — В следующем году я не пойду на сладость или гадость. Мама сказала, что я буду слишком взрослой для этого, — Митси разочаровано глядела в воду с моста в парке, где они остановились прежде чем разойдутся по домам. На скамейке в нескольких шагах Энди и Оскар делились опытом игры на музыкальных инструментах. Хоть мальчик помладше предпочитал струнные, ему было интересно все, вплоть до хэндпана, который любил подросток. — Нельзя быть слишком взрослой, чтобы повеселиться, — Блум болтала ногами, почти доставая до водной глади почти в трансе. Хороший вечер. — Мы все еще можем гулять по полным веселья улицам в костюмах, которые нам нравятся, а потом отправиться на ночевку, к примеру. Или устроить вечеринку. — Тебе не нравятся вечеринки, — Митси взглянула на нее с сомнением, но уже не выглядела такой поникшей. — Зато тебе они нравятся. Вечеринки бывают не каждый день. Мне не сложно сходить на несколько в году, — улыбнулась рыжая, слегка удивленная, что девочка заметила. Это приятно. — Разве у Энди нет друзей музыкантов? У нас может быть живая музыка. — Мы можем сделать это в парке! И ты принесешь украшения. Твои украшения всегда самые лучшие. Честно, я искала, — воодушевившись, она шепнула последнюю часть, словно какой-то страшный секрет. — В библиотеке Оскара много странных и жутких книг, он бы отлично справился с тем, чтобы найти нам страшную историю, — поддержала ее Блум. — Я очень рада, что мы подруги, — после непродолжительного комфортного молчания вдруг сказала Митси, не глядя ей в глаза. — Но иногда мне обидно, что ты учишься в старшей школе. Даже если я понимаю, как ты умна и как это важно для тебя. Иногда мне хочется, чтобы мы всегда были вместе. — Я не понадоблюсь тебе каждый момент дня, вот увидишь. Но я всегда отвечу на звонки и сообщения. И постараюсь быть рядом, когда ты действительно будешь в этом нуждаться, — Блум взяла ее за руку, надеясь утешить. — Может быть, я многое упускаю. Есть ли что-то, что волнует тебя? — Просто… Я просто… — Митси отвернулась еще сильнее и сжалась, словно собиралась сказать что-то, за что на нее обязательно накричат. — Я не думаю, что люблю Мейси! Она мне не нравится! — быстро призналась она. — Почему? — спокойно спросила рыжая, потирая ее костяшки. — С тех пор, как она родилась, родители словно потеряли ко мне интерес. Они постоянно кружат вокруг Мейси, постоянно говорят о ней, но когда я хочу что-то сказать, они просто: «да, да, Митси. Делай, что хочешь. У нас нет времени на тебя. Лучше посмотри на свою сестру». Аргх, она еще даже ничего особенного не сделала, но стоит ей издать какой-нибудь невнятный звук, и все начинают носиться! Я устала от этого! — брюнетка резко обернулась и высказала все наболевшее, когда осуждения на первое признание не последовало. — Иногда мама заставляет меня сидеть с ней, даже когда у меня уже есть какие-то планы. Я не понимаю, почему она важнее меня. — Твои родители поступают неправильно, но, возможно, они пока слишком озабочены младенцем. Знаешь, в первые годы их жизни происходит самое интересное, — Блум постаралась остаться спокойной и серьезной, хотя с трудом представляла, что успокоит подругу. Она не совсем семейный психотерапевт. — Мейси ничего не понимает, она не знает, что крадет все внимание. Тебе тоже не обязательно любить сестру. Но ты обязана заботиться о ней, поскольку вы одна семья, а она еще не может позаботиться о себе самостоятельно. Попробуй не думать о родителях, когда остаешься наедине с Мейси. Покажи ей свои игрушки, расскажи, что тебе нравится. Посмотри, может быть ей это понравится тоже. Любовь рождается со временем. — Я попробую, — медленно, словно глотая глину, неохотно согласилась Митси. — Спасибо, — запоздало добавила она. — Обращайся, — Блум легкомысленно махнул рукой, внутри скисая. Она поможет друзьям, это не лукавство. Только бы ей это не аукнулось.

***

В Гардении редко идет снег. В некоторые зимы Блум мечтает наколдовать его, но ее магия никогда не предназначалась для настройки погоды. В лучшем случае, она сможет сделать жаркий день еще более жарким. Как правило, снег выпадает только в середине января и довольно быстро тает. И она это честно ненавидит. Ни одно Рождество или любой аналогичный праздник в конце года не могут подарить ей нужное настроение, если за окном все не покрыто белым и температура не опустилась хотя бы до минус трех. «И каждый год Оскар уезжает в Румынию к семье. Эх, хотела бы я поехать с ним. Там, наверное, замечательная погода. Жара Флориды скоро доконает меня. Где это видано, чтобы в конце декабря было плюс пятнадцать?» Блум застонала, прижавшись лбом к окну. Зимние каникулы всегда тянутся, словно патока. Митси отправилась с родителями на курорт, Майк и Ванесса продолжают работать. Иногда кажется, что американский средний класс еще большие трудоголики, чем японцы. Даже сама девочка потратила прилично времени на создание заказов, но, вот беда, они все кончились. И Векше она поручила задание, когда получила некоторую информацию от Аберты и ее летающего отряда. Это ничего, но все же. Несмотря на крайнее нежелание приближаться ко всему, что может втянуть Блум в неприятности, она не забывает о людях, которые сами могут до нее добраться. По всей видимости, Селина уже стала ученицей феи крестной, и это только вопрос времени, когда Легендариум попадет ей в руки. Это надо срочно предотвратить хотя бы для того, чтобы использовать книжицу для самообороны. Одного этого достаточно, чтобы разобраться с любой проблемой, которая попытается использовать девочку или убить. К счастью, у Блум получилось заработать себе поездку с родителями в Александрию. Остается уповать на удачу, чтобы найти библиотеку за неделю. Второй неотложной бедой можно назвать Черный и Белый круги. С магами пока необходимо просто держать голову опущенной. Но вот ключ? С этим можно что-нибудь сделать. Пришлось отправить белок обыскать комнату Рокси в поисках фотографии ранчо, а затем попытаться найти объявления об аренде этого места. Не повезло. Похоже, что ранчо принадлежало кому-то из друзей отца, и они просто посещали его летом. Единственное, что знала Блум, это в нескольких часах езды и где-то рядом есть конная ферма. Пару дней назад Аберта передала, что они нашли похожее место, так что Векша отправилась проверить, есть ли там Белый круг. Пока они не будут забирать его, не хватало только Небулы. «Иногда я чувствую себя сумасшедшим сталкером. Я же преследую их? О, я ужасный человек. Преследователь. Именно это откровение мне нужно было сейчас». Блум тяжело вздохнула. В дверь быстро, нетерпеливо застучали, игнорируя дверной звонок. Девочка перевела взгляд с кустов под окнами на входную дверь, где Энди суетливо переминался с ноги на ногу. Она нахмурилась в замешательстве от непредвиденного гостя. — Привет! Могу я остаться у тебя ненадолго? — нервно спросил он, перекручивая руки и криво улыбаясь. — Конечно, — пожала плечами Блум, пропуская его внутрь. Энди благоразумно снял обувь, зная, как девочка относится к грязи в доме. Некоторые привычки из прошлой жизни легче навязать окружающим, чем отказаться. — Что-то случилось? Не помню, чтобы ты когда-нибудь вел себя так. Энди один из тех детей, которые всегда доброжелательны и держат собственные эмоции и реакции под строгим контролем. И чем старше он становится, тем более недоступным он кажется, несмотря на искреннюю участливость к другим. На музыкальных занятиях Блум неоднократно замечала, как другие девочки шепчутся о том, какой Энди милый, умный, красивый и талантливый. Он всегда умел привлекать внимание, при этом не становясь его центром, если можно так выразиться. Дети собираются вокруг него, но даже не понимают, что это так. Каким-то неведомым образом он умудряется прятаться на виду. Блум мало что знает о его семейной жизни. В отличие от Митси, Энди не любит говорить о себе. Обычно он предпочитает говорить о других или о музыке. Девочка иногда задается вопросом, почему ее оригинал из сериала вообще удивлялась тому, что ее друг основал группу. Слушала ли она его хоть иногда? Блум также не бывает у него дома практически никогда, только на дни рождения. Энди никого не приглашает к себе, а рыжая не спешит навязываться. Обстоятельства могут быть разные. — Э… Все отлично. Мне просто хотелось выйти из дома, и я подумал, что ты не будешь против потусоваться. Мы можем посмотреть кино? Или сыграть в настольные игры? Если ты не против? — беспокойно спросил он, внезапно засомневавшись, что ему здесь рады. — Я достану, — фыркнув, Блум махнула ему на диван. — Но если ты убегаешь от чего-то, то мне лучше знать, от чего я помогаю прятаться. — Тебе не о чем беспокоиться. Это просто небольшой спор с родителями, — Энди неловко отвел взгляд, всеми силами стараясь не выглядеть обиженным и растерянным. — Как бы незначительны ни были некоторые вещи, они могут ранить довольно глубоко. И если ты оставишь это внутри, оно загноится, — Блум не пыталась настаивать, но сама слишком часто проходила через подобное, чтобы оставить ребенка вариться в разрушительных мыслях, если может что-то сделать. Практика показывает, что легче всего выплеснуть это наружу. — Иногда просто проговорить то, что тревожит тебя, вслух — половина решения. Может быть, оно не покажется таким страшным, если разделить с кем-то еще. Это не обязательно должна быть я. Просто поговори с тем, кому доверяешь. — Я доверяю тебе, — почти возмутился Энди, напрягшись. Затем его плечи провисли в поражении. Он вздохнул. — Мама хочет, чтобы я бросил музыку. Она говорит, что это бесперспективно, и мне стоит найти более серьезное увлечение. — Она просит невозможного, — жестко подвела итог Блум, практически не раздумывая. Мальчик посмотрел на нее с искренним изумлением, не ожидав такого быстрого и радикального ответа. — Деньги и славу можно заработать на чем угодно, но практически ничего не может заполнить наши души радостью. Какой смысл в жизни, если ты даже не можешь получить от нее наслаждения? — Вау, ты много думала об этом, — восхитился Энди, слегка улыбнувшись. Это определенно подняло ему настроение. — Просто проведи небольшое исследование. Сколько зарабатывают музыканты в разных областях. Какое место в мировом рейтинге занимают наши университеты. Найди что-то, что убедит ее, что быть музыкантом — выгодно. Если это не сработает, не спорь с ней. Это не пойдет никому на пользу, только нервные клетки потеряете. Никто не может тебе запретить брать музыкальные классы в школе, и никто не выберет за тебя университет. Поищи тот, где предоставляется стипендия. Да, твоя мама будет недовольна. Но она не может остановить тебя, — как ни в чем ни бывало продолжила Блум. — Я бы хотел, чтобы мама была такой же принимающей, как твои родители, — после непродолжительного молчания с грустью сказал он. — Тебе повезло родиться в такой семье. — Все относительно, — поджав губы в нерешительности, девочка обдумала следующие слова. — Если тебе от этого станет легче, я не родной ребенок. Так что не так уж мне и повезло. — Что? — Энди изумленно поднял брови, словно кто-то сказал ему, что единороги существуют. — Я приемная, — небрежно повторила Блум. — Знаешь, я ни капельки не похожа ни на Майка, ни на Ванессу. И они не так уж хорошо прячут документы об усыновлении. Так что не сравнивай наши ситуации. Когда пара берет ребенка, они обычно готовы принять его любым. — Это честно, — неловко согласился мальчик. — Я, кажется понял, почему люди теряются, когда кто-то рассказывает им что-то личное. Ты часто это делаешь? — Обычно Оскар слушает меня, — Блум слегка хихикнула, вспоминая блаженное лицо юноши в эти моменты. — Но иногда Митси нужно с кем-то поговорить. И я не могу просто сказать ей отвалить. Даже если многим Митси кажется заносчивой и избалованной, она тоже нуждается в поддержке. — Я всегда думал, что ты замечательная, — Энди заулыбался почти влюбленно, заставив рыжую в смущенном беспокойстве отвести взгляд. — Ты выйдешь за меня? — Попробуй еще раз, когда нам будет за двадцать, — быстро отвергла она. Ради всего святого, Блум не сможет смотреть в подобном ключе на человека младше двадцати пяти. Она живет больше тридцати лет, учитывая обе жизни. — Я тебе не подхожу. Я черствая. — Я тебе только что сказал совсем другое, — мальчик игриво хихикал, не воспринимая ее всерьез.