Искусство смерти

Шестой курс Хогвартса

Ветер бил по оконным стёклам и стенам замка, желая проникнуть внутрь. Свинцовые тучи наползали на небо, намереваясь закрыть солнце от всей школы и навевая неприятное ощущение чего-то неотвратимого. Даже несмотря на полыхающие свечи, комната словно окутывалась мраком. Из тёмных ниш, до которых не мог дотянуться мягкий свет от свечей, словно кто-то наблюдал — заинтересованно и выжидающе. Это неприятное ощущение пристального внимания только больше усиливало дискомфорт и желание поскорее покинуть кабинет, но Скорпиус сидел, не шелохнувшись. Как бы мрачно ни смотрел на него Снейп и какой бы суровый взгляд ни бросала профессор Грейнджер, парень лишь отвечал им полным непонимания лицом. Впрочем, долго такая идиллия не продлилась, и всё равнодушие Малфоя исчезло, стоило только в комнату войти Альбусу. Он поздоровался со взрослыми, осторожно бросил взгляд на Скорпиуса, потом кивнул в сторону профессора, на что друг покачал головой. — Заканчивайте со своей конспирацией, — нетерпеливо потребовал Снейп, указывая Блэку на свободное кресло. — Увиливать сейчас будет крайне глупой затеей. Альбус осторожно присел рядом со Скорпиусом, строя такое же непонимающее лицо, как делал Малфой пару минут назад. Друг откинулся на спинку стула, ожидая, когда начнётся разбор полётов. Изначальная причина вызова была самой безобидной — поговорить об успеваемости, но, когда Скорпиус обнаружил в кабинете своего крёстного, всё сразу стало предельно ясно. Они что-то натворили, но пока не понимали, где конкретно облажались. Возможно, их ночной визит в запрещённую комнату не остался незамеченным, но тогда почему Роза не сидела рядом с ними? Поттер красноречиво посмотрел на Малфоя, очевидно размышляя о том же. — Прошу прощения, сэр, увиливать от чего? — поинтересовался Альбус. Снейп тяжело вздохнул. Было прекрасно видно, что роль, которую тому сегодня отвели, совершенно ему не нравилась. Скорпиус даже не подозревал, что крёстного могут вызвать в Хогвартс. Ну а если он здесь, значит, дело серьёзнее, чем может казаться на первый взгляд. — Мистер… — Мужчина пристально осмотрел Поттера, подмечая его сходство с Гарри, но намеренно выдерживая паузу, чтобы Грейнджер представила парня как полагается. — Альбус Поттер, профессор, — спокойно представила она юношу, откладывая какие-то документы во внутренний ящик стола. — Великое имя для великих дел. — Всё предложение было пропитано иронией. Снейп посмотрел в сторону портрета погибшего директора, который по неведомым ему причинам висел не только в кабинете Макгонагалл. Дамблдор, широко улыбнувшись, подмигнул, словно и не было в словах никакого яда, одно лишь почтение. — Альбус Северус Поттер, профессор, — словно опомнившись, продолжила Гермиона, сохраняя бесстрастное выражение. Зато Скорпиус прыснул, прикрывая рукой рот, чтобы не выдать предательски выползающую усмешку. Альбус непонимающе глядел то на друга, то на профессора, а когда его зелёные глаза встретились с удивлёнными глазами Снейпа, так и вовсе растерялся. — Ваш друг знаменит не только своими геройствами, но и охватывающей его порой феноменальной глупостью. — Теперь портрет директора добродушно усмехался, ещё больше раздражая мужчину, — последний, впрочем, вида подавать не стал. Сверкнул раздражённым взглядом в сторону Поттера и отвернулся к окну. — Давать имена у него выходит очень хорошо, вам так не кажется? — Гермиона поправила складку на своей мантии, поглядывая на неподвижную фигуру бывшего профессора. В её глазах Малфой видел лукавый огонёк, хотя это могло быть обычное отражение свечи, горящей в канделябре на столе. Альбус же всё это время тупо пялился то на изображение Дамблдора, то на Снейпа, переваривая информацию в голове. — Оставьте своё остроумие для нуждающейся в нём публики, мисс Грейнджер. — Голос мужчины стал холодным и отрешённым. Скорпиус поёжился на стуле, понимая, что сейчас придёт время отвечать за те действия, что они совершили с другом. Веселье закончилось. — Я прибыл сюда по вашей просьбе, но пока не замечаю хоть каких-то попыток решения проблемы. Гермиона наконец посмотрела на сидящих напротив школьников. Она выпрямила спину, оценивающим взглядом прошлась по своим ученикам, выискивая хоть какие-то подсказки в их лицах, но те сохраняли спокойствие, по крайней мере пытались. Альбус слегка дёргал ногой, а Скорпиус смотрел куда угодно, лишь бы не на взрослых. — Что вы оба делали в запретной части Хогвартса? Оповещающие чары зарегистрировали вас выходящими из комнаты. Случайно туда попасть невозможно. У кого вы подслушали заклинание? Как вообще смогли, будучи… — Она запнулась, но Снейп продолжил за неё. — Будучи слабыми и неподкованными в могущественной магии школьниками. — Мужчина обернулся на пару секунд, чтобы кинуть на парней предупреждающий взгляд. Всем своим видом он внушал: «Даже не пытайтесь соврать». — Я смог обойти заклинание, — признался Скорпиус, стараясь акцентировать внимание именно на этой части и не затрагивать ту, где придётся рассказывать о Розе. — Использовал зеркало, чтобы рука статуи с наложенными чарами отразилась в нём, а потом в водной глади и… — Мистер Малфой, хватит бахвальства. — Снейп наконец-то отвернулся от окна, за которым открывался самый унылый вид, который только может быть в осеннюю пору. — Из комнаты пропал опасный артефакт. И нам прекрасно известно, что в вашей маленькой экспедиции принимал участие кто-то ещё. — Но чары не смогли его обнаружить. Почему? — прищурился Поттер. — Артефакт помог третьему скрыть личность? Но ведь человек входил в комнату без него. — Это огромное упущение или большая самоуверенность в собственноручно разработанных чарах. — Снейп не упустил возможности высказать своё недовольство. Он планировал задеть Гермиону, указать на эту огромную ошибку. Самоуверенность никогда не была хорошим качеством человека. Грейнджер хмуро посмотрела на мужчину исподлобья, будто вернулась в те дни, когда она была просто ученицей. — Верно, я ставила чары не с целью обнаружения того, что туда проникнет студент, а чтобы знать, если в Хогвартс из неё сможет попасть кто-то другой. — Гермиона нервно взяла в руки перо и начала вертеть его. Она имела в виду тот случай, когда из-за Драко в школу смогли проникнуть Пожиратели, но ни Скорпиус, ни Альбус ничего об этом не знали, поэтому оправдание скорее предназначалось Снейпу. Грейнджер призвала книгу с полки, потом открывая её на нужной странице. Парни подались вперёд, чтобы рассмотреть рисунки и записи. — Артефакт способен закрывать сознание, замуровывать мысли без возможности к ним потом вернуться. Он не только помогает против легилименции, но и отсекает любые переживания, которые мучают мага. Обнаруживающие чары были основаны на мыслях, регистрировали эмоциональное состояние. Альбус с интересом разглядывал тонкую цепочку браслета со множеством подвесок на ней, не обращая внимание на взрослых. Каждый медальончик был с выгравированной руной, которые в совокупности составляли словосочетание «Scutum Cogitationis». Поттер, осмотрев всё, что написано на одной странице, перешёл к другой. На ней изображалась тонкая шея с ожерельем. Кратко на полях описывался принцип действия артефакта. Защита физической оболочки, способность скрываться от врага, применяя на себя личину друга. Два украшения-побратима относились к древним реликвиям, содержащим в себе весьма соблазнительную магию. Кто бы не хотел спрятаться от всего мира? Пожалуй, только те, кому нечего скрывать, но мало верилось в существование таких людей. — И в чём заключается опасность? — поинтересовался Малфой, рассматривая браслет. — В том, что артефакт заключает разум носящего его мага в ловушку. Сначала он отгораживает по велению волшебника ненужные мысли, а потом возводит стены, отсекая воспоминания. Разум человека становится похож на лабиринт. В конечном счёте маг оказывается замурован в собственной голове. Этот процесс может затянуться на годы, а может произойти за пару дней. Нельзя медлить. Нужно узнать, кто украл артефакт, в особенности если этот «кто-то» по глупости нацепил его на себя. Малфой молчал, ожидая, пока Альбус всё расскажет, но тот ничего не говорил. Из-за воцарившейся тишины Снейп потерял терпение. Он громко хлопнул рукой по книге на столе, привлекая к себе внимание. Даже Грейнджер вздрогнула от такого внезапного действия. — Вы обдумываете возможную ложь, предполагая, что знаете масштаб проблемы. Но по вашим глазам, мистер Поттер, видно, как отчаянно вы пытаетесь выгородить того, о ком беспокоитесь. Хотите решить всё самостоятельно? Однако вы всего лишь мальчишка, глупо полагающийся на свои собственные силы, которых, уж поверьте, будет недостаточно. Самоуверенность заведёт и вас, и жертву артефакта в тупик, правда последствия для обладателя артефакта будут куда более неприятны. — Мне нечего вам сказать, сэр, — серьёзно ответил Поттер, принимая расслабленную позу, словно всё идёт по задуманному им плану. — Когда мы со Скорпиусом пришли в комнату, там уже никого не было. Только разбитое стекло на полу. — Как вы и сказали, в запрещённую секцию мы попали намеренно. В ту ночь я патрулировал коридоры, Альбус составлял мне компанию и на пути нам встретились школьники, которые обсуждали одногруппника, желающего нарушить правила таким необычным путём, — подхватил Малфой ложь друга, в душе совершенно не понимая, зачем тот вообще это делает. — Решили проверить. — Что за школьники? — Гермиона не выглядела той, кто поверил в ложь, но, кажется, для себя уже всё решила, как и Снейп. — Вроде гриффиндорцы, но лиц не было видно. Коридоры Хогвартса плохо освещаются, — пожал плечами Малфой, чувствуя, как по спине скатываются капли пота. — И что, даже не сняли им баллы за ночные прогулки? Не пригрозили профессорами, для того чтобы учащиеся возвратились в свою гостиную? — Вопросы точно были заданы в насмешку над глупыми попытками скрыть правду, но раз Скорпиус решил врать, то будет это делать до конца. Потом ещё сможет высказать Поттеру всё то, что вертится у него в голове в данную минуту. — Я беспокоился за студента, который вознамерился совершить что-то похуже нарушения комендантского часа. — Значок старосты вы определённо не зря носите, мистер Малфой. — Снейп скрестил руки на груди. — И я определённо не собираюсь его терять, — парировал Скорпиус. — Будет любопытно за этим понаблюдать. Грейнджер помассировала виски, хмуря брови. На её лице отражалось беспокойство, которое она всеми силами пыталась скрыть за недовольством. В голове у той набатом звучало одно-единственное имя, но она отказывалась признавать такой расклад событий. Даже когда парни ушли, заверив, что к данному инциденту не имеют никакого отношения, тревога продолжала нарастать, как цунами. Грейнджер перевела недовольный взгляд на Снейпа, который встал напротив портрета Дамблдора, равнодушно изучая давно позабытые черты. — Не ожидала, что вы дадите им так просто уйти. — Планировали дать мне все полномочия для скорейшего закрытия вопроса с артефактом? Но прошу заметить, профессор здесь не я, а вы. — Мужчина заметил непонимающий взгляд бывшего директора. — Выпытывать у них правду — не мои обязанности. Вы же, как я заметил, стремитесь своими обязанностями пренебрегать. — Вы рассчитывали, что я прибегну к чему-то более серьёзному, чем обычная беседа? — Женщина резко поднялась из-за стола. — Но я не Амбридж, чтобы поить учеников сывороткой правды, и не Кэрроу, пытающие детей! — Успокойтесь, мисс Грейнджер. Я хочу услышать план действий, а не наблюдать за вашими сдающими нервами. Вы наверняка обдумывали, как поступить в том случае, если правду узнать не удастся. — Снейп медленно отошёл от портрета. — Идея непрофессиональна, — нервно провела рукой по поверхности стола Гермиона, перебирая в голове другие возможные тропы, ведущие к хорошему результату. — Профессионализм закончился в тот момент, когда вы пригласили меня и не сообщили о пропавшем артефакте директрисе. — Я собиралась… — Кого вы обманываете? — перебил её мужчина. — Северус, вы слишком суровы с ней, — заговорил Дамблдор, наблюдая за Грейнджер с теплом. Старый маг был горд за свою студентку и тем, что она заняла место преподавателя ЗОТИ. — В данном вопросе нет места сомнениям. На кону разум ребёнка, и малейшее промедление приведёт к неотвратимым последствиям. — Профессор Грейнджер прекрасно это понимает и беспокоится за ученика не только как хороший преподаватель, но и как мать. — Дамблдор указал на ссутулившуюся, поникшую женщину. Гермиона вздрогнула из-за озвученной вслух мысли, которая никак не хотела укладываться в её голове. — Вы мне не говорили, что осведомлены о личности укравшего артефакт. — Снейп говорил всё также холодно. Он никогда не станет мягче в серьёзных ситуациях, и неважно, заденет он чувства профессора или поглощённую отчаянием мать. Вместо того чтобы тратить время на утешение человека, охваченного эмоциями, мужчина предпочитал рубить с плеча. Так более результативно. — Я сомневаюсь, но молчание мистера Поттера и их ложь… — Гермиона глубоко вздохнула, а потом наконец взяла себя в руки: — Утверждать со сто процентной уверенностью, что Роза — та, кого мы ищем, не получится. Для начала стоит поговорить конкретно с ней, но вряд ли она признается. — Значит, ваши ученики сами приведут нас к нужному студенту, — кивнул Снейп, размышляя. — Будем надеяться, что на это им хватит ума. — Хотите, чтобы они решили проблему самостоятельно? — ужаснулась Гермиона. — Они же просто дети. — Тем не менее мистеру Малфою хватило сообразительности обойти ваши хитроумные чары, а Поттеры занимаются артефактами. Грейнджер опустилась на стул, не веря, что ей предложили решить проблему руками студентов. Она отказывалась действовать таким путём. — Просто наблюдать я не могу, это недопустимо. — Мы не будем просто наблюдать, включите наконец голову, мисс Грейнджер. Я сварю зелье, сделаю заметки — поверьте, мистер Поттер не пройдёт мимо них. В ваших же интересах найти для меня информацию, по которой я смогу понять, как нейтрализовать на время действие артефакта. Остальное за малым. — Если что-то пойдёт не так? — Она сомневалась. Ей не хотелось жертвовать разумом дочери, но она пыталась отстранить размышления о повинности Розы. — Мы постараемся быть поблизости, чтобы минимизировать потери. Надейтесь, что ваши студенты не такие безрассудные, как их родители. Гермиона скривилась, направляя взгляд в окно, за которым уже успел разразиться шторм.

***

В коридоре стоял непрекращающийся шум. Студенты оккупировали подоконники, ходили от одного кабинета к другому и громко разговаривали, обсуждая скорый матч по Квиддичу или внезапные контрольные, которые всплыли в памяти накануне перед этим событием. Скорпиус шёл хмурый и молчаливый, изредка бросая взгляд на друга. Альбус же, спрятав руки в карманы, держался уверенно и бодро, словно пару минут назад они не наврали взрослым, будто над разумом Розы не нависала опасность. Это выводило из себя, в некоторой степени даже пугало. Вместо того чтобы во всём чистосердечно признаться и не тянуть на своих плечах трудно решаемую проблему, они стали людьми, которые должны со всем разобраться. Ответственность, свалившаяся на голову совершенно некстати, вызывала лёгкую тошноту. Малфой больше не мог держать в себе весь поток вопросов и негодования. Он схватил Поттера за мантию и затащил в пустующий кабинет. Здесь кругом витала пыль, пахло пергаментом и ещё чем-то. Словно тревогой, медленно сжимающей тиски на плечах Скорпиуса. Он нервным движением наложил заглушающие чары, постоял пару секунд неподвижно, чтобы взять под контроль мысли. Мгновение — и на Альбуса смотрел совершенно равнодушный ко всему человек. — Объяснись, — попросил Малфой, еле скрывая нервозность. — Почему вместо того, чтобы рассказать профессору о нависшей угрозе, мы, как идиоты, несли всякую чушь? — Сами справимся. — Альбус осматривал помещение, будто оно было гораздо интереснее, чем их разговор. — В каком месте мы справимся лучше, чем взрослые маги?! — Скорпиус развёл руки в стороны, не спуская с друга пристального взгляда, но, как бы долго он ни всматривался в лицо Поттера, там не отражалось ни единого ответа на вопрос «что Альбус хотел этим доказать?». — Мы знаем, у кого артефакт, знаем, на что тот способен. Проберёмся ночью в закрытую секцию библиотеки и поищем больше материала, чтобы… — Ты забываешь, что у Розы мало времени. Пока мы будем капаться, ей помогать уже станет поздно. — Неожиданное открытие для самого себя стало неприятным откровением. На жизнь Розы ему было по большей части всё равно, давил лишь тот факт, что на плечи Скорпиуса ляжет тяжкий груз чужой смерти. Вина начнёт идти по пятам и пусть будет не такой сильной и душераздирающей, но она станет причиной потери равновесия. — Значит, нужно заняться делом, а не тратить время на пустой трёп. — Альбус, даже если заметил резко возникшее напряжение в друге, никак комментировать не стал. — Я поговорю с Розой. Выясню, как далеко артефакт пробрался ей в голову. А ты… — он достаточно резко осадил, — если не хочешь помогать, то хотя бы не мешай, — и ушёл, оставив Скорпиуса одного в пустом кабинете. Недовольство и раздражение росли стремительно, накрывали, подобно лавине, сорвавшейся со склона. Малфой поморщился от переполняющих его эмоций, стараясь вновь убрать их глубоко внутрь. Попытки сосредоточиться на деле, что-то придумать разбивались об одну мысль, не покидающую головы. «Лучше вернуться к профессору Грейнджер и во всём признаться», — уверяло здравомыслие. Только Скорпиус стоял на месте и не предпринимал попыток пойти в кабинет, ведь за поступком Поттера кроется нечто важное, то, о чём говорить он не станет. Размышляя о потенциальной причине, Скорпиус услышал тихие шаги по направлению к двери и бросил обнаруживающие чары в сторону выхода. Там стояла Уизли, сжимая ручку с такой силой, что та вот-вот да раскрошится. Карие глаза девушки бегали из стороны в сторону, как у нашкодившего ребёнка, пойманного с поличным. Молчание долго никто не нарушал, только стук дождя о стёкла окна заглушал воцарившуюся напряжённую тишину. Наконец Скорпиус сделал шаг вперёд, потом ещё один и ещё. Он крепко сжал локоть девушки, намереваясь сейчас же отвести её к матери. — Стой! — Роза пыталась вырваться. Упёрлась руками в стену, выглядя при этом так жалобно и беспомощно. — Подожди, Малфой! — Ты всё прекрасно слышала, — холодно посмотрел на Розу Скорпиус. — Времени мало, а нужно ещё понять, как снять с тебя этот чёртов артефакт! — Я не хочу его снимать! — Уизли наконец смогла вырвать руку из крепкой хватки парня. Она несвойственно для данной ситуации улыбнулась — так счастливо и искренне, что Малфой поёжился. — Ты не понимаешь. Я чувствую себя легко и хорошо! Ничего меня не тревожит, мысли чисты и прозрачны, как родниковая вода. Почему я должна снимать артефакт, если он приносит мне душевное спокойствие? Скорпиус хлопнул по двери, чтобы та вновь закрылась, когда Роза предприняла попытку снова уйти. Ей не требовались ответы, она не желала слушать Малфоя. Продолжая вести себя странно, Уизли закрыла руками уши, но это никак не помогло ей. Парень рассказывал ужасные вещи: про потерю рассудка, о мороке, который накроет её разум, если не избавиться от воздействия древней магии. Тот факт, что уже многие воспоминания находились в непроглядной дымке, пугал лишь сильнее. Резко пробудилось чувство самосохранения, злость исказила лицо загнанной в угол Розы. Она со всей силы толкнула Малфоя в грудь, а потом прокричала отчаянно и надрывно: — Хватит! Не лезьте в мою жизнь. Оставьте уже наконец меня в покое! Отец и его вечная агрессия, мать, стремящаяся постоянно меня поучать! Как же бесит, раздражает, выводит из себя! — Она схватилась за правую руку, прижала её к груди, а потом черты разгладились. Разрастающаяся буря из слёз и истерики вмиг прекратилась, и на Скорпиуса смотрели стеклянные глаза, в которых не отражалось ничего. Сплошная пустота, пугающая гораздо сильнее нервного срыва. — Уизли? — тихо позвал её парень, но она почти не реагировала. — Эй! — Он встряхнул оцепеневшую девушку, и та наконец посмотрела на него осознанно. — Что? — Она прислонилась спиной к двери, будто её разом покинули силы и стоять на ногах стало просто невозможно. — Нам нужно снять артефакт. — Теперь голос звучал мягче, но лишь для того, чтобы направить мысли Розы в нужное русло. Убедить её, внушить, что это верное решение. Пустоту стоило заполнять правильными вещами. — Мы справимся сами, ничего никому не расскажем, хорошо? Она колебалась, долго смотрела в одну точку. Малфой не знал, обдумывает ли она что-то в голове или там вообще ничего не происходит. На вопрос она так и не ответила, потому что совсем рядом прозвучал громкий смех школьников. Роза моментально выскочила из кабинета, оставляя Скорпиуса одного. Неприятный осадок от разговора не давал спокойно воспринимать произошедшее. Стеклянные глаза и полное отключение от внешнего мира, которые продемонстрировала Уизли, убеждали в том, что действовать нужно не просто быстро, а незамедлительно. Весь день ушёл на то, чтобы принять сложное решение. Взвешивались все «за» и «против», но никак не удавалось прийти к соглашению, что тот или иной выход полностью правильный. Никто даже не подозревал, что внутри парня происходило такое ожесточённое противостояние. — Мистер Малфой. — Скорпиус буквально вынырнул из своих мыслей, а потом медленно поднял серые, затуманенные размышлениями глаза на стоящую перед ним Грейнджер. — С вами всё в порядке? Парень непонимающе нахмурился, переводя взгляд на сидящего рядом Альбуса. Тот весь напрягся, словно в любой момент был готов вмешаться в разговор и прервать слова друга. Поттер приоткрыл рот, но Малфой опередил его. — Со мной всё хорошо, профессор, — спокойно ответил Скорпиус, натягивая на лицо улыбку, которой он часто одаривал взрослых. Дежурная эмоция, лживая и ненастоящая, скрывающая любые переживания. — Я задала вам вопрос, но вы никак не реагировали. — Женщина приподняла бровь, скрещивая руки на груди. Весь её вид говорил о том, что она ничуть не верит наглой лжи своего студента. — Я просто не знаю ответа, — непринуждённо ответил Малфой, и все одногруппники посмотрели на него удивлёнными глазами. — В самом деле? Или всё же не услышали моего вопроса? — Гермиона медленно направилась к доске, ожидая ответа Скорпиуса, но тот лишь продолжал улыбаться, не намереваясь попасть в ещё более неловкое положение. — Что ж… кто способен дать ответ? — Когда она отвернулась, с лица парня тут же спала фальшивая эмоция, и вновь вернулось былое равнодушие с задумчивостью. Альбус наконец обратил своё внимание на конспект, но, очевидно, его тоже мало интересовала сегодняшняя тема занятия. Руку подняла Уизли, которая сидела на другом ряду вместе с гриффиндорцами. На безмятежном лице отражалась уверенность и спокойствие, которые заставляли Скорпиуса поёжиться. Он не мог отвязаться от мысли, что Роза, даже если бы согласилась избавиться от артефакта, никогда бы не пошла к матери. Когда Грейнджер кивнула без всякой тёплой улыбки в сторону собственной дочери, Скорпиус почувствовал, насколько далеки два этих человека друг от друга. Между ними не было вражды или ненависти, просто непонятный холод и расстояние, которое никто не хотел преодолевать. Малфой рассматривал рыжую копну волос, долго следил за эмоциями: как девушка сморщила нос, поджала губы, а потом подпёрла рукой щёку, полностью переключая внимание на серые тучи за окном. Скорпиус не желал замечать деталей, но привык наблюдать, привык задерживать дольше обычного внимание на Розе или любом другом человеке, вызывающем любопытство. И очень некстати стал свидетелем семейных разногласий и направленных друг на друга тяжёлых взглядов. Было между этими двумя какое-то сходство, не позволяющее им сдвинуться с мёртвой точки, но какое конкретно, Скорпиус знать не желал. Урок закончился под наставление Грейнджер в ближайшее время определиться, какие предметы ученики будут сдавать весной, и тщательно к ним готовиться. Малфой уже успел забыть об этом, но даже напоминание не вынудило его в данную минуту беспокоиться о своём будущем. Мысли занимала только теряющая рассудок Уизли. Быть может, это её личное наказание за желание всегда и во всём контролировать свой разум. Но мысль быстро оборвалась, и пришло осознание, что Малфой находился практически в том же положении. Отгораживал свой разум, прятал чувства. Вряд ли отец рассчитывал на то, что его сын станет безэмоциональным и холодным из-за того, что всё просто-напросто затеряется в глубине тёмных коридоров. А Скорпиус прятал много переживаний, много воспоминаний, которые постепенно стирались, блёкли, словно старая фотография. Рано или поздно придёт момент, и вспомнить что-то болезненное, но очень важное, просто не удастся. Малфой остановился, наблюдая за тем, как Альбус быстрым шагом направляется к Розе. Девушка улыбнулась ему, даже несмотря на хмурое выражение лица брата. Она, кажется, вообще не слышала Поттера, находясь где-то глубоко в своих мыслях. Растянутые губы, стеклянный взгляд — Скорпиус мог с уверенностью сказать, что этот вид поразил Альбуса ничуть не меньше, а может даже намного больше. Когда Поттер вернулся, то не мог сдержать эмоций, те нахлынули на него. — Нужно в библиотеку. Сегодня же, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Что сказала Уизли? — Малфой провожал уходящую девушку взглядом. Неожиданно она обернулась. Скорпиус заметил промелькнувшие панику и страх, но они быстро исчезли, как и сама Роза — за массивной колонной. — Ничего, она глупо кивала мне на все мои слова, — тяжело вздохнул Поттер. — Если ты так сильно не хочешь рассказывать профессору, то хотя бы не подставляйся. Альбус непонимающе посмотрел на друга, а потом, проследив за его взглядом, заметил пристальное внимание Грейнджер. — Дерьмо, — с натянутой улыбкой заметил Альбус, а Скорпиус лишь махнул рукой, направляясь дальше по коридору в гостиную. Поттер быстро его догнал. — Ты ведь хорошо разбираешься в зельях, есть ли какое-то способное нейтрализовать действие? — Чтобы оно сработало, нужно знать все особенности и свойства артефакта, в этом и заключается проблема. — Малфой расслабил галстук, который сейчас казался удавкой, ограничивающей доступ к воздуху. — Поэтому позвали мистера Снейпа. Вместе с профессором они бы быстро смогли разработать зелье. — Я уже говорил, их участие… — Мы справимся сами и всё в этом духе, я прекрасно понял твою позицию. — Скорпиус не смотрел на Альбуса, продолжая путь. — Это ведь связано с Уизли и её семьёй, так? — С чего ты взял? — напряжённо спросил Поттер. — Я говорил с ней, — спокойно осведомил Малфой, но потом осознал, что затрагивает запретную тему, да и лезть в чужие дела ему совсем не хотелось, но что-то подсказывало: дело было не только в артефакте. — Коротко говоря, она не хочет снимать браслет и достаточно агрессивно относится к данной затее. — Зачем ты вообще к ней пошёл? — недовольно цокнул Альбус. — Это нужно было оставить на меня. — Я не собирался, она подслушивала наш разговор в кабинете. — Скорпиус остановился напротив портрета. — Чистые намерения, — произнёс он пароль, а потом вошёл внутрь. Холл встретил пустотой и мирным треском огня в камине. На Слизерине в последние годы редко кто задерживался в гостиной, предпочитая проводить время в спальнях. Прошли те времена, когда школьники, будучи детьми, сидели на мягких диванах и болтали обо всём, что только приходит в голову. Старшекурсники тогда только кривились от беззаботности детей, а когда пришла очередь быть взрослыми уже поколению Поттера и Малфоя, они точно так же начали прятаться в собственных комнатах. Нынешние первокурсники, будто чувствуя атмосферу в гостиной, тоже перестали надолго в ней задерживаться. — Всё очень плохо, — продолжил разговор Скорпиус, обводя взглядом изумрудные обои и ковры. — Чары браслета настолько её соблазнили, что помогать нам она точно не будет. Что делать? Насильно держать её, пока попытки снять артефакт не увенчаются успехом? — Если иного выхода нет… — замялся Поттер, а потом решительно продолжил: — У нас есть цель, Скорпиус. — И что же, это оправдывает средства? — А у тебя есть другие предложения? Думаешь, мне нравится осознавать, каким путём придётся пойти, чтобы помочь моей сестре? Малфой промолчал, в очередной раз задумавшись о том, какую роль он хочет занять во всей этой истории. Непосредственный участник или сторонний наблюдатель? Получится ли быть равнодушным, когда Альбус ничего не сможет сделать, и будет ли он так же радоваться в случае, если всё благополучно разрешится? — Насколько хорошо ты знаешь закрытую секцию? — почти шёпотом поинтересовался Скорпиус, поднимаясь вверх по лестнице в спальню. К счастью, их третьего соседа сейчас не было на месте. — Зависит от того раздела, который тебе нужен. — Поттер достал из самой глубины ящика мантию. — Раздел тёмной магии, артефакты. — Значит, так… — Скорпиус накинул капюшон на голову друга. — Ищем книги с нужным нам артефактом, потом переходим в отдел зелий. Твоя задача — в мельчайших деталях разобраться со свойствами браслета, чтобы я смог приготовить что-то нейтрализующее. — Понял. Когда на за́мок опустились сумерки и Альбус вылез из своей кровати, готовый отправиться в библиотеку, Малфой чувствовал, как нервы натянулись до предела. Желание разобраться уже скорее со всем нестерпимо жгло внутри. По тёмному и неприветливому коридору эхом разносились аккуратные неспешные шаги. Скорпиусу пришлось наложить на обувь заглушающие чары, чтобы стук подошв о камень не привлёк патрулирующих коридоры преподавателей. Поттер изредка поправлял накинутую на двух парней ткань мантии, а та всё стремилась ненароком сползти и разоблачить их в самый неподходящий момент. — Как думаешь, сколько потребуется времени? — тихо спросил Поттер. — Я не знаю. Артефакт завладевает разумом Уизли слишком быстро, и если мы не справимся в течение пары дней, то… — продолжать не стал. Альбус промолчал, палочку в руке, которую не прикрывала мантия, он держал перед собой, освещая ей путь. Отдалённые шаги и тихие разговоры вынудили парней погасить свет, а потом быстро прижаться спинами к стене, чтобы ничем себя не выдать. Очень повезло, что отец подарил Альбусу мантию-невидимку, иначе попасть в запрещённую часть библиотеки было бы просто невозможно. Поттер считал, что семейная реликвия ему досталась из-за удачи. Гарри предполагал, что в руках непоседливого Джеймса мантия станет приносить много проблем, поэтому отдал её младшему сыну, чтобы тот смог себя защитить, будучи на факультете Слизерина. Вот только это стало большой ошибкой, ведь тот использовал её совершенно не в тех целях. Частые походы в закрытые секции, прогулки по отдалённым местам замка, куда школьников обычно не пускают, подслушивание разговоров профессоров — в общем, для всего, что можно назвать недетскими забавами. Если Альбус вознамерится что-то украсть или отомстить обидчику, никто даже не узнает, чьих это рук дело. Конечно, кроме знающих о реликвии. — Вы могли сообщить мне о своём визите. — Голос Макгонагалл звучал напряжённо, но совершенно не враждебно. Скорпиус помнил, что после войны крёстный сам отдал пост директора женщине, даже несмотря на то, что между ними было много недомолвок и разногласий. Иногда Малфой завидовал Снейпу. Тот был полностью оправдан в глазах других магов с помощью письма Дамблдора, а отцу пришлось потратить много сил, чтобы хоть как-то обелить их фамилию. Может, если бы они тоже имели то заветное послание, жизнь Скорпиуса сложилась бы совсем иначе. Парень встряхнул головой, отбрасывая от себя бессмысленные и эгоистичные мысли. — Я прибыл на встречу не с вами, поэтому посчитал лишним беспокоить директора по пустякам. — Снейп прошёл совсем близко, но не обратил внимания на торчащую из темноты ткань школьной формы. Мантия-невидимка всё-таки немного сползла, как бы Альбус ни пытался это предотвратить. Мужчина лишь ненавязчивым движением поправил свой рукав, вынуждая Малфоя тут же прикрыть выступающий участок одежды. Было это сделано намеренно или оказалось простым совпадением, Скорпиус рассуждать не стал. — И что же профессор Грейнджер от вас хотела? — Всего лишь пару советов. — Пару минут никто ничего не говорил. — Мне стоит начать беспокоиться? — Голос теперь звучал отдалённо, и расслышать ответ мужчины не получилось. Эхо не донесло до них слов. Альбус потянул Малфоя дальше по коридору. Больше они никого не встретили на своём пути и смогли быстро дойти до библиотеки. Скорпиус знал, что его друг без проблем проходил в ту закрытую часть, к которой давали доступ лишь профессорам и деканам. Будь у Поттера больше желания, он смог бы спокойно получить пропуск, в отличие от Малфоя, но друг решил пойти самым лёгким путём. Отсек, в который парни должны были попасть, защищали два каменных рыцаря с длинными мечами. По рассказам однокурсников, Скорпиус подозревал, что все те, кто намеревался подойти к запретной секции без разрешения, были вынуждены выбираться из крепких тисков статуй. Благодаря мантии парни такой участи не познали и спокойно вошли в секцию, не потревожив мёртвый холодный камень. Поттер скинул ткань, глубоко вдохнув пыльный воздух. Его чёлка была влажной, а по лбу стекали капли пота. Глаза лихорадочно бегали по старым корешкам в поисках нужных книг. Альбус уже собирался отправиться на поиски, но Скорпиус резко остановил его, схватив за рукав. — Нам нельзя разделяться, мантия только одна. — Малфой не решился выбираться из-под ткани. — Не переживай, здесь и в дневное время редко кого встретишь, а ночью так точно. Поттер быстро перемещался среди книжных полок, выискивая нужный раздел литературы. Малфой же шёл медленно, заворожённо осматривая старые фолианты, которые привлекали своей запрещённостью. Если бы Скорпиус только мог получить пропуск, он изучил бы здесь всё что только можно. Конечно, в мэноре много интересного и не менее тёмного, но были в Хогвартсе редкие книги, которые нигде не получится купить. — И часто ты читаешь литературу по тёмным искусствам? — поинтересовался Малфой, следуя за другом. — Честно говоря, я не так сильно интересуюсь древней магией, как самой её историей. — Альбус наконец остановился возле нужных полок. Он призывал к себе одну книгу за другой, ища информацию про браслет и подвеску. — Занимательно, что три непростительных — единственные древние чары, которые запрещены законом. Многие разделы магии не рассматриваются министерским государственным судом, а даются на откуп самим родам или самой магии. Скорпиус задумчиво провёл рукой по поверхности стола, растёр пыль между пальцев. Поттер закрыл книгу, раздражённо осматривая высокие полки. — Такими темпами мы можем до самого утра… чёрт! — Он схватился за голову, после того как небольшая, но увесистая книга свалилась ему на макушку. — Ты в порядке? Мозги не выбило? — Как смешно! — Поттер поднял том с пола, а потом принялся листать страницы, пока не нашёл то, что нужно. — Смотри, здесь как раз про артефакты-побратимы. — И что там сказано? — Малфой взглянул через плечо на надписи, но Альбус быстро закрыл фолиант. — Потом посмотрим, сейчас нужно пойти в отсек с зельями. Скорпиус кивнул. Он прекрасно понимал, что книгу им помогли найти. Сами они действительно провозились бы здесь даже не до утра, а до следующей ночи. Поправив складки накинутой мантии на плечах, Малфой быстро последовал за Альбусом, но путь им резко преградил вылетевший из пола Пивз, закричавший на всю библиотеку: — Нарушители! — Он летал вокруг, словно это действие могло хоть как-то помочь им оставаться на месте. — Глупые детишки решили, что от нарушения правил им ничего не будет! — Радостный голос эхом отражался от стен. — Грёбаный полтергейст, после неудачного изгнания стоило найти более мощное заклинание, чтобы от тебя избавиться! — Поттер хотел было направить палочку на Пивза, который высунул язык и строил смешные рожи, но Скорпиус быстро накрыл друга мантией и потянул за собой к выходу, чтобы прямым свидетелем их сегодняшнего нахождения здесь был только полтергейст. Тот ленивым движением пролетел к одной книжной полке. За ней стояла невысокая напряжённая фигура. Грейнджер внимательно смотрела в окно, будто надеялась, что сейчас серые тучи рассеются и покажется красивая круглая луна, но дождь продолжал хлестать по стеклу, а темнота не отступала. — Я их прогнал, — довольно осведомил полтергейст. — Спасибо, Пивз. Я выполню свою часть сделки, — кивнула Гермиона. План шёл как нужно. Её студенты нашли книгу с артефактами, заготовку для зелья осталось сделать Снейпу, чтобы Малфой её закончил. Самое сложное ещё впереди, и у женщины не осталось никаких сомнений, что артефакт был у Розы. Но только что-то мешало броситься сейчас же к дочери и взять ситуацию в свои руки. Такие действия только ухудшат положение вещей. Гермиона грустно усмехнулась. «Нет, не вещей. Дочь окончательно от меня закроется». Карие глаза ещё пару минут следили за падающим дождём, а мысли крутились в голове: «Когда же я допустила ошибку, из-за которой доверие ко мне было полностью потеряно?»

***

Скорпиус шёл по пустым коридорам. Сегодня он решил не пренебрегать патрулированием и попросил Альбуса дождаться его, чтобы закончить зелье, которое Поттер стащил у Снейпа. Конечно, пришлось выслушать гору недовольств от друга. Он считал, что Малфой попросту тратит время, а ведь они могли закончить намного раньше, если бы пропустили уроки. Скорпиус не согласился, ему хватило одного прогула, он также не хотел подрывать свою успеваемость. Как бы это не было эгоистично, но за прошедшую ночь Малфой убедился в том, что его жизнь на сегодняшнем дне не закончится в любом случае, а значит, пренебрегать обязанностями и уроками не стоило. Отправив ещё нескольких загулявшихся школьников в гостиную, Скорпиус взглянул на время. Пора было отправляться в подземелье, чтобы сварить зелье и забыть об этом происшествии как о страшном сне. Но, уже подходя к кабинету, Малфой почувствовал сладковатый запах. Он неуверенно заглянул в помещение да так и застыл на месте, наблюдая, как Альбус химичит над котлом. Из него валил густой пар, а запах из сладковатого стал приторным. Роза сидела рядом на столе, болтая ногами и вертя в руках колбочку с каким-то зельем. Она быстро заметила Малфоя и собиралась уже помахать ему, толкнув брата в плечо, но Скорпиус быстро замотал головой, прикладывая указательный палец к губам. Он пытался донести до девушки, что Альбуса сейчас ни в коем случае нельзя трогать, потому что одно неверное движение — и весь кабинет взлетит к чёртовой матери. Когда нужный ингредиент наконец был добавлен, Поттер выпрямился, а потом потянулся, довольный проделанной работой. Он посмотрел на беззаботную Розу, которая пыталась что-то пантомимой донести до Малфоя. — Наконец пришёл? — раздражённо спросил Поттер, а Скорпиус нахмурился от такого тона. — Что-то я не понял, почему ты решил не дожидаться меня, а тратить нашу единственную попытку на помощь Уизли? — Всё под контролем. — Он махнул в сторону котла. Роза никак не отреагировала на свою фамилию. Девушка посмеивалась непонятно отчего, беззаботно переставляла колбочки с места на место и окончательно потеряла связь с реальностью. Её состояние вызывало мороз по коже. — Ты издеваешься? С самого начала возомнил, что тебе сойдёт с рук вся эта затея! Вместо того чтобы не утаивать правду, поддался собственным амбициям, словно не понимая — на кону разум твоей сестры! — Скорпиус указал на Розу, а та нежно ему улыбнулась, вынуждая поёжиться от подобного трепетного взгляда. — В отличие от тебя, я делаю всё, чтобы решить проблему, а ты, как трус, мечешься из стороны в сторону, тратя тем самым бесценное время! Боишься ответственности за собственные ошибки и даже не задумываешься о том, чтобы эти самые ошибки не совершать! Ты зациклился. — Не тебе, сыну героя войны, говорить мне об ошибках! Ты волен совершать и учиться на них, в то время как у меня они отнимают всё. — Скорпиус прикусил язык, чтобы не сказать тех вещей, которые привели бы их к взаимной ненависти. — Я сохранил тайну, я поддержал тебя и был готов помочь, а ты продолжаешь действовать безрассудно и глупо! — Я исправляю свою ошибку. — Альбус окончательно взорвался. — Это из-за меня Роза решила украсть артефакт, потому что я рассказал ей о нём! Услышал от отца и решил поделиться с сестрой, но даже не думал, что браслет приведёт её к такому состоянию! — Почему ты не рассказал раньше? — Малфой провёл костяшкой пальца по переносице. — Разве причина заключалась не в семейных отношениях Уизли? — Как видишь, не только, — раздражённо повёл плечами Альбус. — Что я должен был тебе сказать? Помоги мне, Скорпиус, потому что я совершил чудовищную ошибку и теперь по собственной вине могу потерять сестру?! — Мерлин, да! Почему я должен помогать, не зная всех деталей? — Может, потому что мы друзья? — Именно потому, что мы друзья, я заслуживаю знать чуточку больше, чем остальные, ты так не считаешь? — Бум! — Роза изобразила руками всплеск, а потом содержимое котла взорвалось, погружая комнату в белый дым. Скорпиус отмахивался, сдерживая в себе приступ кашля и пытаясь найти Альбуса. — Это называется всё под контролем?! Ты точно нигде не ошибся в рецепте? Так быть не должно. — Малфой достал палочку и постарался разогнать дым. — Всё получилось! — воодушевлённо прокричал Поттер, переливая зелье в бутылёк. — Точнее, мы узнаем об этом прямо сейчас. — Ты уверен? — скептически посмотрел на Альбуса Скорпиус. Роза переместилась со стола на пол и теперь ходила из одного угла в другой, а когда заметила приближающегося брата, резко остановилась, уставившись на него тупым взглядом. — Зелье не должно было взрываться. — Я его усовершенствовал. Решил полностью избавить артефакт от плохого побочного влияния. — Поттер обратился к Уизли: — На какой руке у тебя браслет, Роза? — Но та лишь лучезарно улыбнулась. — На правой, — ответил Малфой. — Уверен? Там всего пара капель, в случае ошибки мы… — Не уверен, но предполагаю. Или хочешь подбросить монетку? Чему доверишься больше — удаче или мне? — Ты меня сегодня на редкость сильно выводишь из себя. — Альбус взял правую руку сестры, а потом вылил на неё несколько капель зелья. Сначала ничего не происходило, а потом Уизли закричала так громко, что Скорпиусу пришлось наложить несколько заглушающих чар на случай, если те, которые возвёл друг, пропустят такой громкий и отчаянный вопль. Роза намеревалась выдернуть руку, но Поттер не позволил, с ужасом наблюдая, как с руки медленно сходит кожа, а потом мясо. По девичьим щекам бежали слёзы, она пыталась вырваться, но брат крепко держал, не зная, как помочь утихомирить боль. Малфой заметил тоненький браслет с подвесками и тут же снял его, отбрасывая на стол, словно тот был заражён смертельным вирусом. — Всё хорошо, всё позади. — Но от кисти остались только кости. Мясо не нарастало вновь, боль не утихала. В какой-то момент Роза просто засмеялась, походя на умалишённую. — Я не понимаю, почему рассудок к ней не возвращается?! — Альбус, твою мать, у неё вместо руки одни кости. Ей нужно срочно в лазарет! — Подожди, я… я рассчитывал не на это… — Паника плескалась в зелёных глазах. Руки Поттера дрожали, пока пытались в утешающем жесте погладить плечо Уизли, а та всё смеялась и смеялась. Удивительно, что она не потеряла сознание от подобного зрелища. — Альбус! Если ты не знаешь, как ей сейчас помочь… — Скорпиуса начало сильно тошнить. — Легилименция, — сдавленно прошептал Поттер. — Проникни к ней в голову, если у неё до сих пор блоки в голове, ты бы мог их разрушить. — Это безумие, я могу сделать только хуже! — Это будет только моя ошибка, не твоя! Никто не узнает, что ты во всём этом участвовал, поэтому прошу тебя, Скорпиус. Малфой неуверенно достал палочку. Всё внутри переворачивалось, сопротивлялось данному решению, но, наблюдая за медленно сходящей с ума Уизли, Скорпиусу хотелось уже скорее всё прекратить. Именно сейчас решится, станет он окончательной погибелью девушки или её спасением. От подобных мыслей воротило, тошнота подступала к горлу, и парень чувствовал на языке мерзкий привкус желчи. — Легилименс. — Голос дрогнул, но заклинание сработало превосходно. Уже через секунду Скорпиус наблюдал за высокой кирпичной стеной, которая олицетворяла блок между мыслями Розы и ней самой. Камни казались очень прочными, но Малфой видел: одно неверное движение, и вся конструкция разрушится. То тут, то там виднелись трещины. Парень начал расширять щели медленными методичными движениями, чтобы ненароком не навредить. — Скорпиус, ей больно. — Я не собираюсь спешить, — нервно ответил парень, продолжая разрушать стену. Роза постепенно переставала смеяться и только тихо скулила, шокированно наблюдая за своей рукой. Альбус перебинтовывал кости кусками мантии, которую он обработал всеми возможными чарами и зельями, чтобы сделать ткань стерильной. Скорпиус чувствовал, что ещё чуть-чуть — и стена падёт, но ничего не происходило, поэтому он ударил. Несильно, но благодаря толчку конструкция рухнула, и все эмоции, чувства и воспоминания хлынули на парня бурным потоком. Счастье от первой полученной победы в Квиддич, робкий поцелуй с парнем в подсобке и сильное потрясение от того, что на месте сокурсника рядом хотелось видеть Скорпиуса. Стыд завладел всем разумом, но был слишком мимолётным. Малфой не успевал следить за чередой сменяющихся картинок. Разорвать связь парень постарался сразу, но, как будто вдогонку, он увидел страшное зрелище той атмосферы, что царила в семье Уизли. Пьяный, порой агрессивный на словах отец, уставшая и ко всему равнодушная мать, а Роза во всём этом ужасном спектакле — маленькая девочка, не получившая столько любви, сколько ей было нужно. Потерявшийся среди нескончаемого горя и несчастья родителей ребёнок. Уизли тихо всхлипнула, а потом посмотрела на Скорпиуса взглядом, полным ненависти. Её лицо было красным и мокрым от слёз, уставшим после всего произошедшего, но глаза горели так ярко и враждебно, что не оставалось сомнений: все свои оставшиеся силы она направит на то, чтобы проклясть Малфоя. — Ты… — Целая рука схватила со стола браслет, и, как бы ни было сейчас больно девушке, она со всей силы бросила артефакт в лицо Скорпиусу. — Ублюдок, я же просила оставить меня в покое! В комнату влетела, словно поток бурного ветра, Грейнджер. Она схватила дочь за плечи, но та никак на неё не отреагировала, а продолжала кричать проклятия в сторону Малфоя, который молча слушал. Уизли чувствовала себя мерзко. Всё, что она так старательно прятала ото всех, от чего всеми силами старалась избавиться, теперь знал Скорпиус, нагло ворвавшийся к ней в голову. Он видел, насколько она жалкая, насколько неидеальная у неё семья, которую она всё равно сильно любила, но не ощущала того же в ответ. — Что с её рукой? — обеспокоенно спросила Гермиона, подхватывая Розу на руки, словно пушинку. — Ей нужно нарастить мясо и кожу, — виновато потупил взгляд Альбус. Он весь дрожал, словно охваченный ломкой. Зубы стучали друг о друга. Поттер запустил руки в волосы, сильно их сжав, чтобы утихомирить озноб. — Вы не пострадали? — Гермиона озвучила свой вопрос на выходе, где всё это время молча наблюдал за ними Снейп. Получив в ответ отрицательные взмахи голов, женщина исчезла вместе с плачущей навзрыд Розой. Уже было не ясно — от боли это или потока чувств. Скорпиус поднял с пола браслет, равнодушно вертя его в пальцах, рассматривая руны, выгравированные на подвесках. Чёртов артефакт принёс слишком много проблем и от него хотелось избавиться, выбросив в камин или отправив на дно озера рядом с Хогвартсом, но вместо этого парень только крепко сжал украшение. Если к Уизли вернулись все её переживания и эмоции, то Малфой чувствовал полное опустошение. Пережив эти пару дней в ужасном стрессе, а потом выслушав гору оскорблений, всё, что он хотел, — это просто лечь в постель и провести в ней несколько суток, но позволить себе такое староста не мог. Жизнь потекла дальше в привычном мирном ритме. Уроки, дополнительные факультативы и подготовка к экзаменам. Альбус вёл себя так, словно ничего не было, а Уизли полностью игнорировала существование парня. Поттер не стал возвращаться к их ссоре, лишь один раз в разговоре упомянул, что не держит обиды и зла. Впрочем, Скорпиус был того же мнения и намеревался убрать далеко в глубь коридора всё произошедшее, но прежде, чем окончательно забыть, ему оставалось вернуть артефакт. Именно с таким намерением он пришёл к профессору Грейнджер, но та сама собиралась вызвать его к себе. — Я ждала вас. — Женщина сидела за столом, перебирая какие-то бумаги. Снейпа здесь уже не было. Скорее всего, он покинул школу сразу после того, как дело разрешилось. — Вам что-то нужно? — Малфой сел на мягкое кресло, но чувствовал себя в нём слишком неуютно. — Роза рассказала мне о ваших навыках в легилименции. — Наконец она посмотрела на своего студента, но не заметила никакого беспокойства или волнения. В голову её закрались мысли ещё и об окклюменции, но говорить о догадках она не стала. — Это была вынужденная мера, профессор. — Внутри Скорпиуса разрывало от несправедливости. — Разум вашей дочери частично был заблокирован. Я лишь помог ей вернуть воспоминания того прошлого, от которого она всеми силами хотела скрыться, но… — Негодование вынудило сказать следующие слова, о которых Малфой быстро пожалел: — Как оказалось, она живёт в этом прошлом и не может из него выбраться. Гермиона пару минут молчала, а парень глубоко вздохнул, в очередной раз стараясь взять эмоции под контроль. — Многие живут прошлым, мистер Малфой, — наконец заговорила женщина. — И не каждому удаётся вспомнить про настоящее. Скорпиус неуверенно кивнул, и вся переполняющая его злость сразу развеялась. Он смотрел на профессора пристальным, изучающим взглядом, будто первый раз видел перед собой эту женщину. Вмиг она утратила всю строгость в его глазах. Стала обычным человеком, прошедшим гору трудностей и трупов. И профессор Грейнджер тоже жила в своём прошлом? Скрываясь за могучими стенами Хогвартса, она… желала не забывать, что здесь происходило? Оставалась рядом с теми, кто выйти из школы уже давно не мог? Зависла в том времени, переполненном смертями, страхом и пламенем войны. И не она одна. Гарри Поттер, проводивший большую часть времени на заданиях, подвергал жизнь опасности из раза в раз. Отец, утопающий в собственных воспоминаниях о войне, что были самыми яркими и отчётливыми по сравнению с другими. Для чего они это делали? Почему не оставили поле боя позади? Может, и сам Скорпиус жил в том же прошлом, прогибался под гнётом боли, боялся совершать ошибки, потому что когда-то от его ошибок страдала и умерла (по его мнению) мать. Чем же он отличался от Розы, если сам закрывал прошлое в комнатах коридора? «Эти маги не только помнят прошлое, но и живут в нём», — промелькнула в голове грустная мысль. Скорпиус набрал в лёгкие побольше воздуха, но так ничего и не сказал. Не знал, чем возразить, и чувствовал себя потерянным в той истине, которую никогда не хотел бы осознавать. — Вам не стоит переживать насчёт своих способностей, — постаралась улыбнуться женщина, но вышло скверно, совершенно не весело. — Если вы напишете об этом в резюме для Министерства, думаю, они поднимут вас выше в списках претендентов. «Я рассчитываю быть на первом месте изначально». — Но озвучивать подобную самонадеянную мысль он не стал. — На самом деле я пришёл, чтобы отдать вам артефакт. — Скорпиус положил браслет на стол, замечая, как лицо профессора исказилось и помрачнело. — Оставьте его себе. — Но, — Малфой нахмурился, — разве это не опасный артефакт? Его отсутствие не вызовет проблемы? — Это было одно из условий помощи профес… мистера Снейпа. — Грейнджер вновь принялась за бумаги. Кажется, она всегда так делала, если не хотела смотреть на собеседника. Притворялась слишком занятой. Скорпиус пару секунд сверлил взглядом украшение. Это было так смешно! Как бы сильно он ни хотел забыть произошедшее, всё равно останется напоминание. Но отказываться от столь ценного и сильного артефакта было глупо и недальновидно. Пусть он пылится в Малфой-мэноре и никогда не попадается ему на глаза. — А какие ещё были условия? — спросил Малфой, убирая браслет обратно в карман. Он даже не рассчитывал услышать ответ. — Никогда больше не обращаться к нему с просьбами. — Недолго подумав, она добавила: — Это неблагодарное дело.