Альтея: Полое Солнце

Колокольни монастырей западного Лариона трезвонили вечерний час. Будто оползнем на город надувало хмурые тучи, черные как застоялая смола. Один учёный муж на площади района Нового Моста крикнул: «Тикайте молодцы, ибо идут к нам моровые тучи с Дейтона!». Непривередливых ларионцев никак не смутил тот факт, что облака шли с запада, где уже забрезжил закат, и муж был вовсе не учёным, а сбежавшим из лечебницы сумасшедшим. Однако столь громкие речи распугали кучу мещан по всему побережью Олавы. Долго ещё бранились мастера речных портов на удравших с работы тружеников, да вот только скоро и сами разошлись по шинкам. У рынка Нового Моста, на заднем дворе захудалой шинки, дверь с фееричным стуком отворилась. Из неё гордым шагом вышла велларийка. — Подумаешь горе! — вскинула она руки. — У нас нельзя серокожим, говорят! Лирия словила на себе скучающий взгляд кота, что вылизывал чресла, сидя на скамейке. Это взбесило девушку пуще прежнего. Она замахнулась ногой на одиноко стоявший во дворе трухлявый фонарный столб: — Да в гробу я видела ваш «Одинокий столб», — раздался гул символа заведения. Велларийка принялась искать, на чем бы ещё выместить накопившуюся злобу, но кот предусмотрительно сбежал. — Мы тычем пальцем в небо, — обратилась она к вышедшему из шинки Джону, Себастьян поспевал следом. — Эйе, ничаго не поделать, надо искать! Южанин был как никогда жизнерадостен. Лирия зло оглядела Скитлера. Тот чудесным образом умудрялся выпить в каждом заведении, куда они забредали, даже если её оттуда выставляли, чуть ли не на пороге. — Вот и ищи себе на здоровье, teralius! «Это больше похоже на пьянку, чем на поиск белоголового». — Нам нужно проверить кнайпу у рынка, — напомнил землянин. — Ты же говорил, дескать таверна и кнайпа — разные вещи, — возмутилась Лирия. — Верно. Зачарователь мог напутать. — О Эллуна… Девушка поглядела, как со столба вспорхнул неведомо откуда взявшийся здесь орел, махнула на это рукой и побрела за спутниками. — Надеюсь все разбегутся от южанина, боясь чумы, — сокрушалась велларийка, едва они сошли по ступеням и вышли на шумную улицу, — я больше не выдержу тесноты. — Скорее уж от тебя, м`леди, — усмехнулся Себастьян. Подходя к рынку — который был удивительно немноголюден, как для Нового Моста — девушку отпихнули в сторону какие-то одетые в рубища незнакомцы. Аристократка оступилась, наступив на ногу мещанину, тот отскочил и задел чью-то щиколотку. Мимо как раз проезжал экипаж кареты с символами Пятой Академии. Лирия замешкалась, Скитлер хотел взять ее за руку, вытащив из сыр-бора, но она вырвалась: — Хватит! Я умею ходить, не калека, — заверила она того, сдобрив слова злобным взглядом, — просто не привыкла… Себастьяна это не впечатлило: — Актеришка из тебя никудышный. Тебя опять, едва не намотало на колесо! У меня-то самого глаза разбегаются, не был в городах портальной сети с поры, как нам дали по рогам в Дейтоне. Спорить девушка не стала: когда-то и в Иллариоте у неё вскружило голову от мира за стенами поместья. Тогда её вел держа за руку кто-то другой. Кто-то, о ком Лирия уже не могла вспомнить… или не хотела. «Он тоже был из Дейтона», — подумала она, а затем отряхнула эту мысль, как пыль с одежды. Они завернули в переулок и вышли прямо на вход к рынку, что втиснулся между стенами домов. Площадка была забита пустыми прилавками, брошенными бочками и кадками. Из шумной оживленной торговли тут остались лишь перекупщики из Академий, да дельцы, чье добро было хорошо упаковано: дабы легче было делать ноги. — Эй, — вдруг вырос перед Миллардом ларионец, — мы, часом, не знакомы? — Нет, — пихнул его в сторону Джон. Лирия прошла мимо, глянув назад: юноша был ничем не примечателен. Он быстро скрылся в толпе. — Варвар, а ты уверен… — Уверен, — кивнул Миллард, — я его не знаю. Пошли. Прежде чем велларийка успела ответить, землянин уже тащил их между телегами, прилавками и бочками, одновременно объясняя, что если кнайпа перед ними окажется не той — спутникам придется ждать покуда не опустят Новый Мост. Чудеса инженерной мысли пришли и в Ларион. — Я туда не пойду, — заявила девушка, когда её мутный взгляд скользнул по крыльцу кнайпы. — Не дрейф, — подбодрил её южанин, — тех парней на крыльце не спроста рвёт на родину… Погодя, он добавил: — Ну, долбить окна под пение они могли бы и потише. — Вы можете идти, actum est ilicet! — Лирия обернулась, её встретили прилавки и множество юных голов, выстроенных вокруг дельца. — Я лучше пока опрошу местных. Джон нахмурился: — Одна? «Лирово ненастье». — Да! Ещё чего, компанию мне искать удумал? — Ты, — скрестил он руки на груди, — видишь ли, привлекаешь к себе внимание. — Твоя рожа, здоровяк, светится не хуже, чем факел Заэлларийского колосса. В любом случае, руна не даст нам разойтись. С этими словами, девушка смело врезалась в спрессованную толпу, запетляв по рынку. Там её быстро привлек алхимик, распродававший товар, укреплявший душу: она живо помнила, как в самый ответственный момент энергия в её душе кончилась и кровь пошла носом. — Те, хто верят налетай, те кто жаден — делай ноги, — кричал делец, явно сбывавший собственность целителей из Академии. Лирия протиснулась между студентоты. — Выглядит не очень, — девушка стукнула по флакону, внутри заиграла студенистая жижа, — это точно стоит четыре медяка? — Но-но, продукт малахудских джунглей! Сделано руками Кирительских мастеров, сбыто руками ларионских дельцов. Эт исчо, псякрев, дешево, дальше токо даром, — скривился в улыбке тип с синими, как черника, губами. Лирия долго глядела на флакон, взвешивая в руке последнюю пригоршню кваллий. Алхимик — больше смахивавший на самогонщика — продолжал кривить ученую мину. «На рынке всем плевать серая ли у тебя кожа, видны ли у тебя ребра или не торчит случайно парочка крыльев, покуда есть деньги — будешь желанным гостем». — Четыре за бабкино варево многовато будет, — помахала она перед синегубым рукой. — Думаю торг от такой как ты неуместен. Аристократка зло оторвала от полуплаща одну из пуговиц и протянула. Разумеется, не забыв достать из кармана последние медяки. Она, направляясь к очередной корчме, куда заглянули её спутники, крутила в руках приобретенное зелье. «Большая удача среди всех этих фиглярских варев и средств для потенции найти что-нибудь стоящее». — Это ещё что? — буркнула она, глядя на стоки. Руна на запястье принялась жечь кожу, но это было вовсе иное чувство… Её взгляд заскользил по округе. Река Олава, на которой стоял Ларион, нынче была подчинена рукам мистерианцев. Множественные каналы, деревянные плотины и известняковые дамбы высочились в районе Нового Моста. Здесь Олава переходила в искусственно созданную дельту. Отсюда шли баржи, снабжая всю провинцию аж до самого Сапфирового моря, где начиналась граница с Дейтоном да Териодом. Именно это место облюбовали ларионские бездомные. Их не страшил факт, что любой из тех каналов, где они ночевали, могло затопить в любую минуту! За таких бездомных она и приняла компанию мужчин — тех самых одетых в рубища грубиянов, толкнувших её ранее — ведущих за собой мальчика в стоки. Теперь же ей так не казалось: незнакомцы были одеты вовсе не в тряпье, а руки у босяка были связаны. Но чувствовала девушка себя странно — в воздухе словно натянулись струны. Намного больше и страшнее тех, что она ощущала от спутников. Нечто чужеродное тянулось от похитителей детей… «Неужели всем плевать?», — Лирия вновь осмотрелась. Ни одна душа не отвлеклась от купли-продажи. Руна забилась, как сердце, когда незнакомцы прошли мимо. Они тоже обернулись на аристократку. Выждав, велларийка закрыла глаза. Сомнений быть не могло! Странная связь исходила прямо от прошедших мимо. Легкой трусцой она направилась к смердящим стокам. Всё-таки на Велларии культ детей стоял особняком! «К тому же, — оправдывала себя Лирия, — меня родили под гением Юноны. Непростительный грех будет отвернуться от чада в беде… Пусть и порожденного Терруном мистерианца». Нагнала детопохителей она быстро. Их маршрут был незамысловатым: поворот туда, сюда, и вверх по каменной лестнице в закрытый двор старой прядильной мануфактуры. Там велларийка умостилась в груде осыпавшейся штукатурки. Всякий раз ей казалось, что она на грани и вот-вот раскроется, но мещане были заняты болтовней друг с другом. «Сейчас бы пригодились теневые фокусы Себастьяна». Группа остановилась у двери в мануфактуру. Один из ларионцев хлопнул мальчика по плечу: — Пора, — он стукнул пару раз в тяжелую дверь. Из заброшенного здания выплыли три фигуры босоногих крестьян, одетых в рубище и носивших длинные бороды. «А не дружки ли это Норриса часом?». Мистерианцы обменялись приветствиями. Один из похожих на монаха бородачей присел пред мальчиком на колено: — Слезы льешь? Бывает, — задумчиво произнес косматый. — Аркана завещала, непосредственность в чувствах — божественный знак! Насколько Лирия успела понять, желтокожие, хорошо разбирающиеся в религии, всегда использовали её лишь для оправдания неблаговидных поступков, а не для совершения праведных. Это заставило сильнее усомниться в намереньях неизвестных. — Когда нам за этим вертаться-то? — спросил один из детопохитителей. — Завтра, брат. Руна будет готова. На этих словах девушка насторожилась ещё сильнее. Неужто она вышла на дружков Норриса?! Ей сразу вспомнился один из диалогов между ней и южанином, Себастьян рассказывал ей будто бы их руны не похожи на настоящую рунную магию. Как успела понять Лирия, в дружках у южанина кого только не было: и картежники, и контрабандисты, и колониальные солдаты, а также один придворный шут. Связывало всех друзей Скитлера одно. Они все теперь его ненавидели. Аристократка вскарабкалась на груду мусора: «Достаточно будет лишь увидеть, связаны ли эти вахлаки с фениксами иль нет», — подумала велларийка. Мистерианцы синхронно совершили простой жест — указательным пальцем вывели образ ока на лбу. Это было «одноперстие». То, что ларионцы называли «сотворить знамение». Эдакая, как узнала девушка, быстрая молитва. Присуща она была лишь Ларионскому течению. В родном же Иллариоте, где исповедуются Исталебские каноны, верующим в Аркану принято было носить амулетики с этим самым оком. «Обе традиции достаточно глупые, но медальон хотя бы можно потрогать!». Мистерианцы, что пришли с ребенком, резко зашагали прочь. Бородачи же подхватили дитя. Они скрылись за грузной дверью мануфактуры. Некоторое время аристократка лежала в гробовой тишине среди штукатурки: «Вернусь с землянином и плутом, — решила Лирия, но велларийские традиции неуклонно молвили обратное, — а что если эти лохматые аскеты навредят мальчонке? Я ведь могу и опоздать!». Она была хорошо выучена принципам истинных велларийцев. На их планете каждое чадо было священно, ведь продолжало их расу, вопреки порождениям Терруна и хищной погоде синих пустынь. Переборов в себе страх, велларийка развернулась и принялась бежать обратно в стоки. На полпути она выругалась и возвратилась. Поглядела на массивную дверь ещё пару секунд, развернулась, но вернулась и заглянула вовнутрь. Девушка ни разу не пожалела, что вернулась! Ведь мальчишка уже оказался прикованным к лежанке, похожей на стул цирюльника смешанный с пыточными устройствами гвардии. Вокруг него, как и подобает мучителю, крутился мужик. Бородатый зажигал одна за другой жаровни прямо под мальчонком. «Они его жарить собрались?! — негодовала Лирия. — Злодеи!». Теперь всякие сомнения развеялись. Она должна помочь ему сиюминутно! Вот только девушка, всё же, предусмотрительно дождалась, пока одетый в рубище мучитель закончит настраивать свою машину для экзекуции и удалится в соседний зал. Приоткрыв дверь, велларийка прокралась по ступеням вниз. Дымка от горящих жаровен витала в воздухе. — Погоди немножко, — шепнула она ребенку, принявшись за ремни. Мальчик открыл слезящиеся глаза: — Стойте! — Не поняла. Тише, а не то… — Причащение! Убери руки, — малец принялся дергаться, — помогите! Лирия в ступоре пригладила растрепавшуюся челку. — Да я и так помочь хотела… Слишком поздно до неё дошла суть происходящего. Из соседнего зала выскочили бородатые ларионцы. Каждый носил красную повязку на запястье. — Псякрев, ловите демона! — затрубил босоногий. Первый встал на пути Лирии, заградив лестницу. Второй попытался ухватить её за волосы. Благо девушка, по совету опекуна, не отпускала длинных локонов. — Ухожу-ухожу! — велларийка прошмыгнула на ступени. Там она резво ударила кулаком по глазу бородатого. Тот схватился за лицо. Девушка подтянула его за бороду и крепко врезала по промежности. Подвальный монах согнулся, со свистом втянул воздух, а потом взвыл волком и упал на колени. Лирия наверняка совершала святотатство перед ликом Арканы. Аристократка подпрыгнула, ударила ларионца по виску, тут же развернулась и хватанула второго за груди. Тот рухнул на крутые ступени. Переступив через воющего монаха, чьи мужские достоинства явно были ущемлены, она бросилась на улицу. Вновь в стоки, лишь бы добраться до рынка! Только в смердящих каналах Лирия обнаружила, что держала всё это время кусок бороды нападавшего. Несмотря на длинные бороды, преследователи оказались вовсе не стариками. Двое ларионцев бежали за ней и притом довольно быстро. — Держите, пся мать! — орали они. — Держите её побратимы! Спустя пару мгновений девушка поняла до кого пытались докричаться недруги. В конце стоков у выхода к рынку уже выстроилась стена мистерианцев, которые и завели её сюда! — С дороги, порождения Терруна! Лирия воззвала к душе. На дланях заиграла лунная энергия, оставляя позади бегущей девушки синий шлейф. Она перетянула пламя, сформировав щитки на запястьях. Так и понеслась на преградивших ей дорогу ларионцев. Очевидно, вид стремглав приближающейся велларийки, пылающей лазурным пламенем, спугнул фанатиков. Они отпрыгнули от Лирии, освобождая той дорогу на рынок. Желанного спасения не настало. Девушка запуталась в ногах, шлепнулась о пустую рыночную лавку. В ноге что-то зажгло — гвоздь порвал ей штанину, заодно ободрав кожу. — Хватайте же её! — раздавались крики преследователей. Однако Лирия уже проползла под лавкой на другой ряд. Осмотрела рану. Ничего серьёзного. «А штаны вот жалко». Переведя дух, аристократка решилась выглянуть из своего убежища. Перед её лицом замаячили мордовороты с браслетами стрижей. Один из них был юнцов, что врезался в Джона у кнайпы… — Вон она, остальные где-то рядом, — громила, их предводитель, говорил на удивление складно, учитывая что давеча в Лазурном они покрошили ему зубы, — за работу, парни! Велларийка оцепенела. В руках все они держали сети, копья и топорики. Ей повезло выиграть момент: тут же в лицо стрижам влетел невесть откуда взявшийся орел, принявшись царапать фанатикам лица. «Сегодня явно не мой день», — подумала Лирия, пытаясь развернуться. Но один из стрижей, лихо закрутил веревку, заарканив её за руку. Потащил к себе, как строптивую кобылу. Девушка мановением ладони прожгла путы и принялась бежать живее прежнего. «В следующий раз научу тупоголового землянина не называться своим именем в каждой дыре!». Мир вокруг кружился и ходил каруселью. Легкие кололи и прожигали насквозь, концентрации не сказались на её душе незамеченными. — Террун бы побрал этих детей! — выругалась Лирия, откупоривая один из купленных флаконов. Пахло содержимое хуже Милларда. Подбодрил выпить студенистую жижу её приземлившийся обок с ней топор. «В прошлый раз они брали нас живьём!». Девушка закашлялась, едкое зелье принялось окутывать горло, стекая, как казалось, прямо в легкие. Несмотря на отвратительный вкус дышать стало куда легче, а ноги сами понесли аристократку прочь от фанатиков! Струны натягивались в воздухе, колыша душу. Связь указывала в направлении соседней улицы, но там уже роились бородатые преследователи. Завидев велларийку, босоногие вновь бросились в погоню. — Вас мне только не хватало, — крикнула она, развернувшись к забору. — Ай! — но тут же стукнула кого-то лбом. Раздался визг: — Эй, рохля серокожая! — недовольно покосилась на Лирию парой глаз необычного оттенка упавшая мистерианка. Её серо-зеленый студенческий наряд перепачкался в грязи. — Воще Магнусом одержимая?! — Прости, красноглазая, — несуразно буркнула в сторону аристократка, залезая на забор. «Треклятые студенты, вечно лезут под ноги!», — чертыхалась Лирия, преодолевая преграду. Тут за штанину её ухватил босоногий. — Да ухожу я, ухожу! — крикнула девушка. Вторая штанина с треском порвалась, оставшись в руке у бородатого. Велларийка же, сверкая бедрами, скрылась в подворотне. За забором послышались крики мордоворота на монаха с красной лентой. — Пускай ссорятся, — хохотала девушка, несясь меж проулков. — Я в это время уже буду за спиной землянина… Резко она застыла на месте, а затем её вырвало. Живот скрутило в трубочку. «Продукт малахудских джунглей, чтоб тебя! — кривилась в приступах рвоты девушка. — Фиглярское варево за два медяка». — Себастьян! — захрипела Лирия, когда руна вновь начала зудеть. Кнайпа, куда направились её спутники, уже мелькала в конце проулка. Тут ей и накинули мешок на голову, а в ушах зазвенело после оглушительного удара под дых.

***

Себастьян присвистывал, отливая в подворотне у кнайпы. «Я начинаю сомневаться в существовании той таверны, — хмыкнул южанин. — А может, и та жар-птица была экой иллюзией? Э не, слишком уж реальная». Тут Скитлер схватил свободной рукой конец кинжала. Слух никогда не подводил молодого вора, но в этот раз это оказалась лишь громко гудящая самовозка. Карета пронеслась мимо, подняв настоящий громогласный гул. Южанин вздохнул: — Кары исталебские, где черти носят эту лунную ведьму?! — он заправил концы по местам и двинул к месту встречи.