Equestria at War: Конец тысячелетнего мира.

      Сталлионград. Бывшая ратуша Принцессина. Здание Президиума ЦК КПССР.

Сталлионградское время 5:07

      Василий вышел на небольшую трибуну центрального зала ратуши, оглядывая собравшихся сонных членов ЦК КПССР. Час назад начала поступать первая информация из Эквестрии, и она отнюдь не радовала, а потому было принято решение об экстренном созыве Центрального Комитета. Собственно, сейчас это и происходило. Взмыленные и кое-как причесанные пони почти закончили собираться в зале заседаний. Не смотря на вопиющие нарушения норм внешнего вида, никто не собирался упрекать, например, председателя Петерсхувского ГорИсполКома. Нормальные пони вряд-ли смогут выглядеть на пятёрочку после подъёма среди ночи и перелёта в столицу. Правительственные самолёты не отличались комфортом.       Однако сталлионградской бюрократической машине сейчас нужно было работать максимально оперативно, так как время явно играло против неё. При этом, ЦК не имел права начинать заседание даже в отсутствие нескольких членов. Так что пришлось ждать два часа, пока экстренным рейсом со всех уголков страны прибудут нужные пони. Скорость доставки чиновников при сильном желании копытоводства была в Сталлионграде на высочайшем уровне, а потому большинство присутствующих не успели даже умыться и почистить зубы. Но вот, наконец, все были в сборе. Можно было начинать.       — Товарищи! — привлёк к себе внимание генсек чётко поставленным голосом. — Экстренное заседание ЦК КПССР объявляется открытым! Вас всех собрали здесь по одной единственной причине, многие из вас видели изменение цвета луны этой ночью, и мы уже получили информацию о причинах этого феномена. Исходя из докладов нашей агентуры…вернулась Найтмер Мун.       По залу прокатилась волна удивлённых вздохов и шёпота. У многих в глазах промелькнул страх.       — Но как это возможно? Её уже дважды одолели с помощью элементов гармонии! — сказал председатель коньзаньского ГорИсполКома. По залу прокатилась волна шепотков, многие точно так же находились в недоумении из-за этой новости. Стуком копыта о трибуну Василий прекратил гул, после чего продолжил:       — На сколько нам известно, причиной этому послужил теракт, произошедший на митинге в поддержку прав фестралов, организованном принцессой Луной. Мы точно не знаем, сколько там было погибших и что конкретно произошло. Однако уже спустя полчаса ночная принцесса выступила по радио с речью, призывая своих подданных на восстание против Селестии. Она обвинила сестру в том, что она сошла с ума на почве ненависти к фестралам и призвала всех верных ей пони подняться на восстание против Канерлота. На данный момент нам поступают всё новые сообщения о восстаниях и мятежах в разных городах эквестрийского востока, таких как Филлидельфия, Мейнхеттен, Балтимейр и другие. В центральной Эквестрии уже начались бои между отрядами восставших и эквестрийской армией. Исходя из последних докладов, лояльные Селестии силы деморализованы и отступают на большинстве направлений. Однако наши военные предполагают, что рано или поздно они смогут стабилизировать фронт. А это уже значит то, что конфликт не закончится быстро.       Все присутствующие молча слушали слова генсека. Мало кто хотел сбивать Василия во время доклада.       — Исходя из всего этого, возникает вопрос, каковы будут наши дальнейшие действия? Ваши варианты?       — Позвольте, — сказал пожилой пегас тёмно-синего цвета — Карлюс Вайнштейн, председатель сталлионградского ГорИсполКома, вставая со своего места. — Товарищи, прошу минуточку внимания!       Все присутствующие внимательно слушали пегаса, многие смотрели на него с явным неудовольствием.       — Я знаю, что многие из вас готовы чуть что броситься на помощь страдающему от ужасов войны пролетариату Эквестрии. Идеи Карамель Маркса обязывают нас… Но! — Карлюс сделал небольшую паузу. — Подумайте вот над чем: сейчас наш южный сосед впал в хаос и точно не сможет представлять для нас существенной угрозы. Это значит, что мы вольны действовать так, как мы хотим, без оглядки на мнение Кантерлота. Так что на вашем месте я бы не принимал поспешных решений и постарался извлечь как можно больше выгоды из происходящего. Исключительно во благо Социалистического Отечества, конечно.       — Товарищ, какая-то некоммунистическая у вас риторика! — раздался голос из зала, это был руководитель ставропоньского отделения компартии. — Разве пристало коммунисту извлекать выгоду из войны, что унесёт многие тысячи жизней простых рабочих?       Из зала донеслось одобрительное ворчание. Мало кому из идейных членов ЦК нравилась прямолинейность политика дореволюционной закалки.       — Вы не хуже меня знаете, что войны в наше время — это не нонсенс, как было сто лет назад. Я стараюсь смотреть на мир трезво и действую исключительно в интересах Сталлионграда! — сказал пожилой пони в зал, после чего продолжил. — Так вот, мы можем воспользоваться этой ситуацией для укрепления наших позиций на мировой арене, однако это лишь моё мнение. Партия может к нему не прислушиваться, как и чаще всего до этого…       — Сейчас не время жаловаться, товарищ Карлюс. Мы услышали вашу точку зрения, — кивнул генсек, переходя к главному вопросу, ради которого и созывалось заседание. — Итак, товарищи члены ЦК, сейчас я выношу на рассмотрение указ о формировании Чрезвычайного Комитета по вопросам эквестрийского кризиса. Для ускорения нашей реакции на угрозы и события на мировой арене.       Генсек оглянул окружающих, пока никакой реакции на его слова не последовало. Создание нового комитета никого не удивляло. За годы существования Сталлионграда к их постоянному созданию уже привыкли.       — В его состав будут входить наркомы обороны, иностранных дел, внутренних дел, руководитель СталИнформБюро, а так же несколько выборных представителей ЦК и Верховного Совета. Полномочия комитета будут распространяться на все решения, непосредственно касающиеся эквестрийского вопроса и безопасности Сталлионграда. На данный момент указ об этом уже подготовлен и нуждается лишь в утверждении ЦК для дальнейшей отправки на одобрение Верховным Советом. Вопросы?       Полтора десятка копыт поднялись в воздух.       — «Мда… Это будет долгое утро.» — Подумал про себя Василий.

***

Сталлионградское время 10:34

      — Итак, товарищи, первое заседание Чрезвычайного Комитета объявляется открытым, — с ноткой пафоса произнёс Василий, оглядывая собравшихся пони слегка сонным взглядом. Генсек не спал уже больше суток, однако убойные дозы чифиря позволяли его мозгу функционировать на приемлемом уровне. — Жаль, что повод для сбора выдался не очень позитивный…       Раздался нестройный хор согласного ворчания. Перед Витиным сидел весь цвет КПССР, ЦК и политбюро. Секретарь совета народных председателей Спайк Шпигель, председательница президиума Верховного Совета Кранбери Бранч, представители ЦК Сансент Кейк и, к удивлению самого жеребца, Карлюс Вайнштейн. А так же ранее упомянутые персоны, Данилка, Серов, Дарк Винг и Голд Маффин. Все эти благороднейшие пони, имевшие за спиной не меньше одного срока отсидки в эквестрийских тюрьмах за революционную деятельность, сейчас собрались в кабинете генерального секретаря для обсуждения дальнейших действий.       — Предлагаю начать со свежей сводки, — сказал генсек, после чего кивнул на Данилку. — Товарищ нарком, прошу.       — Спасибо, — буркнул особист, после чего начал передавать членам ЧК папки документов с пометкой «Секретная информация». — К этому часу ситуация значительно прояснилась. На данный момент мы имеем следующую картину. — Продолжил он, указывая на расчерченную линиями карту Эквестрии, лежащую на столе. — Центральная и южная Эквестрия в полном хаосе, то тут, то там идут бои. Наибольшая концентрация восставших наблюдается в восточных городах страны. Можно предполагать, что Мейнхеттен и Филлидельфия полностью, или в большей степени контролируются Луной.       Комиссар сделал небольшую паузу, чтобы перевести дух, и, слегка размяв копыта, продолжил.       — Про западные регионы мы мало, что можем сказать. Всё же, там наша агентура слаба. Единственное, что мы знаем, так это то, что Селестия смогла сохранить над ними контроль. Центральные и южные регионы Эквестрии погрузились в полную анархию и Дискорд его знает, что конкретно там происходит. Мы уже потеряли связь с некоторыми агентами в случайных уличных перестрелках, однако система всё ещё, худо бедно, функционирует.       Данилка выдохнул, сделал глоток из стакана с водой, после чего продолжил…       — Удалось выйти на связь с эквестрийскими пограничниками, у них там тоже полный бардак. Часть застав предала, часть осталась верной Селестии, в их числе — всё высшее руководство. Примерно похожая ситуация по всему северо-востоку, в ближайшие дни мы, вероятно, сможем сказать нечто конкретное, однако пока что это всё, что мы знаем. Касательно связи с Кантерлотом — всё печально, так как никаких посольств мы там не держали, а пытаться установить контакт сейчас — крайне плохая идея. Очень высок риск потерять парламентёров при перемещении.       — А вот это уже плохо, — начал Дарк Винг. — Мы не сможем кооперироваться с Эквестрией в вопросе уничтожения угрозы Найтмер Мун.       — А с чего вы взяли, что мы должны с ними кооперироваться? — влез в разговор Серов. — Напомню, что Селестия — такой же империалистический зверь, как и её поехавшая сестрёнка, просто не показывающий это открыто. А про то, что Эквестрия наш идеологический враг я и упоминать не буду. Сталлионград должен проводить независимую политику!       — А как вы собираетесь уничтожить Найтмер Мун без элементов гармонии?! — парировал нарком иностранных дел. — Напомню, что именно благодаря им удалось победить Лунную Пони тысячу лет назад.       — Тысячу лет назад не было ни винтовок, ни танков, — припечатал Синистер. — Все существа смертны, различаются лишь калибры и объёмы пороха, необходимые для их уничтожения.       — Довольно! — сказал Василий, вознамерившийся прекратить эту перепалку. — Товарищи, сейчас не время для ссор и бессмысленных диспутов. Однако товарищ Серов прав, мы должны действовать независимо и в первую очередь в интересах нашего социалистического Отечества. А потому нам нужно выработать дальнейшую политику в отношении этого всего.       — Предлагаю ввести войска в приграничные регионы Эквестрии, — раздался неожиданно голос Спайка Шпигеля. — На сколько я знаю, население в тех регионах достаточно лояльно к нам, а потому проблем с оккупацией не возникнет.       — Вы с ума сошли?! — натурально взвизгнул Дарк Винг, выпучив глаза в сторону главы СовНарКома.       — Отличная идея! — сказал тут же Серов — Мы сможем улучшить наши оборонительные позиции, если продвинемся до реки Солнечная и закрепимся в холмистой местности вот здесь, то мы сможем надежно укрепиться там так, что ни один буржуй не проскочит! — Говорил Серов, пока его копыто металось по карте, указывая соответствующие точки.       Южная граница Сталлионграда действительно слабо подходила на роль оборонительного рубежа. Сплошные поля без каких-либо явно господствующих высот или крупных рек. Но уже несколькими десятками километров южнее проходила крупная река Солнечная, а высоты в районе Тротсильвании позволили бы оборудовать там сеть мощных опорных пунктов и позиции для артиллерии. Всё это в совокупности делало идею оккупации приграничных регионов очень заманчивой, как минимум с военной точки зрения. Что уж говорить про политический аспект. Эти территории когда-то принадлежали Сталлионграду, будучи захваченными Эквестрией в ходе войны за независимость молодой республики.       — Отлично, итак товарищи, все согласны с аргументами товарища Серова, или у кого-то есть вопросы? От себя бы хотел добавить, что возвращение утраченных территорий явно положительно отразится на облике партии в глазах народа, а поддержка населения в эти непростые времена нам очень необходима.       — А что на счёт реакции Эквестри? — не унимался Дарк Винг. — Что мы будем делать потом, когда Найтмер Мун падёт и на востоке установится власть Селестии?       — Если, она падёт, — вставил ремарку Серов, удостоившись недовольного взгляда от перебитого пегаса. — Ещё неизвестно, чем это всё закончится. С учётом боеспособности эквестрийской армии…       — Хорошо, если, она падёт. Принцесса явно же будет недовольна потерей столь значимых территорий.       — Эквестрия не признаёт нас как государство, — решила вступить в дискуссию молчавшая до этого Кранбери Бранч. — Так что им придётся либо признавать, что их земли пропали в никуда, как какая-нибудь Кристальная Империя, либо пытаться их вернуть сразу и с наскока. А уж это, я думаю, наша армия выдержит.       — Согласен с товарищем Бранч, — сказал Данилка, вызвав тяжёлый вздох дипломата. — Выгода от этого значительно превышает имеющиеся риски, а потому я точно проголосую за.       — Я всё же соглашусь с товарищем Вингом, — подал голос Сансет Кейк. — Это слишком рискованная авантюра.       — Не думаю, что мой голос сейчас хоть что-то решает, — ухмыльнулся Карлюс. — Но я поддерживаю идею ввода войск.       — Отлично, итак товарищи, — обратился ко всем генсек. — Голосуем, кто против ввода войск на территорию Эквестрии?       Два копыта…        — Кто за?       Шесть.        — Единогласно! Оглядев присутствующих пони, из которых пока что сильнее всего выделялся поникший головой Дарк Винг, Василий продолжил. — Итак, товарищи, время переходить к вопросам внутренней политики. Голд Маффин, о возвращении Найтмер Мун же ещё не сообщалось? — Никак нет, товарищ генеральный секретарь, — проговорил, слегка шипя, чейнджлинг. Лёгкая шепелявость была отличительной чертой расы оборотней. А от налёта солдафонства в речи глава СталИнформБюро так и не смог избавиться. Осталось ещё со времён бытности его шпионом королевы Кризалис в Северной Эквестрии. В прочем, это было давно и неправда. — В газеты и радио новость ещё не просочилась, цензура об этом позаботилась, однако это не надолго. — Действительно, медлить тут нельзя, новости все равно разойдутся, а потому нам надо сообщить их первыми. Вы уже подготовили варианты сообщения? — Так точно, есть две идеи: делать упор на политическую невовлеченность Сталлионграда в ход самой войны, а любые действия в дальнейшем объяснять желанием обезопасить наших граждан. Либо заявить о том, что мы постараемся защитить братский эквестрийский народ от братоубийственной войны. Даже если это будет значить интервенцию.       — Мне кажется, второй вариант лучше подойдёт, так как им можно будет оправдать аннексию эквестрийских территорий. Назовём всё это «гуманитарной миссией», — заметил Данилка. — Защита невинных как предлог для войны всегда хорошо работает.       — Я тоже так думаю, — кивнул Василий, после чего продолжил. — Хорошо, так и поступим, пускайте информацию в газеты и радио. Переходим к следующему вопросу. Синистер, насколько наша армия, по вашему мнению, готова сейчас к продолжительным боевым действиям против Эквестрии? На случай, если маленькая победоносная интервенция у нас превратится в большую и сомнительную.       Витин спрашивал это скорее для введения в курс дела присутствующих здесь чиновников, не ознакомленных с положением дел в армии на том же уровне, что и генсек, которому об этом отчитывался лично Серов.       — Итак, скажу сразу, в продолжительный конфликт нам сейчас ввязываться не стоит, — Не стал медлить Синистер, доставая из своего портфеля бумаги с донесениями и отчётами. Естественно не находящиеся под грифом «Совершенно секретно». — На данный момент наша армия проходит перевооружение. Помимо расширения производства пехотного снаряжения и пулемётов, в прошлом году мы начали внедрять в армию новые гаубицы калибров сто двадцать два и сто пятьдесят два миллиметра. Так же появились новые дивизионные орудия калибром семьдесят шесть миллиметров. Ещё мы потихоньку замещаем старые тридцати семи миллиметровые противотанковые орудия на сорокопятки. По расчётам они должны показать себя намного лучше против имеющихся у эквестрийцев моделей танков.       Нарком на секунду прервался, чтобы перевести дыхание и сделал глоток воды, пока все присутствующие терпеливо ждали продолжения. Касательно же самих танков — всё куда хуже. Имеющаяся техника сильно устарела и в ближайшее время её надо будет точно менять. Наши конструкторы уже вовсю бьются над новыми машинами, однако самое лучшее, что мы можем ожидать в ближайшее время — начало мелкосерийного производства.       Серов сделал очередную паузу для того, чтобы перевести дыхание и оглядеть присутствующих. Все собравшиеся члены ЧК внимательно слушали наркома обороны, всё ещё не собираясь его перебивать.       — Касательно стрелковых частей - мы смогли полностью перевести их на самозарядные винтовки. Это должно значительно повысить эффективность пехоты на поле боя. Сейчас наши конструкторы уже ведут разработки в области ручного автоматического оружия, однако пока что особых успехов добиться не удалось. Если говорить о наших потенциальных врагах, то у Эквестрии по данным нашей разведки всё обстоит несколько хуже. Из-за постоянных сокращений военных бюджетов её армия всё еще преимущественно вооружена винтовками со скользящим затвором и старыми орудиями калибра семьдесят миллиметров. Да и те встречаются не во всех частях, - Серов вновь прервался, и в этот момент своё слово вставил Шпигель.       - Однако не стоит забывать, товарищи, что у Эквестрии огромный промышленный потенциал. А потому в ближайшее время они, ввиду обстоятельств, будут пытаться сократить отставание. Тут важно не прогадать с моментом.       - Благодарю, товарищ Шпигель, - ответил ему Серов, бросив слегка недовольный взгляд. После чего продолжил: - С танками дела обстоят куда лучше. У Эквестрии на вооружении стоят лёгкие танки, превосходящие наши по ходовым характеристикам и дальнобойности. Однако они достаточно слабо бронированы и ненадёжны, что в принципе компенсируется их малой стоимостью. В перспективе это даёт эквестрийцам возможность выпускать куда больше техники, чем мы.       - А что касается ВВС? Можем ли мы составить Эквестрии конкуренцию за воздушное пространство? - Задал вопрос Сансент, что, будучи юристом по образованию, и исключительно гражданским пони по должности, вообще не разбирался в военном деле.       - Дела с авиацией обстоят иначе. Наши самолёты превосходят эквестрийские аналоги по скорости и боевым характеристикам, что позволит нам удерживать превосходство в воздухе. Подводя итог хочу сказать следующее: пока что Эквестрия всё ещё не развита в военном плане, однако, вероятнее всего, война заставит обе стороны конфликта в кратчайшие сроки наращивать армию и нам надо быть к этому готовыми.       — Хотелось бы добавить, что техника — это конечно хорошо, — сказал Шпигель, поправляя свой костюм. — Однако ей должен кто-то пользоваться и этим кем-то будут наши пони, которых у нас, в отличии от Эквестрии, далеко не бесконечное количество.       — Так и есть, — продолжил мысль главы совета народных председателей Серов. — На данный момент призыв в армию у нас не ведётся, а военнослужащие набираются на добровольной основе. Сейчас наша армия насчитывает триста шестьдесят тысяч солдат и матросов без учёта резервистов. Мобилизационный потенциал нашей страны значительно уступает Эквестрии, однако стоит заметить, тамошнее население куда хуже воспринимает саму войну чисто психологически. Если вспоминать ту скорость, с которой Селестию заставили вывести войска из Северяны, можно сделать вывод, что при насильственном призыве мораль эквестрийских подразделений сильно упадёт. Это уже черевато дезертирством и отказами от выполнения приказов, что нам только на руку.       — Будем на это надеяться, — кивнул Василий. — Благодарю, товарищ нарком. Теперь, надеюсь, товарищи члены ЧК лучше понимают положение, в котором мы находимся. Что же, на этом первое заседание Чрезвычайного Комитета можно считать закрытым. Есть вопросы? Отлично, значит можно приступать к работе, товарищи.

***

Здание Генерального Штаба Красной Армии.

Сталлионградское время 11:16.

      — Приветствую всех, товарищи офицеры, — обратился Серов к представителям Сталлионградского генштаба. — Партия и народ надеются на нас, и мы не имеем права не оправдать их ожидания. Перед нами поставлена задача по инвервенции на территорию Эквестрии, важно не допустить больших потерь в живой силе и технике. В идеале их вовсе не должно быть, а потому операция должна пройти безупречно.       Нарком оглядел собравшихся в просторном помещении кабинета совещаний номер три. Ближе всего к нему сидело верховное командование армии, ВМФ и ВВС в лице Рэк Редстара, Грэя Горшкова и Слави Варраевной соответственно. Чуть дальше за длинным столом занимали свои места командиры и начальники отдельных родов войск и управлений. В самом конце заняла своё место начальник политотдела Красной Армии — фестрал Маша Норушкина, сейчас скользящая по окружающим суровым взглядом кошачьих глаз.        — Это конечно прекрасно, товарищ нарпред, однако партия выбрала совершенно не то время для крупномасштабных военных операций, — первым начал вставлять свои три копейки Редстар. — Мы сейчас в самом разгаре программы перевооружения и наша армия ещё даже толком не освоилась с новой техникой. Не говоря уже про обученность недавно сформированных дивизий.       — Соглашусь с товарищем Редом, — подал голос Нестор Лунин, начальник информационно-теоритического управления, а по совместительству руководитель всех армейских реформ. — Мы сейчас только в процессе совершенствования армии под новые стандарты. Да что уж говорить, мы сейчас не соответствуем нашим же военным доктринам. Новых танков в армии мало, артиллерию укомплектовали лучше, но там тоже далеко не всё гладко.       — Это всё я прекрасно знаю, товарищи, — вздохнул Серов, понимая, что разговор будет не быстрым. — Я читаю ваши отчёты и в курсе того, что у нас происходит, однако эквестрийцы нас не спрашивали, в какое время нам будет удобнее реагировать на их склоки и когда им начинать убивать друг-друга.       — Эквестрийцы вообще мало когда кого-то спрашивают, как и что им делать… — недовольно проворчала Славя. — Только за последние полгода нашим лётчикам приходилось пять раз отгонять эквестийских пегасов, пытающихся вести к нам грозовые фронты. Если они до сих пор официально заявляют, что мы — их территория, то что же они творят?       — Это сейчас не главное, — ответила ей Норушкина. — Мы должны сосредоточится на выполнении поставленной задачи, товарищ нарком, прошу, продолжайте.       — Спасибо комиссар. Кхм, так о чём это я? — продолжил Синистер. — Да, не мы выбираем время, когда армии нужно выступать на защиту своей Родины. На данный момент в наши задачи входит прорыв через границу и выход на рубеж от Тротсильванских гор и дальше по левобережью реки Солнечная. Там предполагается занять наиболее выгодные позиции для обороны на случай агрессии с юга.       — А мы не думали о том, что именно это и вызовет агрессию? — высказал общий вопрос командир стрелковых войск — серый земнопони Когвил Понярчук.       — Мы не можем знать, какие действия предпримет Найтмер Мун в ближайшее время, а потому Чрезвычайный Комитет принял именно такое решение.       — Ладно, партия сказала «надо», генерал ответил «есть», — ухмыльнулся Редстар, однако сразу же принял серьёзное выражение морды. — Что по последним данным армейской разведки?       — Кхм, разрешите, — привлёк к себе внимание начальник разведывательного управления Фиат Коин. — На данный момент сведения следующие: на границе ситуация относительно спокойная. Мы точно знаем, что несколько погранзастав перешли на сторону Найтмер Мун и попытались атаковать соседей. В основном — с плачевными результатами. Мятежные части отмечены фиолетовым.       Начал доклад разведчик, выкладывая на стол карты приграничных регионов Эквестрии.        — Сразу после приказа о полной боеготовности начали вести авиаразведку местности. Спасибо товарищу Славе за передачу самолётов-разведчиков непосредственно в подчинение нашего ведомства.       — Всегда пожалуйста! — задорно ответила Варраевна. — Надо будет ещё — обращайтесь.       — Обязательно. Итак, по данным авиаразведки мы имеем следующую картину: в военном городке близ Новочернушска ещё два часа назад шла стрельба, стороны конфликта и победитель нам неизвестен…       — Однако так или иначе, нам придется это выяснить. Новочернушск является крупнейшим транспортным и железнодорожным узлом на севере Эквестрии, без него мы не сможем должным образом снабжать войска, — решился вставить свои пять копеек начальник тылового обеспечения. — И это я ещё не беру в расчёт то, что поганые эквестрийцы растащили несколько километров рельс у границы на металлолом и нам придётся их заново прокладывать…       — Товарищ Невский, не перебивайте докладчика, до вас очередь ещё дойдёт, — холодно сказал Серов.       — Прошу прощения, — равнодушно ответил офицер, однако счёл нужным всё же умолкнуть.       — Итак, товарищ Коин, продолжайте.       — Благодарю, следующее, что необходимо сказать, так это то, что танковый полк, расквартированный в Тротсильвании был замечен на марше в сторону юга. Для нас это определённо хорошая новость.       — В случае необходимости наши танки сотрут в пыль любое эквестрийское подразделение, — подала голос командир Мотобронетанковых войск — Вероника Краснова. — Однако всё же согласна с вами: меньше техники у врага — лучше для нас. Кстати, есть информация, куда это они так резко намылились?       — Касательно этого точного понимания у нас нет. Наши аналитики предполагают, что полк присягнул на верность одной из принцесс и выдвинулся на помощь в глубь страны.       — Хорошо, с этим разобрались. На счёт приграничных населённых пунктов, есть информация о том, что их заняли чьи-либо войска? — задал следующий вопрос Серов. — Нам очень желательно представлять, где мы можем встретить сопротивление. И да, нам настоятельно не рекомендуется проливать лишнюю кровь среди эквестрийских пограничников. Партия хочет как можно более бескровной операции.       — На данный момент такой информации не поступало, что лоялисты, что мятежники в приграничных регионах пока не высовываются со своих позиций, видимо опасаются засад или, что к оппонентам подошли подкрепления.       — Или они просто бояться, — вставил свои пять битов Лунин. — Всё таки это эквестрийцы и моральный дух среди их солдат никогда не был слишком высок.       — Или просто бояться, тоже верно. На этом в принципе всё. Фиат Коин, доклад окончил.       Разведчик кивнул и сделал несколько глотков воды из гранёного стакана. Тем временем слово взял Синистер.       — Благодарим. Теперь время для проработки самого плана наступления. Какими силами мы сейчас располагаем непосредственно у границы и сколько подойдёт в ближайшее время?       — Сейчас у границы расположены десять пехотных дивизий и две танковые бригады в Лошадске и близ деревни Соседское в Копытобойской области. Ещё семь дивизий и одну танковую бригаду мы подтянем в ближайшее время, — начал Редстар, что будучи неофициальным «главой» всего генштаба имел возможность отвечать за все рода войск. — По авиации у нас три истребительных авиаполка по шестьдесят самолётов каждый и один бомбардировочный полк на сорок два самолёта.       — Хорошо, простите, товарищ Редстар, что прерываю, но пока вспомнил, надо спросить. Товарищ Горшков, что касательно эквестрийской эскадры? Всё прошло удачно?       Вопрос был адресован главе сталлионградского ВМФ. Пришедшая час назад новость о том, что стоявшая в Тротингеме группа кораблей эквестрийского флота вышла из порта и выдвинулась в направлении Питерсхуфа здорово взбудоражило руководство страны советов. На перехват сразу выдвинулось боевое соединение из трёх крейсеров и кораблей охранения. Однако при сближении эквестрийский адмирал первым вышел на связь и сказал, что они под страхом смерти спустили всех лунистов на берег и просят убежища в Петерсхуфе. После запроса в штаб флота, а от туда уже напрямую генсеку, они получили добро и в сопровождении сталлионградских кораблей двинулись в порт.       — Так точно, вели их с развернутыми назад орудиями, по прибытию досмотрели, ничего подозрительного не обнаружили, — отрапортовал командующий ВМФ.       — Отлично, тогда продолж…       — Есть ещё кое-что, товарищ нарком, — оборвал его внезапно Горшков. — Эквестрийский адмирал выразил желание не возвращаться в Эквестрию. В беседе с флотской контрразведкой он сказал, что его родственник из Кантерлота в письме, отправленным драконьей почтой, говорил о том, что с Селестией происходит… Что-то странное.       — Тааак… Это уже интересно. Что именно он говорил? — оживился Серов, ему пока никакой информации об этом не поступало.       — Говорил, будто принцесса заперлась в своих покоях и не выходит оттуда с самой ночи. А стражников, которые пытались до неё достучаться, она чуть не убила, отшвырнув их телекинезом в стену. Ещё ему передали слух о том, что принцесса перед своей изоляцией передала войскам приказ «Не щадить никого, кто перешёл на сторону предательницы». Точная ли это формулировка и было ли это взаправду, или просто слух, он не знает.       — Хорошо, новости несомненно интересные, но на эту тему пусть у СКВД голова болит. Итак, товарищ Редстар, продолжайте.       — Конечно. Касательно артиллерии, не всё так гладко, как хотелось бы, но на эту тему лучше выскажется товарищ Голдгид.       — Итак, — без лишних промедлений взяла слово маршал артиллерии. — На данный момент упомянутые части имеют самое внушительное количество новой техники. Внушительное по сравнению с нулём, если быть честными. Ста двадцати двух миллиметровых гаубиц процентов пятьдесят-шестьдесят, новых дивизионных орудий сорок-пятьдесят.       - Уже неплохо, с учётом, того, что год назад у нас и этого не было, - начал ворчать Невский, но был прерван убийственным взглядом комиссара.       - В целом, у эквестрийских пограничников и этого не ожидается, однако я бы всё равно не рисковала, - продолжила белая фестрал, сделав вид, что не заметила выходки снабженца. - Сейчас наша артиллерия вместе с частями, однако те же танки очень быстро уедут вперёд, а наши пушки, в лучшем случае, тянут полуторки и трактора. Мы банально не сможем обеспечить должную скорость и наступление останется без огневой поддержки. В остальном, если эквестрийцы внезапно не выставят новых танков, у которых броня будет толще намёков товарища Невского на нашу некомпетентность, или укрепрайонов на десятки километров глубиной, то мы должны справится.       — Благодарю за откровенность, — сказал Синистер. — Однако транспортировка орудий — это действительно проблема, надо будет озаботить ей наших инженеров. Теперь вы товарищ Невский. Что у нас с обеспечением наступления?       — Всё плохо, — не моргнув, ответил начальник тыла, чем вызвал на себя ещё более мрачный взгляд комиссара Норушкиной. — Как вы знаете, система снабжения, выстроенная у южных границ, была рассчитана на оборону, а не на наступление. Поэтому припасы рассредоточены на множестве мелких складов на всю глубину линий обороны. Я крайне не рекомендую нам торопиться, если мы растянем линии снабжения, то нас смогут легко скинуть с занимаемых позиций за несколько накатов. Я думаю все согласятся, что сложно воевать, когда у вас нет патронов.       — Я с вами согласен, однако если мы будем медлить, то враг успеет подтянуть к границе силы и оказать сопротивление. А наша задача, напомню, состоит в минимизации потерь в этой операции.       — Эх, если бы это была просто операция… — Вздохнул Понярчук, оглядывая карту. — После такого нас явно не оставят в покое.       — Партия это понимает, однако у нас нет другого выхода. Если мы будем принимать удар в полях, то наши потери будут только выше, так что это наиболее оптимальный вариант.       — Как скажете, товарищ нарком.       — Хорошо, с предварительной информацией ознакомились. Время переходить к плану наступления, — Серов придвинул карту к себе и начал водить по ней копытом. — Моя идея заключается в том, чтобы перейти границу по всей её протяженности, а основной удар нанести в сторону Новочернушска с флангов. И используя его как оперативную базу занять рубежи по берегам реки Солнечная и в Тротсильванских горах.       — Нам придётся форсировать реку, — заметила Вероника Краснова. Желтая земнопони указала на город копытом, а после повела им по окружающим рекам. — Если мы форсируем и наведём переправу через реку Крус непосредственно на нашей границе, то наши танки смогут дальше двигаться по полям вдоль железных дорог, а если восточнее, то пересечём границу, а уже затем будем пересекать реку, хотя и мосты там в порядке, в отличии от приграничного участка.       — Я думаю, что можно использовать оба варианта. Когда наши войска выйдут на берег Круса западнее, они смогут оказать артиллерийскую поддержку наступающим танкам, ну либо же самостоятельно её пересечь и вступить в бой.       — Отлично, с этой частью плана ясно, теперь перейдём к деталям, — сказал Серов, окидывая взглядом всех собравшихся. А через два часа, военная машина Сталлионграда пришла в движение. С не самыми приятными последствиями для тех, кто оказался на пути её следования…