Пустынная роза

      Солнце уже опускалось за пустынные дюны, когда возле скальных останцев, одиноко торчащих посреди песчаного океана, остановился путник. Он совсем недавно отделился от своей группы, дабы побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. Се Лянь посмотрел на свои руки, что несколько часов кряду сжимали клинки. Уже около полугода он искал одного единственного человека, но каждый раз цель, что, казалось, была так близка, ускользала в самый последний момент.       Совсем скоро солнечные лучи скроются за горизонтом и в свои права вступит полная луна. Её свет, увы, не подарит и капли тепла, только крохотную надежду на следующий день. С такими мыслями юноша облокотился спиной на ближайший валун, который был ещё теплым, нагревшись за целый день под палящими лучами. Сейчас лучшего места для ночлега ему не сыскать.       Под глазами залегли темные круги, и путник был уверен, что сейчас больше смахивал на одного из обезумевших людей в подземельях Безликого, чем на юношу, едва достигшего 25 лет. Словно услышав его мрачные мысли, из-под серого плаща показал мордочку костяной дракон. Качнув головой и скинув тем самым со своих рожек ткань, малышка зевнула и вытянула конечности, что немного онемели за время, которое она проспала, свернувшись в складках одежды. После рептилия ткнулась в подбородок парня и утробно заурчала, привлекая внимание. — Что случилось, Жое? Ты проголодалась?       Малютка качнула головой вбок и снова потёрлась о хозяина мордочкой, только теперь о его щеку. — Прости. Сегодня мы снова его упустили. Вернёмся домой и сразу же отправимся дальше на поиски, обещаю.       Усталость последних дней сильно подкосила его выдержку, поэтому, прикрыв ненадолго глаза, юноша даже не заметил, как провалился в очередной тревожный сон. Жое залезла обратно под плащ, недовольно сопя на Се Ляня. ***       Проснулся принц глубокой ночью от того, что его ногу активно царапали чьи-то проворные лапки. Он уже хотел зашипеть на вредину, но та, почуяв, что её цель достигнута, спрыгнула на ближайший валун и полезла куда-то за камни. Се Ляню ничего другого не оставалось, как последовать за Жое. Его белая подруга редко звала за собой просто так.       Оказалось, пока юноша спал, Жое прогуливалась возле укрытия и заметила несколько силуэтов, что двигались в их сторону. Когда троица чужаков подошла ближе, принц едва смог подавить в себе жажду крови. Незнакомцы были кое-как замотаны в плащи и из-под них при ходьбе виднелись края другого одеяния. С эмблемой маски, вышитой на этих одеждах, Се Лянь был знаком очень хорошо — в такое облачались стражники, наёмники и другие приспешники Безликого. На смену злости пришёл холодный расчет. Юноша был уверен, что утром он со своей группой убил всех, кто носил на себе отличительный знак Белого Призрака. А теперь оказывалось, что парочке людей всё-таки удалось ускользнуть. Интересно.       Все трое выглядели заметно потрёпанными, поэтому Се Лянь без опасения вышел из убежища. Одну руку он прикрыл тканью своей накидки, чтобы в случае чего была возможность неожиданно достать клинок. — Стойте!       Один из путников тут же вскинул руку точно крыло, чтобы остальные спрятались за ним. Его лицо было скрыто, но это не помешало Ляню ощутить на себе изучающий взгляд. — Кто вы такие и куда держите путь? — Се Лянь сделал несколько шагов к группе людей, которые не собирались отвечать. — Вы от Бай Усяня?       Пока юноша сосредоточил внимание на ближайшем к себе человеке, напарник того, скрытый за спиной, сумел запустить клинок, от которого Се Лянь увернулся в последний момент. Лезвие пролетело очень близко от лица, срезав при этом несколько прядей.       Се Лянь бы даже восхитился такой находчивостью, если б у него было время. Странник, что стоял впереди, ринулся на Ляня, сжимая в руках оружие. Клинки встретились, и звон соприкасающейся стали разлетелся на пару ли вокруг, пугая редкую живность. Если до этого принц вёл себя расслаблено, то когда их мечи запели, понял, что перед ним довольно сильный противник. Сражаясь с незнакомцем, Се Лянь посматривал на его товарищей, чтобы не быть застигнутым врасплох. Но маленькая и безобидная на вид рептилия не давала чужакам подойти слишком близко к хозяину. Второй из путников выглядел совсем не опасным, поскольку предпочитал оставаться за спиной третьего, нежели как-то печься о подмоге первому воину.       Вначале преимущество было у человека в плаще, но не прошло и пяти минут, как из обороны Се Лянь перешёл в наступление. Он давил соперника сериями быстрых ударов, которые тот теперь с трудом мог заблокировать. Подобрав удачный момент, юноша зацепил мечом ткань возле шеи противника — послышался короткий скрип, словно он царапнул металл. Чтобы увернуться от острого лезвия, незнакомец дернулся в сторону, и капюшон, что скрывал лицо, слетел. Сражение остановилось. — Саньлан, это ты…?       Слова были настолько тихие, что кроме самого Ляня их больше никто не мог услышать. Меч выпал из ослабевшей хватки, это сильно удивило парня напротив. Се Лянь попытался сделать шаг, но ноги его не слушались. Он не мог унять дрожь в протянутой руке, глаза в неверии расширились. Человек, ранее названный «Саньланом», приставил к его горлу клинок.       Где-то позади шипела Жое, но хозяин её не слышал — в висках бешено стучала кровь. Вся радость от долгожданной встречи сменилась другими эмоциями: обидой, страхом, отчаянием. Человек перед ним не показывал и малейших признаков узнавания. Попытка снова позвать его по имени закончилась неудачей из-за подступившего к горлу кома. Но всё же, игнорируя острие у шеи, Лянь сделал шаг к мужчине, которого так упрямо искал.       Кто-то бросил в Се Ляня камень. Булыжник попал очень метко — по голове. Юноша потерял сознание. — И долго ты собирался с ним в гляделки играть? — один из путников подошёл к своему товарищу, который в последний момент успел подхватить обмякшее тело. — Кстати, как ты его победил? Он ведь почти лишил тебя меча во время одной из атак. — Он сам открылся. — Ну тогда сам и виноват. Ладно, посмотри, может у него с собой было что-то полезное, и идём дальше. Я, походу, ранил его ящерицу, но она может вернуться. — Постой. — Что случилось?       У Хуа Чэна не выходило из головы поведение встреченного юноши, ведь тот смотрел так, будто знал его, — в янтарных глазах была тоска. Именно поэтому он не хотел оставлять этого паренька здесь. — Давай сделаем привал. Ветер слишком устал, чтобы продолжать идти, да и у меня после сражения шрамы болят, — Хуа решил, что небольшая ложь никому не навредит. — А что будем делать с этим, если он очнется? — Черновод кивнул в сторону Се Ляня. — Если боишься, то мы можем связать ему руки.       Парни посмотрели друг другу в глаза, завязав мысленный разговор. Спустя минуту с тяжёлым вздохом Хэ Сюань всё же отступил. — Твоя взяла, но потом не ворчи, если что-то пойдет не так, — «Хотя когда меня слушали?». — Тогда уж, если будем брать его с собой, никто не против, если я остановлю ему кровь? — в диалог вступил юноша, что пару минут назад прятался за спиной Хэ Сюаня от костяного дракона. — Делайте, что хотите! — с этими словами Хэ Сюань ушёл, гневно бубня себе что-то под нос. Двое оставшихся принялись возиться с пленником. — Цинсюань. — Что? — Мне вот интересно стало. Как ты можешь выдерживать его скверный характер? Поделись секретом, а? — Хэ-сюн на самом деле довольно милый. Ты просто постоянно выводишь его из себя. — Черновод милый? — от такого заключения Хуа Чэн даже вздрогнул. — Ветерок, ты случайно не шутишь? — Конечно же нет, он всегда очень лас…, — не договорив фразу, юноша замолчал. — Хм? Что-то не так? — Смотри.       Ветерок приподнял кожаный шнурок, который висел на шее пленника и до этого оставался незамеченным. На его конце болталось красивое серебряное кольцо с красным камнем. От такой находки Хуа Чэн даже присвистнул. — А наш новый друг не так-то прост оказывается. Как думаешь, дорогое? — Ты ещё спрашиваешь?! Посмотри на камень! Я раньше никогда таких не видел. — Разве? По-моему, обычная стекляшка. — Ты совсем спятил! Смотри, красный камень — это, должно быть, рубин. Камень страсти, но внутри него есть тёмное пятно. Тут уже не совсем ясно, он таким был изначально или так сделали намеренно. Кстати, камень чем-то твой глаз напоминает. Хм, интересно, в каком городе такое кольцо изготовили. Наверно, у мастера ещё есть парочка похожих украшений, — когда Цинсюань о чем-то увлеченно рассказывал, начинал говорить без остановки, обычно доводя слушателя до головных болей.       Поэтому, чтобы избежать подобной участи, Хуа Чэн сработал на опережение: — Хорошо-хорошо. Я понял, камень — ценный. Только остановись, прошу. — Так бы сразу. Но что мы будем делать с украшением? — Водяной скорее всего будет ворчать. Слушай, Цинсюань, а можешь пока дать это колечко мне? Если то, что ты говоришь, правда, тогда у нас может появиться шанс узнать что-то интересное у этого незнакомца. — Уверен, что это сработает? — Попытаться можно, да и парнишка упоминал Безликого. Значит, он мог узнать в наших лохмотьях одежды его людей. Мы должны выяснить, друг он нам или же враг. — Тогда держи.       Дальше они работали молча. Пока один останавливал кровь и перевязывал рану, второй обыскал бессознательного юношу и связал ему руки. При пленнике обнаружился только меч и небольшой нож. Всё это, разумеется, забрали.       Тем временем как раз вернулся Черная Вода. — Кончайте болтать, я нашел его вещи. Можем заночевать возле них. И, кто-нибудь, прибейте уже эту тварь — она меня скоро доконает! — Так ты говорил, что ранил её. Или у тебя начались проблемы со зрением? — сокрушался Хуа, пока Ветерок прятал улыбку за рукавом. — Очень смешно, сам попробуй в неё попасть тогда.       С этими словами он запустил клинок прямо в Жое. Дракончик взмахнула крыльями, ловко увернувшись, и зашипела на него, когда лезвие воткнулось в то место, где она стояла. — Слушай, Ветерок, а твой друг всегда такой нервный? — забавлялся Хуа, смотря, как ящерица с остервенением схватилась зубами за ручку клинка. — Мы не друзья! — Ах, Хэ-сюн, ты ранил меня в самое сердце.       Ветер театрально схватился за указанное место, на что Черновод лишь закатил глаза. Над пустыней пронесся смех двух человек. ***       Се Лянь просыпался с сильной болью — голова гудела, будто по ней ударили чем-то тяжёлым, а из-за лежания на земле во рту было полно песка и очень сухо. Юноша попытался подняться, однако связанные за спиной руки этого не позволили. Голову прострелило новой вспышкой боли, и теперь Лянь начал припоминать, что случилось ночью. — Очнулся-таки. Я уж, грешным делом, думал, что мы тебя случайно прибили.       Из положения лёжа у Ляня был сильно урезан угол обзора, но ему не нужно было видеть, чтобы знать, кто сейчас сидит возле него. Однако он всё равно извернулся, чтобы встретиться с этим человеком лицом к лицу. Разумеется, такие резкие движения не прошли для него бесследно. В глазах потемнело и остатки вчерашней еды тут же вышли наружу.       Се Ляню уже казалось, что он видел, как старушка машет ему своей костяной рукой, пока пытался не захлебнуться в луже собственной рвоты. Благо, его быстро схватили за шкирку, приподнимая с земли. Но рвотные позывы и не думали прекращаться, пока желудок полностью не опустел. — …ись. Черт возьми, да очнись же ты! Похоже, что Лянь успел отключиться на короткий промежуток времени, пока его спасали от позорной гибели. — Ммм, воды.       К сухим губам тут же приставили горлышко фляги, и парень жадно стал пить. Обычная вода сейчас казалась такой вкусной и освежающей, что, не рассчитав своих возможностей, Се Лянь сделал слишком большой глоток и зашёлся кашлем. — Да, блять! Ты всегда так удачлив или это только мне так везёт?       Говоря это, Хуа Чэн перетащил пленника чуть в сторону — как раз поблизости был ровный валун, на который можно было опереть вялое тело. Он уже успел пару раз пожалеть, что решил взять этого чудака с собой. Но каждый раз, когда Хуа думал оставить его здесь или в ближайшей деревне, что-то внутри противно скребло когтями, не соглашаясь с таким решением. — «Походу, я влип по полной», — вздохнул парень, убирая мешающие прядки с лица, и несильно пихнул пленника в плечо. — Эй, ты ещё здесь? — Угу. — Как звать то тебя? — Се Лянь. — Хм, Се Лянь, значит, — Хуа Чэн сделал вид, что о чём-то задумался, хотя на самом деле он просто не ожидал, что от одного только имени сердце может забиться как сумасшедшее. Походу, перегрелся. — А ты? — Что? — приходим в себя. — Как зовут? — Хуа Чэн. — Красивое.       Лянь слегка улыбнулся, но сразу после этого сморщился от очередной вспышки боли. На лбу проступил пот, и юноша чувствовал, что начинает мёрзнуть. — Слушай, с тобой всё в порядке? — желая проверить свою догадку, Хуа Чэн положил руку парнишке на лоб. — Мда, плохо. — …ка. — Что ты сказал? — Моя сумка. Там коробка с лекарством.       Поняв, что пытались до него донести, Хуа Чэн ушёл к вещам. Сумка пленного была слишком мала для путешествий, да и одежда юноши выглядела так, будто он провел в ней всего пару дней пути. Это было довольно странно, ведь поблизости не находилось никаких городков. Об этом Хуа решил подумать позднее. Он наконец нашел небольшую деревянную коробочку с пилюлей внутри. Теперь оставалось только скормить Се Ляню это лекарство, желательно, чтобы тот не подавился им. ***       Когда Ветерок и Черновод вернулись из разведки, заметили весьма интересную картину. Хуа Чэн вместо того, чтобы пытать пленника, сидел в одной тунике и рассматривал деревянную шкатулку. А Се Лянь спал у него на плече, к тому же укрытый плащом Хуа.       Хэ Сюань, узрев такое, сперва решил, что ему померещилось. Но, даже несколько раз потерев глаза, он ничего другого не увидел. — Наверное, я был слишком долго на солнце, — прошептал Ветерок. — Если ты сейчас имеешь в виду двух голубков, то я вижу то же самое, — ответил ему Сюань, а потом добавил уже громче: — Хуа Чэн, твою мать, что здесь происходит?! — Не ори. Он только уснул.       Хуа Чэн поднялся, перед этим уложив Ляня на камень так, чтобы тот не упал, и подошёл к своим спутникам. — Ты можешь объяснить, что произошло, пока нас не было? Цинсюань говорил, что ты хотел вызнать у этого мальца, не связан ли он с Безликим. А что в итоге? — Се Лянь. — Что? — недоумевал Сюань. — Его зовут Се Лянь, а не малец. Обо всём остальном потом.