Felix never bad

Феликс рано уснул. Угас буквально на глазах, вот Сынмин дочитывает четвёртую страничку, вот голова Феликса касается подушки и в комнате резко становится темно. – Вчера также было, – Минхо пожаловался. Погладил Феликса по волосам, а Хёнджин мгновенно к нему забрался. Приобнял. Сынмин перевёл взгляд на часы: «Ого, уже пять часов». Он-то планировал задержаться на полчасика, а получились все два. Да и у Феликса маловато энергии. – А он вообще ест? – а то обед они как-то пропустили, а на завтрак у Феликса были обвинения Минхо, приправленные запахом Хана. Чанбин сделал вид, что ни при чём, но этот всегда любил тощих. Минхо задумался и виновато опустил взгляд, а Хёнджин зажмурился и покрепче обнял мужа. Сынмин закатил глаза. Ну как дети. – Проследите, чтобы поел, как проснётся. Откажется от больничной еды – спросите, чего он хочет и достаньте, – лёгкий подзатыльник Хвану. Ты то чего не следишь? Альфы очень синхронно закивали. Сынмин увёл Чанбина с собой. На Хёнджина было жалко смотреть. – Ты когда спал нормально-то в последний раз? – Минхо осторожно взял его за рукав рубашки, ослабляя хватку. Задушит ведь. – Ещё до того, как он своё дурацкое повышение получил, – в голосе слёзы. – Давай-ка ты поедешь домой. У него же там есть любимый чай, да? Кружка, кажется? Ну книжку ему любимую принесёшь. Ему же тут очевидно неуютно, – Минхо аккуратно переместил руку Хвана с Феликса. – Чай.. да, но ему нравится тот, что готовит Сынмин, – он смотрел на Феликса и активно не хотел его отпускать, – кружка, да. Он постоянно жалуется, что любые другие не те. – Скатайся, – мягко, но твёрдо. – Я не доверяю Чанбину, – Хёнджин нашёл глаза Минхо и активно их просил. – Я посижу с ним ночь. Не переживай, – Минхо кивнул. – Спасибо, – Хёнджин, нехотя, встал. – Ты ему нужен сильным, весёлым и выспавшимся. Я же знаю как ты не любишь засыпать в новой обстановке. Приезжай утром. Если будет давить вина - звони, я тебе его покажу. Успокоишься, – Минхо держал взгляд Хёнджина. Хйнджин должен вспомнить о том, что существует реальный мир и сместить центр. А то просто загонит его своей жалостью. Ни Минхо, ни Хёнджин никогда не говорят такие вещи вслух, потому что взглядами и прикосновениями всё равно получается лучше. Хёнджин кивнул. Минхо хотел позвонить Хани и предупредить, но испугался, что разбудит Феликса, поэтому написал смску:

Минхо

Я же просил не воздействовать на меня феромонами. Мне казалось, мы разрешили этот вопрос. Сегодня не жди. Не забудь поесть.

Любимый квокка Извини, я просто испугался. Может приедешь, поговорим?

Минхо

Завтра. Я злюсь.

Любимый квокка Хорошо. Прости, пожалуйста. Я люблю тебя. Минхо хотел написать ответные приятности, но остановился. Надо же показать, что он правда злится. То, что Хан ничего не спросил о том, где он решил переночевать немного обидело. Как будто ему совсем неинтересно. Метку поставил и ладно – гуляй где хочешь, всё равно не встанет на другого. А может он собрался вспомнить молодость и на байке по ночам погонять? На месте Хана Минхо бы извёлся, ну ладно, он альфа, ему положено. Он перевёл взгляд на Феликса. Подумал, что Феликс на месте Хана уже бы позвонил, заставил проговорить ссору вслух, по дороге бы выяснил геопозицию и приехал бы с цветами. Минхо погладил Феликса по волосам. Наше солнышко. Феликс проснулся около десяти вечера. – Мм? – расшифровывалось как «какой сейчас год и где Хёнджин». – Хёнджин улетел за твоей любимой кружкой. Спи ещё, он утром будет, – Минхо говорил тихо, чтобы не вывести Феликса из состояния сна, но тот угукнул и попытался встать. С капельницей получилось не очень. Минхо ему помог. Феликс ощутимо дрожал, и Минхо всерьёз подумывал позвонить Сынмину. – Да я сам дойду, – Феликс целенаправленно двигался к ванной комнате. Минхо покивал и взял его под локоток. Феликс попробовал злобно посмотреть, но помощь принял. – Живот болит, – Феликс решил отдохнуть на бортике ванной и прижаться лбом к груди Минхо. – Позвать Сынмина? Или от голода? – Минхо заволновался. – Да по ходу второе.. сложно отличить, – Феликс полез с обнимашками. Минхо не стал возражать, но в ответ не обнимал. – А что бы ты хотел покушать? – старший пытался следить за капельницей, придерживать Феликса вертикально и при этом не создавать ощущения, что он на него претендует. – Рыбку из кафешки напротив дома… и тортик из другой кафешки напротив дома… – Феликс хотел обнимашек, а Минхо – довести его до кровати. – Хорошо. Пойдём-ка в кроватку лучше, – Минхо подумал о том, что сейчас удачный момент, чтобы поговорить с Феликсом о случившемся и его чувствах, – я тебя пудингом накормлю. – А? – Феликса пудинг устроил. Он съел пару ложек и отложил, – не нравится. Минхо вздохнул. Привереда. Ну что с тобой делать. Он написал смску Хёнджину о еде, которую хочет Феликс и вздохнул. – Как ты себя чувствуешь? – Нормально, – Феликс уже ненавидел этот вопрос. – Живот ещё болит? – Минхо вздохнул. Даже с Ханом было проще. Он когда болел хоть и истерил, но хотя бы честно рассказывал, что болит. – Да, – врать Феликс всё ещё не умел. – А говоришь - нормально, – Минхо вздохнул ещё раз. – Я думал ты про мой эмоциональный фон, – Феликс насупился и показал язык. Почему-то захотелось снять с себя иглу или отключить капельницу. Она мешалась, хотя он её почти не чувствовал. – Хорошо, уточняющий вопрос к твоему эмоциональному фону: как ты относишься к тому, что потерял контроль? – это было жестоко. Минхо понял это после того, как слова вырвались. Чёрт. Он резко взял руку Феликса в свою, потому что он ощутимо дёрнулся. – Сейчас получше. Как видишь, мне дают его возвращать, – желание вытащить из себя инородные предметы или хотя бы прочитать, что там ему колют, росло в геометрической прогрессии. – Феликс, – Минхо попытался перестать вздыхать, потому что Феликса это очевидно раздражало, – что ты чувствовал? – Страх, – Феликс понял, что Минхо не отстанет, пока не наиграется в психолога. Он откинулся на подушки. Перевёл взгляд на старшего. А ведь сидишь тут. Со мной. Не с Ханом, хотя время уже позднее. – Сейчас ты в безопасности. И дальше тоже будешь, – слова, которые надо было сказать, – ты будешь в порядке. Ты сильный. И тебя любят. Хёнджин, я, – хотелось сказать «Хан», но его лучше пока не приписывать. По глазам Феликса было видно, что его не надо приписывать. – Минхо, – Феликс посмотрел в потолок, – он меня душил, и мне было страшно. Просил сжать дырку, – проговаривать было сложно. Внутри всё сжалось. Феликс уже не отличал, где кончается физическая боль, а где начинается эмоциональная. Всё смешалось где-то в рйоне пупка и быстро, чётко и резко скручивало внутренности в узел, – А это грёбанное тело просило ещё. Ему нравилось. Это так мерзко. Он меня даже до оргазма довёл. – Тело – это не ты, – боже, тут ещё и проблема идентичности, с которой у Ликса всегда было тяжело. Как он держится вообще? – Ты знал, что термин «изнасилование» не применим к омегам в период их течки? – он снова повернул голову к Минхо. Слёз почему-то не было. И дышать получалось. Ощущение тошноты было, голова немного кружилась, и если бы он стоял, то непременно бы упал, но ни комка в горле, ни сдавливающих тисков. Разве что какая-то бесконечная дыра в животе. Феликс мог представить, что всё в порядке. И транслировал это представление на Минхо. Живот пройдёт. Не надо меня жалеть. – Это надо исправлять, – Минхо не знал, можно ли Феликса коснуться и просто протянул руку к его руку. Тот нашёл её и сжал. Тактильный мальчик. – Ага. Сынмин предложил выступить на телевидении. Можешь подготовить к этому Хёнджина? Мне так будет легче справиться, – Феликс кивнул сам себе. – Да, конечно, без проблем. Тоже считаю, что для тебя это будет хорошая терапия, если ты поможешь другим, – Минхо погладил ладошку младшего. – Спасибо, что веришь, – Феликс благодарно улыбнулся, – это правда было мерзко. – Мне казалось, для тебя контроль стоит главной проблемой этого, – Минхо замялся, – инцидента? – Называй как хочешь, – Феликс пожал плечами, – до проблем с контролем я ещё просто не добрался, – капельницу снова захотелось отключить от себя. – В любом случае, Хёнджин не против вернуться к, – Минхо снова замялся. А Феликс вообще знал, что он знает? – Хах. Стоит наказать его за то, что тот рассказал тебе без разрешения, – Феликс засмеялся и поиграл бровями, толкнувшись языком в щёку. – Ликс, он искренне скучает, – Минхо не поддержал шутку. – Знаю, – Феликс пожал плечами, – может вернёмся. Попозже. – А почему ты прекратил? – в ответ Минхо получил такой взгляд, что на мгновение ему захотелось спрятаться и убежать. Он поднял руки вверх, мол ладно, сдаюсь, не убивай, и Феликс улыбнулся: – Потому что, – он повернулся на бок от Минхо и закрыл глаза, – спокойной ночи. Минхо честно пытался следить за показателями, не спать, посматривать на мониторы, читать книжку, ходить по комнате, смотреть в окошко, но к двум часам ночи не выдержал. Кресло было удобное, они хорошо поговорили, разработали план действий, Феликс рассказал ему о чувствах. Да и фанфик читали весело. Всё хорошо. Минхо попытался подумать о том, что есть ещё Хан, что много трудностей впереди, но не смог. Чувство бесконечного напряжения куда-то делось, и Минхо провалился в сон. Проснулся он, потому что Феликс закричал. Он тут же подобрался, разбудил его. По щекам катятся слёзы. – Хёнджин, – Феликс не понимал, где находится и активно цеплялся за человека, которого обнимал, – где Хёнджин? – Тише, тебе приснился плохой сон, – Минхо крепко обнимал его. Хотел даже воспользоваться феромонами, но Феликс бы его точно не простил, поэтому гладил по спине и говорил, что всё в порядке, всё закончилось, всё хорошо, он в безопасности. Феликс всхлипывал. Он потерялся. Ему впервые приснилось то, что произошло. Он бывало проваливался днём, но быстро научился возвращаться. В сознании проще ориентироваться. А так. Во сне. В красках, с ощущениями, без возможности выбраться. Только ещё более по звериному. Чан был человеком, но со звериными, волчьими чертами. А он - Феликс, был цыплёнком, которого выкрали из гнезда любящей семьи. И организму было сладко. Ему нравилась грубость, ему нравилась наполненность. Он хотел ещё. Во сне он прямо-таки желал, чтобы Чан поставил на нём метку, он умолял, и Чан смилостивился. Правда не в шею, а на плечо. Сказал, что в шею он не заслужил. Феликсу, тому Феликсу, запертому в теле этого недоцыплёнка, было страшно, мерзко и очень хотелось к своему альфе, но его никто не слушал. Ему шептали: «Ты что, не чувствуешь этого наслаждения?» и опускали в ванну из эндорфинов, в которых Феликс буквально захлёбывался. А он кричал, но его никто не слышал. Проснулся он в слезах, с полным непониманием происходящего и с обнимающем его Минхо. Захотелось оттолкнуть и сжать, когда он уже пройдёт, этот чёртов синяк на плече. Феликс так и сделал. – Хёнджину об этом ни слова, – прозвучало агрессивно. Феликс даже не пытался сдержаться. Стёр слёзы кулаком, – это твоя вина, – и вернул её на синяк. Сжал со всей силы. – Феликс, – Минхо попытался обнять снова или хотя бы расцепить ладонь Феликса. Слишком сильно сжимает своё плечо, но в ответ получил рык. Довольно яростно, – не закрывайся, пожалуйста. Феликс глубоко вдохнул и выдохнул. Ярость стихала. – Не обижайся. Просто ты со своими разговорами.. мне впервые приснилось, – Феликс откинулся на подушки, но руку не отпустил и приблизиться к себе не дал, – и Хёнджину не рассказывай. Я не хочу к психологу. – Конечно. Извини, я думал, тебе станет легче, – Минхо не знал куда себя деть. Было стыдно. Рассказывать Хёнджину у него и в мыслях не было, он просто возьмёт, и в лучшем случае увезёт своего омегу. Будет прав, но Феликса это доломает. В худшем – утонет в чувстве вины. – Я рад, что ты, – Феликс замялся, – остался. А почему ты кстати остался? Как же Хан? – Потому что я на твоей стороне, Феликс, – Минхо попробовал аккуратно взял его за руку. Увести от плеча. Синяк же останется. – А? – Феликс не понял, – ты же говорил, что всегда будешь на стороне Хана? – этому разговору больше десяти лет конечно, ну и что. – Ты так психанул на то, что Хёнджин не поддержал твою романтику. Если бы я тогда не показал Хану, что не такой, он бы меня бросил, – Минхо всё-таки удалось отцепить руку Феликса от плеча, и он ощутимо выдохнул. Теперь эта рука с силой сжимала его ладонь. Хорошо. Не в себя. А то от синяков недалеко и до лезвий. – Забавно, что вы с Хёнджином нас обманули по итогу, – Феликс слабо улыбнулся, – он всегда был рядом со мной, а ты вот сейчас не с Ханом. – Он поступил плохо. А я умею отделять чёрное от белого, – Феликс потихоньку успокаивался. Пульс снизился, да и дыхание стало равномерным. – Спасибо, – Феликс посмотрел Минхо в глаза, – я рад, что ты остался. Но если мне ещё раз такое приснится, я тебе отомщу, – он улыбнулся, – Очень жестоко. – Верю, – Минхо улыбнулся в ответ, – можешь меня наказать, – игривым тоном. Минхо приподнял бровь и толкнулся языком в щёку, подражая Феликсу несколькими часами раннее. Тот рассмеялся и отпустил его. – Ой всё. Спокойной ночи, – Феликс лёг и, закрывая глаза, попросил, – пусть Хёнджин привезёт Ббокари. Так звали любимую игрушку Феликса. Минхо погладил его по волосам и написал об этом Джинни. Поставил отложенную отправку, а то четыре утра. Ещё разбудит. Или, хуже, спросит, чего так рано.