Фолиант

      Этот день настал.       Наконец-то «Фолиант» откроет свои двери для покупателей, после мучительно долгих дней планирования, ремонта и бесконечных часов, проведенных за расстановкой книг.       Воздух внутри пах свежей краской, утренним кофе и бесчисленными томами, ожидающими своих читателей.       Гермиона улыбнулась своему отражению в витрине. На ней просторная, кремовая рубашка из мягкого льна, заправленная в широкие темно-коричневые брюки, подчеркивающие ее женственность и практичность. Рукава она небрежно закатала до локтя, открывая тонкие запястья.       Волосы собраны в небрежный высокий хвост, несколько непослушных прядей, обрамляют лицо. Глаза цвета теплого шоколада блестят от волнения и предвкушения. Она не стала использовать косметику, воспользовавшись только легким бальзам для губ, подчеркивающим их нежную полноту.       — Ты готова? — голос Малфоя вывел её из раздумий.       Его мягкий тембр растворялся в утреннем воздухе, нарушая ее умиротворение. Он стоял, облокотившись на один из новых стеллажей, и его взгляд, скользящий по ней, был каким-то непривычно мягким.       — Да.       Гермиона избегала его все выходные, лишь готовя привычный кофе по утрам. Она принципиально не накладывала чары стазиса, желая, чтобы он наслаждался вкусным, ароматным и остывшим напитком. Это не её проблема.       Она старалась не отвлекаться на его присутствие за столом, занимаясь своей утренней рутиной, наслаждалась этой маленькой местью. Грейнджер прекрасно знала, что его раздражает игнорирование. Она чувствовала, как серые глаза прожигают дыру в ее спине, когда она проходила мимо.       Малфой следил за ней, его взгляд останавливался на ее волосах, руках и черт, губах. Гермиона чувствовала, что он хотел что-то сказать, но она не собиралась облегчать ему эту задачу.       — Отлично, — блондин отпер дверь, переворачивая табличку.

⤛ ⤜ ✽ ⤛ ⤜

      Рабочий день тек размеренно и плавно.       Она видела лица нескольких постоянных покупателей. Миссис Фиг, как всегда, интересовалась новинками в области ботаники, щедро рассыпаясь благодарна за помощь в выборе редких изданий о целебных травах. Ее восторженные возгласы и подробные расспросы о свойствах различных растений создали уютный фон для рабочего дня. Мистер Робертс с любопытством рассматривал старинные карты, изредка обращаясь к Гермионе за уточнением деталей. А юная Элли, затаив дыхание, выбирала очередную волшебную сказку.       Гермиона с удовольствием давала рекомендации, делилась впечатлениями о прочитанном, и в этом спокойном ритме, в сопровождении аромата новых книг и свежесваренного кофе, она даже забыла о напряженном утре. Ее руки ловко перебирали страницы, ее голос звучал тепло и уверенно, и в этой атмосфере уюта и книжного волшебства она наконец-то расслабилась и наслаждалась работой.       Даже Малфой, спокойно стоящий за кассой и вежливо обслуживающий посетителей, казался ей частью этой мирной идиллии. Его обычно холодное и надменное выражение лица смягчилось, и он, казалось, тоже наслаждался этой непривычной тишиной и размеренностью.       Драко ни разу не нарушил их молчаливое соглашение. Грейнджер невольно ловила себя на мысли, что скучает по его голосу, по такому острому, привычному напряжению между ними. Тишина, окружающая их, казалась ей ещё более тревожной, чем любой конфликт.       Рабочий день почти подошел к концу.       Гермиона, уставшая, но довольная, заполняла учетную книгу, тщательно выводя цифры и делая последние пометки. Она уже предвкушала тихий вечер дома, с хорошей книгой и чашкой горячего шоколада, когда над дверью прозвенел звонок. Гриффиндорка подняла голову, ожидая увидеть ещё одного покупателя, но в дверном проеме стоял Тео с букетом белых роз.       Нежные бутоны, казалось, светились изнутри, приковывая взгляд, а их тонкий, сладковатый аромат мгновенно наполнил пространство, перебивая запах бумаги и краски.       Гермиона замерла, отложив ручку.       — Для самой лучшей девушки, — проговорил он, мягко, почти нежно, протягивая ей букет.       Ей непозволительно долго никто не дарил цветы. Она уже забыла, как это приятно, как этот простой жест может вызвать улыбку, которая сама собой расцветает на губах.       Она протянула руки, осторожно принимая букет, и мимолетно пробежалась пальцами по нему. Аромат роз был пьянящим, а нежные лепестки такими мягкими, что ей захотелось прижаться к ним щекой.       — Ммм, спасибо, Тео, — поддавшись внезапному импульсу, она неловко, но тепло поцеловала его в щеку. Это был легкий поцелуй, почти невесомый, но оставивший ощущение теплоты и приятной неловкости, которая разливалась по всему телу.       Она опустила взгляд на цветы, стараясь прикрыть смущение и чуть заметно улыбнулась, наслаждаясь этим внезапным вниманием.       — Нотт — прозвучал резкий, как удар хлыста, голос.       Гермиона вздрогнула.       Годрик, она совсем забыла про Малфоя.       Она и не заметила, как он вышел из-за стеллажей, и теперь, скрестив руки на груди, прожигал ее взглядом, в котором не было ни намека на теплоту.       В серых глазах разрасталась снежная буря. Она могла поклясться, что кожей почувствовала, как температура опустилась на несколько градусов.       — Малфой.       — Мы закрыты, — отрезал Драко, делая шаг вперёд. Его слова на ощупь были ледяными, пропитанные холодом и явной неприязнью.        Эта ситуация была настолько абсурдной, что ей едва удавалось не рассмеяться.       — Малфой, я сама закроюсь, ты можешь быть свободен, — попыталась разрядить обстановку она.       Она прошла мимо него, стараясь не смотреть ему в глаза, но Драко не сдвинулся с места, преграждая ей путь.       — Ты слышал ее, Малфой, ты свободен, — насмешливо проговорил Тео.       — Не играй со мной, Нотт, — прорычал Драко, делая шаг в его сторону, так что их лица оказались в опасной близости.       — О, Драко, — Нотт ухмыльнулся. — Ты ревнуешь?       Тишина в магазине стала оглушительной, нарушаемой только тихим шелестом лепестков роз, которые Гермиона все еще крепко держала в руках.       — Было бы к кому, — ухмылка расползлась по его лицу.       Кулаки Тео предательски сжались.       — Перестаньте! — воскликнула Гермиона, ее голос прозвучал громче, чем она ожидала. — Вы ведете себе как дети! — она закипала, сердце колотилось как бешеное, а руки дрожали. — Вон, оба!       — Гермиона… — начал было Тео, но она его перебила.       — Просто уходите! — повторила она. — Я не хочу вас видеть!       — Грейнджер, — сказал Малфой, его голос прозвучал неожиданно мягко, почти виновато.       — Я сказала вон! — рявкнула она, чувствуя, как слезы скользят по глазам от усталости и раздражения.       Малфой резко развернулся и вылетел из магазина, с силой хлопнув дверью.       В воздухе повисла тишина, тяжелая и напряженная. Гермиона, склонив голову, медленно опустила руки с букетом белых роз на стойку, чувствуя, как дрожат ее пальцы.       Ей нужно было успокоиться, привести мысли в порядок и, возможно, понять, что же только что произошло.       Теодор все еще стоял, наблюдая за ней, и на его лице не было ни улыбки, ни насмешки — только молчаливое ожидание.       Мягкие прикосновения к плечам заставили Гермиону вздрогнуть. Она подняла глаза, встречаясь с взглядом Тео. Его рука, теплая и уверенная, оставалась на ее спине, нежно поглаживая.       — Гермиона, прости меня… я не должен был так реагировать, — говорил он тихо, нарушая тишину. В его голосе прозвучало искреннее сожаление, но Гермиона не знала, стоит ли ему верить.       — Тео… — она не знала, что сказать.       — Иди сюда, — он мягко потянул ее на себя.       Тихий шепот его голос заставил Гермиону забыть на минуту о своем раздражении. Она медленно прижалась к нему, ощущая тепло его тела сквозь тонкую ткань рубашки.              Теплая ладонь опустилась ниже, притягивая ее талию.       — Посмотри на меня, — попросил он тихим, но уверенным тоном.       Гермиона подняла взгляд, встречаясь с глазами цвета её любимого шоколада.       — Когда я говорил про ревность, я просто хотел вывести его из себя, — признался Нотт. — Но он выглядел так, как будто я попал в точку. Между вами что-то есть? — вопрос был задан мягко, без давления или упрека. Он нуждался в ответе, но не ожидал его.       — Нет, Тео, между мной и Драко ничего нет.       Черт.       Драко.       Теодор, казалось, ничего не заметил. Либо умело это скрывал. В его глазах не было ни намека на удивление или подозрение. Он просто продолжал нежно прижимать её к себе, боясь, что она исчезнет.       Но Гермиона молчала, парализованная своим промахом. Она чувствовала, как румянец заливает ее шею, и сердце неравномерно стучит. Тео не заслуживает такого отношения.       — Я никогда не спрашивал, — его голос прозвучал глухо. — Какого это? То, что тебя заставили принять его на работу, жить у тебя… Насколько это необходимо? Разве он не может быть под присмотром авроров? — в его вопросе чувствовалась скрытая ревность и обида.       Она чувствовала, как вина накатывает на нее новой волной.       — Это… сложно… — выдохнула она, прижимаясь к его груди.       И она не врала.       Нет.       Было чертовски сложно видеть каждый день человека, которого любишь столько лет, и знать, что он никогда не будет твоим.

⤛ ⤜ ✽ ⤛ ⤜

      Гермиона уставилась на Пэнси в своей гостиной, скрестив руки на груди.       — Тебе не кажется, что ты заявляешься сюда как к себе домой? — Пэнси лишь пожала плечами, осматривая свои отполированные ногти.       — Грейнджер, я просто не даю тебе скучать, будь более благодарной.       Спорить было бесполезно. С Пэнси всегда было так: она приходила, когда хотела, говорила, что хотела, и уходила, оставляя приятное послевкусие. В Паркинсон была какая-то странная, порой пугающая искренность, пробивающаяся сквозь броню сарказма и надменности, которую Гермиона, хоть и с трудом, но ценила.       — Красивый букетик, — она перевела взгляд на журнальный столик, на котором стояли подаренные белые розы, — у тебя появился поклонник?       В голосе Пэнси прозвучала легкая насмешка, но Гермиона уловила в нем нотки любопытства. Она сомневалась, стоит ли рассказать ей правду. С одной стороны, Паркинсон была из тех кому она могла хоть как-то доверять, но с другой… она не общалась с Тео.       — У меня появился парень.       — Так-так, — слизеринка выглядела впервые заинтересованной за сегодня, — кто этот счастливчик?       — Теодор.       Лицо Пэнси потеряло краски, и на мгновение Гермионе показалось, что она сейчас теряет сознание.       — Нотт? — выдавила она. — Теодор Нотт твой парень?       — Да, ты верно услышала.       — Блять, Грейнджер, я же предупреждала тебя!       — Пэнс, мы поговорили с ним. Он все мне рассказал, — попыталась успокоить ее Гермиона, но она и слушать не хотела.       — Рассказал? И ты ему поверила? Салазар, Грейнджер, ты такая наивная! Нотт бросит тебя при первой же опасности. Гребаный трус!       — Я думаю, я знаю, с кем встречаюсь, — попыталась огрызнуться Гермиона, но в душе ее терзали сомнения, слова Пэнси задели ее за живое.       — Ты ни черта не знаешь! — отрезала Пэнси, ее голос дрожал от напряжения.       — Родной отец наложил на него Империус! Издевался, держал в подземельях! И ты мне говоришь, что я ничего не знаю? Вы все просто отвернулись от него, не дав даже возможности объясниться! — прокричала Гермиона, в ее голосе звучали боль и гнев.       Пэнси замерла, уставившись на Гермиону, как будто получила пощёчину.       — Он… что? Это он рассказал тебе об этом? — тихо спросила она.       — Да, — коротко ответила Гермиона, не в силах отвести взгляда от лица Пэнси, лицо которой с каждой секундой становилось все более бледным.       Пэнси осела на пол, прижав колени к груди. Плечи затряслись в беззвучном рыдании, по щекам стекали слезы, размазывая дорогую тушь. Гермиона в растерянности смотрела на неё, не зная, что делать.       Она никогда не видела слизеринку такой. Сейчас всегда сильная, уверенная в себе, язвительная и надменная Пэнси Паркинсон казалась маленькой, испуганной девочкой.       Медленно, осторожно Гермиона опустилась на пол рядом с Пэнси, не решаясь прикоснуться к ней.       — Пэнси… — тихо позвала она, но она не ответила.       Затем Гермиона робко положила руку ей на плечо, чувствуя, как она дрожит под ее ладонью.       — Пэнси, что случилось? Почему ты так реагируешь?       Паркинсон подняла на Гермиону заплаканное лицо. В ее глазах была такая боль, что у Гермионы защемило сердце.       — Если… если это правда… я такая дура! — прошептала она.       — Ты не виновата в том, что с ним случилось, — возразила Гермиона.       — Я знаю, — ответила Пэнси. — Я была его другом… я должна была быть рядом, должна была помочь ему.       — Не вини себя.       — Мне, мне надо идти, — она совсем не грациозно вытерла слезы ладонью, размазывая тушь еще сильнее.       — Ты в порядке? — спросила Гермиона, обеспокоенная ее состоянием.       — Я буду в порядке, — ответила Пэнси.       И, не ожидая ответа, Пэнси быстро скрылась в камине, оставив Гермиону одну, в тишине, нарушаемой лишь тихим тиканьем часов.

⤛ ⤜ ✽ ⤛ ⤜

      Воздух в зале был наполнен тяжелым запахом пота и тяжелым дыханием.       Быстрый джеб левой рукой разгоняет грушу, заставляя ее вращаться.       Серия мощных ударов справа обрушивается на снаряд.       Каждый удар идеально сбалансирован. Напряжение проходит сквозь корпус и выплескивается в кулаки. Мышцы на руках напряжены до предела, жилка на шее натянута, как струна.       На нем только черные спортивные штаны и облегающая футболка, подчеркивающая рельеф мышц спины и рук.       Малфой дышит ровно, контролируя себя, контролируя ситуацию.       Груша со стоном отзывается на удары, раскачиваясь все сильнее и сильнее.       Он пытается выбить из груши все, что его тревожило: напряжение, гнев… и, возможно, образ Гермионы Грейнджер, навязчиво преследующий его мысли. Но чем больше он старается, тем отчетливее видит ее под веками.       Это сводит с ума.       Пот скатывается по лбу, стекая по вискам, но он не останавливается, пока в легких не начинается жечь.       — Тебе бы потрахаться, приятель, — раздался ухмыляющийся голос за спиной.       Блейз.       Как всегда, вовремя.       Драко стоял неподвижно, его грудь тяжело вздымалась, в глазах горел холодный огонь. Он чувствовал, как мышцы приятно ноют, напоминая о проделанной работе.       — Иди на хуй, Блейз, — процедил он сквозь зубы, вытираясь полотенцем, перекинутым через шею.       — Ну, а если серьезно, — он оттолкнулся от стены, на которой до этого вальяжно опирался, и направился к небольшому столику, — ты слишком много времени проводишь здесь. Тебе нужен отдых. Женщина, выпивка, азартные игры… что-нибудь, что поможет тебе расслабиться. Перестань быть таким занудой, Драко. У тебя хоть и комендантский час, но вечерок то свободный найдется.       Блять, отчасти он был прав.       У Драко давно не было девушки. Сначала задание не давало расслабиться, потом битва, а после заключение под стражу. Да, пубертат он успешно просрал.       И сейчас, когда жизнь вроде бы наладилась, он продолжал упорно избегать отношений. Выйдя на свободу, Малфой был слишком занят исправительными работами, восстановлением семейного бизнеса, чтобы думать о женщинах.       — Я прекрасно себя чувствую, — отрезал Малфой, делая глоток воды.       — Да-да, рассказывай. Просто поверь мне, как старому другу: скоро ты начнешь разговаривать с грушей и тогда даже Мунго не поможет.       Малфой не ответил, наслаждаясь свежестью воды, капли которой стекают по шее, в ложбинку под футболкой.       — Кстати, — продолжает Забини, — слышал последние новости? Грейнджер встречается с Ноттом.       — Ты в сплетники заделался, Забини? — огрызнулся Малфой, ставя бутылку на стол с такой силой, что она чуть не перевернулась. — Мне плевать, с кем она встречается.       Но по напряженной челюсти и сузившимся глазам блондина Блейз понял, что попал в точку, но не стал давить, лишь пожав плечами.       — Думаешь, меня возьмут в Ведьмополитен?       Малфой не ответил, продолжая остервенело бить Грушу. Он не хотел думать о Грейнджер, не хотел думать о Нотте, не хотел думать ни о чем, кроме боли в руках и шума в голове.       — Есть еще кое-что, — начал Блейз серьезно. — На голосовании…       — Завались, Блейз, я серьезно.       — Он был под Империусом. Корнелиус ублюдок.       Это заставило Малфоя остановиться.       Он повернулся к Забини, вопросительно вскинув бровь.       — Откуда такая информация?       — Пэнс.       — Ну, конечно, — с саркастической усмешкой произнес Малфой. — И ты поверил в эту хуйню?       — Конечно нет, за кого ты меня держишь? — закатил глаза Забини.       Малфой хмыкнул, отворачиваясь и вновь обращая свой гнев на Грушу.       — Но у нас есть один избранный друг, который работает в Аврорате.       — К чему ты клонишь?       — Он проверил дела Ноттов.       — Не тяни, блять, — Малфой раздраженно выдохнул.       — Это правда. В Пророке это не освещалось, но Корнелиус правда держал его под заклятьем. Во время голосования и все лето после.       — Блять.       Удар.       — Это ничего не меняет.       Удар.       — Это меняет все, — ответил Забини. — Нотт не был предателем.       Удар.       — Сейчас это не имеет значения.       — Нет, — покачал головой Забини. — Это значит, что ты должен решить, что ты собираешься с этим делать. И хватит избивать эту бедную грушу. Пошли выпьем.       Он подошел к Малфою, кладя руку ему на плечо.       Малфой фыркнул, сбрасывая руку мулата и направляясь в душ.       — И помни: больше секса, меньше стресса, — напоследок бросил Забини свою излюбленную фразу, когда понял, что Драко его не слушает.

⤛ ⤜ ✽ ⤛ ⤜

      Драко лежал на кровати, запрокинув голову и уставившись в потолок.       В комнате царил полумрак, лишь свет уличного фонаря, проникающий сквозь неплотно задёрнутые шторы, рассеивал тень. В голове хаотично проносились обрывки воспоминаний, образы, ощущения, запахи.       Аромат яблок преследовал его.       Все было бы терпимо, если бы это был свежий, бодрящий аромат, напоминающий о прохладном летнем саде. Но он был блядски сладкий, карамельный, такой же, как и оттенок её карих глаз.       Этот приятный приторный запах душил, напоминая о том, что он не имеет права на чувства.       Гермиона проникла под кожу, текла по его венам. Драко не мог избавиться от ощущения её мягких губ, прикосновения пальцев.       Она была в нём, внутри него, словно яд, который отравлял его разум, заставляя забыть о гордости, о принципах, о всём, что он считал важным.       Грейнджер была той, кто заставлял его колебаться. Той, из-за кого он сомневался во всем, что раньше знал о любви. Ради нее хотелось быль безрассудным.       Его к ней невыносимо и необъяснимо тянуло и Драко был не в силах сопротивляться.       Именно поэтому он не смог спать с другими девушками. Любая попытка закончилась бы провалом. Драко не мог и не хотел прикасаться к другой женщине, потому что его мысли были заняты ею. Это предательство казалось нечестным по отношению к ней и к самому себе. Он был в ловушке своих чувств, и это сводило его с ума.       Интересно, что будет с ним, когда Грейнджер забудет поставить заглушку во время близости с Ноттом?       Драко представил её в руках бывшего сокурсника. Стоны, поцелуи, ласки адресованные не ему. От этой картины желчь подступила к горлу и его затошнило.       Он ненавидел Нотта, ненавидел Грейнджер, ненавидел себя за то, что позволил этому случиться. За то, что позволил себе влюбиться в нее.       Слишком поздно.

⤛ ⤜ ✽ ⤛ ⤜

      — Мисс Грейнджер?       — Да, чем могу Вам помочь? — она мило улыбнулась вошедшему мужчине, стараясь быть приветливой.       — Я курьер, мне передали подарок для Вас. Распишитесь, пожалуйста вот тут, — он указал пальцем на пергамент, протягивая ей перо.       — От кого посылка? — поинтересовалась она, глядя на небольшой, аккуратно упакованный сверток, пока расписывалась.       Мужчина пожал плечами.       — Мне не сообщили, просто велели доставить лично в руки. Хорошего дня, мисс Грейнджер!       — И Вам… — она не успела договорить, как он уже вылетел из магазина.       Гермиона нахмурилась. Она не ждала никаких посылок, да и поводов для подарков не намечалось.       Может это от Тео?       Упаковка была простой — коричневая бумага, перевязанная тонкой бечёвкой. Адрес был выведен корявым, угловатым почерком, небрежно размазанным по поверхности, написанным в спешке.       Она взяла ножницы и аккуратно разрезала веревку. Развернув бумагу, Гермиона обнаружила небольшую деревянную шкатулку. Она была искусно украшена резьбой, но дерево казалось странно потемневшим.       Любопытство взяло верх. Гермиона нерешительно потянулась к крышке шкатулки.       Как только её пальцы коснулись прохладной древесины, она почувствовала неприятный озноб, пробежавший по всему телу.       Внутри шкатулки на бархатной подкладке тускло мерцал небольшой хрустальный шар, наполненный мутной жидкостью, в которой плавали крошечные символы.       Прежде чем она успела что-либо предпринять или разглядеть руны, шар начал светиться зловещим красным светом. Жидкость внутри забурлила, а символы начали складываться в непонятные руны.       Паника захлестнула Гермиону, парализуя тело.       Она попыталась отбросить шкатулку, но было поздно. Шар начал яростно вибрировать, и воздух вокруг него заискрился, наполняя комнату предчувствием надвигающейся катастрофой.       Из-за дальних стеллажей выбежал Малфой.       Не говоря ни слова, он взмахнул палочкой, и шкатулка оторвалась от ее пальцев, плавно левитируя выше. Вокруг нее образовался полупрозрачный купол. Он был бледным, почти прозрачным, но Гермиона чувствовала, что от него исходит мощная энергия.       Через мгновение раздался оглушительный взрыв. Здание содрогнулось, пол под ногами Гермионы затрясся. Стеллажи с книгами, не выдержав силы взрывной волны, с грохотом завалились, рассыпая вокруг себя море переплётов, листов и обрывков бумаги, а осколки витрины посыпались на пол.       Она была цела.       Гермиона стояла, оглушенная, зажав дрожащей рукой рот, глядя на то, как сфера Малфоя сдерживает чудовищную энергию, вырывающуюся из шкатулки.       Защитная сфера вибрировала, трещала, но сдерживала действия шара.       Через несколько долгих мучительных секунд все стихло.       Энергия истощилась, и сфера медленно рассеялась, оставив после себя лишь неприятный горелый запах.       Драко опустил палочку, его рука дрожала от напряжения. Он тяжело дышал, воздух хрипло вырвался из его легких. Лицо было бледным, а волосы стали влажными и растрёпанными.       Он был истощен.       — Что… что это было? — прошептала Гермиона, не веря своим глазам. В голове у нее ещё стоял гул от взрыва, а перед глазами плясали цветные пятна.       — Проклятый артефакт, — ответил Драко, осматривая разрушения. — Довольно мощный, к слову.       Гермиона, наконец, перевела дух, осмысливая произошедшее.       — Мерлин…       — Ты в порядке?       В серых глазах бушевала тревога, пока он внимательно осматривал ее с ног до головы.       Он спас её.       — Да.       — Блять, о чем ты думала? — она чувствовала, как его злость переплетается с облегчением от того, что она не пострадала.       — Я… я была неосторожна. Спасибо, что спас нас.       Он ухмыльнулся, оседая на пол.       — Малфой? — позвала она, не решаясь подойти.       — Что? — отозвался он, закрыв глаза.       — Как ты?       — Просто замечательно. Спасибо, что спросила.       Гермиона нахмурилась. Она видела прекрасно, что он не в порядке.       — Драко, — позвала она уже мягче. — Драко, ты ранен? — спросила она, делая неуверенный шаг в его сторону.       — Я в порядке, Грейнджер, — отрезал он.       Она не верила ему. Ни единому слову.       Гермиона видела, как он поморщился, когда садился на пол, и как дрожат его руки. Она знала его достаточно хорошо, чтобы понять, когда он лжет.       Аккуратно опустившись на колени рядом с ним, несмотря на колючие обломки дерева и стекла, она внимательно осмотрела его на предмет ран.       — Дай мне посмотреть, — сказала она твердо, игнорируя его протестующий взгляд.       — Не над…       — ГЕРМИОНА!       Гарри ворвался в «Фолиант» с группой авроров. Его взгляд был ясным и проницательным, а лицо выражало крайнюю степень беспокойства. Авроры, облаченные в защитные мантии, держали палочки наготове, сканируя взглядом помещение.       — Гермиона, что здесь произошло?! Ты в порядке?!       Поттер мгновенно кинулся к ней, зеленые глаза забегали по разрушенному магазину. Он быстро оценил обстановку, его взгляд остановился на ней, а затем на Малфое.       — Да, я в порядке, — она подняла на него взгляд, пытаясь успокоить тревогу в его глазах, — я расскажу позже. Малфоя нужно доставить в Мунго, он сильно истощен.       — Грейнджер, я же сказал, все в порядке, — возразил блондин, с трудом поднимаясь на ноги.       Он покачнулся, и Гермиона инстинктивно потянула руку, чтобы поддержать его.       — Больше никто не пострадал?       — Нет, посетителей не было.       — Джейсон, — Поттер подозвал ближайшего аврора, — перемести их в Мунго, потом возвращайся.       — Да, сэр.

⤛ ⤜ ✽ ⤛ ⤜

      Мир вспыхнул яркой вспышкой, а затем медленно, словно из-под толщи воды, начал всплывать.       Сначала были лишь расплывчатые пятна света и тени, постепенно, приобретающие форму. Гермиона попыталась сфокусироваться, но все еще плыло перед глазами.       Голова гудела. Каждый удар сердца отдавал болезненным эхом в висках, любое движение вызывало тошноту, подкатывающую к горлу. В горле пересохло.       Она чувствовала себя разбитой, как будто ее пропустили через мясорубку. Тело ломило от тупой, ноющей боли, особенно в груди, где каждый вздох отдавал колющей болью.       Лежа на спине, она попыталась пошевелить пальцами, и с облегчением почувствовала, что конечности слушаются ее. Девушка осторожно приподняла веки, и перед ней предстала размытая картина больничной палаты. Яркий, почти слепящий свет, льющийся из окна, вызвал новую головную боль.       Она прищурилась, пытаясь разогнать туман в голове.       Над головой висел мерцающий светильник, свет казался невыносимым. Гермиона попыталась поднять руку, чтобы прикрыть глаза, но резкая боль в груди заставила ее замереть. Она застонала, прикрывая глаза и успокаивая дыхание, чтобы унять боль.       — Поспи, детка, — над ней прозвучал тихий, успокаивающий голос. Чьи-то прохладные пальцы нежно надавили на щеки, размыкая губы, и в горло медленно влилась горьковатая жидкость. Зелье обожгло горло, но вместе с этим чувством пришло долгожданное облегчение, — все будет хорошо.       Сознание стремительно покидало ее.       Мир снова превратился в мягкую, успокаивающую темноту. В этот раз она не сопротивлялась тяжелому одеялу бессознательности.       Когда в следующий раз Гермиона пришла в себя, за окном поднималось солнце.       Она огляделась по сторонам, чувствуя себя лучше, хотя слабость все еще сковывала тело. Белые стены, идеально заправленная кровать по соседству, приглушенный свет. Рядом с кроватью стояла тумбочка, заставленная пузырьками с зельями.       Стерильная палата больницы окружала её.       Произошедшие события ворвались в её сознание. Шкатулка, взрыв… Малфой. Она снова почувствовала тревогу. Он в порядке?       Гермиона села на край кровати, свесив ноги на пол. Голова все еще немного гудела после зелий. На ней была просторная больничная рубашка, и она чувствовала себя немного неловко.       Она заметила колокольчик на тумбочке и неуверенно позвонила.       Через несколько минут в палату вошла целительница в белом халате.       — О, мисс Грейнджер, вы очнулись! Это замечательно, — улыбнулась она, подходя к кровати и накладывая диагностическое заклинание. Слабое голубоватое свечение окутало Гермиону. — Как вы себя чувствуете?       — Лучше, спасибо, — ответила Гермиона, стараясь говорить отчетливо, хотя голос все еще звучал хрипло. — Что со мной случилось?       — Вас оглушило взрывом. Когда вас переместили в больницу, вы были под сильным воздействием адреналина, — объяснила целительница. — Вы получили несколько легких ушибов и сотрясение мозга. Мы наблюдали за вами всю ночь. Ваши вещи в шкафу, — указала она на небольшой шкаф в углу палаты.       — А Малфой? — спросила она в нетерпении. — Драко Малфой, что с ним? Он прибыл со мной.       Целительница немного помрачнела.       — Мистер Малфой в другой палате, — ответила она. — Он был сильно истощен, и все еще находится без сознания.       Сердце Гермионы сжалось от боли и вины.       — Я могу увидеть его? — тихо спросила она.       Целительница немного поколебалась, взвешивая все «за» и «против».       — Боюсь, что нет. Вы сами все еще слишком слабы и нуждаетесь в отдыхе. Он в магическом сне, не беспокойтесь, так организм быстрее восстановится. Я обещаю вам, что мы сделаем все возможное, чтобы он поправился, — заверила она, коснувшись ее рук в утешительном жесте.       — Когда меня выпишут?       — Думаю, уже завтра утром, — она легко улыбнулась ей, — а теперь выпейте это.       Целительница протянула ей небольшой флакон с бледно-зеленой жидкостью.       — Гермиона! Слава Мерлину, ты очнулась! Как ты себя чувствуешь? — Гарри ворвался в палату. Под глазами залегли темные круги, свидетельствующие о бессонной ночи, а волосы как всегда находились в полнейшем беспорядке.       Целитель бросила на Гарри недовольный взгляд.       — Гарри! — воскликнула Гермиона. — Я в порядке.       — Я так волновался! — выдохнул он, сжимая её руки. — Мы всю ночь не спали, пытаясь выяснить, что произошло.       — Гарри, я же сказала, что со мной все в порядке, — повторила девушка.       — Ты что-нибудь выяснил?       Женщина под пристальный взглядом Поттера удалилась из палаты, прикрывая за собой дверь.       — Артефакт, естественно, не зарегистрирован, — он выдохнул, — сегодня группа опросит продавцов в Лютном. Я думаю на оставшихся Пожирателей, но… это немного не логично. Нападения происходят только на тебя и Малфоя.       — Это все так нелепо, — пробормотала она, — почему мы?       — Я знаю, Гермиона, — сказал Гарри, положив руку ей на плечо, пытаясь передать частичку своего спокойствия и уверенности. — Я делаю все, что в моих силах.       — А Малфой? — спросила Гермиона, опустив глаза.       — Он в восьмой палате, — Гарри нахмурился. — С ним все не так хорошо, но он будет в порядке.       — Я знаю, — тихо сказала Гермиона. — Это моя вина, — прошептала Гермиона, отказываясь поднять глаза.       Комок застрял в горле, а слезы защипали глаза, но она удержала их. Сейчас не время для слабости.       — Что ты такое говоришь, Герм? Конечно, нет, — возразил Гарри, удивленный и обеспокоенный ее словами. — Ты ни в чем не виновата.       — Я не проверила посылку. Он создал защитный купол. Он задержал взрыв. Он истощен из-за моей оплошности… — голос сорвался, и несколько слезинок все-таки вырвались, скатываясь по щекам. — Если бы не он, меня бы уже не было…       — Гермиона, послушай меня, — мягко сказал он, стараясь смотреть ей прямо в глаза. — Это не твоя вина. Понимаешь? Тот, кто это сделал, хотел навредить тебе, и он бы это сделал, независимо от твоих действий. Ты не могла это предвидеть.       — Но…       — Никаких «но», — перебил ее Гарри. — Сейчас тебе нужно отдохнуть и набраться сил. А я позабочусь о том, чтобы тот, кто это сделал, заплатил за это.       Гермиона вытерла слезы тыльной стороной ладони, пытаясь успокоиться и взять себя в руки.       В этот момент в палату вошла целительница, сдержанно улыбаясь и держа в руках поднос со склянками, заполненными разноцветными зельями.       — Мисс Грейнджер необходимо выпить зелья и поспать, — сказала женщина не терпящим возражения тоном.       — Да-да, конечно, — Гарри нежно поцеловал её в висок, — поправляйся.       Он бросил на нее еще один долгий, тревожный взгляд и вышел из палаты, оставив Гермиону наедине с целительницей.