Скажи мне «да»…

      — Какого черта происходит? — рыча поинтересовался Венти, оказавшись прямо напротив входной двери дома, из которого Чжун Ли не успел даже выйти.       Мужчина сначала остановился, одарив демона непроницаемым взглядом, после чего спокойно развернулся и закрыл за собой дверь.       — Не шуми.       — Не шуметь? Ты совсем с ума сошел, старый?! Эта смерть сразу же повлечет за собой такие глобальные последствия, что мы с тобой сдохнем, не успев и проклясть никого! Какого черта ты вообще наделал?       Чжун Ли захватил с собой трость и ее стук теперь разносился по всей пустой аллее. Он не спешил ничего объяснять, не спешил как-либо реагировать на чужие слова, но демон, следующий за ним, хорошо ощутил эту жуткую атмосферу исходящую от мужчины.       — Я ничего не делал. — кратко ответил он.       Венти застыл на мгновение, сверля взглядом чужую спину.       — Погоди. Что значит «я ничего не делал?»       — То и значит. Смерть Варки — не моих рук дело.       — Но ведь ты запер его. И облепил всякими сильными заклинаниями. Разве мог кто-то разрушить их и войти внутрь?       — Конечно мог. — ответил мужчина таким тоном, будто это было очевидно. Не хватало лишь, чтобы этот гад закатил глаза, показывая всем своим видом, насколько глупым был вопрос.       Он не всесильный. Даже его техники можно аннулировать, разрушить, перебить своими, более совершенными. Однако это значило одно: тот, кто сумел сделать все это — существо, не уступающее по силе темному Императору. А может быть… и превосходящее. Ведь эта тварь сумела уничтожить не только его заклинания, но и самого архонта, запечатанного там.       — Ты так спокойно об этом говоришь. — со злобой усмехнулся Барбатос, которому совершенно не нравилось это равнодушие на лице его старого знакомого. Он чувствовал себя полным дураком, вот так открыто выражая свое негодование и беспокойство, пока рядом стояла такая равнодушная, хладнокровная, старая черепаха.       Моракс сделал еще пару шагов, и стукнув нарочито громко тростью, оказался тут же в подвальном сыром помещении. Венти последовал за ним.       — Твою мать, не молчи!       — А что ты хочешь услышать? Гневные крики? Хочешь, чтобы я носился здесь, размахивая руками? — не выдержав, остановился демон и злобно сверкнул янтарными глазами в полумраке, глядя на Венти. — уже все сделано.       Ощутив, что его барьер был разрушен, Моракс сильно удивился. Он хорошо позаботился о том, чтобы заточенного архонта, из которого все еще вытянули не так много информации, не нашли. Но по всей видимости этого было мало. Когда он первый раз почувствовал, что в его барьер вторглись посторонние, он находился в лесу с Тартальей. Почему он не отправился сразу проверять заключённого? Все было очень просто: Моракс был уверен, что за Варкой явился кто-то из небожителей, желая помочь. Ему было не выгодно встречаться с еще одним богом и прятать его в том же пыльном сыром помещении. Исчезновение одного лишь архонта наверняка уже подняло шумиху наверху. Что было бы, если бы Моракс заточил сразу двоих Богов? Убить их — подписать самому себе смертный приговор раньше времени. Оставить — головная боль, которая неизвестно еще сколько бы длилась.       Демон был готов отпустить Варку с этим неизвестным существом, даже если бы тот побежал рассказывать всем о возвращении Темного Императора. Он был уверен, что Небожители все равно потребовали бы доказательств от него, так как уже много сотен веков титул Моракса был лишь пережитком прошлого. Ударного темного прошлого. А значит, у него бы все еще было время.       Но кто же мог подумать, что этот неизвестный «спаситель» окажется на самом деле палачом? Ситуация приняла совершенно неожиданный и любопытный поворот.       Моракс толкнул немного приоткрытую дверь и прямо перед ними теперь во всей своей красе предстал Варка. А вернее… то, что от него осталось.       На все том же стуле, к которому был прикован архонт кандалами, исписанными особыми заклинаниями, осталась лишь половина тела небожителя. Туловище с ногами все также продолжало сидеть, в то время как вторая половина была вся на стенке, стекая кровавыми ошметками вниз. Это была по-настоящему жуткая картина. Барбатос нахмурился, разглядывая то, что осталось от архонта.       — Кандалы сняты? — обращаясь как будто самому себе, спросил он, прищурив глаза.       В самом деле, заклинание, которое сдерживало существо — валялось на земле. И снято оно было ДО того, как Варку размазали по стене, как какую-то букашку. А значит, небожитель был полностью дееспособным в момент столкновения.       — Ого, да мы имеем дело с благородным человеком. Освободил свою жертву и позволил ей защищаться… вау. — прокомментировал Венти, сделав шаг внутрь комнаты.       Он начал оглядываться по сторонам, надеясь почувствовать остатки энергии, которые бы помогли составить хотя бы примерный портрет убийцы. Демон он или заклинатель, которому удалось стать настолько сильным? Или быть может какое-то иное существо? Вот только, сколько бы Венти не пытался разглядывать каждый угол, он ничего не замечал. Казалось, будто ци здесь не была задействована вообще. Но это было просто безумие!       — Быстро же смог скрыть улики этот гад. — проворчал Барбатос, — что думаешь?       В комнате повисла тишина.       С каждым днем чувства Моракса становились все сильнее, и сердце больше не сохраняло то хладнокровное спокойствие, какое следовало за ним уже много-много лет. Впервые за это долгое время, демон ощутил, как в груди что-то екнуло от такой картины.       Венти несколько секунд напряженно разглядывал кровавые ошмётки на стене, ожидая, когда его собеседник наконец откроет свой рот и выскажет свои мысли. Однако так и не дождавшись, он с хмурым озадаченным видом перевел взгляд на лицо Моракса, ища причину такой заминки. И увидев, как у этого существа губы растягиваются в ненормальной безумной улыбке, Барбатос сделал шаг назад, ощутив, как внутри все внезапно похолодело, а волосы на затылке встали дыбом.       Никогда еще вид своего старого знакомого, который не раз представал перед ним весь в крови, не пугал его настолько сильно, как сейчас. Всегда равнодушное каменное выражение сменилось по-настоящему маниакальной улыбкой человека, который испытал настоящий кайф от всего увиденного. Азарт, который ощутил этот ублюдок, был ненормальным! Тварь, которая разрушила его заклинания и размазала по стенке небожителя могла стать проблемой номер один, а этот идиот улыбался!       — Что я думаю? — угрожающе промурлыкал Моракс, заведя руки за спину и оглядывая помещение с прищуром, — начинается настоящая игра.       Перед своим внезапным исчезновением, Чжун Ли оставил записку для Тартальи, внутренне надеясь на то, что парню не придется ее читать. Он хотел покончить с делами гораздо раньше его пробуждения, но все планы рухнули в один момент. К тому же, Аякс, несмотря на усталость, все же заставил себя подняться с кровати, вместо того, чтобы проспать весь день.       Парень, обойдя весь дом и не отыскав мужчину, без раздумий двинулся в сторону ванной. Только лишь после холодного душа, когда он немного пришел в себя, рыжеволосый отыскал записку, в которой очень сухо и коротко говорилось о делах Чжун Ли. Охотник уверял, что покинул Тарталью ненадолго и совсем скоро вернётся. И некоторое время поглядев на его красивый почерк, юноша отложил бумагу в сторону, намереваясь отправиться к Кэйе в одиночку.       Чжун Ли не был намерен запирать насильно Тарталью в доме, поэтому тот вышел без проблем, найдя запасные ключи. Аякс шел вперед с приподнятым настроением, несмотря на то, что глаза резало из-за недосыпа, а ноги готовы были подкоситься из-за усталости. Наверное, единственное, что так ободряло его, это мысль о том, что он встал на правильный путь, решив все же встретиться с охотниками. Он не хотел думать о том, каким именно образом будет помогать им разбираться с демоном. Он предпочитал это откладывать в самый дальний долгий ящик, отвлекая самого себя событиями, которые нужно было решать в первую очередь. По его мнению, конечно же…       Тарталья хотел разобраться с вампирами. И с помощью этого желания ему удалось очень ловко избавиться от тревоги в сердце при мысли, что рано или поздно ему придется вновь столкнуться с выбором. С выбором, который ему придется сделать, чтобы покончить с демоном. Это была проблема. И очень серьезная. И именно поэтому он всячески пытался от нее убежать, решив, что разбираться с ней ему придется не скоро. Вернее, он надеялся на это.       Достав из кармана телефон, и вздохнув с тяжестью, парень залез в контакты. Его палец замер над номером Кавеха, который тот дал ему, пока Аль-Хайтам не видел. Юноша чувствовал себя ужасно от мысли, что у него есть такие серьезные связи, с помощью которых можно было хотя бы попытаться что-то сделать, а он не пользовался ими. Конечно на то были свои причины, но разве они важны, когда на кону стоит все человечество? Кавех ведь на их стороне… он против войн и в целом ему нравится беззаботная жизнь среди простых людей. Значит… он поможет, не так ли?       В конце концов, долго держать его в неведении у Аль-Хайтама не получится. Рано или поздно правда всплывёт на поверхность. Так лучше Тарталья предпримет попытки завлечь такого ценного человека к себе в союзники, чем будет просто сидеть в стороне, ничего не делать, и наблюдать за всем происходящем, боясь вмешаться в личную жизнь этих двоих.       И вообще, о какой личной жизни может идти речь, когда вот-вот может произойти нечто ужасное?       Наконец решившись, Тарталья нажал на номер и прислонил телефон к уху, прислушиваясь к гудкам. Ему оставалось лишь надеяться на то, что все пройдёт гладко. Можно было бы договориться о встрече и обсудить все только вдвоем, чтобы ни один из их товарищей, что так любят устраивать сущий бардак, не поставив их в известность, не узнали о разговоре. Это было бы идеально. Вот только автоответчик, который прозвучал в конце, разрушил те планы, которые начали выстраиваться в голове у парня. Аякс удивлённо посмотрел на телефон, проверяя время. Может было слишком рано для разговоров?       Решив, что двенадцатый час — это не такое уж и раннее утро, Тарталья предпринял еще одну попытку дозвониться. Он продолжал идти по тротуару, периодически крутя головой в разные стороны. Странно, но его сердце почему-то беспокойно стучало в груди. Желание встретиться с Кавехом и переманить на свою сторону куда-то испарялось с каждой минутой. Юноша хотел уже сбросить, чтобы развернуться и направиться прямиком в сторону его дома, когда его звонок наконец приняли и на другой стороне послышалось шуршание. Тарталья невольно улыбнулся, готовый бросить быстрое «привет». Но чужой голос заставил его замереть прямо посреди тротуара, не в силах выдавить и слово.       — Слушаю.       Несмотря на то, что Аякс давно не виделся с Кавехом и Аль-Хайтамом, он прекрасно понял, что этот голос принадлежал совершенно другому человеку. Это… был Итэр.       — Оу? Полагаю, ты в растерянности, ведь это телефон твоего босса, хм? Не переживай, кем бы ты не был, ты скоро отправишься за ним.       Тарталья сбросил звонок, почувствовав себя так, будто на него вылили ледяной воды. Он застыл в одном положении, даже не убрав телефон в карман. Сердце бешено колотилось в груди и он просто не понимал что ему делать: бежать в сторону дома Кавеха, чтобы проверить что случилось и в случае необходимости помочь, или же ему стоит уже переживать за свою шкуру, унося ноги подальше от этого идиота, что испортил все, что можно было и нельзя.       Юноша сунул телефон в карман и в растерянности сделал пару шагов вперед, но тут же развернулся и направился назад. Вот только не прошел он и метра, как снова остановился, не понимая что делать.       Идти прямиком к Итэру — настоящая глупость. Считай, он сам себя нанизывает на чужой меч. Однако и закрыть глаза он просто не мог.       «Не похоже, что он узнал меня. Кавех, должно быть придумал мне какую-то кличку, не подписывая мое настоящее имя. — подумал он, нервно стуча пальцем по своей ноге. — значит, мне нечего опасаться пока? Я могу сначала встретиться с охотниками и ближе к вечеру пойти к Кавеху.»       Тарталья кивнул сам себе и снова развернулся, направляясь в сторону бара Дилюка.       «А что, если ему нужна прямо сейчас помощь? Что если к вечеру он уже умрет?»       Тарталья остановился.       — Идиот. — на самого себя выругался юноша и снова развернулся, но на этот раз уверенным шагом направившись к дому Кавеха.       Тарталья чувствовал себя очень странно, спрятавшись напротив дома своего нового товарища. Он напряженно вглядывался в окна, пытаясь понять обстановку, вот только внутри было слишком тихо и мирно. Казалось, что недавний звонок был иллюзией, его фантазией. Он не знал, что и думать.       Просидев некоторое время в листве, он все же вышел из своего укрытия и аккуратными перебежками двинулся в сторону дома. Со стороны это должно было выглядеть очень странно, так как повсюду были частные сектора и спрятаться было почти негде. Но Тарталье в эту секунду было абсолютно плевать на людей и их косые взгляды. Он ступил на зеленый газон и двинулся сразу же к заднему входу, попутно заглядывая в окна первого этажа. В доме было все перевернуто и одно из панорамных окон было треснуто… увидев всю эту картину, Аякс сжал губы, отгоняя от себя самые дурные мысли. Как бы здравый смысл не пытался до него донести тот факт, что Кавех не мог так легко проиграть обычному охотнику, парень никак не мог полностью опустошить свою голову.       Тарталья замер, заметив в окне чей-то силуэт. Немного выглянув из-за угла, он увидел Итэра, небрежно стирающего кухонным полотенцем кровь с меча. С меча… Аякс конечно знал, что охотнику нужно уметь владеть разными орудиями, начиная с пистолетов и заканчивая обычными ножами… но этот меч не выглядел как нечто обычное, что можно было легко приобрести в оружейном магазине. Рукоять была особой формы и цвета, на самом клинке переливались какие-то письмена. Должно быть, этот меч был основным оружием парня, которое всегда пускалось в ход в борьбе.       «Он заклинатель? — пронеслось в голове, — Как Чжун Ли? Выходец какой-то школы, что начал разъезжать по регионам, словно бездомная собака, уподобляясь другим охотникам?»       Тарталья сжал челюсть, тут же напрягшись. Если Итэр был опытным сильным заклинателем, ему вполне могло хватить сил сразиться и с аристократом, разве нет?       Протерев свой клинок от крови и бросив полотенце куда-то в угол, Итэр двинулся в сторону заднего выхода. Аякс, наблюдающий за всей этой сценой неподалеку от двери, тут же засуетился, раздумывая над тем, куда бы ему спрятаться. Дворик Аль-Хайтама был почти пустой. Здесь не было даже лишнего дерева, за которым можно было скрыться. Быстро оглядевшись и не придумав лучшего решения, Тарталья спрятался за угол и схватил брошенные на газоне виллы. Он перевернул их и приняв стойку, приготовился уже нападать. Как раз, стоило ему только встать у угла, послышался скрип тяжелой двери. Вот только Итэр не появился в его поле зрения ни через двадцать секунд, как задумывал парень, ни через пять минут. Охотник обошёл дом другой стороной и быстро скрылся, не привлекая лишних взглядов. Наверное, из них двоих самым подозрительным выглядел рыжеволосый, что до сих пор стоял с виллами и прислушивался к звукам. Как только все стихло, как только он осознал, что их с Итэром дороги разошлись, он сразу же выдохнул с облегчением и бросил свое «оружие», двинувшись к двери.       Войдя внутрь, Тарталья тут же наткнулся на ужасный беспорядок. Кругом было все разбросано, словно хозяин этого дома до последнего боролся с незваным гостем. Но теперь, без преувеличения, здесь царила звенящая тишина, которая ужасно давила. Было страшно продвигаться глубже: казалось, что в любую секунду, стоит Аяксу опустить взгляд, он наткнётся на мертвое тело своего нового товарища.       И только эти мысли пронеслись в голове, как Тарталья заметил боковым зрением в гостиной какую-то фигуру, лежащую на полу. Юноша замер, почувствовав как сердце пропустило удар. Ему не хотелось поворачиваться, не хотелось рассматривать чужое безжизненное лицо. Это был тот редкий случай, когда ты готов молиться всем божествам, лишь бы оказаться неправым.       Сжав челюсть, Тарталья все же повернулся и уставился на лежащее тело. Он не стал сразу заходить в гостиную, замерев на проходе. Возможно ему не хватало смелости заглянуть настолько близко в мертвые глаза знакомого? Он всячески оттягивал этот момент, решив сохранить небольшое расстояние хотя бы на время. Однако, увидев на полу в луже крови совершенно незнакомого человека, Аякс выдохнул с облегчением и шагнул внутрь комнаты. Его совершенно не заботила эта страшная картина, от которой у многих людей подкосились бы ноги. После всех тех дней, что он провел рядом с демоном, Тарталья уже насмотрелся на ужасные кровавые сцены и, кажется, у него появился иммунитет. Глядя на отрезанную голову неизвестного вампира, юноша с задумчивым видом присел на корточки. Мыслей крутилось много. Он пытался выстроить цепочку и понять что вообще произошло в этом доме и где сейчас находились хозяева. Однако долго раздумывать над всем этим ему не получилось, ведь позади послышался смешок.       — Ого, а вы явились раньше, чем я ожидала, господин Тарталья.       Эти слова, словно пули, прошибли затылок Аякса, заставив замереть на месте. Парень физически чувствовал, как краски начали сходить с его лица, как будто вся кровь устремилась к ногам. Вот только бежать не было смысла. А драться… разве он может вот так просто броситься на девушку, в голосе которой даже намёка на агрессию не было? И вообще, как он мог? Как мог забыть о спутнице Итэра, что так любит следовать за своим другом? Как он мог расслабиться?       Тарталья медленно развернулся к Паймон. Его лицо казалось ужасно бледным. Он был в полной растерянности.       Что ему делать? Если просто сбежит, девушка тут же направится к Итэру и расскажет обо всем. Аякс пришел в дом к вампиру. И не к какому-то недавно обращенному, а к чистокровному. К аристократу. Конечно охотники не будут разбираться ни в чем — сразу же повесив на юношу ярлык «предатель», они попытаются устранить его.       Но и напасть на Паймон Тарталья не мог. Он ведь был на их стороне… он хотел мира. Хаос, к которому так стремился Моракс совершенно не устраивал его.       Так… что делать?       — Почему ты…       — Здесь? — закончила за Аякса девушка.       Она сидела гордо на тумбочке, скрестив ноги. Своим бледным тонким пальцем, Паймон наматывала белоснежную прядь волос, с милой улыбкой разглядывая Тарталью. Она не выглядела как человек, замышляющий что-то нехорошее против явившегося. В ее глазах был лишь интерес и какое-то хитрое веселье.       — Очевидно потому, что кому-то нужно оставаться и заметать следы. — проворковала она.       Тарталья и без того был очень напряжен, но сейчас, наблюдая ее такой беззаботной вид, он насторожился еще больше.       — Кто это? — спросил юноша, хотя вопрос в голове был совершенно другим. Его больше волновало только одного ли они убили вампира в этом доме? Однако вот так напрямую озвучивать свой вопрос он пока не горел желанием.       Паймон спрыгнула с комода и, отряхнув свое платье, покачала головой.       — Не волнуйся, милый, Кавеха никто не тронул. Кажется, его оберегает сам Бог. — девушка многозначно подмигнула, — хотя признаться честно, я бы сама была не прочь прикончить этот мусор.       Аякс нахмурил брови. Ему было непонятно откуда охотница могла знать вампира… неужели они уже пересекались однажды?       — Прикончила бы его, потому что считаю непростительным сидеть в стороне, пока твои собратья, обливаясь потом и кровью, пытаются вырыть голыми руками путь к светлому будущему.       Складка между бровями юноши тут же разгладилась. Тарталья посмотрел на девушку шокировано. Капля сомнения все еще была видна в его взгляде, но его вид все равно быстро переменился. Повисла тишина. Паймон намеренно замолкла, ничего не объясняя. Она хотела видеть как можно больше эмоций на чужом лице. Она хотела видеть, как каждая мысль отображается в этих голубых мертвых глазах. Вот только... шокированное выражение, появившееся у Тартальи, слишком быстро сменилось чем-то недовольным. Девушка не успела сполна насладиться его замешательством, как уже столкнулась с осуждением. Паймон даже разочарованно вздохнула, ожидая уже услышать примитивные скучные вопросы или обвинения. Так делают все охотники. Обвиняют во всех грехах, оскорбляют, а потом тут же спешат убить. И наплевать, стоит перед ними ребенок или взрослый. Цель одна - уничтожить тварь.        — Не смотри на меня так. Рассказывать о том, что меня побудило пойти на все это я все равно не буду. Мне плевать, что ты думаешь. Не собираюсь я вокруг тебя плясать лишь бы изменить мнение. — развела руками Паймон и направилась в сторону кухни.        Эта комната, оставившая такие приятные положительные эмоции после знакомства с хозяевами дома, тоже была в ужасном состоянии. Стулья валялись, посуда была разбита. Но девушке это не помешало поставить уцелевший чайник кипятиться. Она подняла стул с пола и спокойно села на него, переплетя пальцы рук и поставив на них подбородок.        Тарталья молча последовал за ней, остановившись на пороге. Он наблюдал за всеми ее движениями, но на его лице теперь едва ли можно было различить какие-либо эмоции. Юноше удалось взять контроль над ними, опустошив свои мысли. Это было странно, ведь тот секрет, что он узнал только что — несомненно должен был выбить его из колеи. И именно это произошло в самом начале. Однако Тарталья очень быстро расслабился. Возможно он просто устал каждый раз удивляться, когда вокруг него происходило черт знает что? Настолько устал, что уже был не в состоянии воспринимать ситуацию слишком эмоционально. Он... как будто смирился. Ему как будто было все равно. Юноша лишь тяжело вздохнул, внутренне негодуя со всего происходящего. Все казалось неправильным. Наверное, из-за того, что такие вещи как "предательство" должны были раскрываться иначе. При других обстоятельствах. Окрашенные яркими эмоциями, эти сцены должны были захватывать с головой. А вышло все... слишком тихо.        — Мне твоя слезливая история не нужна. — Тихо ответил юноша, скрестив руки на груди и прикрыв глаза, — я уже порядком заебался всем сочувствовать.        Паймон рассмеялась, прикрыв рот ладонью. Это простое незамысловатое движение, сделанное девушкой, было очень изящным. Не сказать, что ее поведение и манера речи как-то поменялись после того, как маска слетела с лица. Она все также продолжала строить из себя легкомысленную особу, но сами движения как будто стали более свободными. Теперь хорошо видны были ее повадки юной леди, которым обучали сотню лет назад. Видимо они так въелись в кости, что даже при всем желании, полностью избавиться от этих привычек не получалось. Вот только подмечать все эти детали начинаешь лишь после того, как на поверхность всплывает правда. Паймон, строя из себя дурочку, всюду таскающуюся за охотником, хорошо пускала всем пыль в глаза. Дилюк, Кэйа... они ведь не воспринимали ее всерьез и не замечали, когда та... Оу...        — Это ты помогла Аль-Хайтаму сбежать тогда?        Паймон молча улыбнулась, но эта улыбка была красноречивее каких-либо слов.        — Хорошо устроилась.        — Да. — согласилась она, согнув пальчики и разглядывая свой новенький маникюр, — Это очень удобно. Путешествуя вместе с Итэром, я контролирую всю информацию, что крутится в кругах охотников, магов и заклинателей. При этом, я могу проверять и своих подопечных, разбросанных по разным углам тейвата. И знаешь что? Я никогда не буду в списке подозреваемых, хоть и проворачиваю все грязные схемы почти под носом у всех этих идиотов.        Чайник издал щелкающий звук и девушка поднялась, чтобы заварить чай. Она достала две уцелевшие кружки и поставила их на столешницу, разливая кипяток. Тарталья прищурил глаза, наблюдая за ее движениями. Она была слишком спокойной, вот так подставляясь человеку, что мог в любой момент воткнуть ей в спину нож.        Юноша равнодушно перевел взгляд на кухонный нож. Он, не издавая шума, взял его со столешницы и крепко сжал в ладони. В следующую секунду он уже стоял позади девушки. Быстрым грубым движением он схватил ее за длинные волосы и заставил опрокинуть голову назад, подставляя к шее холодное лезвие. Его движения были быстрыми и уверенными, вот только в них не было и капли убийственных намерений. Девушка замерла в его руках, но не из-за страха. Она расслабленно откинула голову и положила ее на чужое плечо, с улыбкой глядя в мертвые глаза.        — Не поворачивайся к людям спиной. Уж такие простые истины ты должна была за свои-то годы запомнить. — проговорил Тарталья, опасно сузив глаза.        — За свои годы, я научилась понимать кого опасаться, а кому доверять.        Тарталья сильнее надавил лезвием на горло девушки, желая припугнуть. Однако той было все равно...        — Совсем не боишься? — нахмурив брови, поинтересовался Тарталья.        — Брось. Ты ведь и сам уже не можешь обманывать себя. — проворковала Паймон. Хватка юноши немного ослабла и она тут же развернулась к Аяксу лицом, несмотря на то, что нож в чужой руке все еще находился на уровне ее шеи. Она с мягкой нежной улыбкой обняла его, прошептав: — Тяжело возвращаться на сторону "добра", когда "зло" не кажется уже таким темным, хм?        Тарталья опустил руку, но в ответ обнимать девушку не стал. Он молча остался стоять в таком положении, глядя в одну точку.        — Мне плевать, я пойду к охотникам.        — Твое тело пойдет, но не душа. Не сердце.        Тарталья усмехнулся ее словам, будто она несла бред. Он положил ладони на ее плечи и отстранил ее от себя, заглядывая в большие ясные глаза, смотрящие на него с хитрым прищуром. Уподобляясь ей, юноша тоже улыбнулся, сузив глаза. Он как будто принял этот вызов, подняв подбородок.        — Ты права. Мое сердце будет гореть вместе с вами в аду, когда я остановлю все это безобразие.        После этих слов он отшагнул от девушки и, вернув свое недовольное выражение на лицо, посмотрел на нее серьезно.        — Мне нужно идти. Сама пей чай.        — Можешь не пытаться говорить с Итэром. В любом случае, я оберну твои же слова против тебя.        — Не появляйся на моих глазах и я подумаю.        Эти слова очень рассмешили девушку, ведь они оба понимали, что угрозы со стороны Тартальи звучали глупо.       По крайней мере пока.        Юноша с сжатыми губами вышел из дома и направился в сторону бара Дилюка.