Прирученный

— Господи… В любом случае, я рада, что вы его поймали. Нельзя допускать повторения этих зверств. Что его ждет? — Пока ничего, лишь изучение. Я сообщил комиссии, что дело под моим контролем. Джейс лишь такая же жертва, нужно рыть дальше и найти конкретное лицо, кто занимается экспериментами. Есть основания подозревать ту компания по перевозкам… «Мерцающий свет». — Виктор, вы знаете, что без доказательств я не могу офицеров навести на след. Откуда я бы взяла информацию для них? К тому же это территория Зауна, а их полиция может быть подкуплена. — Я знаю, Скай. Я больше от тебя ничего не требую. — Но я тоже не могу это игнорировать! — Хватается вдруг она за плечо Виктора. — Знаю, но у тебя связаны руки, — Накрывает своей ладонью ее, — Выясни кто погибший, если получится, то оставайся настойчива касательно теории об убийстве. Вмешательство органов поможет напасть на след. — Хорошо, Виктор. Я сделаю все возможное. — Спасибо, Скай. Через неделю семья Талис забила тревогу и обеспокоенная мать подала заявление о пропаже. По видеонаблюдению зафиксировано то, как Джейс покинул офис в последний раз, хотя на первом этаже передвигался уже с затруднением, будто ухудшилось самочувствие. Дальше след теряется, камеры на парковке, где и стоял его автомобиль, ничего не засекли, а свидетелей не оказалось. Последние кто его видел — пара директоров «Мерцающего света» остались без подозрений, может их общая встреча и прошла на повышенных тонах и не шибко гладко, но уличить их было не в чем. Полиция склонялась к версии похищения с целью выкупа, ибо Талисы весьма известны и богаты в Пилтоворе, большом мегаполисе с новейшей инфраструктурой и обитающими сливками общества, самое то для охотников за наживой, особенно из близлежащего утопающего Зауна. Много разных мнений порождает соседство этих настолько разных городов, кто-то верит, что преступники основали трущобы, чтобы иметь более лояльную среду для злодеяний, кто-то полагает, что Пилтовер сам виноват в расслоении и попросту не позволяет из-за налогов, коррупции и трудных льгот поселиться здесь населению ниже среднего класса. Правильного мнения нет, а конфликт вечен и никак не односторонний, но обществу магов должно быть все равно на подобное положение вещей, они обязаны защищать всех без исключения. По крайней мере, так считает Виктор, поэтому имеет знакомое лицо и в Зауне и следит за здешней обстановкой. Собрать для расследования информацию необходимо и тут, не упуская никаких деталей. — Какая нелегкая занесла тебя, Виктор? — Подает первым голос высокий крючковатый мужчина в маске и халате, не поворачивается к фигуре позади него, лишь почувствовав знакомые тихие шаги в пустом кабинете. — Здравствуй, Синджед, — Холодно звучит из темного угла кабинета. Виктор держится на расстоянии и не спеша выходит, выжидая, когда же к нему повернутся первым. Здесь пахнет влагой и плесенью, стены обсыпаются и деревянные рамы окон никогда не закрываются полностью, не сравнится с рабочим местом Янг. — Есть причина твоего внезапного визита? — местный судмедэксперт занят заполнением бумаг, возможно, опять отбросив на последний пункт списка документацию отдела, а сейчас занимаясь своими личными исследованиями. — Да. Я взялся расследовать новое дело в Пилтовере. — Опять странное убийство? — Верно. — У меня для тебя таких инцидентов нет. Все объяснимо, по крайней мере, с точки зрения физиологии: пуля в лоб, электрический ток, удушение, разбитый череп с кровоизлиянием в мозг, сожжение… Инфаркт. Тебе не за чем здесь охотиться. — Меня интересуют не только тела. — Пропажи? — Синджед даже и не думает поднимать глаза и оторвать ручку от бумаги. Теплый свет настольной лампы озаряет его лысую голову и множество книг на столе, некоторые из них не имеют ничего общество с человеческим миром, — Боюсь, тут ты застрянешь до конца своих веков. — Мне нужно узнать, кто мог бы нанести такие увечья, — через мгновение тонкий силуэт оказывается у стола, укладывая снимок истерзанного бедолаги. Судмедэксперт бросает быстрый и ленивый взгляд на фото и возвращает свой длинный нос в тетрадь. — Что, версия о стае диких зверей тебя не устраивает? — Если только это были не вервольфы. Поникший взгляд все же скользит по фигуре Виктора, добираясь до его невозмутимого лица, понимая, что он серьезен. — Здесь? — На теле остался магический след. Ты ведь не отрицаешь, что эти травмы — их подчерк? Медик вздыхает и все же берет фото в руки, подставляя под свет. — «Подчерк» имеет человек, осмысленный деятель. А дикая неразумная энергия оставляет следы и разруху. Если это правда вервольф, то, во-первых, что он делает на этом континенте? Во-вторых… удивительно, что жертва только одна, — хрипит низкий голос из-под плотной ткани. Синджед бросает взгляд на собеседника и отбрасывает фото, — Мне нужно взглянуть на тело, чтобы сказать точно. — Исключено, — Виктор старается оставаться немногословным, внимательно прослеживая за реакцией оппонента. — Не доверяешь мне? — Сам знаешь. — Тогда ничем помочь не могу, — вздыхает и отмахивается рукой. — … Хорошо. Я очень надеюсь, Синджед, что ваши не покрывают незарегистрированную компанию перевозок, что поставляет нелегальные товары и имеет куда страшнее экземпляры, чем оружие и наркотики, — проходит драматично в глубь кабинета, — Если полиция Пилтовера их не накроет, то это сделает комиссия. — Точнее, ты, так ведь? Оставив без ответа, силуэт растворился также мистически, как и появился, оставив после себя распахнутое окно. Ночное небо загородом куда яснее и чище, чем в неоново-сверкающем мегаполисе или в укрытыми дымами трущобах, однако лучей от полной луны не хватает, чтобы заметить монолитное темное поместье, сокрытое в еловой роще. Вокруг его опоясывает дорожка из специальных грибов, что также скрывали любые магические всплески на этой территории, помогая Виктору себя чувствовать в полной безопасности. — Ну… и как вы, Джейс? Отворяется тяжелая дверь в подвальное помещение, откуда из темноты прожигают взглядом огненные глаза. От раскаленного дыхания в комнате запотевают старые разбитые зеркала, чужое рычание такое низкое, что раздается вибрацией у Виктора в ребрах. Тот взял подмышку пару книг, без страха спустился вниз и одним движением руки зажег все свечи, те настолько растаяли за годы, что превратились с мебелью в единый кусок воска. Открывается взору огромное свирепое чудовище, что магической цепью связано, как пойманный трофей. Его состояние настолько нестабильно, что расслаивается, кожный покров с шерстью постоянно обновляется, оставляя под собой ошметки плоти, а из длинной звериной пасти просовывается еще одна, как второй ряд острых зубов. Видно, что оно еще не может обрести полноценную форму, тем самым контролировать себя и свой поток магии. Виктор когда-то уже видел подобное, скрещивания человека и чистой магии сто процентный итог смерти жертвы, однако Талис поразительно держался, даже получалось откатиться в свое нормальное тело. Пугающее зрелище того, как монстра возможно подчинить, а самое главное — каким целям это послужит? — Мне жаль, Джейс, должно быть, сейчас невыносимо больно, — Виктор укладывает стопку книг и аккуратно подходит ближе к чудовищу, — Я рискую потерять вас, давая превращаться из раза в раз, но иначе никак. Он не знает наверняка, остался ли разум юноши тут, раз прошлые свои похождения тот не помнит, но всегда есть крохотный шанс человеческим отношением достучаться до души, что заточена в коконе. Всю эту неделю бедолага томился в подвале, то превращаясь, то обращаясь, сходя с ума, и на те редкие пару секунд, когда возвращает людское сердце, умоляя о спасении. Трагичное зрелище. Маг тянет руку к морде, но тут же получает агрессивную реакцию, запачкав склизкой слюной плащ. — Еще бы чуть-чуть, — осматривает свои целые пальцы. Действия молниеносные, нельзя ослаблять бдительность. Джейса пока здесь нет. От вервольфа остался некоторый звериный облик, однако человеческая анатомия прослеживается в росте, широком плечистом торсе и пальцах на передних лапах. Непонятно, было так задумано или последствия незаконченных метаморфоз. С размерами монстра удивительно, что от неизвестного убитого хоть кусочек остался, но, возможно, он приобретает силу постепенно, поэтому тогда в переулке маг отделался только легким испугом. Виктор раскладывает пару дряхлых поросших мхом справочников на полу, которые искал все эти дни. Открыл их на определенных разворотах с замудренными схемами лабиринтов, при этом, сложив 4 книги вместе, появляется общий рисунок, который зажигается огнями, оставив не тронутыми рукописи. Произнеся несколько магических слов, мужчина вновь тянет ладонь навстречу хищным зубам, но теперь спокойно дотронуться представляется возможным, ибо касается не физически. Визуально будто чужая кожа и мясо расходятся под подушечками пальцев, как надрез мясницким ножом. Это лишь астральная проекция, чтобы прочувствовать энергию, тело Виктора все еще осталось сидящим напротив книг, а чудовище не оставляет попыток вырваться. Руки скользят дальше и дальше, выпуская горячие внутренности зверя наружу, маг натурально копается в кишках и органах, пытаясь найти здесь артефакт, какой-то знак, пометку. Разбирает организм по кусочкам, по косточкам, где смешались и волчьи, и человеческие… Добравшись до позвоночника, там, у шеи нащупывает серебряный ошейник, чьи осколки впились прямо в сосуды, на нем гравировка из рун. Вот оно — заклятие подчинения, это отвечает на вопрос того, как монстром решили командовать, но что-то все-таки сломало его. Необузданная энергия? Плохое заклинание? Эксперимент получился выше похвал, возможно, сами создатели не ожидали такого результата, и поэтому пёс оказался без поводыря. Снять его не представляется возможным не навредив существу, капилляры и мышцы начинают нарастать на ошейнике, принимая его в себя. Все, что может Виктор, это изменить значение рун, тем самым вписать свое имя, как хозяина. Как только гравировка сменилась, мясо проглотило серебро, и мага начало выталкивать из своей проекции. Вернувшись в свое тело, видит то, как чудовище успокоилось, перестав биться в конвульсиях. Цепи спадают с железным лязгом на каменную плитку и растворяются. — Джейс… Вы меня слышите? — Не реагирует. Виктор делает пару шагов вперед, наклоняясь и пытаясь рассмотреть глаза напротив, — Теперь должно стать лучше. Вас заставили все время чувствовать голод и агрессию, но я отменил это заклятие. Я хочу, чтобы вы посмотрели на меня… Джейс? Слишком тихо, подозрительно тихо. Волк склонил голову, носом почти уткнувшись в пол, даже его дыхания не слышно. Мужчина наклоняется еще чуть-чуть, еще… и, конечно же, по законам жанра, вдруг огромная туша налетает на него, прибив к земле. Виктор больно ударяется головой, а зубастая пасть перед ним лишь издает рев, похожий на низкий гул, совсем немного задев клыками щеку, но останавливается. Широкие ноздри нервно гоняют горячий воздух, а глаза угасли, потеряли дикий блеск, да когти перестали впиваться в камень — он словно переводит дух. Принюхивается, тыкается мокрым носом в лицо Виктора, фырчит своим зловонным дыханием и чихает, отряхиваясь. — Джейс?.. — Еле слышно и восхищено слетает с губ. Маг не был испуган, скорее поражен с редкой для него искрой в глазах и мурашками по коже. Чудовище вдруг щурится, снова фырчит, теряет равновесие и быстро со скулежом забивается в угол. Снова шерсть сплошной шкурой начала отслаиваться, грудная клетка трещит, живот рвется и кости с мерзким звуком меняют форму. — Черт, постой… — Виктор поднимается с места и пытается коснуться голого мяса, поначалу монстр рычал, но потом смирился, когда ощутил приятную теплоту от его ладони. Мужчина наложил заклинание, рассеивающее спазмы и боли, ведь совершенно не хотелось наблюдать чужие страдания. Наконец слышится человеческое дыхание и стоны, Виктор снимает свой плащ и кутает Талиса в него. — Ви-Виктор? Что за?.. — Все хорошо, Джейс? Как себя чувствуете? — Кладет ладонь ему на грудь, ощущая, как культивируется энергия, проверяя не вырвется ли она снова наружу, — Вы провели много времени в обращенном состоянии, однако все не прошло зря, я нашел способ облегчить тяготы. Не болтайте пока попусту, экономьте силы… — Нет, нет… Погодите! Погоди… Я смог осознать себя, да… Да, я видел свое тело, видел тебя, то, как я набросился, но смог сдержаться, — Потрясено жестикулирует все еще дрожащий Джейс, явно пытающийся разобраться в своих ощущениях, ведь это первый раз, когда видит всю картину своего положения, — Я почувствовал твой запах, слышал, как бьется твое сердце, как дышишь… От всей какофонии в ушах мне стало так плохо, я так хотел вырваться из своего тела, что… — Что обратился обратно, — Задумчиво продолжает Виктор, — Это хорошая новость. Вы смогли вернуть себе контроль. — Ты сказал, что снял с меня заклятие… — Ты все-таки слышал меня в этой форме? Невероятно, — Бегло облизывает подсохшие губы, уже продумывая свои планы изучения, но стоит сначала позаботиться о своем подопечном, — Да, были наложены руны, что окольцовывали шею, — взмахом руки символы подсвечиваются на коже Талиса, но тут же гаснут, это лишь проекция реального заклятия, — Я не смог его разрушить, но отменил наложенные приказы, сделав, правда, себя хозяином вашего зверя, на время. Так даже лучше, что я со стороны смогу контролировать и уберечь, в случае чего. — Хозяином?.. — сконфуживается Джейс, потирая шею. — Эм, да… Несколько неприятный термин и положение, но уверяю, это послужит на благо изучения! — Нет, нет, я верю вам… тебе, Виктор, правда. Делай то, что считаешь нужным. И… Спасибо тебе… Господи, все это было сплошным кошмаром… Я боялся, что уже не стану человеком… Джейс резко обнимает Виктора, но сил не хватало сильнее и подольше сжать, голова закружилась, отчего тот рухнул на колени. Маг обеспокоено помогает подняться, осматривая юношу. На нем остались следы крови и кусочки шерсти, но никаких повреждений. Неясно — везение или специфика наложенной магии, что, не смотря на нестабильную форму монстра, в человеческое тело тот возвращается без травм и даже гладко. Виктор после отвел Джейса наверх, где тот принял душ и вырубился на той же постели. Маг, сторожил его сон, беспокоясь, что бесконтрольные силы вновь возьмут вверх. Черт знает, как долго отсыпался Талис, но, когда разлепил наконец глаза, Виктора не оказалось рядом. Встав с постели, он отдернул шторы и весь поежился от резкого солнечного света в глаза, пришлось зашторить обратно, иначе так и сетчатку выжжет. На комоде рядом обнаружил стопку выглаженной свежей одежды, что уже подходила по габаритам гостя. Дверь спальни оказалась не заперта, а хозяин дома не отзывался, поэтому изучать местность пришлось в одиночку. Хоть сезон сейчас жаркий, но в стенах дома весьма прохладно и обдувает сквозняком, невеселое развлечение гулять босым по гранитному полу. Все вокруг пропитано духом заграничной старой моды, весьма вычурной для местных, особенно для богатенького мальчика, в чьем мире свой статус доказывают неброскостью и сдержанностью. Однако интерьер вполне себе и вписывается в легенду о магах и волшебстве, другой мир — другая культура. Джейс проходит по коридорам, пальцем проводит по тумбам и шкафам, пыли нет, в вазах стоят живые цветы, но ведь Виктор точно живет здесь один, не драит же тут все в одиночку? Может у него есть феи-помощники? Или летающие метлы, тряпки и лейки? Все, что знает парень о магии исключительно из поп-культуры: кино, сериалы, книги, в основном детские. В каком произведении может быть более реальное положение вещей? Кто из авторов фантазировал, а кто говорил правду? Пугает любая кроха из сценария, что может оказаться реальностью, на большом экране — красочно и захватывающе, в жизни — вселяет ужас. Джейс выходит в гостиную, куда Виктор привел его накормить в его самый первый визит, тогда телепортировал тарелку горячего сытного супа, непонятно, правда, откуда. И сейчас он дико голоден, но даже не знает в какой стороне кухня. Абсолютно везде зашторены окна, но включено освещение, лучи которого поглощала темная мебель, что навевало достаточно жуткую атмосферу, особенно когда не знаешь, чего опасаться и ждать. Стрелки в высоких напольных часах замерли, причем давно, на застеленном пледом диване будто никогда не сидели, лежит неестественно без лишних складок, стулья все плотно задвинуты, шкафы закрыты. Никакого ощущения чужого присутствия, только если нутром из-за страха неизвестности. Виктор ушел, надолго ли и куда? Если он расследует дело в одиночку, с ним может что-то случиться, вернется ли он? Джейс решает продолжить свои исследования и дергает за одну ручку — закрыта, следующая — гардеробная, но довольно пустующая, отсюда хозяин дома вынес ему свои брюки. Ребячий интерес взял вверх, отчего прошелся по нескольким вешалкам с шелковыми рубашками с широкими свободными рукавами и красивыми воротниками, какие-то были новенькими, какие-то словно из музея с заметными потертостями и истончением ткани. Также тут весели жилетки разной расцветки и даже… корсеты? Это точно только его гардероб? В прочем, неважно, Талис слышит какой-то шорох и выходит в гостиную. Пусто, никого. Выглядывает из-за плотных штор, где виднеются только темные еловые массивы. — Черт, Виктор, где же ты… — Нервно потирает лоб, глубоко выдохнув, жутко опасаясь того, что остался один посреди леса и запертый в четырех стенах. — Джейс Талис, верно? — Вдруг раздается холодный голос из-за угла, он будто звучит прямо в черепной коробке. — Что?! Черт! — Юноша пугается и, отскочив в сторону, ударяется о книжный шкаф спиной. К нему неспешно и вальяжно подходит незнакомка, красивая темнокожая девушка в роскошном белоснежном платье. На ее лице золотой макияж, а по телу идут такие же полосы, словно то ее родная кожа. Она возникла прямо из воздуха. — Вы кто, черт возьми? — Прижимается к стенке, как только девушка подходит еще ближе. Она щурится и осматривает парня, будто что-то подмечая. — Мэл, Мэл Медарда. Я член комиссии по сокрытию магии от человеческого мира, должно быть, Виктор вам рассказывал о нас? — Эм, да, да, он говорил, что состоит в ней. — Состоит? Хм, — Приподнимает она кучерявые брови, усомнившись или усмехнувшись. — Где Виктор? Что вы хотите от меня? — Я пришла лишь посмотреть, как идут дела с вашим… магическим случаем. Джейс поджимает губы, не зная, чего ожидать, и стоит ли верить на слово. Он определенно чувствует себя лучше, осознаннее, целостнее, если исключить жуткий голод, отчего желудок в трубочку сворачивается. Отсутствие боли в теле и тревоги ощущается, как долгожданное благословение. Ему очень хочется увидеть Виктора, знакомое и куда более доверенное лицо, плюс смутила реакция девушки на слова о комиссии. Что ей можно тогда говорить? — Я не знаю, что со мной происходит. — Понимаю, вам пришлось нелегко, — Мэл отступает и подходит к столу, взяла в руки одинокий хрустальный бокал и наполнила его, вроде бы, вином, что наколдовала из пустоты. Такой же ли она маг, как и Виктор? — Ваше исчезновение всполошило город, хоть вы не являетесь медийной личностью, но ваша семья сильно давит на полицию Пилтовера, а те, в свою очередь, обвиняют Заун. Комиссии такой конфликт не нравится. — Я… Боже, моя мама, наверное, с ума сходит… — Джейс хватается за голову, растрепав волосы, — Но что я могу сделать? — Мистер Талис, члены комиссии сперва постановили, что лучшим решением будет убивать вас, показать тело публике, замаскировав все под несчастный случай, и закрыть дело. Дабы успокоить общественность и избавить от новых убийств вашим чудовищным обликом. — Что?.. — Хлопает глазами и сильнее прижимается к шкафу, будто свое наказание девушка совершит в ту же секунду. — Но Виктор смог отстоять ваше право на жизнь. Это поможет найти виновных и раскрыть секрет вашего проклятия, — Поворачивается к нему несколько разочаровано, правда, неясно чем, — Хотя обстановка в городе и накаляется. — Я… Я теперь не опасен, — Джейс потирает шею, вспоминая слова Виктора о контроле. — Так ли это действительно? — Девушка подходит ближе, не доверительно выжигая в собеседнике дыру. Размахивает бокалом перед ним, начиная повышать голос, — Вы действительно в себе, Мистер Талис? Нет ли какой-то сущности, что нашептывает что-то вам и подчиняет? Вы уверены, что смена эмоций на гнев или разочарование не заставит вас обратиться? Вдруг зверь внутри так и ждет вашего освобождения, вновь начнет буйствовать и убивать? Джейс правда начинает вскипать, когда Мэл с ничего бросает претензии, если бы сам он виноват в своем проклятии. Он резко отмахивается от нее рукой, заставив выронить бокал, отчего тот с треском разбивается о пол. Однако через секунду собирается в целый, жидкость утекает обратно, и посуда возвращается в руку мага. Медарда поднимает взгляд, на удивление, не укоризненный, а заинтересованный и вызывающий, может она и ожидала такой реакции, но это ее забавляет. — Мэл? — Наконец возвращается хозяин дома и стоит на пороге гостиной, держа в руках стопку книг и холщовую сумку, — Что ты тут делаешь? — Ах, Виктор, вот и ты, — Девушка поворачивается и ставит бокал на стол, — Здравствуй, я пришла узнать о ходе исследования. — «Расследования» ты имеешь в виду? — Я уже поговорила со Скай о всех дателях, сейчас мне интересна твоя текущая работа с этим молодым человеком, — Тут же она меняется в лице, став мягче и доброжелательнее. Джейса явно проверяли только что. Виктор глядит за ее плечо и ловит растерянный взгляд Талиса, с которого сходит поток пота. — Тебе необязательно было его пугать, Мэл, — Вздыхает маг и кладет все вещи на стол. — Хах, твой друг и сам кого угодно напугает, — Поворачивается она с улыбкой, все же заставив парня перевести дыхание. «Что за коварная женщина?» — Так ты нашел их? — Да, полное собрание. Пока я не могу сказать, что ими никто не воспользовался, но освежу себе память. Пока Мэл листает тетради и справочники, Виктор достает из сумки продукты на стол. — Джейс, вы голодны? Не знаю, конечно, едите ли вы такое… Он распаковывает еду из фастфуда: большую порцию картошку-фри, жирный двойной чизбургер, цезарь-ролл, крылышки и креветки во фритюре и бутылку газировки. Кто-то явно денег не пожалел, хотя сам, видимо, такое не ест. От общего вида и запаха, заполнившего моментально комнату, Талиса прямо-таки начало мутить и обильно выделяться слюна. — Господи, это именно то, что нужно! Виктор, ты мой спаситель… — Стонет Джейс с искрящимися глазами и тут же садится за стол. Трескает за обе щеки, пачкаясь в соусе и закатывая глаза от неподдельного удовольствия. — Ты, что, правда был в человеческом ресторане? — Вдруг тихо удивляется Мэл и вскидывает брови, она даже нос зажимает, не привыкшая к подобному питанию и аромату. — Ам… Нет, мне Скай принесла… — Виновато признается, потирая руки. Вскоре они все усаживаются за стол. Виктор с Мэл обмениваются кучей странных терминов и бросают косые взгляды на Талиса, отчего тот чувствовал будто стоит за дверями кабинета директора школы, пока он и мама обсуждают его плохое поведение. Определенно можно сказать, что у двух магов хорошие отношения и много лет знают друг друга, но они, вроде как, давно не общались и подзабыли какого это. Может, Виктор действительно держится особняком от комиссии? К слову, может наряд Мэл немного помпезный, но более современный, не бросается в глаза, как мужчина, что тонет в своей черной рубашке со струящимся жабо. Если Джейс так и останется сычевать еще какое-то время в поместье, он точно его просит об этом. — Нет, этого не может снова произойти! Вдруг девушка подрывается с места, чуть ли не роняя стул. Талис прослушал слова Виктора, но что-то ее разозлило, отчего та начала метаться по комнате. Он даже подавился от неожиданно реакции со стороны. — Ты уверен? Ты правда уверен, что заклятие основано на этих чертовых трудах? — Они его видоизменили, не смогли повторить точь-в-точь по многим причинам, — Мужчина вздыхает и склоняет голову, — Но у меня есть право полагать, что так. — Нет, нет… Ты же сказал, что надежно спрятал их, — Повышает голос Мэл и указывает на книги, — Как они вообще смогли повторить это? Виктор снова качает головой. — Я обязана сообщить комиссии. Прости, но они должны знать. Трагедия не должна повториться. Держи его под контролем. Медарда бросает теперь уже искренне серьезный взгляд на Джейса и с ярким бордовым свечением испарятся из комнаты, словно ее здесь никогда и не было. — Что случилось? — Осторожно подает голос Талис, переводя взгляд на мага. — Я… Джейс, я понял, что за заклятие лежит на вас, — Юноша сглатывает, жадно разглядывая фигуру напротив, пока тот мнется и пытается подобрать слова, — Оно очень сложное, рискованное и запрещенное. Вы не загадочное в природе чудовище, с вами очень гадко обошлись… Таких, как вы называют Химерой. — Что? Х-Химера? — Да, организм, скрещенный из других существ, двух или более. Вы, люди, неправильно называете подобный феномен оборотнями или перевертышами. — Погоди, погоди… Я оборотень? Как… как в «Блейде» или «Сумерках»?! — Что?.. Откуда? — Хмурится Виктор. — Это как-то лечится? Я могу избавиться от этого? Если… если ты знаешь, что это, то и лекарство может быть, так? — Парень активно жестикулирует и паникует, его, наверное, диагностированный рак так не напугал бы, чем какая-то магическая ликантропия. — Джейс… Пожалуйста, не нервничайте. Нет, лекарства не существует, но я обязательно найду его, я обязательно помогу. Вам повезло, что попали в мои руки, ибо лучше меня в этом никто не разбирается — Что? Нет! Ты даже не смог сразу понять, что это такое! — Талис кричит и хватается за голову, он вновь прижимается к стенке шкафа, пытаясь забиться в угол. — Я разбираюсь в этом, потому что, вы — вторая в мире Химера, — Виктор поднимается с места и аккуратно подходит, протягивая руку, словно старается снова усмирить его, как зверя, что рвется наружу, — Маги много сотни лет пытались воссоздать это существо, но приходили из раза в раз к краху. Однако я изучил этот вопрос от корки до корки и смогу помочь. Потому что первая Химера — это я. У Джейса распахиваются широко глаза. Он совершенно не знает, что чувствовать, не знает, что делать сейчас и потом, увидит ли семью. Он оказался там, где не должен был быть, там, где ему нет места. Юный парень хочет «вылечиться», хочет вернуться домой, поэтому должен отдать свою жизнь в руки Виктора. Он помог раз, может, действительно выйдет снова? Голос мага сейчас мягкий, лоснящийся и успокаивающий, звучит ближе и ближе, почти у самого уха. — Джейс… Джейс, позволь мне… — Они вместе в углу соскальзывают на колени, не отрывая зрительного контакта, — Позволь мне рассказать кое-что. Одну историю… Да, об одном ученом, чьи исследования зашли в тупик, пока тот не столкнулся с магическими рунами.

***

— Вы действительно хотите сказать, что даже это мне не поможет?! Профессор… Смятение в глазах быстро разгорается пламенем злобы и обиды. Хотелось сжечь всю свою лабораторию дотла, превратить свои собственные труды в прах, ведь ничего больше не имеет ценности. — Мой мальчик, я никому не раскрывал столько тайн, как тебе, — Низкий усатый мужчина подбирает книгу, что недавно с яростью была брошена в стену, — Я не встречал никого талантливее тебя, выходца из бедной семьи, не наделенного с рождения магическими силами. Я верю, что ты смог бы найти лекарство от своего недуга, было бы у тебя больше времени… — Я поверить не могу… Я ввязался в это… Чтобы спастись, чтобы спасти других, но все, что ваша чертова магия может делать, это… только подливать чай мне в чашку да укрощать зверей?! Если бы мы не скрывались, как кроты, то у нас были куда свободнее руки! Мы бы изменили мир! Спасли множество людей! — Хватит, юноша! — Вдруг повышает голос мужчина, громко стукнув бедной книгой о стол. Он тут же поправляет усы и мантию, будто так успокаиваясь, — Ни слова больше об этом. Как верховный маг, я запрещаю тебе снова поднимать тему нашего скрытного существования, Виктор! Парень скрежет зубами и опускает голову, ногтями до боли врезаясь в свой костыль. — Ты… Не знаешь, о чем говоришь, юноша. Сколько раз я тебе рассказывал историю этого мира? Не ту, что простые люди изучают в учебниках, а настоящую. На ошибках прошлого надо учиться, а не спотыкаться вечно на одних и тех же граблях, — Все же профессор подходит и дотягивается до плеча своего ученика, — Поезжай в город, найти лекарей, я выделю средства для тебя. Ищи ответ в новых открытиях и изобретениях своего народа, ты зря их недооцениваешь. Дверь закрывается, оставив после себя звенящую пустоту. Ладонь скользит по ноге, которую обвивали железные жгуты, врезаясь в кожу, а та отдавала спазмами даже в мозг. Не было уже сил на яркие эмоции, сердце все чаще накрывало отчаяние и смирение смертника. Больничная койка приходит вновь и вновь в кошмарах, ужаснее вкуса стерильности и пленительных обезболивающих только куча бессмысленных схем и формул на доске, что так и останутся навсегда нереализованными. Виктор жалеет о каждой своей секунде проведенной в стенах темного и холодного поместья, ведь островок мечты в миг превратился в обитель лжи и гнусного страха. Молодой исследователь боится, он слаб и немощен, в отличии, от совета и всех верховных, но именно это и толкает его продолжать, вгрызаться в лоскут надежды и идти на отчаянные поступки. Кучка сектантов, уверенных, что они — высшее звено в эволюции, но при этом гниющие в старых замках, не передавая свои знания и утаскивающие их с собой в могилу. Не им, испуганным канцелярским крысам, решать умрет ли мальчишка только потому, что боятся выйти из своей норы. Неважно то, что сказал профессор, ему смерти получалось избегать ни раз, ему не понять человеческий век, не понять какого, когда ты рассыпаешься с каждым днем. У Виктора еще осталась кроха сил и надежды, он должен попытаться себя спасти, пока не померк свет в глазах.