amor et infinitum

каждый раз, когда я замечаю тебя, внутри меня что-то умирает.

(sleep token — the apparition) Ручка — это одна единица. Единица простого, нужного и щелк раздражающего. Вдавливаешь кнопку, пальцем сбоку зажимаешь, выталкивая пробку.

Щелк. Щелк. Щелк.

Вновь вдавливаешь, вновь выдавливаешь. Вдавливаешь — пишешь, выдавливаешь — стираешь. Тэхен расписывается на прозрачном планшете размером с музыкальную пластинку, предназначенном для автографов. Тонкий пластик, содержащий в себе последние технологии. А он продолжает расписываться, оставляя частичку мемории. А сверху тянется другой слой прозрачного пластика, подобно змее. Мягко улыбаясь, бархатным голосом молодой человек благодарит свою поклонницу: — Спасибо за то, что посетили мою выставку. Нет. Тэхен не выдыхает. Потому что не имеет права. Лишь спокойно движется средь рядов, осматривая гостей, стоящих у его картин. Ряды расположены на манер книжных полок в библиотеке, с большим расстоянием между ними. Тонкие стены, с обеих сторон украшенные его творчеством, меж которых он и проходит. Тэхен доходит до части с барной стойкой и вежливо произносит заказ бармену, получая мягкую смущенную улыбку в ответ. Да, он умеет производить впечатление одним своим видом. Опять ты улыбаешься. Замолчи. Он не мог спрятаться. Хотя и очень хотелось. Чувство, что разъедает изнутри. Одиночество. Оно ест его. Ест его изнутри. В ярко освещенном помещении не было ни одного темного угла, где силуэт человека мог бы слиться с тьмой. Невыносимо хотелось курить и сбежать от назойливых взглядов. Тэхен мог бы выйти наружу, но нет. Не тогда, когда он является главной причиной этого сборища, грубо говоря. Было достаточно людей, чтобы спокойные разговоры создавали легкий шум. И тихая фоновая музыка, несмотря на изначальный замысел, наоборот заставляла испытывать раздражение. Он поблагодарил за напиток. Подцепив изящную ножку бокала-флейты, Тэхен припал губами к тонкому стеклу, осушая его наполовину. Сейчас бы в самый раз было вино. Но приходится довольствоваться шампанским. Не время и не место. Он должен достойно держаться. Все ради плана. Шепотки разговоров доходят до его уставшего разума сквозь толщу воды. А волнение, забравшееся ему под кожу, замораживающее мышцы, отступило еще два часа назад, больше не глуша голос его сознания, которое подсказывает ему сбежать. Ты должен бежать. Мой принц, сколько жизней пройдет, пока ты решишься? — Ах, Тэхен! — и он узнает этот голос. Прикрывает глаза, позволяя себе лишь мгновение, чтобы приготовиться, прежде чем столкнуться с этим испытанием. Лидер их страны. Человек, которого называют лучшим предводителем. И человек, из-за которого люди до сих пор верят в существование бога, ведь это точно дьявол воплоти. Но по правде говоря, страшит его даже не он. А его спутник. И Тэхен оборачивается с самой ослепительной улыбкой. — Лидер Ким! — мягкий смех и дружеское пожатие рук. — Не думал, что вы окажете мне такую честь. Похоже, этот вечер становится только лучше. Высокий мужчина с властной стойкой, внушающий страх одним присутствием. Более чем красивый для своего возраста, с устрашающей харизмой. Насколько позволяют узнать электронные источники, ему под девяносто. В нынешнем веке люди стареют медленней, но даже так он выглядит слишком хорошо. Для не знающих ему сорок. Одет в превосходный темно-синий костюм люксового бренда, с белоснежной рубашкой, имеющей вшитые драгоценные камни на воротнике, и лакированные оксфорды. Скорее всего, лишняя показуха — что лидер вовсе не пытается искоренить всю историю человечества, в чем неоднократно обвиняется. Ким Джинки. Имя которого означает «Невиданный король» — олицетворение заботы, эмпатии, доброты и нежности. Интересно, хоть на что-то одно из этого он способен? — Как я мог не прийти на выставку юного Шекспира? — ах да, это прозвище. Коротко посмеявшись, дьявол продолжает разговаривать. Ну или просто шевелить ртом, заставляя Тэхена почувствовать желание того ударить. — В последнее время у нас было столько огорчений из-за открытых нападок протестантов, столько невинных жертв. Омраченный зря пролитой кровью, я не надеялся на какое-либо хорошее событие. Но это! Я не мог не прийти на твою первую выставку. Ты наш юный гений, живое искусство поплоти. А Тэхен лишь широко улыбается. Не поворачивай голову, если знаешь, что не выдержишь… Да замолчи ты. (sleep token — take me back to eden) Он знает, что это ошибка, но это было бы невежливо, и он должен. Он переводит взгляд, сталкиваясь с чужими глазами. А насыщенный карий изучает его. Холодный взгляд замораживает все внутри него. Пак Чимин был одет в белую рубашку, покрытую тысячами маленьких страз, и с пышными рукавами, зауженными к запястьям, закрепленными бриллиантовыми запонками. Она была заправлена в темно-синие штаны из шелковой ткани. Он выглядел как само искусство. Любой скажет, что Чимин — олицетворение солнца. Soleil. Настолько мягким и нежным человеком он был. Человек, способный заставлять трепетать сердца людей одной своей улыбкой пухлых губ. Любимый фаворит правителя. Раньше у Ким Джинки было много фаворитов, до появления Чимина. И ни с кем из них он не выходил в свет. Для этого у него есть жена. Ким Серин всегда статно стояла рядом. Всегда была вежлива и ласкова. Но сейчас Ким Джинки рядом со своим единственным фаворитом. Насколько общественности известно и судя по тому, как Серин говорила на интервью, — она хорошо относилась к Чимину. Очень и очень сомневаюсь. А тебя и не спрашивали. — Пак Чимин, — он представляется с вежливой улыбкой и тянет ладонь к нему, которую Тэхен сразу ловит, аккуратно обхватывая пальцы. Он наклоняется, чтобы запечатлеть легкий поцелуй на костяшках руки, пока его сердце судорожно стучит. — Мистер Пак, рад с вами познакомиться, — это ложь. — Ким Тэхен. Спасибо, что удостоили мою выставку своим вниманием. И Чимин смеется, а Тэхен чувствует, как что-то внутри умирает. Это фарс. Впервые познакомиться? Ха-ха-ха. Его сознание над ним потешается, подкидывая ненужные воспоминания о чужих губах на своих и обнаженном теле на его постели. И Тэхен кричит в ответ. Хватит! Хватит меня мучить! — Вы мне льстите, Ким, — Тэхен лишь улыбается, качая головой, тут же обращая внимание на лидера, который обращается к нему. — Тэхен, ты должен показать нам все. Я обязан услышать о твоих картинах. Я настолько впечатлен, — он смотрит настолько пронизывающе, явно давая знать, что лучше бы смыслу картин быть достойным внимания государя. Тэхен научен держать лицо и ни секунду не сомневается, когда направляет гостей в сторону одной из своих работ, по пути узнавая, как дела у жены Ким Джинки. И Тэхен чувствует взгляд на своем затылке, пока ведет гостей вперед, слушая лидера. Да. Чимин действительно солнце. Но у этого солнца холодный свет. Вечер будет долгим, мой принц. Тэхен это знает. А сознание продолжает, но намного тише. Ласковым шепотом припечатывая словами. Теперь ты не сбежишь. Тэхен это знает. Он не захочет.

***

(mr.kitty — discolored) Они останавливаются перед последней его работой. Тэхен нежно улыбается своей картине, прежде чем обернуться к Киму. — Я безумно хотел, чтобы вы увидели именно эту работу. Прошу. Да. Она действительно была исполнена в ином стиле, в отличие от других. Русоволосый ангел на фоне грозового неба, тянущийся вверх, словно к богу. И тысячи лиц позади него, рассыпающихся в песок. И нагота, скрываемая лишь белоснежными крыльями. — Тэхен, ты заставляешь меня действительно проявить любопытство. Сейчас же утоли его! — Джинки смеется, давая шуточный окрас своим словам. И Тэхен вторит ему, изображая веселье. — Ангел — олицетворение нашей страны. И самое величественное имя из всех, что мог получить обычный ангел, — «Кронос». Имя нашей державы. Как вы понимаете, в этой картине я взял тему глубже привычной мне. Хотя наша история и основывается на мифах Великой некогда Греции, я решил доказать, что наше величие можно легко объяснить. Как здесь, в пример было взято христианство. Ангел — олицетворение чистоты и света. Нагота — олицетворение невинности и правости. Гроза — это смута, которую пытаются на нас навести все эти плебеи. И наконец, очищение от клеветы, а впоследствии возвращение домой — победа над грехом. Тэхен переводит дух после короткого монолога, как слышит хлопки. Он широко улыбается своему лидеру, который выглядит безумно довольным. После коротких аплодисментов Джинки подходит ближе, чтобы мягко потрепать волосы своего маленького протеже. Тэхен — его собственность и товар, в который тот вложился. Который был с готовностью передан за круглую сумму после того, как его исключили из учебного заведения. Его родители были рады избавиться от него. Все это было ради плана и необходимо. Но Тэхен ни на минуту не сомневался, что они были искренны в своих чувствах, когда отдали свой позор. Может, они надеются, что он все провалит, чтобы от него можно было избавиться. Мать бы пустила ему пулю в пол, она любит чистые и короткие убийства. А вот отец… Не время и не место, Тэхен. И Тэхен пытается не поморщиться от своих мыслей, спешно отворачиваясь к робко подошедшему фанату, который явно испытывал смущение и дискомфорт от его общества. Все же высшие чины. А у любого человека в такой ситуации будет присутствовать страх не ошибиться перед ними. — Тэхен, я отойду. Мне нужно ответить на звонок, — и прежде чем получить его ответ, Джинки поспешно уходит в сторону выхода, явно нуждаясь в конфиденциальном пространстве, по пути целуя Чимина в щеку. Тэхен чувствует, как его сердце до боли сжимается, так же как и челюсть. Он отворачивается к гостю, чтобы расписаться на айкоте. Его радостный фанат убегает к своим друзьям, а Тэхен смотрит ему вслед, глядя на чужие объятия и восторженные возгласы, чтобы не оборачиваться к Чимину. Но тот, кажется, и не нуждается в том, чтобы держать зрительный контакт, просто продолжая молча разглядывать картину Тэхена. И правда. Правда, Тэхен хотел спросить. Не знал, как подступиться. И прежде, чем он решился на что-то, оказался перебит на вдохе. — Знаешь, что я вижу тут? — Тэхен чувствует, как в чужом голосе сквозит лед, и чувствует себя некомфортно, резко отброшенный формальностью от ощущения небезопасности. Наверное, поэтому ответ его получается безумно хриплым. — Что? — Я вижу ангела с моими волосами, но лицом Джинки. Названного нашей страной. Грозу, олицетворяющую удары от протестантской державы, которые в последнее время происходят все чаще, может, даже прямо сейчас. Я вижу, как Кронос тянется к небесам, но никто не тянется к нему, — голос Чимина становится еще холоднее на следующем предложении, — лишь тысячи лиц, рассыпающихся в прах и тянущих ангела вниз. Поражение. Ну или победа для тебя. И Чимин резко переводит взгляд на Тэхена. Пока его сознание кричит: Убегай!

***

(the national, taylor swift — the alcott) Когда Тэхен падает на постель, время на часах переваливает уже за три ночи. У него ломит все тело от усталости. Под ним мягкое покрывало белого цвета, скрывающее черные простыни. И будь его воля, он бы не расставался со своей кроватью. На самом деле Тэхен долго работал над дизайном своего дома. Он полностью воссоздал каждую деталь сам. Сделал высокую основу для кровати. И поставил ее на черный ковер из шерсти викуньи, которую сейчас практически нигде не достать, выходящий за каркас кровати на двадцать сантиметров, позволяя зарыться пальцами ног в ворс, когда сидишь. Вообще, Тэхен часто трогает его руками, пока лежит на кровати на животе, наполовину свесившись с нее. Хотя покрывало из того же материала, но так как Тэхен любитель прохлады, отдающий предпочтение шелковым простыням, оно часто бывает отброшено в сторону. Пока Тэхен работал над домом, он не успел осознать и проглядел, когда белый стал его приоритетом. Поэтому он даже не стал думать о том, чтобы покрасить стены и пол в другой цвет. Но все это хотя бы не белоснежное, а, скорее, молочный оттенок. На стене за кроватью два ромбовидных зеркала. И еще одно такой же формы, но намного больше весит на потолке. Изголовья у кровати нет, зато на полу по бокам от кровати идет низкая полка, на которой стоят маленькие растения. С правой стороны дверь, ведущая в гостиную, а с левой — в ванную. Также стена справа состоит полностью из панорамных окон, с помощью которых можно выйти на стеклянный балкон. — Quand est-ce que ça va finir? — Тэхен говорит вслух, будто надеется получить ответ, хотя знает, что этому не бывать. Но Тэхен все равно ощущает, как незримый взгляд камер, скрытых голографической иллюзией, оставляет на его коже анлазию, предельно внимательно изучая его. И сейчас это все становится слишком. Что ж, вероятно, это один из тех редких дней, когда можно пойти на поводу у своих капризов и желаний. Тэхен поднимает левую руку ближе к лицу, чтобы использовать свои электронные часы. Он переключает их на второе пространство, в котором находятся нужные приложения, и незаконно управляет нужной техникой. Пару нажатий и все. Камеры будут видеть повтор с других дней, или ИИ будет переписывать изображение, создавая фальшивую картину. В их время конфиденциальность — это непозволительная роскошь. Каждый угол квартир просматривается безостановочно с помощью специально настроенного искусственного интеллекта. Также он отвечает за все в доме, и именно к нему следует обращаться, когда тебе нужна дополнительная помощь дома. Людям позволено давать подходящее имя самим. Ведь это название их собственного очага. Когда Тэхен наконец переехал в свою квартиру, в его голове была лишь бездонная пустота. Вот так его ИИ получил свое имя — «Вид», означающее с древнефранцузского пустота. И заметь его маленький засранистый ИИ то, что недопустимо по его протоколу, моментально подал бы сигнал в защитное отделение, чтобы схватить нарушителя. И плевать, что этот нарушитель — твой хозяин, который тратит деньги на разные плюшки и дополнения, чтобы тому не было скучно. Он со вздохом встает, направляясь в ванную комнату. Думая, хочет ли он добавить соли или высушенных листьев лилий. Тэхен скидывает одежду на пол, напоминая себе не забыть закинуть ее в корзину, чтобы не слушать ворчание Вида. Обдумывает, настало ли время продлить подписку программного обеспечения. И вновь отвлекаясь теперь на баночки масел, вчитывается в описание. Бутылочка падает на пол, отчего Тэхен просто легонько хихикает, смотря на лужу из масла, начинающую все дальше и дальше распространяться. А он просто перешагивает в сторону. Тэхен прикасается к стене, где сразу высвечивается сенсорный дисплей, через который он управляет всем в ванной. Дом настроен под своего хозяина. Он может прикоснуться к любой из стен ванной и в любом месте, чтобы получить управление над этой комнатой. И так в каждой. А сейчас Тэхен включает воду с быстрым напором и настраивает на пятьдесят градусов. Чтобы было достаточно обжигающе. Вода льется из крана, заполняя комнату звонким тоном, подобно мелодии, которую любит играть дождь в прохладный летний день. Она качается и колышется, быстро наполняя ванну. Тэхен поворачивает голову, сталкиваясь со своими глазами в отражении зеркала. Он смотрит на свое тело долго, чтобы покачать головой в полном смятении. Больше не в силах видеть себя, он отворачивается, продолжая изучать воду, которая уже омывает бортики ванны и осыпается тонкими ритмичными струями, нежно касаясь кожи его ног. Наконец, выключив кран, он залезает внутрь, сжимаясь от температуры воды. Откидывает голову назад, прикрывая глаза, слушая уже тишину. Это тишина или пустота? Пустота или ничего? Человек что-то или ничего? Может, включить музыку? Он тянет пальцы к стене сбоку, прежде чем его сбивает с мысли его же сознание. Что, не выдерживаешь тишину, мой принц? Твои мысли пора подтолкнуть в правильном направлении. И Тэхен не успевает за своим разумом, сменяющим сотни картинок. К ночи всегда так. Ложись он вовремя спать, все было бы не так тяжело. Хорошо — с утра его ждут лекарства, которые помогают оставаться сконцентрированным. Вообще, Тэхен должен не забыть выпить лекарство перед сном. Ну, сосредоточься уже, принц. Помнишь вечер? Джинки, его вопросы. Ну и Чимин. Тот самый Чимин, который еще вчера был в твоей постели. Ты вообще помнишь вашу встречу? Да. Он помнит. Это был бал-карнавал. Тысячи — рук, танцующих людей, алкоголь, льющийся через фонтан, прямо из которого гости заполняли бокалы игристым шампанским. У Тэхена оно есть в запасе. Казалось, красивое описание на этикетке бутылки гласило, что оно со вкусом звезд. Тэхен позже проверит, у него должно быть десять бутылок, хранимых в специальной кладовой для алкоголя. А еще он помнит серебряную маску, навевающую холод и изящество. И когда Тэхен увидел не менее холодный взгляд за прорезью для глаз, он уже осознавал, что обречен. В какую игру играет Пак Чимин? Кажется, ему предстоит это выяснить. Потому что эта игра ощущается им как охота, и Тэхен чувствует, что находится в миге от того, чтобы наступить в медвежий капкан.