Felix never bad

Феликс снова проснулся рано. Он и раньше был жаворонком, но сейчас как-то совсем рано проснулся. Четыре часа утра. Ну куда. Попробовал уснуть - не получилось. Погладил Хёнджина по плечу - нет ответа. Вздохнул и решил не будить. Полазил в телефоне, поотвечал на письма, почитал рабочие чаты. Потом вздохнул и решил отправиться в офис: если он начнёт работать из дома, то разбудит мужа, а портить ему циркадные ритмы не хотелось. Ещё не выспится. Будет злиться. Феликс этого не хотел, поэтому тихонько собрался и ушёл. Хёнджин проснулся без Феликса и сильно запаниковал. Обычно он спит до двенадцати, но слышит, как Феликс собирается в восемь, ворчит, целует его в конце концов. А сейчас вторая половина кровати пуста. Даже холодная. На часах - 7 утра. И где это чудо? Хёнджин сначала посмотрел на кухне, на балконе, в ванной. Феликс явно ушёл. Притом довольно рано. Куда? На работе столько дел? Хёнджин позвонил: – Ты где? – В офисе. Не спалось, решил прийти пораньше. Не хотел тебя будить, – Феликс звучал… обычно? – А. Ладно. Забрать тебя с работы? – Хёнджин слабо понимал, где находится работа Феликса, но его не покидало ощущение, что ему нужна его защита. – Нет, не надо. Я может и поздно приду совсем, тут столько всего накопилось. Не переживай. Феликс повесил трубку. Даже не дал сказать что-нибудь романтичное. И не ждал, что Хёнджин скажет ему что-нибудь романтичное. Точно что-то не так. Хёнджин нахмурился и написал Минхо. Может, тому удалось вытащить что-то из Хана? Феликс тем временем разгребал задачи. Его даже увлекло: тут немножко покодить, тут разобраться, что накодили другие, тут понять, почему и куда сменился вектор с остальной задачи. Он вспомнил, что любит свою работу. Даже улыбался. В девять утра ему пришло письмо: мол к десяти будь в офисе генерального директора. Феликс напрягся. Дышать стало тяжело, а мир сузился до иконке «важно» около этого чёрного, колючего текста. Красный восклицательный знак. Он впился ногтями в ладонь и попробовал медленно досчитать до десяти. Немного отпустило. Следующая мысль – надо попить воды. Тогда станет полегче. Феликс заставил себя встать. Он с трудом добрался до кухни: почему-то сдавливало рёбра, голова кружилась, а живот явно вспоминал какую-то свою фантомную боль. Феликс не верил, что эта, сегодняшняя, настоящая. Такого просто не может быть. Тогда - да, но сейчас-то всё хорошо. Неделя уже прошла, чуть больше. Что там болит-то. Он даже улыбнулся, пробуя смыть эти ощущения. А когда раскрыл ладонь, чтобы взять кружку, увидел следы от ногтей. Включил воду, чтобы ее помыть и почувствовал, что ладошку щиплет. Прекрасно. Феликс не знал, что умеет так сильно нервничать. Руки дрожали – он чуть не расплескал на себя воду, пока пил, но справился. Посидел на открытом балконе офиса немного. Погода стояла хорошая: солнышко, небо голубое. Феликс пробовал найти в этом успокоение, но в итоге просто сжимал кружку и чувствовал, как холодный металл царапает порванную кожу. Слегка щипало. В 9.15 Феликс устал нервничать и пошёл смотреть, не появился ли кто в офисе. Хан обычно забегал рано, но сегодня он вряд ли тут. Стало немного грустно, но Феликс запретил себе об этом думать. Так будет лучше для них обоих. В конце концов, он же мог написать "привет? как ты?", а не молчать. Феликс знал, что Хан осведомлён о его ненависти к игнорированию. А значит намеренно эту дружбу разрушил. Ну и ладно. Феликс справится сам. После небольшого смоллтолка с коллегами, стало полегче. На него не смотрели как на предателя, наоборот, извинялись и активно делали вид, что ничего не произошло. Феликс включил позицию старшего и поддерживал: мы защитили проект, у нас впереди ещё один, давайте работать сообща. Офис заметно расслабился, и Феликс почувствовал его поддержку. Поэтому в кабинет к генеральному директору он поднимался с ощущением того, что за спиной у него армия. И он сможет дать отпор. Однако колени слегка подкашивались и руки, если про них не думать, тряслись. В лифте Феликс сдался и схватился за синяк, надеясь, болью, привести себя в чувства. Всё будет хорошо. Он справится. Сейчас у него течки нет, и секс без согласия - это точно изнасилование. А он уже омега на высокой позиции. Вот тут-то точно законы на его стороне. Феликс активно нервничал. Не мог отпустить синяк. Даже досчитал до десяти, прежде чем зайти. Предварительно удостоверился, что руки по швам. Уверенная, расслабленная походка. Всё будет хорошо. Однако внутри кабинета был не Чан. Феликс даже выдохнул. – Здравствуйте, – он кивнул и поклонился. Этикет и всё такое. – Здравствуйте-здравствуйте, – человек за столом был альфой. Широкоплечий, короткие чёрные волосы, острый взгляд, накаченное тело, – меня зовут Со Чанбин. Он встал из-за стола. – Поздравляю с повышением, – он кивнул и направился в сторону Феликса, отчего тот неосознанно шагнул назад, – пойдёмте, провожу Вас до кабинета. Чанбин легко прошёл мимо Феликса. Не касаясь, всё в рамках приличия. Феликс подумал о том, что Чанбин не протянул ему руку. А значит не считает его равным. Наверняка друг Чана. Ладно. Вроде не насилует, уже хорошо, а дальше он как-нибудь докажет, что чего-то стоит. Сосредоточиться на этом было проще. До кабинета дошли молча. Хороший, угловой. Панорамные окна, из которых видно город. Красиво. Два монитора, диван, принтер, даже шкаф. Стены - стеклянные, чтобы не рушить архитектуру пространства, но есть жалюзи, которые можно закрыть. Что Чанбин и продемонстрировал. И запер при этом дверь. Феликс нервно сглотнул и схватился рукой за плечо. – Знаете, ваши подчинённые устроили небольшой бунт, – он шагнул к Феликсу. Тот, неосознанно, снова шагнул назад. Стало страшно, а воздух наполнился запахом дыма. Чёрт, этот парень что выделяет феромоны? Серьёзно? Опять? Феликс нервно рассмеялся: – Я прошу прощения за них. Мы давно работаем вместе и хорошо сплотились. – Ну да, группа альф, где лидер – омега, – Чанбин подошёл вплотную. – На что вы намекаете? – Феликс был готов отстаивать свою команду. Он держал голову высоко поднятой, и отчаянно противился давлению, изо всех сил сжимая синяк. Напоминая себе о том, где он и что к этому привело. – Да так, – Чанбин сощурился, – ни на что. Он смотрел сверху вниз. Хорошенький мальчик. Смелый. Ещё и блондин. Ясно, чего Чан психанул. Осталось только понять масштабы катастрофы. – Просто интересное явление, – ещё один шаг, и Феликс, пытаясь отдалиться, спотыкается о журнальный столик и падает. Чанбин его ловит, придерживая за талию, – осторожнее. А Феликса резко, сильно, отбрасывает в момент, когда Чан начал его душить. Он начинает дрожать. Отбрасывает от себя руку Чанбина и опускается на пол. Сжимается. На глазах наворачиваются слёзы, и мир вокруг сжимается в единую точку. Ещё и живот так сильно болит. Чёрт. В ушах – какое-то непонятно жужжание, а тело не слушается. Феликс отчаянно пытался вернуться в реальность, ухватиться за что-нибудь, но не мог. И это ощущение пугало, он как будто был там, тогда, не здесь и не сейчас. Чувствовал руку на горле, слышал его жёсткий голос и даже чёртов запах чёртового кофе. От него мутило. Тошнота подкатывала к горлу и укатывала обратно, через желудок, режа, к животу. Где сминала, сжирала, скручивала. Феликс сжимается в комочек. Чанбин выматерился. Довести омегу до истерики джентельменским поступком – это конечно самый героический поступок дня. Выглядел тот прям плохо: бледный, на лбу испарина. Он попробовал коснуться или успокоить запахом, но в ответ получил физическое сопротивление и ещё большую истерику: к общему тремору добавились слёзы. Мда. Чанбин с трудом заставил Феликса выпить воды, сосчитать до десяти и успокоиться. Тот жался в диван, обнимая колени. – Я так понимаю, секс всё-таки добровольным не был, – Чанбин присел на корточки. Он вытер мальчику пот со лба. Феликс покачал головой. – У Чана было сложное детство, – настолько сильно на самом деле Крис никогда никого не травмировал. Чаще всего было достаточно денег, но иногда нужна была слезливая история, – его папа-омега в период течки сошёлся с лучшим другом его отца на глазах у ребёнка. Отец Чана вернулся раньше обычного, и, – Чанбин погладил Феликса по волосам. Он уже успокоился и точно слышал, что он говорит. А значит надо нагнать драматизма, тон поскорбнее, увести глаза, – не обошлось без жертв, скажем так. Он заправил Феликсу прядь волос за ушко и продолжил: – Чан воспитывался отцом в чётком убеждении, что все омеги-шлюхи. Жёстко воспитывался. А от папы-омеги ему досталась только фотография, где он – молодой красивый блондин, на руках с маленьким Чаном, показывает кольцо фотографу. – А я тут при чём? – Феликс напрягся. Он знал, что Чанбин знает, что на Чана не заявить. К чему тогда слезливые истории? – Абсолютно ни при чём. Попался под его очередной психоз. Он просит прощения и предлагает компенсацию, – мягкая, добрая улыбка. Чанбин знал, что эта улыбка заставляет омег доверять. Неоднократно ею пользовался. – Почему? – Феликс не понимал. – Потому что Вы – ценный сотрудник. А ещё ваши подчинённые устроили небольшой бунт, – он подмигнул. – Я с ними поговорю, – Феликс кивнул и попытался подняться, но резко скрутило живот. Он согнулся пополам. Резко выдохнул. – Феликс? – Чанбин нахмурился. Живот, омега. Кровь на паркете. Кровь на паркете?! – Пойдём-ка в больницу, – он взял Феликса за локоть, на что тот промычал нечто протестующее, – либо ты пойдёшь сам, либо я возьму тебя на руки как принцессу, и в офисе добавится слухов. Феликс чуть не рассмеялся. Ну да, конечно. С Минхо же не добавились, а тут вдруг. – Дайте мне минуту, пожалуйста, – Феликс говорил рвано, на выдохе. Он знал, что сейчас пройдёт. Такое уже бывало. Это недолго. Главное – не паниковать. Чанбин смотрел на это скептически. А ведь они даже ещё проблему мужа не затронули. Не, если конечно мелкий здесь окочурится, то проблема уйдёт сама, но смерть омеги на рабочем месте. Компания такого не переживёт. Чанбин потянул его за собой. Пусть хоть на парковке помирает, всё лучше, чем в офисе, но Феликс спокойно шёл следом. Согнутый слегка, держащийся за живот, но повёлся. Чанбин тихо материл Чана себе под нос. Феликса было откровенно жалко. Даже ему, а он многого навидался. Пойди он к журналистам – их бы снесли. Нельзя было этого допустить. На первое сидение Феликс наотрез отказался садиться, даже, на дрожащих ногах, попробовал самостоятельно обойти машину, но Чанбин его всё-таки поддержал и открыл дверь за водительским. Ты серьёзно думаешь, что я буду тебя насиловать в таком состоянии? Нет, ну Чан у тебя определённо в садистах, но я-то чем провинился? Иногда Чанбин ненавидел то, что был тенью друга, и все считали его таким же. Сволочью, мудаком и моральным уродом. Почти всегда было плевать, но сейчас было нервно и немного даже обидно. До больницы они доехали довольно быстро. Чанбин посматривал на Феликса сквозь зеркало: бледный, держится за живот. Может сразу в хирургию? Хотя, может это и не Чан? Если бы Крис что-то порвал, то оно бы порвалось сразу же? Или там на второй день? Прошло больше недели, может это муж? В целом - похер. Чанбин повёл Феликса к лучшему врачу по этой части, которого знал. Феликс думал, что надо позвонить Хёнджину, но в машине не было сил разогнуться, а когда Чанбин довёл его до больницы, боль куда-то прошла. Даже распрямиться было можно. Вообще не так уж и больно. Дорогая больница, Феликс в такую не хотел и сказал, что наблюдается по страховке, на что Чанбин посмотрел на него взглядом: «Ага-ага», и безапелляционно повёл его к лифтам. Чисто, светло, даже уютно. Розовые стены, тёплое ощущение, нигде нет острых углов, и все улыбаются. Приятный запах. Такая умиротворяющая атмосфера. И лифты большие, с чистыми зеркалами и приятной музыкой. Феликс даже подумал, что интерьер тут круче, чем в офисе. Он немного расслабился и всерьёз задумался о том, что Хан был прав. Стало грустно. Надо будет с ним помириться. Феликс отметил себе, что находится в очень странном состоянии. Полчаса назад он сгибался от боли и не понимал, как жить с этим дальше, а сейчас как будто бы всё равно. Это Чанбин воздействует на него феромонами? Что происходит? Феликса это испугало. Такая резкая смена настроения была для него несвойственна. Он не мог уцепиться за мысль и с трудом вспоминал то, из-за чего он здесь. Стало страшно, и он вцепился в локоть альфы, как в нечто, что точно реально. – Феликс? Ты чего? – Не знаю. Всё как-то слишком спокойно. Это ты? – Не я, – Чанбин снова напрягся, – я не могу тебя успокоить феромонами, если ты мне не доверяешь. Феликс отстранённо кивнул, и Чанбин завёл его в кабинет. Врач окинул их критическим взглядом. – Ну и кто тут пациент? – он подмигнул Феликсу, а тот хихикнул и отпустил Чанбина. – Я, наверное, – Чанбин усадил Феликса в кресло, а сам сел напротив. Его любимый омеголог заваривал чай. – Что болит? – мягкий, весёлый вопрос. Он всегда умел искать подходы к пациентам. Феликс надул щеки и скрестил руки в замок, положив их на живот. – Сейчас ничего, – снова это хихикание. Ему предложили чай, но Феликс отказался. Он чувствовал себя некомфортно, настроение кидало из стороны в сторону, – я не разрешаю вам ничего со мной делать пока не приедет муж, – О. Вот оно. Безопасная позиция. Так ведут себя приличные омеги. Феликс обнял подушку, поудобнее уложив её себе на живот. – Хорошо, давай ему позвоним? – мягкая улыбка врача. Феликс достал телефон и снова хихикнул. Да что ж такое-то. Как это сдержать? – Хёнджи-и-ин, приветики, – Феликс начал воодушевлённо. Подождал чуть-чуть и нахмурился, видимо, этот самый Хёнджин не привык к такому, – Я в больнице в какой-то. Скину тебе смской адрес. Ты можешь приехать, пожалуйста? Ага, сейчас. Феликс положил телефон и улыбнулся. Улыбка у него была конечно красивая. Но Чанбину было страшно, он его с ума случайно не свёл? Это не сильно лучше смерти. – А чай ты хотя бы будешь? Пока ждём? Феликс покачал головой. – Я и так чувствую себя как под наркотой, мало ли, что вы мне туда положите. – Оу, хорошо. Есть вода, закрытая, – врач достал бутылку и кинул её Феликсу. Тот не поймал, и она укатилась. – А почему вы омега и врач? – Феликс заозирался по сторонам в поисках бутылки, но Чанбин просто протянул ему новую. Тот перевернул её, удостоверился, что нигде не течёт и открыл. – А почему ты омега и тимлид? – мягкая улыбка. В голосе совершенно не чувствуется обиды на вопрос. – Потому что я подставился его боссу, – Феликс показал на Чанбина и отпил из бутылки. В голосе не было грусти, разве что пьяная ирония. – Мм. Я его боссу когда-то отсасывал, тоже помогло в карьере, – он подмигнул Феликсу и присел на подлокотник кресла. Тот тихо рассмеялся. – И как вы с этим живёте? – вот тут уже прорезалась боль. Феликс сжал бутылку чуть сильнее. – А ты как? – мягкое прикосновение к волосам. Невесомое. Феликс почувствовал, потому что согнулся. Чанбин уже уловил причинно-следственные связи. – Плохо, – голос резко задрожал. – Позволь мне посмотреть, пожалуйста, – омеголог осторожно убрал подушку Феликса, хотя тот и не давался. Надавил на плечо Феликса, откинув его назад. – Я не разрешаю вам что-то делать без мужа, я же явно, – Феликс зажмурился. Было больно, – недееспособен. – Тише, я ничего не делаю. Хотя тебе бы лучше хотя бы обезболивающее вколоть, – он осторожно надавил Феликсу на живот, заставив того глухо застонать, – так больно, вижу. А так? Боль резко отступила. Феликс аж выдохнул. – Вау, – у Феликса даже в голове прояснилось, – Вы волшебник. Врач тихо засмеялся. – Муж там твой скоро? Тебя надо осмотреть. – Не знаю, – Феликс полез в телефон. Прикинул, – минут через пятнадцать. – Хорошо, – омеголог кивнул, но Феликса не отпускал, – уложить себя тоже не дашь? – Нет, – Феликс понимал, что бояться ему нечего, но лучше перестраховаться и дождаться Хёнджина. – Окей, пока ты в себе, скажи пожалуйста, твой муж знает о том, что случилось? – Чанбин сидел расслабленно, но чувствовалось, что он переживает. – Нет. Мы планировали завести ребёнка, – Феликс поморщился, – и поэтому я не принимал блокаторы. Впервые с шестнадцати лет. – Ого, – врач присвистнул, а Чанбин поморщился. Ладно, разбитый нос он переживёт, в больнице же. – Если хочешь, я ему скажу. – А это обязательно? – Да, – омеголог и Чанбин были синхронны. Феликс поморщился и откинул голову назад. Спросил потолок: – Почему? – А почему ты не хочешь ему говорить? – мягкая улыбка. – Боюсь того, что он сделает, – Феликс откинул голову, – а сам я как-нибудь справлюсь. Врач покачал головой, а Чанбин понял, что хочет себе такого же в мужья. Это ж надо, ограждать мужа от проблем и справляться самостоятельно. Достойно уважения. В данной ситуации он конечно всем навредил, но в целом подход Феликса ему понравился. – А что он сделает? – Ничего. Бросит меня. Пойдёт убивать Чана. Останется и будет жалеть. Поставит метку. Запрёт в башне. Да я всех вариантов боюсь, наше равновесие в любом случае нарушится, – прозвучало грустно. – Вы оба живы. Это решаемо, – Чанбин считал, что самое страшное - смерть, а остальное можно пережить. – Знаю, – Феликс перевёл взгляд на Чанбина и кивнул, – любовь побеждает и всё такое. Знаю. Чанбин снова проникся к Феликсу уважением. Он не истерил. И ничерта он не боялся. Он просто не хотел терять контроль. Интересный конечно омега. Надо было раньше обратить на него внимания.

⊱─────⊱༻⚜︎༺⊰─────⊰

Хёнджин в кабинет буквально влетел. Феликс бледный, омега в халате давит ему на живот, в кресле - какой-то странный альфа, судя по костюму, кто-то из руководства. – Что случилось? – он подбежал к мужу, взял его за руку и взволнованно заглянул в глаза. – Ему стало плохо на работе, а без вас он не разрешает его лечить, – обиженным тоном, врач чуть ли язык не показал. Сначала Хёнджин подумал, что это непрофессионально, но потом увидел, что Феликс улыбается. – Солнышко, я приехал, теперь разрешишь себя осмотреть? Ты в безопасности, – Хёнджин пытался говорить мягко, чтобы хотя бы незнакомцы не сочли его истеричкой, но его волнение было читаемо. Ему было страшнее, чем Феликсу. – Агась. Мы тогда пойдём, – Феликс попытался встать. Голова закружилась, но врач взял его под руку, и до процедурного кабинета они дошли довольно бодро. – Ну сейчас-то можно тебе укол вколоть? – мягкий тон. Ему улыбались. – Ладно, – Феликс почему-то усадили на кушетку, а не в кресло. Затем уложили. Закатали рукав, провели спиртовой салфеткой, аккуратно вкололи препарат. Феликс даже боли не почувствовал и подумал, что этот врач определённо хорош. – Минуты через три подействует. А пока рассказывай, – он присел на стул, упёрся локтями в колени и положил голову на руки. – Что? – Феликс не понял. – Всё, – врач подмигнул. – Течки начались в десять лет, мама не отводила к врачу, блокаторы пью с шестнадцати лет, недавно муж захотел ребёнка, мы сходили в бесплатную поликлинику, там что-то сделали, было больно, потом лопнула киста, было тоже больно, а потом Чан меня изнасиловал в период течки, чуть больше недели назад, – Феликс выпалил это на одном дыхании. Всё так всё, – было больно, – он улыбнулся. Даже тихо засмеялся. – Изнасиловал? В период течки? – никакого недоверия в голосе, даже наоборот. Напряжение и сочувствие. – Я сказал: «Нет», он не послушал, но этот грёбанный организм. В общем, он подумал, что это было кокетливое «нет», – Феликс злился. И глубоко внутри радовался тому, что не плачет. – Понятно, после секса боль не прошла? – Да. И до сих пор вот скручивает, – Феликс понял, что обезболивающее действует. Потому что наконец-то мог соображать. – А с мужем секс незадолго до течки был? – Да, тоже без презерватива, – Феликс кивнул. Он любил контроль, а Хёнджину нравилось, когда Феликс получает удовольствие. – Жёстко конечно. Как там обезбол? Можно тебя осмотреть? – Ага, – Феликс попытался встать, но врач мягко надавил ему на плечи. – Просто приспусти джинсы, у меня тут волшебный фонарик, – он показал на аппарат узи. – А что, так можно было? – Феликс послушно разделся. Страшно, на удивление, не было. – Ещё как… – омегологу явно не нравилось то, что он там видел, но Феликс решил не вдаваться в подробности. Он не был уверен, что хочет знать. – Нужна операция или ещё что? – Феликс устал ничего не знать и смотреть на то, как этот милый омега закусывает губу и хмурится. – Феликс, ты какие-то таблетки после инцидента с Чаном принимал? Блокаторы, средства экстренной контрацепции? – серьёзным тоном, не мягким. – Да, – Феликс чуть-чуть сжался. – Сколько? – тоже серьёзно. – Одна - блокатор, и четыре чего-то про прерывание там было написано.. но ничего не болело, – Феликс обнял себя руками. Врач успокаивающе погладил его по волосам. – Феликс, скажи честно, я могу положиться на твоего мужа или лучше дать тебе отоспаться и ты сам примешь решение чуть позже? Феликс чётко понял, почему Чанбин отвёл его к врачу-омеге. Альфа бы такой вопрос вообще не задал. Такая забота умилила. Чёрт, снова какое-то не то настроение. Больно не было, но свой мозг Феликс не понимал. – Решение о чём? Врач погладил его по волосам. Феликс закрыл глаза и потянулся к ласке. Очень хотелось защиты. – Просто скажи мне, ты доверяешь Хёнджину? Феликс не успел сказать, но отчётливо подумал, что да. Вырубился.