Альтея: Полое Солнце

Мир вокруг южанина был вывернут наизнанку. Свет был для него недостижим, а тьму он вдыхал, словно воздух.           Зеленые лучи Деомы в небесах стояли густыми столбами, подобно стволам деревьев.             Себастьян слушал гул тьмы: звуки боя ревели как гром, через полквартала в тени от приоконной свечи выли коты, а изнутри до Скитлера доносился храп. Здесь было всё: и вздохи, и стоны, и мимолётом сказанные слова – тень неслась на добрые полмили. И он был внутри неё. В потоке.           Среди звуков он уловил крики сбежавшего доселе наймита.           «Ищет своих, фраер», — догадался южанин.           Этого было нельзя допустить.           Он пробежал в тени от открытых створок, откуда доносились вопли местных на троицу. Прошмыгнул под ногами Милларда в его размашистой тени, увернулся от кромки меча наймита. И скрылся во тьме.   ***           Краем глаза землянин заметил как колдующий наймит повалился в колодец. Велларийка упала. Из окон домов орали мещане. Под ногами пронеслась тень, но всего этого Джон не видел – была лишь схватка.             Он отскочил! Меч врага выбил искры из каменной кладки. Тот бил грубо, с силой и грацией лесоруба, его немногочисленные волосы – окружавшие проплешину – встали дыбом от гнева. Кондотьер же оттеснил Джона филигранными взмахами фальшиона.           Милларда они не удивили. Он знал, как справляться с теми, кто выучил искусство меча на больших дорогах.           И они понятия не имели, как хорошо мечник знал все их приёмчики.           Плешивый взвыл от удара в бедро – сзади он его точно не ожидал. Кондотьер взвыл ещё громче. Джон обманул его быстром выпадом, пройдя кромкой двуручника под лезвием фальшиона, концом клинка он рубанул его в ухо, сбив роскошную шляпу.           Лысый взревел, вслепую бросился на Милларда. Землянин отпрыгнул к колодцу. Кондотьер сделал ложный выпад, изогнувшись он рубанул Джона. Кираса жалобно заскрипела, отразив собой удар. Фальшион кондотьера покрылся горячими трещинами, металл деформировался.           «Кабаний клык», — мигом распознал приём Миллард.           Он ответил тем же. Джон опустил меч к бедру, сместил вес на левую ногу. Уведя тело с линии атаки, он махнул наймиту под мышку!           Плешивый отбил его меч! — Сукин сын, — проревел землянин, разворачиваясь.           В голове загудело!           Шлем заходил волнами.           Это кондотьер наобум попал по нему кулачным щитом. Джона тут же повело назад. В этот раз уже меч иного наймита стукнул о его горжет, перерезав ремешок шлема.           Ослепленный от гула Миллард замахнулся двуручником. Ударил. Но кондотьер ушел пируэтом. Глава наёмников крепким ударом баклера сбил с головы землянина его шлем – вещица, жалобно стуча о стены, скрылась в глубинах колодца.           «Имперское имущество», — заметил землянин. — Да ты урод! Настоящий ублюдок! — кондотьера ужаснул вид его лица.           Бешено рыча, плешивый кинулся на него!           Джон запрыгнул на стенку колодца – делать было нечего. Балансируя на деревяшке, он взял двуручник за лезвие. Миллард ушел от удара, переступив бездну, в полуобороте рубанул плешивого дважды, по обоим рукам. Схватив жердь колодца-журавля он развернул ту, стукнув наймитов по роже.           Кондотьер увернулся, замахнулся фальшионом: ударил размашисто. Наобум.           Миллард не преминул воспользоваться слабостью. Прыжком с колодца он переместился наймиту за спину. Тот изогнулся, чуть не ослепив Джона лезвием.           Землянин повернул меч, взяв его как копье, и рубанул сверху, вертикально точно между шейных пластин бригантины. Лезвие вонзилось в плоть. Кондотьер выронил баклер, схватился за шею, завыл, завизжал, согнул колени. Но не умер.           Кондотьер ткнул острием его подмышку. Там лезвие столкнулось с тканью табарда. Наймит застонал и ухватился за двуручник, гарду и руку Джона.           Землянин бросил меч, не желая лишиться пальцев!           Отступил назад – обрыв в речной канал был уже прямо за ним.           Он услышал, как закричала Лирия. Слов он не разобрал, да и не горел желанием.           «Варваром значит называешь? — оскалился землянин. — Посмотрели бы на меня сейчас немытые дуралеи с Земли!».           Расставив руки, Джон смотрел на лезвие врага. Двигайся, выжидай момента, вертись, как цапля, и уклоняйся. Не прозевай удар! Не прозевать – это самое главное.           Кондотьер взмахнул саблей под прямым углом локтя. Чего он не ожидал, так это того, что Миллард прыгнет на него с голыми руками!      Землянин обхватил локтем руку наймита и зажал. Лица противников столкнулись! Они застряли в обнимку.           Первым решился Миллард. Вероятно потому, что был варваром. Он, раскрыв пасть в диком оскале, укусил нос Никласа.           Землянин дергал челюстью, как озверевший бульдог, а по его подбородку стекала мистерианская кровь. Ему залило глаза. — Бешенный урод-а-а-а-а!!! — завопил кондотьер.           Вой превратился в хрип. ***           Лирия, приподнявшись, с ужасом видела, как в ночном свете потянулась струя крови, ниспадающая с её спутника. Сраженный кондотьер припал на колено. Здоровой рукой он пытался зажать кровоточащую рану – тщетно, ведь свист удара вновь обретенного Джоном меча уже навис над его макушкой.           Девушка зажмурилась.           Желчь комом подошла к горлу, когда велларийка услышала звук, с которым мясник рубит мясо. Звук смерти. Всё нутро дрогнуло. Колени принялись вытанцовывать сальтарелло.           Миллард издал утробный хрип.           Когда она открыла глаза, на месте кондотьера осталась лишь лужица крови. Послышался глухой всплеск воды. Казалось, он тянулся вечность.           Миллард сплевывал кровь: — В канале… Тьху! Его тело ещё не скоро найдут, — бормотал он себе под нос.           Тон мечника стал другим, более живым и энергичным. Намного страшнее прежнего.           Лирия остолбенела: «Насмерть. — эта мысль прогрызлась в её разум. — Насмерть! Насмерть!!!». Весь этот бой мог закончиться лишь смертью! Её могли убить и она могла убить! — Но я-то никого не убила, — оправдывалась девушка, смотря в небо.           «Всего лишь защищала себя и свою честь, как и полагается аристократке!».           Тут она услышала глухой стон Джона. Он упал навзничь. Кираса на его спине изогнулась от мощного удара гардой плешивого наймита – тот поднялся, кое как взяв в руки меч!           Наёмник стукнул по голове землянина мечом, как палкой. На макушке Миллард заструилась кровь, он изогнулся. Но враг уже занес меч над его шеей.           Лирия обнаружила, что бежит. Также она сжимала кулак, кастет впивался в руку, а лунное пламя вышагивало меж костяшек.           Девушка влетела с двух ног в плешивого наймита – того откинуло, протащив по следу его крови из открывшихся ран. — Лучше бы ушла, серая, — проскрежетал ей наёмник. — Да, — проревел землянин, воздев меч.           Велларийка вновь вздрогнула и зашаталась при виде того, как двуручник Джона вонзился в грудь мистерианца. Плешивый изогнулся, заскреб по мостовой. Видимо он забыл, что у него порвана подмышечная артерия и ему следовало бы уже умереть. Сапог мечника на горле напомнил об этом наймиту.           Землянин вытер меч о рукав. Будем откровенны, смысла в этом было не много – Миллард был и без того по уши в крови.           Лирия тупо уставилась на спутника. — Спасибо, — сказал он ей, положив ей на плечо перепачканную руку.           Ноги подвели девушку. Землянин подхватил велларийку. Она закашляла, всё нутро просилось наружу. — Вот курва, — вздохнул Джон. Мужчина хлопнул её по спине. — Ну, давай. Не держи в себе.           Рядом из тени вышмыгнул Себастьян. Он с интересом повертел в руках широкополую шляпу кондотьера с аляповатым пером похожую на головные уборы арканиумских корсаров. Без зазрения совести, южанин натянул её себе на голову.           Только после этого он обратил внимание на спутников: — Эйе, пора бы нам идти, иначе сюда прибегут остальные!                 Аристократка поборола в себе рвотные позывы. Ей хватило сил скинуть лапищу здоровяка с себя. Она указала на спутников трясущимся пальцем: — Вы сумасшедшие, грязные, безжалостные варвары, — надломился велларийский голос, — убийцы!!!           Скитлер безучастно развел руками. — Ты и без того знала это, — печально заметил Джон. — Одно дело – знать и другое – видеть.           Лирия заковыляла прочь, не оглядываясь.           «Оглянешься назад — погибнешь». ***           Норрис появился в комнате из хладного облака. Старушка, что стояла и вопила у оконной ставни, завопила ещё громче. Зачарователь, даже не взглянув на неё, махнул посохом – старушку оттащило к стене, кирпичи халупы ожили, пришли в движение, и заживо замуровали в себе мистерианку.           Заглянув в окно, старик глянул на троицу – его творение. Они оправлялись после боя, которого можно было бы легко избежать, если б Норрису это требовалось.           «Велларийка – слабое звено, — сказал ему его ученик, когда старик разглядывал хромающую Лирию. — Эмоциональна и юна, не способная к убийству. Ей не протянуть, Господин». — Собака, брошенная к волкам иль прогрызает свой путь в стаю, иль гибнет, — ответил ему Норрис.           «Они не пошли через переправу Ландо, — посетовал ученик. — Путь, проложенный нами, был куда безопаснее!». — Сие их воля, Нейман, — упрекнул старик подмастерье. — С восходом солнца – явиться враг. Нам добро спешить. Покуда враги проявляют лишь интерес к троице. Им страшно. Сама быль существования этих троих являет им угрозу.           «Господин, — замешкал Нейман, — мы уйдем прямо сейчас?!». — Нет. Нельзя повторить того, стало с Маттоном. У нас больше нет ни часу на подготовку нового плана – Игнис пал – они на пороге Альтеи.           «Как по мне, пока Тее ничего не угрожает. Я не видел ничего, вызывающего во мне веру в крах всего сущего. Мир окреп с седых эпох, Господин».       — Порой увидеть – значит поверить. Но в этом мире – самое важное никому не под силу разглядеть обычным оком. У всего есть двойное дно, юный Нейман, первотворцы создали Тею, свою пьесу, оже не задумываясь о копающихся в ней актерах.               Норрис стукнул посохом. Плетения на железной сердцевине зашипели и завились. Роспись на рукояти каждое мгновение изменялась, словно активно не желая быть прочитанной сторонним наблюдателем. — Засветло ты отвлечешь гостей с Игниса на себя, — повелел колдун. — Эси троица найдет себе путь. Их ведет собственная цель. Слабъ будет тот, кто отступиться, — он в последний раз взглянул на велларийку.           Не прогадал ли он?