Падение "Белого Кардинала"

      Утро наступило совершенно неожиданным образом, заставляя покинуть сладкую сонливую негу. Поморщившись от недовольства, Иван не сразу понял, что его разбудило, да и где он вообще находится. И лишь когда он почувствовал, что его обхватили рукой за грудь, крепко обнимая, Брагинский вспомнил, где он, и что произошло до этого. Лёжа на спине, Иван обернулся, увидев, что, устроившись головой у него на плече, спит Альфред, похоже, даже и не думая просыпаться, ощущая себя вполне себе довольным, судя по улыбке. Беззлобно усмехнувшись от его умиротворённого выражения лица, Брагинский протянул руку и провёл ладонью по волосам Джонса, заправив ему за ухо чёлку, чтобы лучше видеть черты лица. Альфред лишь рефлекторно потянулся навстречу прикосновению, словно котёнок, которой хочет, чтобы ему ещё почесали лобик, однако это ему совершенно не мешало до сих пор пребывать во сне.       Будь его воля, Иван бы и дальше так лежал, нежась в тёплых объятиях Джонса, а лучше бы дальше лёг спать с ним в обнимку. Но тут ему реальность решила напомнить о себе в виде звонка телефона. Догадавшись, что именно телефон его разбудил с самого начала, Брагинский уже попытался сообразить, откуда доносится звонок. Ведь, будь он в своей комнате, телефон лежал бы на книжном комоде или прикроватной тумбе. А тут настойчивый звонок доносился откуда-то снизу. И тут Иван вспомнил, что телефон лежал в кармане штанов, которые он перед сном небрежно бросил на пол. Недовольно скривившись от осознания, что придётся встать, Брагинский попытался ненавязчиво и осторожно выбраться из-под Альфреда, чтобы не сильно его потревожить. Перегнувшись через край кровати, Иван нашёл прям здесь комок ткани, которым являются те самые штаны, и разворошил его, вытащив из кармана телефон, после чего улёгся обратно на кровать. Посмотрев на экран телефона, первое, что увидел Брагинский, это имя абонента, звонящего прямо сейчас, а также оповещение, что от этого же абонента было пропущено два вызова. Решив не заставлять абонента ждать, Иван ответил на звонок.       — Алло?       — Ну слава Богу, наконец ты ответил! – раздался возмущённый голос Гилберта в трубке. – Я уже начал беспокоиться.       — А есть повод? – недоумённо уточнил Брагинский.       — Ты совсем за обстановкой не следишь что ли? – недовольно проворчал Байльшмидт, хмыкнув. – Последние пару дней копы что-то активизировались. Мои ребята доносят, что они прямо-таки перетрясли тот японский ресторанчик вместе с владельцем. Кажется мне, что это неспроста. Да ещё и с подачи нашего общего знакомого.       — Ты думаешь, что Франциск за этим стоит? – размышляя, нахмурился Иван. – Какой смысл? У него нет никаких доказательств нашего участия. К тому же… ему стоило бы больше беспокоиться о своих людях, которые во всём этом замешаны.       — Да-а, доказательств нет… – как-то нервно проговорил Гилберт, заставив Брагинского начать нервничать, – кроме записи камер видеонаблюдения. Мы пытались взломать систему защиты, чтобы эти записи удалить, но, похоже, нас опередил твой бывший сисадмин.       От одного напоминания об Эдуарде Иван скрежетнул зубами и, нахмурившись, сощурил глаза, совершенно не понимая, что такого он сделал ему и всей троице перебежчиков, или что такого предложил им Бонфуа, что они решили так подло его предать.       — В общем, мои ребята пока что не дают продыху этому французишке, кошмарят его по полной программе, – с явной улыбкой в голосе довольно отозвался Байльшмидт. – Как-нибудь разберусь, всё-таки там больше я засветился. Но это не единственная причина, по которой я тебе звоню.       — Что ещё? – уже окончательно проснувшись, Брагинский полностью сконцентрировал внимание на разговоре, хотя и невольно отвлёкся на вновь забравшегося на него Джонса.       — Я закончил всю эту бюрократию с нотариусом. Осталось только получить заверенные документы от тебя с твоей подписью и печатью, – теперь с абсолютной серьёзностью заговорил Гилберт. – Я не знал твой адрес, поэтому отправил курьера в твой рабочий особняк. Я бы и сам приехал, но, видишь ли, на камерах я серьёзно засветился, а внешность у меня, мягко говоря, неординарная и броская. Рисковать я не хотел бы.       — Понимаю, но всё же лучше было бы, если б ты сначала созвонился со мной и договорился заранее о передаче документов, – недовольно ответил Иван.       — Извини, – хихикнул как ни в чём не бывало Байльшмидт. – Я просто так обрадовался, что мне больше не придётся торчать в нотариальной конторе, что на радостях немного не подумал. Будь на моём месте Людвиг, он бы не допустил такой оплошности. Но… все мы люди, и всем свойственно ошибаться. Ведь так?       — Так, так. Во сколько приедет курьер? – смиренно вздохнув, уточнил Брагинский.       — К двенадцати, – тут же ответил Гилберт. – Так что не залёживайся, время-то уже девять. Хочу, чтобы ты поскорее всё просмотрел, подписал и перезвонил мне.       — Ждёшь отчётности от меня? – ухмыльнувшись, решил подразнить Иван.       — Конечно! – моментально среагировал Байльшмидт, купившись на провокацию как ребёнок. – Я могу показаться тебе раздолбаем, но в плане бизнеса я очень серьёзен.       — А ты уверен, что курьер привезёт всё в целостности и вовремя? – с вполне обоснованным подозрением поинтересовался Брагинский. – Что ничего не потеряет по пути и никто его не перехватит?       — Уверен, – с ярко выраженным самодовольством в голосе успокоил его Гилберт. – К тому же, если ты всё ещё думаешь, что лучше было бы тебе непосредственно домой отправить пакет, то вот тебе обоснование: в твоём рабочем особняке есть доверенные люди и посторонние типа спонсоров, клиентов, ну и тому подобные, то бишь свидетели. Там будет безопаснее. Согласен?       — Ну… – задумавшись, Иван понял, что отчасти Байльшмидт прав. – Здравые доводы есть, это так.       — Значит, договорились, – довольно заключил Гилберт. – В двенадцать жди курьера.       — Хорошо, – согласился Брагинский, сам себе кивнув. – Кстати. Есть кое-что ещё.       — В чём дело? – настороженно уточнил Байльшмидт.       — Надо будет нам встретиться лично. Хочу тебе кое-что дельное предложить, очень выгодное предложение, которое, возможно, переплюнет наш договор о сотрудничестве, – с какой-то тоскливой улыбкой уклончиво сказал Иван. – Вполне вероятно, что сможешь сделать брату подарок.       — Интригует, – с каким-то предвкушением откликнулся Гилберт.       — В общем… я получу документы от курьера, перезвоню тебе, и мы договоримся о встрече, чтобы всё обсудить и завершить эту бумажную волокиту, – не вдаваясь в подробности, решил завершить разговор Брагинский.       — Ты меня заинтересовал. Ладно. Тогда до созвона, – напоследок сказал Байльшмидт, после чего сбросил вызов.       Отстранив телефон от уха, Иван ещё раз глянул на экран, чтобы убедиться, что вызов действительно завершён, после чего с облегчением выдохнул и положил телефон на прикроватную тумбу. Как же не хотелось сейчас вставать и куда-то ехать, а тем более думать о серьёзных делах, вокруг которых крутятся такие деньги. Но подводить человека, который так тебе доверился и рассчитывает на тебя, тоже не хотелось. Стоило бы уже подняться, умыться, позавтракать, да начать собираться. Но перед этим Брагинский снова обернулся в сторону Альфреда, заметив, что он, оказывается, уже не спит и сонным взглядом смотрит на него в ответ.       — Доброе утро, – выразительно зевнув, Джонс ближе пододвинулся к Ивану, прижавшись к нему и потёршись щекой о его плечо. – Что-то случилось?       — Доброе, – ответил Брагинский, улыбнувшись. – Ничего серьёзного. Но мне нужно будет съездить по делам.       — Надолго? – сонно прикрыв глаза, уточнил Альфред.       — Что, скучать будешь? – ухмыльнувшись, дразняще ответно спросил Иван.       Приподняв голову, Джонс посмотрел Брагинскому в глаза серьёзным и осмысленным взглядом, после чего переместился на кровати и улёгся у него на груди, сложив перед собой руки крест-накрест и водрузив на них подбородок.       — Это прозвучит глупо и эгоистично, но я не хочу тебя ни с кем делить, даже если дело касается бизнеса, – слегка отведя застенчивый взгляд, признался Альфред. – Хотелось бы больше времени проводить вместе. Наедине.       — Ах, вот оно как. Выходит, ты тот ещё ревнивец, – самодовольно улыбнувшись, сделал вывод Иван, заметив, как Джонс весь залился краской от смущения, а чтобы скрыть это, возмущённо нахмурился. – Говорю же, это ненадолго. Как только разберусь со всем, сразу вернусь, – хитро прищурив глаза, Брагинский слегка сместил руку и провёл ладонью по бедру Альфреда, после чего прихватил его за ягодицу, заставив вздрогнуть. – А когда вернусь, мы можем повторить вчерашнее.       Откровенный подкат ещё больше смутил Джонса, ведь всё-таки он не привык, чтобы к нему так настойчиво приставали с утра пораньше, да и в принципе приставали, поэтому он резко соскочил с Ивана, попутно прикрываясь одеялом, однако, почувствовав резкую боль в пояснице, рухнул обратно на кровать лицом в подушку. Брагинский в ответ тихо захихикал, дабы не оскорбить чувство собственного достоинства Альфреда, и подобрался к нему ближе, упёршись руками в кровать по бокам от него, после чего наклонился и мягко поцеловал его в шею.       — Не переживай так, – попытался успокоить его Иван. – За грань я зайду только с твоего позволения.       — Да я… – пробубнил в ответ Джонс, осмотрительно не отрывая пунцового лица от подушки. – Я и… не против… Это… немного странно и непривычно, но… приятно быть любимым и желанным для кого-то.       — От таких нежностей только больше не хочется никуда уходить, – с серьёзностью сдержанно выдохнув, Брагинский просто сграбастал Альфреда себе в объятия, заставив-таки его оторваться от подушки и явить взору лицо цвета спелого помидора. – Как же всё-таки я счастлив, что у нас с тобой всё сложилось именно так.       От услышанного Джонс не знал, что сказать, и просто улыбнулся счастливой улыбкой, мягко обняв Ивана за пояс и прижавшись к его груди. Он и представить не мог, что его жизнь сложится таким образом, но, как он честно признался, он был рад, что встретил Брагинского. Рад, что изменил своё мнение о нём, рад, что полюбил его. И теперь Альфред хотел сделать всё, что возможно и в его силах, чтобы они были счастливы друг с другом. Чтобы всегда были рядом…       Понимая, что, несмотря на все желания и нежелания, пока что расслабляться рановато и нужно выполнять свои обязанности, Иван ненавязчиво отстранил Джонса от себя, посмотрев ему в глаза и увидев там обыкновенное умиротворение, улыбнулся и, приблизившись, коротко поцеловал его губы.       — Мне нужно собираться, – встав с кровати, Брагинский вытянул руки над головой и потянулся, словно нарочно демонстрируя своё полуобнажённое тело. – Ты можешь отлёживаться, сколько захочешь.       — А с тобой нельзя? – состроив наигранную обиду, при этом надув губы, Альфред, наоборот, растянулся на кровати, словно потягивающаяся кошка.       — Лучше тебе остаться дома, – с улыбкой хмыкнул Иван, невинно наклонив голову к плечу. – Тебе стоит прийти в себя и отдохнуть. Всё-таки ты ещё не до конца восстановился. Да и я в твоём присутствии не смогу думать о работе. Если ты понимаешь, о чём я.       Заметив хитрый взгляд прищуренных фиалковых глаз, Джонс понял, что и сам разложился тут слишком провокационно, из-за чего смутился и, подскочив в сидячее положение, завернулся в одеяло. Брагинский как-то довольно хихикнул и решил удалиться в свою комнату, чтобы умыться, привести себя в порядок и собраться для поездки.       Проводив взглядом ушедшего Ивана, Альфред немного нервно прикусил губу. Всё-таки он немного переживал. Брагинский обещал, что поддержит его и поможет ему. Но что он для этого будет делать? Джонс переживал, что Иван может пойти в ущерб самому себе, стараясь сохранить отношения, раз он с такой лёгкостью сказал о том, что бизнес для него не имеет значения. А Альфред не хотел становиться ни обузой, ни проблемой, поэтому, решительно нахмурившись, принял твёрдое решение, что будет принимать активное участие в их отношениях и постарается минимизировать жертвенность поступков Брагинского, которые наверняка будут.       Заметив промелькнувшую в коридоре тень, Джонс осознал, что вот так в раздумьях просидел достаточно, чтобы Иван успел привести себя в порядок и отправиться в столовую позавтракать. Постаравшись собраться с мыслями, Альфред кое-как заставил себя выбраться с кровати, при этом болезненно ойкнув от ноющей боли в пояснице, и, достав из комода свежее бельё, отправился в ванную. Проходя мимо зеркала, Джонс подумал, что сам себя в отражении не узнал. Он был изрядно потрёпан, но выглядел достаточно бодро. На голове образовалось воронье гнездо, раны на плече и боку немного покраснели и опухли из-за напряжения на не успевший до конца восстановиться организм. А вот следы на шее – это что-то новенькое. Подскочив ближе к зеркалу, Альфред повернул голову набок и ощупал шею, теперь явственно рассмотрев в отражении красные следы от засосов. Уставившись на обнаруженные следы поражённым взглядом, Джонс только нервно растёр пальцами кожу в тех местах, где алели метки. Он что-то слышал о том, зачем люди ставят партнёрам засосы, только никак не мог вспомнить причину, так как сам раньше с подобным не сталкивался. Да уж, с такими метками лучше и правда остаться дома. Когда, интересно, Брагинский успел их наставить?       Немного приведя себя в порядок, умывшись, одевшись в повседневную одежду, Альфред соизволил-таки выбраться из комнаты, направившись в столовую, а то желудок упорно напоминал о своём существовании громким нытьём. Обстановка в столовой была прямо-таки цивильной и умиротворяющей. Наверное, именно такой должна быть обстановка у счастливых и семейных пар. Сам Джонс не знал, каково это, ведь сам был лишён и семьи, и благополучия, и заботы. Во-первых, что способствовало нынешней обстановке, так это уже взошедшее солнце, светящее в окно, немного холодным белым светом из-за осенней погоды, но в целом было очень светло. Во-вторых, Альфреду уже приготовили завтрак, видимо, Иван снова решил таким образом проявить заботу, приготовив ему жареную яичницу, сэндвичи с ветчиной и заварив кофе. В-третьих, сам Брагинский сидел за столом в довольно расслабленной позе, откинувшись на спинку стула, закинув ногу на ногу, в одной руке держа телефон, что-то в нём читая, а в другой – кружку с чаем. Одет он уже был для встречи в привычный деловой костюм светлого цвета с чёрной рубашкой, аккуратно причёсан и в целом выглядел как английский аристократ во время ланча.       Именно последний пункт заставил Джонса окинуть себя немного брезгливым взглядом. Не, ну вылитый бомж из подворотни. Иван же умудрялся даже в повседневной или домашней одежде выглядеть солидно, а он… Эта мысль немного омрачила настроение Альфреда, из-за чего он угрюмо сел за стол, заняв место рядом с приготовленным завтраком. Он не понимал, чем мог привлечь Брагинского. Происходящее продолжало ему казаться воплотившейся в реальность сказкой, которая может кончиться, стоит пробить часам полночь.       — Иван, – не выдержав давления собственных мыслей, окликнул его Джонс.       — Да? – отвлёкшись от телефона, удивлённо откликнулся Брагинский, заметив странную перемену в настроении Альфреда.       — Скажи… что тебя так привлекло во мне? – словно желая развеять собственные сомнения, неуверенно спросил Джонс, отведя понурый взгляд. – Во мне ведь нет ничего такого… Я обычный парень из Бостона. Студент-неудачник, сирота без семьи и близких да ещё и без цента за душой.       Иван удивился такому вопросу и последующим утверждениям. С чего это Альфред так забеспокоился о том, что вроде как уже решено? Но, с другой стороны, он его понимал. Ведь сам Брагинский до недавнего времени не мог поверить, что Джонс не оттолкнул его, принял его чувства и даже настоял на своих собственных. Почему сейчас он их подвергает сомнению?       Просто улыбнувшись, Иван оставил на столе всё, что было в руках, встал со стула и, подойдя к Альфреду вплотную, приобнял его за плечи, прижимая к себе.       — С самого начала меня привлёк твой характер, правда, тогда я даже мыслей не имел о том, чтобы быть с тобой в каких-то отношениях, даже приятельских, – честно решил ответить Брагинский, погладив Джонса по голове ладонью, из-за чего он только сильнее прислонился к нему. – Я думал, что ты сбежишь, при первой возможности, но… я был приятно удивлён, когда понял, что ты достаточно смелый, чтобы остаться. Ты честный, дерзкий, не побоялся мне перечить и сопротивляться и не боишься высказать то, что думаешь, и постоять за себя. Но при этом ты можешь быть невероятно милым и застенчивым. И с самого начала ты не смотрел на меня поверхностно. Ты видел во мне человека, хотел узнать меня. Именно это меня в тебе привлекло.       Слушая такой честный и развёрнутый ответ, Альфред понял, что зря боялся и начал сомневаться, поэтому позволил себе расслабиться и облегчённо выдохнуть.       — А ещё… – неожиданно решил добавить Иван, заставив Джонса насторожиться столь довольным тоном, – после сегодняшней ночи я оценил твоё тело, которое мне тоже понравилось.       — Иди ты! – стараясь скрыть смущение, наигранно разозлился Альфред, отпихнув от себя Брагинского и демонстративно повернувшись к столу, решив использовать завтрак в качестве предлога для молчания.       — Вот так, значит, да? – хохотнул Иван, уперев руки в пояс, после чего хмыкнул, заметив, что у Джонса даже кончики ушей покраснели, и забрал со стола свой телефон, направившись в прихожую. – Ну и пойду.       Завидев боковым зрением, что Брагинский и правда собрался уходить, Альфред соскочил с места и направился следом, увидев, что Иван уже обулся, надевает пальто и наматывает на шею шарф.       — Уже уходишь? – удивился Джонс, считая, что ещё рано ехать, ведь времени было более, чем достаточно, чтобы добраться до особняка.       — Ты же сам меня послал, – пожав плечами, невинно оправдался Брагинский.       Понимая, что с ним играют, Альфред фыркнул и недовольно скрестил руки на груди. Эта реакция развеселила Ивана ещё больше, из-за чего он не сдержался и, протянув руку в сторону Джонса, резко обхватил его за талию, притянув и плотно прижав к себе. От такого неожиданного манёвра Альфред был просто вынужден упереться ладонями в грудь Брагинского, иначе им грозило лобовое столкновение.       — Не злись, – попросил Иван, приблизившись вплотную и оставив мягкий поцелуй на щеке Джонса. – И не думай о лишнем. Обещаю, скоро я разберусь со всеми делами и проблемами, после чего мы сможем быть вместе как нормальные люди.       Такие слова и обещания грели душу и невольно заставляли смягчаться. Решив ответить на сказанное, Альфред обнял Брагинского за шею и, приблизившись вплотную, уже сам прикоснулся к его губам, мягко целуя. Именно такое проявление кроткости и подкупало Ивана в нём, заставляя испытывать только нежность. А Джонс отстранился и посмотрел в глаза каким-то хитрым взглядом.       — Тогда не задерживайся, – как будто с неким предупреждением напоследок сказал Альфред, самостоятельно выпутавшись из объятий.       Отойдя на шаг назад, Джонс снова скрестил руки на груди, выведя на лице какую-то хитрую улыбку, и с выжидающим взглядом прислонился бочком к стене. Увидев что-то этакое в этих телодвижениях, Брагинский довольно хмыкнул и, взяв с полки ключи от машины, на мгновение обернулся. Альфред же только кокетливо помахал ладошкой на прощание. Теперь он с ним играет. Приняв на заметку это поведение, Иван без слов прощания открыл входную дверь и сделал шаг за порог. Как только дверь захлопнулась, Джонс подошёл к входной двери и провернул механизм замка. На самом деле, сделано это было по привычке, на что Альфред даже не обратил внимание. Ну а если что, Брагинский сможет сам открыть дверь своим комплектом ключей.       Зайдя в гостиную, Джонс выглянул в окно, увидев, что Иван сел за руль автомобиля и уверенно выехал за ворота ограждённой территории. Проследив взглядом за удаляющимся силуэтом автомобиля, Альфред решил вернуться к завтраку, который уже наверняка остыл, пока он тут решил развести сопли и выяснить отношения.       Как и следовало ожидать, завтрак успел остыть, но Джонс даже не обратил особого внимания на это. Он неторопливо поедал яичницу и сэндвичи, запивая всё это остывшим кофе, при этом находясь где-то в своих мыслях. Он всё ещё думал о словах Брагинского. «Как нормальные люди». Что Иван хотел этим сказать? Неужели он и вправду хочет отказаться от бизнеса из-за него? Или, правильнее сказать, ради него? С одной стороны, осознание подобного вызывало некоторое чувство самодовольства, но при этом не хотелось, чтобы Брагинский отказывался от того, что ему стало так важно. И только сейчас Альфред подумал о том, что Иван не задал ему тот же вопрос, что он ему задал, когда пришёл в столовую. Хотя, возможно, ему и не нужно было задавать такой вопрос. Ему было достаточно того, что Джонс рискнул своей жизнью ради него. Разве это не является доказательством искренности его чувств и серьёзности намерений? Можно было бы списать такой поступок на издержки профессии. Но ведь к тому моменту они оба уже обозначили, что их отношения вышли за рамки профессиональных. И Альфред понимал, что готов повторить свой поступок, если это придётся сделать. Хотя всё-таки хотелось теперь избегать подобных ситуаций, не подвергать жизнь и благополучие друг друга опасности и жить как «нормальные люди».       Закончив с завтраком, Джонс принялся наводить порядок в столовой, убирать грязную посуду в раковину, а вытащенные из холодильника продукты обратно в него. И только он включил воду, чтобы помыть посуду, как вдруг к своему удивлению Альфред услышал, как хрустит замок входной двери. Это было странно. Неужели Брагинский так быстро вернулся? Или просто что-то забыл? Завернув вентиль крана и выключив воду, Джонс вытер об полотенце уже намоченные руки и направился в прихожую. Выйдя в помещение, Альфред никого не увидел. Может быть ему послышалось? Для проверки Джонс подошёл к двери и взялся за ручку, надавив на неё. Дверь от этого действия беспрепятственно открылась, хотя замок по идее должен быть заперт. Испытывая чувство тревоги, Альфред всё же надеялся, что это Иван вернулся за какой-то забытой вещью.       — Иван? – зайдя в гостиную, окликнул его Джонс, при этом осматриваясь по сторонам. – Ты что-то забыл?       Подойдя ближе к окну, Альфред выглянул на улицу и не увидел на привычном видимом месте машины Брагинского. Зато у ворот стоял совершенно незнакомый белый внедорожник. Не понимая происходящего, Джонс уже начал испытывать чувство паники и захотел направиться обратно к входной двери, чтобы её запереть, а потом где-то скрыться и созвониться с Иваном, как вдруг произошло неожиданное. Кто-то грубо схватил Альфреда со спины за плечо, с силой потянув назад, а в лицо что-то прилетело, судя по всему, чья-то ладонь, закрывая рот и нос. Джонс даже звук издать не успел, лишь с испугу резко вдохнул, почувствовав, как в нос ударил резкий запах, вызвав ощущение ожога слизистой и пронзающую боль в голове, в глазах вспыхнули белые искры и, погаснув, образовали темноту…              Примерно в течение сорока минут добравшись до рабочего особняка, Брагинский в первую очередь хотел перед встречей с курьером провести так называемую ревизию и фэйс-контроль. Хотелось также поскорее со всем разобраться, с делами и проблемами, а затем посвятить время себе и Альфреду. Теперь, когда они разобрались в собственных чувствах, признали их и приняли, Иван ещё больше хотел находиться рядом с ним, прикасаться к нему, заниматься вместе обычными делами, не связанными с работой. А для того, чтобы осуществить желаемое, нужно встретиться с Гилбертом и навсегда оборвать связь с этой порочной реальностью, забыть о ней, как о дурном сне.       Пройдясь по помещениям особняка, проверив каждого подчинённого и немного пообщавшись с немногочисленными в сегодняшний день клиентами, Брагинский решил в этот раз не отсиживаться в кабинете, а побыть на свежем воздухе на улице. Там проще думалось и легче дышалось, не было ощущения удушения и сдавливания. Нырнув рукой в карман пальто, Иван достал пачку сигарет и, замерев с ней в ладони, осмотрел её задумчивым взглядом. Джонсу никогда не нравилось, что Брагинский курит и пьёт в таких количествах, несмотря на то, что это специфика окружения, в котором приходится находиться. Но сейчас он стал относиться с уважением к мнению Альфреда, поэтому, усмехнувшись от собственных мыслей, Иван подошёл к урне возле стоящей во дворе скамейки и выкинул сигареты без малейших раздумий, после чего просто присел на скамейку, находясь в ожидании.       Спустя какое-то время сдвинув рукав пальто на левой руке, Брагинский взглянул на часы, увидев, что время близится к полудню. И словно по расписанию к нужному времени во двор особняка заехал кто-то на мотоцикле. На парне за рулём явно была форма из курьерской службы, что натолкнуло Ивана на мысль, что это тот самый курьер, который должен доставить пакет документов. Как только парень слез с мотоцикла, Брагинский решил встать со скамейки и подойти ближе, а курьер тем временем снял со спины рюкзак и откинул у шлема забрало, скрывающее лицо. Иван мог поклясться, что уже где-то видел эти серьёзны глаза голубого цвета.       — Мистер Брагинский? – уточнил курьер, доставая из рюкзака рабочий планшет и большой почтовый концерт из коричневой бумаги.       Теперь, когда Иван услышал его голос, все сомнения отпали. Перед ним был не кто иной как Людвиг Байльшмидт, переодетый в курьерскую одежду. А Гилберт подстраховался что надо. Кто может быть надёжнее родного брата, с которым у тебя совместный бизнес? А Брагинский, дабы следовать разыгранному на возможную публику спектаклю, улыбнулся привычной фальшивой улыбкой.       — Всё верно, – согласно кивнул он, отвечая на ранее озвученное уточнение.       — Вам пакет, – протянув конверт, Людвиг передал документы в руки Ивана, после чего включил планшет и протянул стилус. – Распишитесь о получении, пожалуйста.       А Байльшмидт довольно неплохо играет отведённую роль, что Брагинский даже не посмел воспротивиться и, взяв в руку стилус, чирканул на планшете свою подпись. В ответ Людвиг просто кивнул, убрал устройство в рюкзак и надел его обратно на спину, после чего забрался на мотоцикл.       — Хорошего дня, сэр, – на прощание сказал Байльшмидт и поспешил уехать.       Проследив взглядом за тем, как мотоцикл удалился, Иван ухмыльнулся и направился в особняк, чтобы проверить документы в своём кабинете, а затем связаться с Гилбертом и обсудить планируемую встречу.       Как только Брагинский оказался в своём рабочем кабинете, он сел за стол и вытащил из конверта документы, принявшись их внимательно читать. Байльшмидт как и обещал сделал всё по совести и справедливо. Это качество было достаточно редким для деловых партнёров, особенно в криминальном секторе. Ведь Иван знал, что Гилберт занимается не только производством элитных напитков в своей фирме, но и имеет связи с итальянской мафией. Они друг друга стоят. Два честных идиота, почему-то оказавшихся втянутыми в криминал.       Убедившись, что с документами всё в порядке, Брагинский решил не донимать Байльшмидта ожиданиями и достал из кармана брюк телефон, чтобы созвониться. Набрав нужный номер в списке контактов, Иван стал ждать ответа. В трубке даже двух гудков не успело прозвучать, как собеседник тут же ответил.       — Ну как? – без слов приветствия раздался бодрый вопрос от Гилберта.       — Ты как будто сидел и караулил мобильник в ожидании звонка, – глумливо хихикнул Брагинский, довольно откинувшись на спинку кресла.       — Вот как ты разговариваешь со своими деловыми партнёрами? – догадавшись, что над ним прикалываются, с усмешкой риторически спросил Байльшмидт.       — Ладно-ладно, – отмахнулся Иван. – С документами всё в порядке. Я признателен тебе за всё, что ты сделал для создания этого партнёрства.       — Но? – почувствовав по интонации незавершённость фразы, с опаской уточнил Гилберт.       — Возможно, всё было зря, – нервно потерев пальцами висок, виновато сказал Брагинский и, заслышав, что Гилберт собрался возмущаться, поспешил его успокоить. – Так, не спеши с выводами. Дело в том… что я хочу продать тебе свой бизнес.       На мгновение в трубке возникла тишина.       — Чего? – голос Байльшмидта звучал так, будто он в ступоре и шоке.       — Видишь ли, я неожиданно понял, что больше не хочу всем этим заниматься, – вспоминая о причине такого решения, Иван невольно мягко улыбнулся. – Я знаю, средства тебе позволяют, и ты сам говорил, что хотел помочь брату обзавестись бизнесом в США. Вот тебе готовый вариант. Я с хорошей скидкой продам тебе бизнес, включающий в себя сеть ресторанов «Белый Кардинал», а также на правах преемственности передам контракты с моими нынешними партнёрами. Людвиг сможет заняться управлением бизнеса здесь, в Америке, а ты будешь уже его партнёром и снабжать своими фирменными напитками. Как тебе идея?       И снова возникла тишина, словно собеседник переваривал услышанное.       — Это, конечно очень и очень заманчивое предложение, – со скепсисом в голосе заговорил Гилберт. – Но чувствуется какой-то подвох. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.       — Мне на Библии что ли поклясться? – засмеявшись, беззлобно съязвил Брагинский. – Это действительно правда. Никакого подвоха. Просто…       — Просто – что? – выжидающе уточнил Байльшмидт.       — Просто я хочу жить спокойно с любимым человеком. Жить обычной жизнью, – решив не привирать, честно ответил Иван.       — Не думал, что ты такой романтик, – довольно хихикнул Гилберт. – При первой встрече с тобой у меня сложилось немного иное впечатление о тебе. Хотя… я никогда не видел, чтобы наниматель так переживал о жизни подчинённого в нашей сфере, как ты беспокоился о жизни своего телохранителя.       — Так как тебе моё предложение? – решив сменить тему, напомнил Брагинский. – Кстати. Скидку я предоставляю исключительно тебе. За всё то, что ты для меня сделал.       — Я польщён, – довольно отозвался Байльшмимдт.       — Возможно я тороплю события, но ты действительно сделал для меня больше, чем любой другой партнёр. Можно сказать, что ты для меня стал другом, – не ожидая от себя такой откровенности, всё же решил признаться Иван. – Поэтому, если ты не возражаешь, предлагаю сегодня встретиться и по-дружески обсудить моё предложение.       — Я не возражаю, – с явной улыбкой в голосе согласился Гилберт. – Я сегодня не особо сильно занят, так что могу через пару часиков скоординироваться с тобой в какой-нибудь кафешке.       — Давай лучше ко мне домой, – возразил Брагинский, подумав о том, что не хочет решать вопрос «по-дружески» в каком-то непонятном месте, в котором атмосферой дружбы и не пахнет. – Я тебе адрес скину сообщением.       — Договорились, – довольно провозгласил Байльшмидт. – Тогда до встречи.       — До встречи, – закончил разговор Иван, после чего отключил вызов.       Сразу после завершения разговора Брагинский настрочил сообщение, в котором указал свой адрес и отправил его Гилберту. Кинув телефон на стол и полностью откинувшись на спинку кресла, Иван облегчённо выдохнул. Первый шаг сделан. Если Байльшмидт со всем согласится, то очень скоро он сможет выбраться из этого мира и вернуться в обыденную реальность. Процесс продажи бизнеса небыстрый, месяц точно уйдёт только на оформление всех бумаг, но оно того стоит.       Невольно Брагинский уже начал думать о том, чем можно будет заняться, когда с плеч будет сброшена эта ноша и тяжкий груз. Например, устроиться на обычную работу или заняться фрилансом в интернете. Денег от продажи бизнеса явно хватит надолго, да и на счету в банке достаточно сбережений, чтобы жить безбедно и работать исключительно ради хобби и забавы. Но также стоит этим заниматься просто для того, чтобы почувствовать себя обычным нормальным человеком.       Вдруг в кабинете раздался звонок мобильника. Иван очень удивился, ведь ему довольно редко кто-то звонил. Может быть, это Гилберт что-то хочет спросить или забыл сказать? Возможно, не разобрался, как добраться до адреса, указанного в сообщении, и решил уточнить? Испытывая любопытство, Брагинский распрямился в кресле и взял со стола телефон, к своему удивлению, увидев на экране имя Джонса. Альфред звонил ему крайне редко, только в случае необходимости. Как вариант, он уже вошёл во вкус совместной жизни, вот и решил позвонить и уточнить, когда Иван вернётся домой? Усмехнувшись по большей части от собственных мыслей, Брагинский решил ответить.       — Неужели так соскучился, что решил позвонить? – с лёгкой издёвкой в голосе начал разговор Иван.       — Здравствуй, Ванечка, – раздался в трубке игриво звучащий женский голос, из-за чего Брагинский моментально стал серьёзным. – Видишь ли, ты меня в чёрный список кинул, и я не нашла другого способа с тобой связаться, кроме как одолжить телефон у твоего… эм… Кем он тебе сейчас приходится?       — Какого… – не понимая происходящего, панически пробормотал Иван, довольно быстро осознав происходящее. – Оля?!       — Надо же, уже даже не узнал с первой попытки, – разочарованно вздохнула Ольга, после чего кашлянула, будто собиралась с мыслями. – Слушай внимательно, братишка. У меня к тебе важный разговор.