How long

      Напряжение между супругами не заметил бы только полный слепец, Ребекка себя к таковым не относила. Ей было любопытно чем успел братец вывести из себя её довольно терпеливую подругу всего за ночь. Клаус не терпел когда его игнорируют, а когда это делает любимая жена мог вспыхнуть от любой искры. На самом деле первородная не могла вспомнить такой разлад между ними. Разве что когда он запер её в особняке в Мистик Фоллс, но и тогда у них были скорее боевые действия, а тут холодная война.       — Подумай, там прекрасный сад, бассейн, тишина… — отставив пустой стакан с подтеками крови в сторону, закончив тем завтрак размеренно начинает говорить гибрид, повернувшись в пол-оборота к сидевшей рядом жене.       — Не выводи меня, Никлаус, — предупреждающе просит Иви даже не поворачиваясь к мужчине и не отрывая свой взор от тарелки перед ней, — если не хочешь вытаскивать из себя все присутствующие здесь столовые приборы.       Отодвинув только наполовину опустошённую тарелку, ведьма берёт стакан с соком, не чувствуя больше ни малейшей возможности еще что-то в себя впихнуть. Повинуясь её раздражению посуда на столе начинает слегка подрагивать привлекая к ним внимание всех сидящих за столом.       — Никлаус? — вопросительно смотря на брата окликает того Элайджа, сразу определив виновника.       — Я просто предложил пару дней провести на плантации, отдохнуть от городской суеты. — с осторожностью смотря на недовольную супругу отвечает на невысказанный вопрос Клаус, — Думаю Бекка и Давина с радостью составят ей компанию. И волчицу тоже можно пригласить.       — О, девичник! Я за! — радостно восклицает первородная, но узрев направленный на неё убийственный взгляд изумрудных глаз, несмело исправляется, — …или нет.       — Плантация на пару дней? — не скрывая злости Эвелин всё же оборачивается при этих словах к мужу, — Прекрасно, но не жди что я буду торчать в пригороде Нового Орлеана и дальше.       Подняв льняную салфетку с колен и кинув её рядом с тарелкой, Иви с шумом поднимается из-за стола прежде чем уйти. Она не хочет быть капризной девчонкой возле которой все бегают на цыпочках. Но желание Никлауса отослать её, не перестаёт бесить. Может, сыграли гормоны или напряжённая обстановка ожидания следующего хода ведьм, но даже понимая его благие намерения она их принять не может.

***

      Рассматривая свой образ в зеркале Иви кривится видя в отражении просто пай девочку. Платье длиной по щиколотки со свободной юбкой, без каких либо разрезов, скромное V-образное декольте, как и голые плечи прикрыты лёгкой кофтой. Только выпирающий живот что скажет любому о её положении слегка портит картину праведной католички — которой она никогда не была. Третий триместр наступил как-то вдруг, буквально вчера она не решалась вслух сказать о своей беременности, а уже должна готовиться к родам.       — Ты готова? — постучавшая об косяк для соблюдения норм приличий в комнату заглянула Давина. На ней так же была кофта и платье, правда последнее было не в пример короче.       — Да, идём, — подхватив сумочку, соглашается Иви.       Юная ведьма не могла, не поддержать столько сделавшего для неё отца Кирана и узнав о его намерении вновь открыть церковь святой Анны, позвала с собой Эвелин. Та не стала отказывать девушке и сама хотела посмотреть на преображение церкви.       Количество людей собравшихся на этом мероприятии ни могло не показать как много эта церковь значит для людей. Они с Давиной только успели вступить в пределы церкви и оставить на улице своё сопровождение. Вампиры накрученные последними событиями не особо хотели отпускать их одних, но перечить ведьмам не могли. Как рядом оказались Никлаус и Марсель.       — Идём, любовь моя, — притиснув жену к себе шепчет ей на ухо гибрид, захватив ее руку, чтобы прижаться к ней губами, — мы заняли места.       Только воспитанное бабкой в ней соблюдение приличий не дало Иви устроить публичный скандал. Ник будто чувствовал что здесь она не станет сопротивляться и пользовался этим действуя буквально на грани допустимого в общественном месте.       — Что ты здесь забыл? — сквозь зубы цедит Эвелин позволяя посадить себя рядом и наблюдая как на впереди стоявшей лавке устраиваются Марсель и Давина.       — Проверяю на что пошли мои пожертвования, — сладко улыбнувшись он за плечи обнимает свою надувшуюся ведьмочку. Если бы не обстоятельства он с радостью бы потратил ближайшее время для развеивания её недовольства им.       — Пф, — только фыркают ему в ответ обнимая руками свой живот.       — Сколько ты планируешь на меня ещё злиться? — игривым тоном спрашивает Никлаус будто невзначай проводя кончиком носа вдоль ушной раковины. Вдыхая запах Иви в смеси с лёгкими нотками геля для душа он бы сейчас с удовольствием прижался губами к её открытой шее и пусть бы их выгнали из церкви за непристойное поведение. Вот только это ещё больше в данный момент разозлит и без того недовольную им супругу.       — Пока не решила, — отклоняя голову от него бурчат ему в ответ.       — Ты же знаешь я готов ждать вечность, — отстранённо замечает гибрид давая Эвелин чуть больше пространства и перенося своё внимание на отца Кирана, что начал говорить речь с трибуны.       Вполуха слушая вдохновлённое выступление пастора звучащее хорошо поставленным голосом ведьма замечает как сидевший впереди Марсель пытается разглядеть кого-то. Тот настолько увлёкся, что привлёк внимание и Клауса, который слышимым только сверхслухом шёпотом спрашивает:       — Что-то не так?       — Нет, — будто очнувшись от наваждения отрицает вампир выпрямляясь.       — Тогда слушай, — велит первородный гибрид с наигранным вдохновением, — мы должны быть похожи на истовых прихожан.       Марсель слушается, хоть и продолжает косить взглядом в сторону. Испытав прилив любопытства и проследив за его взглядом Иви ничего интересного не замечает. Увлекшись ведьма отвлекается только узрев замаячившее перед её глазами лицо мужа. Укоризненный взгляд, склоненная вбок голова так, чтобы перекрыть обзор и поднятая вопросительно бровь заставляют девушку отвернуться ко всё ещё вещающему отцу Кирану.       После окончания мессы народ устремился принести поздравления святому отцу со знаменательным событием. Эвелин не стремиться к ним присоединятся, наблюдая за Давиной что со странной грустной улыбкой оглядывает убранство зала. Давая девочке время и пространство, тем более после возвращения домой им придётся паковать вещи и перебираться на плантацию.       — Марсель? — удивлённый голос проходящей мимо девушки звучит слишком близко к ведьме, чтобы игнорировать. Переведя взгляд с Давины на смутно знакомую блондинку, та остановившись рядом переводит взгляд с мулата на Никлауса, словно не может решить на ком сосредоточить свой взор.       — Ты как в порядке? — несколько смутившись собственной реакции девушка почти заговорщицки понижает голос.       — Да, спасибо за беспокойство Ками, — растягивая губы в яркой и как кажется Эвелин насквозь фальшивой улыбке, отвечает Марсель на чужое беспокойство.       — А ангелок с маскарада, — будто только сейчас откопав в памяти откуда она может её помнить привлекает внимание к себе Иви. Да она злится на мужа, но так откровенно при ней строить ему глазки никому не позволит.       — Простите, мы знакомы? — насторожено переспрашивает блондинка пристально разглядывая лицо заговорившей девушки.       — О, ты не помнишь? — ласково уточняет ведьма, понимая что эту «Ками» хорошо обработали вампирским внушением.       — Иви, не надо, — обречённым тоном просит жену ничего не делать гибрид. Уже зная что в таком настроении та скорее всего поступит вопреки любым его просьбам.       — Вспомни, — не слово, приказ срывается с губ ведьмы прежде чем они складываются в злую усмешку.       Блондинка отшатывается от компании в которой стояла. В ее голове внезапно, будто из ниоткуда начали появляться затертые воспоминания. Одного взгляда на мужчин, что только что ей оба нравились, хватает, чтобы вспомнить все внушения, что те ей делали. Слово ведьмы не отменило приказов, что ей давали, только позволило их все вспомнить. Как-то что Клаус рассказывал про вампиров и остальную нечисть и запрещал ей пугаться, а так же заставил завести отношения с Марселем и обо всем докладывать. Не выдержав наплыва обрушившейся на неё информации, что никак не могла быть правдой, но была ею, девушка убегает не слушая окриков Марселя и недовольство стоящих на пути людей.       — Ну и зачем? — развернув к себе довольно улыбающуюся жену укоризненно смотрит на неё Никлаус.       — Ты должен быть рад, — делано уверяет мужчину Иви, — теперь я чуть меньше злюсь на тебя.       Звонок на телефон отвлекает хотевшего было что-то сказать на поведение любимой гибрида.       — Да, Диего? — раздражённо почти рявкает в трубку Ник отходя чуть в сторону, внимательно слушая что ему говорят.       Эвелин не обращая внимание на мужа и прислушивающемуся к его разговору Марселя, подходит к стоявшей всё это время у алтаря Давине.       — Ты как? — спрашивает юную ведьму Иви, своеобразная месть Нику сделала её чуть более благодушной и улыбку не приходиться из себя буквально выдавливать.       — Я буду скучать по уединению этого места, к которому привыкла, пока оно было закрыто, — признает девушка оглядывая потихоньку рассасывавшуюся толпу у входа.       — Ты же знаешь с её историей, церковь не сразу станет популярной, — замечает на это Эвелин.       — Да, но… — собирающуюся что-то сказать девочку прерывает подошедший мрачный Никлаус.       — Нам пора домой.       — Идите, а мы принесем поздравления отцу Кирану, — отказывается следовать за мужем Иви, всё ещё демонстрируя своё недовольство его почти единоличным решением, — к тому же, мне нужно закупиться всем необходимым перед ссылкой.       — Сердце моё, пока по городу бродит опасный колдун вам не безо… — раздражаясь её неповиновению гибрид всё же сдерживает свой темперамент, стараясь быть мягким.       — Да, брось. Посреди церкви полной народу нам никто ничего не сделает, Ник, — прерывает Эвелин его речь, — Идем, Давина.       Взяв девушку под руку ведьма неспешно шествует к выходу, где всё ещё толпиться народ, желая пообщаться со святым отцом. Никлаус на такое поведение жены лишь шумно вздыхает, жалея что не может из-за её состояния добиться примирения быстрым и проверенным способом.       — Клаус? — окликает создателя Марсель, старательно пытаясь скрыть довольную усмешку. Сцена неповиновения рыжей красавицы его позабавила, да и разлад в, казалось бы, сплочённой семье, на удивление для него отзывается в нем радостью.       — Идём, — обращая внимание на протеже велит Никлаус и стремительно покидает церковь.       Уже в дверях церкви Давина вдруг испуганно замирает начав тянуть идущую рядом наставницу за руку.       — Что такое? — не сразу понимая причину остановки окликает юную ведьму Эвелин. Растерянное и испуганное выражение лица той её озадачивает.       — Там, — кивнув в сторону отца Кирана, нерешительно молвит в ответ девушка, — Бастианна.       — Кто? — обернувшись на то, куда неотрывно смотрела Давина, Эвелин видит немолодую женщину пожимающую руку священнику.       — Старейшина, — почти шёпотом отвечает ведьмочка крепче сжимая руку Иви в поисках защиты, — она должна быть мертва. Её убили вампиры, когда прервали Жатву.       Из-за мешанины людей, что стоят между ней и этой Бастианной, рыжая ведьма не может толком разобрать её энергетику. Но не верить Давине — глупо, кто как не жертва Жатвы и бывший член ковена может знать своих старейшин.       — Ничего не бойся, — повернув к себе за подбородок лицо застывшей девушки успокаивающе произносит Эвелин, — Она ничего не сможет нам сделать. Помнишь ты пыталась применить ко мне магию? Мои амулеты со мной. И твой защитный амулет тоже на тебе. Всё будет хорошо.       По мере того как информация сказанная Иви доходит до мозга юной ведьмы она успокаивается принимая правдивость сказанного. Давина отгоняет охвативший её страх и берёт себя в руки.       — Идем? — убедившись, что девочка успешно справилась с собой ведьма кивает в сторону отца Кирана.       — Да, — упрямо вздернув подбородок соглашается девушка готовая встретить призрак прошлого. Вот только Бастианна пропала так же неожиданно, как и появилась, — Ты ведь её тоже видела?       — Видела, пойдём поговорим с ещё одним очевидцем, — тянет помрачневшая Эвелин юную ведьму за собой.       Мужчина в традиционном одеянии, не забывая машинально благодарить пришедших сегодня на первую за долгое время публичную мессу, нет-нет да посматривал потерянно на свою руку. Чёрный крест заклеймил его светлую кожу, и метка ведьмы как настоящее клеймо жгла его, не давая о себе забыть. Он не понимал как его желание помочь обратилось проклятием для него и его семьи. Никогда не притесняя ведьм, как должно было католическому священнику, он заслужил чёрную неблагодарность.       — Отец Киран? — мягкий голос вытянул его из задумчивости. Молоденькая рыжая девушка, что он недавно обвенчал с Клаусом, которого никак кроме как истинным злом не звали во всех источниках какие были доступны Кирану. Святой отец подозревал что не чем иным кроме как вампирское внушение нельзя было его заставить сломать этой девушке жизнь. Вот только он достаточно долго общался с ведьмами, чтобы не узнать одну из них в Эвелин, теперь Майклсон.       — Миссис Майклсон, благодарю что пришли в этот день, — искренни благодарит мужчина протягивая девушке руку.       — Вы даже не представляете как для вас хорошо, что я пришла сюда сегодня. — милая улыбка сменилась грозным взглядом когда ведьма взяла его за руку и повернула так, чтобы лучше разглядеть метку которой его наградила Бастианна. Он не понимает что делает девушка, но чёрный крест становится более чётким и будто ожив начинает двигаться. Мерзкие ощущения, словно паучьи лапки семенят по его руке почти заставляют его вырвать свою руку. Но рыжая ведьма держит крепко, даже слишком для её столь хрупкого телосложения. Оживший крест шустро перебрался по их сцепленным рукам на один из браслетов ведьмы.       — Что вы сделали? — растеряно спрашивает Киран ощущая как с его души сняли давящую тяжесть, что он до этого словно не замечал.       — Избавила вас от очень мерзкого проклятья. — вновь мило улыбнувшись ему отвечает Эвелин, добавляя, — Повезло, что оно свежее, если бы успело укорениться, пришлось бы повозиться.       — Это Бастианна? — с любопытством спрашивает Давина вступая в разговор.       — Да, — подтверждает невероятное для него мужчина, — боюсь она смогла как-то вернуться и теперь Давина…       — Не беспокойтесь, отец Киран, — серьёзно просит его девочка, что укрывалась долгое время на чердаке его церкви, — я покинула ковен, старейшина не имеет надо мной власти.       — Хорошо, — облегченно улыбается на эту новость священник, — берегите себя. И спасибо Эвелин.       — Вы тоже берегите себя, — серьёзно просит его рыжая ведьма, — мне бы не хотелось чтобы Никлаусу пришлось налаживать контакт с новым представителем людей.       Распрощавшись с мужчиной, оставляя его получать дальнейшие поздравления об открытии церкви, девушки не глядя на пристроившихся за ними вампиров направляются в ближайший магазин. Отцепив от запястья забравший на себя проклятие браслет, Иви протягивает его Давине.       — Держи, — отдав проклятую вещь, ведьма оценивающе рассматривает девушку, что хоть и взяв браслет не понимает что ей с ним теперь делать, поясняет свои действия, — тебе пора начинать восстанавливаться. Проклятье Бастианны явно не спонтанно и очень сильно. Хороший предмет, чтобы научиться чувствовать магию в вещах, а там и до людей дойдем.       — Но меня такому не учили, — растерянно и несмело возражает юная ведьма.       — Это не сложно, просто прислушайся к себе. Своим ощущениям от этого браслета. — поясняет основные принципы, Иви, которая тоже училась этому практически самостоятельно, — Главное действуй осторожно, не перетяни проклятье на себя, просто ощути его.       — Хорошо, — озадаченно соглашается Давина, начиная по-новому смотреть на довольно опасный предмет. Ведь захоти Эвелин и проклятье может обратиться против любого кто возьмёт браслет в руки или того кого она укажет.

***

      После шумного продуктового магазина дом встретил их непривычной тишиной, праздношатающиеся во внутреннем дворе вампиры словно испарились, это не может, не насторожить. Да, после вчерашней речи Никлауса достаточно большое количество кровососов покинуло Французский квартал, но не настолько же. Только братья Майклсон с Марселем обсуждали занимательную композицию, появившуюся посреди внутреннего двора. Но насколько бы занимательна картина не была, появление ведьм дома, никто из них не пропустил.       — Кто это? — с любопытством интересуется Давина смотря на тело темнокожего мужчины в белом костюме лежащего в меловом знаке.       — Тебе не стоит это видеть, — с отцовскими нотками, немного строго произносит Элайджа вырастая перед юной ведьмой и загораживая труп.       — Но… — растерянно пытается возразить девушка на слова опекуна.       — Давина, иди тебе есть чем заняться, да и вещи для пребывания на плантации собери, — вручая девушке свой бумажный пакет с вкусняшками в дополнение к ее, не столь строго как первородный вампир сколько безразлично просит Эвелин. Она бы и сама с радостью пошла перебрать вещи, раз уж от плантации ей не удалось отвертеться, но здесь и сейчас явно ждали её.       — Хорошо, — недовольным тоном соглашается юная ведьма надувая губы и перехватывая поудобнее дополнительную ношу прежде чем развернуться к лестнице.       — Не дуйся я потом тебе всё расскажу, если будет что, — примирительно кидает в след уходящей девушке, что после её слов пошла бодрее и перестала оглядываться на тело на полу.       — Это папа Тунде, — кивая на труп вводит в курс происходящего жену гибрид, — его таким нашли пока мы были в церкви. Что скажешь, любовь моя?       — Ну, он — мёртв, — под укоризненным взглядом мужа скучающе произносит Иви.       — О, это мы заметили, — сложив руки на груди протягивает Ник.       — Милый, я — ведьма, а не детектив или патологоанатом, — скептически смотря на недовольного её словами мужчину отвечает на это девушка.       — Это похоже на послание, — вступает в разговор Марсель, недоверчиво предполагая, — предложение о мире?       — Слишком зловещее послание для предложения мира тебе не кажется? — опровергая чужое предположение спрашивает Элайджа.       — Папа Тунде одержал вверх над Ребеккой и почти прижал нас обоих, — кивает Марселю Клаус, продолжая, рассуждать, — если он был так силен то зачем убивать его и кидать его труп у нашего порога?       — Я бы на вашем месте сильно не радовалась. — предупреждает появившаяся Бекка, дополняя свои слова рассказом, — Вот послушайте: девочка взорвала свой склеп во время сегодняшней экскурсии по городу мёртвых. Её имя Моник Деверо.       — Что? — не может сдержать удивления Никлаус.       — Туристы приняли всё за часть представления. Но ведьмы так обрадовались «чуду» что даже повылазили из своих нор, — заканчивает рассказ вампирша.       — Значит папа Тунде воскрес вместо Моник. — задумчиво проговаривает старший Майклсон прежде чем повернуться к невестке с вопросом, — Стоит ли рассказывать Давине о возвращении к жизни её подруги?       — Скрывать смысла нет, — пожимает плечами Эвелин разглядывая перерезанное горло колдуна и потеки крови что окрасили его белоснежный костюм алым, — но и предупредить что девочка Деверо может быть и не рада ей, тоже стоит.       Элайджа серьёзно кивает на слова ведьмы, прежде чем уйти к подопечной, не обращая внимания на раздражённый взгляд, которым провожает его мулат. Иви в задумчивости машинально поглаживает живот прежде чем уловить ускользающую от неё мысль. А схватив её решает проверить свою догадку переводя свой взор на мужа.       — Это ведь ты убил его? — под недоуменными взглядами, что обратились к Эвелин после заданного ею вопроса, ей приходиться уточнить, — Тогда в первый раз.       — И? — понимая что любимая не стала бы интересоваться подобным из праздного любопытства Никлаус ждёт продолжения.       — Как ты это сделал? — уточняет интересующее её Иви, желая подтвердить свою догадку, но лучше б опровергнуть.       — Соскучилась по страшным историям подруга? — ехидно усмехается на такой вопрос вампирша, находя озадаченное выражение старшего брата забавным.       — К чему ты ведешь любовь моя? — не желая посвящать жену в его кровавые забавы задаёт вопрос Клаус. Да вольно или невольно Эвелин узнаёт насколько жестоко и кроваво он привык расправляться с врагами. Но сейчас он бы не хотел поднимать эту тему, желая поднять эти откровения как можно позже.       — Ты перерезал ему горло когда убивал? — не понимая, почему ей не могут ответить на такой простой вопрос, конкретизирует ведьма. После упоминания о Моник из уст Ребекки, порезанное горло мужчины слишком красноречиво напоминает ей о Жатве.       — Нет, я выдавил ему глаза, — раздражённый от настойчивости супруги уточняет способ убийства гибрид.       — Думаю, его не убили, — мрачнеет от осознания происходящего ведьма обхватывая в защите свой живот.       — Извини? — первой озвучивает пришедшую всем остальным мысль Бекка, кивая на мужчину распростертого в причудливой позе на полу, — Но думаю, он с тобой не согласиться.       — Его принесли в жертву. — поясняет свои слова Эвелин, смотря на нахмурившуюся после её слов блондинку. — Сила Жатвы, что воскресила его, отправилась к Моник и вернула её к жизни — это мы знаем. Но куда делась вся та сила, что он забрал у вампиров?       Осмотрев озадаченные лица, что после её слов хмуро вперились в безмолвный труп, словно ожидая от него ответов, она невольно фыркает.       — Пф, но не мне разгадывать эту загадку. Ведь меня ждут увлекательные выходные на плантации, — не скрывая своего неудовольствия мужем наигранно весело почти поет Иви. И решает напомнить об одном обстоятельстве Бекке, — тебя кстати тоже и нам пора собираться.       — Эвелин, — устало произносит имя жены Никлаус смотря на её решительную походку, насколько это возможно в её положении. Он понимает её негодование обращённое на него, не будь она уже столь беременна, его бы эта ситуация только позабавила. Но ей нельзя волноваться, а как уберечь её от всего не отсылая, он не представляет.       — Не сейчас Ник, меня ждут прекрасный сад и бассейн, — не оборачиваясь отвечает девушка начиная уже подниматься по лестнице.       Много вещей ведьма с собой брать не собирается, даже если после выходных Ник запретит ей возвращаться она оставаться на плантации не планирует. Она и так пошла у него на поводу, хотя ощущает что не стоит этого делать, интуиция или паранойя, но что-то скреблось в душе предчувствуя если не беду, то проблемы. Так что у неё с собой небольшая сумка, такая же у Давины, а Ребекка не берёт с собой ничего. Ещё планируя уехать из Нового Орлеана первородная оставила часть вещей в своей комнате в старом доме губернатора.

***

      Плантация к удивлению Иви встречает их счастливой Хейли и явными приготовлениями к вечеринке.       — Ты позвала волчицу? — недовольно поджав губы сидящая за рулём блондинка поворачивается к подруге.       — Нет. Давина? — помня их взаимоотношения с Маршалл вопросительно смотрит на не менее озадаченную девочку ведьма.       — Нет, — качает головой в ответ та.       — Это что пиво? — недоумевающе восклицает Ребекка замечая ещё и грузчика выгружающего из машины характерные бочки. Она тормозит ближе к порогу дома, всё ещё недовольно и непонимающе окидывая улыбающуюся Хейли взглядом.       — Не заводись, Бекка, — просит Эвелин предвидя грядущий скандал. Она не могла, не отметить облегчение подруги когда волчица отправилась на болота налаживать отношения со стаей. А точнее с Евой и той частью стаи, что не успели активировать проклятье и всё ещё были людьми. — Уверена всему есть объяснение.       Покинув машину вампирша решительно идёт к волчице и мысленно напоминает себе о её беременности, благо живот у той не отстаёт от размеров подруги.       — Готовишься к вечеринке? — раздражённо сложив руки на груди и вставая в агрессивную позу перед Маршалл, спрашивает блондинка.       — Ну, да, — не понимая чужой злости теряется девушка в ответ поглядывая на чуть менее бодро идущую к ним Иви отвечает волчица, — Ты же прислала приглашение.       — Я? — от такого известия Эвелин хмуриться, — Говоришь приглашение. А оно у тебя с собой?       — Да, — понимая, что происходит что-то странное, Хейли перестаёт улыбаться и достаёт из заднего кармана смятый листок, — вот. Оно появилось в языке пламени, ну как ты умеешь.       Иви забирает бумажку на которой вполне разборчиво написано приглашение на вечеринку у бассейна для Хейли и её стаи.       — Это не твой почерк, — замечает Бекка не раз видевшая заметки подруги, когда та ещё века назад пыталась писать свою ведьмовскую книгу. Да и спустя возвращение из мёртвых, он у неё не сильно изменился.       — Да, не мой, — соглашается ведьма, провожая взглядом грузчиков, что оставив бочки с пивом и закуски на заднем дворе не требуя оплаты садятся в свой грузовик прежде чем уехать, — Это ведь не ты всё организовала?       — Нет, я думала это вы… — отрицает своё участие в организации происходящего Хейли.       — Я думала у нас будет что-то вроде пижамной вечеринки с историями и мороженым, — протягивает присоединившаяся вместе с Иви к разговору Давина.       — Нет, похоже у нас будет голая вечеринка со стаей проклятых волков в полнолуние, — осознавая факт, что всё происходящее не дело рук волчицы, вампирша немного расслабляется и ехидно замечает, — не думаю что Ник планировал именно это когда спроваживал нас сюда.       — Всё отменяется? — расстроенно спрашивает Маршалл, что была пару минут назад так воодушевлена.       — Нет, это затеяли ведьмы, хочу знать чего они добиваются. — холодно отвечает на это Эвелин, а вспомнив об планируемых гостях, добавляет, — Нам нужно что-то во что одевать волков. Не будут же они действительно ходить голыми.       — А что это было бы пикантно, — растягивает губы в предвкушающей ухмылке блондинка.       — Я об этом позаботилась. — спохватывается волчица кивая на пару сумок, что стояли возле главного входа. — Но ты уверена, это же ведьмы…       — Мы подготовимся к сюрпризам, до восхода Луны достаточно времени, — уверяет девушку в своём решении ведьма, после чего решительно идёт в сторону входа в дом.       До назначенного часа время летит быстро, этому немало способствуют те приготовления которыми заняты девушки. Ребекке было поручено заняться угощениями, пока Хейли развешивала принесённую одежду вблизи сада и бассейна. А Эвелин подготавливала защиту дома к возможному противостоянию как ведьмам так и волкам, не забывая подробно пояснять свои действия следящей за ней Давине.       — Что тут у тебя? — заходя на кухню, где Бекка добавляла в стоящий на плите пунш ягоды похожие на белладонну, спрашивает рыжая ведьма. И про себя радуется что ни она с Хейли, ни Давина пить это не будут, а у остальных метаболизм должен с этим справиться, если она не ошиблась.       — Изображаю кухарку, — фыркает в ответ вампирша.       Иви закатывает на поведение подруги глаза и расплывается в улыбке. Она прекрасно знает, Бекка расстроена сорвавшимся девичником больше, чем тем что на ее долю выпала готовка.       Лёгкие шаги по коридору заставляют их почти синхронно обернуться. В дверях появляется голый неплохо сложенный блондин.       — Ох, — еле слышно вздыхает Иви понимая что пялится, но отводить глаза она даже и не думает. Понимая комичность ситуации она может легко представить реакцию мужа на всё это, и только от предвкушения его злости ей становиться весело.       — Прошу прощения, — голос Ребекки выводит ведьму из состояния созерцания, хорошо хоть она провела в нём не долго чтобы это кто-то заметил. — но я ожидала что-то более волосатое.       Парень, что появился в дверях и также оценивал их всё это время расплывается в улыбке на эту фразу блондинки.       — Если ты ищешь Хейли то она должна быть во дворе у бассейна, как и одежда, что она для вас приготовила, — сохраняя на губах улыбку говорит Эвелин намекая куда ему следует идти.       — Я не против и вашей компании дамы, — обаятельным баритоном протягивает оборотень не видя никакой проблемы в своей наготе. Он окидывает обеих девушек вполне однозначным взглядом, словно не видя приличных размеров живота у одной из них. Или он его просто не волнует.       — Зато её муж будет, — первородная так же замечает не имеющий иных трактовок взгляд, обращённый не только на неё, но и на подругу.       — Оу, детка ты слишком молода и хороша, чтобы быть замужем, — флиртует парень вдруг вспоминая что он не представилась, — я кстати — Оливер.       — Бекс, займи пожалуйста, Оливера, — повернувшись к Ребекке просит Иви, — не хочу натыкаться на его шкуру возле камина если Ник об этом узнает.       — С удовольствием, — ехидно улыбается ей вампирша прежде чем увести оборотня с кухни.       — И одень его, пока не наткнулись на Давину, — говорит уже в спину удаляющейся парочке ведьма.       Вечеринка идёт своим чередом и ожидаемого нападения всё нет. Оборотни искренни радуются возможности просто быть людьми, пить, танцевать и веселиться. Разведённый костёр, столы с угощениями и выпивкой, даже весёлая музыка, что наигрывают на инструментах вытащенных из музыкальной комнаты умельцы из волков, всё призывает к хорошему настроению. Но Эвелин ждёт, просто чувствует беду, хоть и продолжает вполне искренне всем улыбаться и не подавать виду. Только достаточно хорошо её знающая Ребекка видит в её поведении фальшь, от того напряжена и скованна. Правда Оливер всё же умудряется увести блондинку на танцпол.       Устав от шума плохо сыгранных, но инициативных музыкантов Иви уходит в дом, чтобы отдохнуть и посидеть. Но замечает собирающую мусор по гостиной Хейли.       — Хей, — привлекая внимание волчицы к себе ведьма почти приказывает, — брось ты это гиблое дело, завтра всё равно вызывать уборщиков. А там народ, который собрался большей частью из-за тебя.       Девушка следует словам ведьмы и откидывает полупустой пакет из-под мусора в сторону.       — Нет они собрались там, потому что ведьмы опять что-то затевают и я просто не могу, Иви, — признаёт свои страхи перед Эвелин волчица.       — Это не повод, не налаживать отношения с семьёй ради который ты столько сделала и прошла. — замечает на чужие опасения ведьма, — Иди и просто насладись моментом пока есть возможность.       — Хорошо, — смиренно соглашается Маршалл и несмело улыбается прежде чем уйти во двор.       Оставшись одна Иви осторожно плюхается на диван и пытается расслабиться. Ей бы последовать своему же совету и тоже расслабиться, получить удовольствие от незапланированной вечеринки, наладить контакт с местными оборотнями. Вот только мысли её возвращаются к мужу и той ссоре которую по сути организовала она. Нет вины она перед Ником не чувствует и уж точно извиняться не планирует. Ей сейчас почти так же обидно, как тогда, когда она узнала что он был в Мистик Фоллс и даже не посетил её, если и не считать насланного им видения. От дальнейших размышлений её отрывает стремительно возвращающаяся Хейли с каким-то парнем на буксире и Давиной, что следует за ними.       — Повтори то что ты мне сказал, — не столько просит, сколько почти приказывает волчица парню в клетчатой рубашке с вьющимися тёмными волосами.       — Привет, — смущённо улыбается растерянный оборотень явно не понимающий странного поведения Маршалл.       — Привет, — настораживаясь от происходящего отвечает на приветствие ведьма, — я Эвелин, а ты?       — Джексон, — представляется парень, а Хейли не выдерживает.       — Он тот волк что следил за мной, тот серый, — поясняет серьёзно и нетерпеливо девушка, — и говорит что моя «подруга» ведьма придёт сюда чтобы их расколдовать. — рассказывает вместо смущенного парня волчица, — Вот только никого кроме вас двоих, моими подругами назвать нельзя.       Давина чувствуя что происходит что-то нехорошее, обхватывает себя за плечи. После появления оборотней и устроенной вечеринки она как-то подзабыла что всё это организовали не они.       — Спокойнее Хейли, мы знали чьи это происки, — замечает на чужую панику ведьма.       — Что происходит? — спрашивает Джексон понимая что что-то не так.       — Это ловушка, никто не договаривался с ведьмами, — признаёт перед оборотнем Маршалл.       Эвелин отстранённо слушает разговор оборотней в тот момент как ощущение всепоглощающей боли в сердце перекрывает для неё всё. Пытаясь справиться ней она не видит панику Хейли и Джексона от её пронзительного крика. Не замечает стихшую музыку на улице и то как Давина справляется с огнём, что явно по средствам колдовства начинает заниматься по всему дому.       Только многочисленная практика справляться с переданными по брачной связи чувствами и ощущениями позволяет ей отстраниться от этой боли. Отринуть то что происходит сейчас с Никлаусом и отгородиться от этого стеной воли, помогло и то что тот также пытался перекрыть этот поток от себя.       — Эвелин? Что с тобой? Тебе плохо? — волчица не зная что происходит с рыжей ведьмой, что заставило её так страшно закричать, только и может что стоять рядом гладя её по волосам и задавать глупые вопросы.       — Может ей в больницу? — предлагает Джексон не рискуй подходить ближе, смотря как молодая девушка свернулась в позу эмбриона на диване, словно пытаясь защитить ребёнка в своей утробе.       — Да надо в больницу, — соглашаясь с этим Хейли начинает мыслить чуть более конструктивно и уже думает попросить оборотня отнести Иви в машину, как та перестает кричать.       — Потом… больница, — немного придя в себя, хрипло после крика говорит Эвелин. Заметив подпалины на полу и стенах, а ещё бормочущую и сжавшую кулаки Давину, она примерно представляет что сейчас делает юная ведьма. С её мизерными в данный момент возможностями ей приходится прилагать все возможные силы, чтобы сдержать натиск проклятья ведьм.       — Но ты так кричала Иви, — опять теряется волчица на возражение девушки.       — Мы поедем, но чуть позже, — чуть бодрее отвечает Эвелин на беспокойство Маршалл. Глубоко вздохнув она призывает ту защиту которой окружила дом и натиск проклятья что всё это недолгое время сдерживала юная ведьма прекращается. — Давина — ты молодец, — зовёт Иви, привлекая внимание той что сразу ощутила как прекратилось воздействие, — А теперь позвони Элайдже и всё расскажи, и узнай, где Никлаус и что с ним.       — Хорошо, — согласно кивнув девушка делает то что ей велят и звонит первородному вампиру.       — Где Ребекка? — вдруг интересуется ведьма, понимая что подруга со своим сверхслухом никак не могла пропустить её крик.       — Я поищу её, но скоро влияние Луны прекратится, — предлагает Джексон, чувствуя себя сейчас крайне бесполезным.       — Не надо, — обрывает его порыв Эвелин уже зная что вампирша в беде, в ином случае ничто бы не остановило её. Она слышит как Давина быстро пересказывает старшему Майклсону что произошло чуть отойдя от них. Уверенная что первородный хорошо слышит всё что здесь происходит, она говорит напрямую ему, — Элайджа — Бекка пропала, а мы едем в больницу.

***

      Она чувствовала как подрагивают руки и только та что держала за руку племянницу была обманчива крепка. В одной руке у нее зажата ручка чемодана, а в другой рука безвольной девушки. Ведьма с трудом подавляет нервную дрожь в теле. Можно ли считать ее состояние шоком? О, да! Она определенно в шоке! Софи еще никогда в жизни не была так напугана и не за себя, за Моник, что словно кукла следует за ней. Дойдя до машины она, остановившись, отпускает руку племянницы и открывает багажник, чтобы убрать единственный чемодан, который успела собрать. Ехать придется налегке, но надо торопиться.       — Давай, нам пора ехать, — говорит Софи подталкивая сесть в машину застывшую посреди дороги Моник.       — Но я не хочу ехать, — впервые за все сборы подавая голос возражает юная ведьма своей тете.       — Моник, это не обсуждается. — захлопнув только открытую дверь авто и повернувшись к племяннице приказывает старшая Деверо. И приступая к уговорам явно заартачившейся девушки, говорит, — Я ранила первородного, он убьет меня как только восстановится.       Софи и сама не понимает как у нее это вышло, эффект неожиданности, не иначе. В ее памяти все отпечаталось так смутно. Вот Клаус ей что-то гневно выговаривает подходя опасно близко, а вот она уже всаживает в его грудь клинок. Ведьма, готова поклясться что даже не помнит как этот проклятый нож оказался у нее в руках. Но дело сделано и теперь поздно рассуждать об этом. Им нужно как можно скорее покинуть город. Старшая Деверо отчетливо чувствует нависшую над ними беду и опасность, что будто подталкивают ее действовать.       — Послушай, прости меня. — подходя ближе к Моник просит Софи. Чувство вины, за то что случилось с их семьей, все это время жгло ее. Заставляло действовать, пытаться все исправить. И оно же заставляет ее стоять здесь и уговаривать племянницу уехать отсюда, — Прости за все, я должна была забрать тебя раньше, до этой чертовой Жатвы. Но у тебя есть шанс. Шанс жить нормальной жизнью, без этой магии и прочей чуши.       — Но я ведь ведьма, — слова Моник и тон каким она их сказала, поразили старшую Деверо, почти заставили ее отшатнуться. В глазах юной ведьмы Софи прочитала свой приговор еще до жуткой боли что поразила ее голову она уже все поняла и почти не слышала последних слов племянницы, — и я не хочу уезжать.       — Моник, не надо, — умоляет девушку тетя ощущая все более нарастающую боль.        — Предки сказали у тебя не хватило веры. — безжалостно говорит Моник обходя схватившуюся за голову ведьму, — Я не хотела им верить, но нужно было понять сразу. — почти безэмоционально продолжает юная ведьма, — Ты хотела сорвать Жатву, а теперь бежишь.       — Моник, пожалуйста, — захлебываясь кровью и оседая на асфальт Софи чувствует как лопаются один за другим сосуды в голове убивая ее.        — Ты просто должна была верить, — отстраненно замечает Моник отворачиваясь от умирающей и умоляющей ее тети.

***

      Женевьев с наслаждением втягивает ночной воздух Нового Орлеана смотря как в их сторону после убийства своей последней живой родственницы идет Моник Деверо. Глупая девчонка. Ведьма не знает почему именно на нее пал выбор Селест, почему ее оживили в числе прочих. Да она владеет грязным секретиком Ребекки Майклсон, тем который может расколоть семью первородных навсегда. Но и сама пробудившая их ведьма была в курсе этой тайны.        Переведя оценивающий взгляд с неторопливо идущей к ним юной ведьмочки на Бастиану, Женевьев находит одно неоспоримое сходство между ними. Они слабы. И она и Бастиана несмотря на их знания и силу — слабы, в отличие от Селест и Папы Тунде. Вот только колдун добровольно принес себя в жертву насытив свой клинок чудовищной силой, что в состоянии сдерживать первородного гибрида. Женщина не так давно бывшая старейшиной замечает ее пристальный взгляд заставляя ведьму мило улыбнуться в ответ и отвернуться. Их ждет долгая ночь и пока она будет обрабатывать Клауса у нее будет время подумать насчет тех мыслей, что пришли в ее голову.        О том что в одиночку с Селест ей не справиться, Бастиана при противостоянии скорее всего выберет сторону более сильной, а значит от нее надо избавляться первой. Но не своими руками, нет. Подставить под разъяренного первородного и неважно кто это будет, Клаус или Ребекка. И между ней и жизнью останется только Селест Дебуа. А Женевьев никому не даст отнять этот шанс на жизнь. Ни предкам, ни сестрам по ремеслу, никому.