How long

      — С ведьмами я завтра разберусь. Нечего им шляться рядом с домом, — ее злость неплохо подпитанная провальным для Эвелин вечером, чуть вырывается наружу. Сейчас бы ей отработать удары или тренировку с Джошем, но его нет, да и нельзя ей. С горя она открывает холодильник, который надо бы пополнить, и достает остатки шоколадного десерта и несчастно вздохнув берет одну из лежащих на столе вилок и начинает есть.       — Ты чего? Что не так, Иви? — озабоченно спрашивает Бекка, не понимая чужого скорбного вида, — Только не говори, что ты расстроилась из-за поведения моего брата. Ты же знаешь какой он…       — Пф, — но девушка фыркает на предположение, что ее состояние связано с Ником. Хоть это отчасти и так, ведь злится она не в последнюю очередь и на него тоже.       — Это последний десерт, больше нет, — поясняет, не радостную моську ведьмы, Хейли. Проводя с ней последние дни почти двадцать четыре на семь, она не могла, не заметить ее одержимость сладким. Иви честно пыталась бороться с собой, особенно после рекомендаций предыдущего врача, да и любя сладкое она никогда не хотела его так страстно как последние полтора месяца.       — Серьезно? — переспрашивает у подруги Ребекка не веря в такой ответ, — все из-за того, что кончилось сладкое?       — Да, — признает та свой грех и добавляет, доедая последний кусок, — надо съездить в магазин. Не знаешь круглосуточный поблизости?       В ответ ей велели сидеть дома, заверив, что сами съездят. Сладкого беременной ведьме конечно хотелось, но не настолько чтобы все бросить и вот прям сейчас за ним ехать, да и осталось мороженное как неприкосновенный запас, но и останавливать порыв блондинки она не стала. Хейли убедившись, что на нее не повесили никакое новое колдовство, почти радостная отправилась спать и Эвелин тоже задерживаться не стала.

***

      В спальне было ожидаемо темно и пусто, первым делом девушка открыла окно, чтобы впустить в помещение вечернюю прохладу или присущую этой местности влажность, как повезет. Смыв макияж и распустив прическу, к снятым заколкам она положила и браслет с плеча. Платье же снимать ей не хотелось, оно было лёгкое и свободное. Даже можно было и забыть что оно на ней, не чувствуй она ткань кожей. Да и оно просто слишком нравилось Иви, чтобы пробыв в нём какой-то час, может чуть больше, уже снимать. Так она и сидела перед зеркалом приводя свои волосы в порядок в вечернем платье, что уже вряд ли наденет, как бы ей не было жаль.       Появление Каспера было ожидаемо, особенно после того как Эвелин начала ощущать вновь скапливающуюся в доме потустороннюю энергию. Но сейчас видеть в отражении девчонку в белом, у нее желание было ещё меньше чем в первый раз.       — Что привело тебя вновь? — когда ведьме надоело игнорировать настойчивое приведение, задает она вопрос, — Честно надеялась, что примешь мой отказ и пойдешь простить о помощи кого-нибудь другого.       А в ответ тишина и пристальный взгляд.       — Нечего сказать или голос тебе так и не вернули? — интересуется Иви, но ответа и на этот вопрос не ждет, раздумывая опять развеять настырную девчонку или заточить куда-нибудь, чтобы не маячила перед глазами.       Но на этот вопрос молчать не стали, но и ответили своеобразно, пользуясь чужой беспечностью — схватили, по ощущениям вполне материальными руками, за голову. Каскад несвязанных видений, череда знакомых и незнакомых лиц, а как апофеоз кладбище и Каспер с перерезанным горлом, что шепчет вполне разборчиво «Помоги». Выложившись на полную девчонка, явно истощённая таким фокусом развеивается сама, без чужой помощи.       Чуть притухшая было злость, от съеденной сладости, в Эвелин загорается вновь, да еще и головная боль не заставила себя ждать. Отдышавшись от воздействия, которого не должно было быть, не с ее защитой против мёртвых, она немного приходит в себя.        — Вот мелкая стерва, — возмущается ведьма в слух, осознавая что девчонка нашла лазейку и что ей проще снести все нафиг и провести новые ритуалы, чем найти тот крючок, что к ней умудрились прицепить. Но придется заниматься именно поисками, ибо сейчас заниматься магическими экспериментами над собой она не решиться. И в беспокойстве поглаживает то место где растет ее малыш.       — Почему ты всё ещё не спишь, любовь моя? — прерывает чужие размышления Никлаус входя в спальню и на ходу снимая галстук. В ожидании ответа он замечает новый яркий предмет на тумбочке возле кровати.       — Жду Ребекку, — отвечает ему девушка полуправду с мыслями, что дико хочет молочный коктейль и догадается ли блондинка его купить или стоит ей об этом написать.       — Моя сестра взрослая девочка, её не нужно ждать. — отстранено подмечает на эти слова Ник беря в руки детский альбом и открыв его с интересом разглядывает пока еще единственную фотографию в нём, — Почему ты не сказала что пойдешь к врачу? Тебя что-то беспокоит?       Мужчина рассматривает вполне четкое изображение, что не ожидал увидеть. Он вообще думал что доказательство его отцовства будет выражаться только во все больше округляющемся животе его жены.       Встав Эвелин подходит к мужу и тоже смотрит на снимок, что вызвал у него такое умиление на лице.       — Это плановый осмотр. Раз уж ты решил надолго здесь обосноваться, я решила что будет разумным сменить врача. — успокаивает Ника девушка, что с ней все в порядке, — А ты был слишком занят прививая своему протеже паранойю.       — Ради этого Марсель бы подождал, — немного грустно отзывается он, робко ведя пальцем и очерчивая силуэт их ребенка. Смотря на это Иви ощущает как злость уходит сменяясь щемящей нежностью к такому поведению любимого. Прижавшись щекой к его плечу она тоже смотрит на нечеткую чёрно-белую картинку, что так его заворожила. И она уже не так и сильно хочет молочный коктейль.       — Ты прав пора спать, — со вздохом отстраняясь от него, проговаривает ведьма.       И она не может, не взглянуть на себя в платье в последний раз. Делая шаг чуть ближе к зеркалу и в отражении видит не только себя, но и Ника, что с неким сожалением закрыв альбом обращает свой взор на нее. Осмотрев себя девушка с сожалением тянется к единственному что удерживает платье на ней, стилизованная фибула, что не сильно выделялась на фоне всего образа расстегивается на раз и платье под силой гравитации летит на пол. Образовав цветное воздушное облачко вокруг стройных ног, платье оставило Эвелин абсолютно нагой.       В отражении она замечает как загораются глаза Никлауса, что не ожидал такого сюрприза. Почти не глядя он пристраивает альбом на место и делает шаг в ее направлении. Отведя мешающею ему завесу огненных волос, гибрид прижимается губами к молочной шее, при этом пленяя чужой взор своим взглядом в зеркале отражающим их. Иви не в силах ни закрыть глаза, ни просто их отвести, лишь ощущает его ладони на своем теле, ей кажется они везде.       — Твоё счастье, любовь моя, — с глухим ворчанием, что поднимется кажется из самых глубин его души, говорит Клаус. — Что я не ведал об отсутствии чего-либо под этим платьем на маскараде.       — И чтобы ты сделал? — спрашивая это любимая поднимает руку и зарываясь пальцами в его волосы только поощряет лёгкие покусывания ее шеи и плеча.       — Пришлось бы отказаться от своих планов по внесению разлада в ряды вампиров и заняться твоим воспитанием, — поднявшись поцелуями к ее уху шепчет он, не в силах перестать ощущать ее кожу под своими ладонями.       — Меня поздно воспитывать, я уже взрослая, — сообщают ему почти таким же шепотом.       — По твоим выходкам так и не скажешь, — хмыкает он пересиливая себя и отстраняясь от жены, что готова была возмутиться тому что ее оставили. Но видя в отражении как он избавляется от своей одежды, говорит другое:        — Это гормоны, — уверяет она, делая, при этом старательно невинный взгляд. Но мужчина и не думает вестись на чужие оправдания, быстро раздевшись, он подхватывает жену на руки несет ее в кровать. Определенно не для сна и сам не ведая гибрид оправдывает чужие ожидания. С редкой для него мягкостью Николаус покрывает распростертое перед ним тело поцелуями и даже не вспоминает о наказании или воспитании.       Словно боясь причинить ей вред он слишком осторожно ведёт себя, Эвелин иной раз с радостью отдалась его рукам, наслаждаясь и нежась под его ласками, но сейчас она хочет страсти. Страсти, что так и веет от мужа, но он не даёт ей воли, сдерживая себя. Так что Иви приходиться все брать в свои руки и ей не сопротивляясь позволяют взять вверх и вести.

***

      Лёжа на груди мужа и прислушиваясь к стуку его сердца, что находилось у нее под ухом, Эвелин ловит умиротворение и от удовольствия, что они подарили друг другу, и от простого нахождения рядом с любимым. Ник выводит только ему ведомые узоры на ее спине одной рукой, пока другой играет с ее пальцами.       — Сегодня я убил ту что натравила на тебя вампиров, — как-то меланхолично говорит он в ее макушку.       — И кто это был? — скорее из интереса к его делам спрашивает девушка, чем действительно волнуясь о чьём-то убийстве, даже не напоминая, что вампиров натравили на Хейли, а она так, шла за компанию.       — Молодая ведьмочка Кэтти, у неё была запретная связь с Тьерри — правой рукой Марселя, — рассказывает Ник вводную информацию.       — И ты сделал так, что Кэтти — мертва, Тьерри в опале, а Марсель тебе ещё и благодарен за все? — предполагает ведьма ход событий.       — Как хорошо ты меня знаешь. — довольно говорит гибрид целуя ее в макушку и прижимая чуть крепче к своей груди, — Да Марсель благодарен настолько что даже предложил вернуть мне Элайджу, чтобы усмирить недовольство Ребекки на меня.       — Что ты ответил? — приподнимая голову, чтобы заглянуть ему в глаза, спрашивает Иви.       — Я не дал однозначного ответа, брат уже достаточно времени провёл с секретным оружием Марселя. — зарывшись рукой в ее волосы и лаская затылок отвечает он, — Она либо уже на нашей стороне, либо он просто тратит там время. Но вернуть нам Элайджу должна быть инициатива Марселя.       Последние слова Клаус шепчет в зацелованные им губы прежде чем прижаться к ним в еще одной трепетной ласке.

***

      Ближе к десяти утра Французский квартал только просыпался, здесь вели больше вечерне-ночной образ жизни и бар «у Руссо» как и прочие заведения пока был закрыт. Замок на двери не то что может остановить Эвелин от того что она хочет сделать. Дверь в бар с тихим щелчком открылась впуская девушку в здание. Приглушённая музыка звучала в дальних помещениях, оповещать что она скорее всего пришла по адресу.       Знакомая ей ведьма суетилась на кухне, явно делая заготовки для вечерней работы, увлеченная нарезкой каких-то овощей, она не обращала на вошедшую внимания, пока та не подошла на расстояние вытянутой руки.       — О, боже! — почти подпрыгнув и явно испуганно, восклицает Софи при виде рыжей девчонки.       В голове Иви почти тут же возникает бородатая шутка, про то что не надо обращаться к ней так официально, но она не спешит её озвучивать, только улыбаясь. Девушка быстро приходит в себя и с подозрением смотря на пришедшую без приглашения и опасно указывает в ее сторону ножом:       — Ты та что была с первородными! Девчонка Клауса?       Не то спрашивает, не то утверждает взявшая себя в руки Деверо. А Эвелин радуется, что не взяла с собой Ника, он при виде ножа вот так обращённого к ней, точно бы вышел из себя.       — Что-то типа того, — соглашается девушка с таким определением ее статуса.       — Зачем ты здесь? — недоумевает Софи от чужого внезапного появления.       — Поговорить о твоих сёстрах, что шляются там где не надо, — взяв с разделочного стола корнишон и закинув его в рот оповещает рыжая, начиная хрустеть соленой закуской.       Она хоть и плотно позавтракала не так и давно, да и Ребекка расстаралась забив половину холодильника сладким, к которому Иви тоже с утра приложилась, но чувство легкого голода, видно будет сопровождать ее еще следующие месяцев шесть.       — О чем ты? — строит непонимающее лицо ведьма.       — О твоей подружке Сабине, что напугала вчера Хейли. — поясняют ей и не забывают уточнить, — И кстати как она узнала где мы живем? Полагаю эту информацию сообщали только тебе? Как представителю ведьм в договоре. Который кстати можешь выкинуть в помойку.       — Что? Пф, у меня сделка с первородными, не с тобой, — возмущается на ее слова Софи, — не забывай в моих руках жизнь Хейли и ребенка. Ребенка твоего парня. А поняла ты хочешь разозлить меня и спровоцировав избавиться от него с моей помощью!       Делает выводы от появления перед ней девчонки, что путается с гибридом и ее сказанных слов, Деверо. Но Иви побоку хочет она слушать ее или верить в то что ей удобней и потому:       — Как знаешь. Но учти следующей ведьме что припрется в дом где я живу без приглашения, я оторву голову, — вполне мило улыбнувшись на последних словах, не зря тренировалась, без прикрас угрожает Эвелин. Но ей опять же не верят, девушка видит это по чужим глазам, и думается ей она зря приехала сюда налаживать диалог, не с кем.       — Если это все, уходи. Мне надо готовить бар к открытию, — повелительно отсылает пришедшую Софи, не собираясь воспринимать ее угрозы всерьез.        — И последний вопрос: кто такая Давина? — уже в спину пренебрежительно отвернувшейся от нее девушке говорит Иви.       — Откуда ты знаешь про неё? Где ты её видела? — требовательно спрашивает рыжую Софи развернувшись как только услышала знакомое имя.       Эвелин увидев слишком близко возле себя явно острый нож, перехватывает опасный предмет не без помощи волчьей силы и ловкости, отправляет его метким броском в дальнюю стену, вгоняя его в неё почти по рукоятку.       — Не вежливо отвечать вопросом на вопрос, — сообщает Иви все больше бесящей ее ведьме, подмечая, — особенно когда не можешь пользоваться единственным доступным аргументом в виде магии. Так что ты знаешь о Давине?       — Ты не поймешь! Она нам нужна, где ты её видела? — проигнорировав чужие слова и нож в стене, продолжает стоять на своём ведьма.       — Нужна для ритуала? — кидает вопрос на пробу девушка. И то как изменилась при слове «ритуал» лицо Софи сказало больше, чем будь она с ней предельно откровенна. — Все ясно. — вздыхает раздраженно Эвелин складывая в голове призрака подростка, что посещает ее и ведьму-подростка, сидящую на чердаке церкви и ведьм хотящих этого подростка найти, — Проследи чтобы твои сестры не мозолили мне глаза.       Предостерегает девушка Деверо напоследок прежде чем покинуть её бар.       — Стой, куда ты? — кричит в спину удаляющейся девушке ведьма и торопливо идет за ней, — Мы недоговорили!       — С тобой сложно строить диалог Деверо. — не оборачиваясь четко говорит в ответ Иви и на ходу отправляет ей сглаз «подножку», что срабатывает, она это четко слышит по звуку падения. — Ты не хочешь отвечать на вопросы, а значит мы договорили.

***

             Ее отлучку из дома могла заметить разве что Хейли, которая уже откровенно начала тяготиться пребыванием на плантации, но ни покидать ее, ни даже заводить разговор об этом, не хотела. Не то чтобы кто-то склонял её к этому или давал понять что пора освободить жилплощадь. При постоянно занятых Марселем и назревающей войне с ним первородных она составляла для Эвелин хоть какую-то компанию. Удерживать её захоти волчица съехать, никто не стал бы, но и гнать не планировали, тягот от её пребывания в одном доме с ними никто не испытывал.       — Удачно? — без какого-либо интереса спрашивает у Иви по возвращении волчица об итогах её поездки. Секрета из то того куда и зачем едет ведьма перед Маршалл не делала, даже предлагала ей поехать вместе, развеяться. Но имея стойкое предубеждение перед местными ведьмами, девушка отказалась почти не дав до конца озвучить предложение.       — Так себе, но особых надежд на адекватность местных ведьм я и не питала, — комментирует рыжая, результаты своей поездки.       — Хочешь чуррос? — протягивает ей в ответ тарелку со сладкими палочками и шоколадным соусом в пиале волчица.       — Не настолько все плохо, — отказывается от все еще желанной сладости Эвелин не так давно пришли результаты анализов и рекомендации от доктора Делон — ограничить потребление сладкого.

***

      День клонился к вечеру и ведьма сидя на пледе в тени от раскидистой яблони медитировала, в поисках той прорехи в защите, через которую Каспер умудрилась на неё воздействовать. То что последние пару дней привидение не показывалось на глаза, было скорее вызвано тем, что оно выложилось посылая видения. Чем то что оно решило оставить ее в покое.       И то что Эвелин искала, нашлось. Как ни странно это был ее кулон переплетённых змей, что не только давал ей канал на ту сторону, но и обратное воздействие через себя позволял. Сняв деревянное украшение, что спустя десять веков благодаря магии вложенной в него ни капли, не изменилось, девушка положила его перед собой на траву. Оставаться без такого источника энергии ей не хотелось, но и оставлять доступ в обход защиты не дело.       Под взором ведьмы кулон поднялся в воздух и окутавшись зеленовато-голубоватыми отсветами упал обратно на траву. Помимо той силы, что ушла у неё на наложение ограничения на кулон, что не должно давать к нему доступ никому кроме владельца, часть опять ухнула куда-то. Иви ожидая чего-то такого успела уловить уход силы в область своего живота. В неверии положив уже на немного округлый животик руку она понимает, что кроме как к ребенку магия просто никуда уйти не могла, но это невозможно.       Подобрав амулет девушка задумчиво повертела его в руках, она не могла припомнить таких возможностей у нерождённых ведьм, даже потомственных. Могло ли это быть наследием со стороны Майклсонов или её? У кого спрашивать? Эстер могла бы знать что-то, но вызывать на разговор свекровь заключённую в гробу и запечатанную её заклинанием? Нет уж, увольте. Остается только Кол, но тот может знать, а может и не знать. Это если подобное было в их роду, а не в роду Туллов.       Род к которому Эвелин принадлежала с момента возрождения, не мог похвастаться сильными ведьмами. Наблюдая за ним на протяжении почти пары веков, она знала это точно. Но что было до? Спросить это можно было только у одного, уже давно не живого, человека.       Не став отправлять возникшее желание в долгий ящик, она сосредоточилась на желании увидеть своего далёкого теперь предка. Он прожил долгую и счастливую жизнь, перед смертью успев застать даже правнуков. И из жизни уходил без каких-либо сожалений, разве что так и не узнал что стало с его пропавшей сестрой. Так что в той долине скорби, в которую отправляется большая часть сверхъестественного, его не занесло. Нет, он обитал немного на другом плане и девушке не хотелось тревожить его покой, только узнать всё возможное для своего ребёнка она должна была.       Полупрозрачный мужчина завис перед Эвелин в воздухе, он был точно таким же каким она его когда-то увидела впервые. В то время молодой человек, которому не было и двадцати, только нашел её кулон и быстро распознал её присутствие, а потом стал прислушиваться.       — Здравствуй, Виктор, — зовёт девушка всё так же сидящая под деревом, оглядывающегося призрака.       — Эвелин? — он узнал её сразу, но не мог, не уточнить. Ни разу не видя её внешности по одной только энергетике, что словно бушующий океан была когда-то заключена в привлекшем его кулоне, он мог её признать. Увидев её живой, ставшей его потомком судя по кровной связи между ними, Виктор Тулл был рад.       — Да, это я, — признаёт себя той кто когда-то неплохо помог, тогда ещё бедному сироте сколотить состояние, Иви, — и призвала тебя, чтобы узнать о своих предках.       — Ты ведь осталась с моей семьёй даже после моей смерти, ты знаешь о нас больше чем кто-либо, — не понимает вопроса призванный.       — Предках, что были до тебя, — поясняет свой интерес девушка, не уточняя что после его смерти не лезла в жизнь Туллов, — были ли среди них те кто мог, даже не знаю как это описать. Забирать магию? Насильно…       — Ты имеешь в виду сифонов? — мрачнеет мужчина вспоминая свою сестру, что выгнали из семьи именно из-за этого.       — Кто такие сифоны? — ведьма впервые слышит этот термин, а она старалась не упускать всё веяния магии, но такого припомнить не может.       — Видимо клан близнецов по-прежнему хорошо хранит свои тайны. — комментирует чужое незнание Виктор не сильно удивляясь ему. Видя внимательный взгляд рыжей девушки что ожидает от него продолжения, он решает рассказать то немногое что знает. Хуже от этого точно не будет, — Наша семья когда-то принадлежала этому клану. Мы даже роднились с семьёй главы, только вот из-за специфики клана в ней передаётся так называемое «проклятье». В ней рождаются неправильные ведьмы — сифоны. И нашу семью это не обошлось стороной, моя сестра родилась сифоном, ведьмой без магии. У неё не было своей магии, но она могла забирать магию у других за это её и выгнали. В тот момент мы были только вдвоем из Туллов, оставаться в клане, что изгнал мою любимую старшую сестру я не смог. Ритуально отрекшись от клана мне было суждено потерять в наказание большую часть магии, но хоть найти Валери мне не удалось, я не жалею об этом. Я смог ответить на твой вопрос, Эвелин?       — Не до конца. — задумавшись об истории поведанной ей, ведьма решает тоже быть откровенной, вряд ли мужчина что принял природу своей сестры отвернется от потомка с возможно такими же особенностями, — Когда я колдую, у меня создаётся впечатление что часть магии уходит моему ещё не рожденному ребёнку. Он может быть сифоном?       Вопрос не на шутку озадачивает призрачного мужчину, ведь обычно способности ведьм пробуждаются гораздо позже, что там даже в детстве это редкость. Обычно обучение и проявление магии начинается в подростковом возрасте, но колдовать ещё не родившись?       — Не знаю что ответить на это дорогая, о таком я даже не слышал. Но по наследственности, да ты вполне можешь родить сифона. Только если он действительно уже забирает магию, то родившись определённо будет иметь её запас и проверить наверняка сифон ли он, пока он не заберёт её на твоих глазах нельзя.       — Спасибо за рассказ, ты мне сильно помог, — задумчиво улыбнувшись предку говорит Иви, — Прощай, Виктор, прости что побеспокоила.       Одарив её напоследок немного грустной улыбкой мужчина растворился в воздухе. Эвелин же продолжила задумчиво вертеть кулон в руках, она не знала как относиться к новостям. О том что её ребёнку не обрадуется сверхъестественный мир, она не сильно беспокоилась. Но то что он становится всё более необычным её не радовало. Иви должна волноваться о его правильном развитии, а не о том что он унаследует «особенность» проклятого клана. Откинув эти мысли подальше, пока дитя не родится, она всё равно не узнаёт всё наверняка, хотя у неё почти уже и нет сомнений.       Раз уж сегодня день разговоров о важном, ведьма решилась на ещё один, давно ею планируемый. Ну, как планируемый, думала она о нём давно, только всё отвлекалась на что-то. То тайны Тайлера, то бессмертный Сайлас, то беременность, то Новый Орлеан, можно и дальше откладывать, да только стоит ли?       Очередной призрак идти на встречу и также быстро представать перед ней не желает, но сдаётся под её напором.       — Зачем я тебе понадобился Эвелин? — в отличие от Виктора, этот мужчина не стал озираться, а сразу обратился к ней.       — Привет, Финн, — добродушно улыбается ведьма старшему брату мужа, — ты так внезапно умер, да ещё и в момент когда только решил дать этой жизни шанс. — увидев вопросительно вздернутые брови Майклсона, она переходит к главному, — Просто хочу узнать не хочешь ли ты вернуться?       Эта мысль посетила её ещё когда первородный только умер, его потеря, хоть они и не были особо близки, всё же сильно ударила тогда не только по его родным, но и по ней. А когда они с Ником ждали, вернётся ли Кол, план окончательно созрел в её голове. Только вот возрождать, не заручившись поддержкой того кого возвращаешь, дохлый номер.       Финн удивлён прозвучавшему вопросу, он не ждал что среди живых его вообще кто-либо ещё помнит. А тут такое предложение, оно стало для него на удивление заманчивым. Решив умереть по желанию матери, он шёл на это только в надежде встретить Фрею, только вот её там куда он попал не было.       — Нет, Иви, — грустно улыбнувшись невестке, что наверное единственная из семьи кто ещё помнит о нём. Он впервые назвал её ласковым сокращением, что когда-то придумал Кол. — Что бы не стать обузой семье тебе придется возродить меня первородным, а я не хочу этого. Отпусти меня.       — Жаль, — не менее грустно улыбается в ответ ведьма. И отпускает Финна обратно на ту сторону, решив что через пару лет можно повторить попытку.       Она и сама не ведала почему ей было это важно, желания вернуть из небытия ни Эстер, ни Майкла у неё не возникало, в отличие от их старшего сына. Но копаться в себе девушка не хотела, не сейчас. Надев кулон обратно на шею и собрав плед, ведьма отправилась в дом, писать письмо с вопросами Миранде. Надеясь если не у неё, то через неё узнать побольше о сифонах и клане близнецов.

***

      Ближе к ночи как по расписанию объявилось привидение, что демонстрируя на своём лице решимость направилась было к Эвелин с вытянутой рукой, видно желая проверить один и тот же трюк дважды. Мешать ведьма ей не стала заодно решив проверить обновлено-заклятый кулон. Ожидаемо девчонка не смогла до неё даже дотронуться, барьер появившийся на амулете от воздействия других энергий сработал на ура. Немного насладившись растерянностью, что мгновенно проявилась на не сильно эмоциональном лице Каспера, девушка решила завести диалог.        — Ты ведь не отстанешь от меня?       Решительный согласный кивок стал ей ответом.       — Ты хочешь, чтобы я узнала про ритуал с твоим участием, что не удался?       И опять положительный ответ.       — Давина в нём участвовала?       Согласие.       — Софи Деверо?       Отрицание.       — Но она как-то с этим связана? — не зря же, ведьма так хотела узнать где Давина. Странная пантомима с которой Иви лень разбираться.        — Неужели мешала? — опять непереводимая пантомима.       — Марсель? — на пробу предполагает Эвелин, не просто же так Давина отслеживает для него магию в квартале, да и чем-нибудь другими тоже наверняка помогает. И судя по, в раз, ожесточившемуся лицу привидения и очередной пантомиме, ведьма понимает что без него этот сорванный обряд не обошёлся.       — Значит Марсель помешал?       Согласие.       — Так понимаю подробности ритуала надо узнавать у этих троих? — скорее мысль в слух, чем вопрос.       С Давиной ей надо поговорить и так, да и оценить уровень и потенциал юной ведьмы было бы неплохо. Марсель хоть и загорелся желанием вернуть домой Элайджу, что-то не сильно торопился, что тоже неплохо бы исправить. Его приглашать в дом для беседы Эвелин не хотелось аж до головной боли, но мотив, что сподвиг его прервать ведьмовской ритуал узнать стоило, да и его версию событий тоже. Судя по тому что Давина скрывается от ведьм под крылышками Марселя не все так просто было с этим ритуалом, раз девочка не доверяет своим, а связалась с «мерзостью природы». Так что её точка зрения на происходящее может в корне отличаться от действительности. Ведьм здесь, кроме Софи Деверо, Иви не знала, да и узнавать не особо хотела, но и их придется послушать, чтобы понять, что от нее хочет одна конкретная мёртвая ведьма.       — Завтра соберу тех, с кем ты хочешь чтобы я поговорила, а пока скройся с глаз моих, — велит девушка в раз преобразившейся от ее слов Касперу. Улыбка до ушей и огонь довольства в глазах, без слов говорит что она довольна тем чего наконец добилась. И слушается, почти тут же исчезая рассеивания свою энергетику по всему дому, от которой у Эвелин появляется лёгкий зуд как напоминание о данном ею обещании. Впрочем, его можно спокойно игнорировать.

***

      Утро в который раз начиналось не с пробежки и увы с сексом тоже не сложилось, проснулась она одна. На ее изумление вместо плотного завтрака пришлось ограничиться отваром и горстью витаминов, что увы, она с завидной регулярностью забывала принимать. Тошнота, что с того отвратного первого дня в Новом Орлеане ее больше не посещала, решила о себе напомнить, однозначно поясняя для Иви что её наличие признак слишком нервного состояния. Благо только подташниванием дело и ограничилось.       — Что с тобой? — заинтересовалась чужим игнорированием еды Хейли.       — Не хочу, — отмахивается от волчицы ведьма и решает её как одного из обитателей дома предупредить, — у нас сегодня будут гости. Не особо приятные.       — Мне сидеть наверху? — уточняет зачем ей сообщают это.       — Как хочешь, — пожимает в ответ плечами Эвелин, — можешь присоединиться, можешь не присоединяться.       Отставив чашку с остатками отвара, что слегка пригасил тошноту, девушка покидает дом. Объезжать всех участников сбора, что она хочет устроить даже и не думает, посетить ей надо только одну, самую проблемную. Заодно заберет Элайджу.

***

      Церковь святой Анны вписывается в окружающий её Французский квартал, хоть и со своей изюминкой, как и прочие здесь здания, она не теряет ощущения места веры. Тем удивительнее для Иви отсутствие не только прихожан, но даже священнослужителей, но это ей сейчас на руку. Никто не мешает подняться на чердак и без особых предупреждений зайти в обиталище юной ведьмы.       — Кто ты? — испуганно при появлении незнакомки вскакивает с кровати молодая девчонка. Как и описывала её Бекка не больше шестнадцати — ровесница доставучего Каспера.       — Я — Эвелин. А ты — Давина, тайное оружие Марселя с помощью которого он контролирует ведьм? — не испытывая никакого стеснения, сразу уточняет девушка не ошиблась ли.       — Ты не должна быть здесь — уходи, — повелевает ведьмочка выставляя руку в сторону рыжей. Но на её удивление ничего не происходит.       Иви видит что Давина бесспорно сильна, даже ее свекровь — одна из сильнейших ведьм за всю историю была не настолько сильна, и это с подпиткой от одного из древнейших родов. Только силой девочка пользоваться не умеет, что не мешает ей давить голой мощью.       — Ты конечно можешь продолжать, — смотря на её бесполезные потуги, что, впрочем, неплохо нагревают ее защитные амулеты, говорит Эвелин. После того как их аналоги без особого труда выжег Сайлас, она учла урок и теперь простой голой мощью их не пережечь. А ни знаний, ни умений в этом вопросе юное создание демонстрировать не спешит, — но такими темпами не ровен час истощение заработаешь.       — Кто ты такая? — недоуменно в очередной раз спрашивает одно и тоже Давина, тем не менее опуская руку и переставая давить на девушку, — И зачем пришла? Раньше всегда срабатывало.       — Я — ведьма и пришла за Элайджей, — сообщает ей Иви уже найдя не так далеко от входа знакомый гроб. И сделав пару шагов к которому, она, собираясь, открыть крышку, но тут происходит сразу несколько событий.       — Нет, не делай этого, — бросается к ней девчонка, пытаясь остановить и гроб открывает вполне бодрый Элайджей. Клинка в его груди нет и вроде бы прореха от него тоже заделана, ибо сомнительно, что у Давины нашлась рубашка его размера.       — Хватит прохлаждаться Элайджа, — с явным сарказмом говорит ему невестка на что он невольно закатывает глаза и заканчивает, — пора домой, погостил и довольно.       — Нет, не забирай его, — почти со слезами на глазах просит юная ведьмочка чьё выражения лица становиться до ужаса несчастным.       — Давина, спокойнее, меня никто не забирает, — стремительно поднявшись из гроба подходит к ней первородный и по-отечески прижимает к себе, позволяя девушке выплакаться себе в плечо, под полным изумления взглядом Эвелин.       — Да я его не заберу, — уверяет расстроенную девушку отошедшая от такого поворота ведьма, добавляя, — я заберу вас обоих.       — Мне нельзя выходить отсюда иначе ведьмы убьют меня, — всхлипывая говорит по сути ещё ребенок, жмущийся в объятья Майклсона и поглядывающая оттуда на рыжую девушку.       — Не убьют, мы не позволим, — успокаивающее говорит ей Элайджа поглаживая по волосам, — ты же не смогла воздействовать на Эвелин магией? — дождавшись согласного кивка от юного создания в своих руках, первородный продолжает, — И никто из ведьм не сможет, а она не позволит причинить тебе вреда. Ведь так?       — Так, — поддакивает заверениям вампира Иви, понимая, что он здесь не просто отдыхал лёжа в гробу, а успешно привязал к себе девочку, — Дом куда я заберу вас, большой и стоит на огромной плантации, там есть бассейн и яблоневый сад. Идем?       Поддержка Элайджи или бассейн сыграл роль, но ведьмочка согласно кивает и собрав немного вещей на первое время едет с ними. Уже на плантации, представив друг другу Давину и Хейли, Эвелин сообщает что к ним присоединяться ещё и Софи Деверо вместе с Марселем. На удивление юная ведьма больше занята разглядыванием интерьера и задаванием вопросов волчице о доме.       — Зачем ты хочешь позвать сюда ведьму и Марселя? — удивляется ее планам старший Майклсон не сводя взгляда с общающихся между собой с интересом девушек. Они обе давно не видели новых людей и каждое новое лицо им в радость.       — Надо поговорить о ней и том почему она прячется на чердаке церкви, — тоже смотря за девушками отвечает Элайдже невестка.       — Ты знаешь о Жатве? — строгим голосом спрашивает ее первородный.       — Жатве? — уточняет странный для Иви и чего уж там в свете ее знаний о магии пугающий термин.       — Так называется ритуал в котором её чуть не убили, — видя чужое явное непонимание, Элайджа немного расслабляется.       — Значит будем говорить о Жатве, — постановляет девушка, и отправляет смс остальным Майклсонам обитающим сейчас в этом городе и просит появиться дома как можно скорее.       С приглашениями для остальных она поступает хитрее, написав на бумаге, что знает где Давина и приглашение с адресом плантации. Сделав два комка и с помощью магии отправила их по адресатам. Расчёт на то что и Софи, и Марселя заинтересует если не магическая доставка корреспонденции в городе где магией пользоваться нельзя, то имя Давины привлечет их, точно оправдается.       — Что случилось? Тебе плохо? — первым и с такими словами появляется Никлаус, напрочь игнорируя и брата и незнакомую девушку в доме, подлетает к жене. Аккуратно приподняв любимое лицо он пристально заглядывает в зеленые глаза, в поисках опровержения.       — Со мной все хорошо, — успокаивает Иви отняв руки Ника от своих щёк, за которые тот взявшись задрал ее голову и изучающе вглядывался в глаза, — но я жду гостей и думаю ты захочешь поприсутствовать при встрече.       — Мне это не понравиться, ведь так? — с подозрением спрашивает ее муж.       — Скорее всего, — поджав губы на его вопрос отвечает Эвелин.       — Это надо сделать, чтобы разобраться с тем что происходит в городе, брат, — подает голос старший Майклсон.       — Тебя отпустил Марсель, или? — с подозрением оборачивается к нему Ник перехватывая руки жены и притягивая ее в объятья. При этом гибрид окидывает взглядом помещение и останавливает его на продолжающих щебетать девушках, что не обратили внимание на его появление.       — Меня «освободила» Эвелин, — ехидно оповещает Элайджа подходя к бару и наполняя себе бокал алкоголем.       — А заодно украла и ведьму Марселя, — с укоризной приговаривает это он вновь обращает свой взор на Иви.       — Иви, что случилось? — хлопнув входной дверью более шумно чем её брат до этого появляется Ребекка. И видя старшего брата с криком бросается к нему в объятья, — Элайджа!       Бурные приветствия Майклсонов наблюдают не только Эвелин с Никлаусом, но и любопытные девушки, чьё внимание своим появлением привлекла Бекка.       Остальные ожидаемые гости с визитом не торопятся, если Софи ещё можно понять, ей до плантации ещё добраться надо, то задержку Марселя этим не объяснить. Все присутствующие в гостиной успели познакомиться из тех кто ещё не был представлен друг-другу или имели неудачное знакомство. А Эвелин не особо торопясь заварила на всех чай и не без помощи магии переправила его на журнальный столик в комнату. Как раздался первый звонок, попытавшегося было встать Ника она придержала за плечо и оставила на месте.       — Это мои гости, позволь мне самой их встретить, — просит его Иви и ей не сильно этим довольные уступают. За дверью оказывается Софи.       — Ты ведьма? — с порога спрашивает с претензией она потрясая скомканным приглашением.       — Да, проходи в гостиную к остальным, — посторонившись Эвелин пропускает недовольную девушку и указывает куда идти. Только успев закрыть за ней дверь как раздался следующий звонок. Не знай она о вампирском ускорении заподозрила бы что он специально.       Открыв дверь Иви вновь видит Марселя Жерара, не самого желанного из гостей, точнее его бы она с радостью не пустила за порог, но нельзя. Один взгляд на него и ее вновь накрывают одни из самых отвратных воспоминаний. Именно после встречи Ника с этим, тогда ещё маленьким мальчиком, она перестала появляться рядом с мужем, даже реагировать на его вспышки эмоций. Благо ее кулон нашел будущий предок и Эвелин удалось отвлечься следя за его семьёй. Те чувства, что этот мужчина тогда вызвал у Никлауса были для Иви слишком понятны, он увидел себя и решил вырастить его как своего сына, этого уже вынести она не смогла и решила просто не видеть.       — Я вспомнил тебя. — с хитрой улыбкой оповещает Марсель, радуясь что разгадал загадку, что не давала покоя ему последнее время, — Ты — Иви, то есть Эвелин. У Клауса было множество твоих портретов, твоё имя было под запретом — знаешь? Только однажды Элайджа проговорился и рассказал кто ты. Ты — жена Клауса. Это так?       — Это так, как и то что ты мальчик что усыновил мой муж, — невпечатленная его рассказом подтверждает девушка, — только радостных объятий не жди, твоё появление со мной не согласовывали. Проходи. Все уже собрались.       В гостиной их ждала довольно занимательная на взгляд Эвелин картина. Хейли не давала подойти к Давине, что-то пытающийся сказать Софи. Элайджа стоял на расстоянии вытянутой руки от девушек внимательно следя за их взаимодействием пока остальные Майклсоны расположились с комфортом следя за назревающим конфликтом.       — Давина? Что ты тут делаешь? — с претензией начинает Марсель видя здесь свою подопечную.       — Я устала сидеть взаперти Марсель, — устало обращается к нему Давина.       — Там ты в безопасности. Я обещал тебя защищать и этот требует осторожности, — увещевает вампир, пытаясь, подойти к, немного пристыженной, ведьме, но между ними встает Элайджа.       — Мне обещали, что здесь со мной ничего не случиться, — оправдывается Давина.       — И это так, — подтверждает Иви и обещания, и слова девушки, а обращаясь уже ко всем пока по-доброму просит, — Присаживайтесь и поговорим почему я собрала вас здесь.       — Вы должны передать её нам, — настаивает Деверо, обращаясь больше к старшему Майклсону, чем к кому-либо другому, — у нас договор.       — Который недействителен, — вставляет свое слово рыжая ведьма, начиная, раздражаться от чужого непослушания еще больше.       — В моих руках жизнь Хейли и прерву её, — угрожает как ни странно Никлаусу Софи, а тот разводит руками почти со словами «мол действуй».       — Это устаревшие данные, Хейли больше не связана с тобой, а теперь не испытывай мое терпение и сядь, — приказывает ведьме Эвелин, но силу пока не применяет. Деверо же продолжает недоверчиво смотреть на повысившую тон девушку, но выполнять ее слова не спешит.       — Тебе лучше бы её послушать, — не терпящим возражение голосом говорит Ник улавливая раздражение жены. Его Софи слушается и нехотя садится в кресло. Все остальные без особых пререканий рассаживаются.       — Так что случилось, Иви? — интересуется Ребекка несмотря на то как гости выбирают удобную для себя рассадку.       — Случилось, то что ко мне пристал один доставучий призрак, — гости от слов Иви не сильно впечатляются, да и остальные тоже, все кроме Никлауса, тот хоть и не показывает недоволен такими новостями.       — А мы тут причем? — чувствуя подвох спрашивает Марсель севший так, чтобы быть между Софи и Давиной. Ему не пришлось по душе все происходящее, одно присутствие Клауса в его городе настораживало, а собрание такой компании тем более.       — При том, что она очень хочет, чтобы я узнала у вас о Жатве, я полагаю. — говоря Эвелин смотрит на расположившийся напротив нее гостей отслеживая их реакцию на свои слова. Давина усилием воли старается не сжаться при упоминании ритуала, Марсель становиться серьезней, как и Деверо.       — Ведь это ты от меня хотела? — спрашивает она на первый взгляд пустоту, но Каспер здесь, правда проявляться отчаянно не хочет, только рыжая ведьма сильнее.       — Моника?! — почти хором восклицают приглашенные ведьмы по обе стороны от Марселя.       — Так вот как тебя зовут, — под недовольным взглядом приведения протягивает на это удерживающая его девушка, — но вернемся к Жатве.       — Что ещё за Жатва? — Бекке название не понравилось, веяло от него чем-то мерзким что ли, а может подруга просто это так произносила.       — Это ритуал который наш клан устраивает каждые три века, чтобы возобновить связь с нашими предками. Мы задабриваем предков, они передают нам свою силу, — нехотя, но все же поясняет Деверо.       — Принося в жертву девочек? — Эвелин с недоверием переводит взгляд с замолчавшей Софи на Давину. Слишком красочно выглядит в своем посмертии Моник, да и напуганная Давина, чтобы продолжать гадать что к чему. Да и видения посланные ей расшифровать нетрудно.       — Они сказали что наше участие обеспечит наши семьи силой, здоровьем, что нас вечно будут считать спасительницами клана. — с горечью говорит Давина отвечая на вопрос, поясняя почему безропотно пошла на это, судя по Монике смертельное участие, — Они солгали, просто хотели больше силы.       Договорив юная ведьма с обвинением смотрит на упрямо вздернувшую подбородок Деверо.       — Вы не знали что вас принесут в жертву? — удивляется глупости местных ведьм Иви.       — Нет, нас уверили, что все обойдется только порезом на руке для жертвы крови, а нас просто усыпят. — со слезами на глазах вспоминая те события говорит юная ведьма, и будто опомнившись поворачивается к Деверо, — Софи ты же была против этого, пыталась нас спасти, почему сейчас ты хочешь завершить Жатву?       — Это единственный способ вернуть Моник, в конце вы должны возродится Давина, — с жаром пытается убедить ту Софи.       — Нет, — не соглашается с ней девчонка отрицательно мотая головой, — Скоро все ведьмы в квартале начнут терять свою силу и в конце концов ведьмы перестанут существовать.       Этими наивными словами Давина как ничем другим демонстрирует какой она ещё ребенок. Немного подталкивая разговор в нужном русле, удалось узнать о четырёх девочках, что должны были олицетворять четыре стихии и чьи жертвы должны были многократно увеличить силу местных ведьм. Вот только не без помощи Софи Деверо об этом узнал Марсель и прервал его «спасая» Давину — последнюю из жертв. Элайджа слушал все это вполуха, видно Давина успела рассказать ему все это раньше, для Хейли это была скорее интересная истории с элементами ужасов, не более того. Остальные же не имеющие к этому ритуалу отношения выглядели заинтересованно, но не сильно впечатлено. Только Эвелин имеющая представление о таких ритуалах понимала возможные масштабы катастрофы, что может ждать их вскоре.       — Ладно, Давина — наивное дитя, вся ошибка которой, не узнать подробности ритуала. В котором она собралась участвовать, — немного зло начинает распекать гостей Иви, когда рассказ с трёх сторон был окончен, — но это можно списать на возраст и веру в семью. Но вы взрослые вроде бы люди, — поворачивается к ведьме и вампиру девушка, те или делают вид, или действительно не понимают чужого возмущения, — Софи тебе не говорили, чем может кончиться вмешательство в обряды таких масштабов?       — Я хотела вообще не допустить Жатвы, — возмущается на вопрос Деверо, что видно только после совершенной глупости начала осознавать что натворила. Марсель же только нахмурился не сильно довольный, что его отчитали, но не воспринимая чужие слова в серьез.       — Я просто спас девочку от смерти, — кладя сидящей рядом Давине руку поверх её сцепленных ладоней, он считает что ничего плохого не сделал.       — Тебе сколько? Лет двести? — деланно уточняет его возраст Эвелин, — И все из них ты жил бок о бок с ведьмами? И не научился банальной технике безопасности?       — Что не так с этим прерванным ритуалом? — отвлекает любимую от распекания его бывшего протеже Ник, чувствуя все более нарастающее недовольство супруги. Его тоже не волнует последствия сорванного колдовства, больше одолевает беспокойство о волнующейся жене.       — Все с ним не так! — взмахом руки рыжая ведьма развеивает молчаливо стоящую за ее креслом Моник под недовольные возгласы двух других ведьм. И резко встав с кресла силой мысли отодвигает его прочь со своего пути и идет на кухню за универсальным для нее сейчас успокоительным — карамельно-шоколадным мороженным.        Заморачиваться с шариками и порциями она не стала, взяла сразу все литровое ведёрко и ложку. Вернувшийся в гостиную к молчаливо ожидающему ее обратно собранию.       — Любовь моя, доктор рекомендовал сокращать потребление сахара, — Ник с укоризной смотрит на мороженое в руках Эвелин. После известий о ее походе к врачу он и сам к тому наведался никому не говоря, и под внушением заставил рассказать все о состоянии его жены.       — Алкоголь он одобрит ещё меньше, а мне надо успокоиться. — фыркает на его замечание она отправляя в рот первую ложку, ехидно добавляя, — Не каждый день узнаешь, что в городе, в котором ты живешь скоро будит мини апокалипсис магического разлива.       — Что? О чем ты? — опережает всех с вопросом Ребекка.       — Они в глупости своей не остановили ритуал, а превратили его в бомбу которая может рвануть в любой момент, — под пояснения Иви, что немного успокоилась ощутив на языке сладкий вкус мороженного, все переводят взгляды на троих сидящих рядом «виновников торжества» и она не дожидаясь дальнейших расспросов поясняет, — Судя по всему сила ритуала завязана на Давине. Ведь ты стала в разы сильнее ведь так? И чувствуешь магию всех кто связан с предками?       Направив на девушку пустую ложку задает уточняющие вопросы ведьма, а уловив неуверенный кивок, она продолжает свою речь:       — Мне жаль девочка. — Эвелин немного странно так обращаться к человеку всего на пару-тройку лет моложе ее физически, — Но ты умрешь так или иначе, — со всей строгостью и серьёзностью говорит она об этом смотря только на Давину. Видя испуганный взгляд в ответ Иви продолжает поедать мороженое ища в нем свое спокойствие, под осуждающий взгляд мужа.       — Не надо пугать её, — с угрозой предостерегает Марсель, и уже обращаясь к юной ведьмочке, — я не позволю ведьмам причинить тебе вред.       — Ты ничего не сможешь сделать Марсель Жерар, магия вне твоей власти. — жестко отвечает ему рыжая ведьма и забрав его голос продолжает говорить с жертвой Жатвы, — Сила что заключена в тебе убьет тебя или ведьмы доберутся и закончат Жатву, неважно. Ты умрешь без вариантов и окажешься на той стороне, — объясняет положение дел в которые влипла по сути ещё ребенок и та внимательно внемлет, ей жаль этого ребенка, — Там темно, холодно и страшно. И ждать тебя будут крайне злые на тебя ведьмы, — Иви прекрасно знает что будет с Давиной и потому говорит ей правду не обращая внимание на появившиеся у девочки слезы, — помни, чтобы они не говорили и не делали, без твоей воли и желания они ничего не смогут тебе сделать. Чем сильнее и искренне ты будешь верить в это тем реальнее это будет на той стороне.       — Ты хочешь завершить Жатву? — что-то для себя решив после произнесенных слов, спрашивает Давина.       — Мне плевать на Жатву, — немного устало отвечает на этот вопрос Эвелин, откладывая наполовину опустошенное ведерко, — чего я сейчас хочу так это перекапать кладбище Лафайет с солью и заговором на отсечение, — откровенно говоря о своём желании она не обращает внимание на вскинувшуюся от ее слов Деверо, удерживая свой взгляд только на девочке, что просто не хотела умирать, — только мне пока противопоказаны такие нагрузки.       Иви не столько шутит, но ее слова вызывают несмелую улыбку у той к кому она обращается. Ей хочется поддержать ведьмочку, но кроме слов ей дать нечего.       — Насколько все серьезно? — интересуется у невестки Элайджа с жалостью поглядывая на юную ведьму. Девочку было жаль.       — Ну вы втроем точно выживете, — обведя рукой первородных не то обозначая факт, ни то успокаивая древних вампиров говорит Эвелин, — у меня тоже проблем не будет. Ну, а ты «спаситель» можешь попрощаться со своим королевством, думаю ближе к годовщине ритуала от него и камня на камне не останется.       Марсель все еще не способный говорить вскидывается от обращённых к нему слов. Никлаус же не готов терпеть непрекращающиеся угрозы в сторону своей жены встает наперерез.       — Не стоит обижаться на горькую правду, «друг», — с угрозой сверля парня взглядом говорит он вставшему с места вампиру.       — Значит месяца через четыре я так или иначе умру? — не обращая внимания на вставших перед ней мужчин, что напоминали бойцовских петухов своим поведением и позами, горько роняет Давина.       — Прошло восемь месяцев с ритуала? — глядя только на обреченно повесившую голову девчонку, уточняет Иви. А дождавшись утвердительного кивка решает не смягчать свой ответ, — Да, если откат не придет раньше.       — Давина, послушай, если завершить Жатву ты вернешься к жизни, вы все вернетесь. — вступает в разговор отмалчивающаяся до этого Софи, говоря с жаром пытается убедить в своих словах подростка, — Я верю в это, у нас получится.       — Ты так же верила в то, что ритуал Жатвы — чушь и пережиток прошлого, — возражает ей Давина Клер подмечая переменчивость мнения и веры Деверо. — А теперь уверовала в его правильность?       — Пойми это единственный способ вернуть Монику к жизни, — цепляясь за зыбкую надежду уговорить девчонку продолжает женщина, — и тебя тоже.       Видя эмоциональную нестабильность попавшей между молотом и наковальней Давины, что уже не сдерживает катящиеся по щекам слезы, Эвелин решает это прекратить.        — Хватит давить на неё, — голос невольно подкреплённый магией звучит как приказ и старшая ведьма раскрыв рот, для того чтобы привести дальнейшие аргументы, тут же его захлопывает.       Глубоко вздохнув, Иви берет под контроль свою магию, что почти рвётся растерзать неугодных. Гормональный дисбаланс — такой отстой.       — Думаю пока на этом можно закончить, — предлагает Элайджа вставая с дивана. Получив утвердительный кивок от почти ушедшей в медитацию невестки, решает выпроводить нежеланных гостей. — Марсель, мисс Деверо, прошу.       Указав рукой на выход, старший Майклсон со всей присущей ему сдержанностью ждет ухода означенных лиц, в случае чего, в любой момент готовый применить силу. Никто из них не хочет уходить, но первой и довольно быстро сдается Деверо, понимая что со снятием заклятия с Хейли потеряла какое-либо влияние на первородных. Кинув последний, полный надежды взгляд на юную ведьму, она уходит.       — Идем Давина, нам пора, — оторвав испепеляющий взгляд от своего создателя проигрывая безмолвную битву, что они вели все это время, проговаривает Марсель.       — Нет, Марсель, я остаюсь, — перебирая свои пальцы и не отводя от них взгляд отказывается девочка, удивляя вампира своими словами. Тот видя ухмылку на лице Клауса, чувствует ярость, но сейчас он в меньшинстве и знает это.       — Мы позаботимся о ней Марсель, здесь с ней ничего не случиться, даю слово, — настойчиво выпроваживая мулата уверяет Элайджа, не сводя с того выжидательного взгляда.       Никлаус же выиграв борьбу взглядов немного успокаивается и потеряв интерес к протеже подходит ближе к задумчивой жене, что продолжает размеренно дышать.       — Идем тебе нужно полежать, — решая за любимую он без предупреждения подхватывает её на руки и уносит в спальню со словами, — о юной ведьме не волнуйся, думаю волчица не откажется за ней присмотреть.