Между прошлым и настоящим | Головорезы

      

Мортимер

      В очередное утро нам всем пришлось встать практически раньше рассвета. На пороге лето, поэтому солнце вставало к пяти часам ночи. А мы уже на ногах. Ну, почти все, ведь Андре будить в такую рань не стоит.       Приготовив завтрак и снимая фартук, я поднял заварник и понёс его в столовую этого арендованного на пару дней домика.       Мы были в Барбадесе второй день. А в это же время следующего дня должны будем оказаться в Кайласе. Давно у нас не было такого плотно забитого графика со слишком уж частыми поездками из одного города в другой. Почти каждый день и иногда несколько раз туда-сюда в одни сутки. Спали в последний месяц по три часа, даже вчетвером мы были по уши в делах (точнее, втроём, так как Коди был отстранён от всех дел, кроме охраны Вероники и Стена, которых уже отдали хорошему другу Себастьяна в подчинение).       Мы с Андре занимались помощью Себастьяну, как Консильери. Лиам готовился к отъезду обратно в особняк, собирал вещи, докупал всё, что нужно будет нам на месяц или даже больше. Только подготовил машину, согласовал с Бенджамином дорогу, как дождь, не прекращающийся последние четыре дня, разнёс, по переданным нам новостям, всю дорогу до перевалочного пункта, и теперь Лиаму снова нужно было дождаться приезда Бенджамина из Александрии, чтобы тот сориентировал новый маршрут. Мы сидели как на иголках, ожидая приезда Бенджамина, ведь и его появление было под вопросом, — смогли ли они выехать из леса вообще. Но, всё же, мы вчера встретили Бенджамина в Барбадесе у рынка, куда Александрия выставляла свои товары, и потому так часто с началом сезона стал выезжать торговый отряд. Долорес передала список покупок, которые ей нужны, а у Лиама остался только один день на решение этого вопроса.       В дополнение к моим обязанностям, я должен буду завтра рано утром появиться на кафедре, пока братья будут заканчивать со сборами. Мне осталось получить письменно последний автомат по «Культуре Марли», и если даже я его получил и не явлюсь для подписи, считай, что у меня нет автомата. Как въедем в город, мне от силы удастся поспать два часа, как нужно будет вставать, и ехать в университет. Оттуда же сразу братья заберут меня, и мы отправимся в Рашмор, оттуда — к чёрту на рога.       Точных сроков нашего «отсиживания на дне» в особняке Себастьян пока не дал. Мы могли рассчитывать даже на всё лето, настолько всё неопределённо и имело все шансы на увеличение срока. Этот невольный мальчишка, Джейк Уайт, очень уж выбил нас из равновесия. Но об этом потом.       Вздыхая от всех этих размышлений, я поставил последнюю тарелку с завтраком на стол и пошёл искать братьев. Хотя по тишине в доме и редкому шуму с задней приоткрытой двери было понятно, где они были.       Дом был новеньким, на террасе из светлого дерева до сих пор остался запах свежеспиленной древесины. Терраса была широкой, с зоной отдыха слева и большим пустым пространством от двери до перил, за которыми с возвышенности, на которой расположился этот коттеджный посёлок, виднелся весь Барбадес.       Когда я вышел, не смог скрыть удивления, — Андре… не спал?       Я снова посмотрел на наручные часы, чтобы точно понять, что не ошибся. Нет, всё верно — время было без двадцати минут шесть. А Андре бодро стоял на стремянке, зацепляя купленный нами тюль голубого цвета на основании незастекленной крыши, с которой свисали красивые подсвечники и плющ. Я был почти всё время один в доме, только Коди и Лиам проходили мимо двери в кухню. Пробуждения Андре я не ожидал и не заметил.       Лиам подавал Андре иглы, которыми тот цеплял тюль и вонзал в мягкое дерево. Коди в зоне отдыха собирал дополнительно купленные нами кресла.       — Доброе утро. — Махнул я Андре.       — Доброе. — Хмурился он, сосредоточенно занимаясь своим делом.       После я обратился уже ко всем:       — Завтрак готов. Заходите.       — Сейчас, закончим… — пробубнил Коди, закрепляя ножки у кресла.       Чтобы ускорить дело, я прошёл к коробке с украшениями для стола и стал разбирать у столика, где стоял Лиам и откуда поднимал иглы. Ветер у этого края террасы раздувал мои волосы и шумел в ушах. Пару минут тишины, пока все заняты были делом, прерывал Андре, злясь на ветер, что мешал ему закрепить тюль и только ударял им Андре в лицо. Лиам крепче придержал его стремянку, дополнительно обвив изгибом локтя одну ногу Андре для подстраховки, пока другую руку тянул выше, чтобы Андре легче было принимать иглы.       — Надеюсь, хотя бы сегодня дождя не будет, — я озвучил свои размышления, отставив блюдца и свечки на стол и поднимая задумчивый взгляд на небо, а после опуская ниже — на виды города.       С нашей стороны, как я и говорил, был виден весь Барбадес. Особенно выделялся центр по другую сторону реки, разделяющей две части города, что соединял один мост. С такой высоты я даже мог найти дом Веры, её школу, поворот и дома центра, за которыми было кафе, где мы соблюдали нашу традицию. Барбадес не был таким развитым, как Кайлас. Спокойный, со своей атмосферой, в то же время запоминающийся точно архитектурой и положением на скалистой местности.       — Будет, — ответил Лиам на мои рассуждения, — в Кайласе по прогнозу с вечера до этой ночи дожди. Значит, после трёх часов дня и до нас доплывут.       — Не будь так уверен. Может, только к ночи или, наоборот, раньше, — сказал Коди. — Покапает и перестанет. Не может он так долго уже без остановки идти на всей половине материка.       — Будем надеяться.       — Так. — Коди встал, хлопнув ладонями. — Всё. Я закончил.       — Почти. — Загнал одну иглу Андре. Ухватился за оставшийся край, послал очередное проклятие ветру, что почти успел запихнуть в рот Андре кусок тюля со сказанным словом. В итоге он справился, Лиам подал ему руку, и тот спустился.       — Пошли есть, — сказал самый старший брат, ступая к двери. — Еда стынет.       — У меня ещё два куска. — Андре указал сначала на левую часть лоджии, где ещё не повесил тюль, а после и на правую. — Я эту часть почти сорок минут закреплял.       — Идём, говорю. Я потом это сделаю, — уже требовал Коди, зашёл в дом.       Мы послушно пошли за ним.       — Тебе мебель собирать. — Андре нахмурился, но, всё же, зашёл в дом, закрыв дверь, так как шёл последним. Мы сразу оказались в столовой и сели за стол. — Времени мало, хоть и кажется, что это не так.       — У меня весь день впереди. Это у вас дел вне дома полно, а я как обычно заперт и даже сегодня… выйти не могу.       В доме итак из-за нашей слабости и утренней ленивой атмосферы было тихо, но после сказанных Коди слов эта тишина прямо-таки сдавила воздух вокруг. Или так ощущалось, потому что я резко перестал дышать на пару секунд от понимания и колкой грусти. Я поднял глаза с тарелки, посмотрел на Лиама, чьи губы сжались в тонкую линию. Вместе с Андре посмотрел на Коди, который, наоборот, не поднимал глаз, с разочарованием, не относящемуся к еде, перемешивал завтрак.       Его вилка грубо звенела по дну тарелки и была единственным источником звука в эту долгую минуту.       — Она поймёт, — тихо сказал Андре, пока не прикоснувшись к еде, только мешал сахар в кружке. — Вы, так или иначе, увидитесь сегодня.       — Всё равно. — Мотнул головой Коди. — В самый важный момент меня не будет рядом.       Сказать было нечего. Все это понимали, как и причины.       Коди заговорил первым:       — Так что украшениями и мебелью займусь я. У вас дел по горло, по часам. Кто за что отвечает, напомните.       — Я за букетом, — ответил я.       — За Мэгги кто?       — Я. — Поднял пару пальцев Лиам, другой рукой зачерпывая кашу. — Заберу её сразу после школы.       — Я за едой, заказанной к трём часам дня. Потом сразу домой, чтобы успеть накрыть стол. — Закончил череду дел Андре.       — Ладно.       Я снова посмотрел на время, прикидывая через скоро нужно выезжать и как много нужно успеть. Всё же с мебелью мы закончили все вместе. Лиам отправился закачивать покупки по списку Долорес.       Переодевшись и выходя на подъездную дорогу из щебня перед домом и задирая голову, я посмотрел на небо. Со стороны гор плыли редкие, но серые тучи, а я молился, чтобы они не принесли осадков и ушли мимо. Сегодня даже в плане погоды должен быть отличный день.       Когда я открыл дверь машины, собираясь сесть за водительское, заметил в уголке глаза открывшуюся входную дверь и как вышел Коди, махнул рукой, будто прося подождать. Я придержал дверь машины и дождался, как он ко мне спустился и сразу протянул небольшую открытку, размером меньше, чем моя ладонь.       — Вложи в букет от меня. Поздравлю хоть так, — объяснил он, вздохнув и сунув руки в карманы штанов.       Я улыбнулся и убрал открытку на панель.       — Хорошо…       

***

      Четыре букета лежали на заднем сиденье, я нервно глянул на часы, понимая, что ещё минут двадцать — и буду опаздывать.       Андре и Лиам уже, скорее всего, встретились и направлялись к месту.       Я давно искал подарок, даже в Кайласе не нашёл и почему-то понадеялся на Барбадес. Зря. Я уже злился на себя за такое решение. Здесь всего две улицы, где расположены более-менее нужные мне по выбору товара магазины.       Витрины сменялись последовательно, ни одна не смогла предложить мне стоящего подарка. Когда я уже смирился и сел в машину после очередного бутика, вытер лицо ладонью, шумно выдохнул и думал перенести поиски на послеобеденное время, хоть и придётся тогда тоже торопиться, внимание привлекла девушка в окнах магазина напротив, где я припарковался. Держа в руках тяжёлое, пышное платье, она изо всех сил старалась устоять на стремянке и натянуть его на причудливый манекен.       Когда мы последний раз дарили Вере красивое, дорогое платье? Она ведь уже почти девушка. Андре постоянно ворчал и волновался, что на неё обращают внимание ровесники в школе.       Уже чувствуя удушающие объятия от восторга и благодарностей нашей младшей сестры, я вышел из машины и направился к магазину с вывеской, говорящей, что здесь продают вечерние платья.       Девушка у манекена сразу заметила меня и быстро закончила своё дело.       — Здравствуйте. Чем могу Вам помочь? — Подошла она ко мне с улыбкой и скромно сплела пальцы в замок на уровне живота. Обогнула меня взглядом.       Впервые я не был уверен в своём внешнем виде, так как слишком часто нервно из-за спешки дёргал воротник рубашки.       — Здравствуйте. — Я сразу указал на манекен за её спиной кивком подбородка. — Это платье в голубом цвете есть?       — Хм. — Обернулась она, после вернула голову ко мне и проскользила по витринам зала глазами. — Точно такого же нет. Есть похожего фасона, только без рукавов и не с таким пышным подолом, он ещё и длиннее. Но во всём остальном — копия.       — Отлично. Думаю, так даже лучше. Покажите, пожалуйста.       Она повела меня к зоне с креслами, уточнив:       — Какой размер вас интересует?       Об этом я не подумал, но теперь пришлось.       

***

Вера

      — Дорогая, ты выспалась сегодня?       С очередным моим зевком тётя остановилась, заколка застыла в её руке, что я видела через зеркало.       — Вроде, да. Просто ты так приятно копошишься в моих волосах, — я это почти промычала от удовольствия.       Тётя Теодора улыбнулась и продолжила собирать мои волосы, вплетая праздничные банты. В это утро, на самом деле, я еле встала, думая уже не идти в парикмахерскую к тёте, и просто оставить волосы несобранными, лишь бы поспать лишний часик. Но потом тётя сама перед сменой заявилась ко мне, — я была её первой клиенткой сегодня, и она решила по пути забежать за мной, чтобы мы пошли вместе в её парикмахерскую.       — Ты такая большая уже стала. — Её вздох ранил моё сердце. Я посмотрела на неё в зеркале. — Не верится, что уже заканчиваешь школу. Ведь недавно тебя вели в первый класс… Ох… — Она продолжала заплетать, рассказывая: — Ты была крошкой. Я так боролась с твоим отцом, чтобы они так рано не отправляли тебя в школу. Говорила: «Ну зачем, она же ещё маленькая, ей тяжело будет!». Тьфу, болван. Всё равно не послушал. Эх, Чарли…       Слова о моём отце, удивительно, не ранили так сильно. Ранило понимание, что ни его, ни маму я не увижу в этот день. Они не увидят меня в ряду одноклассников, не будут гордо наблюдать за вручением аттестата. Мы не отпразднуем…       — Не думай об этом, детка. — Чмокнула меня в затылок тётя и уложила ладони мне на плечи, показывая, что закончила с причёской. — Прости, что заговорила об этом.       — Ничего. — Улыбнулась я ей в отражении.       Она только кивнула и отошла в сторону, убирая расчёски на место.       Я молча встала и прошла к зеркалу, разглядывая свой образ. Коричневая форма с белым фартуком были идеально выглажены мной прошлым вечером, когда я только и думала, что надену их сегодня в последний раз.       Верхняя часть волос была аккуратно собрана в хвост с пышным бантом, две прядки обрамляли лицо, а нижняя часть завита в крупные локоны.       Я покружилась перед зеркалом. Как же мне нравился образ. Но уже стоило торопиться.       Колокольчик над входной дверью в парикмахерскую звякнул, и вошёл мужчина, что был записан после меня на стрижку. Тётя минуту в минуту успела закончить со мной, хоть мы и задержались, потому что болтали много. Всё же она успела подготовить место для клиента, пригласила его на стул.       Рюкзак с последними заданиями и учебниками, которые сдам уже сегодня, я закинула на плечо и повернулась к тёте.       — Мне пора бежать. — Быстро помахала я и отступила.       — Одну минутку, пожалуйста. — Тихо обратилась тётя к клиенту и быстро дошла до меня. Взяла мои руки в свои и поцеловала в щёку. — Прости, что всё же не получилось освободиться и найти время, чтобы прийти на твой «Последний звонок». Клиентов море, сменщица уволилась. Я одна, и совершенно ни с чем не успеваю.       — Да ладно тебе. — Сжала я её плечо и улыбнулась. — Я всё понимаю.       — А твои «братья», — немного поиграла бровями тётя, — будут? Они вроде в каждом важном событии для тебя учувствуют.       Я заметила, как тётя тоном выразила своё привычное недовольство, — после смерти родителей она до последнего не хотела отдавать меня Клинку, — но знала, как для меня важны братья.       Хоть я и старалась постоянно рассказывать о том, как хороши мои братья и как много для меня делали, в этот раз я не стала скрывать своей неуверенности.       — Не знаю. У них в последнее время о-о-очень много дел. Они стараются при минимальной даже возможности сразу приехать и увидеться со мной. Я им месяц назад говорила, что в эту дату выпуск, но больше не напоминала. Да и виделись от силы разок.       — В любом случае, если не будет никаких планов, приходи ко мне в гости. Отпразднуем. Хорошо?       — Хорошо…       

***

      Каблук моих сандаль растёр дыру в слое протоптанной земли под скамейкой. Это давало любому прохожему мимо школьнику заметить, насколько я нервная. Все мимо проходящие старшеклассники куда-то торопились, и мне их было не понять.       Я сидела на заднем дворе школы, за спиной — поле для физкультуры, передо мной — сама школа. Большинство окон были открыты. Первые два урока отменены из-за подготовки к «Последнему звонку». Уроки проходили только у вторых по восьмые классы и у десятых. В девять тридцать они выйдут на передний двор, как и все остальные до единого.       Из классов выше, где был и мой, доносились голоса, крики веселья и репетиция песни.       Я не хотела идти туда.       Только что сдала учителю биологии последние задания, хотя и без них бы мне вручили аттестат. Но я же не зря старалась. Учебники тоже сдала в библиотеку. Библиотекарь их и не проверила, возможно, даже не увидела меня из-за стойки, которая была завалена другими учебниками, которые ей сдали, и всех нужно было вписать в бланк учёта.       Ветер колыхал мою крепкую причёску, по ногам под белыми колготками прошлись мурашки. Когда я опустила взгляд на свои ноги, туда же упала чья-то тень. Я обернулась.       Это была Николь. Моя одноклассница.       — Ты чего тут сидишь? Мы уже вовсю репетируем! Твоя пара на танец сидит без дела. — Она присела рядом, наблюдая за движением моей ноги, втаптывающем листок подорожника в землю.       — Не хочу идти… Да и мы уже натренировали танец.       — А почему не хочешь?       Я оставила вопрос без ответа, не подняв головы.       Да Николь всё равно всё знала. Она была единственной девочкой, с которой я нормально общалась из всего класса. Больше я общалась с мальчиками, но половина из них была на репетиции, а другая курила за углом, как всегда.       — Да. — Побарабанила Николь пальцами по своим коленям. — Они весь день болтают о выпускном. Какие у них платья, обсуждают детали, как не могут дождаться. Согласна, слушать это надоедает.       Я кивнула.       — Ты до сих пор так расстроена?       Снова кивок, я перевела взгляд на окна нашего класса, которые засвечивало редко появляющееся из-за туч солнце.       — Да ладно тебе. Ничего там интересного не будет. Да и зачем тебе туда идти, если не общаешься толком с одноклассницами. Я тоже не общаюсь.       — Ты сама отказалась идти на выпускной. — Повернулась я к Николь, глядя ей в глаза своим бесстрастным взглядом. — А меня не спросили. Просто вычеркнули… Меня даже в альбоме с фотографиями нет. Ты есть.       — Это не самая большая потеря.       — Это воспоминания, как-никак. Я бы хотела быть в альбоме. Хотела бы его хранить.       Николь поёжилась.       — Да. Поступили они всё равно подло… Другие с домашнего, зимнего обучения есть в альбоме и в списках на выпускной. К ним просто подошли заранее. И почему?.. Странно…       — Потому что они всё равно учились с ними в одном классе с самого первого. А я второгодница из-за… Ты знаешь.       — Да. Ты вышла из своего потока и попала в наш класс в самой середине. Я помню, ты постоянно была молчаливой. Хах, да и сейчас такая же. Входить в уже сформированный и дружный состав — кошмар.       — Они много глазели на меня. Стеснялась, вот и всё. Я бы могла… по крайней мере, хотела подружиться.       — Нечего уже об этом думать. Сегодня последний день.       Вместе со словами Николь прозвенел громкий и долгий звонок, уведомляющий всех в школе о начале сбора перед зданием.       

***

      На улице было очень ветрено, а тучи всё так и норовили перекрыть солнце, угрожая, что вот-вот обрушат на нас ливень. Сильный сквозняк ударял двери выхода из школы о стену, как мы всем строем выпускников выходили под громкую музыку, свист и крики гостей, родителей и других детей.       Была поставлена маленькая сцена перед зданием, как и в любой другой «Последний звонок», а большую зону перед ней огородили родители и гости полукругом, перед ними стояли первоклашки.       — Вера!       А?       Я огляделась, но никого из самых нужных мне людей не увидела среди гостей. Может, они попозже подойдут?       Как обычно праздник начинался с речи заместителя по воспитательной работе, после него очень долго говорил директор школы. Я, как и все девочки, стояла в первом ряду, а мальчики — позади. Так как я стояла в конце ряда из-за своего роста, больше внимания я уделяла разглядыванию гостей и первоклашек.       Очень близко ко мне, в паре метров, где начинался полукруг из гостей, стояла супружеская пара с неугомонной малышкой на руках. Наблюдение за ними спасло меня от зевоты, даже вызвало улыбку.       — Фи-фи! — Малышка в руках женщины в платке энергично дрыгала ножками и одной рукой тянулась вперёд, указывая на ряд первоклашек, куда-то в другой конец. Не в ближайший, где стояла эта пара.       — Да. — Вздохнула женщина, пытаясь нормально усадить в свои руках это милое чудо, из-под шапочки которой выглядывали рыжие пружинки волос. — Это Фиона. Успокойся, пожалуйста, доча.       Строгий на вид мужчина рядом немного прищурился, я посмотрела туда же, куда был направлен его вздор. И нашла маленькую, такую же рыжую первоклашку, корчащую от скуки рожицы, как я поняла, своей младшей сестре. Мне пришлось прикрыть рот парой пальцев, чтобы скрыть свой смешок от классной руководительницы, наблюдающей за нами и уже сделавшей замечание задним рядам мальчиков, что громко шептались и смеялись над директором.       Когда рыжеволосая первоклашка скосила глаза и так же забавно поджала губки, смеша свою сестру в руках матери, отец не сдержался, злобно поморщился и дёрнул головой. Первоклашка это неодобрение заметила, гордо подняла подбородок, скрестила руки на груди и отвернулась.       — Вот же коза неугомонная, — пробурчал мужчина. Его жена только вздохнула, но я заметила, как приподнялся один уголок её губ.       Мило.       Всё же я оглядела других гостей. С надеждой.       Может они нашли время и приехали…       Ну, пожалуйста.       Мне больше в этот день ничего не нужно.       Знакомых мне лиц в рядах гостей я опять не увидела.       Время шло, ноги затекали. Я переступила с одной на другую, больше подслушивая разговоры мальчиков за спиной. Вскоре вышли первоклашки со стихами, была ещё одна речь родительского комитета. После них наступило время танца выпускников.       Нашему классу дали минуту на подготовку, которую мы потратили на поиски своих пар. Но мне искать не пришлось.       Его рука сама будто из неоткуда появилась у моего плеча.       — Привет, прогульщица.       Я повернулась к Энтони, что глядел на меня с улыбкой, подавая ладонь.       — Привет, — хохотнула я, опуская голову и принимая его руку.       Энтони был выше меня на полголовы и казался достаточно крупным для своих лет, так как с раннего возраста был в команде футболистов. Сначала — в детском саду, а после играл и за нашу школу. Я постоянно перед выходом из школы видела его компанию, что заворачивала в коридоре в сторону спортзала. Энтони был из параллельного класса, до этого мы не общались, но в этот последний год нам постоянно ставили подготовительные занятия для выпуска вместе с параллельным классом. Энтони всегда сидел за партой передо мной. Тогда же, после занятий, когда объявили, чтобы мы нашли себе пару на выпускной танец, Энтони повернулся ко мне и сразу предложил танцевать вместе. Заикаясь от неожиданности, я согласилась. Пару раз мы даже после этих поздних занятий шли домой вместе, так как темнело рано и нам всё равно в одну сторону идти.       Первое, что я заметила, когда мы встали в нужное нам место перед началом танца, это его запах. Он очень приятно пах мятой, что едва успокоило меня, ведь я была немного смущена. С Энтони всегда так было. Не скрою, он симпатичный. Даже… очень. У него была одна из самых красивых улыбок, что я видела. Всегда аккуратно уложенные волосы, чистая одежда, на что часто забивали мои одноклассники. А от его яркого взгляда светло-голубых глаз я постоянно пыталась улизнуть, потому что сразу краснела.       От мыслей об Энтони, что стоял передо мной, у меня уже горели щёки. Его ладонь на моей талии почти обжигала, а пальцы другой руки нежно держали мои. В какой-то момент ожидания я почувствовала, как Энтони сжал сильнее мои кончики пальцев, будто замечая, что от ветра они похолодели, и теперь защищая от него, согревая.       Я облизала высохшие губы и опустила глаза на наши ноги.       — Чтобы так не переживать, следовало прийти на последнюю репетицию сегодня, — тихо проговорил Энтони. Мятное дыхание пощекотало мой нос.       — Я сдавала биологию, — солгала я.       — На скамейке заднего двора? — Он сделал паузу. — Когда мы пришли в ваш класс на репетицию, я всё это время сидел у подоконника и ждал, когда ты вспомнишь и встанешь со скамейки. Даже Николь заметила тебя там и потом к тебе присоединилась.       — Прости.       — Не переживай. — Склонился он к моему уху. — У нас всё получится.       Мы улыбнулись друг другу и немного дёрнулись, испугавшись от заигравшей неожиданно музыки. Энтони умело вёл меня с самого начала, крепко держал в своих руках, что переживания покинули меня спустя первые секунды. Пару раз я заметила, как едва задела носок его ботинка, на что Энтони только улыбался и шептал «ничего страшного».       Я думала, что этот танец окажется провалом, но никогда ещё так легко не танцевала. Все репетиции проходили тяжело от моего смущения, хотя в танцах я была неплоха: на балах, куда приглашали меня с Клинками, получала много комплиментов и желающих потанцевать в паре. Но, заканчивая танец и проходя обратно в строй под руку с Энтони, я улыбалась от уха до уха.       Энтони отблагодарил меня очередной улыбкой и ушёл к своему классу. А я снова забегала глазами по рядам гостей.       И вновь их не увидела.       Подходила завершающая часть с песней, наши классы пригласили на сцену. Мне почти хотелось заплакать. В очередной раз не поднимая головы, я проследовала за всеми. В ожидании музыки я смотрела только в землю. А толку уже стараться?.. Папа и мама этого не видят, тётя не пришла, как и братья… Зачем я вообще пришла? Можно было пропустить, мне бы никто ничего не сказал.       Классная руководительница прошла к нам за сцену и предупредила о начале, но меня от её слов отвлёк толчок в спину от одноклассника.       — А? — шепнула я в сторону.       — Ты не слышишь? По-моему уже все обратили внимание.       — Что? — Подняла наконец-то голову.       — Тебя всё зовут, докричаться не могут.       Незаметно для всех одноклассник указал у моего плеча в сторону, где заканчивалась противоположная от моего прошлого положения в строю часть гостей.       Я увидела. Наконец-то. И почти взвизгнула от счастья.       Там, в самых последних рядах стояли три моих брата. Лиам приложил оба пальца к губам, громко засвистев. Мортимер помахал одной рукой, заметив, что я их увидела. Андре держал руки за спиной и улыбался одним уголком губ. Но во взглядах всех троих я увидела неизмеримую поддержку и гордость. Всё трое в чёрных костюмах и белых рубашках, от иголочки. Такие красивые.       Но не было четвёртого. Самого старшего. Моего любимого Коди.       С самой крошечной надеждой я посмотрела по обе стороны от братьев, но не нашла его.       Ему нельзя показываться, не будь эгоисткой, Вера. Он едва ли вышел из тюрьмы! Ты могла его вообще никогда не увидеть, учитывая срок, который ему дали.       Однако, от понимания этого, что отразилось в моих сведенных бровях, бегающих глазах и поджатой нижней губе, мне стало почти физически больно. Так обидно. Я знала, он бы очень хотел быть здесь.       Внимание привлёк Андре, что будто прочитал мои мысли. Он покачал головой, как бы говоря, что не стоит сейчас думать об этом.       Теперь мне хотелось плакать от всего спектра эмоций, что отозвались во мне, от того как будто свернулся желудок, а в глазах всё расплывалось от подступивших слёз. Я сжала в кулаках подол сарафана и пришла в себя, когда музыка уже играла, одноклассники пели, а классная руководительница пригрозила мне пальцем, замечая, что я просто стояла столбом. Я снова посмотрела на братьев. Лиам увидел немое замечание руководительницы и засмеялся. Мортимер закатил глаза из-за него, но по-доброму, с улыбкой. Андре не обращал уже на них внимание и наблюдал за мной. Кивнул, выражая свою поддержку. И я запела с одноклассниками, на самом деле думая лишь о том, что братья всегда были здесь, просто я их не видела. Их поддержка просачивалась ко мне сквозь всю толпу. Я ведь почувствовала это ещё давно.       Песня закончилась предательски быстро, ведь с высоты сцены мне было видно братьев, но пора было уходить. Я последний раз посмотрела на братьев, что аплодировали, казалось, громче всех. Ну, по крайней мере, Лиам уж точно оглушил всех стоящих рядом гостей своими ударами ладоней друг о друга, — настолько часто и с силой аплодировал. Мортимер поднял ладони над головой, выражая восхищение лёгкими аплодисментами, и чтобы я точно увидела. А Андре крайне спокойно хлопал, медленно моргнул и кивнул, дав понять, что ему очень понравилось.       Началось вручение аттестатов. По очереди вызывали всех выпускников, выдавали аттестат, затем быстро подбегали родители, чтобы школьных фотограф сделал снимок, и очередь продолжалась. Я была в середине списка, и когда директор назвал моё имя и фамилию, я почти на ватных ногах прошла в середину. И заметила, пока мне тянули в руки аттестат, как в стороне раздвинулись ряды гостей и протиснулся один Мортимер, чьи руки едва умещали четыре букета.       Мортимер подошёл сразу ко мне, наклоняясь, перевешивая все букеты на одну руку и приобнимая другой рукой. Но я крепко обняла его обеими и поцеловала в щёку, наплевав совершенно на всё.       — Поздравляю, наша красавица, — шепнул он и сдержанно быстро отстранился, сразу вручая букеты.       — Спасибо. У-ух. — Тяжесть и объём цветов оттянули мои руки вниз, чтобы я хоть что-то могла из-за них видеть, пришлось придерживать корочку аттестата между пальцев. Наверняка на фото, где Мортимер стоял по правое плечо, а директор — слева, получилась кривой из-за моих попыток держать букеты.       Но я была уверена, что среди всех выпускников не найдётся счастливее меня в этом запечатленном на бумаге моменте.       Вернувшись в ряд к одноклассникам, и видя их косые взгляды на гору моих букетов, я обращала внимание только на одну странную открытку, что была в самом большом букете красных роз. Николь рядом предложила свою помочь, я передала я ей один букет и аттестат, а сама освободившейся парой пальцев выудила из бутона открытку.       Теперь я не смогла сдержать слёз, и одна всё же скользнула из уголка глаза. После прочтения, я сразу же прижала открытку к сердцу, глубоко задышав и пытаясь полностью не разреветься от печали.       

«Знаю, что самая красивая выпускница там только ты. И самая грустная, но, пожалуйста, прекрати.

Поверь, я всё равно рядом.

Я мысленно обнимаю тебя и проживаю этот момент вместе с тобой.

С праздником, наша жемчужина

К.»

***

      Праздник подошёл к концу, целая толпа окружила меня, что я не знала, куда ступить и искала глазами братьев. Крики поздравлений родителей другим выпускникам резали уши. Я попыталась с четырьмя букетами развернуться, как сразу врезалась в кого-то.       — Ой!       — Нашёл тебя. Моя очередь прятаться. — Передо мной стоял Энтони, держа в руках один букет и красный аттестат. Свой я не прятала и даже старалась держать на виду, потому что он тоже был красным, и мне не терпелось показать его братьям. — Ладно, шучу. — Махнул рукой с аттестатом Энтони. — Как ты? Паника отпустила?       — Всё хорошо. Просто немного переживала из-за танца.       — Прекрати. Ты очень красиво и уверенно шагала. Я едва за тобой поспевал!       Мы оба неловко посмеялись.       Толпа вокруг редела, кто-то уже заходил в школу или покидал территорию. После короткого молчания Энтони немного расслабился, рука с букетом потянулась ко мне. Я не видела, чтобы ему дарили цветы, но когда движение руки Энтони завершилось, и букет от меня разделяла пара сантиментов, я поняла, а глаза мои расширились.       — Это тебе. Поздравляю с выпуском, — проговорил Энтони.       — Ой… спасибо. — Дрожащей рукой я прижала аттестат к телу, чтобы освободить ладонь и аккуратно, до последнего неуверенно приняла букет белых лилий в такой же белой бумаге. — Не стоило. — Я хихикнула. — А у меня только словесные поздравления. Прости-и… Тебя тоже поздравляю с выпуском.       Энтони сунул руки в карманы брюк и посмеялся.       — Ну и ладно. Мне всё равно очень приятно, спасибо. И если уж так, то тогда принимай эти цветы за извинения, что один раз на репетиции отдавил тебе палец.       — Кто-кто, но это я три раза наступила тебе на ноги. Это мне стоит просить прощения.       — Ох, не найти с тобой предлога для простых цветов! — Пуще засиял Энтони, и я заразилась этим от него.       Мы снова стояли друг перед другом, глупо улыбаясь и краснея. Но в один момент, когда рот Энтони снова открылся, я заметила, как его взгляд поднялся выше меня, что ему пришлось задрать голову.       И я догадалась, стараясь держать лицо и не лягнуть ногой назад, как злая кобыла.       — Ладно, Вера, — смутился Энтони, поспешно опустив взгляд обратно к моему лицу и отступив на один шаг за спину, — мне пора. Увидимся!       — Конечно. Хорошего дня тебе, Энтони.       Я долго смотрела Энтони в спину, он отошёл на достаточное расстояние, присоединившись к толпе его сокомандников. А затем обернулась, почти касаясь носом шеи Лиама от того, как близко он стоял до этого за моей спиной. Почти нависал надо мной.       В этот момент я с недовольным прищуром смотрела ему в лицо, а он с таким же — в спину Энтони.       — Ну и зачем ты так?       — Что. За. Гоблин?       — Лиам!       В этот момент он заулыбался и опустил уже мягкий, добрый взгляд на меня. Потрепал бант на затылке.       — Стоит упустить тебя с виду, а тут уже какой-то лопух прилип? Нам начать волноваться?       — Она уже немаленькая, Лиам. — Приближался к нам Мортимер. Рядом с ним шёл Андре, чей взгляд до последнего не двигался с компании Энтони. — И благодаря твоим советам, уж поверь, она умеет отбивать от себя неприятных мальчишек.       — Моя девочка!       Даже не смотря на этот добрый щенячий взгляд, я продолжила молча душить Лиама одним своим. Как вдруг он произнёс:       — Ну, хватит.       В этот же момент его руки обвили меня и оторвали от земли, закружив, что я завизжала.       — Лиа-ам!       Он со смехом опустил меня обратно и поцеловал в лоб.       — Поздравляем. Добро пожаловать во взрослую жизнь! Поверить не могу, что ты теперь не школьница.       Моё сердце оттаяло. Ну не могла я долго дуться, ведь так ждала их. Так рада всё равно их видеть.       Ко мне подошёл Мортимер и без всякой скромности, как на вручении, крепко обнял и поцеловал в щёку.       — Ты была восхитительна.       — Спасибо.       Затем подошёл Андре, что всё же решил перестать сверлить дыры в спине Энтони, и сдержанно обнял меня, растерев на спине.       — Поздравляю. Это важный шаг в твоей жизни. Было сложно, я знаю, но ты справилась.       Я кивнула в его плечо и отстранилась.       — Спасибо, Андре.       — По-моему, ей тяжело. — Оглядел меня Лиам и забрал букеты.       Братья хотели уже идти к выходу, как я остановилась.       — У меня рюкзак в школе. Погодите. Надо забрать.       Они одновременно кивнули, я направилась к дверям, как услышала за спиной:       — Этот пятый букет ещё откуда? — заговорил недовольно Лиам. — О, новый веник домой!       Я тут же обернулась с желанием его поколотить.       — Ну, Лиам!..       

***

      — Ну что, какие планы?       Мы стояли между двумя машинами братьев, уже собираясь ехать.       — Ну, праздник вроде кончился. — Кивнул Мортимер на опустевшую территорию за забором.       — Отвезём тебя домой, — сказал Лиам, пожав плечами.       Ч…что? Домой?       Я с непониманием оглядела всех троих, что выглядели так непринуждённо.       Неужели, мы не поедем отпраздновать? Даже… немного…       — А где… Коди? — спросила я, немного приобняв себя одной рукой.       Братья переглянулись и посмотрели на меня с одинаковой печалью.       Всё понятно.       — А у тебя были какие-то планы? — спросил Мортимер, слегка наклонив голову.       — Эм, — закусила я губу, подавляя печаль, как могла, — нет. Только тётя позвала к себе вечером. Но она работает до восьми.       — Классно! Хочешь, перед этим я подъеду, немного погуляем? — Предложил Лиам. — Я пока в городе, надо по списку Долорес докупить всё перед отъездом. А потом отвезу к тёте.       — Было бы отлично, — едва ли обрадовалась я, как уточнила у других братьев: — А вы?       Мортимер отвёл взгляд, чтобы, понятное дело, не смотреть мне в лицо и не видеть грусть после его слов.       — Дела есть. Перед отъездом.       — А ты? — Посмотрела я на Андре.       — Тоже, — сухо ответил он.       — Ладно.       Я отошла к машине, что принадлежала Лиаму, и открыла дверь, слыша, как братья зашептались. Вскоре они расселись по машинам, и Лиам запрыгнул ко мне, прокручивая ключ зажигания.       — Значит, договорились? — Посмотрел на меня через зеркало заднего вида, а после просто обернулся. — Приеду, и потом немного погуляем?       — Да, конечно, Лиам…       

***

      Я искренне возненавидела этот день.       Клянусь, вынести его не могла. А за окном солнце даже не собиралось опускаться к горизонту. Редко под окнами смеялись мимо проходящие школьники, веселились — школьная пора закончилась. Все шли праздновать или хотя бы погулять, ведь вечер свободен — домашних заданий больше нет.       Но в моей квартире было тоскливо тихо.       Я лежала на диване, сверля взглядом пять ваз с цветами. Две стояли на журнальном столике. Другие две — на комоде у выхода из зала. Букет Энтони стоял на обеденном столе, что виднелся в арке в кухню.       Я перевернулась на другой бок, поправляя бант на затылке, чтобы не помять. Хотя какой от него уже толк? Нет, тётя старалась… Теперь же я пялилась в спинку дивана, обнимая себя обеими руками.       А Лиам опаздывал.       Я поверить не могла, что вот так проведу этот день. Утром, всё же имея надежду на то, что братья приедут, думала, что мы как-то отпразднуем, они отвезут меня куда-нибудь. Всегда было так. А в итоге, они просто довезли меня и уехали, не успела я зайти в дом — тут же послышался скрежет их колёс по дороге. Когда я обернулась, они уже выехали со двора.       Сначала я подумала, что как-то обидела их, «накосячила». Поэтому они будто отчитались на выпускном и побыстрее покинули меня, играя в молчанку. Уж очень их поведение было странным.       После я страшно обиделась на них в ответ, если уж они так сделали и вправду. Зачем так себя вести?! Это наказание за то, что я подралась с теми дураками?! Нет бы, подошли, сказали, мол, Вера, это было очень плохо, больше не дерись, ты же девочка, бла-бла-бла. Но, нет! Лучше отругать меня так! Настолько жестоко.       А потом я поняла, что просто избалована их вниманием.       Братья были так сильно заняты в последнее время, что-то случилось, во что они меня посвятить не собирались. Что-то уж очень серьёзное. Снова не по плану. И уж точно бы не стали себя вести таким образом просто так, будто отчитывая меня молчанием и холодом за какой-то проступок. Они бы так никогда не поступили. А я — избалованная эгоистка, что решила, будто мой никчёмный выпускной стоит того, чтобы они отменили все свои дела и отпраздновали со мной. Это же глупости. Да и что тут праздновать? У меня нет полноценного выпускного с одноклассниками, нет альбома. Только дурацкий красный аттестат, который я вымученно получила, только чтобы братья мною гордились и Себастьян.       Всё же обида во мне горела жгучим пламенем. Не обида на братьев, а на саму себя. Что напридумывала себе, а после почему-то разочаровалась.       Мой взгляд метнулся к настенным часам. Лиам опаздывал всё больше.       Да ну его. Забыл, наверное. Или дел уж слишком много. Говорил же, что Долорес длинный список передала. А у Лиама только один день остался. Всегда сборами в особняк занимался он, и сейчас это отнимало у него много времени, сил и нервов. Всем надо угодить, ни про что не забыть. Его дело было очень ответственным, ведь если он что-то забудет, то, будучи запертыми в особняке, придется тяжело.       Всё же я встала с дивана, едва ли нашла силы вяло поставить ноги на ковёр. Поднялась. Если уж Лиам не приехал, то решила собраться и пойти за тётей. Помогу ей закрыть смену, и вместе пойдём к ней домой. Ей всё-таки одиноко тоже. Единственная дочка, моя двоюродная сестра, была студенткой в другом городе. Её учебный год ещё не закончился, чтобы она могла приехать домой, повидать маму.       К тому моменту, как я задумалась о сестре, мои руки запахнули шторы, лишь бы как-то заглушить чужую радость за окном. Мне не радостно, проходите мимо.       Вошла в спальню, открыла шкаф, что когда-то был полон нарядами мамы, пах мамой…       С хлопком закрыла.       Нечего наряжаться, надену какую-нибудь рубашку и юбку. Сойдёт.       Да только в момент, когда я оттянула полку комода, во входную дверь громко застучали. Я мигом вылетела в коридор и прокрутила замок, открыв дверь.       — Фух! Нёсся, как мог! — С отдышкой проговорил Лиам, чуть сгибаясь. — Я успел?       Я прикусила щёки изнутри, чтобы не выдать хохота. Но Лиам был так шикарно одет. На нём был бежевый костюм-тройка с голубой рубашкой моего любимого небесного оттенка.       — Да, не опоздал, — солгала я, улыбаясь. — Минута в минуту.       — Отлично. — Тут же захлопал он, после торопливо взмахивая руками. — Давай-давай! Собирайся! Я успел, глянь, а ты ещё не одета!       Я мгновенно развернулась, уходя в спальню и слыша, как Лиам остался в прихожей. Через минуту я уже стояла рядом с ним у двери, поправляя воротник своей простой рубашки пыльно-розового цвета, как заметила аттестат, что даже не убрала на место, как вошла домой днём.       — Не-а! — Быстрее меня поднял его Лиам и протестующе промычал, изгибая брови. — Его берём с собой.       — Зачем?       — Хвастаться!       — Кому?       — Всем мимо проходящим бездарям! Всё, не задавай вопросов лишних, у нас мало времени.       Другой рукой Лиам взял меня за локоть и потянул из квартиры.       

***

      К моменту, когда мы миновали все кафе и парки, уезжая в самую дальнюю часть города, я уже не вытерпела и спросила, перебив рассказ Лиама:       — А куда мы?       Лиам прокрутил руль, пока мы петляли на узких серпантинах коттеджного посёлка.       — Забыл кошелёк. — Лиам не отвлекался от дороги. — Дом тут снят. Забежим и поедем.       — Серьёзно? Кошелёк забыл?       — Ну да. Обычно я его не таскаю. Кидаю небольшую сумму в карман, сама же знаешь.       — Ну даёшь.       Я прислонилась к окну, но ненадолго, ведь как мы завернули ещё раз, Лиам вырулил на дорожку из гравия на территорию одного из домиков, на половину укрытого плющом и ветвями склоняющейся ивы. Красивый домик-бунгало почти мерк под обилием одного ярко-зелёного цвета.       Пока я неотрывно разглядывала красоту этого домика из светлого дерева и обилие растительности, Лиам заглушил машину, что странно, ведь мы ненадолго, и вышел. Обошёл машину, остановившись у капота, и посмотрел на меня через стекло. Одной рукой он указал в сторону, на машины, которые я узнала.       — Погляди, Андре и Мортимер дома. Зайдёшь?       Неловкость после последней встречи из меня не улетучилась, потому я осталась сидеть в машине, чем очень удивила Лиама. Его брови изогнулись так, что почти сошлись на переносице, а взгляд словно кричал «Ты шутишь?». Я только пожевала внутреннюю часть губы и опустила взгляд на аттестат в руках. Тень Лиама с капота соскользнула, а после перегородила солнечный свет в окне с моей стороны.       Щелкнула ручка дверцы.       — Ничего не понял, но вылезай. — Подал мне руку Лиам.       — Зачем? — Посмотрела я на него. — Они всё равно заняты. Как и всегда…       Ответ не последовал. Лиам в мгновение аккуратно нырнул ко мне, вытягивая к себе на плечо.       — Лиам! Что ты делаешь?!       — Аккуратненько. Вот так. — Он немного пригнулся, уверенно закинув меня на плечо, и выудил упавший на пол машины аттестат, захлопнул машину толчком локтя. — А теперь в дом.       — Зачем?! Нам всё равно ехать пора, а они могут быть заняты!       Лиам не ответил, только смотрел под ноги, поднимаясь по козырьку и толкая дверь, после этого немного пригнувшись, чтобы я не ударилась. Я толкнула его ногой, как оказалась в светлой прихожей с полами и стенами, залитыми солнечным светом из всех широких окон.       — Не пачкай мой костюмчик! — Прижал мои ноги Лиам, смахнув несуществующую пыль с пиджака. Поставил меня на ноги. — А теперь проходи.       Его улыбка, потянувшаяся по щекам, была слишком хитрой.       Я с непониманием стала поворачиваться. Как вдруг…       — Бу!       Я успела повернуться на сто восемьдесят, как от испуга замахнулась кулаком, но Лиам перехватил мою руку. Повисла тишина.       Мои распахнутые в испуге глаза были направлены в противоположные, стоявшего человека напротив, пока брат стоял за спиной.       — Мэгги?! — Я почти закричала её имя, не веря глазам.       А Мэгги хохотала.       — Ты чуть не ударила меня! — Боролась она с хохотом, сгибаясь.       — Я говорил, она стала боевой, — хмыкнул сзади Лиам, опуская мою руку.       Мэгги — моя двоюродная сестра, та самая дочь тёти Теодоры, что должна была сейчас сдавать сессию в совершенно другом городе. Она была старше меня, высокая и до ужаса худая. Блондинка, как и я. С такими же полными губами и пухлыми от природы щеками, что не пропадали с её недобором в весе. Мы были немного похожи, за счёт чего можно было увидеть в нас родственников, но её карие глаза и рост, что она унаследовала от своего отца, как раз и отличали нас.       — С днём выпуска! — Перестала хохотать сестра и торжественно подняла обе руки.       — Мэгги, ты же должна быть…       — Я отпросилась на один денёк, — она состроила недовольную рожицу из-за моих вопросов, ведь всё, о чём она думала, это праздник, пока я была в полнейшем шоке.       — А тётя Теодора?..       — Мы уже виделись. Она тоже приятно была удивлена моему появлению. Я приехала на дневном поезде, Лиам встретил меня.       Я повернулась на брата, с улыбкой наблюдающего за нами и облокотившегося на стену рядом.       — Что? Сюрприз-сюрприз! Ты же давно не видела свою единственную сестру.       Мэгги взяла меня за плечи, разворачивая обратно к себе.       — Прости, что не была на «Линейке». Поезд был только дневной.       В ответ я только как можно сильнее прижала её к себе, обнимая. Мэгги посмеялась и обняла меня в ответ.       Приятный запах выпечки и хвойных деревьев проник в мой нос. В дальней части коридора была развилка в три разные стороны, одна из которой вела в кухню, вторая — в столовую, третья — в небольшую гостиную.       — Сюрприз удался? — раздался голос, что не принадлежал Лиаму. Исходил со стороны столовой, откуда я услышала едва уловимый скрип открывшейся двери и сквозняк.       Тени упали на пол и тянулись до нас, дотягиваясь почти до плеч.       Я мгновенно оторвалась от сестры.       Мой рот так же медленно раскрывался, как я осознавала, чей голос слышала. Я слышала несколько голосов, но сконцентрировалась на одном. Краем глаза видела, как Лиам с интересом наблюдал за мной вместе с Мэгги. Как я медленно ступала вперёд, с распахнутыми глазами.       Солнце было у вошедших троих за спиной, от чего сами они были словно три тени, но каждого я могла узнать. Как только я их разглядела, остановившись взглядом на том, что стоял посередине, мой голос дрогнул:       — Коди…       Он стоял в таких же бежевых брюках, голубой рубашке, как и все остальные братья, но без жилета с пиджаком.       — Привет, принцесса, — улыбнулся он, разглядывая меня. — Давно тебя не виде…       К тому моменту я уже влетела в него с визгом от счастья, сжимая в своих объятиях, и не дала ему даже договорить от столкновения.       — Коди-и… — Мои кулаки сжали его рубашку на плечах, я зажмурилась, вжимаясь носом в его шею.       Я так мечтала увидеть его в этот день.       Теперь же, крепко обнимая его, я была так счастлива и одновременно расстроена. Счастлива, потому что увидела его. А расстроена из-за того, что нам не удалось этого сделать раньше. Наверное, он чувствовал то же самое, потому что лишь замолчал, касаясь моих волос своим дыханием, и нежно растирал мои лопатки своими ладонями.       Под довольные смешки братьев и сестры, мы немного отстранились друг от друга. Мои руки остались у Коди на предплечьях.       — Ты здесь, — вздохнула я.       — Как и ты. Поздравляю, наша жемчужина…       С двух от нас сторон стояли Андре и Мортимер. Лиам подошёл ближе.       — Ты правда думала, что останешься без праздника?.. И поверила, что не ношу бумажник с собой?!..       Смех подхватили все, даже Мэгги, что подошла к нам, и теперь образовался полноценный круг. А день утратил все серые краски.       

***

      — Ну как?       Я вошла в шикарно обставленную террасу на голых ступнях, покрутившись и демонстрируя себя в подаренном братьями платье моего любимого голубого цвета.       — Прелесть! — Лиам сидел за столом, упав на спинку стула и сложив руки за головой.       — Согласен, — тихо проговорил Андре, разглядывая меня с головы до ног, и прислонился к периллам, скрестив руки на груди.       — Оно идеально на тебя село, — отметил Мортимер, стоявший рядом, а в конце облегчённо вздохнул.       — Спасибо. — Поклонилась я и обратила внимание на Коди.       Он подошёл ближе с восхищённым взглядом и улыбкой от уха до уха. Затем подхватил и покружил, поставив после одного оборота обратно. Посмотрел мне за спину. Я обернулась вместе с ним.       Мэгги вошла за мной на террасу, держа в руках коробку, и раскрыла её, демонстрируя шикарные белые туфли-лодочки с золотистыми застёжками.       — Клянусь, мы не сговаривались, — смущённо хихикнула она. — Но я никогда не видела тебя на каблуках. Теперь ты уже, можно сказать, в возрасте не девочки, а девушки, так что пора привыкать к туфлям на каблуке. Сейчас самый раз.       Коди быстро подставил ко мне стул, я присела и приняла подарок сестры.       Платье на мне было шикарным, но невидимый, вшитый корсет не давал мне без усилий нагнуться так, чтобы не сдавить себе рёбра и не задохнуться. В тот же момент, как я попыталась едва ли это сделать, рядом очутился понимающий Мортимер, вынимая туфли из коробки. Я поправила подол платья, и выставила обе ноги ближе к нему. Он аккуратно взялся за лодыжку, приподнял и надел одну туфлю, затем — вторую. Умело застегнул обе застёжки и поднялся с корточек, подавая мне обе руки. Его мягкая улыбка была слишком заразительной. Я приняла обе руки и поднялась, ощущая сразу неудобство и смену высоты собственного взгляда. По ощущениям было похоже, что я пыталась на канате выдержать равновесие.       Мортимер отпустил одну руку, братья и Мэгги разошлись, позволяя мне пройтись. И я сделала пару шагов. Вышло косолапо. Лиам беззвучно посмеялся, я зыркнула на него, на что он ответит пародией на каскадёра — поднял и вытянул по бокам руки, наклоняясь сначала в одну сторону, затем — в другую. Подходило моему сравнению с ходьбой по канату.       — Иди ты! — Посмеялась я, пока продолжала ходить из стороны в сторону, посматривая себе под ноги. Выходило с каждым шагом всё лучше и лучше. — Посмотрела бы я на тебя. Вот куплю тебе каблуки, и на ежегодные подаренные ко Дню рождения желания попрошу ходить на каблуках сутки.       Лиама такое заявление заинтересовало. Он заинтриговано изогнул одну бровь.       — А это идея.       — Ты бы согласился? — Повернулся к нему Коди, хмыкнув.       — Интересно, как минимум. Попробовал бы точно.       — Учту. — Я щёлкнула пальцами в его сторону, проходя мимо Мортимера, что больше следил за моей ходьбой. Мэгги закрыла коробку из-под обуви и отставила её за дверь в столовую.       — Учти. У меня сорок третий размер обуви. Поди-найди такие туфли.       Я подняла взгляд со своих ног и закатила глаза.       — Помню. И, поверь, найду.       За счёт того, что я продолжала ходить и не смотрела себе под ноги, не заметила щель между досками пола, и угадила каблуком прямо в неё. Моё «Ой!» и криво подвернувшуюся ногу заметили все. Коди дёрнулся в мою сторону, чтобы помочь, пока я, будто в замедленной съёмке, начала падать, но Андре был ближе. Одна его рука оказалась у меня под локтем, а вторая крепко взяла за талию, предотвратив травму ноги и моё падение.       — Смотри под ноги.       Я не успела даже повернуть голову к его лицу, что близко в этот момент находилось к моему плечу, как уже ровно стояла на обеих ногах и стала заливаться румянцем от смущения. Неловко вышло. Ладонь подошедшего Коди коснулась моей спины.       — Ты в порядке? Не подвернула?       — Нет. — Улыбнулась я ему и повернула голову к Андре. — Спасибо. Буду внимательнее.       Он кивнул, прохладное дуновение ветра обдало ткань на талии, откуда пропало тепло его ладони. Как и на локте.       Я оглядела всех присутствующих. Как раз внимание всех было сосредоточено на мне.       — И спасибо вам всем. За платье, туфли, за эту красоту, — обвела я взглядом террасу, — что вы все приехали, несмотря на все свои заботы.       — Эй! — перебил меня Лиам, хмурясь. — Не обращайся так, будто это финальная речь, а праздник закончился. Мы только начали. Садись за стол. Твои любимые тарталетки сейчас обветрятся!       

***

      Если до этого ожидание Лиама дома было настоящей пыткой, ведь время шло очень медленно, сейчас же я не заметила, как прошло почти два часа, ведь всё, что мы успели сделать, это сесть за стол и вместе поужинать. Хотя ужин был таким длинным благодаря беседе, ведь чаще всего наши рты открывались не для еды, а для разговоров.       Я была такой счастливой. Стол был круглым, но широким, за счёт чего мы все поместились, так ещё и не сидели в тесноте. Играла музыка из столовой, терраса изумительно украшена в бело-голубых тонах. Заметно, что братья очень старались. Еда была самой разнообразной и очень вкусной, что я не могла оторваться, тем более, что была зверски голодна.       Мэгги сидела по правое плечо, а Коди — слева. Так как Мэгги была так близко ко мне, я часто замечала, как её глаза дёргались в сторону Мортимера, что сидел рядом с ней. Мортимер конечно же замечал её взгляд на себе, и просто улыбался в ответ.       Я давно знала, что он ей нравился, и заранее предупреждала ещё три года назад, что ничего не выйдет, но Мэгги только отмахивалась от моих слов, веря, что я ещё недостаточно знала своего брата. Может быть, так и было в те годы, но сам факт, что Головорезам запрещено было иметь личную жизнь, мне ясно давал понять, что мечты Мэгги провальные. Ещё и Мортимер безумно верен Клинку. Конечно, я Мэгги не рассказывала про правила, ведь она подробностей Клинка не знала. Для неё мои братья и новая названная семья была лишь группировкой, бизнесменами. Поэтому мои слова, будто основанные только на личном мнении, стали для сестры какой-то глупостью.       Всё же строила глазки Мортимеру Мэгги, но я совсем не хотела краснеть из-за неё.       Да только заметно было, что даже без нынешних правил, Мэгги не была по вкусу Мортимеру. Я видела девушек, что приходили к братьям, и Мэгги совсем не была похожа на типаж Мортимера.       Мне в принципе не нравилось думать о таком, потому проморгалась, возвращая себя в реальность и к разговору за столом. Подняла бутерброд с красной рыбой и прикрыла рот ладонью, пока посмеялась со слов Коди, а Мэгги почти упала лицом мне в плечо, пряча приступ смеха.       Хоть и Мэгги давно не видела моих братьев, а я сама пару часов назад задавалась тысячей вопросов и мучилась от непонимания в отношениях с братьями, за столом не было даже возможности для неловких пауз. Мои братья умело использовали свою харизму, легко поддерживали и сами начинали разговор о чём угодно. Так как праздник был посвящён моему выпускному, то все темы для разговора были близки к этому.       — Как, кстати, прошла линейка? — спросила Мэгги, поворачиваясь ко мне. — Всё как обычно: речь директора и остальных, выступления младших, ваша песня и танец, а потом вручение?       — Ага. — Кивнула я, сделав паузу, чтобы вытереть уголки губ от крема пирожного. — Я устала стоять. Да и мы ничего нового в этом году не придумали, чтобы отличаться от прошлых выпусков.       — В мой выпуск мы тоже не старались. По-моему даже песню не учили.       — Это типа обязательно? — Поставил локти на стол Лиам и подпёр одним кулаком подбородок.       — Что? Песня? — уточнила Мэгги.       — Ну, всё это выступление. Песня, танец?       — Да. Это же некий праздник, мы как выпускной класс должны выступить, показаться и попрощаться. У вас такого не было?       Коди, что пережевывал закуску со шпажки, обменялся взглядом с Лиамом и посмеялся вместе с ним.       — Чего?       — У нас не было школы в привычном вашем представлении. — Откинул он шпажку в тарелку и упал на спинку стула.       Лиам с улыбкой скрестил руки на груди и заговорил:       — Мы до шестнадцати лет жили в небольшом поселении. — Естественно, Лиам не упомянул прямо название нашей общины в лесах, Александрию. — Детей там в одно поколение было, ну, пятнадцать. Все разных возрастов. Школы там никогда не было, но знаний старались дать столько, сколько знали сами.       — Обычно, — продолжил Коди, — нас собирала одна бабушка, у дома которой мы часто резвились, там небольшая площадь была, где вся земля протоптала из-за наших игр с мячом или другими занятиями. А напротив стоял её дом. В общем, все детство проходило там. Та бабушка часто подзывала нас, кормила, истории рассказывала. А потом в какой-то момент начала незаметно в игровой манере заниматься нашим обучением. Мы не были неучами, — всеми дома занимались родители, — но именно эта бабушка собиралась всю «мелочь» со двора и учила математике, грамматике, истории. Она не была коренной жительницей, потому у неё было больше знаний, была более образованной, так скажем.       — Тётя Ше-ейла, — довольно промурлыкал Лиам. — Она была самой доброй бабушкой в том поселении. Настоящий ангел.       Ох. Тётя Шейла. Она была долгожительницей Александрии. Два года назад она умерла в возрасте девяноста трёх лет. Даже я успела с ней познакомиться.       — Здорово. — Улыбнулась Мэгги и перевела интерес в сторону Андре, что больше слушал, чем поддерживал разговор. — А ты, Андре? У тебя есть какие-нибудь истории из школы?       — Нет. — Покачал он головой. — Я был на домашнем обучении. Моя тётя была учительницей. Школьную программу я закончил намного раньше, чем это происходит в школе.       — Почему? Ты учился целыми днями, что ли?       — Нет. Мне всё объясняли без воды и максимально доступно. Это не было просто, но… на более понятном языке. И отсутствовали уроки для общего образования, как физкультура и уроки труда. Всё это у меня было в жизни.       Лиам почти подавился чаем, хотел что-то сказать, как Андре пригрозил ему пальцем.       — Не смей говорить про огород и остальные домашние заботы.       — Так ты ничего не делаешь! Уроки труда тебе в детстве точно бы не помешали, городская белоручка.       Андре закатил глаза и не стал с ним спорить.       Мы с Мэгги посмеялись. Теперь же она повернулась к Мортимеру.       — Мортимер? Как у тебя прошли школьные годы, м?       Он пожал плечами.       — Тоже ничего интересного. Я грыз гранит науки днями напролёт, едва совмещая это с семейным бизнесом и собственными увлечениями.       — А какие у тебя были увлечения?       — Коллекционерство. Все начиналось с малого — игрушки. Мне нравилась одна, затем я хотел другие из той же коллекции или производителя. С карманных денег откладывал купюры с красивыми серийными номерами.       — Он коллекционирует всё! — вмешался Лиам, взмахнув руками. — У нас дома в десятки метров стоят шкафы, бог знает, с чем! Книги, всякие свитки, раритетные безделушки, шкатулки с древними украшениями и деньгами.       Тут и не смогла я промолчать, гордясь увлечением брата:       — У него целый кабинет, где на всех поверхностях лежат его незаконченные труды по реставрации. На одном столе просыхают какие-то картины после чистки, старые карты Марли, отдельно лежал вычищенные книги, ожидающие переклейки обложки. Он отдаёт этому всё своё свободное время.       Мортимер склонил голову, улыбаясь и поправляя на переносице очки. Смущался.       — Здорово! — Хлопнула в ладоши Мэгги. — Это требующий терпения труд.       — Так и есть. — Кивнул Мортимер, как заговорил Коди, глядя с вопросом на меня:       — Ты так и не рассказала подробнее, как прошёл выпускной. Всё прошло хорошо? Волновалась?       — Ну, да. Было немного. Ещё я не сразу заметила братьев, потому подумала, что они не приехали, и расстроилась немного. Но потом я увидела, и была на седьмом небе от счастья, вот только… — Я встретилась с ним глазами. — Мне так жаль, что ты не смог приехать.       Взгляд Коди не скрывал его грусти. Ему так же было очень жаль.       Я сглотнула и опустила взгляд, как мою ладонь на столе накрыла крепкая и теплая ладонь брата.       — Я был рядом. — Шепнул он мне на ухо. — Мысленно я всегда поддерживаю тебя, где бы ни был.       — Да, — улыбнулась я. — Я видела открытку. Жаль, что ты не видел танца… Мне этого хотелось.       Повисла пауза, пока я не могла поднять глаз со стола.       Эмоции, что брали надо мной верх на выпускном, напали с новой силой, потому что… Коди очень важен для меня. Как каждый из братьев. Но с Коди у нас была своя связь, особенная. Связь самой младшей сестры и самого старшего брата. Я не могла видеть жизни без него. Она превратилась в каждодневный кошмар, когда его приговорили к тюрьме, а слёзы не покидали моего лица ни на один день. Каждое утро я погибала от самой первой мысли при пробуждении — что возможно больше никогда не увижу его, как ему там плохо, как он страдает. Я молилась за его здравие и покой. Для меня так же было важно, чтобы он был на каждом важном событии в моей жизни, чтобы и я видела любой драгоценный момент в его. Коди были доверены секреты даже те, что не знали другие братья, и я была уверена, что ни к кому они не ускользнут, а Коди не выразит даже малейшего осуждения и непонимания чему угодно, что я осмелюсь ему рассказать.       Важность Коди для меня невозможно было описать словами. И его присутствие на выпускном было так же важно.       Под грузом мыслей я не услышала обращения, но появившаяся рука перед лицом отвлекла от мыслей.       — Вер?       Поданная ладонь старшего брата по-прежнему находилась перед лицом, как я c удивлением посмотрела в глаза Коди, что начал вставать со стула.       — Что?       — Танец. Если я его не видел, тогда давай исполним.       Я медленно стала подниматься, до конца не понимая его идеи. Братья и сестра так же повставали с мест, Мортимер сказал, что сходит в столовую, чтобы сделать музыку громче, а когда вернулся, мы уже встали в свободном пространстве террасы друг напротив друга.       Коди был очень хорош в танцах, что не раз доказывал на тех же балах, где я сама многому научилась, хотя до этого меня часами вальсу учил Мортимер. Но я не переставала удивляться, как часто Коди лавировал в зале с разными девушками, умело, уверенно и гибко ведя их в танце.       Я не успела найти точный момент, когда можно было бы войти в танец, но Коди сделал это за меня и начиная танец.       — Тут маловато места для вальса, — сказала я, поддаваясь Коди и накрывая его плечо ладонью.       — Нам хватит.       Где-то в уголке моего зрения немного потоптался Мортимер, задумчиво глядя на Мэгги. И к удивлению всех, подошёл и протянул руку, приглашая. Внимательный Мортимер не дал ещё одной девушке-гостье просто стоять и смотреть на других.       Мэгги приняла его руку и отправилась танцевать. Мне было тяжело даже думать о том, как поспевать за братом, но и говорить ничего не стоило, как он перешёл на медленный танец.       Андре и Лиам стояли позади, устроившись у перил.       — Потанцуем? — Лиам подал руку Андре.       — Отвянь от меня…       

***

      Очередной танец подходил к концу. Коди покружил меня и сделал шаг за спину, как меня подхватили уже другие руки.       — Попалась!       Лиам молниеносно занял место партнёра, пока Коди в руки перешла Мэгги, уже не имеющая сил. Наверное, как и я, ведь уже не чувствовала ног из-за непривычной обуви. По ощущениям, мы так порхали по террасе из рук в руки сотню раз за нескончаемое количество песен. Как музыка закончилась, Мэгги рухнула на стул, запыхаясь.       — Всё! Хватит с меня танцев! — Лиам присел на край стола рядом с ней, что позволило сестре глянуть в часы на его запястье. Они посмотрели друг на друга, после чего Мэгги объявила: — Мне уже пора. — Затем она посмотрела на меня, объясняясь: — Я приехала меньше, чем на сутки. Мама заканчивает смену, я обещала провести вечер с ней.       Я кивнула, соглашаясь:       — Конечно. Она скучала по тебе. Наверняка, как и ты по ней.       — Я отвезу. — Встал Лиам и вышел.       Мы вышли следом, чтобы проводить сестру, остановившись у припаркованных машин. Сестра подошла ко мне, крепко обняв.       — Надеюсь, мы будем видеться чаще. Как началась учёба, я потеряла связи со всеми родственниками. И пропустила самый важный период в твоей жизни. Поэтому кажется, что я моргнула, а ты уже вымахала из девочки в девушку. Поверить не могу, что ты не в шестом классе, какой я отчётливо тебя запомнила.       Я растерла её руки в своих.       — Ничего. Скоро учёба закончится, а там и больше времени и возможностей появится. Я буду ездить к тебе.       Мэгги перебила меня:       — Ты не чувствуешь пропасть между нами? Просто… мне казалось, что ты обижаешься на меня.       — Нет! Что ты! Мы давно не виделись, вот и всё. Я для тебя всегда была малявкой, с которой мало о чём можно было поговорить. Сейчас мы совсем другие!       Сестра расслабилась, тепло глядя мне в глаза.       — Приходи завтра утром, посидим немного перед тем, как я уеду. Поболтаем о своём девчачьем.       Меня охватили сомнения, ведь раз братья уже начали скорые сборы в особняк, то мы покинем Барбадес завтра. На встречу с сестрой мне не хватит времени. Но…       — Я смогу, но ненадолго, ладно?       — Хорошо. Хотя бы так.       Сестра последний раз обняла меня и села в машину, где уже ждал Лиам и быстро вырулил с дорожки, уезжая. Мы с братьями вошли в дом, немного прибравшись и убирая пустые тарелки, чтобы вновь их наполнить другими закусками, что ещё лежали на кухне. Но не прошло и пяти минут, как мы услышали шум приехавшей машины. Это не мог быть Лиам, ведь за такое время он не мог отвезти Мэгги и вернуться.       В тот момент я мыла посуду, братья прошмыгнули мимо двери в кухню, и я было подумала, что приехал кто-то из их товарищей по небольшому делу. Сполоснув руки и убирая ненужную посуду, я вышла в террасу, ожидая братьев и не желая их отвлекать от дела. Наверняка, это что-то недолгое, не особо важное.       Спустя три минуты послышались шаги и несколько голосов, что подтверждало скорое возвращение братьев. Но пришли они не одни. Высокая фигура возникла сбоку, что я повернулась и тут же встала, удивившись.       — Здравствуй, Вера.       Передо мной стоял Себастьян, с отцовской улыбкой глядя на меня и держа перед собой шкатулку.       — Себастьян! — Поклонилась я. — Здравствуйте. Я очень рада Вас видеть!       — И я рад наконец-то увидеть тебя. — Он протянул мне подарок.       Я медленно коснулась шкатулки, раскрыла её. Внутри лежало украшение на шею, главным символом которого была жемчужина. Я подняла взгляд на Себастьяна, когда он сказал:       — С праздником, наша жемчужина.       — Спасибо, Себастьян! Я очень рада, что Вы смогли приехать.       — Я постарался, хоть и это было затруднительно. Однако, тебя без поздравлений оставить не мог. — Он махнул рукой в сторону стола, куда мы все вместе присели. — И конечно, я дополнительно хотел узнать про готовность к завтрашнему дню у своих головорезов.       Праздник странно перешёл в деловую встречу, но мне итак всё нравилось. Увидеть Мэгги, да ещё и Себастьяна было приятным сюрпризом. Братья с Главой обсудили пару деталей поездки в особняк. Вскоре вернулся и Лиам, присоединившись к нам и поприветствовав Себастьяна. Я замечала, что они затрагивали какую-то непонятную тему, но прямо её не называли. В момент, когда наступила небольшая пауза, я заговорила:       — Так поездка в особняк назначена на ранее утро завтра? Из Кайласа? Я не успела собрать сумки. Во сколько выезд из Барбадеса? Ещё и сестрой не смогу всё-таки увидеться, но ничего, раз надо ех…       — Вера, — прокашлялся Лиам, пока остальные братья странно и молча смотрели на меня.       — Ай? Что не так? — Нахмурилась я, разглядывая непонимающе братьев.       Но они все замолчали, переглядываясь.       — Эй! Что случилось?       Ошарашил меня Андре:       — Ты не едешь в особняк.       — Что? — Мои локти сползли со стола. — Погоди… Почему?       — Потому что таков план. И ты не едешь в особняк со всеми.       — Но…       — Без вопросов.       Я упала на спинку стула, нервная улыбка давила на щёки против моей воли.       — Да вы шутите! Розыгрыш! Лиам, твоя идея?.. Лиам?       Но Лиам скрестил руки на груди, глядя в стол пустым, задумчивым взглядом. Закусил губу, поднимая взор, и медленно покачал головой.       — Тогда в чём дело? Почему вы не берёте меня с собой?!       — Вера. — Замечая, как повысился мой тон, обратился Коди. — Не стоит. Такой план.       — Но вы не объясняете! Почему я не могу поехать с вами? Наступило лето, не отмазывайтесь моей учёбой! Сейчас я не занята, ничего мне не мешает!..       — Смени тон, — скомандовал Андре. — Сейчас же.       — Вы… Я ведь снова вас не увижу…       — Вера, — мягко обратился Себастьян. — Это мой приказ. По определённым причинам мне нужно, чтобы в особняк поехали только головорезы. И не поедут все. Андре остаётся со мной, как Консильери. Ты сможешь видеться с ним. И тебе это лето нужно для поступления, планов на будущую жизнь. Ты уже решила, куда будешь поступать?       — Я не буду никуда поступать. — Объявила я, замечая, как братья изменились в лице. — Мне всегда нравилось заниматься стрижками.       — Но это не профессия, Вера, прости, — высказал Мортимер. — С твоим образованием и успеваемостью ты имеешь большие шансы поступить в большинство университетов страны.       — Но мне это не нужно! Я нашла дело, которое мне нравится. Тётя уже разрешила работать у неё в парикмахерской. Я стригла свои игрушки с детства, потому что мне это нравилось, наблюдала за тётей. Она же научила меня стричь мужчин. Я стригла отца. Я всегда стригла вас! Несколько лет! В особняке! Вы же помните!       — Ты не будешь работать так вечно. Тебе нужна профессия. — И Коди туда же…       — Парикмахер — тоже профессия! К тому же тётя обучит меня всему, что я ещё не знаю. Не придётся платить за учёбу.       — Оплата твоей учёбы никогда не была и не будет проблемой, — сказал Себастьян. — Деньги на твою студенческую жизнь и образование ждали в сейфе больше трёх лет. Тебе не стоит об этом беспокоиться.       — Но вы не понимаете! — Толчок обеих моих рук заставил ножки стола скрипнуть по полу, как я встала со стула. — Вы снова решаете за меня! Мне нравится стричь людей!       — Вера, пожалуйста, хватит. — С печалью смотрел на меня Мортимер. — Мы поняли тебя, ещё вернёмся к этому разговору. Для нас неожиданность, что ты уже всё решила…       — Потому что стоило чаще появляться в моей жизни, и тогда бы вы ничего не пропустили!       Я обидела братьев. Обидела глубоко и грубо. По каждому это было видно. Они глядели на меня так, будто я их ударила. На самом деле, почти так и было.       Но и мне тоже было обидно!       — Вы решаете за меня! Пропадаете! Снова ни во что меня не ставите! Даже не объясняете, почему не берёте меня с собой!       — Потому что тебя это не касается. — Обида в Андре сменилась раздражением.       — Вы уезжаете на всё лето! И всё это лето я не смогу приехать к вам?!       — Не можем сказать точно. — Покачал головой Коди. — Сами не знаем, на какие сроки застрянем там.       — Спасибо! — Откланялась я со всей своей язвительностью. — Спасибо, чёрт возьми, что даже не предупредили заранее! Спасибо, что не даёте мне возможность за всё лето увидеть Долорес! Спасибо, что снова отказались от меня!       Я развернулась в том же момент, когда голос был готов сорваться, предупреждая о подходивших слезах. И вбежала в дом, захлопнув дверь.       Братья не пошли за мной…

***

      

Андре

      Я успел подремать едва ли час. Голова раскалывалась от недостатка сна.       Но единственной хорошей новостью было то, что мы уже были в Кайласе. Мне позволили подремать час, пока братья собирались. Себастьян уехал, но уже должен был вернуться. И не один.       Мы находились в перевалочном пункте, на краю Кайласа.       И я проснулся не от будильника. Кто-то подъехал к дому. Я встал с дивана, где задремал, и сходил в ванную, быстро умывшись. Пошёл по коридору сразу к двери, что вела в гараж.       — Ты уже здесь? — Тёр я полотенцем один глаз, другим видя Мортимера, что вышел из машины Себастьяна.       — Да. Надолго не затянулось. Я был первым в очереди на подпись автомата. Себастьян забрал меня, так что Коди не придётся заезжать за мной в город.       Тот сразу показался, выкатившись из-под машины, заканчивая её осмотр на готовность к пути.       — Чудно! — Махнул он рукой и снова пропал под машиной.       Но Себастьян и Мортимер не приехали одни. На заднем сидении машины, что стояла за гаражом, осталась знакомая нам девушка и виднелась тёмно-русая, детская макушка.       Тот мальчишка.       Я понимал, почему на самом деле Себастьян не отправлял меня с братьями в особняк. Ведь только я прямо высказывал своё недовольство его решением. Зачем нам нянчиться с этим ребёнком? Мы нянчились с Верой, и почему снова должны, тем более с тем, чья психика повреждена и поведение крайне непредсказуемо? Из-за моего мнения Себастьян оставил меня при себе, объясняя это тем, что хотя бы один Консильери ему нужен рядом.       Понятно, что он врёт.       Ну и ладно. Мне же проще. Всем проще.       — Это будет трудно, — тихо вздохнул Мортимер, глядя туда же, куда и я, и думая о том же, о чём и я.       — Неужели пару месяцев его не могут подержать медики, можно было бы его временно сдать в детский дом? Там полно других детей, он вольётся. Не без проблем, но сможет.       — Не сможет. — Коди вынырнул из-под машины, оттирая пальцы от масла и становясь перед нами. — И почему тебя так волнует он? Тебе с ним больше не увидеться.       Мы с Коди олицетворяли два противоположных друг другу мнения. И ни один спор на тему о мальчике не заканчивался победой одного и поражением другого. Постоянно встревали остальные или Себастьян, что не желал конфликта среди своих головорезов.       — Потому что это неразумно. До того, как отдадут новой семье, ему нужны специалисты рядом, но никак не такие… как мы.       Коди парировал:       — Его уже невозможно держать в больнице. Задают вопросы. Мы передержим его до сентября или меньше, а после передадим другой семье, и дело с концом.       — Они примут его только, если он будет адекватным.       Коди был крайне недоволен моими высказываниями, но это недовольство было в обе стороны.       — И он им будет.       — Ты так уверен?       — А ты хочешь поспорить?       С громких хлопком появившийся Лиам поставил ещё один короб в багажное отделение, подтолкнув к боку и оставляя много пространства, и захлопнул его, закрепляя дополнительные замки по бокам. Дёрнул на себя, проверяя надёжность креплений на вероятность внезапного открытия в дороге.       — Хватит, блять! — После ткнул он в нашу сторону.       — Вы только лишний раз сталкиваетесь лбами, — поддержал Мортимер, что до этого только вздыхал, — и это не приносит нам никаких плодов, кроме неприятной обстановки в коллективе.       — В коллективе, — передразнил Лиам официальный тон Мортимера и увернулся от подзатыльника Коди.       

***

      Машина была готова. Вот и всё.       Братья, судя по звукам, уже приближались к гаражу, собрав еду в дорогу.       А я смотрел в сторону автомобиля. Себастьян стоял с девушкой, наверняка обсуждая поездку и детали. В следующий раз она увидит мальчика перед тем, как его передадут другой семье. Финальный осмотр. Сам мальчик не спешил покидать машину.       Его появление в нашей жизни изначально заставило меня думать, что мы делаем ошибки. Ошибку за ошибкой. С того момента, как вошли в тот особняк Жака, до того, как не сказали Вере истинную причину, почему её не берут с собой в особняк. Я был первым, кто вошёл в дом тогда, дошёл до одной закрытой спальни и увидел Веру, сжавшуюся в позу эмбриона в середине кровати. Она уснула, а слёзы на её щеках не успели высохнуть. Мне было неприятно видеть застывшую эмоцию разочарования и печали на её лице, хоть она и спала. Мы не должны были с ней так поступать.       «Спасибо, что снова отказались от меня!», — так она крикнула и влетела в дом. Эти слова были соизмеримы удару ножа в область сердца. Всех четырех сердец. Никто не остался в хорошем настроении в тот вечер. Всех грызло чувство вины, ведь в чём-то Вера была права. По крайней мере, мы были виноваты в том, что у неё сложилось такое мнение. Слишком мало и неожиданно резко стали уделять ей внимания. Она не привыкла к такому. Тем более, что летом она всегда уезжала с нами в особняк, чего ожидала и в этот раз без лишних уточнений.       Но её нахождение рядом с этим мальчиком опасно. И никто, кроме тех, кто был в особняке Жака, не считая Себастьяна и Бенджамина, не должен знать о мальчишке. Он нестабилен. Трое мужчин не факт, что смогут о нём позаботиться, а позволить Вере быть с ним рядом, крайне неразумно.       Мы ещё пожмём плоды обиды Веры. Но сейчас нужно было закончить с нынешней проблемой.       В конце концов, девушка, занимавшаяся мальчишкой, открыла дверь с его стороны. Он вышел не сразу. Ей пришлось ему что-то говорить, и только потом под дверью машины показались две детские ноги, опустившиеся на землю. Дверь закрылась, и я вместе с подошедшими братьями увидел глаза, в которых отчётливо горело недоверие всему миру вокруг, как к потенциальной угрозе.       Себастьян шёл с ними на расстоянии, чтобы мальчику было комфортно. Ноги мальчика затормозили раньше, чем это сделала девушка. Он обернулась на него.       — Не бойся. Они не навредят тебе. Не тронут. Никто из них не сделает тебе больно. Помнишь? Я рассказывала тебе.       Мальчишка оглядел нас всех, пока мы делали то же самое с ним. Один его глаз был красным, скорее всего, это под действием капель от какой-то бактерии, что нашли у него там. Плечо странно двигалось, влияя на походку.       Он стоял около минуты, и затем двинулся ближе, стоя теперь больше, чем на половину за девушкой. Прячась за ней. Ей хоть немного, но успел довериться. Похоже, у них был не один разговор на тему того, что и кто будет с ним на несколько месяцев.       Мы обменялись приветствиями.       — Это Джейк Уайт. — Представил Себастьян мальчишку, хотя все уже знали, как его теперь зовут. — Джейк, это Коди. Это Лиам. Это Мортимер. — Указал он на каждого по очереди. На что те отвечали одним и тем же «Приятно познакомиться». Какие добряки, чёрт возьми. — Они будут заниматься уходом за тобой в ближайшее время.       Меня же он представлять не хотел. Ну и ладно. Мне с ним нянчиться не придётся, потому это не имело смысла.       Мальчик молчал, не поднимая головы. Даже не просмотрев, чьё имя к какому человеку относилось.       — Отведу его в машину. — Сказала девушка, и дугообразно от нас повела его в гараж. Так, чтобы не проходить близко к нам. Ситуация оставляла желать лучшего.       Себастьян попросил Коди на разговор, отошёл с ним в сторону и передал лекарства, что-то тихо говоря. Как я понял, это всё было для мальчишки.       Через пять минут мы уже прощались.       — Удачи, — всё, что сказал я, как братья стали садиться в машину.       — Она нам понадобится, — вздохнул Коди.       Лиам, что был на водительском, кивнул последний раз Себастьяну и уложил руки на руль. Мортимер сел самым последним. Машина стала медленно выкатываться из гаража.       Как они стали удаляться по дороге, последним, кого можно было увидеть, оказался мальчишка. Он глядел через стекло на нас, в последний миг перед поворотом приложив ладонь к стеклу. Его губы раскрылись, но я не понял, что он сказал.       Чем дальше они уезжали, тем больше заметна была паника у мальчика. Будто он передумал, начал метаться по багажному отделению. Коробки с продовольствием занимали правую сторону и всё равно оставляли для него много пространства и возможности передвигаться сзади. Его рот раскрывался, уже начал выговаривать несогласие.       Не прошло минуты, а он уже истерит… Боже. Удачи, парни.       Как машина пропала из виду, я посмотрел на девушку, что так же смотрела вслед.       Она наконец-то дала волю одной слезе, что скатилась по её щеке. Я подал платок.       — Спасибо.       — Вы поняли, что он сказал в начале?       — Да. — Кивнула она, опуская голову. — Ему думается, что я его «ма»… Это он и произнёс…