Между прошлым и настоящим | Головорезы

      

Мортимер

      «Здравствуй, Мортимер.       Было бы лучше, если бы я нашёл возможность обговорить всё при встрече и наедине. Но, к сожалению, случая так и не нашлось, — я вынужден предупредить тебя письменно. Это отнюдь не официальное письмо с инструкциями, но прошу оставить описанное мной только при себе, не делясь с остальными Головорезами.       Я откровенно изложу своё мнение.       Перед этим отмечу, что благодарен тебе за хоть и не озвученное, но всё же согласие сопроводить Джейка в особняк и за ценную сдержанность, которой не нашлось у некоторых из вас. Появление Джейка — неожиданность и для меня. И я понимаю различия во мнениях каждого из вас. Необходимая забота об этом сломленном ребёнке не входила в ваши обязанности Головорезов, каждый из вас сейчас, вероятно, растерян в разной степени. Но вы уже справились, когда были вынуждены позаботиться о Вере. Сейчас я надеюсь на аналогичный успех.       Я рассчитываю, что неподвластные эмоции среди вас утихнут, а споры прекратятся в привычной обстановке особняка.       Решение, что данную информацию должен получить именно ты, обоснованно весьма простыми причинами. Вас трое, — как я ранее отметил, — с разными мнениями о сложившихся обстоятельствах. Коди принял заботу о Джейке крайне сострадательно. Возможно, даже чересчур. Его сердце ранено знанием судьбы этого ребёнка, потому каждое его решение, я предполагаю, будет идти исходя не из холодного расчёта, а от сердца. Он может быть чрезмерно эмоционален, нежели Лиам, что до сих пор находится в ошарашенном состоянии. По моему анализу, Лиам может быть безучастным в ближайшее время от собственной неуверенности, и меня это устраивает. Ему нужно время. Всё же опыт с Верой отличается от Джейка.       Андре резко высказал своё неодобрение моему решению, и я принял его, потому решил, что его участие не имеет смысла. Конечно, я надеюсь, что он изменит своё мнение и сможет в ближайшее время сменить одного из вас, но сейчас он нужен мне рядом.       А от тебя, Мортимер, я жду золотой середины в данной ситуации. К сожалению, ранее я не смог уточнить именно твоего мнения и ограничен лишь анализом поведения без необходимой дополнительной беседы наедине и спешки. Я мог ошибиться, подумав, что и тебя случившееся ранило слишком глубоко, сокрушительно, но, несмотря на это, твоё поведение вызывает во мне восхищение и гордость. Ты смиренно принял свалившуюся нам на головы ответственность за это дитя, отбросил эмоции в сторону и присоединился к остальным, не отказываясь, как это сделал Андре, даже если в чём-то с ним согласен, может быть.       По выше описанным характеристикам остальных Головорезов рядом с тобой, данную информацию о Джейке я передаю тебе.       Этот ребёнок искалечен, Мортимер. Помни об этом, не давай забыть другим, когда его непредсказуемое поведение может застать врасплох, даже с учётом того, что вы уже предупреждены о нестабильной психике Джейка. Его неповиновение может пугать вас и вводить в заразительную агрессию и стресс. Будьте терпеливы, будьте снисходительны.       Если же этот ребёнок попал в наши руки, и мы имеем подробное описание нынешнего состояния, я продолжу поиски информации по нему и его прошлому. Я хотел бы узнать, как Джейк попал в рабство и когда. Благодаря вашему успешно завершённому последнему делу, в наших руках теперь больше источников о работорговле. Поиск займёт немало времени, и я рассчитываю на дальнейшую помощь в этом деле, так как у тебя есть необходимые навыки. Андре не останется безучастным. На данный момент он уже оповещён, и если же не согласился помочь с Джейком, он уже занимается поиском информации о лагере, что продал Жаку Джейка, — по моим догадкам. По крупицам имеющихся данных. Но я искренне верю, что мы сможем узнать о Джейке больше, скрепить свои силы в данной сфере. Работорговля будет под нашим регулированием, рано или поздно.       Также я обязан предупредить о том, что, возможно, вы ещё не смогли из-за спешки проанализировать в истории жизни Джейка и о чём вам нужно заботиться в первую же очередь.       Врачи успешно смогли помочь в лечении заболеваний, но он до сих пор слаб. Не подвергайте стрессу зазря. Любая болезнь начинается со стресса, ты это понимаешь. Организм слабеет и не усваивает нужные ему вещества в таком состоянии. А Джейк ещё ребёнок, растущий организм. Дисциплина в питании и режиме сна — твоя сильная сторона. Эта ответственность на тебе. Коди я передам все лекарства, и на момент, когда ты читаешь это письмо, он уже получил их. Продолжение лечения Джейка на нём, но с неповиновением этого ребёнка Коди понадобится помощь.       Джейку не понадобилась операция для лечения кератита, но курс капель продолжается на ближайшие две недели. Врачи закапывали ему глаза в три пары рук, две из которых держали его в сильной хватке, пока Джейк не поддавался. Терпение, Мортимер. Все нужные ему таблетки от вылеченного воспаления желудка и поддержания его работоспособности подписаны подробно, не забывайте про них. Все нужно принимать во время еды. Вы можете пропустить приём лекарств в дороге, но по прибытии в особняк не пренебрегайте. Джейк ещё в больнице обнаруживал подмешанные в еду таблетки и отказывался их принимать, отсеивая от пищи. Отнеситесь к данному вопросу изобретательно. Врач разрешил таблетки растирать в порошок и подмешивать в еду. Успокоительные врач отменил и запретил в дальнейшем из-за несовместимости с другими лекарствами и побочными действиями. Но после лечения зубов и ключицы Джейк нередко мучается от боли. Дозировка обезболивающего прописана на упаковке.       И ещё, Мортимер.       Это может быть жестоко и противоречить строкам выше о лишнем стрессе, но я прошу вас не выделять Джейку комнату на этажах, а определить его пока в подвале, в камере, которая есть за оружейной. Обусловлено моё решение тем, что, к сожалению, Джейк ранее не знал иного вида жизни. Клетка ему привычна. Палата в больнице была для него хуже, чем для обычного человека — пыточная камера. Он ни одной ночи полностью не спал крепким сном на постели. После первой ночи врачи при утреннем назначенном осмотре были напуганы, когда не увидели его на постели и в видимой части палаты. Только спустя время его нашли под койкой. Он лежал на полу, прижавшись к стене, и только там он мог уснуть. Он чувствовал себя спокойнее на холодном полу под постелью, нежели на удобном матрасе, Мортимер. Это уже многое может объяснить в моей просьбе, ведь он продолжил так делать до последнего дня в больнице. Он боялся лишних звуков в коридорах больницы и голосов, а в подвале его окружит необходимая тишина. Он боялся окон от обилия движений за ними и дополнительного пугающего шума, а в подвале этого не будет. Поселите в камере подвала, постелите ему спальное место на полу и позаботьтесь о тепле в помещении, что может быть проблематично, я понимаю. Но, по моим воспоминаниям, была чугунная печь, которую Лиам топил каждую весну для понижения влажности в подвале. Воспользуйтесь ею, перед этим проверив дымоход и отсутствие возможного возгорания. Эта печь старая.       Предугадываю, что Коди может быть непреклонен в данном вопросе и решительно настроен отдать комнату на ваших этажах только лишь из-за лучших побуждений, но попробуй ему объяснить то же, что я описал.       Также у Джейка есть привычка сидеть лицом в угол комнаты. Так, по наблюдениям Стеллы, он справляется со стрессом. Это крепко засевшая в нём привычка, от которой так и не смогли отучить. Возможно, в первое время он будет так делать крайне часто. Будьте готовы к тому, что даже если вы попытаетесь оттянуть от угла, он может напасть и впадать в бешенство, как делал с санитарами. Не рискуйте. Может быть, в первое время придётся это принять и дать ему так успокаиваться. Но до передачи его будущей семье мы должны отучить от этого. Ещё одна губительная привычка — самоистязание. Он часто кусал себя за руки до крови и растирал костяшки пальцев об стены или собственные зубы. Такое поведение — сигнал для вас о крайней степени его стрессового состояния. Не доводите до крайности и мягко постарайтесь его отучить. Попытайтесь найти способ, как можно заменить это поведение. Предложите другой способ, менее болезненный.       Следите за тем, как он употребляет пищу. По неизвестным причинам он ест, не пережёвывая и давясь едой в спешке, что вы уже наблюдали. Были подозрения, что боль в зубах, деснах и на язвах на языке от больного желудка не давали ему есть умеренно и не так болезненно на вид. Но после лечения ситуация не изменилась. Психолог предположила, что причина заключается в психической травме: Джейка либо заставляли есть насильно, либо, наоборот, ограничивали в питании, что более вероятно в условиях рабства. Потому он нервически запихивает в себя еду, думая, что её отнимут, больше не дадут и будут морить голодом. Его систематически заставляли есть и несвежую еду, что заметно по состоянию желудка и вылеченным гельминтам. Повторюсь, именно тебя прошу взять во внимание питание Джейка и привычки, связанные с ним.       Я понимаю, что, скорее всего, требую от вас крайне многого. С ним едва справлялись санитары и психолог Стелла. Джейк подвергался насилию не только в рабстве у Жака. Это продолжалось долгие годы до их встречи.       Но я уверен, что лучший способ для Джейка справиться с прожитым — ощутимая безопасность. И вы сможете дать ему это.       Эти перемены временные. Джейку нужна семья, и он получит её, когда поправится окончательно. Мы должны уложиться в срок до конца лета.       У вас одна цель. Позаботьтесь о нём, покажите, что издевательства остались позади, и никто никогда больше не посмеет ему навредить. Помните об этом.       Я рассчитываю на вас.       А после прочтения обрати письмо в пепел.       

С.»

      Эта дорога будет долгой, и высосет из нас все силы.       Машину трясло слишком сильно на скалистой местности и незнакомом маршруте к чёрту на рога, из-за чего вчитываться в письмо от Себастьяна было проблематично. Он выдал его мне в дороге, когда забрал из университета, и мы поехали до Стеллы с Джейком, чтобы завершить сборы. Тогда нам пришлось долго ждать, пока врачи с трудом запихивали в Джейка лекарства перед выездом, и Себастьян передал письмо, наказав прочитать после выезда.       Я подавил вздох, смял после прочтения лист бумаги и вложил его в передний карман брюк, чтобы при конечной остановке на сегодня поймать момент и бросить его в костёр с первыми дровами.       Себастьян надеялся, что письмо убедит меня в рациональности наших действий. На самом деле, я начал себя чувствовать ещё более неуверенно. Об описанном Главой я догадывался и сам, но подтверждение всего обилия сложностей вводило в оцепенение. Я очень долго сидел, устремив взгляд в спинку кресла Коди, раздумывая. Сомневаясь…       Неужели это правильно: оставлять раненого душой и телом ребёнка с нами, а не со специалистами в сфере его проблем?       Нет, это неправильно, неразумно и слишком самоуверенно.       Однако я понимал, почему Себастьян так решил. А что нам делать с Джейком? Он ребёнок рабства, за которое мы воюем. Отдавать его больнице, органам опеки недальновидно для наших планов. Все процедуры привлекут много внимания, вопросов. Мы не ведем связь с органами, и даже ситуация с Джейком не стала для Себастьяна исключением. Возможно, это эгоистично с его стороны, но тогда я мог бы прямо в этот момент сорвать брошь Консильери и разбрасываться обвинениями Себастьяна. Я никогда так не поступлю, веря, что Себастьян сначала обдумал все возможные решения, и если на ближайшие месяцы мы брали под опеку этого ребёнка, значит это точно самый благоприятный вариант решения ситуации.       От нескончаемых раздумий меня отвлекло движение в зеркале заднего вида, что я видел в уголке своего замершего зрения.       — Ты в порядке? — Откинулся на спинку Коди, глядя на меня через узкое зеркало.       Сбросив с себя оцепенение, я часто закивал и перевел на него ответный взгляд.       — Да. Укачало немного. — Я поморщился, кивнул в густые заросли деревьев за окном в незнакомой тропе, по которой мы медленно скатывались с очередного склона. — Маршрут странный, незнакомый. Верного пути придерживаемся?       Отозвался Лиам, которому и был задан вопрос, так как он был за рулём:       — Нашу тропу размазало, как и ожидалось. Бенджамин пользовался этим маршрутом, он принадлежит егерям. Но ехать теперь дольше. Объезжаем нашу. Хотя облегчают путь прокатанные следы. Бенджамину было сложнее с повозками.       — И надолго это?       — Что? — Нахмурился Лиам, не отрываясь от дороги.       — Привычная тропа недоступна, а маршрут увеличивается.       Лиам пожал плечами.       — Как природа решит. Обещают это лето дождливым. Если так будет продолжаться, придётся искать новые пути, а старую тропу забросить.       Я вновь кивнул, задумавшись.       На самом деле, мы могли взяться за тропу и облагородить её, проложить щебень, но это то же самое, как приглашать в лес гостей, расстелив им ковровую дорожку. А гостей мы совершенно не звали и никогда не станем. Потому выбор состоял из малого: принять и забросить тропу или…       Я тут же приблизился к братьям, соскользнув к краю сидения и уложив локти на колени.       — Но как дождь смог настолько размыть дорогу в грязь? Лес почти без равнин, ногу сломать можно на буграх, если отойти от троп. Вода стоять и размывать не…       Коди меня перебил, поднимая карту и указывая на самый центр, в полную зелёным цветом местность между особняком и краем бореального леса.       — Здесь всё — давно болото, Морти. — Обвёл зону шире пальцем. — Может быть, здесь, да, как ты и сказал, вода стоять не будет из-за скал. — Палец Коди вернулся к болотам. — Но здесь солнце не пробивается почти. После колючих, выбивающихся из густоты леса скал, идёт резкий спуск в темноту. Болото после каждой зимы разрастается, но быстро убывает обратно к началу лета или к июлю, в зависимости от жары. После зимы болото могло вновь высыхать, но вместо потепления мы получили проливные, затяжные дожди. Может быть дело в этом…       Коди собирался отложить карту, как заговорил Лиам, прицыкнув:       — Не в этом дело. — Он подбородком указал в сторону карты. — Найди Красную реку.       — Первую или Вторую? — уточнил Коди.       — Первая иссохла, вся вытекла в западный водопад у моря, — пояснял Лиам, снова виляя среди редких деревьев и стараясь придерживаться прокатанной, пока Коди изучал карту и быстро нашёл знакомые нам идущие параллельно реки, что шли из пригорода Рашмора. Коди указывал на реки, когда Лиам едва покосился на него и объявил: — А Вторая вышла из берегов, наводнив ближайшую местность.       — Что? — Вытянулся Коди.       — Бенджамин рассказал.       — Мать твою…       Коди отбросил карту, обратил взгляд в окно, приложив в нервной манере кулак к губам и задумавшись. Мне изложенный факт о вышедшей из берегов реке не объяснил причины шока одного брата и взгляд другого, что обещал нам неспокойную обстановку в будущем.       — Что это значит? — пришлось мне в повисшей тишине уточнить.       — Поэтому болото и не затянулось, а наши ближайшие тропы теперь — почти трясина. Всё вниз туда дошло уже, напитало. Но это не самое страшное…       Лиам не успел договорить, как едва задвигал губами нервозно сжатой челюсти Коди:       — Волки пойдут. Да и вся живность, что была по наш берег реки, спокойно жила в той области, а к нам не поднималась. А теперь именно это и сделает, не побоявшись скал. Там обитали волки все годы, что мы живём в особняке. Питаться им станет нечем…       — Бенджамин рассказал, что, меньше чем в километре между особняком и ними, охотники нашли свежие следы проходившей стаи. Направлялась она, скорее всего, в нашу сторону, нежели в их. Хорошо это или плохо…       Коди кивнул, дав понять, что информацию взял себе на анализ для дальнейшего решения новой проблемы, как обернулся ко мне, но взгляд проскользнул за спину.       — Как он?       Легко было позабыть, что в машине нас было не трое, так как за моей спиной было просторное багажное пространство, где тише мыши сидел Джейк. Я редко оглядывался по понятным причинам, и делал это только, когда Коди просил.       Коди повернулся вместе со мной.       Джейк сидел в самой дальней части, прижимаясь спиной к углу у двери, а лицо прижимал к коленным чашечкам ног, что так крепко обнимал.       В самом начале нашего пути, когда не прошло и минуты, как мы выехали, он сильно паниковал, метался по багажному отсеку, что-то долго неразборчиво бормотал, а после лёг на пол, накрывая ладонями лицо. Мне было больно на него смотреть, как и остальным — слушать его мычания, полные страха и печали. Но в дороге мы бы не могли его успокоить, да и он бы не дал этого сделать, если ранее подойти к нам для него было выше имеющихся сил.       Перед тем, как обернуться, я уже предугадывал, в каком положении сидел Джейк. Слышал раз в полчаса, как он в надежде дёргал ручку двери. Часто это делал, когда мы притормаживали, а если бы замок всё же поддался его давлению руки, был бы самый удачный момент сбежать. Но дверь была крепко закрыта с другой стороны, оставляя Джейка ни с чем. А он всё равно слишком часто пытался, не теряя надежды улизнуть от нас.       Как Джейку не нравилось нынешнее положение дел, очередное принятое не им решение, как ему же жить дальше. Опять за него решили взрослые.       Мы ехали довольно долго и время близилось к вечернему, а солнце уже опускалось за густую листву, потому в лесу темнело раньше привычного за его пределами. В один момент я было подумал, что Джейка уже стоило накормить, как понял, что петлять нам в лесу ещё долго, а съеденное может вызвать лишь приступы тошноты от укачивания.       Теснота автомобиля с не самой приятной обстановкой уже давили мне на череп, что мысленно стал умолять о скором завершении пути. И через полтора часа Лиам предупредил, чтобы мы все держались, так как он собирался спускаться с резкого склона, после чего мы бы наконец-то объехали болотистую местность и вернулись на привычную нам тропу. В зону у чёрта на рогах.       Коди протиснулся ко мне, беря беседу с мальчишкой на себя.       — Джейк?       Тот даже не шелохнулся.       — Эй!       Русая голова поднялась с прижатых колен, вялый, усталый взгляд нашёл нас.       — Джейк, ты в порядке?       И тут мальчик дёрнулся вперёд, а лицо уже, видимо давно приобретало болезненный, зеленоватый цвет. Щёки дрожали и надулись.       — Блять! Его тошнит! Укачало…       И в этот же момент Лиам после давнего предупреждения свернул в обрыв, а тяга неподготовленного меня впечатала плечом в переднее сидение.       Реакции Коди можно было позавидовать. Он схватился за решётку, что отделяла багажный отсек от салона, отщёлкнул замок небольшого окна и просунул в него руки, ловя мальчика за плечи и предотвращая удар. Я поспешил помочь, давя обеими руками в спину Коди, чтобы его по инерции не утянуло вперёд, как и меня. Через две секунды нас тряхнуло в обратную сторону. Джейка из рук Коди уронило на спину, забросив обратно к двери. Единственные, кого даже не тряхнуло, оказались ящики рядом с Джейком, туго пристёгнутые и обмотанные ремнями.       — Успел? — Затормозил Лиам, беспокойно оборачиваясь к нам.       Но Коди уже вылетел из машины, несясь к багажнику и открывая неподатливые замки.       Я поспешил к нему, как и Лиам, бросивший руль. Резко распахнутая дверца готова была сломать мне нос, но я вовремя увернулся.       — Ты цел? В порядке?       Коди вновь поймал мальчика, что стал падать, когда опора в виде двери исчезла. И тогда его как кипятком ошпарило прикосновение Коди. Он взвизгнул, размахивая руками и пинаясь. Я тут же приблизился для помощи.       — Нет! — рявкнул Коди, но поздно.       Раньше меня подбежал Лиам, и Джейк угодил размахом ноги ему в живот, что не ожидавшего брата отнесло на два шага назад и остановило от падения ближайшее дерево.       — Мать твою… — Схватился он за бок, явно от пронзившей спину боли.       В этот же момент Коди выпустил Джейка из рук, позволяя ему в незавершенном падении опуститься на землю, ловко приземлиться на подогнувшиеся ноги.       — Назад. — Вытянул руку в мою сторону Коди.       Я отступил к Лиаму, оставляя больше пространства. Он махнул рукой, зажмурившись и переживая боль. Оставляя меня вновь наблюдателем.       — Нормально… Я нормально…       Коди сделал шаг назад, следя, как мальчишка начал отступать, упал на колени и отполз к траве, извергнув из себя всё, что рвалось из желудка слишком давно. Кашляя, давясь, сотрясаясь в спине, он пробыл в таком положении около десяти секунд, а мы ничем не могли помочь. Он в последний раз вздрогнул, сплевывая и хныча, когда схватился на плечо. Вероятно, ключица ещё ныла…       Ком встал поперёк моего горла. Его укачало, что было ожидаемо. Наверняка страшно и в самом начале пути никакие наши слова о том, что никто его не тронет, что всё в порядке, ни капли его доверия для нас не завоевали. Вряд ли мы когда-то его завоюем…       Я перевёл взгляд на Коди. Вина парализовала его, и я мог почувствовать это сквозь расстояние. Каждый из нас хотел бы как лучше, но все понимали, что любая коммуникация с Джейком будет пугать его до чёртиков.       Коди с тяжёлым вздохом принёс сумку с едой и достал бутылку воды, откручивая крышку.       — Может…       — Я сам, не стоит. — Отрезал Коди, тихо заговорив. — Он стал сильнее с последней нашей недолгой борьбы, хотя ещё тогда почти откусил от меня кусок. И я еле увернулся от его попытки сделать это снова. — Коди прощупал предплечье. — Не успел, засранец…       Лиам присел на край багажного отсека, я отошёл к нему.       Оставшись теперь наедине, в паре шагов от мальчика, что сел на колени и тёр рукавами рот, Коди стал подходить. Приближение Джейк почувствовал и уже заметно напрягся, отпрянув.       — Тише… — Протянул обе руки Коди, присев на корточки. — Я принёс воды.       Мальчик недоверчиво глядел на него из-под длинных прядей волос, упавших ему на лоб.       — Просто вода, Джейк. Прополосни рот. — Протянул Коди бутылку.       Джейк её так и не взял. Наоборот, выгнулся в спине, подальше от него.       — Ладно… — Скривились с досадой губы Коди. — Ладно, хорошо, сделаем так…       Бутылка медленно, аккуратно встала между ними.       Оценивающий, боязливый взор пары мелких глаз долго сверлил бутылку, пока мы в тишине и ожидании не увидели, как Джейк медленно потянул руку к ней, будто пытаясь спрятать собственное движение.       Мальчик снова нерешительно посмотрел на Коди. Словно вопросительно.       — Да-да, можно… Возьми. — Приободрился старший брат. — Не бойся. Никто не отнимет.       Пальцы обхватили бутылку и медленно подняли в воздух, где Джейк уже торопливо завершил движение, отвернулся и стал жадно пить. Облечённая улыбка заразила и меня вслед за братьями. Продолжительную тишину нарушал звук быстрых глотков. Я нашёл милым его причмокивание в самом конце, когда бутылка опустилась в руках Джейка.       После он развернулся и дёргано поставил на прежнее место, что вышло неудачно, а бутылка завалилась на бок и стала падать. Тогда Джейк взвизгнул и накрыл голову руками, пригнувшись и отползая.       — Эй-эй! — Тут же попытался успокоить мальчика Коди, вытянув руки. — Всё нормально. Это просто бутылка. Она упала, но в этом ничего страшного нет. Ничего страшного. Посмотри! Эй…       Мы с Лиамом встревожено поднялись с края багажника. Но старший брат снова протестующе поднял ладонь, приказав нам оставаться там, где стояли.       — Джейк, не бойся, — тихо проговаривал Коди, пытаясь успокоить запаниковавшего ребёнка, что так сильно обхватывал свою голову руками и зажмурился. — Джейк. Джейк, пожалуйста, открой глаза. Эй…       Между прижатыми руками медленно распахнулся один глаз, тут же вонзившийся в Коди.       — Успокойся, все хорошо. Ничего страшного. Ты испугался бутылки?       Не ужасала его бутылка. Боялся он того, что последует за её падением… Чем обернётся для него. Возможным наказанием за неуклюжесть, что, наверное, было раньше часто.       Такое же умозаключение я увидел в сочувственно изогнувшихся бровях Коди и в опустившемся взгляде Лиама рядом, что стал хаотично тереть ботинком траву, пытаясь отвлечься и спрятать свою эмоцию.       Мальчик не проронил ни слова. Даже не кивнул или отрицательно покачал головой.       — Тебе не стоит бояться кого-либо из нас. — Указал Коди на себя, кивнул в нашу сторону. — Никто не причинит тебе вреда. Ты напился? Я хотел, чтобы ты прополоскал рот от оставшейся кислоты, но да ладно… При всём желании, мы не можем тебя покормить сейчас. Ехать ещё два часа, прежде чем мы остановимся и заночуем. Но перед этим мы тебя обязательно покормим. Готов ехать дальше?       Мальчик медленно опустил руки, оглядываясь, и впервые посмотрел в сторону меня с Лиамом. Мы отошли на три метра, освободив зону у багажника.       — Я сейчас встану и отойду, чтобы ты меня видел. Не пугайся, хорошо?       Джейка потряхивало, он проследил за тем, как Коди встал, поднял обе руки в отступающем жесте и оставил ему пространство.       Мы дали время, но в ответ получили полный злобы взгляд, явной причиной которой не было ничего, кроме желания защититься. Со всем заметным нежеланием Джейк встал следом.       А последующее шокировало не только меня, но и старших братьев.       Джейк стал отступать к машине, касаясь ладонью металла.       И проскользнул мимо, оббегая автомобиль и давая дёру в густой лес.       — Э-э…       Лиам вместе со мной метнулся к месту, где только что пропала от нашего взора макушка мальчишки. Через секунду мы увидели, как он оббегал высокие кусты и деревья. Эхо подхватывало в воцарившейся тишине его пыхтение, что мы слышали его с самой тропы. А удалялся он быстро.       Нервный смешок коснулся моего слуха со стороны Лиама.       Остолбеневший Коди с полным непониманием так же смотрел вслед Джейку.       — Спешу напомнить, малец, — крикнул Коди, расставив руки в боки и запрокинув голову, — что мы в лесу! Одумайся, а!       Джейк пропал за очередным деревом, так и не миновав его, — спрятался. Вынырнул, бросил на нас взгляд исподлобья. Видя, как его хватала отдышка, и как он ощупывал плечо, было понятно, что сил у него было мало.       Но сам взгляд Джейка был многоговорящим. Сдаваться после стольких попыток не собирался.       — А он забавный, — хмыкнул Лиам, почесал затылок, повернувшись к Коди. — Мелкий камикадзе…       — Всё-таки придётся быть с ним строже…       Тогда Коди вздохнул и сдвинулся с места, медленно меняя ходьбу на бег.       Замечая это, Джейк испуганно взвизгнул и оттолкнулся от дерева, снова не бросая попытки сбежать. Мы остались на месте, наблюдая за слабой, уже провальной попыткой бегства и уверенной, быстрой погоней. Коди хватило семи секунд, чтобы, перепрыгивая торчащие корни деревьев и лавируя между деревьев, догнать мальца.       Детский крик распугал птиц, что врассыпную вылетели с макушек деревьев. Хватая за шкирку и предотвращая падение, когда Джейк споткнулся обо что-то на своём пути, Коди оторвал его от земли, с трудом закидывая себе на плечо. Перед этим несколько раз увернувшись от попыток отбиться и укусить.       — Уймись! — рявкнул Коди.       Пока старший брат возвращался, мы впервые за долгое время услышали голос Джейка. Безумный, надломленный, пропитанный злобой и горечью поражения.       — Нет! Не хочу! Нет! Нет!       Он судорожно брыкался, но Коди крепко сдавливал его ноги и приспустил с плеча больше за спину, заставляя повиснуть вниз головой в неудобном для атак положении. Вернулся на тропу, уже снимая с плеча и держа перед собой за обе ноги, пока Джейку оставалось вместо него теперь колотил воздух.       — Ты заставляешь меня использовать силу. И видят все святые, малец, я этого не хотел. — С этими словами Коди дошёл до нас, и резко забросил Джейка в багажник.       Тот взревел от бешенства, перекатившись и резво пересев на колени. На раскрасневшемся лице блестели расплывшиеся слёзы, кулаки сжались и ударили по подушке, лежащей рядом.       — Ненавижу! Уйдите! Оставьте меня!       Он метался, хватался за голову, даже не давая нам возможности приблизиться и помочь.       — Джейк. — Коди проскрежетал сквозь зубы, потеряв терпение. — Успокойся. Сейчас же…       Джейк, удивительно, замолчал, тут же отползая в дальний угол, держа нас в зоне видимости и прижимая к себе небольшую подушку, сгребая одеяло, на котором всё время в дороге сидел. Вжался лицом в подушку, начав неровно и быстро дышать.       Коди открыл рот, но спустя секунду закрыл, наверняка, так и не найдя нужных слов. Я мог вмешаться, но так же не знал, что сказать и как успокоить тонущего в истерике ребёнка перед собой. Лиам потёр лицо обеими ладонями, после растерянно запустив пятерню в волосы.       Мы простояли так минуту. Или две. Или все пять, наблюдая, как запуганный, совершенно не понимающий где он и что его ждёт, ребёнок надрывно плакал, вжимаясь в угол, по-прежнему видя в нас угрозу. И как медленно успокаивался, уступая бессилию. Его дыхание стало ровным, а глаза вынырнули из подушки. Взгляд упёрся в пространство перед собой. Маленький нос шмыгнул и снова спрятался за куском ткани.       — Мы едем дальше, Джейк. Вместе, хочешь ты этого или нет…       После того, как Лиам закрыл багажник, а Коди поднял злосчастную бутылку, напряжённая атмосфера сменилась на усталую, растерянную.       — Ты как? — Кивнул Коди на Лиама.       — Плевать. Не сильно. — Огладил тот зону поясницы.       — А ты? — Посмотрел Коди уже на меня.       — В смятении. — Опустил голову я, ощутив, что наконец-то ровно задышал, чего не мог делать до этого из-за неспокойной сцены ранее. — Его реакция на любое наше действие ничего, кроме сочувствия не вызывает. Если так дальше продолжится…       Но Коди оборвал мои рассуждения, полные сомнений, уходя к машине:       — Он привыкнет… Поехали…       Был ли в этом уверен он сам, мне оставалось догадываться…       

***

      Солнце окончательно село, а в свете фар тропа оборвалась на давно растоптанной опушке. Владения егерей встретили нас со всем дружелюбием.       За время, пока мы не наведывались, успели завершить стройку невысокого деревянного забора. В доме на высоком столбчатом фундаменте не горел свет, так как троица работников сидела у зажжённого костра и встали, встречая гостей. Нас.       Как только мои, будто окаменевшие в пути, ноги коснулись земли, усталость поработила с головы до пят. Глаза слипались, тело болело, а мозг устал от напряжения. Мы выехали рано утром, а добрались с поздним в летнее время закатом. Под конец пути у всех поочерёдно вопили желудки, но я уже был готов отказаться от позднего ужина, лишь бы коснуться подушки. Лиам и Коди выглядели пободрее меня в дороге в особняк, но вялая походка каждого из них давала понять, что и они отвыкали от таких поездок.       — Отшельники! Какими судьбами?       Первым нас поприветствовал старший егерь Том. Почесав длинную бороду, он пожал каждому из нас руки, сразу расспрашивая о дороге, что и стала причиной нашего визита. На себя это взял Лиам, так как именно он чаще коммуницировал с егерями и лесниками окружающих лесов.       Я же стал разбирать сумки на заднем сидении, едва покосившись в багажный отсек, где было темно, а свет от костра едва пробивался внутрь за мутными стёклами. Джейк сидел неподвижно, глядя в стекло, но держась подальше.       Не было желания его беспокоить.       Мы с братьями поспешили закончить приготовления ко сну.       Джейк негласно стал в большей степени под контролем Коди, пока Мы с Лиамом решили слушать указания старшего брата, а не действовать самостоятельно. Когда егеря находились поодаль, Коди тихо указал мне не говорить о Джейке, если не спросят, и не спешить контактировать с ним. Пока что мы решили оставить его в машине.       Младшие егеря — Чарли и Питер — встретили нас у костра, сразу предлагая присоединиться к ужину. Делясь с парнями, мы достали и нашу заготовленную еду, которой было в избытке.       — С вами ещё кто-то? — Указал ложкой Питер на багажный отсек нашего авто, когда там, в темноте, промелькнула макушка.       — Да. — Кивнул Коди, разбирая спальные одеяла из сумок и деля их на две кучи. — Скромный, нелюдимый гость.       Лишних вопросов егеря и лесники никогда не задавали, потому и в этот раз лишь кивнули. За ужином мы коротко обговорили обстановку в лесу. Коди посоветовался с парнями о мигрирующей живности из-за наводнения у Красной реки, но что те ответили неутешительными прогнозами и подтверждением, что волки, давно обосновавшиеся там, могут подняться теперь в нашу область. Так как особняк находился выше уровнем, но всё же занимал равнину, в районе которой было много источников пищи для волков, они теперь вполне представляли для нас опасность. Если же их гнать, то вполне могут уйти в сторону Александрии, которую ранее миновали.       После егеря поделились с Коди новостями за зимовку, которую он упустил.       Мне страсть к жизни в лесу была незнакома, так как большая часть жизни протекала в городах, но — как вы знаете, — Лиам и Коди родом из Александрии, общины. Уютный, родной и бескрайний лес для них, как для меня кипящий, громкий город — родина. В этом были наши различия, так как в лесу я чувствовал себя в безопасности только с братьями, как и они привыкали к жизни за границей леса с нашей с Андре помощью.       Андре не испытывал интереса к домашним заботам, но искусство выживания в дикой природе захватывало с каждым годом сильнее и сильнее. Он охотнее меня соглашался выбираться на обходы владений, охоту, походы к ближайшим рекам и на сборы урожая в полях. Я же оставался в особняке и брал на себя все заботы в отсутствие братьев.       Потому нечем было поддержать диалог с егерями, что занимались здесь наблюдением за популяцией животных и бурно обсуждали с Лиамом и Коди свою деятельность.       Хотя все мои мысли были заняты, потому дело было не столько в незнании отходничества, сколько в размышлениях о будущей жизни в особняке и заботе о Джейке. Я нередко косился в сторону машины и думал о том, как он там. Хотелось, чтобы поскорее егеря наговорились с братьями и ушли спать, а мы наконец-то смогли бы накормить Джейка.       Как я и рассчитывал, беседа закончилась быстро, так как ужин был завершён, а егеря уже зевали и решили отправляться спать.       — На первом этаже есть матрасы и спальники, — оповестил Чарли, когда собирал посуду. — Можете воспользоваться. Их там два, но можете взять мой. Я всё равно караулю.       — Ложись. Я этим займусь. — Похлопал его по плечу Коди. — Глаз не сомкну всё равно. А ты отдохни.       Я коротко прошёлся по нему взглядом, не задерживаясь, но принимая во внимание сказанное. Отнёс в дом и расправил спальное место, после чего вернулся к братьям, замечая, что егеря уже зашли в дом, а братья сразу подошли к багажнику.       Присоединившись к Коди и Лиаму, я расправил ещё одно одеяло, готовя его для Джейка. Тревожность сковала плечи, заставив напрячься в тот же миг, когда Коди открыл багажник, впуская линии света от костра из-за наших спин.       Я надеялся, что Джейку станет спокойнее. Может, он даже вздремнёт. Но он сидел бодро, а раскрытие дверей сопровождалось его резким движением назад, ближе к салону. Он поджал ноги, но больше не дёрнулся, перестав моргать и будто дышать, увидев нас.       Коди оставил добрый тон в недавней беседе с егерями, вернув нужную строгость в данный момент, в общении с недоверчивым ребёнком.       — Ни одного громкого звука, вскрика, психов и истерик, — скомандовал Коди, глядя в глаза Джейку. — Сейчас ты поужинаешь вместе с нами в полном спокойствии, а после вернёшься в машину и ляжешь спать. Наверное, в ней тебе будет спокойнее, нежели мы расстелем тебе матрас в доме.       Коди взял паузу, оглядев ссутулившегося Джейка, что стал ковыряться в заусенце на пальце, и вздохнул:       — Вылезай, пойдем, поедим вместе.       Рука старшего брата махнула нам, и мы послушно отошли в сторону, дав Джейку пространство, как сделал и Коди, сделав шаг назад.       Джейк не спешил, долго оглядывался, когда наше отступление дало ему возможность изучить обстановку. Коди его не торопил и даже улыбнулся, когда нехотя Джейк приблизился к краю, спуская ноги и глядя в сторону тропы.       — Сбежишь — догонять не буду, — предупреждая, Коди вмиг вернул внимание мальчика к себе, что тот посмотрел на него снизу вверх, не задирая головы. — Сгинешь в тёмном лесу. Дрожа от холода, голода и усталости. У нас тут волки мигрируют и могут оказаться поблизости. Покусают посильнее, чем ты меня.       Горло Джейка дрогнуло, плечи поджались.       — Пошли к костру.       Кивнув и приглашая, Коди двинулся с места, разворачиваясь, как поступили и мы. Хватило пары шагов, чтобы заметить, что Джейк не пошёл за нами. Лиам всё же не стал останавливаться, а я обернулся позже Коди, оставаясь посередине между братьями.       Джейк мялся на месте, оглядываясь. Потрепал, поправил свободные штаны возле паха и нахмурился.       Манер, конечно, от него никто не ожидал, как и простой просьбы о помощи с давно мучающей нуждой.       — По маленькому или по большому? — уточнил Коди, улыбнувшись одним уголком губ.       Джейк долго посмотрел на него, жуя губу и решаясь, так как Коди не задал ему вопрос, на который он мог бы кивнуть или покачать головой.       — Ссать хочу, — буркнул Джейк в ответ, почти выплюнул.       Точно никаких манер…       Коди спокойно прошёл к нему, но не слишком близко. Указал в сторону, не сказав ни слова, и ушёл. Джейк остался, оглядел меня и Лиама.       Впервые я с ним заговорил:       — Иди с Коди. Он поможет. Не бойся.       Джейку оставалось стоять в одиночку, так как я развернулся, таки уходя к костру, и мучиться от нужды или пойти за Коди. Всё же он выбрал второе, почти что на цыпочках в уголке моего зрения уходя за пристройку.       За время, пока их не было, я успел поймать момент, когда Лиам отошёл наполнить кастрюлю с водой, и бросил письмо Себастьяна в огонь. После нарезал сэндвичи, заготовки в дорогу. Коди с Джейком пропадали долгое время, что подтверждало, что даже в этом деле старшему брату понадобилось много уговоров и сил.       Я стал набирать плов в тарелку для Джейка, когда спиной почувствовал приближение Лиама. Раньше, чем он заговорил:       — Ты что думаешь?       Голова моя едва обернулась на обращение, как я вздохнул, поддержав начало тяжёлой темы для обсуждения.       — Принимаю то, что мы обязаны сделать… А ты?       Лиам поставил кастрюлю на огонь, поднимая на меня полный неуверенности взгляд.       — Не знаю. Мне всегда хочется верить в лучшее. Во всём, без исключений. И я верю… — Глянул он в сторону, откуда должны вернуться Коди и Джейк. — Но это так сложно. Он не Вера. Она потеряла родителей на наших глазах, и мы были рядом, когда она сама желала и нуждалась в помощи. Но это ребёнок… он нас не звал, ничего не просил. Он одинок по характеру и видению этого мира. И мне кажется, что иначе он не умеет и вряд ли примет.       — Он ещё ребёнок. — Присел я на бревно, ставшее скамейкой. — Не сформированная личность. В этом возрасте он ещё способен изменить мнение о мире. И сам ещё может измениться, научиться доверять…       — Это будет сложно, да? — перебил меня Лиам.       — Что именно?       — Начало. — Медленно сел напротив брат. — Сейчас он нас агрессивно отвергает. Я каждый раз, подходя к нему, глупо рассчитываю, что всё пройдёт нормально. Но он…       — Напуган. Он, прежде всего, напуган, Лиам. Ничего хорошего не видел. Он испугался падения бутылки, потому что думал, что за неаккуратность ударят.       — Я это увидел… — Лиам наблюдал за языками пламени, нервно сжимая и разжимая кулаки. — Он сразу сгруппировался, закрывая голову. А как он рыдал потом…       Костёр потрескивал, но среди этих тихих звуков я услышал, как хрустнула пара пальцев Лиама от давления.       — Интересно, как он попал в лагерь, — рассуждал брат. — Год назад или…       — Дольше он там пробыл. Может уже был у кого-то, но вновь вернулся и попал в руки Жака. Сам он в рабстве давно. И удивительно, что он искалечен, но не сломлен. Всегда готов атаковать, бороться, не даёт себя в обиду.       — Как думаешь, его родители продали? Или они тоже в рабстве?       — Не думаю… У него понятие родительской фигуры расплывчатое. В машине он назвал Стеллу «ма». Наверное, «мама» хотел сказать. Если бы у него были родители, это было бы заметно. А из него рвётся одиночество, и видно, что он устойчиво полагается только на себя в любой ситуации. Действует резко, не рассчитывая, что кто-то придёт, поможет, защитит. Поэтому он и заколол Жака. Поэтому он убежал, хотя точно понимал, что мы в бескрайнем лесу. Выглядело безрассудно, и Джейк это понимал. Но для него это было лучше, чем оставаться с на…       Я запнулся, когда увидел за спиной брата вышедших Коди и Джейка. Джейк выбежал, но как увидел нас, притормозил.       — Иди-иди, — сказал ему Коди, когда тот остановился, глядя на нас. Приближение Коди у него за спиной заставило сдвинуться, нежели стоять и подпустить ближе к себе.       Коди обогнал его, присел к нам и поманил Джейка. Указал на табуретку рядом.       — Садись.       Пока Джейк медленно, осторожно ступал к нам, заглядывая в окна дома и ища в них опасность, которую так и не обнаружил, Коди шепнул:       — Возвращаться не хотел. Пришлось пугать снова волками. Прибежал, как миленький.       Лиам хмыкнул, а я, подавляя глупую улыбку, поднял тарелку и поставил её до приближения Джейка на пень рядом, учитывая прошлую ошибку Коди, когда тот подавал из своей руки в руку мальчика бутылку.       Джейк дошёл к нам и опустился на табурет. Снова огляделся, осмотрев зону и машину. Пока мы непринуждённо начали ужинать и, не сговариваясь, не обращали на него много внимания, он поёрзал и опустил взгляд на тарелку, что я поставил ему ранее.       Коди к тому моменту уже энергично поедал плов, прожевав и проглотив две полные ложки, и посмотрел на мальчика.       Тот вздрогнул сразу, как Коди обратился:       — Мы не будем тебе постоянно давать приказы и разрешения: «сядь», «встань», «ешь», «иди». Тебя позвали — второй раз никто озвучивать впредь не будет, потому иди следом. Тебе поставили рядом тарелку, и ты понял, что она для тебя, так как все начали есть из других — значит, бери и начинай есть. Никто силу применять не хочет без надобности, и никто не заставляет есть, не хочешь — не ешь. Хочешь есть сейчас? Ничего не ел с утра. Наверняка проголодался.       Джейк сглотнул и… кивнул.       — Хочу… — Едва услышал я с его стороны. Тонкий писк.       — Тогда приятного аппетита. — Сменил гнев на милость Коди, впервые улыбнувшись полностью.       Понятно было и мне, и Лиаму, что Коди изначально хотел быть добрее в общении с Джейком, но неповиновение и неподвластная нам в полной мере обстановка в лесу, когда ещё не добрались до особняка, заставляли Коди быть строже, грубее.       Джейк взялся за тарелку, поднимая её ко рту и с лязгом ложки пихая еду. С заметным голодом. Привычная спешка, о которой меня предупредил Себастьян в письме и что я заметил после первой встречи, резанула глаз. Когда первая ложка еды не была пережёвана, Джейк сунул вторую, набив уже обе щеки и быстро жуя. Сейчас у него не была ранена одна рука, потому это не выглядело так ужасно, хотя все равно рвение и желание съесть быстрее были заметны.       Я сделал замечание, не имея сил видеть, как он уже начинал давиться с четвёртой ложкой спустя только пару секунд и даже был готов выбросить ложку, начав есть руками:       — Тебе не стоит спешить. Жевать надо тщательно, медленно глотая.       Мальчик будто остолбенел.       Лиам и Коди обратили внимание на нас.       Я сразу же пожалел, что открыл рот, когда смущённый, обиженный Джейк с громким стуком отставил тарелку, почти бросил. И хотел встать с табурета, но Коди остановил его:       — Стоять!.. Никто не ругал тебя. Ты ешь слишком быстро. Живот будет болеть. Оно тебе надо? К тому же ты давишься и не можешь дышать. Ограниченного времени нет — ешь столько, сколько захочешь. И так долго, сколько понадобится.       Коди налил компот в жестяную кружку и поставил рядом с тарелкой Джейка.       — Попей, переведи дыхание.       Я видел, как дрожал подбородок мальчика. Как он был на грани, чтобы заплакать. Обстановка, множество замечаний и неодобрение поведения, к которому он привык, давили на него. День слишком длинный. Мои слова были лишними, но в то же время необходимыми, потому что не мог проигнорировать действия Джейка.       — Прости. — Выдавил я. — Не хотел обидеть и сбивать твой аппетит. Моя вина.       Но он принялся вовсе меня игнорировать, отвёл взгляд в сторону и поднял стакан, выпивая залпом компот.       Лиам сочувственно глянул на меня.       Коди начал обыденное обсуждение, не только повторяя наш план, но и давая знать о нём Джейку. Мы снова все негласно понимали, что ему нужно это знать. Может быть, успокоит, ведь выезжал он с нами, буквально, в неизвестность, знав только короткие «Эти люди позаботятся о тебе», «ты будешь с ними», «теперь всё будет хорошо». Возможно, он часто такое слышал, а после ничего хорошего из обещанного не получал.       — Дальше едем по нашей тропе или снова на другую перестроимся? — спросил Коди, продолжая обсуждение.       Лиам довольно после голодного дня убрал опустевшую тарелку, ответив:       — По своей можно. Сухая осталась дальше.       — Тогда… если выедем рано утром, доедем за час до обеда. — Поиграл бровями Коди, раздумывая, пока наполнял кипятком из кастрюли заготовленные резиновые грелки. — Отлично. Можно не откладывать дела на следующий день, а решить их уже завтра, возвращаясь в привычный режим.       — Долорес знает об изменениях? — уточнил я, крутя в руке стакан напитка из сушёных ягод.       — Должна. Себастьян передавал письмо с Бенджамином. Она нас ждёт.       Зевок прервал обсуждение. Мы все посмотрели на Джейка, что тут же смутился, закрыл рот и опустил голову.       — Засыпаешь. — Улыбнулся ему Коди, заканчивая с грелками и деля их на разные стопки, одна из которых была больше. — Устал, ожидаемо. В доме, как я сказал ранее, ты ночевать не будешь. Машина для тебя привычнее. С этими грелками не замёрзнешь. — Брат обернул пледом стопку горячих грелок и встал. — Пойдём, помогу устроиться.       Джейк слабо встал, пропуская брата вперёд и держа его снова на расстоянии.       — Буду дремать на заднем сидении, так что один ты не останешься, волки не нападут, больше можешь их не бояться. — Приговаривал Коди, уходя к машине.       Я на себя взял мытьё посуды, пока Лиам собирал сумки, чтобы утром не теряли время. Вернулись к тлеющему костру мы почти одновременно.       Лиам задал вопрос, что вертелся у каждого в голове:       — Что мы будем с ним делать, как доедем? Где он будет жить-то? В сарай к собакам посадишь?       — Нет, конечно. — Закинул Коди ногу на ногу, вытягивая их, сидя теперь напротив меня. — Подберём комнату на этажах. У нас три заброшенных. Одну можно оборудовать.       Лиам поморщился, но ничего не сказал.       Но я заговорил на эту тему, понимая, что лучше сейчас, чем потом:       — Не лучшая идея.       Коди моментально нахмурился в мою сторону.       — Есть предложения?       — Можно в подвале, там есть…       Старший брат фыркнул, почти хохотнул.       — Ты, я надеюсь, шутишь.       — Нет, не шучу.       Повисла тишина с ощущаемым, медленно наступающим неодобрением.       — Ты предлагаешь вместо тёплой, светлой комнаты мелкого, запуганного ребёнка, что только вышел из клетки, посадить обратно в неё? Что за садист в тебе заговорил? Ты правда знакомый мне душка Морти-Морти или его жалкая копия?       Недобрые нотки в голосе старшего брата ничего хорошего мне не сулили. Моя голова — может быть, на вид только, — пристыженно опустилась, но я продолжил.       — Так будет лучше. Он привык к такой обстановке.       Коди перебил, уже не соглашаясь:       — Мы не ради того, чтобы продолжать его привычную жизнь, забрали в особняк. А чтобы вылечить от пережитого.       — Но Джейк и без того в стрессе. Сейчас дополнительные перемены не нужны.       — Потому ты предлагаешь ему не уютную комнату, а сырую, тёмную, старую камеру в подвале. Решётку вместо свободы!       — Временно, чтобы он сначала привык к нам, к особняку и его обстановке, к нормам поведения. А потом, через месяц, если будут успехи, можно обдумать, перевести в комнату.       — Нет, Мортимер, — сухо сказал Коди. — Мой ответ — нет. Андре успел повлиять на тебя? А? Его нытьё меня выбешивало, но никогда и на долю не влияло на моё мнение. Но тебя, похоже, усомниться он заставил.       Тогда я поднял голову, не желая больше убеждать, вместо этого вступая в открытую конфронтацию. Лиам оставался молчаливым наблюдателем, бегая глазами от меня к Коди.       — Нет. Причины противоположного от твоего мнения я понимаю, но не разделяю полностью. Андре в чём-то прав по-своему, потому что, будь мы обычными людьми, Джейка стоило сразу отдать специалистам. Андре думает о нашей безопасности, о судьбе этого ребёнка — тоже. Нет гарантий, что мы сами не доломаем Джейка. Ни у одного из нас нет родных сестер, братьев, чтобы набраться опыта общения и воспитания ребёнка такого возраста. Собственных детей нам не видать. Опыт с Верой близко не стоит. И к тому же мнение о том, что Джейка в первое время стоит определить в подвале, разделяет и Себастьян. Точнее, это его прямой приказ.       — Когда он это сказал? — Недоверчиво задрал подбородок Коди. — Не заметил я, что, как поступать с Джейком, вы с Себастьяном активно обсуждали, советовали. Каждый решил оставить это на Главу, а теперь слишком поздно стали высказываться, когда уже ни я, ни Себастьян не спрашивали.       — Себастьян написал это в письме.       — Покажи.       Я кивнул в костёр.       — Его уже нет. В письме он приказал, чтобы я сжёг его и не делился переданной информацией.       — О, как… — Оскорбился Коди, меняясь в лице. — Интересно получается, что мне он сказал быть с пацаном нежнее и сдувать с него пылинки. А тебе написал бросить Джейка в клетку.       — Не так он написал, Коди. — Я вполне понимал эмоции старшего брата, но порядком устал от спора и потому уже нарушал просьбу Себастьяна не делиться описанным с братьями. — Он попросил соблюдать золотую середину. Заботиться, но отказаться от чрезмерной эмоциональности. С Джейком будет сложно, мы не можем быть уверенными, что излишней заботой не навредим и себе, и ему.       Коди промолчал. А после обратил внимание на Лиама, сидящего до сих пор молча.       — Твоё мнение? Ты единственный, кто им не поделился.       Метод решения не бытовых, рабочих проблем голосованием всегда был для Коди самым нелюбимым, потому я понимал, что мнение Лиама он спрашивал не для этого способа, а чтобы услышать мысли последнего брата, который ещё не высказывался.       — Его жалко… — Скрестил руки на груди Лиам. — Единственное моё желание — дать этому мальчику только самое лучшее. Всё, что смогу. Но он сейчас очень зашуганный. Любое действие предугадать сложно. И, брат… — Лиам поджал губы, глядя на Коди, — он заколол до неузнаваемости Жака грёбаным осколком зеркала. Он прокусил тебе бок и готов был сделать это снова сегодня. Дрался со всей дури. Нам придётся делить с ним особняк, где будем не только мы, но и Долорес. От возможной опасности мы не взяли с собой Веру. И правильно сделали хоть и чертовски обидели. Что-то может пойти не по плану, и я не хочу уснуть одним вечером, а потом не проснуться, потому что этот мальчик вполне способен перерезать мне горло ночью. И каждому из вас. Если для его адаптации понадобится держать в подвале некоторое время, я соглашусь сквозь зубы. В будущем могу отдать хоть свою комнату, если в этом появится необходимость.       Коди подытожил:       — Ты согласен с тем, что Джейку лучше поселиться в камере подвала?       С тяжестью Лиам кивнул.       — Да. Пока да…       Старший брат замолчал и терзал нас своим задумчивым, сквозящим несогласием видом несколько минут.       — Будь по-вашему. — Коди резко поднялся с места, неожиданно. — Но если заточение в подвале сделает только хуже, и я окажусь прав, это останется на вашей совести. Я за вас, здоровых лбов, последствия разгребать не собираюсь, хватит с меня этого…       

***

      Как я понял, за ночь Коди подремал от силы час, о чём говорил его уставший вид и красные глаза. Егеря проснулись с нами одновременно, но на завтрак мы с ними не остались, уже собираясь к отъезду.       Сон не взбодрил совсем, но сил прибавила мысль, что ещё немного — и мы будем в особняке.       Дома.       Джейка не хотели будить. Я подозревал, что он очнётся сразу, как заведётся автомобиль. Но он сделал это раньше от шума, пока мы собирались, хотя старались делать это тихо, чтобы не тревожить.       Я собрал еду, оставив её в ближайшей к себе сумке, чтобы перекусить в дороге. Отложил бутылку и сэндвичи для Джейка в багажник, когда он отходил по нужде снова с Коди. Кормить в дороге теперь было не проблематично, так как дальнейший путь состоял из относительной равнины. Не укачает. Не должно.       Хотелось, чтобы оставшийся короткий путь был лёгким. Именно в общем настрое, а не на дороге.       Но Коди был темнее тучи.       Неразговорчив и слаб.       Он ясно дал понять, что будет так, как приказал Себастьян. Однако сам Коди с этим крайне был не согласен до последнего. Если исход нашего решения будет неэффективным, я себя не прощу, хотя искренне хотел бы только лучшего. Чтобы всё оказалось куда проще и сложности остались в дороге и воспоминаниях о ней.       Но, когда мы вернулись в особняк, лучше не стало…