Рождение ненависти: ледяные оковы

— Почему я должна туда поехать? Почему я не могу остаться дома? — хныкала Висенья, глядя на отца с полными слез глазами. Лейнор стоял перед дочерью с щемящим в груди сердцем. Расставаться с ребенком всегда тяжко, но расставаться в нынешней ситуации до ужаса страшно. И он боялся за свою малышку. Будь его воля, он оставил бы ее подле себя, хранил бы ее белоснежные локоны, ее розовые щечки и заливистый смех, озарявший его даже самый хмурый день. Однако реальность была такова, что Висенья должна была отправиться на Север под бок Кригана Старка, Молодого Волка, и Лейнор ничего не мог поделать с этим. — Послушай меня, моя красавица, — он опустился перед дочерью на колено стер ладонью ее уже успевшие скатиться по щекам горькие слезы. — Нам нужно расстаться, но эта разлука долго не продлится. Я заберу тебя очень скоро, прилечу на Морском Дыме, ты даже не успеешь соскучиться. — Успею, — шмыгнула носом девочка. — Моя храбрая, прекрасная дочка, разве принцессе полагается так горько плакать? — наигранно строго пожурил ее Лейнор. Нахмуренные белые брови дочери разгладились, она провела откуда-то взявшимся платком по заплаканному лицу и выпрямилась. — Нет, принцессы не плачут, — гордо заявила Висенья. — Но я все равно не хочу уезжать. Хочу остаться здесь, с тобой и мамой. — Здесь не безопасно. Мы боимся, что враги посмеют напасть на наш дом, именно поэтому мы с мамой хотим, чтобы ты пожила на Севере некоторое время. Для твоей же безопасности, дорогая. Висенья задумалась. — А когда вы меня заберете? — с надеждой спросила девочка. — Так скоро, как сможем, — уверенно заявил Лейнор. — И больше вы меня туда не отправите, да? — Почему тебе так не нравится Север, милая? — Там холодно, — пожала плечами Висенья и, оглядевшись по сторонам, как когда собиралась рассказать какой-то секрет братьев, наклонилась к нему. — А еще там живут великаны, лютоволки и ледяные драконы. Лейнор тихо посмеялся. — Ледяных драконов ты там не встретишь, я тебя уверяю. Как и великанов тоже. Они все живут за Стеной, а за Стену ты не попадешь. — А лютоволки? — Обычные волки там точно есть, но им не проникнуть через высокие стены Винтерфелла. Лютоволки редко появляются. Тебе нечего опасаться. К тому же, с тобой ведь Мераксес будет. В этом мире нет ни одного существа, что был бы угрозой дракону. Висенья улыбнулась. — Никто не сможет обидеть или напугать дракона, — сказал Лейнор и щелкнул пальцем по носу дочери, заставив ее тихо рассмеяться. — А ты у меня самая настоящая драконица. — Папа, ты ведь говорил, что я твой маленький морской конек.Морские коньки тоже очень опасны. В них столько же огня и храбрости, сколько в драконах. — Дедушка показывал нам морских коньков, — с прищуром улыбнулась Висенья. — Они крохотные и совершенно безобидные. — Не обманывайся их размером. Размер совершенно не важен, когда внутри бушует шторм. Хлопнула крышка последнего сундука. Дочь и сын обернулись к служанке. Та подозвала стражника и тот унес сундук из покоев. Лейнор поднялся с колен, взял дочь за руку и сказал: — Ну что, мой храбрый морской конек будет бояться лютоволков? — Нет, — гордо и громко заявила Висенья. — Но вы меня все равно заберите оттуда, как можно скорее. — Хорошо, — улыбнулся Лейнор и повел дочь на причал.

***

Висенья, как и обещала отцу, а после и матери, храбрилась изо всех сил во время прощания с братьями и родителями. Однако на корабле, когда он отчалил от берегов родного дома, на глаза ее навернулись слезы, а уж, когда Морской Дым отца, проводив ее немного, повернул назад к острову, слезы не выдержали и полились ручьем. Девочка старательно пыталась сдержать рвущиеся из нее рыдания и держала голову прямо, глядя, как Драконий Камень становится все меньше и меньше. Ее путешествие по морю прошло хорошо. Она успела увидеть кита, ей позволили немного по управлять кораблем и развлекали всю дорогу, так что скучно Висенье точно не было, и грустные мысли о доме и расставании с любимыми немного отпустили ее. А, вот, дорога из Белой Гавани до Винтерфелла показалась ей до неприличия долгой. Ей не разрешали далеко улетать на Мераксесе, хотя она была уверена, что драконьи крылья могли доставить ее в волчью крепость гораздо быстрее сильных ног лошадей. И еще этот холодный, пронизывающий ветер. Ее мягкая, шелковистая кожа успела осушиться, что принцессе не понравилось. И руки ее коченели от холода. Зато, как бы сильно Висенье не нравилась здешняя атмосфера, также сильно Мераксес купалась в окружавшем их снеге. Она ныряла в сугробы, вылетала из них, словно молния, и окатывала солдат, сопровождавших их, дождем снега. Мужчины недовольно ворчали, но так и не сказали принцессе ни единого слова. Хотя она слышала, как они переговаривались с драконоблюстителями, уговаривая их запретить дракону так делать. — Мы драконам не можем приказывать, — посмеиваясь, ответили им драконоблюстители. — Приказы им отдают только их всадники. Винтерфелл встретил Висенью очень радушно. Лорд Криган Старк — высокий, бородатый, с длинными черными волосами мужчина, поклонился ей, когда она слезла с лошади и поприветствовал теплыми словами, сказанными тоном мягким, но голосом твердым и немного резким: — Принцесса Висенья, рад приветствовать вас в Винтерфелле. Будем надеяться, вам здесь понравится. — Рада, наконец, до вас добраться, милорд, — учтиво ответила девочка, как ее учила мать. — Путь был очень долгим и ужасно холодным. — Прошу, — он указал ей дорогу. — Я провожу вас до ваших покоев, где вы сможете принять горячую ванну и согреться. — Благодарю, — улыбнулась ему Висенья. Горячая ванна тогда согрела все ее продрогшие кости и подарила на миг ощущение дома. Именно там, сидя в пышущей паром воде, Висенья позволила себе разрыдаться. Всё, что она сдержала тогда на корабле, вылилось из нее в ванной на Севере. — Принцесса, не плачьте, — подошла к ней одна из фрейлин ее матери. Линара Харт, младшая сестра Хейзел Харт, жены дяди Дейрона Велариона. — Не лейте слезы, не рвите мне сердце, прошу вас. — Я хочу домой, — сквозь слезы проговорила Висенья, обнимая себя за колени. — Линара, давай вернемся домой. — Нельзя, принцесса. Королева приказала, чтобы вы были здесь. На Севере вам будет безопаснее. От этих слов Висенья только закрыла лицо руками и заплакала еще горше. Безопаснее. Раньше она не понимала истинного значения этого слова, теперь же ощутила его сполна. Ее мама стала королевой, но права ее были жестоко растоптаны, и за это расплатился Люк. Ее милый брат, даривший Висенье любовь и заботу, приносивший ей после ужина пирожные и щекотавший ее до слез. Он и сейчас довел ее до слез, но уже своей смертью. Да, Висенья поняла, что значит безопасно. И, раз на Севере, в далеком краю, где правят волки и великаны, ей будет безопасно, она останется здесь, потому что видеть слезы матери и отца было больнее всего. Тем более, становиться их причиной девочка не хотела.

***

После ужина — теплого супа и мягкого мяса, Висенья, одевшись теплее, вышла из своих покоев с твердым намерением исследовать свое новое пристанище. Она выглянула во двор, проверить Мераксес. Та весело игралась со снегом, пуская снежную пургу летать в воздухе своим длинным, белоснежным хвостом. Висенья только посмеялась, глядя, как ее подруге хорошо. Она прошла чертог, стойло, даже посетила площадку для тренировки мужчин, отметив, что та была очень мала, по сравнению с площадкой на Драконьем Камне. И, наконец, дошла до библиотеки. Она была огромна. В ней было столько фолиантов, столько свитков, и многие из них были покрыты хорошим слоем пыли. — Их никто не читает? — обернулась к сопровождавшей ее фрейлине Висенья, всю жизнь видевшая, как ее родители, братья и дядя с тетей утопали в написанных умными людьми писаниях. — Северянам не до книг, Ваша Милость, — раздался старческий голос откуда-то из глубин библиотеки. Следом за словами показалась голова. Лысая, только бакенбарды то и остались, и те седые, напоминавшие серебро, как волосы самой Висеньи, только тусклее. — Добро пожаловать в Винтерфелл, принцесса. Меня зовут Гаред, я здешний мейстер. — Приятно познакомиться, мейстер, — Висенья склонила голову в знак уважения старому ученому мужу. Он подошел к ней походкой шаркающей, но, когда вытянул руку, чтобы поставить на место книгу на верхнюю полку, то Висенья увидела напряженные мышцы, какие видела только у натренированных воинов. — Надеюсь, дорога была для вас легкой. — Могла быть и получше. Так, все же никто не читает? — Как я уже сказал, принцесса, северянам обычно не до чтения. Им нужно возделывать поля, утеплять дома, выращивать стада, чтобы подготовиться к зиме, а зимы здесь крайне суровы. — А я могу пользоваться библиотекой? — Кто же вам запретит? — с улыбкой произнес мейстер и раскинул руки по сторонам, показывая, что всё это богатство было открыто для юной принцессы. Висенья улыбнулась. Этот мужчина показался ей милым и добродушным. От него не пахло ничем злым, хотя, быть может, это просто она слишком мала, чтобы уловить знаки. — Принцесса, — в библиотеку вошел гвардеец, впуская в помещение холодный воздух. — Лорд Старк хочет с вами увидеться. — Хорошо, — кивнула Висенья и поспешила на выход, но у выхода обернулась и, посмотрев на мейстера, смотревшего ей вслед, улыбнулась так очаровательно, как умела. — Буду рада, если вы мне позже устроите экскурсию по библиотеке, мейстер. — Почту за честь, принцесса, — поклонился мужчина, и девочка вышла. Лорд Старк ожидал ее в огромном чертоге, звавшемся просто напросто Большим. Вокруг него сидело около дюжины мужчин в тяжелых зимних одеяниях с лицами суровыми и холодными, подобно их краю. Когда она вошла, они встали со своих мест и поклонились ей. Висенья гордо прошествовала к главному столу, за которым сидел лорд Криган. Он встал тоже, и только сейчас принцесса заметила ребенка по правую руку от него в маленьком стульчике. Мальчика, казавшегося огромным кругом из мешковины из-за горы одежды, надетой на него. — Принцесса, прошу, разделите с нами наш скромный ужин, — произнес лорд Старк, указывая на место подле себя. Висенья, как можно элегантно, как подобает принцессе, опустилась на предложенный стул. — Почту за честь отужинать с вами, милорд. А кто этот мальчик? — Этот мальчик — мой сын, принцесса, — улыбнулся лорд, и было в этой улыбке столько нежности и добра, что Висенья на миг удивилась: этот грозный с виду мужчина может быть таким? — Мой наследник, мой Рикон. — Он милый, — честно призналась принцесса. — А сколько ему? — Всего только три года, но хватка у него уже железная, — он обратился к своему сыну, глядевшему на Висенью всеми своими большими глазами. — Рикон, поприветствуй принцессу должным образом. Мальчик охотно спрыгнул со своего стола, подошел к ней и, громко произнеся: — Рикон Старк, Ваше Высочество. Север приветствует вас, — опустился на одно колено. Девочка улыбнулась. Прежде перед ней на колени никогда не вставали такие маленькие мужчины, а Рикон был мужчиной, хоть и было ему всего-ничего. Её умилила важность мальчика, и она нежно ответила ему: — Благодарю, Рикон. Мне очень приятно познакомиться с тобой, с настоящим мужчиной. От этих ее слов глаза мальчика засветились, и он резво поднялся на ноги. Криган Старк потрепал сына по голове, и тот вернулся на свое место. Перед принцессой поставили тарелку с жаркое. От него исходил пар. Она не чувствовала голода до этого момента, ведь покушала, выходя из комнаты. Но поняла, что уже успела проголодаться, прогуливаясь по морозной крепости Старков. — Как вам Винтерфелл? Понравился вам? — Можно и так сказать, — уклончиво произнесла Висенья. — Но уж больно тут холодно. Криган Старк рассмеялся, и от его смеха Висенье показалось, что стены пошли ходуном. Рикон засмеялся тоже, хотя понятно было, что причину веселья отца он не понял. От смеха его щеки запрыгали вверх-вниз, вызвав у принцессы широкую улыбку. Смешной. — Это ненадолго, — заверил ее Старк. — Зима только началась. Еще пара дней, и в стенах замка будет также жарко, как на песчаных просторах Дорна. — Вы были в Дорне? — с искренним интересом спросила Висенья. — Нет, — покачал головой лорд. Висенья заметно огорчилась и немного сконфузилась, не зная, что еще сказать, как поддержать светскую беседу. В голове галопом пробегали мысли, но ни одна из них не могла ей помочь. — Зато ваши родители однажды были здесь.Я знаю, что мой отец с дядей Деймоном прилетал сюда, когда мне было шесть лет. — Да, и такое было, — серьезно произнес лорд. — Но и ваша мать тоже рассекала наши небеса на своем драконе. — Да? — Мне тогда было шесть. Я тогда впервые увидел дракона, — он улыбнулся ей, и Висенья улыбнулась ему в ответ. Как он, наверное, был удивлен. Она уже видела лица людей, в первый раз узревших дракона. Это очень смешно. — Был так поражен, захотел и себе одного. Белого, как снег, как ваш дракон. — Мераксес. — Мераксес, — удивился лорд, но больше ничего не сказал. — Но отец огорчил меня, ведь дракона мог иметь только Таргариен. — Или Веларион, — добавила Висенья. Она любовно провела по краю своего платья, голубого, как реющие на морском ветру знамена ее дома. — Верно, или Веларион. Рикон рядом с отцом очень нелепо орудовал маленьким ножом и вилкой. Глядя на него, Висенье отчего-то постоянно хотелось улыбаться. Маленький Старк стал для нее за несколько минут их знакомства единственным островком тепла, она чувствовала, что с ним можно было провести много хорошего времени. Тихие голоса северян переливались подобно родниковому ручейку. Висенья не успевала уловить суть их разговоров, слова их отчего-то казались ей неприятным шумом. Дело было, наверное, в усталости. После долгой дороги она, наверняка, могла позабыть даже родной валирийский, что уж говорить об общем языке. Потому принцесса не расслышала, что сказал лорд Старк, но, видно, что-то веселое, потому что сначала засмеялся он, а после и все его воины. Вспомнив, что в приличном обществе принято разделить веселье за столом, Висенья рассмеялась тоже, прекрасно изобразив смех. И он — мелодичный и звонкий, никак не вписывался в ансамбль громких, словно гром, тяжелых басов. Даже смех маленького Рикона звучал тверже, чем ее. Если ее голос лился тихим, веселым морем, то голоса северян казался ей снежной бурей, налетевшей на корабль. Принцесса вдруг поняла, что, как бы учтиво и благовоспитанно она себя не вела, она совершенно не подходила под суровый край Севера.