Обмолвка

      Ток пронзил тело до самых костей. Будто по венам протянули проволоку, хорошенько натянули, намотали на кулаки и пустили по ней тяжелейший разряд. Одному Богу известно, за что Август так мучился. Возможно это было наказанием за гнусный характер, нечестный бизнес. Но на самом деле его сейчас било не электричество, а собственные чувства.       С горла срывался хрип вперемешку с глухим рыданием. Прямо из глотки Август выкашлял сгусток крови. Плохой знак. Вызвать бы помощь, она не так уж далеко. Всего этаж и врачи тут как тут. Вот только тело стремительно парализовывало с огромной скоростью. Жизнь проносилась перед глазами короткими вспышками. Воспоминания ударяли в голову, потом затухали и так по кругу. Невесёлое детство, красоты Голландии, перелёты из страны в страну. Лицемерная улыбка тут, излишняя вежливость там. А жизнь где? А жизнь пронеслась мимо. На самом деле жизнь была здесь и сейчас, когда Август мучился, чувствовал скорейшую кончину, чувствовал, что его дни сочтены. И сегодня он ощущал это физически, а не заочно, как бы предполагая, что когда-нибудь вот так случится.       — Твою мать. — Над головой испуганно зазвенел такой чужой-родной голосок. Августу даже на секунду полегчало. Вот бы Маша ещё что-нибудь сказала. Ах, простите. Мария. Субординацию никто не отменял.       К чертям эту субординацию. Не было ни формальностей, ни "мистера Хольта", ни "Мария Андреевна."       Была Маша, которую Август хотел увидеть больше, чем сделать полноценный вздох.       Schatje

***

      Что Мария могла сказать? Напыщенный, самодовольный, охамевший в своём статусе павлин. Вот так она для себя решила, когда Август ван Дер Хольт впервые поцеловал ей руку. И ему бесполезно говорить, что не в каждом менталитете так делать адекватно. Он сам знает, в этом всё и дело.       И что он в неё так вцепился? Что нашёл в ней? Почему пляшет под её дудку, как всамделишная пернатая порода? Архипова не знала и знать не хотела. Ответ обещал быть куда более невероятным, чем она бы предпочла.       — Конечно. Я готова купить у вас… — Короткая пауза. Маша даже засомневалась, насколько хорошая идея подставляться под лезвие Хольтовских подчинённых прямо сейчас. Не разорвут ли её на месте, как Тузик грелку? Это был верный шанс испытать масштабы своего влияния. — …Один образец. Мы проведём тесты, установим российское П.О и если оно будет работать, то уже ближайшие несколько лет мы…       — Несколько лет? — Мягко спросил Август, плавным движением снимая очки с переносицы. В его тоне почти не было обвинительной интонации, но Архипова всем телом её чувствовала. Август сейчас точно гадает, прикидывается замминистр дурочкой, тонко подстёгивая его или действительно несёт бред с серьёзным лицом, очаровательно хлопая глазками. — Вы шутите?       Маше на короткое мгновение казалось, что он непробиваемо тупой. Пришлось перестать ломать комедию. Со вздохом она продолжила под пристальные взгляды вокруг себя:       — Послушайте. Мне нужно провести реформу полиции, избавиться от всех бездельников, — взгляд упал на полигон, проследил за ловко улизнувшим Громом. Вот прохвост. — Я вам обещаю. Мы вернёмся к этому разговору. Просто чуть позже.       Не сказать, что Архипову сильно развлекало поражать мужчин своей простой, женской хитростью, но в случае Августа ей это льстило. Он поднял на неё взгляд, в котором читалось очень чётко: "ты стерва, но сказать тебе это в лицо я не могу. Придется дальше строить глазки, хотя мы оба понимаем, что необходимости в этом нет."       — Вы меня использовали.       — Я благодарю вас за помощь. — Напоследок очаровательно улыбнулась Архипова и плавно унеслась прочь, хотя всё её нутро так и кричало, содрогнувшись: так легко история с Августом не закончится.       Лезвие под ней точилось под ненавистью Хольта. Пусть все думают, как хотят. Архипова знает лучше других, кто такой Август и что скрывается под его любезностью. И если он считает, что полиция Питера — легкая добыча, а русская женщина непривередливый покупатель, пришло время опустить его на землю.       Добро пожаловать в Россию, Август ван дер Хольт.       Будь проклят тот день. Будь. Он. Проклят.       Одной ночью Архипова проснулась от всепоглощающей тревоги. Первым делом побежала проверять газ. Выключен. Холодильник тоже не потёк. Дверь закрыта на четыре оборота, ключ торчал из замочной скважины. В квартире, раз уж на то пошло, никого больше не было. Но что-то всё-таки происходило, пока она спала.       Маша нервно перебирала ладони, стоя посреди кухни. Она судорожно вспоминала, что забыла сделать по работе, кому не выписала ведомости, оплатила ли свет. Всё хорошо. Всё действительно в порядке.       Проблема всё-таки была. Маша на всякий случай открыла новостное сообщество во Vmeste. Никаких убийств, никаких изнасилований и ничего такого, что могло бы задеть эмоциональное, нежное и "женское".       — Истеричка. — Сама на себя сказала Маша, пригладив волосы. Лучший способ бороться с тревогой, позволить себе её прожить. Архипова распахнула окно, вдохнула влажный воздух. Питер только что вымок под очередным дождём. Прогноз передавал всякую мерзопакость ещё ближайшие две недели.       Обычно Маша не курила. Вредно это было, да и запах дурной. Но сейчас она открыла пачку, чиркнула зажигалкой и сделала глубокий вдох. Шоколадный привкус, колючее послевкусие. Отлично отвлекало от тревог, возникших из неоткуда и канувшие в никуда.       Сигареты черной пеленой заполонили мозг Маши, перекрывая зубастую, ко всему прочему ядовитую паранойю.       Утро было таким же отвратным, как и прошлая ночь. Курить Маша больше не стала, хотя другого желания при выходе из парадной быть не могло.       Черная машина остановилась около бордюра как раз в тот момент, когда Маша приближалась к переходу. Отчего-то сердце пропустило удар. И лучше бы оно остановилось.       Потом показался человек в дорогом костюме и с приглаженными волосами.       Прислонившись к двери спиной, на неё глядел, точно любовался, собственной персоны Хольт. Маше хотелось треснуть его по самодовольной роже, но она была уважаемым замминистром, а не дворовой хабалкой (лучше уж хабалка).       — Неожиданный визит, Август. Чем обязана? К вашему сведению, мне пора на работу.       — Работа подождёт, при всём уважении. Присаживайтесь. Мне кажется, нам есть, о чём побеседовать. — Эта притворная вежливость бесила. Маша почти закатила глаза, но вовремя одёрнула себя.       Он открыл для неё дверь. Но, во-первых, Мария ненавидела садиться к незнакомцам в машину, во-вторых, её раздражал и пугал Август. Особенно когда был без охраны, а по близости не было подчинённых Маши.       — Все вопросы по почте, хорошего дня…       Она не успела далеко отойти. Низкие каблуки прервали своё цоканье на пол шага.       — Вам ведь не безразлична судьба этого замечательного города? Я знаю, вы не местная, но обосновались здесь основательно. — Губы Августа растянулись в широком оскале. Глаза сверкнули то ли от электричества, из которого он, по сути, состоял, то ли от приветливого солнца, что соизволило сегодня уронить на Питер свои лучи. Хотя оно скорее пробилось сквозь чёрные тучи и через несколько минут двор снова утонет во мраке.       — Интересно. — Маша усмехнулась. Стуча каблуками, она села в машину. Дверь хлопнула. Не очень громко, но Архипова всё равно внутренне вздрогнула и про себя поругалась. Нашла кого бояться. В отношении Августа аргумент был слабоватый, конечно, но это лучше, чем сидеть и чувствовать себя кроликом под лапой льва.       — Вам комфортно? Могу включить музыку.       Сначала Архипова хотела отказаться; посвящать себя в музыкальное пространство Хольта она пока не планировала. Но тогда с ним придётся чаще разговаривать, а музыка разбавит молчание.       — Да, пожалуйста. Угу, благодарю.       В салоне заиграла музыка. Маша не разбирала слов, но главное, что атмосфера была не такой обременённой. Солнце снова скрылось за шторой туч. С неба стали падать редкие капли дождя в сочетании с воющим ветром. Через несколько минут по стеклу стали простилаться влажные дорожки, одна за другой.       — Красивый город. Жаль только солнца не видать. Вы из-за этого всегда такая хмурая? — Почти ласковым голосочком обратился Август, склоняя голову на бок.       Сказать ему, что на Архипову щенячьи глазки производят только негативный эффект? Она прямо видела, как Август гордится своим обаянием и свято верит, что ни одна женщина перед ним не устоит и каждое холодное сердце будет растоплено. Хрупкое мужское эго разбивать она любила.       — Не сказать, что я от этого сильно мучаюсь. Август, вы меня катаете? По-моему, у вас был ко мне разговор. — Она оторвала взгляд от окна. Питерские проспекты проносились мимо вместе с людьми. На учебу в белых рубашках бежали школьники, им дорогу уступали студенты. Золотая молодежь. В любых обстоятельствах губы Марии трогала улыбку, стоило только младшему поколению мелькнуть рядом. Уж очень она к ним прониклась. Да, она ушла недалеко, но как-то проскочила это особенное время, когда к нынешним студентам было такое пристальное внимания и ожидание.       — Да, как раз об этом. Видите ли, Мария. Я слегка обескуражен вашим решением отложить покупку дронов на несколько лет. Почему-то я очень сильно сомневаюсь в том, что реформа полиции — настолько затратный процесс. Поправьте, если я не прав.       — Поправлю. Реформа полиции не может занять один месяц. Да и разве мы с вами договаривались о чем-то? Я не уточняла, что куплю дроны в самые ближайшие сроки. Вы куда-то торопитесь?       — Тороплюсь… — Тихо прыснул от смеха Август, покачав головой. — Если вас это успокоит, да. Я действительно тороплюсь. Бизнес не ждёт, ставки уже поставлены на вас. Россия давно нужна была мне в качестве покупателя, а теперь эта сделка так скандально срывается.       Про себя Мария закатила глаза. Ну что за нарцисс?       — Понимаю ваше негодование, но моя работа тоже требует времени. Выявление неэффективных сотрудников — трудоёмкий процесс. Я не могу разорваться.       — И вы это точно знаете.       — Что?       — Что вы не можете разорваться.       — Да. Я так и сказала. — Тон Архиповой стал чуть более настороженным. Она смотрела на Августа боковым зрением и увидела, как он убирает руки от руля, когда машина остановилась на переходе.       — Не понимаете?       Маша начала терять терпение. Она повернула голову и опешила. Август, не поворачивая головы, смотрел на неё, как волк на лань. Улыбка снова приобрела знакомый оскал, от которого хотелось побыстрее отвернуться.       — Мария, Мария. Вы далеко не глупая женщина. Глупая женщина не смогла бы обвести меня вокруг пальца, als een jongen — Он бесстрастно взял ладонь Архиповой, рассматривая её аккуратную ручку.       — Меня начинает тревожить наш разговор, Август. Давайте на чистоту: что вам от меня надо? Ломать комедию вы умеете, мои аплодисменты. Но я не на стендап пришла.       — Хотя там ему самое место. Мария вырвала руку, всем своим видом демонстрируя, что если Август снова протянет к ней руки, она ему перегрызёт глотку.       — Вы сами сказали, что не можете разорваться между мной и вашей энергозатратной работой. И вы абсолютно правы. Не можете. И вы с самого начала это понимали. Все ваши оправдания отточены, заучены до отлетания от зубов. Вы всё продумали с самого начала. Вы не уточняли, когда купите дронов, действительно. Но разве вы не торопили меня, чтобы я побыстрее явился из Нидерландов? Мария, вы преследуете собственные цели и используете для этого всё и всех. Что под руку попадётся, то и станет новой отмычкой для вскрытия очередного замка. Но вы нарвались не на ту «отмычку».       С этой фразой Август обернулся к Маше всем телом, нависая над ней. Тьма его глаз вот-вот сожрёт её, поглотит. Но лёд Архиповой настолько холоден, что «укусит» даже непробиваемого Хольта. Мария прохладно улыбнулась. Ладно, он не безнадёжен.       — Не велика тайна. Работаю на свою страну, также, как вы работаете на своё будущее. Мои личные цели имеют место быть, но это не значит, что я вас обманула.       — Как ловко в одну фразу вы вставили благо России и личные мотивы. Я вижу здесь противоречие.       — Вы видите то, что хотите увидеть. Я ведь тоже могу пойти в нападение. Стоит только капнуть в ваше личное дело и в подробности вашего бизнеса. Давайте честно: не я одна веду игру грязно.       — И этим вы ставите нас на один уровень?       — Да. Я оказалась проворней. Примите это и возвращайтесь через несколько лет или не возвращайтесь вообще.       Их разговор оборвался. Только машина тронулась на зелёный свет, как со стороны невского мемориала раздался оглушительный взрыв. Мария инстинктивно зажала ладонями уши. От Августа отскочила электрическая вспышка. Руль слегка задымился.       Хольт одёрнул ладони. Очень невовремя Архипова взялась за его плечо, будто пыталась убедиться в том, что рядом с ней всё ещё есть живой человек.       Её пальцы поразило ударом тока. Маша ойкнула, прижимая к себе красную руку.       — Боже правый, простите. Всё в порядке?       Звон в ушах стих. Дрожала, оказывается, не машина от взрыва, а сама Архипова. Она медленно кивнула и выглянула в окно. Движение на дороге встало. Люди выходили из транспорта, выбегали из метро. Кто-то их них, прикрывая рты пальцами, смотрели в сторону мемориала. Ливень усилился. На улице поднялась буря. Зонтики людей сносило ветром, но ни один из них за ними не бежал.       — Господи. Там есть жертвы. — Не осознавая тяжести своих слов, Маша продолжала смотреть, забыв об Августе. — Будьте здесь.       Он вроде что-то сказал ей вслед, но Архипова уже не слышала. Она бегом вышла из машины и под дождём рванула туда, где было больше всего людей. Матери прижимали к себе дрожащих детей, кто-то успокаивал скулящих собак. Люди расступались перед Архиповой. Её чуть не настиг инфаркт раньше времени. На всей территории мемориала валялись обломки сооружений. Откуда-то шёл дым, где-то горела трава и быстро затухала под ливнем. Маша уставилась на людей, лежащих в луже собственной крови, которую по всему асфальту размазывал дождь.       Теракт.       Страшное слово повисло в воздухе и шёпотом гремело от каждой толпы. Маша подбежала к молодому студенту с разбитой головой, за которым издалека , закрыв ладонью губы, наблюдала давящая рыдания девушка. Архипова подняла пострадавшего за затылок, стала стучать по холодным, бледным щекам. Дрожащей рукой Маша пыталась набрать номер скорой помощи, но из-за надоедливого дождя не видела экрана и не попадала по нужным иконкам на сенсоре.       Над ней перестал литься дождь. Широкий зонт закрыл её полностью. Маша узнала тень Августа, но не стала ничего переспрашивать.       — Ало, скорая?       Маша уже не помнила, как чётко назвала адрес и как парня приняли врачи. Дрожал ли её голос? Увидели ли люди на беспристрастном каменном лице ужас, сочувствие и непреодолимое желание взвыть во всю глотку. Остальные раненые отделались ушибами. Не повезло только этому бедолаге. Архипова не могла сдержать в глазах боль при виде плачущей девушки, которая пыталась растрясти своего друга. Та самая которая стояла в стороне. В машину скорой помощи её не пустили. Маша не выдержала и подошла к ней, лишившись зонта над головой. Пусть её волосы окончательно промокнуть, хуже уже не будет.       — Тихо, тихо, травма не смертельная. — Нежно прошептала она на ухо трясущейся девушке. Та вдруг прижалась к Архиповой, отчаянно ища в ней утешение. — Ну-ну, спокойно. Моя дорогая, я тебе обещаю, с твоим другом всё будет хорошо. Тебе нужно домой.       На душе скреблись кошки. Маша вспомнила, что она не на своей машине. Проклятый Хольт, да чтоб его...       — Мария Андреевна, пусть сядет в машину. Мы завезём её домой. — Возник Август из неоткуда снова. Он взял Машу за локоть, привлекая её внимание. — Не стоит стоять здесь так долго.       Архипова смотрела на его встревоженное выражение лица всего мгновение, но этого хватило, чтобы её сердце немного оттаяло.       Девушку звали Аня. Она выперлась на улицу в одной юбке и футболке. Без задней мысли Маша накинула на её замершие плечи свой пиджак, лишь бы бедняжка согрелась.       Момент взрыва не выходил из головы Маши даже тогда, когда Август отвозил её на работу с большим опозданием. Людские крики, слёзы и страх, повисшие тогда в воздухе, колыхнули в ней что-то очень слабое и уязвимое.       — Спасибо, что довезли её, Август. Надеюсь, ваш имплант не пострадал от воды?       — Я же был под зонтом. Не стоит ждать большого ущерба. И не благодарите. Я ничего такого не сделал. Ох, вы продрогли, Мария.       Он посмотрел на неё с сожалением и какой-то тяжестью.       — Давайте я возьму вам что-нибудь горячее? Для вашего же блага.       Архипова шмыгнула красным носом. Запихнув свою гордость подальше, она кивнула. И пусть ей будет потом стыдно за купленный Августом кофе и за то, что он накинул ей на плечи свой пиджак, потому как своего она лишилось.       Пусть.       Зато сейчас Маша с большим удовольствием грела пальцы о нагретый стакан и постепенно приходила в себя.       — Сколько стоил кофе? Давайте я верну.       — Мария, вы серьёзно? Считаете, что я обеднею от этого?       От нервов Маша почти улыбнулась.       — И всё-таки. Какой ваш номер? Я переведу.       Август усмехнулся. Он улыбнулся краешком губ.       — Просите мой номер? Только после вас. Имейте в виду: я не приму ни одного перевода.       Маша ухмыльнулась.       — Ну значит и номера не получите.       Хольт рассмеялся, проводя рукой по влажным волосам, пригладив их.       — Вредны вы, Мария.       Да уж. Он даже не представляет, в каких масштабах.