How long

      Плеск воды и смех сына, по возвращению домой приводит Никлауса в ванную комнату. Водные процедуры уже подходили к концу, наблюдая за идиллической картиной мужчина не хочет портить настроение любимой новостями. Хотя он уже услышал приход брата и им определённо нужно всё обсудить.       — Давай его сюда, — подхватив приготовленное для Генри мягкое полотенце, говорит гибрид видя что сын уже утомился.       — Держи. Уложишь его? — не чувствуя себя готовой обсуждать возвращение в их жизнь Эстер спрашивает у мужа Эвелин. Она вообще не знает как он отреагирует на это. Хотя такое и следовало ожидать, после того как древняя ведьма покинула свой гроб, пусть и только в виде духа.       — Идём спать, малыш? — воркуя с сыном, Клаус отправляется в детскую, позволяя себе на время отринуть в сторону назревающие проблемы.       Не сильно прислушиваясь к тому что говорит его брат, пытаясь, убаюкать сына, Элайджа устраивается на диване в гостиной с бокалом виски. Он не мог обманывать себя, что слова Марселя не задели его за живое. Вампир определённо знал на каких струнах играть, чтобы зацепить первородного. Размышления старшего Майклсона прерывает появление невестки, и от него не укрывается какой немного потерянный взгляд у той.                   — Что-то случилось? — интересуется Элайджа у Эвелин, что располагается в кресле напротив и устало откидывает голову на спинку.       — Грядёт что-то не слишком хорошее. — отстранённо отвечает на вопрос девушка, не решаясь вдаваться в подробности, пока к ним не присоединился Никлаус. И решает перевести тему, — Давина сказала во сколько будет дома?       Иви не хочет пугать ученицу очередными проблемами, хоть и понимает что это неизбежно.       — Библиотека закрывается в восемь, — говорит первородный иронично улыбаясь на нехитрую ложь подопечной, — То есть она должна быть дома уже полчаса как.       — Она отговорилась библиотекой? — поднимая голову переспрашивает ведьма.       — Не хочу давить на неё, — практически оправдывается Элайджа, делая ещё глоток виски, прежде чем продолжить, — она уже почти взрослая. Вот-вот окончит школу, пусть и экстерном. Не хочу подрывать доверие между нами своими сомнениями.       — Это определённо не может быть обычный парень, — понимает, о чем думает первородный вампир и поддерживает его выводы девушка.       — Да, и если она посчитает его достойным, думаю мы скоро познакомимся, — с лёгкой надеждой в своём голосе говорит Элайджа. Он сам от себя не ожидал так привязаться к девочке, первородный за столетия жизни привык так или иначе терять всех, кроме семьи. Но продолжал из раза в раз находить тех кого хотелось оберегать. И старший Майклсон прекрасно осознаёт, кого стоит благодарить за то что Давина до сих пор жива, да ещё и успела привязаться к ним раньше чем осознать какие они монстры.       — Брат, что тебе удалось выведать в стане Марселя? — широким шагом заходя в гостиную сходу спрашивает Клаус. Он сразу идёт к бару, где наливает себе выпить и пару секунд подумав наливает вторую порцию. После чего размещается в соседнем кресле от жены протягивая ей, под ее озадаченным взглядом, бокал с виски.       — Он отбирает воинов для своей армии планомерно обращая их в вампиров, — озвучивает то что и так было очевидно для него и гибрида, первородный вампир. Элайджа также по действиям брата понимает, что новости Клауса далеки от хороших.       — Всё настолько плохо? — забирая бокал с выпивкой спрашивает Иви. Никлаус никогда, вот так вот не наливал ей выпить, да ещё и виски. Он мог предложить ей выпить или спросить об этом, но никогда не действовал так будто знает что она захочет выпить.       — Я подозреваю. — отвечая на вопрос гибрид и на миг словно запнувшись исправляется, — Нет, я почти уверен, что Кэсси — это Эстер.       — Наша мать, возродилась в девочке — подростке, уже несколько месяцев как? — скептически отзывается на слова Клауса, Элайджа.       — Насчёт Кэсси не знаю, но Эстер точно возродилась. — вступает в разговор Эвелин и под вопросительными взглядами, что скрестились на ней рассказывает подробнее, — Сегодня во время прогулки к нам подошёл Финн…       — Что?! — почти подрывается с места гибрид. Он помнит отношение уже видимо не покойного брата к ним и то как тот желал покончить с собой, а в свете возвращения матери это не сулило им ничего хорошего.       — Он ничего нам не сделал. — уверяет мужа ведьма, видя каким ищущим взглядом он шарит по ней. Её слова немного успокаивают Никлауса и он махом опрокинув в себя то что плескалось в его бокале, идёт налить ещё. Пока его жена продолжает говорить. — На самом деле он подошёл предупредить о ней. И о том, что помимо неё нам, а точнее Генри грозит ещё что-то.       — Как будто Эстер нам мало, — хоть и себе под нос, но вполне отчётливо бормочет Клаус.       — Он смог увидеть Генри? — с интересом смотря на невестку задаёт вопрос старший Майклсон.       — Да, вполне отчётливо и явно не имел никаких проблем с этим, — отвечает Иви первородному.       — Может твоя магия сбилась, испортилась, выдохлась? — раздражённо перечисляет гибрид выдавая с головой свои переживания, наливая себе ещё виски.       — Нет, эта моя магия в полном порядке. — с укоризной смотря на спину всё больше злящегося мужа уверяет его Эвелин, — Просто, Финн не желал ему зла.       — Но он на стороне матери? — не принимая чужие доводы, не столько спрашивает, сколько рассуждает в слух гибрид, резко оборачиваясь с вновь наполненным бокалом выпивки.       — Он и похоже Кол тоже с ними, — намного более осторожно говорит Иви упоминая младшего Майклсона.       — Прекрасно! — всплеснув руками реагирует на это Клаус выпивая ещё одну порцию.       — Если мама вновь среди живых и с ней наши братья, почему они медлят? — задумчиво задаёт вопрос Элайджа.       — Они не медлят, а собирают армию, — гневно фыркает на это гибрид, наливая себе ещё алкоголя.       — Не думаю что для нашего убийства Эстер понадобиться армия, — не реагируя на тон младшего брата, спокойно замечает первородный вампир.       — Пф, только кол из белого дуба, который такой сильной ведьме так сложно найти, — саркастично отзывается Никлаус всё больше раздражаясь.       — Кол я зачаровала, даже Эстер не сможет ни найти его, ни взять его в руки без моего ведома, — чувствуя волны негатива от мужа успокаивающим тоном говорит Эвелин и выпив налитое в её бокал встаёт из кресла и идёт к Нику.       — Мы должны её убить, — безапелляционно заявляет Никлаус смотря на идущую к нему жену. Но его взгляд на любимую делает так словно он просит разрешение на это.       — Мы должны узнать от неё для чего ей смерть нашего сына. И что за большая опасность чем она ему грозит, — увещевает мужчину Иви подходя в плотную и легко забирая у него полупустой бокал.       — Хорошо, а потом отправим её обратно в гроб, — принимая чужие аргументы говорит гибрид видя как его ведьмочка допивает остатки его виски.       — Я предупрежу Давину о возвращении нашей матери, — смотря на взаимодействие супругов говорит старший Майклсон, чувствуя себя немного неловко от этого. Благо он слышит возвращение подопечной, и это прекрасный предлог покинуть гостиную.       Ни Эвелин, ни Никлаус не поворачивают даже головы в сторону заговорившего, а потом стремительно ушедшего вампира. Стоило Элайджи выйти за дверь, как гибрид сокращает те жалкие сантиметры, что отделяют его губы от желанной кожи. Вдыхая любимый запах, чувствуя учащающийся пульс отдающийся толчками на его губах, он наслаждается лаской её пальцев перебирающих его волосы.       Возвращение проклятой матери, по воле которой его жена умерла уже дважды, выбило Клауса из колеи. И ощущать любимую в своих объятьях, отвечающую на его поцелуи, дышащую с ним в унисон, единственное что может усмирить тот шквал ядовитых чувств что поднялся в нём.

***

      Завтрак проходил неспешно, несмотря на то что в доме появился маленький ребёнок, оба его родителя предпочитали проводить утренний приём пищи вместе с семьёй. Генри взявший привычку просыпаться с рассветом к этому моменту уже был накормлен и обихожен. Тишина за столом прерывалась только стуком столовых приборов, да «песней» ребёнка мявшего в своих ручках одеяльце. Звук пришедшей смс заставил всех четверых сидящих за столом посмотреть на лежащий на столе телефон Давины.       Юная ведьма не обращая внимание на чужие понимающие взгляды, улыбается читая пришедшее сообщение. И ответив, спохватившись оглядывает присутствующих взглядом. Элайджа тактично закрывается утренней газетой, Клаус отвлекся на сына и вытирает тому набежавшие во время «разговора» слюнки, и лишь Иви смотрит на неё выразительным взглядом отпивая кофе из своей чашки.       — О, мне пора, — не в силах предотвратить расцветающий румянец на щеках покидает совместный завтрак Давина.       — Стоит ли вот так отпускать её, в свете последних новостей? — задаёт вопрос старшему брату гибрид, стоило девушке покинуть зону слышимости.       — Не думаю, что наша мать будет приглашать Давину на свидание, — скептически отзывается на вопрос первородный вампир откладывая газету, в которой ничего интересного не писали.       — Она взрослая девочка и даже без поддержки предков сильная ведьма, — отставляя кофе говорит что думает Эвелин и тут же настороженно замирает. Это странное состояние жены не уходит мимо Никлауса.       — Что-то не так, любовь моя? — озабочено спрашивает Клаус, видя как застывшая было любимая недовольно хмуриться.       — Кто-то колдует в нашем доме, — сказав это девушка резко встаёт с места и уходит.       Первородные синхронно поднимаются со своих стульев, чтобы последовать за ведьмой и узнать подробности. Подхватив на руки довольного от этого сына, Никлаус находит жену во внутреннем дворе возле накрытого стола. Она раздражённо водит рукой вдоль полных тарелок с фруктами и различными нарезками пока не останавливается над единственной тарелкой накрытой клошем. И будто этого только и ждали, чтобы под непрозрачным куполом кто-то или что-то завозилось звучно загремев. Клаус отвлекается на дернувшегося в его руках Генри, которого внезапный звук испугал.             — Позволь мне, — отстраняет Эвелин от возможной опасности Элайджа подходя ближе и резко поднимая клош.       Выпорхнувшие из-под поднятой крышки скворцы быстро улетели, оставив после себя на тарелке только белый лист плотной бумаги. Старший Майклсон подняв послание разворачивает его к остальным.       

«Ужин, сегодня в восемь. У вас.»

      Короткая надпись доставленная таким пафосным образом, не вызвала должного эффекта. Всё присутствующие, кроме разве что маленького Генри, ждали чего-то похожего.       — Семейный ужин? — покачивая на руках быстро отошедшего от испуга сына, задаёт риторический вопрос гибрид.       — Похоже на то, — скептически вздернув бровь отзывается на это первородный вампир, повернув к себе послание чтобы ещё раз прочитать, написанные легко узнаваемым почерком матери, слова.

***

      Предвкушение чего-то прекрасного вело Давину, на назначенное Калебом свидание. Когда недавно он подошёл к ней в городской библиотеке, с каким-то глупым вопросом, она не сразу поняла что парень к ней клеиться. Да и до сих пор она скептически относилась к возможным отношениям с простым человеком. Хорошо её знавший Тим быстро заметил, что она недоговаривает, переводит темы и просто что-то от него скрывает. А юная ведьма начала тяготиться общением с человеком которому, ради его собственной безопасности, не стоит знать о большей части её жизни. И она осознанно отдалилась от старого друга, всё же пропущенный год в школе и так немного отдалил их.       Но с Калебом всё было по-другому, она не знала чем это вызвано, но в коротком разговоре с ним ей почти не пришлось подбирать слова, чтобы не сболтнуть лишнего. И это её подкупало, дарило надежду найти друга с которым можно просто поговорить, пожаловаться на тех же Эвелин и Элайджу. Да они ничего не делали ей плохого, но порой не совсем понимали её, как было с тем праздником благословения. А ей нужно было понимание. Джош, хоть и был хорошим другом, и рад бы был её выслушать, увы в напряжённой обстановке квартала был почти недоступен. Да и стать чём-то большим чем просто друг, тоже не мог.       — Хей, привет! — перехватив её у самого входа в кафе, говорит Калеб. В новой обстановке он не менее красив чем запомнился ей.       — Привет, — не может, не улыбнуться в ответ Давина, видя чужую улыбку, обращённую к ней.       Заняв столик в помещении из-за работающего кондиционера, что не пускал в заведение всё более накаляющийся воздух с улицы, они заказывают себе по кофе. Придя сюда сразу после завтрака, юная ведьма не ощущает особого голода. Завязывается поначалу неловкий разговор.       — Моя семья? — переспрашивает парень, задумываясь как ответить на довольно каверзный вопрос и отвечает правдиво, — Они всё сумасшедшие! Не стоит о них, а твоя?       — Да, ничего особенного. — несколько теряясь на возвращённый ей, её же вопрос, девушка решает пока не упоминать Майклсонов. Но отвечать что-то надо, — Единственный ребёнок, отец жил не с нами. И лучше бы мама тоже.       Вспоминать о предательстве родных всё ещё больно, и её ответ краток и сух, но похоже его понимают именно так как нужно.       — Любительница покомандовать? — понимающе отзывается на рассказ Калеб и невесело улыбаясь добавляет, — Моя такая же. Из-за неё мы долго не колдовали.       — Ты ведьмак? — опешив о такого признания спрашивает Давина и испытывает облегчение. Она может не скрывать свою суть, и то с кем живёт.       — Чему ты удивляешься милая? Я пригласил тебя не только из-за твоей красоты. — искренне отвечает на вопрос парень, получая вполне настоящее удовольствие от собственного комплимента и реакции на него. — Мы с тобой родственные души.       — О, чем ты? — на миг переставая улыбаться уточняет девушка.       — Я знаю что случилось Давина. — уверяет ведьму Калеб и с придыханием продолжает, — Ты почти знаменитость. Ты была на Жатве, а потом просто послала всех. — продолжая мило улыбаться говорит ведьмак и находит определённое сходство между ними, — Я такой же, как и ты. Не люблю правила и авторитеты. Твоя храбрость достойна уважения.       Их разговор прерывает звонок на телефон Давины, Калеб успевает увидеть что звонит «Элайджа». И девушка отговорившись, что должна ответить опекуну, выходит ненадолго из кафе. Кол обитающий в теле несчастного, да к тому же не слишком сильного колдуна, в которого его насильно засунула мать, раздражённо вздыхает видя идущего к нему «Винсента».       — Следишь за мной на свидании? — делится своим настроением с братом парень, стоило тому остановиться возле его столика, — Да, это «совсем» не мерзко.       — Я здесь по поручению мамы. — не ведясь на реплику младшего брата рассказывает Финн. Он не хотел сюда идти, да и весь план матери ему не нравится. И он считает нужным предупредить Кола, — Она хочет узнать насколько умела юная ведьма. Испытать то чему её успела обучить Эвелин.       — Что? В каком смысле испытать? — подрывается с места парень и гневно смотрит на брата в чужом теле, — Она отправила меня втереться к ведьмочке в доверие и всё выведать. А теперь испытание?       — Сам думай, чем вызвал недоверие матери. — безразлично откликается на возмущение Кола, Финн и замечает, — Будь благодарен, что я вообще решил тебя предупредить.       — О, спасибо. — саркастично фыркает парень и оглянувшись на вход в который вот-вот войдёт Давина, понимает что у него есть ещё время. Прищурившись ведьмак с подозрением смотрит на «Винсента» и спрашивает, — Вот только не пойму, с чего ты решил пойти против матери? И не игра ли это? Очередная проверка на лояльность? Может из-за тебя она и не доверяет мне?       — Если это так, — соглашается с чужим предположением темнокожий колдун, — почему ты до сих пор в этом теле? А не заключён в каком-нибудь невзрачном булыжнике? Или не отправился прямиком в своё тело? — перечисляет то что случилось бы с младшим братом узнай мать об их сговоре против неё. Заметив возвращение Давины, Финн завершает разговор, прежде чем уйти, — Займись ведьмочкой.

***

      Предстоящий визит древней ведьмы в их дом внёс коррективы в обычный распорядок дня. Эвелин как хозяйке нужно было приготовить не только «праздничный» ужин, но и подготовить столовую. Готовку можно было бы сбагрить на кого-то, в конце концов доставку из ресторана никто не отменял, но она хотела приготовить всё специально для «дорогой» гостьи.       Вынужденный провести весь день с отцом, Генри под вечер немного раскапризничался. Или это был всего лишь предлог, которым воспользовался Никлаус, чтобы отвлечь её от подготовки к ужину.       — Мамочка отвлекись от своих важных дел, — держа сына прижатым спинкой к своей груди, стоя на пороге столовой говорит гибрид.       — Я просто готовлюсь к приходу бабули, — в тон сладкой интонации мужа отвечает Иви выводя последний штрих на резном стуле. У неё было всё уже готово, настолько насколько в принципе за половину дня можно приготовиться к непростой встрече.       — Не напоминай про эту женщину, — досадливо просит Клаус, морщась от того контекста в котором любимая вспоминает Эстер. Если бы это позволило избавиться от неё раз и навсегда мужчина с радостью вычеркнул бы её из памяти. Но, увы, вскоре ему придется принимать её в своём доме. Лишь находящийся у него в руках сын не даёт злости вырваться наружу. Генри явно не осознавая смысла разговора родителей, а понимая только тон, задорно смеётся.       — Вы обедали? — интересуется Эвелин отставляя стул и подходя к мужу и сыну.       — Мы обедали и тебе не помешает, пусть меня и порадует если ты набросишься на почётную гостью и выпьешь её. — уверяет гибрид девушку и вздернув бровь замечает, — Только нам вроде как нужно получить у неё информацию.       — Хорошо, — фыркает на слова мужа Иви, прежде чем отправиться на кухню и достать из холодильника пакет с кровью.       — Ты уверена, что Генри будет безопасно находиться с нами во время ужина? — проследовавший за женой на кухню, задаёт беспокоящий его вопрос Никлаус. Будь его воля, Эстер и порог дом бы не переступила в котором находятся его сын и жена.       — Я уж точно не хочу оставлять его одного, — оторвавшись от поглощения крови отвечает с тревогой в голосе ведьма переводя взгляд на мальчика в руках мужа. Стоило ей это сделать, как сеточка вен и горящие глаза вмиг схлынули с её лица.       — Ты уверена, что своей магией сможешь его защитить от неё? — перефразирует вопрос мужчина видя как отвернувшись от них Иви продолжает пить кровь.       — За эти месяцы я неплохо восстановила контроль. — опустошив пакет, отстранено уверяет гибрида девушка, — Не полностью, но в своём доме я справлюсь даже с Эстер.       Эвелин чувствует ту уверенность с которой говорит, да, многие тонкие действия для неё ещё не так легки как раньше, но она сможет преодолеть и это. Ведьма и сама не хотела показывать свекрови сына, живого и вполне здорового, и планировала укрыть его за иллюзией. А оставить его с кем-то, пусть даже Давиной или той же Хейли она просто физически не могла. И потому так тщательно готовилась к вечеру, что всё быстрее приближался.

***

      Стол был накрыт, места распределены и Элайджа в своём неизменном костюме методично обходил комнату зажигая свечи. Иви могла одной мыслью зажечь их все разом, ведь огонь, даже после очередной смерти, всё ещё её стихия, но не стала портить своеобразную медитацию первородного вампира. Расправив подол своего немного строгого серого платья с квадратным скромным вырезом, ведьма присаживается за стол по правую руку от мужа.       — А нам обязательно было одеваться так? — кивнув на свой, не менее официальный чем у Элайджи, костюм уточняет Клаус. Его раздражает мельтешение брата, да и то что он не видит и не слышит сына скрытого за иллюзией, не добавляет спокойствия. Только знание, что он здесь не много приглушает нервозность.       — Так мы выражаем почтение Никлаус, — не отвлекаясь от своего занятия отвечает старший Майклсон.       — Что почтительного в наряде адвоката? — скептически спрашивает гибрид, в душе не желая даже одеждой выражать матери хоть какое-то почтение.       — Этот ужин почти семейное воссоединение, Ник, — отстранённо замечает Эвелин на недовольство мужа. Она не меньше него, не хочет находиться здесь, принимать свекровь, но и позволить ей гулять на свободе она тоже не может. И видит как на её реплику Никлаус закатывает глаза, молча показывая где видел эту семью.       — А вы так мало изменились, — с усмешкой на губах входит в столовую Финн, в своём новом теле.       — Приветствую, Финн, — встав из-за стола и подойдя к темнокожему колдуну ведьма протягивает ему руку. Несмотря на его встрепенувшихся младших братьев, что неотрывно следили за их взаимодействием. Самый старший из сынов Эстер всё прекрасно поняв принимает её руку и прежде чем поцеловать в приветствии, посылает вполне отчётливое видение. — Ты один?       — Мама и Кол будут чуть позже, — отпуская её руку мужчина под всё теми же настороженными взглядами братьев подходит к стулу что находится во главе стола и положив на него руки спрашивает, — Ты подготовила почётное место для мамы?       — Да, самое почётное, — уверяет его Иви зная что её магию не почуять, если не знать где она. Но после соприкосновения их рук для колдуна это не большая проблема.       — Я немного его дополню, — по-доброму улыбнувшись Финн отпустив спинку стула встряхивает над ним руками и еле заметные руны закрывает иллюзия, — стоит исключить лишние неожиданности.       — Зачем ты это делаешь? — не выдерживает Клаус, ему не нравиться то, что он не может понять мотивов старшего брата.       — Как всегда недоверчив, — фыркает на вопрос брата Финн. Но всё же отвечает, — скажем так, вам нужно кое-что узнать у мамы и у меня к ней есть парочка вопросов.       — Хочешь сказать, мама не поделилась с тобой чём-то? — недоверчиво уточняет Элайджа, помня о тесных взаимоотношениях тех.       — У неё от всех есть секреты, — уверяет колдун и присаживается за стул по правую руку от того где должна разместиться Эстер. Не проходит и пары минут как на пороге оказывается Кэсси.       — Надеюсь я не заставила вас долго ждать, дорогие мои, — тоном приличествующим почётной даме, а ни как не шестнадцатилетней девчонке в теле которой она разгуливала, говорит Эстер.       — Ну, что ты, мама, — с вполне искренним подобострастием произносит Финн подрываясь с места и сделав шаг навстречу пришедшей помогает ей разместиться за столом.       — Полагаю, Кола можно не ждать? — не столько спрашивает, сколько констатирует факт Эвелин, успевшая вновь занять место возле мужа, вопросительно смотря на свекровь. Её почти тошнит от любезности которую она вынуждена изображать. Получив одобрительный кивок, на правах хозяйки дома ведьма подаёт знак выносить блюда и вино.       Первые минуты ужина проходят в почти ощутимой тишине, только стук приборов слегка разбавляет её. Первым предсказуемо не выдерживает Никлаус, он в принципе не любил себя сдерживать, а тут делать это ради ненавистной матери, хочет ещё меньше.       — Может поведаешь нам, за чем ты устроила это…— отложив приборы и почти не сдерживая своего раздражения начинает говорить гибрид. Но рука жены, в миг оказавшаяся поверх его лежащей на столе, сжимает его останавливая резкость. Перейдя на более нейтральный тон Клаус заканчивает свой вопрос сжимая руку Иви в ответ, — этот ужин, мама?       — Я рада, что смерть ребёнка не отвратила вас друг от друга, — сердечно извещает Эстер звонким девичьим голосом, с неким умилением смотря на сцепленные руки супругов.       Хватка Эвелин на его руке после слов матери становиться почти железной и Никлаус понимает, этим она пытается не столько его успокоить, а скорее найти своё успокоение. Он даже не обращает внимание на подобравшегося Элайджу готового их или останавливать, или наоборот помогать. Гибрид только сильнее сжимает хрупкие пальчики любимой, пытаясь хоть так поделиться с ней всём чем может.       — Смерть кого именно ребёнка ты имеешь в виду? — почти безразличным тоном интересуется Иви у свекрови, что подняла на её взгляд запретную тему. Видя в ответ на свой вопрос лишь слегка испуганный взгляд Кэсси, что достойно древней ведьмы быстро скрывает его ото всех, девушка подтверждает чужие опасения, — Да, я рассказала о той своей беременности. Кстати, может, расскажешь почему решила убить обоих моих детей?       — Мне жаль дорогая, что тебе пришлось такое пережить, но так будет лучше для всех, поверь мне. — всё также почти до ужаса слащаво вещает девушка. Она не обращает должного внимание ни на то как Эвелин вскидывается на её слова, ни на то как Никлаус удерживает её на месте, она продолжает говорить то, что считает, поможет всё исправить, — Я вернулась не для того, чтобы причинить вам вред. Но спасти вас.       — И в чем ты видишь наше спасение, мама? — перетягивает внимание на себя Элайджа, давая время Эвелин и Клаусу успокоиться.       — Я дам вам новую жизнь. Примите её как приняли Кол и Финн, — с воодушевлением говорит Эстер кивая на своего старшего сына в подтверждении своих слов она не сводит взгляда с Элайджи, — Отриньте жизнь вампира, обретите новые тела и новую жизнь.       — Которая не продлиться сколько-нибудь долго. — мрачно отзывается на вдохновлённую речь Иви. Поняв к чему клонит свекровь, — Максимум лет десять, а если личность попадется сильная то гораздо, гораздо короче.       Проговорив это рыжая ведьма залпом допивает остатки своего вина и со скепсисом смотрит на девушку в чьём теле обитает мать её мужа.       — Зато ты сможешь вновь колдовать Эвелин, — продолжает агитировать древняя ведьма, считая свой аргумент очень весомым, — и подарить моему сыну столько сыновей и дочерей, сколько захочешь.       — С чего ты взяла, что после всего что ты нам сделала, — вкрадчиво спрашивает Клаус, — мы примем твоё предложение?       — Я сделаю всё, чтобы исправить прошлые ошибки, милый, — всё тем же не вяжущемся с её обликом тоном говорит Эстер.       — Где-то я уже это слышала, — комментирует Иви вставая с места и отходя к столику с более крепкими напитками. Наполнив себе бокал девушка разворачивается и задаёт вопрос на этот раз надеясь на ответ, — В прошлый раз ты кажется хотела уничтожить род вампиров на корню, а сейчас просто переселить своих детей в новые тела. Это не продлит твой род и я не пойму Эстер, к чему такое ярое желание уничтожить собственных потомков? Прервать род Майклсонов, зачем тебе это?       — Так надо, это позволит не дать Д… — начинает с охотой говорить ведьма и замечает схватившись за горло и неверующе поднимает взгляд на Эвелин.       — О, неужели поняла? — зло усмехнувшись, спрашивает девушка недовольно замечая, — Думала, сразу догадаешься, по этому привкусу пряной груши.       — Как? Ты не можешь колдовать! Ты умерла! — возмущается звуча по-детски в этом теле Эстер. Надутые губы «Кэсси» делают её в разы моложе, почти ребёнком. Она пытается подняться с места, но наложенное заклятье ей не даёт.       — Не пытайся, — советует рыжая ведьма садясь обратно за стол, — я позволила тебе пересечь порог своего дом не для того, чтобы ты сбежала от неудобных вопросов. Так что и о другом теле, можешь и не думать.       — Не играй с огнём Эвелин! — вспомнив что она тут старшая ведьма приказывает Эстер. — Финн освободи меня!       — Вообще-то, у меня к тебе тоже есть парочка вопросов, мама, — не реагируя на приказной тон отзывается Финн оборачиваясь к «Кэсси».       Закатившая глаза и было обмякшая девушка, опять судорожно вздохнув открывает глаза и с явным раздражением оглядывает собравшихся за столом. Ни на кого её попытка покинуть тело не произвела впечатления.       — Может всё же ответишь на наши вопросы, мама? — деланно спрашивает Никлаус не скрывая того наслаждения, что доставляет ему затруднения Эстер.       — Эти травы действуют на всех, сын. — раздраженно отвечает древняя ведьма и обращает свой взор на девушку, — Я не хотела убивать тебя тогда, тысячу лет назад, Эвелин. Теперь ты знаешь правду. Это то что ты хотела?       — Знаешь, если ты вспомнила об этом, — говорит Иви не особо заинтересованная тем что сказала свекровь. Её интересовало совершенно другое, но раз уж эту тему подняли, ведьма спрашивает, — Тогда ты не поверила что я беременна от Никлауса, почему?       Её не то чтобы мучил этот вопрос, он просто был как заноза в душе Эвелин. Усомнившись в ней Эстер низвела её до уровня гулящей девки, что не знает от кого понесла. И сейчас внимательно смотря на «Кэсси» она видит как та замялась не желая отвечать на это. Добавленные в еду травы не давали напрямую лгать, но не вынуждали говорить, увы.       — Потому что она поила нас специальным зельем, — отвечает на вопрос Финн под укоризненным взглядом матери пожимая плечами.       — Каким ещё зельем? — скомкав в руках льняную салфетку спрашивает у брата Элайджа.       — Тем что не позволяло нам завести детей, брат, — как на несмышленого малыша смотрит в ответ колдун. — Ты никогда не задумывался, почему наш порог не обивают ваши мимолётные увлечения с младенцами наперевес? — видя озадаченный взгляд Элайджи, до которого начинает доходить масштаб лжи их матери, Финн продолжает, несмотря на недовольство Эстер, — Особенно любившего попробовать всё запретное, Кола? Да и никто из нас особо не отличался целомудрием.       — Зелье может дать осечку, — озвучивает почти невозможный вариант Иви, ведь не только она как оказывается пила специальное зелье, но и Никлаус, а это значит…       — Но не когда оба его принимают, не так ли дорогая? — заметив сомнения и растерянность девушки озвучивает Эстер.       — Оба? — не до конца отошедший от известий, что помимо всех остальных прегрешений мать ещё и опаивала его, новые данные нравятся Клаусу ещё меньше.       — О, да брось, Ник. — фыркает на возмущённый взор мужа рыжая ведьма, — Ты жил с полоумными родителями, — указав рукой на «Кэсси», она продолжает, — я с Аяной. Нам только детей не хватало.       —Тогда как ты забеременела если мы оба принимали зелье? — сомнения звучащие в тоне гибрида заставляют Иви обратить на того свой гневный взгляд.       — Мы собрались здесь не за этим, — с укором произносит Элайджа получая в ответ два проживающих взгляда.       — Он прав. — одёргивает мужа Эвелин и обращает свой взор на свекровь, что будто получала удовольствие от того куда зашла беседа. — И кажется я знаю почему зелья не сработали, но мы здесь, чтобы узнать о том за что ваша мать так не любит моих детей.       — Хорошо, — говорит Клаус и то каким тоном было сказано это «хорошо» всем присутствующим показало как всё далеко от хорошо.       — Мама? Думаю им стоит знать, ведь Генри жив, — ставит Эстер перед фактом Финн.       — Что? — опять вскидывается от слов сына ведьма и неверяще продолжает, — Этого не может быть мы всё проверили! Или…— догадываясь о причастности старшего сына к сокрытию этой тайны от неё она говорит. — это ты не дал мне его обнаружить!       — В этом не было нужды, Эвелин и сама неплохо постаралась в сокрытии ребёнка. — невпечатлившись гневом матери на него, отвечает колдун. — Нет смысла молчать дальше, она рано или поздно придёт сюда.       — Кто она? И полагаю ей будет нужен мой сын, не смей молчать Эстер, — видя гордо вздернутый подбородок древней ведьмы, что в теле Кэсси отчасти казалось забавным, требует Иви.       — Далия, — роняет свекровь в ответ на вопросы Эвелин. Словно одно это имя должно всё сказать им.       — Кто такая Далия? — подгоняет продолжать говорить, спрашивает нетерпеливый Никлаус.       — Моя сестра, та что в наше время считалась сильнейшей ведьмой. — всё так же гордо задрав подбородок отвечает Эстер. Под выжидательными взглядами обращёнными к ней она нехотя продолжает, — Я обратившись к ней за помощью вынуждена была заключить с ней сделку.       — Сделку? — вздергивает бровь на последнее слово Элайджа, повторяя его он переглядываясь с младшим братом возвращает своё внимание матери и вкрадчиво спрашивает, — Какую сделку?       — За помощь мне я пообещала ей своего первенца, — отводя взгляд признается с горечью в голосе Эстер, — и первенцев каждого поколения Майклсонов пока жив мой род.       — Так значит Фрея умерла не от чумы, — опешив от признания матери почти бормочет Элайджа.       — Фрея не умерла, — отзывается на реплику брата Финн и с надеждой переводит взгляд на Эвелин. Что непонимающе хмурится на очередное открытие сегодняшнего вечера.       — Что Далия сделала с Фреей и зачем ей первенцы? — с нажимом спрашивает Иви у древней ведьмы, которая посмела вершить судьбы не только своих, но и её детей.       — Я не знаю, — потерянно отвечает «Кэсси».       — Мы покинули дом и почти сразу перебрались в Новый Свет, — задумчиво сверля взглядом мать в чужом теле, произносит колдун.       — Ты оставила свою дочь с сестрой и даже не удосужилась узнать для чего она ей? — неверяще удивляется Эвелин.       — Майкл не смог жить в старом доме, где всё ему напоминало о Фрее. Он принял решение уехать подальше, — будто оправдываясь говорит Эстер.       — А сказать ему о том что ты сделала не судьба?! — возмущается вскакивая Иви не в силах больше контролировать свои эмоции. Магия отзываясь на её состояние сотрясает помещение. — Нет, ты сочинила сказку про чуму!       — Любовь моя, — так же встав Клаус окликнул жену разворачивает её к себе заключая в объятья своим теплом пытаясь помочь унять разбушевавшуюся магию.       — Вопрос вполне актуален. — почти с арктическим холодом в голосе замечает Элайджа, — Почему ты не рассказала отцу о сделке? Дай угадаю, тогда твою сестру убили бы? Майкл не позволил бы какой-то женщине, пусть и самой могущественной ведьме своего времени, диктовать ему условия.       — Да, она моя сестра! И теперь она придёт сюда! — возмущаясь тому тону в каком с ней смеет говорить Эдайджа, Эстер продолжает, — За Генри! И за ваше сопротивление, Далия убьет всех моих детей! Я просто хотела чтобы вы жили!