How long

      Старинный богатый особняк по праву считался одной из достопримечательностей Нового Орлеана, французские колонизаторы постарались. Но пышное богатство архитектуры — не то, ради чего решил посетить это частное владение Элайджа Майклсон. Первородный не сомневался в Финне, решившем помочь связаться с ведьмами для поисков Давины, только и сам не мог сидеть сложа руки.       Жозефина ЛаРу, в дом к которой он явился, презрев все правила приличия, была регентом девяти кланов ведьм, живущих в Новом Орлеане. Её должность не давала большой власти, являясь скорее почётной, чем какой-либо другой. Она не имела права вмешиваться во внутренние дела кланов. Например, в их разборки с кланом Французского квартала, не без помощи семьи Майклсонов почти полностью прекратившего своё существование, она не вмешивалась. Как и в сотрудничество, которое затеяла Женевьев. Но всё же они были в своём праве, остальные кланы своим невмешательством косвенно подтвердили это.       Тем не менее она имела самое большое влияние среди ведьм.       — Мадам ЛаРу, — учтивый полупоклон в сторону престарелой ведьмы выходит почти рефлекторно. А на ум сами собой приходят слова Эвелин о приросшей к нему маске. Сейчас как никогда он хочет отбросить прочь все манеры и приличия и просто прижать старую каргу к стене за горло и вытащить из неё всё, что той известно.       — Мистер Майклсон, — в ответ приветствует его женщина и с интересом уточняет: — По какому случаю имею честь лицезреть вас здесь?       — Давина Клэр, — с трудом выталкивая слова из своего сдавленого горла, говорит первородный.       — О, ваша юная подопечная, девушка Жатвы, — понимающе кивает Жозефина, давая понять, что прекрасно знает о ней.       — Она пропала, точнее, её похитила ведьма, — не скрывая в своём тоне обвинения, произносит Элайджа и ждёт реакции.       Смотря в яркие голубые глаза, так контрастирующие со сморщенным морщинами лицом, Майклсон замечает явный испуг в них. Это ещё больше породило в нём желание отбросить все эти пляски в официоз и поступить более жёстко.       — Боюсь, — слово, подразумевающее учтивый отказ, звучит с вполне искренним страхом, — я не могу вам с этим помочь, мистер Майклсон.       — Но вы определённо что-то знаете, — скованная тисками воли ярость и засунутая до времени куда подальше начинает разгораться всё сильнее.       — Вы слышали об особняке Фолин? — Увидев в ответ еле заметный, но вполне явственный кивок, ведьма продолжает, отводя взгляд от собеседника: — Недавно удерживающие заклятия на нём пали. Большую часть постояльцев удалось вернуть, защиту восстановили. Но некоторых всё ещё ищут…       — Вы хотите сказать, что какая-то сумасшедшая ведьма, сбежавшая из-под вашей опеки, похитила Давину? — прерывая образовавшуюся паузу, спрашивает Элайджа.       — Не какая-то. Ева Синклер. — устало отзывается Жозефина, опуская плечи. Но, видя, что произнесённое ею имя ни о чем не говорит первородному, вынужденна удариться в объяснения. — Ева обладала убийственной красотой и силами, но она с Винсентом была так счастлива, что мы решили оставить их в покое, — с явственной ностальгией рассказывает ведьма. — Но потом, два года назад, начали пропадать дети. Все молодые гениальные ведьмы. Благодаря упорству и старанию Винсента…       — Винсента? — прерывая чужой рассказ, уточняет первородный.       — Винсент Гриффит, вы должны его знать, — ехидно поясняет Жозефина, — не так давно в его теле обитал ваш брат, Финн, кажется.       — Ясно, и что же нашёл мистер Гриффит? — предлагая продолжить, на чём он прервал историю, отвечает Майклсон.       — Благодаря Винсенту она была поймана, — продолжает говорить ведьма и с печатью заканчивает, — но дети так и не были найдены. И Давина, увы, скорее всего, к ним присоединились. Нам только и остаётся поймать и остановить Еву.       Рассказанная регентом ведьм история обеспокоила Элайджу не на шутку. Два года все ведьмы города совместно и по отдельности не могли найти пропавших детей ни живыми, ни мёртвыми. Он искренне не хотел, чтобы похищение Давины было делом рук Евы Синклер, но всё указывало на это. В этом, во всяком случае, уверяла его Жозефина.

***

      Обшарпанный лофт Марселя — не то место, куда бы он с радостью вернулся даже в своём собственном теле, но пришлось. Кол и не думал, как будет прекрасно оказаться вновь первородным вампиром. Пусть в этом теле магия вновь стала неподатлива и своенравна.       — Кол Майклсон! Какая нежданная встреча! — восклицает в приветствии Марсель при виде него. — Чем обязан твоему визиту?       — Слышал, у тебя есть интересные вещички, — делая вид, что впервые в этом помещении и с любопытством осматриваясь, протягивает задорно первородный. Его не трогают подобравшиеся и готовые к возможной драке новообращённые вампиры. — Сдерживающие магию ведьм кандалы, например.       — Твои братья забрали мой дом, а ты решил, что этого мало? — хмыкает в ответ вампир.       — Брось, Марсель, мальчик мой, Ник просто вернул своё, — пародируя наставительный тон Элайджи, отвечает на это Кол, в конце фыркая на собственную шутку.       — Избавь меня от этого, Кол, — раздражённо просит мулат. Он не сильно хочет давать первородному то, зачем тот пришёл, это подорвёт его и без того хрупкую власть над обращёнными. Но и не дать не может.       — Как пожелаешь, — соглашается парень. Обойдя по кругу комнату, он останавливается перед Марселем и решает пояснить: — Давину похитила некая ведьма. Для неё нам и нужен этот проклятый предмет. — Серьёзным взглядом осматривая подобравшегося после его слов вампира, Кол продолжает: — Кажется, юная ведьма была тебе когда-то небезразлична.       — Я иду с тобой, — хмуро смотря на первородного, безапелляционно говорит мужчина. Тот инцидент с Калебом разладил и без того почти сошедшие на нет отношения с Давиной. Спасти её — шанс заслужить прощение. И не только. Благодарность Элайджи ему тоже не помешает, как и от… Эвелин. Ведь рыжая ведьма наверняка привязалась к Клэр, пока была её наставницей.       — Как хочешь, — соглашается на ультиматум Кол, видя чужое воодушевление под маской обеспокоенности, — но надо спешить.       Сообщение от Финна о том, что они с Фреей и парой помощников выследили виновницу и ждут только возможности её пленить, пришло минут десять назад. И Кол спешит не только из чувства вины перед Давиной и не оттого, что может получить взбучку от братьев, даже не из опасения схлопотать противное проклятье от Иви. Он боится за юную ведьму, в которую влюбился, сам того не поняв. Боится больше не увидеть ее, не услышать смех, не ощутить бархатистую кожу под кончиками пальцев. И пусть она никогда не простит его обман, лишь бы продолжала жить.

***

      Прислонившись к косяку двери в детскую, Эвелин не сводила глаз с мужа, который, расположившись с посапывающим Генри на руках в кресле-качалке, рассказывал тому сказку собственного сочинения. Никлаус, играя тембром голоса, убаюкивал их сына и периодически кидал выразительные взгляды на неё, ловя реакцию на свой рассказ.       — …Были счастливы, пока не объявилась злобная ведьма Далия, что вознамерилась украсть принца у его родителей. — Слушая размеренное дыхание уже глубоко спящего сына, гибрид решил отклониться от задуманного повествования. — Но королева придумала коварный план, как этому помешать…       — Заканчивай, Ник, — тихо фыркает жена на его слова, прерывая рассказ. — Генри уже уснул, а нам надо разобраться с другой злобной ведьмой. Кол написал, что они скоро будут здесь, — и, отслонившись от косяка, Иви подходит ближе, решив передать непонятное послание младшего Майклсона так, как есть, всё равно она его не расшифровала. — И с каким-то убийственным сюрпризом. — Замерев под посмурневшим взглядом мужа, ведьма продолжает: — Слышишь? Элайджа уже вернулся.       — Хорошо, идём, — соглашается недовольно Клаус, аккуратно поднимаясь из кресла, он идёт в сторону кроватки, чтобы устроить сына.       Встав сбоку от них, Иви наблюдает, как мужчина, поцеловав малыша в лобик, накрывает того лёгким одеяльцем, укладывая рядом вязаного волчонка — подарок Хейли. Зная, что стоять они так могут долго, она берёт Ника за руку и тянет из комнаты за собой.       — Что ещё за убийственный сюрприз?       Стоило им оказаться за пределами детской, Никлаус рывком разворачивает жену к себе. Приподняв её подбородок и заглянув в глаза, он видит — она сама в растерянности.       — Надеюсь, не Далия, к ней я ещё не готова, — бормочет в ответ девушка, обнимая мужа за талию. Ей нужно почувствовать себя в безопасности.       — И с ней мы тоже разберёмся, — уверяет гибрид, отпуская подбородок жены и позволяя ей пристроить голову у себя на груди. Обняв одной рукой за плечи, другой он гладит её вдоль спины, успокаивая и сам успокаиваясь.       — Для начала вернём Давину, — предлагает Иви, слыша, что в доме прибавилось народу. Она отчаянно не желает разрывать уютные объятья, но все ждут только их. С неохотой ведьма разжимает руки и отстраняется.       — Идём, — принимая обстоятельства, Никлаус берёт любимую за руку и идёт навстречу собравшимся.       Во внутреннем дворе царит напряжённая обстановка, что с появлением супругов не спешит разрядиться. Элайджу от причинения вреда скованной ведьме удерживают Марсель на пару с Финном. Кол же жестко, без какой-либо жалости, удерживал на месте сжавшуюся темнокожую девушку, что не была знакома ни Клаусу, ни Эвелин. Рядом с ними стоял Винсент, чьё тело не так давно занимал Финн. Но больше всего внимание супругов привлёк Майкл, что с отстранённым видом наблюдал за происходящим, стоя в стороне вместе с Фреей.       — Поймите! — взывает к разуму находящихся здесь нелюдей, почти крича, говорит Винсент. — Пытать её бесполезно. Её пытались разговорить сильнейшие ведьмы Нового Орлеана. И она не сказала ни слова.       — Может, плохо пытались? — раздражённо спрашивает Кол, кося взглядом на отца, стоявшего с безразличным видом в стороне.       — Возьми себя в руки, брат, — приказывает Финн Элайдже, с силой встряхивая того, переводя его внимание от ведьмы на себя.       — Я спокоен, — застыв на месте, отвечает на это вампир, прикипев взглядом к темнокожей девушке в руках Кола. Почувствовав, что старший брат его отпустил, Элайджа одергивает на себе одежду, расправляя её, но стоит на месте.       — Позвольте с ней поговорить, — просит Винсент.       — Думаю, вначале я с ней поговорю, — голос Эвелин вызывает минутную паузу в царящем переполохе, привлекая к ней всеобщее внимание. Даже Ева перестаёт сжиматься в руках Кола.       Майкл же, переведя взгляд на Никлауса, не бросается в драку, хотя остальные Майклсоны напрягаются, ожидая другого. Гибрид деланно не обращает на отца внимания, но краем глаза продолжая следить. Видно, это и есть тот убийственный сюрприз, обещанный его младшим братом.       — Эвелин, прошу тебя, — делая шаг в сторону, освобождая место перед Евой, говорит Элайджа, с надеждой смотря на невестку. Он также краем взгляда следит за поведением отца, и тот, на его удивление, не бросается на Клауса, даже рта не раскрывает.       Подойдя вплотную, рыжая ведьма ловит от темнокожей девушки гордо-презрительный взгляд в ответ. Осмотрев сковывающие руки Евы кандалы, Иви решает, что те не помешают задуманному. Девушка знает, что Давина жива, но скрыта и, скорее всего, без сознания, ведь её попытки связаться с ученицей провалились.       — Не советую сопротивляться, — говоря это, Эвелин обхватывает голову темнокожей кудрявой ведьмы руками и, прежде чем, закрыв глаза, прислониться своим лбом к её, добавляет: — это причинит тебе только лишнюю боль.       — Чтобы ты ни задумала, у тебя не выйдет, — шипит сквозь зубы в ответ Ева.       Кол с любопытством наблюдает за работой подруги, только смутно понимая, что та делает. Он уверен, что малышка даже не пытается проникнуть в разум окаменевшей в его руках девушки. Но Иви творит что-то невообразимое с её магией, он о таком и не слышал. И вновь обретённая старшая сестрица Фрея тоже, раз с таким искренним интересом, просто написанным на лице, подходит ближе.       — Что она делает? — в беспокойстве озвучивает вертевшийся у многих на языке вопрос Винсент и поднимает руку.       — Не мешай, — перехватив поднятую конечность колдуна, приказывает Фрея, подойдя вплотную, она наклоняет голову на бок и прищуривается, явно понимая что-то в происходящем.       Клаус, заметив такой пристальный интерес к жене, делает шаг ближе к «старшей сестре», что взволновывает Майкла, и тот отлипает от колонны, на которую всё это время облокачивался. И они оба замирают, ожидая окончание происходящего или того, что может в это вмешаться.       Эвелин не любила этот приём и, будучи живой, никогда его не использовала. Подключившись к чужой силе, она вынуждена частично раскрыть свою. Ведьма чувствует, как Ева пугается, ощутив её магию, и не столько необычные ощущения страшат темнокожую ведьму. Мощь, которую она ни у кого не видела за всю свою жизнь, пугает её. Сила рыжеволосой, что словно запустила свои пальцы в её суть, поражает, но она видит, что та не совсем принадлежит этой Эвелин. Будто толстый канат привязан к той, и на другом его конце плещется целая бездна разномастной магии.       Ошеломленная открывшимся Ева не замечает, как те связи, что она установила с отловленными для ритуала детьми, словно ощупывают и пробуют на прочность. А потом всё прекращается. С трудом разлепив веки, она видит напротив будто проступающие из первозданной тьмы зелёные глаза.       — Все похищенные дети живы, — глубоко вздохнув, заговаривает Иви, медленно отпуская из рук голову темнокожей ведьмы и отступая, — и я знаю, где они.       — Хорошие новости, — с облегчением говорит Кол и, взяв застывшую в его руках девушку за подбородок, собирается уже свернуть ей шею и тем избавиться от проблемы. Но выставленная вперёд рука малышки останавливает его в последний момент.       — Но есть и плохие, — остановив парня от опрометчивого поступка, оповещает Эвелин, — она связана со всеми ними, и Давиной в том числе. Умрёт она — они последуют за ней.       Хриплый смех прерывает образовавшуюся тишину после слов рыжей ведьмы. Ева истерично смеялась, возводя зловещую обстановку во внутреннем дворе дома Майклсонов. Но, резко вздернув руку, Иви щёлкает пальцами, и темнокожая ведьма повисает на руках Кола безжизненной куклой. Можно было подумать, что ведьма мертва, если бы не чёткий стук её сердца, отчётливо слышимый почти всеми находящимися рядом.       — Где они? — задаёт вопрос Винсент, с тревогой смотря на бессознательную Еву.       — Какое-то недостроенное здание, я покажу на карте, — отвечает Эвелин. — Дети наверняка под заклинанием сокрытия.       С этими словами ведьма срывает с шеи бессознательной девушки, всё так же находящейся в руках Кола, один из амулетов, сжав в руках и закрыв глаза, заклинает его на точеный поиск магии.       — Это поможет обнаружить их под магией, — протянув перезачарованный амулет Фрее, ведьма оборачивается к вернувшемуся с картой Элайдже. И стоило ткнуть в принесённую и расстеленную первородным вампиром карту, как все собравшиеся, за исключением Евы и Никлауса с женой, отправляются по адресу.       — Не думала, что когда-нибудь увижу, как вы с Майклом, находясь так близко, не попытаетесь друг друга убить, — оставшись по факту одни, не считая вырубленной ею Евы, задорно протягивает Иви, обращаясь к мужу.       — Вижу, тебя отпустила эта ситуация с Давиной, — закатив глаза, комментирует настрой любимой гибрид, в ответ получая заливистый смех на свою пантомиму.       — Они найдут Давину, мы освободим её от связи с Евой. — отсмеявшись, рассуждает ведьма, приближаясь к мужу. — И хоть эта проблема исчезнет.       Завершив свои слова усталым вздохом, девушка заключает Клауса в объятья. Тот, прижав её к себе, шумно вдыхает её аромат, ища успокоение. Воскрешение очередного родителя было как удар под дых, только многовековая выдержка позволила ему удержать себя в руках и не показать чувств. Его напряжённое смятение мог бы распознать только Элайджа, но тот был занят происходящим. Да и все мысли брата были о подопечной, он, кажется, на Майкла и должного-то внимания не обратил.       — Ты сможешь разорвать их связь? — озабоченно спрашивает Никлаус, возвращаясь мыслями к насущному вопросу.       — Это сделает Фрея, — отвечает Эвелин, — заклятие не сложное, но покажет нам её силу.       — А сама ты? — интересуясь задуманным, гибрид зарывается одной рукой в волосы любимой, начиная той массировать голову.       — Сошлюсь на усталость от того, что нашла детей, — с наслаждением от манипуляций мужа ведьма прикрывает глаза, прежде чем продолжить, — не стоит ей знать границы моих возможностей. Да и благодарность новоорлеанских ведьм лично мне ни к чему, но ей позволит перетянуть их на нашу сторону. Я гибрид, она ведьма, с нею они будут охотнее сотрудничать.       — Думаешь, она всё же за нас? — по-своему определив мотивы своей ведьмочки, интересуется Клаус.       — Пока не явится Далия, мы не узнаем этого наверняка, — уткнувшись носом в грудь мужчины, бормочет Иви, продолжая получать удовольствие от манипуляций его ловких пальцев.       — Стоит ли давать ей сблизиться с ведьмами? — задумчиво говорит гибрид, не переставая массировать голову жены.       — Они и так настроены против нас, — фыркают в ответ на его реплику.       Звонок от Элайджи с новостями, что они нашли детей, прерывает момент единения супругов. Глубоко вздохнув, Эвелин быстро набрасывает необходимый для разрыва ритуал на листе бумаги и передаёт его Никлаусу, что, взвалив на плечо продолжающую находиться без сознания Еву, отправляется на назначенную встречу.       Эвелин, оставшись одна в доме, поднимается в комнату к сыну. Генри, тихо посапывая, ногами и руками обняв лежащего рядом вязаного волка, во сне мусолит оказавшееся под его носом ухо несчастной игрушки. Лёгкое одеяльце, которым отец его укрыл, безжалостно отброшено. Погладив белобрысую голову, девушка, расправив одеяльце, вновь накрывает сына.

***

      Особняк Жозефины ЛаРу был полон народу, освобождение детей от связи с Евой Синклер требовало награды. Милая Фрея так сияла, принимая благодарность и символ принадлежности к клану Тремэ, их знак и благословение, что присутствие здесь её братьев почти не портило момент. Благо известный своей жестокостью Клаус не приуставал.       Фрея была счастлива — отец жив, и после откровенного разговора ей удалось убедить его в том, что она его дочь. И он принял её. Все братья также были живы и рады ей, за двумя исключениями, правда. Хенрика, увы, ей не суждено встретить, а Никлаус по-прежнему настроен к ней с недоверием, но явно сдерживает свой характер, ведьме видно это по то и дело бросаемым остальными на него взглядам. Словно все ждут, когда он кинется на неё, но младший, так похожий на неё, брат медлит или вовсе не собирается что-то делать с ней. Только его подозревающий взгляд преследует её, стоит им оказаться в одном помещении.       Выслушав слова благодарности и поздравления от благодарных ей ведьм, как и заверения во всемерной поддержке, Фрея счастлива, если не вспоминать про тетушку. Сколько Далии потребуется времени, чтобы прийти в Новый Орлеан? Как только та проснулась, должна была сразу почуять магию Генри и отправиться в путь. Да, Эвелин окружила сына всевозможной защитной магией, но это не остановит Далию, Фрея слишком хорошо знает тетушку, это может задержать поиски, но не спасёт сына Никлауса.       Использовать маленького мальчика как приманку нехорошо, но у Фреи нет другого выбора, пока Далия ищет Генри, у неё развязаны руки. Ведьма знает, что ей нужно для убийства ненавистной женщины, но упускать из виду племянника она опасается. Насколько бы не были сильны её братья и ведьмы, вошедшие в их семью, они не знают Далию так, как она.       — Отец, — смотря на постаревшего Майкла Фрея, не может не улыбаться, она видит в его глазах ту любовь, что и века назад, когда они виделись в последний раз. Но сейчас они вновь должны расстаться. — Помнишь, о чем мы говорили, пока искали Еву?       — Хочешь занять меня делом, чтобы я не ругался с мальчишкой? — понимающе смотря на такую взрослую дочь, спрашивает первородный. — Что ж, с сестрой твоей матери всё ещё нужно разобраться.       После рассказа дочери о том, что сделала её мать, он возненавидел Эстер так, как не смог после известия о её предательстве и измене. В нём всё ещё горит ярость в отношении негодного щенка, но сейчас, как ни странно, они вынуждены будут играть на одной стороне. Всё равно возможности покончить с ублюдком у него нет, как и оружия для этого.       — Я просто чувствую, что она приближается. — не скрывая той печали, что охватила её от собственных слов, говорит ему Фрея.       — Не уговаривай, — взяв руку девочки, что когда-то покорила его сердце одним лишь взглядом, прерывает он её. — Я помню всё, что ты говорила, и достану всё из твоего списка. И отправлюсь сразу после этого праздника в твою честь.       — Спасибо, — с благодарностью улыбаясь отцу, Фрея оказывается в его объятьях.       Элайджа, наблюдая за такой неожиданной нежностью со стороны отца к кому бы то ни было, не может поверить своим глазам и радуется отсутствию Никлауса на этом празднике жизни. Тот точно бы не выдержал этого зрелища и устроил бы что-нибудь отвратительное в своём стиле, чем отвратил от себя в очередной раз большую часть семьи.       — Ужас, правда? Аж мороз по коже, — фыркает вставший рядом с ним Кол, держа бокал шампанского в руке. — Так и хочется подойти и потыкать его пальцем, вдруг иллюзия.       — Иди, — предлагает в ответ всё ещё недовольный младшим братом Элайджа, — посмотрю, как он сломает тебе после этого руку. Заодно подтвердишь, что это точно Майкл.       — Как будто тебя не бесит видеть всё это, — замечает младший брат, делая глоток из бокала.       — Скорее рад, что Клауса здесь нет, — приглушенно отвечает на это брату вампир и продолжает прокручивать пуговицу своего пиджака. И, отведя взгляд от тошнотворно милого общения отца с их старшей сестрой, спрашивает у Кола: — Ты уже получил прощение от Давины?       — Нет, но я на полпути, — находя взглядом девушку, о которой заговорил брат, Кол почти счастливо замечает: — Хорошо, что малышка Иви не научила её всем своим фокусам.       — Может и не научила, но Давина всегда может попросить её о помощи, — резонно возражает на это Элайджа и, видя побледневшего немного брата, завершает мысль: — Не думаю, что она откажет ей в такой малости.       — Ни слова больше, — сказав это, Кол допивает остатки шампанского и, пристроив бокал на ближайшей поверхности, уведомляет: — Я пошёл.       Смотря, как решительно несносный младший брат идёт в сторону его подопечной, первородный вампир тяжело вздыхает. Кол был не тем, кого бы он хотел видеть с юной ведьмой, но и навязывать Давине своё мнение Элайджа никогда бы не стал. Но, зная его привязанность к подопечной, младший брат не рискнет сделать ей больно специально. Это пока устраивало Элайджу.

***

      Тишину внутреннего двора разбавлял лишь шум воды от работающего фонтана и шелест листаемых Иви бумаг. Стать студенткой оказалось довольно просто, даже внушение не понадобилось, её с радостью приняли и даже помогли удобно скомпоновать расписание. Немалую роль, конечно, играли деньги, которые она отдала за обучение. Два направления — двойная оплата. Благо её дед позаботился отдельным фондом на обучение для неё, так что даже в основные счета залезать не пришлось. Ну и, конечно, не последнюю роль в этом сыграли её оценки и рекомендации от учителей. С социальными баллами у неё было слабовато, участие в группе поддержки и организации праздников в школе это немного поправило, но и она не собиралась претендовать на стипендию ни по одному из направлений.       — Чем это тут наша мама занята? — спрашивает Никлаус с Генри на руках, подходя к столу.       — Выбираю способ разгрузить своё учебное расписание, — отложив исчёрканные её почерком бумаги, отвечает Эвелин, откидываясь на спинку стула.       — Ты ещё даже учиться не начала, а уже ищешь, как этого избежать? — присаживаясь на соседний стул, ехидно замечает мужчина.       Посадив ребёнка себе на колени, Никлаус придерживает его, но просто сидеть тот не собирается. Малыш больше заинтересован попытками вскарабкаться на отца, чем чем-либо другим. Стол как ещё одна точка опоры только помогает ему в этом, только силёнок пока не хватает. Что не мешает Генри пытаться.       — Не хочу тратить время на то, что можно сократить, — наблюдая за безуспешными попытками сына забраться к Нику на плечо, отвечает ведьма. — Я уже выбрала три предмета, которые можно закрыть парой проектов, осталось договориться с преподавателями. Это сократит мою учебную неделю на один день до самого Рождества.       — Хорошо, — отвечает на это Клаус, подставляя руку так, чтобы предотвратить падение разбушевавшегося сына на пол. Ребёнок, воспользовавшись своеобразной помощью, забирается на плечи отца. Гибрид поддерживает Генри за ножки, позволяя тому с комфортом устроиться и вцепиться ему в волосы.       — Давай этого проказника сюда, — требует девушка, откладывая в сторону бумаги и вставая из-за стола. — Пока он не проредил тебе шевелюру.       Генри, увлечённо перебирая кудряшки отца, не сразу замечает манёвр мамы. Но потеря заинтересовавшего его занятия закономерно вызывает громкий рёв.       Никлаус с улыбкой следит за тем, как жена создаёт иллюзию маленьких нарочито мультяшных зайчиков. Увидев что-то новое, да ещё такое яркое, малыш закономерно отвлекается от своей обиды и начинает пытаться поймать заинтересовавшее его.       — Не жалеешь, что мы здесь, а не присоединились к празднику? — интересуется он у любимой, ловя малейшие изменения её мимики, и не видит ни капли сожаления.       — А ты? — отвечая вопросом на вопрос Эвелин. Устроившись обратно за стол, она отодвигает свои бумаги подальше, давая Генри больше поля для игр. Руководить иллюзорными зайчатами не отнимает у неё ни особых сил, ни концентрации. Зато сын занят менее разрушительным делом, заодно разрабатывая ловкость рук и пальчиков в попытке ухватить проворных созданий.       — Хах, моё появление знатно бы подпортило праздник, — отстранённо замечает гибрид очевидную правду его жизни. Ведьмы его не любили, если говорить мягко, конечно, было за что, но он был в слишком благодушном настроении и не хотел его себе портить, наблюдая их перекошенные рожи.       — А я не хочу что-то праздновать без своего мужа, — с нежной улыбкой смотря на него, отвечает любимая. Он всё не может привыкнуть, что простые слова могут так тронуть его сердце, хотя, может, дело не в словах, а в том, кто их сказал.

***

      Их прогулка затянулась, но Иви была рада. Университет съедал довольно много её времени, она не то чтобы жалела, что пошла на поводу Никлауса, но вот эти прогулки с сыном и мужем стали для неё ещё ценнее. Коляска легко катилась по асфальту, Генри, успевший за проведенное на воздухе время поспать, усиленно вертел головой. Ник отошёл, заметив что-то интересное на лотке уличного торговца, а Эвелин наслаждалась задорной мелодией скрипки, пока та не сменилась на более тревожную.       Сгущение силы в воздухе заставило ведьму немного притормозить, ещё и зазвучавшая напряжённая музыка настораживала. Следом пришли взгляды прохожих, словно десятки глаз следили за ней. И стоило перевести на кого-то взгляд, как она видела чужое не скрытое внимание. Обстановка слишком напоминала фильм Хичкока, чтобы посчитать всё банальным совпадением.       — Любовь моя, — оклик Ника почти заставил её подпрыгнуть от испуга, обернувшись, она видит в его руках букет разноцветных гербер. Но улыбка, с которой он хотел ей их вручить, меркнет, когда гибрид замечает её состояние. — Что такое?       — Не знаю, — бормочет в ответ девушка, одной рукой удерживая рядом коляску, а другую протягивая мужу. Клаус тут же оказывается рядом и обнимает жену свободной рукой и оглядывается, пытаясь понять, что ту напугало. Чувство сгущающихся магии нервирует Иви, и она тянет Ника за собой. — Идём.       Но Эвелин успевает сделать только шаг, как поверх её руки, что толкала коляску, оказывается чужая. Мимолетного соприкосновения рук ей хватает, чтобы почувствовать. Ведь в следующий момент Никлаус прижал бомжеватого вида прохожего к стене ближайшего здания.       — Далия? — удивлённо произносит Иви, смотря на темнокожего мужика, что муж держит за горло.       — Где ты, ведьма? Покажись! — приказывает гибрид, что, услышав вопрос своей ведьмочки, быстро складывает в своём разуме случившееся. И подернутые бельмами глаза, что за секунду до этого были самыми обычными, не становятся для него чем-то неожиданным.       — Я здесь! — откликается на вопрос остановившейся молодая девушка, что до этого спокойно шла по своим делам.       — Я здесь! — говорит также шедший до этого мимо мужчина, что остановился по другую сторону от девушки.       Эвелин резко разворачивает коляску с Генри так, чтобы сын оказался у неё за спиной. Того, что она почувствовала в соприкосновении с «Далией», мало, чтобы полностью оценить её магию, но достаточно, чтобы понять потенциал её возможностей.       — Я везде! — привлекает к себе внимание мужчина, от горла которого Ник хоть и убрал руку, но удерживать его на месте не перестал. Он же продолжает говорить: — И я намерена забрать своё!       — Это она? — спрашивает гибрид, смотря на жену, и ему не нужен ответ, он всё видит по одному лишь её взгляду.       — Эй! Мужик, в чем дело? — синхронно с остальными, только что бывшими в подчинении у ведьмы, темнокожий мужчина приходит в себя. Он явно не понимает, что случилось и почему его прижимают одной рукой к стене здания.       — Идем домой, — решительно говорит Эвелин, опять разворачивая коляску в сторону дома, и переходит на быстрый шаг. Она не смотрит, как муж отпихивает пытающуюся освободиться бывшую марионетку Далии и догоняет их.

***

      Устроив сына в кроватке, Иви отчаянно не хочет его покидать, но слышит, как Ник собрал всю семью, и они наверняка ждут её. Генри после насыщенного дня немного вялый и явно не против посидеть один в окружении игрушек.       Взявшись обеими руками за борт кроватки, ведьма активирует заклинание на ней, теперь только она или Никлаус смогут не то что вынуть ребёнка из неё, а даже просто подойти к ней вплотную. Во всяком случае, никто не сможет этого сделать, не потревожив и не оповестив её.       Стоило перешагнуть порог столовой, где все собрались, как Фрея начинает что-то заваривать в принесенном ею чайнике. Финн стоит рядом со старшей сестрой и внимательно наблюдает за тем, что и как она делает. Кол строит щенячьи глазки Давине, которая демонстративно не замечает его уже месяц с возвращения из плена Евы. Их взаимоотношения могли бы обеспокоить того же Элайджу, что встал, опираясь на спинку стула, занятого его подопечной. Если бы все присутствующие не понимали, что это не что иное, как своеобразный флирт.       — То, что ты описал, очень похоже на заклинание «кеннинга», — дождавшись, пока Эвелин займёт место рядом с мужем, обращаясь к Клаусу, рассказывает Фрея, параллельно начиная разливать только схватившееся кипятком зелье по чашкам. — Использование других, чтобы следить за врагами. Я ещё ни разу не видела его в таких масштабах.       — Значит, любой может оказаться шпионом? — любопытствует Кол, закономерно заинтересовавшийся новой для него магией, пока Фрея, передав поднос с чашками Финну, устраивается за столом.       Финн аккуратно размещает поднос с наполненными зельем чайными чашками посреди обеденного стола и начинает раздавать их всем присутствующим.       — Хорошая новость в том, что я знаю, как работает её магия, — кивнув на чашки, Фрея продолжает, — этот настой не даст Далии завладеть нами.       — Никлаус? — с укоризной произносит Элайджа, забирая свою чашку из рук брата и видя, что гибрид не торопится сделать так же. — Хочешь что-то сказать?       — Предпочитаю пить чай с печеньками, — саркастично улыбнувшись в ответ, говорит Клаус, смотря, как вопреки его воли Финн просто ставит чашку перед ним, не дождавшись, пока тот возьмёт её из его рук. — Тем более мы слишком сильны, чтобы взять нас под контроль.       Эвелин же, напротив, с интересом принюхивается к содержимому чашки и спокойно отпивает из неё. Она не меньше уверена в себе, чем муж, но любопытна так же, как и Кол, и не может пройти мимо нового в магии.       Видя это, Элайджа выразительно поднимает брови, смотря на Клауса, тот только закатывает глаза, не собираясь заливать в себя колдовскую бурду.       — К тому же это была проверка, — продолжает говорить гибрид, наблюдая, как остальные дегустируют зелье, приготовленное Фреей. — Далия посмотрела, как мы отреагируем на агрессию.       — Если она наблюдает, значит, знает, где мы и сколько нас, — подхватывает рассуждение брата Элайджа. — И, учитывая, насколько она сильна, мы не можем знать, что от неё ждать.       — Я сделала из этого дома крепость, — вступает в разговор Иви. — Ни одна ведьма не сможет войти сюда или колдовать здесь без моего ведома.       — Но может, — замечает на слова рыжей ведьмы Фрея.       — При активации полной защиты Далии, насколько бы она ни была сильна, придется её преодолеть, чтобы просто огонёк зажечь, — возражает на это Эвелин. Она знает, что в этом доме сможет справиться с любым, слишком много сил и времени она вложила в создание защиты.       — А значит, она попытается нас выманить туда, где сила будет на её стороне, — делает очевидный вывод Финн.       — Мы должны попытаться найти её первыми, — предлагает Фрея и, не найдя во взглядах присутствующих каких-либо возражений, продолжает: — Я подумаю, как это можно сделать.       — Хорошая идея, — соглашается с белокурой девушкой Иви и дополняет: — Думаю, Кол и Давина не откажутся составить тебе компанию в этом, — своими словами ведьма отставляет почти допитую чашку и привлекает к себе внимание увлёкшихся переглядыванием голубков.       На этом импровизированное семейное собрание было окончено.

***

      Никлаус идёт в детскую после обстоятельного разговора со старшими братьями. Элайджа увлёк его и Финна в кабинет сразу после распития чая в столовой. Вопрос обсуждения был всё тот же — Далия. Финн обещал договориться с ведьмами о содействии, и Элайджа предлагал подключить к охране расположившихся недалеко от них оборотней полумесяца. Гибрид же чувствовал себя там ненужной декорацией, но стойко отыгрывал роль вовлечённого в разговор обеспокоенного отца. Хоть обеспокоенность играть и не пришлось.       Зайдя в самую светлую комнату дома, мужчина на миг замирает, видя жену, что, раскачиваясь в кресле-качалке, прижимает к себе спящего сына. Он знает, что любимая старается сразу укладывать Генри в кроватку, как только он погружается в более или менее крепкий сон. Где-то она вычитала, что это способствует более здоровому сну, в отличие от пребывания на руках.       Стоило ей услышать, что он пришёл, как на него поднимают взгляд усталых и полных слёз глаз. Любимая, судорожно вздохнув, берёт себя в руки, продолжая поглаживать сына по спине, говорит:       — Я написала Ребекке, — и, опустив полный горькой печали взгляд на ребёнка, продолжает: — Она будет ждать тебя в Теннесси.       Быстро сообразив, к чему ведёт Эвелин, Клаус плотно закрывает за собой дверь в детскую и, подойдя к креслу-качалке, опускается перед женой на колени. Обхватив её коленки руками, он останавливает её мерное раскачивание и обеспокоенно спрашивает:       — Ты не торопишь события, любовь моя? — ловя на свой вопрос хмурый и полный упрямства взгляд, гибрид продолжает: — Давай не будем паниковать. Далия даже к нам на порог ещё не пришла.       — Я не собираюсь ждать, пока она постучит в нашу дверь, Ник. — Тихо, чтобы не разбудить Генри, что сейчас у неё на руках, она продолжает: — Я не меньше твоего, не хочу этого делать. Но Далия уже здесь. Она может заявиться во плоти в любой момент. — Судорожно вздохнув, Иви непроизвольно прижимает сына крепче к себе. — И в этот момент я хочу, чтобы Генри был как можно дальше от неё.       — Я услышал тебя, — видя, с каким трудом даются слова его хрупкой, но такой решительной ведьмочки, он идёт у неё на поводу. Он до боли не хочет так рано расставаться с сыном, тому ещё и года нет от рождения. Но это развяжет им руки, и он хочет верить, что так будет лучше.