К Огигии

      Хэй Чжу поёжился от утреннего холода. Солнце бледными лучами растекалось по облакам и морю. Он сидел на столе в кузнице, сонно оглядываясь по сторонам. Видимо, он пришёл слишком рано — надо бы уже начать спрашивать у людей точное время встречи. Хотя тогда ему придётся купить часы, а в ближайшее время у него такой возможности точно не появится. Наверное, вся его жизнь так и пройдёт: в метафорическом и буквальном ожидании… чего-то. Хэй Чжу вздохнул и лёг на стол, чуть не ударившись затылком. Боги, день только начался, а его уже понесло в странные рассуждения. Но он всё ещё злился на баобея. Не только из-за его слов, просто какой-то накопительный эффект за все эти годы. Хэй Чжу, честно говоря, устал от такой жизни: постоянно работать, чтобы кошелёк всё равно был постоянно пуст. Он тратил всю мору на учебники, письменные принадлежности, семена и штуки для огорода — а отдачи никакой не было, только обещания. Слова Нин Гуан всё ещё крутились в голове. Он бы и рад был открыть своё дело, но совмещать сейчас это и с кузницей, и с помощью в лавке он точно не мог — а если убрать хоть что-то одно, ему перестанет хватать моры банально на жизнь. Ему очень повезло, что он смог подружиться с обоими кузнецами, что Нин Гуан всегда готова помочь, но хотелось же заниматься тем, что нравится. А он не мог, не мог купить даже те проклятые персики, потому что его брат не мог поднять свою задницу и устроиться хоть помощником в книжную лавку. Он выдохнул, пытаясь успокоиться, чувствуя, как воздух становится теплее. Он всегда чувствовал тянущую усталость где-то в мышцах на холоде, а так хотя бы успеет прийти в себя перед первой тренировкой.       Просто… обидно. Даже не обида, а какой-то гнев — возможно, зависть. Хэй Чжу безрезультатно пытался распутать этот клубок чувств, но потом бросил это дело. Всё равно ссора, даже обсуждение проблем уже не поможет — только подождать, пока Бай Чжу сам не поймёт, что его плану не суждено сбыться. Тогда он одумается, найдёт работу, и они наконец заживут счастливо, хотя бы не голодая. Главное — дожить до этого момента. Он прекрасно знал, насколько его брат упрямый, так что это могло занять годы. В такие моменты радостно, что человек не живёт сотни лет, а то баобей изводил бы его целую вечность. С другой стороны, тогда бы у него самого было всё время мира — прямо как у богов. Хэй Чжу смог бы сколько угодно выжидать подходящий момент и не жалеть о потерянном времени. А если бы с этим в придачу шло и абсолютное бессмертие, отсутствие потребности в еде и сне, то он смог бы бросить любую работу и вечность наслаждаться жизнью. Путешествовать, например. Богом вообще быть удобно: спокойно занимаешься своими делами, иногда только срываешь эмоции на непонравившемся смертном, насылаешь неудачу, смерть родителей и так далее. Хорошая же жизнь, ещё и магия есть. Они по-настоящему свободны. Они сами решают свою судьбу. Им не нужно тянуть на себе идиотского брата. Хэй Чжу тоже хотел быть свободным: в основном, от необходимости о ком-то заботиться. Однако баобей не мог просто исчезнуть в один день, так что приходилось мириться с этим. А остальное его вполне устраивало: Нин Гуан, мастер Чжан, даже Бэй Доу. Даже сам город, вечно гудящий Ли Юэ, стал почти что домом. Он знал здесь каждую улицу, каждую площадь, каждую лавку — помимо доков и половины нижнего города, естественно. Ради сохранения своей жизни он предпочитал туда не соваться. Не хватало ещё, чтобы его ограбили или зарезали — хотя в этом случае ему больше было жалко мору. С годами ситуация там стала только хуже.       Когда рядом наконец раздались шаги, Хэй Чжу готов был прыгать от радости. Нельзя ему надолго оставаться наедине с мыслями. К тому же, он не мог дождаться, когда же ему дадут меч. Эх, было бы только перед кем похвастаться новым приобретением — Нин Гуан оценит, но её тема оружия не особо интересовала, а Бэй Доу тут же предложит устроить пробную драку, в которой он точно проиграет. А брату явно будет всё равно. Иногда он жалел, что так и не сдружился ни с одним мальчишкой-юнгой в порту. Хотя и в других лавках обязательно был один или два подмастерья, но сперва Хэй Чжу слишком боялся знакомиться, а потом, когда дети уже образовали свои компании, стало как-то поздно. — Есть предпочтения? — начал Чжан Хэ, отпирая комнату, где лежали непроданные и тренировочные изготовки. — В плане? — Традиционные лиюэйские сабли, фонтейнские шпаги, северные обоюдоострые, рубящие или колющие, потяжелее, с крупной гардой, длинные, короткие… — А что посоветуешь? — Хэй Чжу, хоть и понимал спустя столько лет в кузнице, чем они все различаются, но всё же не знал, что лучше подойдёт именно ему. — С традиционным ты сможешь потом найти здесь других учителей, получше и опытнее. Хоть ты и довольно сильный, но для колющих ударов этого не достаточно. Зато мелкий и вполне быстрый. — Значит, дао? — Я думал о том же, — мягко усмехнулся кузнец. — Сейчас по весу подберём, потом посмотрим. — А занятия начнем уже сегодня? — У нас ещё есть время до открытия. А А-Гуан что? — Сегодня выходной. — Потом он обязательно заглянет к ней в лавку, но это утро точно было полностью свободно, что уже было настоящим чудом. — Ну тогда за пару часов точно наиграешься, а потом выберем время получше.       Хэй Чжу мысленно простонал. Куда ж лучше? Только если по ночам спать не будет. Хотя был вариант сократить часы, которые он проводил в лавке с Нин Гуан — как раз утро до обеда. Он сможет ей помогать до завтрака, потом тренировка, затем работа, а там уже ночь. Но тогда он будет меньше времени проводить с подругой. С другой стороны, он мечтал научиться сражаться с самого детства — и сейчас он тоже делал это, чтобы защищать её. И то, и другое было важным, но на всё это у него не было времени. Он боялся, что на новое расписание у него и сил не хватит. Видимо, в ближайшее время придётся выбирать: лишиться большой части дохода, меньше видеться с подругой или забросить уроки с кузнецом. Это было бы легче, если бы Бай Чжу… Он выдохнул, принимая первый меч, который принёс Чжан Хэ, и чуть не уронил его. — Слишком тяжелый. — У другого брак на лезвии. Могу принести другой вид.       Он не мог бросить Нин Гуан. Он не мог бросить работу. Он мог бросить уроки, пока они ещё толком не начались. Заодно и не тратить мору на меч. Но ему хотелось. Опять обида, опять злость, опять зависть. В Бездну это всё. — Постой, я возьму его. — Уверен? — Абсолютно, — абсолютно нет. Здесь был выбор: сбежать или остаться — здесь его не держали в оковах одного города. Но если Бай Чжу может заниматься тем, что ему нравится, то и он может. Сначала такой мелочью, потом решиться на изменения покрупнее. Не будет же он всю жизнь, как и эти пять лет, бегать от лавки Нин Гуан до кузницы. — Тогда предлагаю пойти за мост, там точно никому мешать не будем.       Хэй Чжу вцепился в меч и не выпускал всю дорогу. Он ещё не заплатил за него, но это его личный меч! Кажется, он таким счастливым не был со своего десятилетия, когда ему подарили тот несчастный кораблик. Если так посудить, не сильно он и изменился за это время. Нет, конечно, он уже не тот испуганный мальчишка, который никак не мог определиться, который только то и делал, что оплакивал жестокость жизни. Хэй Чжу не знал, как к нему относиться, — жалеть или презирать. Но ему тоже хотелось радоваться мелочам, а не просто тому, что сегодня есть что поесть и где поспать. Хотелось снова положиться на кого-то, весело провести время, отдохнуть. Как когда-то с отцом, когда они исследовали лес и играли в пиратов вместо уроков. Как сейчас, когда Чжан Хэ уже расчищал площадку в поле, пока он всё ещё сжимал рукоять меча, вместо работы. Где-то в груди что-то очень болело от этого сравнения, от напоминания. Он точно не откажется от этого. — Готов? Главное – твоя стойка. Ты должен стоять твёрдо и уверенно, чтобы тебя не могли сбить с ног. А с дао это очень легко: весь стиль построен на быстрых передвижениях. Опусти пока меч. Встань ровно.       Хэй Чжу послушался, выпрямился и тут же получил удар ладонью в плечо, отчего по инерции повалился на землю. — Видишь? Теперь левую ногу вперед, правую назад, корпус в начале всегда боком, чтобы противник не ударил в грудь. — Он вновь толкнул в плечо, но Хэй Чжу удержался на ногах. — Теперь подними меч перед собой. Нет, так двумя руками обычно держат в Инадзуме, а тебе нужен размах для удара. И вот так стой. — Долго? — меч всё-таки был тяжелый. — Как скажу, — твёрдо ответил кузнец. — Я тоже, когда сам учился, хотел побыстрее перейти к атакам, но начинать сражение бессмысленно, если ты не можешь удержать свой меч или путаешься в ногах.       Спустя десять минут Хэй Чжу уже жалел, что не решил сперва попробовать лук или копье. Хотя ладно, с луком он бы даже прицелиться не смог — а на копья он уже насмотрелся в руках Миллелитов. В такие моменты действительно хотелось себе Глаз Бога: просто создал порыв ветра или волну пламени — и противников уже нет. Руки довольно скоро затекли — воду и песок он всегда таскал весьма быстро, можно было отдохнуть, а тут приходилось стоять смирно. Понятно было, что это проверка — и очень не хотелось подвести Чжан Хэ и выронить в итоге меч. Сам согласился на это, надо теперь стараться — а иначе кузнец может и отказаться его учить. Из-за этого он почти не услышал следующую команду. — Теперь на шаг вперед. Так, нет, корпус тоже меняет положение, всегда стоишь боком. Меч выходит впереди, обычно сейчас и делается удар. Вся сила у тебя идёт не от руки, а от вращения корпуса. Поэтому никогда не бей, пока впереди левая нога, это очень неудобно. Но выпады наоборот надо делать, когда впереди как раз левая часть, чтобы был поворот. Ладно, я немного захожу вперед, просто повтори шаги с поворотом. Хорошо, вот теперь в конце добавь удар сверху вниз, будто в голову целишься. При ходьбе никогда не перекрещивай ноги.       Теперь болели не только руки, но еще и спина — и мышцы, и позвоночник. Хэй Чжу, по ощущениям, будто все пятнадцать лет совсем не шевелился, а теперь внезапно решил стать цирковым гимнастом. А кузнец всё не унимался: — Вес переноси на мыски, но высоко не поднимайся, а то собьют. Попробуй руку больше за спину завести. Вторую сильно в сторону не отводи, иначе отрубят.       Под конец Хэй Чжу сам еле держался на ногах без всяких толчков со стороны учителя — его сейчас могло повалить на землю и дуновение ветерка. Он хотя бы смог быстро отдышаться, значит немного сил ещё оставалось. Он всё же нарушил стойку, оперся руками на колени, пытаясь хоть немного передохнуть, но меч из рук не выпустил. Чжан Хэ спокойной скалой возвышался над ним, но внезапно хмыкнул и произнёс уже не своим командным тоном: — То есть попробовать сразиться ты уже не хочешь? — Хочу! — тут же подпрыгнул он, внезапно найдя в себе силы. Спина отозвалась жалобным скрипом, но Хэй Чжу старательно проигнорировал это.       Кузнец довольно усмехнулся и подобрал с земли небольшую ветку — вместо меча. Хэй Чжу уже за это был благодарен: его хотя бы сегодня не убьют. Скорость и быстрые ноги тоже имели свои ограничения: одно дело – убегать от стражи, когда можно разогнаться, другое – попытаться уклониться в ограниченном пространстве. Однако от первого рубящего удара сверху он смог увернуться: отошёл на пару шагов, помня не перекрещивать ноги, вновь встал боком вперед. От второго тоже. — Мы так с тобой до города дотанцуем, давай, либо пробуй отражать, либо атакуй. Могу чуть медленнее двигаться. — Нет, я справлюсь. — Как хочешь.       В очках было плохо видно, зато вокруг было тихо: дыхание, шаги, сердцебиение, свист воздуха при движении палки — было слышно отлично, нужно было лишь сосредоточиться. Времени только выцепить это из какофонии более мелких звуков едва хватало, но Хэй Чжу ужом извивался, стараясь не получить палкой по голове. Атаки не были слишком уж разнообразными — как и учил кузнец, шаг и удар. На правильный поворот уходило слишком много времени, и юноша боялся задеть Чжан Хэ, поэтому движения ощущались скомканными, замедленными. Еще один чужой замах — выставил руку с мечом, ветка шероховато съехала к гарде. — Если бы у меня был меч, ты бы мог сейчас остаться без пальцев, — по ходу сражения поучал его Чжан Хэ. — Рука хорошо защищена только на шпагах, где может быть полностью покрыта металлом. У катан гарда тоже закрывает, но она очень хрупкая, может развалиться от одного удара. А здесь неправильный угол наклона, и половины кисти уже нет. Так что постарайся не доводить до этого.       Хэй Чжу смахнул оружие противника в сторону, тут же неловко отражая атаку по собственным ребрам. Наверное, здесь так же, как и в шахматах, в которые они играют с Нин Гуан: нужно знать слабости противника и пользоваться своими преимуществами. Он заранее мог почувствовать движения соперника, был быстрым, но ему не хватало силы и мастерства. Чжан Хэ же был сильный, опытный, но с веткой ему было неудобно — ощущалось, что ему нужно оружие потяжелее. Наверное, со стороны они выглядели потешно. Ему самому махать мечом было трудно, тяжело, постоянно заносило в сторону за ним. — Атакуй мощнее, шире! Полностью маши рукой! Попробуй опять заблокировать через гарду, только меч переверни острием вниз.       Хэй Чжу попытался так извернуться — ребра неприятно хрустнули, но он умурился ещё и бок повернуть, чтобы не открывать корпус. Ветка благополучно соскользнула по лезвию вниз в воздух. — А сейчас ты мог рубануть мне по поясу, так что запомни это.       С этого момента кузнец начал будто специально наступать сильнее. Крестообразные атаки было почти невозможно блокировать, Хэй Чжу просто кружил вокруг, стараясь не путаться в ногах и хоть как-то пользоваться мечом. Разница в росте тоже ощущалась, целиться по голове было неудобно и сложно, поэтому он старался копировать движения кузнеца, смещая клинок немного вправо, чтобы бить под углом. Но всё закончилось весьма быстро. Хэй Чжу опустил меч, недовольно потирая место на голове, куда его аккуратно стукнули палкой. — Для начала неплохо, уворачиваться точно умеешь. — А ни для чего другого не хватает времени. Только начинаешь делать шаг, тебя уже со всех сторон исколоть могут! — начал возмущаться Хэй Чжу. — И просто рубить сверху неудобно. — Да, но это один из самых простых ударов. Надо же тебя хоть какой-то базе научить. Меня вообще отец пару недель гонял только со стойками, так что не переживай, все будет. — Он легко взъерошил кудри мальчишки. — Хочешь, покажу другой удар? — Естественно! — Такое же начало, шаг, а потом крест-накрест как можно быстрее. Лучше целиться по груди, по голове можно промазать. Здесь важнее всего именно скорость, а так просто чертишь «восьмёрку». Можно так ещё и неплохо отпугнуть противника.       Да уж, Хэй Чжу сейчас на себе это и испытал. Но, даже несмотря на поражение, на усталость, он все равно был счастлив. Теперь он хотя бы имеет представление о настоящем сражении, теперь он сможет кому угодно дать отпор. А уж от Чжан Хэ он был в полнейшем восторге. И на эти мгновения исчезли все тревоги, все волнения, все проблемы: сознание просто сосредоточилось на одной единственной цели — победить, выжить. Ему определённо нравилось это чувство — и тянущее напряжение в теле. Он радовался, что принял решение в пользу себя. — Спасибо за помощь. — Да обращайся, малец. Только постарайся потом в кузнице не отрубиться, работать всё равно придётся. — Так точно, — он не смог сдержать улыбку. — Я так понимаю, тренировки мы продолжаем.       Хэй Чжу согласно кивнул, наконец опуская меч острием в землю. Нет, к тяжести он ещё не скоро привыкнет, но на полноценно подходящий меч моры пока точно не было. Но это явно лучше, чем ничего. У него оставалось ещё немного времени, можно было отработать новые движения.

* * *

      Хотелось бы сказать, что неделя пролетела незаметно, но для Хэй Чжу она проползла со скоростью черепахи из долины Чэньюй — медленно, но, к сожалению, совсем не лениво. Выбирать пришлось действительно скоро, и он избегал важного разговора с Нин Гуан о дальнейших последствиях, как мог. Он объяснил ей ситуацию, но всё же надеялся, что изменения в привычном образе жизни не станут постоянными. Очень надеялся, потому что моры с одной только помощи в кузнице стало ужасно не хватать. Меч он всё-таки не купил, решил подождать момента получше. Зато тренировки истощали оставшиеся силы, и всё время утром до работы Хэй Чжу тратил на сон — сворачивался у печки в кузнице и ждал, пока кузнец не разбудит, чтобы приступить к очередному заказу. Оказалось, к постоянному шуму города можно привыкнуть довольно быстро, если достаточно устал.       Неделя прошла, и Хэй Чжу начинал понимать, что скучает. Они едва пересекались, чтобы поговорить после его работы, пока он шёл до дома, обсудить новости. И они уж точно не обсуждали то, что произошло тем вечером. Они говорили о надоедливых клиентах, о выходках Бей Доу, о его тренировках с мечом, но не более — словно обменивались дежурными фразами. Он думал о том, что вся ситуация выглядела так, будто он поделился своими чувствами и тут же придумал отговорку, чтобы исчезнуть. Но и Нин Гуан вела себя будто бы осторожнее. Они оба были заняты, но всё случилось слишком резко. Он убеждал себя, что это ненадолго, что нужно просто распределить время на тренировки, но пока что у него не было ни меча, ни времени на работу и нормальные встречи с подругой. Хотел как лучше, а получилось ещё хуже. Он каждый раз думал, что именно сегодня пойдёт к ней, а в итоге преспокойно сопел у печки. Зато Хэй Чжу перестал волноваться о беседах с братом по вечерам: та же схема, пришёл и сразу уснул, ушёл ещё до рассвета. Всё же игнорировать проблемы у него получалось превосходно. Однако увидеться, извиниться, обсудить надо было: он это понимал. План был вполне простой, но он мог сработать.       Всё изменилось буквально в один день. Чжан Хэ отливал и затачивал партию гвоздей, а Хэй Чжу, за неимением других занятий, вертел в руках подаренный ещё давно нож. У него было совсем немного людей, к которым можно было обратиться за советом. Он и с родителями в детстве предпочитал не обсуждать проблемы, вместо этого просто убегая из дома. Теперь с любым вопросом он мог пойти к Нин Гуан — только вот сейчас как раз не мог. А кузнец был явно опытнее, даже мудрее — и на тренировках относился к нему всегда с пониманием. Вот только спрашивать было всё равно неудобно. — Чжан Хэ… — М? — отозвался он, не отрываясь от шлифовального станка. — А ты в девушках разбираешься? — Смотря для чего тебе это, малец. Разговор с тобой я сейчас точно проводить не буду. — Какой разговор? — Ну…Разговор. Неважно. Что хотел? — Просто… есть одна девушка, — начал он, стараясь не давать лишних деталей. Не хватало ещё, чтобы кузнец понял, что это Нин Гуан. — Я с ней давно не виделся и хотел бы извиниться за это. Я думал, может, что-то ей подарить? — Цветы — беспроигрышный вариант. Если есть лишние деньги, купи заколку или браслет, только проверь, чтобы ничего свадебного не подарить, а то потом не отвяжешься. Это буквальное самое простое.       Моры, по-хорошему, не было и на приличные цветы — только если сбегать к холмам у Золотой палаты и нарвать полевых. С украшениями дело обстояло ещё хуже, но ему понравилась идея. Он ещё раз покрутил в руках нож, обдумывая разные варианты. — У нас ещё остался бамбук? — Я не закупал, но можешь поискать кусочки в остатках. Много надо? — Не больше ладони. Красители всё на том же месте? — Ага. Только учитывай, что в следующий раз сам будешь лак выстукивать.       Хэй Чжу в ответ только фыркнул. Подумаешь, всего часик поиздеваться над лаковым деревом, зато сейчас он такую штуку сделает! Остатки бамбука нашлись нескоро, но по размеру вполне подходили. Дизайн был почти готов. У него всегда лучше всего получались птицы: зяблики, даже пара фениксов, — из-за продолговатого плавного тельца, а дальше оставалось только небрежно добавить перьев. Он не был мастером и за городскими птицами наблюдал не то чтобы часто, чтобы запомнить строение с разных сторон, но он быстро учился, и картинки из книжек про природу помогали. Первым делом ножом очистил кору, кусочком угля наметил форму. Острый клюв, раскрытый рогатиной хвост, плавно переходящий в два зубчика заколки — из протяженной формы углы выбивались только расправленные крылья. Сильно объёмной делать не стал, чтобы не мешалась и удобно сидела в волосах. Было бы лучше сделать всё из металла, но Хэй Чжу боялся работать с мелкими деталями. Одно дело — отшлифовать наконечник стрелы, которую можно спокойно держать за древко, другое — вытачивать и полировать зубчики, которые в разы тоньше палочек для еды. К тому же, бамбук можно было спокойно склеить, если допустишь ошибку — он, конечно, постарается это не делать, но всё же. Зато металл выглядит гораздо лучше и дороже. Для Нин Гуан он бы и золото достал, но пока, к огромному сожалению, приходилось ограничиваться деревом. Он аккуратно вырезал основную форму, сильно не очерчивая детали во всех подробностях — немного пуха на шейке, короткий клюв, большие глаза. Только перья на крыльях лежали ровно, вырезанные вплоть до чётко обозначенных сердцевин. Теперь осталось только обработать поверхность, чтобы ни за что не цеплялось, и покрасить. В кузнице красителей было мало, их крайне редко использовали для декоративных элементов, но проблема была в другом. Заколка должна выделяться на волосах — а он даже не представлял, какого они у неё цвета. Можно было сделать нейтрально красной, но тогда украшение будет выглядеть слишком уж вызывающе. Да и не похоже будет на ласточку. Оставалось сделать натуральный окрас — черная спинка, белая грудка, а там уже Нин Гуан сама перевернёт в причёске, чтобы красиво было. Жаль, что золотой пудры у них не было.       Он провозился до вечера, отвлекаясь на помощь кузнецу. В доках ремонтировали какой-то корабль, поэтому с несчастными гвоздями они мучались, кажется, целую вечность. С другой стороны, лаку нужно было время, чтобы засохнуть, и Хэй Чжу хотя бы не слонялся без дела. Зато к концу рабочего дня заколка была готова, мора получена, можно было отправляться домой, отдыхать перед очередной тренировкой, а потом найти Нин Гуан и передать подарок. Он уже заранее начал подбирать слова для их разговора. Вот только планы разрушились в один момент. — Мастер Чжан, Хэй Чжу уже свободен? — прозвучало с улицы. Хэй Чжу тут же скорее запихнул подарок в сумку. — Как ветер, — усмехнулся кузнец. — Иди, не заставляй барышню ждать.       Хэй Чжу слетел по ступеням, чувствуя какое-то дежавю. Теперь надо было решать, когда подарить заколку, какой момент будет удобным. Ещё нужно было как-то обсудить, будет ли он и дальше на неё работать. Видимо, она сама и пришла, чтобы выяснить это. Он приготовился к вопросам, но Нин Гуан просто привычно подхватила его под руку и повела куда-то. — Мне нужна твоя помощь в верхнем городе, — начала она сразу по делу. — Что тебе там нужно? — они очень нечасто поднимались туда, только если находили что-то действительно редкое. Видимо, сегодняшние поиски Нин Гуан увенчались успехом. — У меня есть кое-что, от чего они не смогут отказаться. — А я здесь, чтобы тебя не ограбили? — Как раз покажешь, чему научился с мечом. Всем бандитам дашь отпор. — А как же Бэй Доу? — Я тебе доверяю больше, — сухо ответила она. — Приятно, конечно, но в чём дело? Ты ведёшь меня в неизвестное место, заключать непонятную сделку, а я даже не знаю, что за товар…       Она на секунду остановилась и сунула ему что-то в руку. Он попытался определить на ощупь — стеклянный кружочек в металлической оправе. Украшение какое-то? Было бы лучше, если бы он смог на это взглянуть, но Нин Гуан так же быстро выхватила это обратно. — Стекляшка какая-то? — Лучше! — она рассмеялась. — Боги сегодня на нашей стороне. Это самый настоящий Глаз Бога!       Теперь уже остановился он, утянув её за собой. Это была шутка? Судя по её реакции — нет. Ему нужно было посмотреть на него, хотя бы ещё раз подержать в руках. Источник божественной силы, могущественный артефакт — и ужасно редкий. Только заслужившие благословения Селестии люди могли получить его, самые добрые и благородные. Откуда тогда он у Нин Гуан? Нет, Хэй Чжу не сомневался в её доброте, но в благородности… — Нашла его в очередных руинах, — начала она возбуждённо отвечать на незаданные вопросы. — Видимо, принадлежал какому-то из мертвецов там. Он не горит, так что нам за него отвалят просто кучи моры! Сейчас его владельцем может стать кто угодно, и эти проклятые толстосумы отдадут буквально всё, чтобы заполучить эту силу, чтобы Глаз Бога пробудился у них в руках. Даже в погасшем состоянии он всё ещё крутое украшение. Мы будем купаться в золоте! — Но его нашла ты, почему «мы»? — Ты мой партнёр по поискам, даже если присутствуешь только в качестве моральной поддержки. — Но это несправедливо. — Пока я ещё ничего даже не продала, а ты уже делишь — так дела не делаются. — …Ладно, откуда начинаем? — В антикварной лавке можно выяснить контакты заинтересованных покупателей, устроить аукцион, а там уж кто больше предложит. Если правильно собрать покупателей, можно потом посоревноваться с Золотой палатой в количестве моры в наших карманах. — И что будешь делать с этим богатством? — Хм… открою лавку в верхнем городе на главной улице и буду закупать всевозможные товары прямиком из Фонтейна. Ткани, безделушки всякие, книги. Может, только после взятки мне дадут разрешение на самостоятельную торговлю. Ещё дом куплю там же. — Знаешь, как часто в них проникают всякие грабители? В газетах чуть ли не каждый день об этом пишут. — Тогда построю себе огромный дом за городом, чтобы Цисин и Миллелиты не прицепились. Там будет минимум три этажа, огромный сад, как в домах Инадзумы, и парочка хорошеньких служанок. — Не думаю, что тебе заплатят так много за один Глаз Бога, — фыркнул Хэй Чжу. — Во-первых, зависит от покупателей. Во-вторых, мы можем сделать целый бизнес! Искать погасшие Глаза Бога и продавать их богатым идиотам. В-третьих, у меня будет ещё и лавка, так что даже если мне не хватит моры, я её заработаю. Сам-то что будешь делать? — Брошу работу, — он проигнорировал, что вопрос был поставлен так, будто он точно получит эти деньги. — Ремонт дома сделаю, может, даже отдельную комнату брату, чтобы больше не видеть ни его, ни его змею. Меч куплю. — Это скучно! А если бы это были миллионы миллиардов моры, что бы ты сделал? — Вообще ни дня в своей жизни больше бы не работал, — честно повторил свой ответ Хэй Чжу. — И чем бы ты занимался? Без работы тоже скучно, я бы не могла представить свою жизнь без неё. — Ладно, одна идея есть, — сдался он. — Куплю корабль и поеду путешествовать. — Это уже интереснее. Меня возьмёшь? — Ты же жить не можешь без своей лавки. — Найму кого-нибудь, чтобы присмотрел за ней и отправлял мне по почте заработанные деньги. — А он не сможет себе лишнюю часть моры забирать? — ему тут же прилетело в бок. — Что ты постоянно только о плохом? То грабежи, то воровство. — Я стараюсь думать логично, предвидеть плохие исходы, — иногда действительно лучше заранее перестраховаться, чтобы тебя не ограбили даже на улице верхнего города. Хэй Чжу с того момента мору хранил только на самом дне сумки. — Очень скоро нас это совершенно перестанет волновать, если боги действительно на нашей стороне. А это так, иначе бы я эту штуку не нашла. И даже «молиться и верить» не пришлось! — видимо, они дошли до антикварной лавки, потому что Нин Гуан уже вступила в диалог с другим человеком. — Син Си, дорогуша, добрый вечер. — Что на этот раз, Нин Гуан? — Тащи сюда список своих самых дорогих клиентов, у меня сегодня настоящее сокровище, — радостно провозгласила она и, видимо, вытащила Глаз Бога, потому что хозяйка лавки издала удивлённый вздох. — На твой взгляд, сколько минимум за такое можно получить? — Сама прекрасно знаешь, что торги могут превысить и миллион. Дай-ка поближе посмотреть. — Не-а, и лучше минимум два миллиона, нам нужно разделить, чтобы и на лавку хватило, и на ремонт одного домика. И меч. — Ты продаешь, ты и выставляешь минимум, — цыкнула Син Си. — Мне нужно только убедиться, что это не подделка. — А как вы можете это сделать? — вступил в разговор Хэй Чжу. — Самое главное — Глаз Бога никак нельзя сломать. Ни расплавить, ни разбить молотком, даже падение со скалы он переживет. Далее можно провести анализ остатков элементальной энергии, я как раз новый прибор заказала: из Снежной, аналог приборов из Академии Сумеру для изучения аномалий, но гораздо дешевле. Ну и металл — подобного металла нигде в Тейвате нет. — Я уже пробовала его разбить, проверку прошёл, но можешь оценить сама, — отозвалась Нин Гуан. — Аукцион на будни, в середине недели, чтобы пришли только самые заинтересованные, и лучше не подключать в это Цисин. И мне всё же нравится идея с подобным бизнесом, в конце надо будет намекнуть, что скоро будет ещё одни торги. — А если ты не найдёшь ещё один Глаз Бога? — Хэй Чжу пытался как-то уследить за её грандиозными планами. — Я хоть на самое дно Разлома залезу, но достану, и даже не один. Знаешь, сколько старых героев умерло на этих землях? Большинство Глаз Бога сейчас погребены — а новые владельцы появляются раз в десятилетие по два-три человека на целые регионы. Дефицитный продукт — и знаешь, сколько людей хотят стать теми самыми двумя-тремя счастливчиками? Это же мечта каждого человека. И эта мечта принесёт мне чертовски много моры.       В ту же секунду мир громыхнул, пространство вокруг озарилось ярким золотистым светом, который осел до одной точки. Хэй Чжу на секунду потерялся и, даже когда вновь наступила темнота вечера, не мог понять, что произошло. И этому точно не помогли восторженные вопли Син Си спустя секунды тишины. — Госпожа Нин, я вас поздравляю! Действительно чудо! Кто бы мог подумать, но вы точно этого достойны! — Нин Гуан? — осторожно спросил он, чувствуя её присутствие рядом, но не слыша, что происходит. — …И чему тут радоваться? — наконец угрюмо отозвалась она, тон опасно балансировал на грани недовольства и ярости. — Как мне теперь его продать? Как мне теперь свой миллион моры получить? Да лучше бы он в Бездну провалился.       Все изменилось буквально в один день. В одну наполненную светом секунду. И Хэй Чжу не совсем понимал, что делать дальше. Правильно было бы поздравить подругу — она получила то, о чём каждый мог только мечтать. О чём он сам мог только мечтать. Но её, видимо, это расстроило — значит, следовало её подбодрить. Но что он мог предложить взамен миллионов моры? Выкинуть несчастный Глаз Бога? Попробовать его погасить обратно? Настойчиво молиться богам, чтобы они забрали его? Но это же такой шанс — получить силу, магию, признание. Помимо того, что иметь способность управлять элементами ужасно весело, это даёт возможность того, чтобы тебя заметили. Нин Гуан правильно сказала — пара счастливчиков в десятилетие, и каждый хочет стать ими. Это же как герои из сказок и легенд, но которых можно увидеть вживую, поговорить, пожать руку. Они были избраны богами, чтобы Тейват процветал.       Это знак, что где-то наверху тебя любят. Хэй Чжу не сильно жаждал внимания общества — предпочёл бы вообще этого избежать, — ему больше нравилась возможность облегчить жизнь магией. Огонь точно помог бы ему в кузнице, а летать просто весело. Но Глаз Бога также дал бы ему ответ на давний вопрос о Судьбе, хоть и он и не был теперь таким актуальным. Нин Гуан невообразимо повезло — как вытянуть золотой билет в лотерее жизни и сорвать главный приз. Нужно срочно убедить её, что плюсов здесь гораздо больше, они уж точно перевешивают любое количество моры, чтобы она не выбрасывала свой шанс.       Они отошли от лавки, пока не привлекли слишком много внимания, Нин Гуан всё ещё молчала, зато Хэй Чжу теперь чётче чувствовал пульсирующую, потрескивающую энергию от артефакта. М-да, сегодня точно не будет уже удачного момента, чтобы подарить заколку. — Зато теперь будет возможность заработать ещё больше моры. Если захочешь, сможешь сама, как Властелин Камня, её чеканить. — Боюсь, Золотая палата не очень это оценит. — А нам не обязательно им об этом говорить, — попытался пошутить он, но безуспешно.       Повисла неловкая тишина, пока Хэй Чжу старался подобрать слова. Взывать к логике со своей позиции он не сможет — ибо позиция ограничивалась словами «это весело» и «у меня был экзистенциальный кризис в десять лет». Вряд ли Нин Гуан сможет ей проникнуться. Но все эти годы она потратила, убеждая его и всех вокруг словом и делом, как важна для неё её работа, будущая собственная лавка. Наверное, впервые она полностью раскрыла свои мотивы только в тот вечер, когда они внезапно разоткровенничались, — либо Хэй Чжу просто запомнил его лучше всего. Да, в итоге она достигнет своих целей не упорной работой на протяжении десятилетий — а именно столько такие планы у обычного человека и займут, — но ведь это и лучше, она сэкономит силы и время на что-то ещё более грандиозное. К тому же, она и так уже много трудилась.       Возможно, это было немного эгоистично — убеждать подругу принять то, что сам был бы не против получить. Но он не чувствовал зависти. Она была действительно этого достойна, как ему казалось. Её избрали сами боги — и он впервые был с ними согласен, понимал причины их решения. Тем более, от Глаза Бога уже не избавиться — нельзя же забросить его обратно в Селестию. Чисто физически не докинуть, даже с самой высокой горы Тейвата. — Всё как-то слишком просто, — будто вторила его мыслям Нин Гуан. — Слишком чудесно. — Ты только что надеялась в одну секунду получить миллионы моры. Разве это не чудо? — Нет. С тем же исходом я могла бы найти и продать слиток золота или необнаруженную археологами статую Властелина Камня. — А это не было бы чудом? — искренне спросил Хэй Чжу. — Как ты думаешь, часто ли люди просто находят слитки золота? Или погасшие Глаза Бога? — Явно чаще, чем они пробуждаются у них в руках. — Но пробуждение уже погасшего происходит явно реже, чем обычное получение. — К чему ты ведёшь? — Раз уж с тобой произошла такая череда чудес, и от них никак не избавиться, может, стоит ими воспользоваться? Ты сама меня учила, надо использовать всё, что есть в твоём доступе, чтобы получить выгоду. Теперь ты сможешь получить разрешение и ресурсы на самостоятельную торговлю. — Просто я представляла себе это совсем не так. Я думала набраться опыта, закрепить как можно больше связей, собрать мору на покупку собственного здания, а дальше уже обращаться в Цисин за официальным разрешением. А сейчас я могу перейти сразу к последнему пункту, ведь какая-то светящаяся стекляшка сделала меня особенной. Ведь все будут смотреть на неё, а не на мои заслуги. Это же послание от богов. — Тебе не просто так дали Глаз Бога. Значит, что ты изначально была особенной, сейчас тебе лишь дали возможность показать это большему количеству людей. Показать, что ты — больше, чем эта стекляшка. Ты же хотела быть на вершине лестницы — а там всё равно придётся работать, чтобы тебя не скинули обратно. — Знала бы я тогда, чтобы ты будешь использовать мои слова против меня же, я бы это не говорила, — слабо усмехнулась Нин Гуан. — Использую всё, что есть в моём доступе, — рассмеялся он в ответ. — Какая же тебе выгода от этого?       Хэй Чжу задумался. Личной выгоды от этого точно не будет — он так и останется в кузнице, в тесном доме с братом. Но Нин Гуан вырвется за пределы пропахшего рыбой порта, шумного рынка и грязных площадей. Пройдёт немного времени, и она будет в дорогом прекрасном платье сидеть на верандах чайных домов, гулять по верхним террасам, наслаждаться вечерами за светскими беседами. Он легко мог представить её с веером, а не со старым пером и стопкой документов в руках; с золотой шпилькой, а не той, что сейчас лежала в его сумке; гордо сидящей среди богатых торговцев верхнего города, а не неотесанных матросов. И это казалось правильным. — Ты будешь счастлива, — тихо наконец ответил он. — И я тоже буду счастлив, потому что… я благодарен тебе.       Она ответила не сразу. Они прошли несколько шагов в полной тишине, Хэй Чжу наконец ни о чём не размышлял — все мысли он уже произнёс, обратил в слова. Осталась только пустота. Следующее, финальное решение было полностью за Нин Гуан, он уже никак не мог повлиять на него. — Я обсужу с папой, что можно сделать, — всё-таки согласилась она. — У него куда больше знакомств, возможно, он сможет устроить нечто большее, чем просто лавка. — Наконец проснулся аппетит? — подколол он. — Использую всё, что есть в моём доступе. — Я не удивлюсь, если через неделю ты будешь править всем Ли Юэ и обойдёшь Властелина Камня по количеству моры. — Неа, — шутливо отмахнулась Нин Гуан. — Это будет уже завтра, через неделю будет весь Тейват. — Тогда буду ждать с утра извещение, что все жители Ли Юэ отныне и впредь должны поклоняться великолепной королеве Нин Гуан. — А заморские черти из Сумеру? — хитро протянула она. — Они в первую очередь. — Тогда пойду готовить своё королевское платье. Неожиданно, конечно, сегодня получилось, — устало вздохнула она. — Не то слово. — Постараюсь завтра встретить вечером, но сам понимаешь… — она замялась. — Сейчас наверняка многое изменится. — Дел у тебя уж точно прибавится, — понимающе кивнул Хэй Чжу. — …Наверное, теперь точно не сможем, как раньше, заниматься нашими поисками, — она звучала действительно обеспокоенной. Он уже хотел успокоить, что в последнее время они и так не ходили из-за его тренировок, но Нин Гуан продолжила. — Зато у тебя будет свободное время. Может, тоже подумаешь о некоторых изменениях? Своё дело, например. — Подумаю, — искренне ответил он. В любом случае сейчас придётся искать вторую работу или договариваться с кузнецом о полном рабочем дне и участии в делах кузнецы, иначе они с братом долго не проживут. — Тогда скоро жди новости.       Они попрощались, Хэй Чжу вновь свернул на дорогу за пределы города. Наверное, он всё же был рад такому исходу — хоть кому-то из них повезло. У Хэй Чжу, конечно работало его старое правило, что после плохого всегда будет хорошее, но вряд ли Небеса когда-либо будут к нему благосклонны. И, наверное, это хорошо — чем меньше внимания богов он будет привлекать, тем лучше. Судьба всё же должна существовать, и он пока что был доволен своей.

* * *

      Город быстро наполнился слухами. Хэй Чжу благодарил предков Чжан Хэ, которые смогли получить место для кузницы на главной улице среднего уровня, ведь рядом находились одни из главных мест для обсуждения сплетен. Люди гуляли по площади, останавливались у стойки Гильдии искателей приключений, обедали в ресторанчиках, иногда даже заходили в кузницу — и получался вечный поток информации, которую передавали из уст в уста. Это отлично скрашивало скучные дни на работе, Хэй Чжу сидел и внимательно слушал, как очередные старушки жаловались, что в стране Гео Архонта руда стоит слишком дорого. Зачем им нужна руда — непонятно, но они очень смешно ругались на продавцов, и это было явно лучше, чем слушать грохот порта. Но сейчас его действительно интересовало, что говорили люди на улицах. Потому что говорили они о Нин Гуан.       Очевидно, у её отца на самом деле было много знакомств, потому что о выкупе небольшого помещения на первом этаже в верхнем городе гудели уже через пару дней. Но действительно всполошились все, когда новая владелица появилась на публике с весьма занятным украшением на поясе — золотым Глазом Бога, который тут же привлек всеобщее внимание. Имя Нин Гуан тут же заполнило рынки и площади: коллеги с восхищением рассказывали о её торговых делах, прохожие обсуждали Глаз Бога, а некоторые вспоминали о её детстве на улицах. Если у кого-то и были к ней претензии, то они утонули всё в том же золотом свете артефакта. Однако Нин Гуан была отчасти права: все толпились у дверей её новой лавки, но не за товарами, а за хотя бы взглядом на магическое послание богов. Хотя, насколько он слышал, она довольно быстро воспользовалась этим, и с пустыми руками из её магазинчика почти никто не уходил. Сам Хэй Чжу лично посетить подругу не мог — пусть и хотел больше всего на свете посмотреть на неё среди красного дерева богатых домов. Но в кузнице он теперь сидел от рассвета и до заката, теперь его работа не ограничивалась обработкой стрел, разжиганием печи и вырезанием рукоятей, и вечером путь его был ограничен дорогой до дома. Порой возвращался он уже за полночь, ведь Чжан Хэ выделял пару часов в день на обучение простым техникам изготовления базовых вещей, оружия и инструментов. Его первый меч был просто ужасен, поэтому Хэй Чжу не сопротивлялся, не возмущался и старался чётко следовать указаниям мастера. К вечной усталости он уже привык — успокаивал себя тем, что однажды все эти действия станут знакомыми, лёгкими, и тело не будет так болеть. Всё же хорошо, что он не пошёл работать в шахты.       Однако рано или поздно ему нужно было зайти к ней — хотя бы отметить произошедшее. Только вот он предполагал, что это не так сильно будет отличаться от празднований дней рождений — они вместе купят печенье или сладкие булочки, а потом придёт Бэй Доу с «позаимствованным» вином. Хэй Чжу дали попробовать его на двенадцатый день рождения — потом весь вечер был как в тумане, и больше ему уже почему-то не давали. Но всё равно было весело. А ещё это будет хороший повод наконец отдать заколку. План был почти идеальным: позвать Бэй Доу, накупить сладостей на рынке, устроить Нин Гуан сюрприз, а потом, вечером, передать подарок. Оставалось только найти свободный день.       Но дни шли, слухи росли. Нин Гуан была повсюду вокруг него, но при этом очень далеко. Он радовался, но всё же вновь погрузился во вполне понятную тоску. Да, они обсуждали, что в ближайшее время дел у обоих точно прибавится, и всё же было немного грустно. Получалось, что они сперва не виделись из-за его тренировок, встретились на один вечер и теперь опять не виделись уже из-за работы. Возможно, так и было у взрослых — у них появлялись свои заботы, семьи, и они уже гораздо реже встречались с друзьями детства. Конечно, это были лишь логичные предположения — сейчас из взрослых в его окружении был только старый кузнец Чжан Жоу и отец Нин Гуан, но с ними он пересекался редко и уж точно не спрашивал, сколько времени они проводят со своими друзьями. Отец ещё реже рассказывал о своих давних знакомых, о коллегах, и Хэй Чжу ни разу их не встречал — мама же предпочитала хранить молчание о своей семье, своём детстве, лишь иногда упоминая незнакомые имена и места. Спустя столько лет, когда он вырос, ему казалось это странным — но уже ни у кого не спросишь, не попросишь рассказать правду. Так что он с этим смирился — что он никогда не узнает, простили ли бы они его, что они с братом так и не нашли и не похоронили их тела. Так странно осознавать, что когда-то на земле были люди, которые были важны для тебя и которых, кроме тебя же, никто больше не знает — что только ты несёшь в себе память о них, что как только умрёшь ты, окончательно умрут и они. Хэй Чжу стукнулся головой о печь в попытке вытрясти из головы подобные мысли. Начал с тоски о подруге, пришел к размышлениям о смерти и воспоминаниям о детстве, которые могли быть только материалом для кошмаров.       С другой стороны, не приклеенными же им друг к другу всё время ходить? Не будет же он гулять рядом с ней по верхним террасам, сидеть на верандах чайных домов? Он — и в рубахе из дорогой ткани, которая даже нигде не натирает? Он — и с золотыми кольцами, которые оттягивают пальцы? Он — и с нефритовой заколкой в волосах, которые впервые не выглядят, как гнездо вороны? Он никогда таким не будет. Его участь — сажа на лице, мозоли и порезы на пальцах, протёртые колени на штанах и полупустой кошелёк. Нож и молот, а не веер — даже не перо. Она будет двигаться дальше, он останется здесь — однако всегда будет рад встречам с ней. Только хотелось бы, конечно, чтобы они происходили чаще. Хотя сейчас ей наверняка нужно было время всё организовать, привыкнуть к новой жизни. Умом Хэй Чжу отлично понимал всё это, все причины, и всё равно… тоска. Хотелось опять стукнуться о печь, чтобы ещё и чувства из себя выбить.       Наконечник для копья получился довольно тяжелым, но, как сказал Чжан Хэ, с этим можно было работать. Правда, половину толщины пришлось срезать при заострении — и за подобную трату металла его совсем не похвалили. Весь вечер потратил на шлифовку, но зато больше работы на день кузнец ему не давал — то есть освободился чуть раньше, даже до полуночи. Это был его единственный шанс. Как только наконечник был протерт от пыли и стружки и достаточно обработан маслом, Хэй Чжу выпорхнул на улицу, на бегу прощаясь с кузнецом, и припустился в верхний город. О местоположении новой лавки он знал лишь по разговорам, поэтому пришлось побегать среди домов, пока наконец ему в лицо не ударил запах свежей краски и дерева. Он подошел поближе, чтобы аккуратно оглядеться. «Величие феникса» было выведено позолотой на двух языках над входом, который закрывался полупрозрачной шторой, и чуть ниже — надпись на лиюэйском, в которой Хэй Чжу смог разобрать только слова «торговля» и «справедливость», но довольно легко определил её как морализаторскую пословицу. Такие таблички были не редкостью среди торговцев, особенно в верхнем городе, где предпочитали традиционность. Снаружи висели разноцветные фонарики и ленты, которые чуть выбивались из общего стиля улицы — то есть сразу выделяли вход в лавку. Нин Гуан действительно была умницей — учла все трюки, которым она сама его учила. Хэй Чжу просто был рад, что смог это увидеть — что хоть какая-то важная часть их жизни не прошла мимо него в темноте. Но как только изнутри послышались шаги, зашуршала ткань, он вновь погрузился в реальность. — Это великолепно. — Сразу к главному, да? — усмехнулась Нин Гуан, выходя к нему на улицу. — Ни «привет», ни «как дела». Где твои манеры? — Прошу меня извинить, но какие же манеры могут быть у подмастерья кузнеца, госпожа? — он склонился в шутливом поклоне. — Я могу лишь кланяться вам в ноги, пока вы не запретите пачкать свой порог уличной грязью. — Пока что я запрещаю не пачкать его. Проходи уже, чего стоишь.       Честно, в последнее время он скорее предпочитал находиться на улице — в других помещениях, иногда в открытых уличных лавках, начинала болеть голова. Он списывал это на летнюю жару и то, что подобные магазинчики уж очень любили завлекать всевозможными ароматами. У Нин Гуан пахло медом, корицей, чем-то мягким древесным, а ещё кислым и пряным — как только он отвернулся от неё, чтобы осмотреться, он заметил палочки с благовониями. Чуть дальше на стене висели амулеты для удачи и защиты от нечисти, но Хэй Чжу не обратил на них особо внимания. Они встречались почти в каждом доме, тем более в каждой лавке — даже в кузнице висела пара талисманов напротив печи. Зато его привлекли товары. Прилавки были почти пустыми, но все же на них лежали рулоны необыкновенно мягкой ткани — не шёлк, намного тяжелее, но цвета были гораздо более насыщенные. — Я подумала, что всё же не стоит отказываться от контрактов о перепродаже рыбы и руды, так что разнообразия поставок пока нет — задумчиво начала она. — Ну и качество, конечно, не фонтейнское — дешевле возить из Мондштадта. Остатки из папиной лавки уже раскупили, так что наконец-то, слава богам, покупателей мало. — Ты так быстро всё организовала… — У меня было много времени всё распланировать. Папа поделился половиной своих контрактов и семейными сбережениями. К тому же, нам помогли найти достойный банк, чтобы взять там немного взаймы, — она вздохнула. — Ладно, взять очень много. Теперь до самой старости выплачивать буду, если только не передам долг детям и внукам.       Хэй Чжу порывался предложить свою помощь, но вовремя остановился. У него самого были почти постоянные проблемы с деньгами — и он не собирался обещать того, что потом не сможет выполнить. — У тебя сегодня вечер свободен? — нарушила Нин Гуан неловкое молчание. — Да. А что? — Хочу тебя кое с кем познакомить, но сперва мне надо отправить им послание, — шаги, хлопок ящика, шуршание бумаги — видимо, она уже занялась этим. — Если что, сзади в подсобке можно умыться. — Важно произвести нормальное первое впечатление? — устало вздохнул он, поняв её намек. — Очень.       Это прозвучало довольно пугающе. С кем же ему придётся встречаться, раз надо будет так стараться? Возможно, с какими-то новыми знакомыми или друзьями Нин Гуан. Если так, то он будет даже рад. С Бэй Доу, когда её привели знакомиться, они тоже вполне сдружились, хоть и общались только через Нин Гуан. Да и с кузнецом девушки могли перекинуться парой слов. С слишком большой компанией ему будет не очень комфортно взаимодействовать, но хотя бы будет приятно знать, что на этих улицах за его подругой кто-то приглядывает. Жаль, конечно, что сегодня не получится отпраздновать, но это же не последний день в их жизни — соберутся завтра или в другой день. Он послушно отправился в подсобку, где был едва обустроен небольшой ванный уголок — маленькая кадка с водой, полотенце и зеркало. С первого взгляда было понятно, что для Нин Гуан было важнее: зеркало крепко висело как раз примерно на уровне её роста, в то время как всё остальное стояло на полу — чтобы помыть руки, приходилось бы сильно наклоняться. Вполне логично — работа у неё теперь была не пыльная, а поправить прическу или платье, чтобы выглядеть красиво перед покупателями, было нужно. Он быстро протёр руки и лицо влажным полотенцем, стараясь не смотреть в зеркало и заодно не вспоминать тот единственный раз, когда Нин Гуан повела его в общественные бани. Эх, знал бы заранее о такой важной встрече, не обрабатывал тогда сегодня наконечник маслом — оно тёмными разводами осталось на ладонях, и даже молитвы и божественное вмешательство не помогли бы сейчас. Ну и ладно, Нин Гуан же не говорила ничего про то, что он должен выглядеть полностью идеально.       Он вышел в одно время с шуршанием ткани на входе — сперва испугался, что пришли покупатели, но потом узнал походку подруги. Видимо, та уже отправила своё послание. — Я ведь не получу ответ, кто это? — Это сюрприз, — хитро улыбнулась она. — Хочу сохранить интригу. Но тебе нужно будет применить всё свое обаяние… хотя нет, лучше не надо. — И что это значит?! — Ты и так постоянно выглядишь слишком угрюмым, но попытки казаться приветливым всё немного ухудшают. — В смысле? — Хэй Чжу честно не мог понять, что она имеет в виду. Он всегда хотел казаться приветливым. Правда, для этого особо не было причин. — Словно… — она задумалась. — Словно не знаешь, как показывать эмоции. Когда надо улыбаться, когда надо хмуриться. Было бы видно по глазам, но… Впрочем, забудь. Не знаю, зачем я вообще начала этот разговор. — Зато теперь я знаю, что со мной что-то не так. — Нет, всё так! Просто постарайся сегодня не выглядеть так, будто несёшь на себе все прошедшие, нынешние и будущие страдания жителей Тейвата. — Сделаю всё, что в моих силах, — усмехнулся он, старательно улыбнувшись.       У входа кто-то очень вовремя постучал, но внутрь не зашёл. Хэй Чжу только порадовался, что Нин Гуан отвлеклась от диалога. Подобную проблему он замечал и в общении с Бай Чжу — только, скорее, её обратную сторону. Он просто уже очень давно не видел людей, помимо своего брата. Печально, но что поделать? Принудительно бежать отсюда всё ещё не хотелось. Но и разбираться сейчас со своей мимикой ему тоже не хотелось, поэтому пока предпочел игнорировать замечание подруги. — Нас ждут в соседнем ресторане через полчаса, — радостно объявила она, вернувшись в лавку. — Так быстро? — Дело срочной важности — и нам очень в этом повезло. Иначе пришлось бы ждать целую неделю, а то и больше, пока все соберутся. — Видишь, ты теперь важная птица. Всё-таки стекляшка оказалась полезной. — Не отрицаю, — со скрытым недовольством протянула Нин Гуан. — Но пока больше помогает просто его наличие, чем он сам. — Кстати, уже пробовала его использовать? — Немного, при проверке руды. Помогает определить качество и примеси. Да, не совсем бесполезный, — цыкнула она. — А более глобально? У тебя теперь есть власть над всей землей, камнями и рудой. Неужели тебе не было интересно, сможешь ли ты, например, сравнять с землей скалы у гавани? — Но мне нравятся эти скалы, зачем их разрушать? К тому же, мне кажется, ты немного преувеличиваешь силы Глаза Бога. — В историях их владельцы сражались почти наравне с Архонтами. Шан Хуоджин во время атаки на его родную деревню смог создать над ней купол из прочного железа, который продержался недели, пока к ним не пришло подкрепление. — И все же ключевое слово «почти». Это просто истории, им свойственно преувеличивать. — А Лей Мейлин могла призывать шторм, который иногда закрывал половину Ли Юэ, а её молнии могли рассекать камни. — Такое под силу только Электро Архонту, так что слабо верится. — А может, это правда. Я читал, что археологи находили те расколотые камни там, где Электро Архонт точно не была. — В сказках?       У него промелькнула мысль, что где-то он уже слышал это, что у него уже был этот разговор, и тогда он был на месте Нин Гуан. И сейчас ему очень хотелось доказать свою правоту. Получается, тогда его мысли были не верны? Он не отказывался от своих слов, что сказки не могут быть правдой из-за их счастливого конца. Маятник удачи всё равно рано или поздно качнётся в обратную сторону — так работает жизнь. Очередное проклятое «хорошее после плохого» — Хэй Чжу не думал, что слова отца будут так долго его преследовать. Но остальное же должно на чем-то основываться. Всем сказаниям о Властелине Камня есть подтверждение — тот же каменный лес Гуюнь. Почему подобное нельзя сказать и о людских подвигах? Им дарована часть божественной силы — почему бы не воспользоваться ей на полную? — В сказках есть правдивая основа. Возможно, эти герои не были так велики, но они чем-то запомнились людям. Пусть даже если их и упоминают только в потрёпанных сборниках легенд и в полупустых чайных домах. — Только вот люди не могут превзойти богов, как бы им ни хотелось. — Да, на то они и боги, — быстро согласился он, хоть и не совсем искренне. — Но раз Глаз Бога позволяет превзойти людей, то можно превзойти и тех, кто владеет Глазом Бога. Нужно лишь немного воображения. Всё зависит от самого человека. Можно стать богом среди людей. — Осторожней, Хэй Чжу, — шутливо, но как-то опасно серьёзно ухмыльнулась Нин Гуан. — А то сейчас поджарят тебя молнией и превратят в лягушку, а мне потом с тобой по болотам таскаться. — Да ладно тебе, я буду крутой лягушкой, — попытался поддержать шутку Хэй Чжу, уводя от темы богов, пока его действительно не постигло их наказание. В нём и так было мало веры, а его дальнейшие рассуждения могли привести к абсолютно еретичным выводам. — Я выброшу тебя из окна в первую же секунду, а дальше спасайся сам, — угрюмо ответила она. — А у нас здесь сплошные журавли, вороны и чайки. — Ну хотя бы моё наказание будет не долгим. Можно ли это считать милостью? — Только если очень спорной. — А можно ли это тогда считать наказанием? — он просто не мог остановить поток вопросов. — Боги определённо рассчитывают, что я проведу всю свою жизнь в облике лягушки. Но если я тут же умру, наказание закончится — и это не то, что они хотели. Но если они решают судьбу каждого человека, то они должны знать о моей скорой смерти — и тогда они бы выбрали другое наказание или не накладывали бы его вовсе. Получается...       Нин Гуан издала какой-то сдавленный писк, вынуждая его замолчать. В этом была своя логика – если Архонт мог спуститься раз в год, чтобы поделиться советами, то он так же мог спуститься и покарать сомневающегося человека. Но Хэй Чжу ведь не имел в виду ничего серьёзного, уж точно не хотел оскорбить. — Я просто рассуждал. — Те же самые сказки показывают, что иногда это плохая идея, — Нин Гуан звучала уставшей, но не рассерженной. — Но там есть и хорошие. Например, узнать свою новую силу. — Пока что у меня нет в этом потребности. Потом... посмотрим. — Сможем вместе тренироваться. Я с мечом, ты с магией. Раз уж в ближайшее время не будет возможности погулять. — Посмотрим, — уклончиво ответила она. — Пока что надо собираться, нас ждут. — Я достаточно прилично выгляжу? — Сойдёт. — Это ты так честна со мной или преувеличиваешь, чтобы не ранить мои чувства? — Ты же знаешь, я всегда с тобой честна, — игриво отшутилась она. Хэй Чжу лишь печально хмыкнул, не желая сильно цепляться за некоторые мысли.

* * *

      В ресторане было душно. Сладкий запах цветов смешивался с ароматом дыма и еды. Хэй Чжу успел быстро осмотреться, чтобы не спотыкаться потом о столы и стулья, — место было огромным и ужасно дорогим. Какие же теперь друзья у Нин Гуан? Видимо, под стать её нынешнему статусу. У него появилось неприятное предчувствие, что встреча вряд ли пройдёт в действительно дружеской атмосфере. Ну, то есть он сомневался, что вечер закончится рассказыванием анекдотов и позорных историй друг о друге. Слишком уж пафосное место. Хэй Чжу заранее постарался выпрямиться — сильно выше или внушительнее это его не сделает, но всё же будет слегка получше. В середине комнаты было слишком много людей — шумно, беспорядочный ритм голосов и пульсации. У него было всё меньше уверенности, что встреча пройдёт хорошо. К несчастью, Нин Гуан повела его прямо в толпу. На месте он почти сразу замер, сосредотачиваясь на том, что происходило вокруг. Он слышал каждое их движение, каждый их вздох — и точно знал, что если им с Нин Гуан придётся бежать отсюда, то сам Барбатос их не догонит. — Госпожа Нин! Вы уже приняли решение? — немолодой мужчина, дыхание которого пахло вином. Хэй Чжу напрягся. — Это мы тоже сегодня обсудим, — тактично ответила Нин Гуан. — Но сперва хочу представить вам моего друга, Хэй Чжу. — Мы так рады наконец с тобой встретиться, мой мальчик, — ещё один голос, женский, чуть хриплый. — Госпожа Нин так много о тебе рассказывала. — А вы…? — он чуть потерялся, не зная, что ответить. — Её новые коллеги, если так можно сказать, — третий голос, насмешливый. — Нин Гуан ещё не вступила в какую-либо торговую гильдию, но мы готовы всё равно ей помочь в её деле. — Просто так? — Извините, он довольно прямолинейный, — нервно усмехнулась Нин Гуан. — Ничего страшного, — опять второй голос. — Зато видно, что мальчик весьма умный. — Но не слишком, — цыкнул кто-то рядом. Хэй Чжу потерялся в какофонии голосов, уже почти не различая их. Но хотя бы Нин Гуан была рядом. — Вспомни себя в его возрасте. — В его возрасте у меня уже были контракты с гильдией «Фэйюнь». — Не все же такие одаренные, как ты. Только, разве что, госпожа Нин. — Госпожа Нин — чудесное исключение из правил. — Право, не стоит, — она звучала непривычно довольной, даже смущенной. — Мы ведь не за этим собрались. Вы уже очень сильно мне помогли, но мой друг в той же степени достоин вашего внимания. — Посмотрим, посмотрим. Юноша, ты же работаешь в кузнице? — Я ученик мастера Чжана, — коротко ответил Хэй Чжу. — Жаль, что не старого, — опять кто-то недовольный. — Тот был посговорчивее. — Я застал его, — неловко замялся он, не зная, что ещё сказать. — Но я тогда больше просто помогал по мелочам, а сейчас мастер Чжан действительно учит меня своему мастерству. — Ну ничего, мальчик мой, это поправимо, — ложная мягкость. Вот с распознаванием эмоций по голосу у него никогда не было проблем — и уже его подозрения о неладном лишь подтвердились. Но про него опять словно забыли, обращаясь только к Нин Гуан. — Должна признать, твой план по реформации и автоматизации кузницы довольно глобальный, но он может сработать. — Что? — выдохнул Хэй Чжу. — Я благодарна, — его подруга тщетно пыталась скрыть радость в своём ровном тоне. — Можно тогда и его включить в сделку? — Какую сделку? — уже скорее просипел он, совсем запутавшись. — Нин Гуан, пожалуйста. — Извините, мы отойдём ненадолго, — всё же послушала она.       Она схватила его за руку и повела в сторону — не плавно и мягко, а более требовательно. Он чувствовал её раздражение, хоть и умело скрытое, — и он слышал недовольный шёпот и смех за спиной. Иногда он проклинал свой слух. — Пожалуйста, объясни, что здесь происходит? — испуганно прошипел Хэй Чжу. — Какая сделка у тебя с этими людьми? — Они помогли мне найти и получить здание без особых проблем, они помогли мне найти достойный банк, я в шаге от того, чтобы заключить с ними контракты на такие суммы, которые мы и представить раньше не могли. У господина Ганга договоры с торговой гильдией «Фэйюнь». У госпожи Бо в руках почти вся деревообрабатывающая промышленность Ли Юэ. У господина Фухуа дядя работает на одного из Цисин и северные шахты. Это и есть вершина лестницы — и они готовы поднять меня на свой уровень. Всё, что есть в доступе, — я свой шанс не упущу. — Но что будет взамен? Ты подумала об этом? — Конечно я подумала, за кого ты меня принимаешь. Всего лишь часть прибыли и поддержка их интересов. — Один из которых — кузница? — Ты ведь согласишься, что ваша кузница неэффективна? Всего два человека, один из которых только учится. А вам нужно поддерживать целую армию в рабочем состоянии. В Фонтейне уже давно всё делают специальные машины — и ходят слухи, что и Снежная станет тоже их использовать в скором времени для нужд Фатуи. Почему мы должны быть хуже? — Твой аппетит растёт с каждой секундой. — У меня наконец есть возможность его удовлетворить. Чтобы закрепить своё имя наверху, мне нужно что-то грандиозное. Раз уж остальные отрасли заняты и без борьбы там не пробиться, можно начать с кузницы — а там и прямые контракты с Цисин и Миллелитами. Чжан Хэ один — его легче уговорить. — Но весь род Чжан Хэ веками работал в этой кузнице, это их искусство. Они помогли мне встать на ноги, я треть своей жизни провел там. Что ему потом делать? Что мне потом делать? — Никто же вас со скалы в море выкидывать не будет. Просто научитесь пользоваться машинами. Подумай об этом — у вас будет поддержка не только Миллелитов, но и половины городских торговцев. И не простых торгашей, которые продают рыбу в порту, — верхушки. Тех, кто сейчас с нами в одной комнате. Время, пока будут заключены договоры с Фонтейном о поставке и обучении, может затянуться, а вас всё равно будут спонсировать. Тебе ведь больше не придётся постоянно волноваться о море — вы с братом наконец заживёте спокойно. — Но ведь это не отменит того, что реформа когда-нибудь свершится, — она говорила слишком сладко, но Хэй Чжу всё ещё сомневался. Хотя с каждой секундой с горечью понимал, что логика в ее словах есть. — Иногда изменения необходимы. Особенно если это к лучшему.       Он потерянно хмыкнул. Разумом он понимал, что она права — так действительно будет лучше. У него наконец будет больше свободного времени, больше моры. Но при этом всё отравляло отвращение к её словам, к этим людям. Так легко, как по щелчку пальцев, они приняли решение. Он ведь понимал, к чему это: сейчас все деньги от официальных государственных контрактов на поставку оружия уходили одному Чжан Хэ — а как только они, их доверенный человек, получат контроль над кузницей через права на механизмы, они поделят увеличившуюся прибыль. И просто было жалко кузнеца. Но они действительно заживут лучше. Хэй Чжу не очень доверял этим людям, они легко могли его обмануть — он бы сам это сделал на их месте, — но с ним Нин Гуан, она не позволит. — Ты со мной?       Он кивнул — чуть менее уверенно, но всё же заметно. Он слышал, как она выдохнула. — Только дай с ними поговорить. Хватит извиняться. — Этих людей лучше не злить. — Сам разберусь, — если они и будут договариваться, то только на его условиях. И у него ещё оставалось несколько вопросов.       Они вернулись, держась за руки — уже не так требовательно, но Хэй Чжу всё равно не мог расслабиться. Он дождался момента, когда они замолчат, и решил действовать на опережение. — Почему вы помогаете Нин Гуан? — Такое юное дарование не сможет долго продержаться без поддержки. Сейчас госпожа Нин крайне популярна в городе — было бы печально, если бы она оказалась в недобросовестной компании, где загубят её талант. — То есть из-за Глаза Бога? — Юноша, ты так говоришь, словно это что-то плохое. Это послание от богов. Если уж они одобрили этого человека, то и остальным людям стоит к нему присмотреться. — Давайте будем честны, — Нин Гуан назвала его прямолинейным, но он просто хотел добраться до правды. И неважно, какими путями. — Здесь же речь о довольно банальной выгоде. Я уверен, что даже вполне материальной. Я абсолютно точно не лезу в ваши планы, просто объясните подмастерью кузнеца, как устроен ваш мир. — А не много ли ты хочешь? — прорычали рядом. — Прекрати это немедленно, — удивительно, но это было адресовано не ему. — Мальчик же ничего дальше наковальни и не видел. Если он хочет учиться мудростям и хитростям, мы подходящие примеры. — Буду благодарен, — Хэй Чжу постарался натянуть на лицо улыбку. Почему-то она больше ощущалась как оскал. — Деньги крутят этот мир, заставляют его вращаться, мальчик мой. Особенно в Ли Юэ, главном городе мировой торговли. С морой к тебе приходит власть, свобода, комфорт. И самая главная задача торговца — умело вложиться в то, что эту мору может принести. Будь то новые шахты, новый способ изготовления бумаги — но прежде всего, многообещающие люди. Талантливые мастера, сбившиеся с пути, жаждущие направляющей руки, которых легко может загубить толпа, если их оттуда не вытащить. Люди с Глазами Бога — живые легенды, герои нашего времени. — Причём вполне буквально, — подхватил другой голос. — Селестия редко выдаёт Глаза Бога в мирные времена: либо после крупной катастрофы, чтобы восстановить баланс мира; либо перед ней, чтобы у людей были защитники. — И это почти как выигрышный лотерейный билет среди людей — они точно станут великими. На данный момент в Тейвате довольно мало молодых владельцев Глаз Бога, но тенденция уже видна — смелые и опытные генералы Инадзумы, подающие высокие надежды студенты Академии, рыцари Мондштадта. — Старший сын рода Рагнвиндр совсем недавно получил Глаз Бога в довольно юном возрасте — а мальчишка почти что принц Мондштадта. — Хоть у госпожи Нин и нет благородного происхождения, но у неё есть Глаз Бога, идеи и желание развиваться. Последнее мы точно можем удовлетворить, а идеи — воплотить в жизнь. — Я понимаю, — вздохнул Хэй Чжу. — Изначально мы обсуждали обучение госпожи Нин в фонтейнском университете, и она обещала скоро дать свой ответ, но боюсь, два человека…       На Хэй Чжу словно обрушилась скала, выбив весь воздух. В одном предложении уместились его кошмар и вполне ясный намек, что ему здесь не слишком рады. Ему было страшно — впервые за долгое время. Довольно иронично: в итоге за ним пришли не боги — люди готовы были забрать всё, что у него было. Где-то далеко звучал наполненный горем голос из прошлого, делающий один простой вывод. Он не мог себе позволить показать слабость. И он был в ярости — впервые за долгое время. Ему очень хотелось посмотреть, как выглядят все эти люди, хорошенько запомнить их лица, но вместо этого он схватил Нин Гуан за локоть и потащил в сторону. — Ты не говорила об университете, — прошипел он с надрывом, пока в голове колоколом гудели слова Бай Чжу: «в Фонтейне такие, как мы, могут продвинуться только с покровительством сверху». — Я пока ещё не согласилась. — Я тебя знаю. Ты согласилась, как только тебе это предложили, просто им об этом ещё не сказала. Всё, что есть в доступе — очередная возможность подняться ещё выше за чужой счёт. — Естественно, что люди с образованием, с настоящими знаниями ценятся больше. Академия Сумеру дает знания, но университеты Фонтейна дают и знания, и хоть какой-то социальный статус в обществе. Без денег туда не попасть. К тому же, там можно завести довольно полезные знакомства. Ты сам убеждал меня использовать Глаз Бога для выгоды. — Но ты говорила, что будешь честна. Если бы ты сказала заранее, для меня это сейчас не было бы новостью. Мы могли бы составить план, обсудить совместные действия. Я хотя бы не терялся сейчас перед этими людьми. У тебя было время подумать — мне сейчас нужно будет принять решение за секунды.       Но ему уже сказали, что его не возьмут. Решение ехать или нет было за Нин Гуан — и она уже определилась с ним. На кузницу он мог повлиять лишь косвенно — владельцем же был Чжан Хэ, ему и выбирать. Он здесь ничего не решает, это просто иллюзия выбора. Он беспомощен, слаб. И ему никто не поможет. Они это знают. Она это знает. Зачем его сюда привели? Поддержать их план с кузницей? Или чтобы над ним потом хорошенько посмеялись? Он хотел все ещё думать, что Нин Гуан желала только добра, — но он вообще сейчас не мог связно думать. Но просто сбежать нельзя. — Я думала, что ты будешь рядом, со мной. Изначально я хотела, чтобы они оценили твой талант, чтобы у тебя была поддержка, но… — Это бессмысленно. Какой бы ни был у меня якобы талант, он не принесёт им столько же выгоды. За нас… за меня уже всё решили. Я не буду в этом участвовать. — Я не могу упустить этот шанс, — не мольба, просто факт. Он ничего не мог с этим сделать. — Хорошо, ладно, — он выдохнул, чтобы хоть немного успокоиться. Бессмысленно срываться на ней. — Я рад за тебя, что ты решила идти до конца. Но план с кузницей я поддерживать не буду. И Чжан Хэ тоже, я уверен. — У тебя ещё будет время подумать над этим, — кажется, она попыталась свести всё к шутке. — У тебя тоже. Не окажись потом полностью в долгах, я не доверяю этим людям. — У меня есть страховка от богов, а там уж как-нибудь разберусь. Половину своей прибыли до конца моей жизни я им точно не собираюсь отдавать. — Когда уезжаешь? — В ближайшие дни. Нужно там всё подготовить, адаптироваться… — Понял. Удачи.       Хэй Чжу вышел медленнее, чем хотел. Ещё хотелось сделать какую-нибудь глупость, обернуться и прокричать, какие они все гады. Ему отовсюду твердили, что нельзя «играть в богов» — но эта кучка людей буквально вершила чужие судьбы. И у него было чувство, что ни Цисин, ни Фэйюнь, ни какие-либо другие богатые люди и организации в Ли Юэ толком и не отличались. Мора дает власть. Если они так легко могут разобраться с небольшой кузницей, то что они могут ещё? Что им вздумается. Тогда почему одних лишают семьи и будущего за один проступок, а другим спускают с рук такое богохульство? Действительно ли имеет значение Глаз Бога, если можно стать богом среди людей с помощью лжи и золота? Действительно ли имеет значение Судьба, если её легко обмануть, но только избранным? Действительно ли имеют значение боги?       Ему хотелось кричать, но он не мог издать ни звука. Ему хотелось плакать, но слёзы горели внутри яростью. Ему хотелось, чтобы Нин Гуан осталась здесь. Но он не мог препятствовать её решению. Она выбрала свой путь — он же и помог ей в этом. Если бы только он не убедил её… она провела бы всю жизнь, безрезультатно гоняясь за мечтой. Но она была бы рядом. И если бы не эти торговцы… Он ненавидел их. Он ненавидел Моракса, их покровителя. Он ненавидел мир, построенный лишь на выгоде. Он ненавидел богов за их двуличность. Он ненавидел этот проклятый Глаз Бога. Он ненавидел свой эгоизм. Ему придётся отпустить, так будет лучше для Нин Гуан. Он надеялся, что, когда она вернётся, всё вновь станет по-прежнему. Хотя бы так, как он планировал — с возможностью для встреч, для дружбы. Но сейчас он был снова один. И сейчас он точно знал, кого винить. Кого ненавидеть вместо себя. Люди были такими жестокими, как и боги, — и, как показывал опыт, вполне справлялись с этим без их прямого вмешательства. Получается, любой божественный замысел можно сломать. Нужно было срочно отвлечься, иначе он дойдёт до ещё более диких выводов. Он слишком устал.       Он не знал, сколько её не будет, но ему тоже придётся что-то быстро менять, иначе он не выживет. Найти ещё работу. Возможно, обратиться к Бэй Доу. У него осталась только она и кузнец. И брат. Видимо, он теперь не сможет так же сбегать из дома в лавку Нин Гуан. Видимо, придётся что-то менять в их отношениях — по-настоящему он сбежать в ближайшее время точно не сможет. Хэй Чжу с трудом заставил себя идти, дышать, не думать. Из города он выходил уже с новым набором кистей для каллиграфии. Наверное, получится начать с простого подарка, чуть побольше проводить времени с братом. Он обещал заботиться — возможно, нужно было не просто обеспечивать его едой и морой. Но ничего, он всё изменит, исправит. Потом накопит ещё моры, наконец купит меч.       В доме было тихо. Он не встретил Бай Чжу на улице, внутри тоже было пусто. Неужели пошёл опять попытать счастья в хижине лекаря? Хэй Чжу положил коробку с кистями на стол, довольно быстро обращая внимание на листок бумаги рядом. На нём была всего одна короткая запись: «Ушел за цинсинь»       Хэй Чжу почувствовал, как внутри вновь закипает гнев. Он совершенно забыл об этом. В его оправдание, последняя неделя была сумасшедшей. Видимо, таким же был и его брат. Хэй Чжу вздохнул, обессиленно опустившись на стул. Он чёртовски устал. Но, к сожалению, послать всё в Бездну нельзя было — придётся опять разгребать последствия. Видимо, судьба у него такая. Он был ей не доволен.