Назло всем

      Он уступил Вике свою кровать, а сам улёгся на широком диване в гостиной. Долго не мог заснуть — ворочался и думал. Думы были все о том же: о том, как ему дальше быть в этой жизни. Рассуждал, так сказать, на перспективу. Главная цель сейчас — вывести компанию из кризиса и вернуть имущество. Глобальная на будущее — понять, как он сам будет работать в этой самой компании. И будет ли вообще.       Этот вопрос возник у него внезапно, ведь раньше Андрей даже не помышлял, чтобы оставить «Зималетто», ставшее ему родным. А теперь… Вот, думал он, если представить, что Сашка всё-таки усидит на своём нынешнем месте до момента выхода компании из кризиса. Что дальше? Он останется или вернётся к себе в министерство? Судя по тому, с каким рвением он стремился попасть в президенты компании, вряд ли захочет вернуться на госслужбу. И какие в этом случае у него, Андрея Жданова, перспективы? Правильно — никаких. Значит, надо скинуть Сашку до того, как он выведет компанию из кризиса!       Но эта мысль уже не казалась правильной. Да, Сашка конечно гад и гадости всю свою сознательную жизнь делал исправно, но… сейчас он в том же уязвимом положении, что и Жданов во время своего президентства. И он на самом деле работает, а не упивается властью, как поначалу. Мстить Воропаеву… расхотелось. Да и вообще расхотелось руководить компанией. Потому что он должен был всегда, каждый божий день, опасаться, что сейчас к нему придут проверяющие, тот же Сашка, и найдут какой-нибудь косяк и отругают. Или соберут внеочередной совет и снимут. Жить в таком дерьме он больше не хотел.       Почему сложилась такая ситуация? Вот этот вопрос был сейчас даже более актуален, чем все остальные. Потому что компанию акционировали. Он был тогда не против, потому что рассчитывал на голос Киры, но она им манипулировала, как ей казалось удобнее. Андрей обещал жениться? Отдам ему голос. Андрей изменил мне с Пушкаревой? Отниму свой голос и передам его Сашеньке. А получается, что теперь она может точно так же шантажировать этим своим голосом Сашку? Да, не позавидуешь ему. И он действительно не завидовал. Даже наоборот, сочувствовал и хотел помочь.       А еще был папа. Генеральный директор компании. Который с интересом наблюдал, как они возятся в этой песочнице и вовремя покрикивал на них, малышей. Андрюша отдал в залог компанию? Ату его! Вот, смотри, Саша, как не надо делать — уж ты постарайся не повторять его ошибок. Но что будет делать папа, если Сашка и правда выведет компанию из кризиса? Неужели оставит его президентом? Вряд ли. Сашка своенравен, харизматичен и деспотичен. Как только угроза банкротства компании исчезнет, он станет проводить свою политику. Здесь отец сможет только советовать. Причём даже не настоятельно, иначе Воропаев не станет воспринимать. Зная его характер…       Понимает ли это отец? Наверняка. Смирится ли он с таким положением дел? Никогда. Значит, Сашка — проходная фигура. В последнем разговоре родитель дал понять, что его устраивает их тандем, и если они не сработаются, он будет очень… разочарован. А ведь отец знал, что они не сработаются! Точно знал, и они оба ему это наглядно продемонстрировали. А значит… он рассчитывает, что Сашка облажается без его, Андрея, поддержки? Не иначе. И уж тогда будет нетрудно найти повод убрать Воропаева. А дальше что? Поставит обратно Андрея? Так за него сейчас вообще никто не проголосует, разве что мама как всегда. Наверняка отец это понимает. А сделать президентом акционера без выборов… Нет, такой возможности по уставу нет.       Вариант остается один у него — взять на должность внешнего сотрудника, профессионального управленца, знакомого с этим бизнесом и работающего лично на отца. Кто это может быть?.. И тут он аж подскочил от догадки: Катя же! Точно! Если Сашка не справится, то папа не предложит кандидатуру Андрея. И мотивировка будет железная: оба наследника накосячили! А Катя… Катя автор антикризисного плана!.. Стоп! Но ведь компания уже будет вне опасности? Или нет? Значит, Сашку снимут раньше! Точно! И потом — ни вашим, ни нашим! А Катерина Жданова-старшего уважает и прислушивается к нему. Она не Сашка, она не взбрыкнёт. Будет послушный президент. Ну-ну.       Андрей понимал, что бороться за должность сейчас — это бороться не с Воропаевым, а с собственным отцом. Что не просто глупо и недальновидно, но и противоестественно. Разные весовые категории, да и родной человек все-таки. Даже если удастся Сашку перетащить на свою сторону, пойдет ли он прямо против диктата уважаемого им Павла Олеговича? Хороший вопрос…       Сумбурные мысли постепенно складывались в одну простую логическую цепочку. Он не был уверен, что его рассуждения правильны, но у него наметился отличный план действий, никак не вредивший компании. Он поможет Сашке удержаться на этом месте. Предложит ему действовать сообща. Но не станет складывать все яйца в одну корзину: будет думать о другом виде деятельности. Да, или о своем бизнесе. В конце концов, у него есть неплохие сбережения и вложения в другие предприятия. Он сосредоточится на них, продолжая работать в «Зималетто». Дивиденды будут неплохие, когда компания выйдет из кризиса, но ему, Андрею Жданову, надо двигаться дальше — в том числе и в профессиональном плане.       Решено! Если все-таки папа найдет пустяковый повод снять Сашку — значит, выступит в поддержку Воропаева, если тот, конечно, сильно не накосячит. А чтобы не накосячил — Андрей проследит. Если будет такая возможность. Просто потому, что отец должен понять: он не кукловод, а они — не марионетки.       Приняв такое решение, Андрей успокоился и уснул.       Проснулся снова по будильнику в шесть. Встал и приготовил чай. Разбудил Вику. Спросонья та не сразу поняла, что происходит. Дошло, когда открыла глаза: — Андрей? А ты что тут делаешь?!       Он рассмеялся. — Вик, тебя бужу. Вставать пора — на работу скоро! — Сегодня суббота, Жданов… — она снова закрыла глаза, и Андрей понял, что он идиот. — Вот я дундук! Ну, теперь придется чай одному пить… — А какой у тебя? — раздался ее сонный голос. — Твой любимый, с бергамотом! — Ты искуситель… Ладно сейчас встану. Дома потом досплю! — Да выпей, пока свежий, и спи потом сколько угодно, — отмахнулся он, — я все равно буду работать, пока время есть. — А, ну хорошо тогда…       К чаю нашлись пирожные, Вика съела парочку и захотела еще. Так незаметно утренний чай перерос в завтрак. — А ты над чем работать будешь? — спросила Вика, расправляясь с бутербродом с бужениной. — Проект по франшизам. — Круто! Ничего не тратишь, а денег сразу много платят! — В точку! Самое то, что нам нужно. — Ну да, — она кивнула и помолчала, дожевывая бутерброд. — Андрей, я хотела уточнить: мы все еще собираемся Сашку контролировать? Ну, как врага? Или мы уже с ним дружим? — Точно! Да, Вик, ты права: первоначальный план меняется. И не потому что мне вдруг Воропаев запал в душу, поверь. Он как был гадом, так и остался, но теперь я знаю, что несмотря на это с ним можно иметь дело. Просто я тут прикинул ночью, подумал… В общем, даже если Сашка облажается и его снимут, меня всё равно не вернут обратно в кресло президента. — Да ладно?! А кого тогда? Павел Олегович сам вернется? — Не угадала! Думаю, он Катерину хочет в это кресло посадить. Еще зимой хотел, да Воропаев ее перехватил. — Да ты что? Пушкареву? Да никто не позволит! Вы же все проголосуете против! Или ты — за? — А он не будет устраивать голосование, Вик. В этом весь секрет махинации. — А так можно? — Она — квалифицированный специалист и автор антикризисного плана. Пойдет как исполняющий обязанности, кризис-менеджером. — О как! Прикольно. А ты считаешь, она не справится? — Я считаю, что на переправе коней не меняют. Сашке надо досидеть до выхода из кризиса. — Ага! Так он тогда и дальше будет сидеть, нет? — Во-первых, не факт. Во-вторых, даже если и будет, мы все равно поднимемся наверх. Или уйдем, но на своих условиях. А Катерина вообще может вышвырнуть меня из компании. С Малиновским на пару. — Ой, а я бы вообще уволилась… — вздохнула Вика. — Так неохота, чтоб всё менялось! Вроде приспособились и даже наладилось как-то всё… Меня даже крысы уже не раздражают! — Все будет хорошо, Вик. — Он усмехнулся. — За это время ты уже расплатишься с долгами и спокойно сможешь это сделать. Я помогу тебе с работой, обещаю. — Спасибо, я, ты знаешь, вот с радостью эту твою помощь приму! — решительно кивнула Вика. — Потому что тебя-то может и вернут на административный этаж, а меня — вряд ли, опять куда-нибудь засунут в какую-нибудь дыру. Да и не хочу я уже секретаршей. — Это верно. Ты уже переросла эту должность. Будет тебе карьерный рост. В любом случае, вне зависимости от того, вернусь я назад или нет. Если вернусь — значит, со мной. Не вернусь — найду тебе другую фирму. — Договорились! — просияла Вика. — Всё! Спать уже не хочется. Может, я все-таки домой?       И тут позвонили в дверь. — Нет-нет, останься! — попросил он и округлил глаза в притворном ужасе, — я один боюсь!..       Пока она ржала, он, довольный шуткой, пошел открывать дверь. — Кого там еще принесло? — выдавила Вика сквозь смех. — Понятия не имею! — ухмыльнулся Жданов. — Кира или Малиновский? — предположила Вика. — А может вдвоем?       Позвонили еще раз, и Андрей посмотрел в глазок, приложил пальцы к виску на манер пистолета и сказал: «бумс!»       В квартиру зашел Роман. Зашел и сразу обалдел, увидев Андрея и Вику в пижамах. — Очень доброе утро… — проговорил он, делая вид, что улыбнулся. — И тебе того же, — ответил Жданов. — Какими судьбами? — Так… кто ходит в гости по утрам… — Тебе сто грамм налить? — улыбнулась Вика. — Да нет, я просто поговорить пришел… Слушайте, так не врут люди, вы правда вместе? — Ну как видишь. — И живете здесь? — Когда где. Пока у меня чаще получается, — ухмыльнулась Вика, поддержав игру. — Понятно… А я тогда с вами обоими поговорю, ладно? Раз уж у вас друг от друга секретов нет. — Ну проходи тогда, птиц-говорун, — усмехнулся Андрей. Он очень внимательно смотрел на бывшего друга, пропуская того на кухню. Как бы решая, следует его воспринимать всерьез или нет. В итоге они втроем уселись за стол. — Я понимаю, что мой уход ты расценил как предательство, — начал Малиновский. — Я очень хорошо понимаю, как это выглядело. Но я очень хотел остаться с тобой, Андрюх. После того, как ты тогда ушел из кабинета, я ломанулся за тобой, не нашел тебя, но нарвался на Киру. Спросил у нее, где ты, а она завела меня в кабинет и начала выговаривать. Дескать, это я во всем виноват и сбил тебя с пути истинного. Я как обычно пережидал этот бред, думал, ей просто надо выговориться, а она возьми да и скажи: «Ты немедленно уйдешь из «Зималетто» и оставишь Андрея в покое! Иначе про твою инструкцию узнают все!» — Прям так и сказала? — скептически уточнила Вика. — Почти так. И добавила, чтоб я еще и звонить тебе не смел. — Какой ты послушный, Ром, — мягко улыбнулся Андрей. — Хватит издеваться! Я вам правду говорю! Она была вообще невменяемая! Орала, что я на тебя плохо влияю. — А что, она не права? — ухмыльнулась Вика. — Ну да. В кои-то веки Кира права, — улыбнулся Андрей. — А вернулся ты тоже потому, что Кира тебя шантажировала? — Нет, она сказала, что тебе без меня плохо! Но тут, я так понимаю, она как раз ошиблась… — Не ошиблась, а специально соврала, — отозвался Жданов. — Послушай, Ром, я тебя прекрасно понимаю. На кой ляд тащиться со мной в подземелья, когда можно вернуться прямо на маркетинг? Ты все правильно сделал. — Подозреваешь меня в меркантильности, да? — Я не подозреваю, я прямо тебе говорю. Ты вернулся в «Зималетто» не из-за меня. И не для того, чтоб мне было легче. А вот для чего — ты пока не сказал. — Да, колись, Ромк! — добавила Вика. — Потому что Кира просила повлиять на тебя! — мрачно бросил он. — Вот тебе правда. Доволен? Она сказала, что после моего ухода ты вообще сошел с ума и живешь с Викой! — Ну да, в ее представлении со мной может жить только сумасшедший, — хихикнула Вика. — Думаю, это она и имела в виду, — кивнул Андрей. — В общем, Ромио, возвращаться к Кире я не намерен. У меня словно крылья за спиной выросли, которые она мне постоянно обрезала, понимаешь? Это сладкое слово свобода! Мне не надо никому отчитываться, не надо опасаться, что ее шпионы следят за мной. То есть может и следят, но и чёрт с ними! Хорошо мне, понимаешь?! — Да я-то понимаю, — покивал Малиновский. — Как бы ей объяснить теперь… — Да, это будет трудно, но я верю, что ты справишься. — А ты мне не хочешь помочь? — Как, интересно? Я уже ей открытым текстом сказал, что мы расстались. На этом всё. Причем расстались не из-за Вики или Кати, а просто потому, что не могу я больше с ней. Вот воротит от нее! — Она сказала, ты ее обвинил в том, что она обыскала Пушкарёву? — Конечно. Она заставила Катю показать ей открытки и инструкцию. Обыскала лично. Но самое главное, она потом мне сказала, что Катя сама ей все это показала, по личной инициативе, чтобы отомстить. — И этого ты ей уже не простил и снова возвел Катерину на пьедестал, понятно… — с фальшивой улыбочкой проговорил Малиновский. Андрею очень хотелось разбить ему нос, но сдержался. Не при Вике же. — Да даже если и нет, — как можно спокойнее произнёс Жданов. — Главное, с Кирой по-любому всё. — Совсем? — Совершенно точно. — Ты не обнаглел ли, при мне такие вопросы задавать?! — Вика приняла рассерженный вид. — Ты вообще чего за Киру топишь? Влюбился, что ли, сам? — Кстати! Какая богатая идея! — Жданов расцвел улыбкой: Вика просто читала его мысли! — А ведь точно же! Ромк, не теряйся, я серьезно! Она нуждается в утешении, так утешь ее! Это же, как ты сам говорил, твой профиль! — Врезать бы тебе сейчас! — Малиновский вскочил, сжав кулаки. А вот это было неожиданно! Вика с Андреем переглянулись. — Себе врежь, придурок, — с холодной усмешкой бросил Жданов. — Я ведь всего лишь повторил твои слова. Неужели Кира для тебя отличается от всех остальных? — Тебе не понять, — хмуро сказал Роман. — Я пошел. Увидимся на работе!       После его ухода Вика презрительно фыркнула: — Тоже мне, защитник обиженных выискался! — Да уж… — кивнул Жданов. — Слушай, похоже ты на самом деле права: Кира у него в разряде личных божеств, как минимум. — Ой, пусть бы у них все сложилось! — искренне пожелала Вика. — А то оба маются…       Андрей был с ней совершенно согласен.       Она уехала от него после обеда: надо было и дома побывать, на всякий случай. Не всё же в гостях. К тому же у нее были планы на остаток выходных.