Крысиный король

Когда один я В большинстве ВКонтакте чалятся друзья Давно уже в Вальхалле ждут Гуляя на пиру

© ДДТ — «Дрон»

— Вы слышали про Гудрун Дроссельмайер? — спрашивает незнакомый одноглазый старик в потрепанном сером пальто. Выглядит он странно, в университетах, конечно, встречаются личности и более необычные, но если он знает Гудрун — он из магического сообщества. Марья замирает в недоумении. Откуда он здесь внезапно возник? Еще и пустая глазница без повязки… Марья сегодня получила диплом магистра по специальности археология. Она немного пьяна не от шампанского, которое только пригубила, а от того, что учеба наконец закончилась, и можно временно забыть об археологических слоях холма Гиссарлык, где располагалась Вилуса, ставшая Илионом-Троей в гомеровском эпосе. — Она погибла. Крысиный король убил ее. Он говорит по-английски с каким-то акцентом, не русским. Немецким, может? — Гудрун? — Марья почему-то сразу же верит, и это очень странно, с чего бы ей верить непонятному старику? Обычно она относится к незнакомцам с крайней осторожностью, тем более, из магического сообщества. Но все же Марья проверяет — открывает страницу в соцсети. Так и есть, на странице брата Гудрун, Гунтера, опубликован траурный пост. Марья неосознанно наклоняет голову, и собственные распущенные волосы черной занавесью падают ей на глаза. Это ощущается хорошо и правильно, потому что солнечный день в миг превратился в черный. На всякий случай она заходит на страницу бойфренда Гудрун — с ним она не знакома, но в сердце толкается слабая надежда: вдруг он напишет что-то другое, опровергнет сообщение Гунтера? Брат Гудрун ей никогда не нравился, хоть и без особой объективной причины. Просто что-то в нем не вызывает доверия. Их мать, могущественная волшебница, родила их от разных отцов, которых они даже не знали, и воспитывала сама — в ее ведьминском роду так принято. Марье это кажется некоторым перебором, хотя она и жалеет, что у нее самой в детстве не было примера сильной женщины, только мать с ее страхом перед отцом и срывами на Марье. У Гудрун были медово-светлые волосы, а глаза зеленые, как и у Марьи, она всегда казалась ей похожей на русалку. Ее брат темноволосый и кареглазый, и в его внешности чувствуются монголоидные гены. Но Марья же не обязана испытывать к нему симпатию лишь из-за этого? Парень Гудрун на фотографиях выглядит симпатичным: высокий, накачанный, и улыбка теплая, но сочетание распространенных немецких имени и фамилии все время вызывало нехорошие ассоциации, хотя она никак не может вспомнить, какие. — Сын командира «Одинсвёлфе», одно лицо с отцом, — старик странно усмехается. Марье сейчас тяжело улавливать то, что он говорит. Кажется, он про этого парня. — Они были доблестными воинами, но Рыцари Хель всегда нравились мне больше. — Какие еще Рыцари Хель, — спрашивает она машинально, чтобы не молчать, и вдруг до нее доходит смысл перевода-переделки: Хель у германцев и скандинавов — божество не только смерти и мира мертвых, но и зимы. — Это у которых командир расист? Старик впервые выглядит растерянным, видно, не ожидал подобного комментария. А Марья хорошо запомнила рассказ отца про название, которое не должно было ассоциироваться с монголами. Она внезапно понимает, что хотела бы вернуться в тот день: ведь тогда она думала, что сумела защитить Гудрун, что все будет хорошо. Марья так испугалась, когда увидела огромную мертвую крысу с горящими глазами, с костями, проступающими сквозь шкуру! Понятно, что какая-то нежить, но она даже не слышала ни о чем подобном, разве что в страшных сказках о созданиях Эрлика-хана. — Впрочем, неважно, — Марье наконец удается хоть чуть-чуть собраться с мыслями и выделить главное. — Откуда вы знаете Гудрун? Почему говорите, что ее убил Крысиный король? — Среди Рыцарей Хель была дева, — отвечает старик невпопад. — Валькирия. Найдете ее, найдете Крысиного короля и отомстите за подругу. Зачем вам Вилуса? То давно проигранная война, забудьте о ней. Сражаться нужно с тем противником, которого можешь победить, а не с призраками прошлого! Да, это было страшное поражение, которое надолго исторгло вас из круга перерождений, но сейчас оно никак не может повлиять на вас. Опыт поражения важен, если его осмысление помогает будущим победам, но не стоит позволять ему тянуть себя на дно и лишать сил! — Почему вы говорите о Вилусе как о реальном прошлом? — сейчас Марья искренне удивлена и растеряна. Он же не знает… он не может знать… она никому не рассказывала, и вообще, считала это мороком Крысиного короля! Но когда она на миг прикрывает глаза, смаргивая внезапно подступившие слезы, старик исчезает так же внезапно, как и появился. Старик исчезает, а посты о гибели Гудрун остаются.

***

— Почему ты считаешь, что твой кошмар — морок Крысиного короля, а не воспоминание прошлой жизни? — спрашивает Виктор хмуро. Марья немного удивлена — обычно ее жених не произносит ничего длиннее, чем «да», «нет», «спасибо». Но он из Бурятии, а там до сих пор многие верят в перевоплощения совершенно буквально, даже волшебники. Наверное, ему это кажется простым, логичным и духовноскрепным. — Он напугал и впечатлил тебя настолько сильно, что ты захотела стать археологом и самой заниматься раскопками того древнего города. Разве обычный кошмар или морок мог бы так повлиять на тебя? — он недолго молчит и добавляет: — Я вот помню, что меня убили на Великой отечественной. — Я была подростком, попавшим под серьезное проклятье очень нетипичной нежити, — Марья закусывает губу. До сих пор обидно, что отец ей тогда даже слова поддержки не сказал, только обвинял и отчитывал! — Естественно, в больнице меня мучили кошмары, а с учетом того, что я интересовалась древней историей — тайны, артефакты и все такое — вполне объяснимо, что они оказались тематическими. Сейчас мне кажется, что морок Крысиного короля был совершенно необязателен в этой цепочке. Она хмурится. Если морок наслал Крысиный король, старик сам может быть его иной формой, и знает «сюжет» именно поэтому. Но зачем ему, чтобы Марья искала некую «валькирию» из «Зимних витязей»? Если же это разные сущности, то старика явно интересовали не Марья сама по себе и не Гудрун, а та женщина, просто Марья имеет для него ценность как волшебница, один раз сумевшая отогнать эту нежить. И почему вообще к Гудрун прицепился Крысиный король? Марья до сих пор не знает. Самое печальное, что они с Гудрун общались все меньше и меньше, Марье все время казалось, что та забыла о всех на свете, кроме своего парня, сына командира «Одинсвёлфе». Это очень обидно, ведь у Марьи так и не появилось других близких друзей. И можно бы подумать, что Крысиный король как-то связан с «Одинсвёлфе», но первая встреча с ним была до знакомства Гудрун с этим Зигфридом… «Одинсвёлфе» довольно известны среди современной магической молодежи, у них даже есть поклонники и косплееры, особенно радикально настроенные вервольфы, хотя их символика запрещена. Вот о «Зимних витязях», почему-то, не слышно почти ничего… Узнать про них и про их валькирию все равно интересно. Только вот отец не должен получить информацию, что она интересуется этой темой. Поэтому Марья просит заняться поиском Виктора — так себе конспирация, но лучше так, тем более, если он верит, что вспомнил что-то о прошлой жизни, у него есть обоснование для интереса, не связанное с Марьей. Ознакомившись с результатами, она предполагает, что разумнее всего попробовать связаться с Лианой, внучкой Анастасии Романовны Рудной, которая лучше всех подходит на роль валькирии. Остальные женщины в этом отряде были медичками или связистками. Муж Рудной жив, но что-то подсказывает Марье, что он вряд ли захочет разговаривать с дочерью Владимира Лебедя. По крайней мере, у этой Лианы есть страницы в соцсетях. Командир отряда, который расист, возможно, тоже имеет страницу в инсте, что странно, учитывая возраст. Впрочем, возможно, наоборот, долгое существование прокачивает навык адаптации к меняющимся реалиям? По крайней мере, Марья предполагает, что почти пустая страница в подписчиках у Лианы принадлежит именно ему. Почему-то ей внезапно хочется написать, хотя он вряд ли подходит для конструктивного диалога. В конце концов, он должен знать много такого, что интересует археолога. Но фотография пшеничного поля под голубым небом в качестве аватарки ее останавливает. Похоже, теперь он не любит не только монголов.