How long

      Спальня встретила их зашторенными окнами, через которые все же пробивались лучи Солнца, а с ними и жар с улицы. Расположив Эвелин на кровати, что все также смежив веки размеренно дышала, Никлаус присел рядом вглядываясь в родное лицо ища любые признаки недомогания.       — Тебе нехорошо? — все же решает он прервать чужое сосредоточение.       — Дело в магии, — нехотя открывая глаза признает проблему Иви, — её то слишком много, то она куда-то утекает. А теперь ещё и давит на неугодных мне.       — Ты справишься, — не высказывая и малейшего сомнения в своём тоне и чувствах уверяет он жену. Обхватив её лицо руками подбадривающие произносит, — ты вернула магию тысячелетнему вампиру. И со своей совладаешь.       — Ты прав, просто нужно чуть меньше неожиданностей, — заражаясь его верой в неё соглашается с ним девушка. Он любит когда она с ним соглашается, особенно, когда безоговорочно принимает его сторону. Запечатав её манящие губы томным поцелуем, он с неохотой отстраняется, чувствуя её усталость.        — Тебе нужно поспать, — почти приказывает Никлаус, смотря не терпящим возражений взглядом на подёрнутые поволокой глаза. Любимая демонстративно фыркнув на его самоуправство все же укладывается.       Дневной сон не то, чем он бы сейчас хотел заниматься со своей женой, но непреодолимое обстоятельство диктует свои условия. Положив руку на, с каждым днем все более округляющийся, живот, замерев слушает чужое частое сердцебиение. Её беременность словно специально выждала время пока Иви ему не признается, чтобы показать себя во всей красе. Ещё пять месяцев и он станет отцом, даже видя и слыша наглядное доказательство этого каждый день, он не может до конца поверить. Он никогда по-настоящему и не мечтал об этом.       Будучи человеком, взяв в жёны рыжую красавицу, что сама того не заметив пленила его сердце, он предполагал что рано или поздно у них появятся дети. Спроси его кто об этом в то время, он не сильно шутя сказал бы что будет рад любому количеству которым решит одарить его Иви. О вампирском бесплодии они узнали гораздо позже, только в тот момент ему было уже все равно. Скорбя об Эвелин он даже о других женщинах первое время особо не думал, что ему было до гипотетических детей.       Узнав о её возрождении Клаус искренне верил что в вечности им хватит и друг друга, опасаясь, впрочем, заводить об этом разговор, зная по сестре как мнение женщины может кардинально отличаться от мнения мужчины. Сейчас же ему казалось что все наконец встало на свои места, только ощущение хрупкости настоящего момента немного угнетало.

***

      — Элайджа! — зовёт его младшая сестра, отвлекая от наблюдения того как Хейли показывала Давине яблоневый сад на заднем дворе. Отвернувшись от окна и оставив пустой бокал в сторону он обращает всё внимание на Ребекку.       — Да, сестра? — несколько меланхолично отвечает он сестре выжидающе смотря на неё.       Первородная подходя ближе к брату так же становиться у окна и смотрит на то зачем не так давно наблюдал мужчина. Волчица — которой, казалось, пытается заменить её, её лучшая подруга. И юная ведьма, на которую её старший брат смотрит так как раньше смотрел только на неё, не лучшее зрелище, во всех смыслах.       — Я приехала в Новый Орлеан, чтобы убедиться что ты в порядке. И ты в порядке. — повернувшись от окна к вампиру произносит Бекка, отвлекая его от тягостных дум. Слова невестки о том что Давине не избежать смерти, никак не желали выходить у него из головы, до этой минуты.       — Звучит как прощание, — настораживается старший Майклсон.       — Нет, если ты поедешь со мной, — уже зная что тот откажется, предлагает блондинка. Достаточно одного этого одухотворенно-нежного взгляда, что Элайджа украдкой бросает в сторону окна, чтобы это понять. Ну, хоть в этот раз дело не в Клаусе. Думается девушке будь причина опять в их брате, понимать это было бы больнее. Осознавая всё это, она меланхолично добавляет, — но ты останешься.       — И ты оставайся, — вполне искренне предлагает мужчина. Он действительно не хочет чтобы она уезжала, но и становиться Никлаусом в худшем его виде, и заставлять её оставаться он не будет.       — Я не хочу участвовать в том что происходит между Клаусом и Марселем. — она знает, Ник жаждет войны и мщения, даже беременная жена не может его от этого остановить, правда не то чтобы Иви действительно пыталась. Ребекка не уверена что сможет сделать правильный выбор в этот раз, ведь когда-то она уже сделала не тот. Выбрав любовь вместо семьи она почти тут же об этом пожалела и расплатилась самым дорогим, как она тогда думала. Предав брата она почти потеряла всю семью, но надеялась что эта тайна останется только её тайной. А в Новом Орлеане слишком велик риск её разоблачения, особенно когда сейчас её знают уже двое. — Я просто хочу свободы.       — Тогда, езжай. Ты свободна, — скрепя сердце разрешает Элайджа. Ему будет грустно от её отъезда. Но если это то чего желает сестра он готов ей это дать.

***

      Гуляя по старому, но от этого не менее прекрасному саду, Давина радуется, что решила следовать за Элайджей и Эвелин, не зря, она не ощутила и толики сомнения. В огромном особняке было всё как обещано, а ещё Хейли. Девушка оказалась заинтересована в общении не меньше чем она. Даже узнав что она ведьма от неё не отшатнулись, хотя по рассказу волчицы у той были все основания не любить новоорлеанских ведьм.       — Эвелин — она какая? — сама не замечая немного по-детски интересуется юная ведьма у идущей рядом Маршалл, — И что её связывает с древними, она же ведьма.       — Она — добрая, — немного помявшись неожиданно осознаёт одну истину Хейли. Ей нравилось наконец общаться ещё с кем-то кроме порой пугающих первородных и Эвелин. И она решает поделиться, — помогла мне, несмотря на то что я поступила плохо, — да Шейн использовал её почти в тёмную. Но это не изменит того что она подставила кучу людей под смерть по его указке. Она не может не признавать этого, — а древние… Клаус зовёт её женой и никто не возражает. Он обращается с ней как с… — волчица не может подобрать слова, чтобы описать то, что она видела во взаимоотношении этих двоих, всё приходящее на ум казалось ей не тем и она говорит немного не то что собиралась, — это сложно объяснить, но он готов не убивать ради неё.       Давина не совсем понимает что девушка имеет в виду, но то как она говорит, проясняет для ведьмочки многое. Она и сама не так давно видела как беспрекословно первородный гибрид слушается невысокую рыжую девушку, как заботится. И даже собственная предреченная неминуемая гибель так не волнует как рождающаяся зависть к чужим отношениям. Но она старается отогнать эти чувства, теперь она не одна. Давно вакантное место родительской фигуры внезапно занял Элайджа, то место что было свободно с предательства родителей, что так и не смог занять Марсель. Её спаситель до разговора о Жатве с семьёй первородных прочно занимал место старшего брата, но сейчас его позиции в её душе сильно пошатнулись.       Она не знает с чего начала сомневаться в том кто так долго защищал её от ведьм. Только слова рыжей ведьмы — Эвелин зацепили в ней что-то. Да и сама девушка, что так свободно распоряжалась в доме древних вампиров её заинтересовала, так что она решилась спросить про нее у новой знакомой. Словам, что та не желает завершения ритуала, чьей жертвой она стала, Давина поверила безоговорочно.       И она просто больше не могла сидеть на чердаке церкви, даже понимая что осталось недолго. Смотреть как мимо проплывает жизнь было для юной души тяжко. А после известий, что смерти ей так и так не миновать, а все это было только отсрочкой неизбежного и вовсе стало бы невыносимо.       Хейли заметив задумчивость девушки идущей бок о бок с ней не стала прерывать чужие мысли, ей и самой было о чем подумать. Волчица, что наконец избавилась от неприятных последствий знакомства с ведьмами, вспомнила что так и не добилась ничего из того, ради чего сунулась в этот город. Она так и не нашла и следа своих корней.

***

      Софи Деверо была в отчаянии, все планы и надежды, всё рухнуло из-за девчонки, что она по ошибке не восприняла всерьёз. Смерть Моники, смерть Джейн-Энн — всё было напрасно, груз ответственности, хоть и невидимый, ощутимо давил на неё. Она не могла понять, когда всё пошло не туда и очень жалела что не воткнула нож в рыжую нахалку, что недавно её отчитывала, когда была такая возможность.       Что делать теперь она не знала. Агнес сразу была против привлечения древних в их дело, а после пророчества о ребёнке Хейли вообще желала тому скорейшей смерти, к ней идти за советом не вариант. Можно было бы обратиться к Сабине, но та тоже была не в восторге от их с сестрой плана, да и вряд ли могла посоветовать что-то дельное. И ведьма решила обратиться к тем к кому отсылали её традиции — предкам.       Предложенный предками вариант Софи не понравился, но был по-своему логичен, да и в свете открывшейся ей информации вполне осуществимым. Только идти в логово того, кого она за прошедший почти год привыкла так-то считать врагом было странно и немного страшно. Только и терять ей уже нечего.       — Какие люди! — восклицает предводитель вампиров Нового Орлеана стоило ему её только заметить, — Что привело к нам саму Софи Деверо?       Марсель немного пьян, ведь заливал в себя алкоголь с тех пор как вернулся с плантации. Приближенные достаточно хорошо его знали, чтобы не лезть с вопросами, пока он в таком удрученном состоянии. А расстраиваться было из-за чего. И дело было не в словах Эвелин, что в живую оказалась в разы красивее чем на картинах. Он достаточно долго общался и жил бок о бок с ведьмами, чтобы не обращать внимание на нагнетание теми ситуации. Потеря Давины в чью скорую смерть он так же не сильно верил, удручала его больше. Казалось в один миг девочка которую он спас, и чей мстительный огонь в глазах ему так понравился, отвернулась от него. И он не понимал почему, от того и злился и печалился одновременно. Ведь несмотря на её кажущуюся хрупкость и юный возраст она была весомым аргументом в споре с ведьмами. Одно радовало, к последним она тоже не попала, только вот её нахождение под крылом Майклсонов его так же мало устраивало.       Появление бывшей в его доме ему не понравилось, да и она после Жатвы не пришла бы к нему вот так, без причины. Очень весомой причины. Особенно, имея договор с первородными против него.       — Я пришла поговорить Марсель, — стойко выдерживая обращённые на неё многочисленные взгляды вампиров оповещает Софи.       — О чем? О вашем с первородными договоре, о моём свержении? — ехидно провоцирует вампир, наливая в свой почти пустой бокал ещё алкоголя. Ожидая ответа или какой-либо другой реакции он с интересом смотрит на ведьму.       — Если ты хорошо расслышал они его разорвали, — отвечает Деверо не стремясь юлить в этом вопросе, общение с предками вернуло ей утраченную было уверенность.       — Пришла пожаловаться на них, за это? — улыбаясь предполагает мулат отпивая из бокала и подходя ближе к застывшей почти в дверях девушке.       — Рассказать, о том как мне удалось его заключить. О том, что грозит вампирам исчезновением, — зловеще предрекает Софи, не обращая внимание на подобравшихся и начавших подходить ближе вампиров.       — Ну пойдём, поговорим, — соглашается Марсель, теряя вызванную алкоголем весёлость.       Они уходят не сильно далеко и даже улучшенная звукоизоляция на комнатах в его доме не спасёт их разговор от сверхслуха вампиров. Но об этом позаботятся его доверенные люди, которым он дал соответствующий знак. Оказавшись в уединённом помещении первым делом вампир ставит бутылку с алкоголем, что захватил с собой. А потом и сам удобно располагается, не собираясь предлагать того же бывшей любовнице. Она пришла сюда как просительница, да ещё и её козни привели к нему Майклсонов, её и её подружек. И Марсель не хочет сейчас быть гостеприимным хозяином, довольно с него того, что он так принял Клауса, а тот заграбастал к себе его ведьму.       — В городе древние вампиры и они забрали у тебя Давину, — решила начать с больного для них обоих Деверо. Девчонка нужна была им обоим, да для каждого по-своему, но это не отменяло того, что они оба не хотели, чтобы та была под защитой первородных.       — Не без твоей помощи. — не может, не вставить обвинения со своей стороны вампир указывая на девушку перед ним пальцем, вполне резонно из всей доступной ему информации предполагает он, — Вы — ведьмы поспособствовали приезду сюда Клауса?       — Не поверишь, но это была чистая случайность. — с некой иронией признаёт Софи, они не успели даже придумать как сообщить о беременной волчице в их руках гибриду, а тот уже приехал в город. — Просто у нас оказалось то, что мы посчитали важным для него.       — И что же это? — не желает выдерживать чужую драматическую паузу нетерпеливо интересуется Марсель отпивая из бокала одним махом почти всё.       — Ребёнок.       — Ребёнок? — не понимая того пафоса с которым произносят это слово, переспрашивает вампир. Что за ребёнок мог заинтересовать его создателя?       — Да, нерождённый ребёнок Клауса, — ещё более торжественно дополняет сказанное ведьма, ожидая реакции на эту новость.       — Что за чушь? — фыркает на чужие слова мужчина наливая себе ещё выпить. Вампиры не могли создавать жизнь, только обращать в себе подобных, это всем известно, а он знает что Клаус в этом не исключение.       — Нет, это так, он став гибридом смог продолжить свой род. — серьёзно, не поддерживая чужой скептицизм, продолжает делиться известной ей информацией, — Сначала предки указали нам на Хейли — волчицу как носительницу этого бремени. И мы используя её заключили с первородными договор. Но оказалось что эта рыжая…       — Эвелин, её зовут Эвелин, — поправляет хотевшую сказать что-то оскорбительное девушку, Марсель. Хейли он не знал видимо это та незнакомая девушка, что он сегодня видел.       — Эвелин, — послушно произносит чужое имя Софи, — ведьма и сделала так что за её ребёнка принимали ребёнка Хейли. Но сейчас, не знаю с чем это связано, её магия ослабла и предки увидели правду. Она беременна от Клауса и кровь этого ребёнка может создавать гибридов. Когда он родится, его используют для создания гибридов, что будут верны Клаусу. И тогда у вас не будет шансов.       Слова ведьмы попадают в благодатную почву, прорастая в душе Марселя уверенностью, что всё так как она и говорит. Он не собирается спрашивать у неё откуда та всё это знает, уже зная ответ — предки. Ведьмы всегда так отвечают, правда это или нет вампира в действительности мало интересует. Он сразу заметил что с женой Клауса что-то не так, но списал это на болезнь или последствия возрождения, всё же та была мертва какое-то время. Мысль о том что её недомогание может быть связано с беременностью, никому здравомыслящему не пришло бы даже в голову. Но Деверо не стала бы так откровенно врать, ещё и в одиночку придя к нему, не самоубийца же она в конце концов, так что и ей не верить, он не мог. Осталось решить что ему делать с этой информацией.

***

      Ребекка собирала вещи, она твёрдо решила покинуть Новый Орлеан. Аккуратно складывая одежду в стопочки и упаковывая их в чемодан, она прислушивалась к голосу старшего брата. Элайджа был где-то на кухне или в гостиной первого этажа и увлекательно рассказывал о временах когда они только причалили к берегу Нового Света. По хмыкам Давины и Хейли что периодически сопровождали этот рассказ он им нравился.       Никто не пытался её остановить или удержать, старший из братьев четко дал ей понять что поддержит любое её желание, а Ник. Никлаус слишком был занят Эвелин и их нерожденным дитя, чтобы уделить ей внимание. Отчасти первородная даже была рада этому. Отсутствие удушающей братской опеки окрыляло её, да и женскому счастью подруги она тоже была рада. Но и не завидовать ему, не могла. Даже уже безмерно любя своего будущего племянника или племянницу, ей было без разницы, она хотела так же.       Хотела безусловной любви, что переживёт даже смерть и тысячелетнюю разлуку. Хотела ребёнка что будет по-настоящему её кровью и плотью, будет звать её мамой. Хотела на протяжении как человеческой так и вампирской жизни, и никак не могла получить. От этого наблюдать за счастьем единственной подруги было больно и горько.       Но почему тогда она сейчас так медленно собирает вещи? Так тщательно и не торопясь всё укладывает? Она ведь могла всё это барахло оставить здесь, всё необходимое можно было купить в любом магазине. Уже давно привыкнув к накопленным за века богатствам она отвыкла трястись над вещами, как тогда, когда у неё была только пара новых платьев в год. Поняв что только тянет время Бекка решительно откинула последнюю недобранную стопку и закрыла полный одежды чемодан.       Уже у машины захлопнув багажник Ребекка застывает увидев вышедшего проводить её Элайджу. Остальным она специально не хотела говорить о своём отъезде. Поселившиеся у них девчонки её мало волновали, а Никлауса она подсознательно не хотела ставить в известность. Боялась что тот не захочет её отпускать и сделает что-то чтобы она осталась. А в глазах Иви она просто не хотела видеть грусть расставания и возможного непонимания. Ей просто нужно уже уехать.       — Ты быстро собралась, — скрывая печаль, наигранно весело проговаривает старший Майклсон, видя уже готовую ехать сестру.       — Не хотела давать тебе шанса передумать, — также скрывая грусть от расставания, улыбается Ребекка.       — Ты же знаешь что всегда можешь позвонить мне? — предельно серьёзно уточняет Элайджа.       — Как и ты мне, — уже более искренне улыбается девушка и в порыве обнимает брата.       — Всё езжай, пока я действительно не передумал, — отпустив сестру из объятий подталкивает её первородный. И наблюдает как Бекка устроившись за рулём стремительно стартовав уезжает вдаль. Уезжает от него и их семьи в поисках своего счастья, а ему пока стоит заняться тем чтобы ей было куда возвращаться.

***

       Не доехав всего милю, чтобы пересечь границу города, Ребекка останавливается на обочине и понимает что не может вот так покинуть город, не сказав последнее прощай. Чтобы действительно начать двигаться дальше ей нужно поставить точку в том что она когда-то не по своей воле, не смогла завершить. Заперев припаркованную на обочине машину она решает что добраться до Французского квартала на своих двоих будет быстрей.       — Ребекка? — Марсель только выпроводивший Софи удивлен новому посетителю. Что это за вечер если очередная его бывшая девушка решила навестить его? Припомнив сегодняшний разговор на плантации, где блондинка не удостоила его даже взглядом, он не может, не съехидничать, — Чем я заслужил такое удовольствие, лицезреть тебя дважды за день?       — Можешь считать меня старомодной, но я считаю, что прощаться нужно лично, — раскрывает причины своего здесь появления девушка. Смотря в лицо некогда любимого человека Бекка понимает, что её чувства к нему гораздо живее чем она предполагала. Марселус был первым за многие века с кем она верила, у неё может всё получиться, слишком тот был дорог Клаусу. Их привязанность друг другу она считала залогом того, что очередного её возлюбленного не убьют у неё на глазах. И оказалась права. Только не учла, что брат не любит делиться, даже с единственной сестрой. Но метод сработал и во второй раз, тогда Бекка целенаправленно выбирала того кто приглянется её вспыльчивому брату. Сработало. Стефан оправдал её ожидания и Ник не торопился избавиться от него, только появление отца и её опрометчивые слова всё испортили.       — Элайджа свободен и вы убегаете поджав хвост? — предполагает вампир не совсем понимая зачем тем это делать, подозревая, что его хотят опять обвести вокруг пальца, — Узнаю свою девочку! Счастливого пути.       — Нет, Элайджа остаётся и я не сбегаю, — чужие слова сказанные с явным пренебрежением больно отдаются в сердце Ребекки.       — Может по одной на дорожку? — предлагает Марсель выпить наливая впервые за вечер два бокала.       — Что хочешь напоить и убедить остаться? — ощутив вдруг затаенную надежду говорит первородная принимая полный бокал. Она планировала этот разговор немного другим, но так тоже неплохо.       Мужчина расплывается в понимающей улыбке и не может, не ухватиться за плывущий ему прямо в руки шанс. Благо они одни в доме, ведь его приближенные разогнали всех ещё во время его приватного разговора с ведьмой.       — А зачем же ты тогда пришла? — уточняет вампир он не против вспомнить старые времена, даже если его используют, впрочем, в эту игру можно играть вдвоём.       — Я пришла попрощаться, — уже не таким уверенным голосом отвечает блондинка забирая протянутый бокал.

***

      Секс был хорош, и Бекка даже не сильно заморачивалась тем что технически только что изменила Стефану, с которым вроде как всё ещё встречалась. Вот только тот не звонил ей с тех пор как она приехала в Новый Орлеан, правда и она ему тоже, но всё же. Наслаждаясь ночной прохладой она стояла на внутреннем балконе дома и размышляла насколько всё это неправильно.       Ощутив желанное тело рядом, прямо за спиной она немного отклоняется прижимаясь к мужской груди. Марсель шумно дышит ей в ухо и она решается на те слова, что крутились у неё в голове.       — Поехали со мной. — с жаром предлагает вампирша, когда-то они хотели сбежать вместе почему бы не сделать этого сейчас? — Мы можем построить свой дом вместе. Оставим Клауса и этот город, сирот-вампиров и просто… — уже видя всё это желанное у себя перед глазами почти мечтает наяву первородная, но её обрывают.       — Оставим их на растерзание армии гибридов? — хмуро заканчивает Марсель её слова. Он не думал что план Майклсонов будет так глуп, не может поверить, что они действительно решили будто он на это купится и бросит свой город ради их сестры.       — Что? Какой армии? — так грубо вырванная из своих грёз Ребекка отстраняется из чужих объятий и повернувшись выжидательно смотрит на вампира. Петрова далеко, да и после той опасности которой гибриды брата подвергли его жену он к тем охладел. Да и прожили те не так уж долго, чтобы весть об их создании распространилась так далеко. И потому девушка не понимает откуда у Марселя такие мысли.       — Той армии, что твой брат собирается создать с помощью крови их с Эвелин ребёнка. — с непоколебимой верой в свои слова говорит мужчина, прекрасно видя что для неё это новость, этим можно воспользоваться.       Первородная с трудом воспринимает эти слова, только вера, что горит в тёмных глазах смотрящих на нее не даёт сомнениям уйти. Первой реакцией было отрицание, Ник каким бы козлом не был, не мог бы воспринимать своего ребёнка как бурдюк с кровью. Но. Прошедшие века казалось, вытравили из её любимого брата всё хорошее и то что с Иви он так мил ничего не изменило. Клаус Майклсон — лжец и манипулятор, и рассказанное ей сейчас так в его духе. И девушка начинает верить сказанному, с каждой мыслью посещающей её голову, она всё больше уверяется в чужой правде. Бекка знает как её подруга потакает мужу и почти уверена что и на такое закроет глаза. Но она — Ребекка Майклсон не позволит что бы с этим ребёнком так поступили.       — Ты хочешь убить дитя моего брата? — вкрадчиво-опасно спрашивает блондинка у внимательно смотрящего на неё мужчины.       — Нет, я не трогаю детей, ты же знаешь, — слыша такой знакомый тон, что в исполнении первородной не значит ничего хорошего, Марсель не смеет возмущаться на провокационный вопрос и просто отвечает.       — Хорошо, потому что я не позволю его обидеть ни тебе, ни даже его собственному отцу, — грозно постановляет вампирша.       — Значит ты поможешь мне обезвредить Клауса? — вампир старается звучать серьёзно, а не словно змей искуситель, но получается у него плохо, правда девушке всё ещё ошеломленной новостями не до этого.       — Ты что-то придумал? — интересуется Бекка, для которой своя собственная неудачная личная жизнь отъехала далеко на задний план, как и планы накинуть город.

***

       Лёгкая прохлада, хоть и солнечного утра принесла свежесть после душной ночи. Хейли впервые с момента пребывания на плантации проснулась с ощутимым чувством предвкушения чего-то хорошего. Огромный, богато обставленный дом незримо давил на неё, она чувствовала себя здесь неуютно. Не меньшую долю этого, не уюта дарили ей окружающие вампиры. Да они появлялись нечасто и к ней особого внимания не проявляли, но одно ожидание внезапного появления любого из них, напрягало.       Вчерашний день многое изменил для волчицы, не последнюю роль сыграло возвращение Элайджи. Впервые встретив первородного на кладбище, где её удерживали ведьмы, она не поверила что он брат Клауса. Слишком учтив и обходителен тот был, не то чтобы гибрид произвел отталкивающее на неё впечатление, но у внутренней волчицы при виде того буквально шерсть вставала дыбом. А после знакомства с Эвелин ощущение опасности от Клауса только усилилось, тот был почти пропитан запахом сильной волчицы, как потом оказалось — запахом Эвелин.       В самоуверенности своей, что родилась не на пустом месте, Хейли готова была бросить вызов рыжей волчице, что безуспешно и сделала. Она немало времени провела переходя из стаи в стаю, в поисках родни, для того чтобы усвоить царившую в большинстве из них иерархию. Подставив горло рыжей волчице Маршалл проиграла статус главной и более сильной. Правда, это не образовало между ними ту связь, что девушка наблюдала у других стай, но ослушаться прямого приказа от Иви она больше не могла.       Но не только возвращение старшего из первородных и просто красивого мужчины так подняло сегодняшнее настроение Хейли. Вчера рыжая ведьма обещала съездить с ней на болота и узнать об обитающей на них стае. Возможно волчица наконец найдёт тех, кто сможет стать её семьёй?       Под эти радостные рассуждения Маршалл вошла на кухню, чтобы позавтракать и наткнулась на тех кто занимал мысли.       — … ты сможешь? — спрашивает вампир держащий в руках газету и пивший судя по запаху из его кружки кофе, он несмотря на утро был одет в костюм и даже пиджак уже был на нём.       — Я подумаю над этим Элайджа. — отвечает на вопрос Эвелин болтая в своей кружке какую-то зелёную бурду, больно смахивающую на ту которую она споила ей, чтобы избавить от магии. — Сам понимаешь Жатва не рядовой ритуал, не так просто будет избавить Давину от закономерного итога.       — Доброе утро, — поздоровавшись Хейли привычно проходит к холодильнику, чтобы достать молоко для завтрака.       — Доброе утро, — складывая газету со вчерашними новостями в своих руках отвечает на приветствие Элайджа. Он окидывает присоединившуюся к ним девушку оценивающим взглядом, что не укрывается ни от Иви, ни от той кому предназначался взгляд. Видно обещание ведьмы подумать над проблемой Давины вернуло первородному хорошее настроение.       Эвелин, что пробормотала почти себе под нос никого не привлекшее слово «утро» видит чужие переглядки, но продолжает заливать в себя вариацию витаминного коктейля. Она слишком долго наблюдала за Майклсонами чтобы не понять проявление чужого однозначного интереса. Характерный взгляд мог бы уйти от внимания волчицы, что залив порцию хлопьев молоком приступила к завтраку, но не от неё. Их взаимодействия невольно ассоциировался у Иви с безмолвным флиртом. Отодвинуть стул, подать чашку с верхней полки — с одной стороны и чёткий румянец, да скромно опущенный взгляд — с другой. Казалось ещё немного и между парой начнёт натурально искрить от происходящего.       — Заканчивай, жду тебя в машине, — бросает почти на ходу Эвелин она быстро допивает отвар и прежде чем так же быстро ополоснув чашку из-под отвара в раковине.       — Хорошо, — откликается на её слова откровенно замечтавшаяся было волчица.

***

      Район Байо Нового Орлеана был натуральным болотом. Нет и без того город окружали различные топи и разливы Миссисипи, да и залив был вот он. Но только Байо сохранил себя входя в черту города, хоть и находясь на самом его краю.       Эвелин не особо хотела ехать в это место, но связь, что она сама того не ведая создала с Хейли ещё тогда в старой конюшне диктовала свои условия. При встрече на кладбище, когда та добровольно подчинилась ей, последовала за ней без единого сомнения, только укрепило эту нить между ними. Нет Иви при желании легко бы могла от неё избавиться всё же та была обусловлена волчьими инстинктами, а она гораздо большее чем волчица. Только что-то её останавливало, чутье не давало отвернуться от потерянной души нашептывая что она может пригодиться. Правда не поясняя к чему ей хоть и довольно сильная волчица без стаи. Хотя будь у Хейли стая, а значит и вожак они бы в такой ситуации и не оказались.       Молодую беременную волчицу же тянуло на болота стремление узнать о своих корнях. Ей нужна была опора в жизни, пусть и только в виде знаний о своём происхождении, одной связи с рыжей ведьмой было для этого недостаточно.       Хижина возле небольшого деревянного причала на берегу одного из множества устьев Миссисипи, была единственным, что они нашли. Пожухлая трава, перекорёженные деревья и мошкара, не лучшее место, даже для оборотней. Которых они здесь к тому же и не обнаружили.       — Может они кочуют? — неуверенно предполагает ведьма в очередной раз оглядывая не особо гостеприимное место. Маршалл выглядела слишком расстроенной не найдя здесь ни одной живой души. Даже духа волков не ощущалось поблизости, хотя скорее это стоячая вода перекрывает собой все запахи.       — Может, — соглашается с предположением Хейли чувствуя как у неё опускаются руки. Вначале Шейн, что использовал её против первородного гибрида почти в тёмную. Правда, знай она тогда Клауса, как сейчас, обошла бы Мистик Фоллс десятой дорогой. Потом Миранда хоть и не отказывалась помочь, после того как узнала, что она от Эвелин, но долго не решалась открыть ей — ее историю. А стоило приехать в Новый Орлеан как её похитили ведьмы. Может ей вообще не стоило ничего искать?       Волчица в своих размышлениях не заметила как насторожилась рыжая ведьма, а та застыла словно прислушиваясь к чему-то.       — Думаю, нам пора Хейли, — зовёт Иви погрустневшую девушку. Появившиеся и начавшие их окружать энергетики принадлежащие ведьмам, а ни разу не оборотням, ей не нравились.       — Да, поехали, — откликается волчица, начиная, идти в сторону машины, что они оставили неподалёку, но она и тройки шагов сделать не успела как из-за деревьев показались люди. Вот только волками они не были, родства девушка от них не ощущала.       — Помните — главное волчица и её проклятое отродье, оно не должно родиться, — приказывает темнокожая женщина выходя на поляну, её пристальный, пугающий взгляд прикован к Хейли, точнее к её животу, а губы кривятся в презрении. Маршалл узнаёт её она одна из тех что приходила посмотреть на неё на кладбище как на какую-то зверушку в зоопарке.       — Хейли, иди сюда, — сама не замечая того Эвелин переходит на командный тон, протягивая к девушке руку. Она смогла насчитать порядка пятнадцати ведьм разного калибра, что вышли к ним. Но самая опасная из них та что заговорила, она же и самая старая, а значит почти наверняка знающая, что в разы хуже.       Волчица не раздумывая подчиняется и в миг оказывается за спиной позвавшей её ведьмы. Только вместо ожидаемых заклинаний в них со всех сторон летят арбалетные болты. Иви пользуется этой возможностью проредить нападавших и отправляет летящие в них деревяшки обратно взмахом руки придавая им ещё большее ускорение. Большая часть улетает в никуда, ведьмы пытаются повторить её трюк, но выходит у них не очень. И только пара болтов попадают по назначению, правда никого не убивая.       — Ты знаешь, кого защищаешь сестра? — пафосно глаголет главная среди нападавших ведьма, признав в рыжей девчонке такую же как они. Пытаясь переманить ту на свою сторону она ведает ей, как она думает шокирующие правду, — В её чреве растёт наша погибель! Отойди в сторону, а лучше помоги нам!       — Мы не сестры! — возражает Эвелин ненавидя это тупое слово в исполнении ведьм. И размышляя, чем убойным можно накрыть такое количество, продолжает, — И я не позволю убить их просто из-за твоего желания.       — Это не просто моё желание, — возмущается старая ведьма, недовольная от чужого тона и неповиновения какой-то соплячки, — это пророчество и ты не смеешь ослушаться! Я старейшина!       — Мне плевать кто ты, я не принадлежу новоорлеанскому ковену, — ещё более дерзко отвечает рыжая девчонка и Агнес понимает почему та ей незнакома.       — Тогда вы умрете вместе, — зло констатирует последняя старейшина Французского квартала, уверенная в своей неприкосновенности и вседозволенности, давая отмашку своим сопровождающим.       Иви же решает избавиться от главной проблемы оставив на потом более мелкие. Шея ведьмы назвавшейся старейшиной сворачивается так же просто, как и у вампиров, та не озаботилась какой-либо защитой от магии.       — Агнес! Нет! — почти хором кричат оставшиеся в живых ведьмы и ведьмаки. И большая часть из них деморализована такой внезапной и быстрой кончиной сильнейшей из оставшихся после неудачной Жатвы ведьм. Но были и те кто решил выполнить последний приказ теперь уже бывшей старейшины. Различные заклинания летят в отвернувшуюся от них «сестру», они хоть и не блестят разнообразием, но сливаясь преобразовываются во что-то поистине монструозное.       Эвелин не рискует принимать подобное на защиту амулетов боясь их перегорания от подобного, когда кругом ещё куча агрессивных противников. Вытянув руку вперёд она собирается, как и болты до этого отправить враждебную магию обратно, желательно до того как до них добегут те кто решил не рассчитывать на заклинания. Но происходит странное, хотя с ней очень даже закономерное, вытянутая ладонь окрашивается красным словно её обдали кипятком большая часть несущегося к ней впитывается. Чужая разнородная магия словно жар проносится по её венам и оседает в животе, будто в бездне, без следа. Остатки буквально разорванной магии достаточно быстро начинают просто разваливаться. Отвлекшись на это Иви невольно подпускает нападавших слишком близко, она успевает на рефлексе отправить в полёт только пару добежавших до них из пятёрки. Ещё одного мужчину Хейли ловко перекидывает через себя вырубая, а оставшихся начинают терзать непонятно откуда взявшиеся волки.       Целая стая оборотней в волчьем обличии окружают их защищая, ведьмы после смерти троих включая старейшину, и ещё пятёрки раненых осознают что они в меньшинстве и отступают. Когда беда миновала, девушки немного расслабляются. Хоть Эвелин и не сильно доверяет вновь прибывшим, но стремительный уход ведьм снял часть охватившего её напряжения.       — Эй, я тебя видела! — почти обвинительно восклицает Маршалл тыча пальцем в серого волка почти ничем не отличающегося от других. — Ты был тогда у плантации и следил за мной!       Серый волк выходит вперёд словно его позвали и начинает крутиться демонстрируя себя.       — Вот только почему они в таком облике? — доходит до волчицы очевидное, ведь сейчас не полнолуние и вообще день. И она вопросительно смотрит на ведьму у которой уже привыкла искать поддержку и ответы.       — Они прокляты, — хмуро оповещает Иви наконец поняв что неправильно в волках их окружавших, которые прогнав ведьм тоже расслабились и разбрелись по поляне.       — Да, они могут становиться людьми только в полнолуние. — на поляне появляется новое лицо, блондинка с заплетенными в простую косу волосами и в смахивающем на деревенское платье. Она оглядела девушек что остались только в сопровождении одного волка, того что опознала Хейли, — Марсель привёл ведьму, после того как перебил большую часть стаи и она поменяла их природу, теперь в основном они волки.       — А ты кто? — с непосредственным любопытством интересуется Маршалл, впервые после приезда в Новый Орлеан чувствуя себя так уютно, да и вообще с тех пор как стала оборотнем.       — Я Ева, — представляется блондинка подходя ближе кивнув на серого волка, что крутился возле девушек, — а это Джексон.       — Привет, Джексон, — здоровается с волком Хейли присаживаясь рядом на корточки, и Ева замечает на её плече знакомое родимое пятно, — это Эвелин, а я Хейли и ищу здесь свою родню.       — Ты Андреа, — возражает ей блондинка с серьёзным тоном, привлекая к себе внимание.       — Ты что-то знаешь? — растеряв свой весёлый настрой поднимается волчица на ноги и подходит ближе к Еве.       — У меня было такое же родимое пятно, — поясняет девушка показывая лопатку, покрытую шрамом от ожога и с сомнением смотря на рыжую Эвелин что стоит молча, хотя волки не нападают на неё, — но чтобы выжить, мне пришлось от него избавиться.       Ева рассказывает то немногое о семье, что знает, ведь когда их почти истребили она сама была ребёнком. Блондинка обещает дать Хейли книгу их семьи из которой она и узнала большую часть информации.       — Нам пора уходить и вам не стоит задерживаться, — предостерегает их напоследок девушка видя как волки по одному начинают скрываться в лесу.       — Почему? — интересуется Иви, что молчала всё это время давая волчице получить то зачем они сюда пришли, информацию о семье.       — Мы стараемся не задерживаться подолгу на одном месте, — поясняет Ева, — Марсель периодически любит устраивать охоту на волков для своих, тех кто провинился.       — Но мы должны ещё встретиться, — с надеждой просит волчица неготовая вот так отпустить обретённую родственницу.       — И мы встретимся, я же должна передать тебе книгу, — мило улыбается на это Ева в ответ.       — Ох, — невольно стонет Эвелин ощутив как внезапная боль проходиться ударом в грудь. Боль, что вдруг поразила её тут же глушится с той стороны откуда пришла. Иви слишком долго была связана с Никлаусом чтобы не понять откуда что пришло и что тот пытается заглушить для неё болезненные ощущения.       — Что такое? Тебе плохо? — подлетает к согнувшейся ведьме Хейли тут же отвлекшись от разговора с блондинкой.       — Нет, уже всё хорошо, — начав дышать глубже выпрямляется девушка отвечая на чужое беспокойство. И это правда, даже отголосков того что сейчас определённо происходило с её мужем она больше не ощущала.       — Ты уверенна? — уточняет Маршалл всё ещё вглядываясь в чужое лицо.       — Ей надо в больницу, — обеспокоенно говорит Ева не меньше волчицы беспокоясь за явно беременную девушку. Слишком тонкая фигура у той была, чтобы принять её животик за что-либо другое, — драка — стресс, ей нужно к врачу.       — Нет, мне нужно позвонить, — не поддерживает чужую инициативу Эвелин нашаривая телефон и находясь в сомнениях стоит ли звонить сейчас Нику, когда он возможно с кем-то дерётся или с ним происходит что-то другое. Вот только решать эту делему не нужно, ведь оказывается что в этом районе связи нет.       — Так поехали, позвонишь по дороге. — решает за девушку Хейли видя как она посмотрев на дисплей стремительно бледнеет. Обернувшись к Еве волчица не знает как назначить новую встречу и не потерять только обретённую связь, — Я…       — Езжайте, Джексон найдёт тебя, когда придёт время новой встречи, — успокаивающе говорит Ева подталкивая девушек. Маршалл неуверенно кинув взгляд на стоявшего в одиночестве на кромке леса серого волка решается.       — Хорошо, — кивнув напоследок она уводит ведьму к машине.       Иви увидев отсутствие связи на телефоне в миг ощущает накатившую слабость. И эта слабость её собственная, что пугает ведьму не на шутку, а потому она не сопротивляется ведущей её девушке. Покорно садиться в машину и почти тут же отключается.