Я буду с тобой или буду один

Взятое в кладовой зелье Люпин по возвращении сразу вручил Лили, так как только она знала, как безопасно влить его в бессознательного Сириуса. Введя лекарство с помощью магической силы, девушка осталась наблюдать за возможными изменениями. Только спустя пару часов мучительного ожидания произошли первые улучшения. — Его лоб – он теперь не горячий, — произнесла Лили, приложив ладонь ко лбу Бродяги. Измерив у него температуру, Эванс сообщила остальным, что лихорадка наконец-то спала, и тогда Лунатик обратил внимание на то, что с лица Блэка сошёл болезненный румянец. Питер и Джеймс тихо сидели на своих кроватях, уставившись в одну точку и не выражая никакой реакции. Каждый из них сейчас чувствовал чудовищную усталость, за которой радость от первых улучшений, казалось, прошла незаметно. Римус в тот момент испытал долгожданное облегчение, но в то же время никак не мог избавиться от чувства тревоги. После всего, через что ему пришлось пройти с друзьями за последнее время, Люпину трудно поверить, что всё плохое действительно позади. Он просто чувствовал, что Сириус всё ещё нуждается в помощи так же сильно, как и раньше, и им всё равно стоит оставаться начеку в ожидании возможного нехорошего исхода. Люпин наблюдал за Бродягой первую половину ночи, пока Лили и Джеймс дежурили по школе после отбоя, а Питер в это время спал. Сириус порой тихонько мычал, и его рука едва заметно подрагивала, будто он пытался что-то схватить, но ему не хватало на это сил. Римус внимательно смотрел на друга, беспокоясь о том, что тот так и не открывал глаза. Вскоре Лунатик взял его тёплую ладонь в свои руки, пытаясь успокоить его и дать ему понять, что он не один. Питер проснулся, как только в комнату вернулся Джеймс. Все трое взглянули на Сириуса и, обсудив между собой его состояние, пришли к выводу, что с обращением к Макгонагалл пока ещё можно повременить. Ведь Бродяга, казалось, понемногу начинал приходить в норму после продолжительных мучений от высокой температуры. — Что за чудо-зелье ты сварил? — поинтересовался Хвост у Люпина. — Не сварил, а всего лишь нашёл в кладовой. Это зелье должно снимать приворотные чары. И если сейчас ему становится легче, значит, приворот имел место быть, — после сказанного Лунатик с укором взглянул на Поттера.  Выдохнув, Джеймс резко отвернулся и досадливо цокнул языком.  — Что ж. Я просто не хотел в это верить, — Сохатый, явно чувствуя смущение от признания собственной ошибки, спрятал руки в карманы и потупил взгляд. — И да, ты это… извини, — он наконец осмелился взглянуть ему прямо в глаза. — Ты действительно замечаешь больше, чем я. 

***

Благодаря мази Лили раны Сириуса начинали постепенно подсыхать и стягиваться, а периодическое несвязное бормотание Блэка давало другим понять, что от его сознания сохранилось хоть что-то. На третий день после снятия приворота он уже сам глотал снадобья, которыми наполняла его рот Эванс. И порой открывал глаза, но смотрел куда-то перед собой отсутствующим взглядом, будто до сих пор не понимал, что происходит вокруг. Друзья продолжали следить за ним, надеясь на полное исцеление товарища. Только на четвёртый день его взгляд стал более осознанным. — Нам надо срочно что-то придумать, — обратился Джеймс к друзьям и Лили. — Слишком долгое отсутствие Сириуса вызовет подозрения. — Я могу заверить Макгонагалл, что он действительно отравился, и я даю ему лекарства, — сказала Эванс. — Она это просто так не оставит и по-любому заявится сюда с проверкой. Ей надо увидеть его здоровым в ближайшие дни.  — Я и так делаю всё что в моих силах! У меня не получится поставить его на ноги за одну секунду!  — Тише, Лили. Я тебя ни в чём не упрекаю и не тороплю. — Нам нужно достать оборотное зелье, — тут же прервал их недомолвку Люпин. — Легко сказать, — фыркнул Джеймс. — В кладовке у Слизнорта оно уж точно есть. Надо всего лишь придумать, как его оттуда стащить, — задумчиво произнёс Римус. — Это не так просто, как тебе кажется. Все его зелья, особенно запрещённые, находятся под мощной защитой от воровства, — урезонила его Эванс. — Я знаю одну тайную лавку зельеваров, которые варят всякие запрещённые зелья в подвале, но сразу предупрежу – оно там стоит недёшево, — внедрился в разговор Питер. Никто даже не рассматривал вариант сварить его самим, так как это займёт слишком много времени. — Деньги не проблема. Нам вполне хватит двух флаконов на пару учебных дней, а после снова солжём про отравление. И вообще, откуда ты узнал про эту лавку? — под конец насторожился Сохатый. — Да так, этим летом покупал у них чешую дракона по просьбе мамы, — смущённо почесал затылок Петтигрю. На протяжении всего разговора Лунатик замечал, как Сириус медленно переводил взгляд от одного говорившего к другому. И это не могло не порадовать его, ведь прежде Блэк казался абсолютно отстранённым и безучастным к беседам, которые велись у его постели. После обеда Питер и Джеймс занесли в комнату еды для Люпина, а затем, взяв с собой летучий порох, отправились в ту тайную лавку. Прежде чем поесть самому, Римус, придерживая голову Сириусу, помог ему выпить питательное зелье. Тот жадно глотал его, а затем медленно поднял руку и слабо сжал чужое запястье. От прикосновения Лунатик тут же улыбнулся, радуясь тому, что Бродяга наконец начинал приходить в себя. Друзья вернулись только ближе к ужину и, к счастью, не с пустыми руками. — Ради этих двух жалких склянок мне пришлось пойти на преступление. Теперь вот со страхом жду, когда мои родители заметят пропажу тех денег, которые я у них скрысил, — покачивая головой, удивлялся самому себе Поттер. — Не переживай – ещё сочтётесь, — Люпин не нашёл в себе силы придумать что-то получше. — А в лавке как? — Да такое себе. Раньше я думал, что в этом мире нет никого страшнее гоблинов, Филча и Нюнса, но теперь понял, как сильно ошибался. Походу, почти все такие зельевары выглядят на одно лицо, — с усмешкой поделился этой мыслью Сохатый.

***

На следующий день Лунатик проснулся от довольно громких звуков рвоты, тяжёлых хрипов и стонов, исходящих со стороны постели Сириуса.  — Ну и «осюрпризил» ты меня сегодня, — послышался голос Джеймса. — Братан, давай в следующий раз до начала моей смены? — шутливо добавил он. — Давай, пусть эта гадость из тебя выйдет, — наперекор ободряюще произнёс Пит. Торопливо встав с постели, Римус с беспокойством подошёл ближе к друзьям и увидел, как эти двое держали Сириуса на боку. Джеймс вдобавок к этому удерживал ему волосы, пока тот, свесив голову с кровати, тяжело стонал в рвотных потугах, но из-за долгого отсутствия нормальной пищи почти ничего не мог выдать.  — Что стоишь без дела? Позови Лили! — заметив Римуса, тут же скомандовал Сохатый. К счастью, Эванс находилась в гостиной и уже вовсю строила первокурсников, которые до сих пор не запомнили школьные правила. Заметив Люпина в пижаме с обеспокоенным выражением лица, эмоции во взгляде девушки мигом изменились. — Я с вами позже разберусь, — внезапно закончила разговор она.  Явно почувствовав неладное, Лили без объяснений торопливо направилась в их комнату. К её приходу внутри уже было всё убрано, а Блэк лежал на кровати в более удобной позе и слегка дрожал.  — Ему надо начинать нормально есть, но сперва нам следует давать лёгкую пищу, а не ту, которая потом камнем в нём встанет, — осмотрев Сириуса и выслушав Джеймса, пришла к такому выводу Эванс. — Так что первое время я сама буду приносить для него еду.  После её ухода парни начали решать не менее важный вопрос о том, кто же первым из них испробует оборотное зелье. После недолгих обсуждений они пришли к выводу, что это будет Римус, так как сегодня очередь Джеймса следить за Бродягой во время занятий, а Хвост боится себя выдать. Получив согласие, Питер подобрал с гребня Сириуса волос и бросил его внутрь флакона, а затем подошёл к Люпину с зельем в руках.  — Этот волос был оставлен им ещё до болезни, так что навряд ли ты станешь таким, какой он сейчас. Только не пей всё сразу, растяни на весь день. Помни, что оно действует только час, — предупредил Петтигрю, вручив Римусу флакон. Нервно сжимая склянку в руках, он наконец собрался с духом и сделал один большой глоток, и эта дрянь оказалась самым мерзким, что он пробовал за всю жизнь. — Да я бы и так… — морщась, Римус прервался на середине фразы, так как внезапно ощутил начинающуюся в теле трансформацию. В скрюченном положении подбежав к зеркалу, Лунатик заметил, как быстро меняется его внешность. Шрамы вдруг исчезли с лица, а волосы стремительно темнели, удлиняясь и завиваясь. Спустя несколько мгновений он стал похож на Сириуса как две капли воды. — Не обманули уроды. Реально работает! — заулыбался Поттер, когда «Римус» обернулся к друзьям.  — Кажется, я уже целую вечность не видел его таким, — тихо пробормотал себе под нос Петтигрю. Сириус, увидев свою копию, слабо нахмурил брови и будто пытался сказать что-то против, но из-за непокидающей слабости лишь безмолвно раскрыл рот. На завтраке «Люпин» периодически замечал, как некоторые за столом перешёптывались между собой, изредка поглядывая на него. Такое внимание нисколько не смущало «Лунатика», потому что такие мелочи сейчас мало волновали его. В тот момент только Марлин напрямую поинтересовалась у него по поводу его самочувствия. — Как-то подозрительно вы вчетвером по очереди травитесь, — влезла в разговор та самая гриффиндорка, которая явно любила совать нос не в свои дела. — К чему такой интерес? Хочешь присоединиться к нам и быть следующей в очереди? — насмешливо поинтересовался «Римус», пытаясь повторить поведение Сириуса.  — Нет, спасибо, — брезгливо скорчила лицо она и отвернулась. По дороге на первый урок «Римус» вдруг услышал позади себя топот бегущих ног, а затем неожиданно ощутил, как кто-то крепко обхватил его со спины. Он тут же напрягся и почувствовал себя немного растерянным от такого внезапного столкновения, а затем резко обернулся, пытаясь увидеть, кто это сделал.  — Как ты, милый? — устремив на «Лунатика» горящий фанатичный взгляд, Адриана потянула ладони к его лицу, будто порывалась залезть ему прямо на голову. — Джеймс говорил мне про отравление. Находящийся поблизости Питер лишь напряжённо потёр пальцами висок и смущённо увёл взгляд в сторону. — Да, было дело, — «Римус» аккуратно убрал её руки от «своего» лица. — Знаешь, дорогая, когда меня мучила тошнота, и я не мог от неё избавиться, я вспоминал твоё лицо, и меня тут же рвало – после мне сразу становилось легче, — он не мог упустить такую возможность её подколоть.

***

Ночью Сириус начал вести себя странно, внезапно решив, что весь мир ополчился против него. Он видел врага в каждом из присутствующих и пристально вглядывался во всех вокруг. Блэк никому не дал спокойно поспать, до раннего утра выясняя, кто же из соседей по комнате подкинул ему под кровать отравленное золото. — Ну конечно, Бродяга, у нас же так много золота, что мы даже не знаем, куда его девать. Вот оставили чуть-чуть под твоей кроватью, — подначил его Джеймс. — Так это ты оставил его там! — яростно обвинил Джеймса Сириус. — Что ухмыляешься, чёртова крыса? — тут же перевёл он внимание на Петтигрю, не сдержавшего смешок.  В тот момент Римус лишь почувствовал грусть от его состояния, ведь тот мог серьёзно в это верить и быть напуганным этим фактом. — Эй, Сириус, тише. Это просто твоё воображение сыграло с тобой злую шутку, — попытался утешить его Лунатик. — Я даже не стану слушать твои отговорки! Ты просто прикрываешь свою задницу! — продолжал настаивать на своём Блэк. — Ну сам подумай: будь там отравленное золото – мы бы уже давно все тут задохнулись от его паров, — старался переубедить его Римус. — Вы их каким-то образом сдерживаете и выжидаете удобный момент, чтобы застать меня врасплох!  — Не ссы, ща всё вынесем, — демонстративно засучил рукава Джеймс. — Всё только для того, чтоб ты улыбался. Сириус взглянул на него так, будто пытался понять: всерьёз ли тот сказал об этом или нет. — Думаете, я не понимаю, что здесь происходит?! — с подозрением оглядел всех Бродяга. — Сговорились, да? Дружно решили меня отравить и занять моё место! — Ты что спятил?! Мы все боялись тебя потерять, а теперь ты заявляешь такое? — повысил голос Сохатый. — Не смей мне врать! Я насквозь вижу ваши истинные мотивы! — резко отреагировал Блэк. — Успокойся, Джеймс! — вмешался в спор Люпин, сдерживая разгневанного Поттера за плечо. — Ты ведь понимаешь, что он не в себе. После этого Блэк взял подушку и занял место в углу, вероятно, чтобы никто не смог подступиться к нему со спины и с других сторон, и чтобы полностью контролировать ситуацию впереди себя. Всё это время он пытался быть во всеоружии и настороже, но природа, усталость и слабость после перенесённой болезни брали своё. Бродяга пыжился, силился, но всё равно клевал носом и засыпал, периодически просыпаясь в страхе и озираясь вокруг, а после снова проваливался в сон. — Ребят, он у нас так и будет, как вонючие носки, в углу валяться, или мы всё-таки посодействуем тому, чтобы он занял подобающее место для сна? — предложил подсуетиться Люпин. — Ой, не, не, нафиг, — тихо возразил Сохатый, махнув рукой. — Ты чё, блин? Щас проснётся и снова начнёт. Пусть лежит. Не трогай говно, пока не воняет. Дальше Бродяга вёл себя спокойно. По крайней мере, до того момента, пока Лили утром не пришла с едой для него. — Я не стану есть эту отраву! — воскликнул Блэк. Он ещё вчера начинал отпираться, когда ему давали снадобья, еду и воду, но был ещё достаточно слаб, чтобы сопротивляться. Теперь же он вообще никого к себе не подпускал. — Это, конечно, не стряпня моей мамы, но мог бы быть и повежливее! — грозно произнёс Джеймс. Лили поднесла завтрак ближе к нему, и Бродяга оттолкнул его так, что весь поднос опрокинулся на неё. Жидкая еда вместе с напитком расплескались на её распущенные волосы и белую блузку, а сама посуда с грохотом упала ей на ноги, разбрызгивая жижу на туфли и всю остальную одежду девушки. Она машинально стала вздымать блузку, отдёргивая мокрую ткань от тела, в надежде как можно скорее охладить пролившуюся на неё горячую пищу. Эванс настолько не ожидала такого поступка, что не могла подобрать ни одного слова. К ней моментально подбежал взволнованный Джеймс. — Пф, такая же грязная, как и твоя кровь, — Блэку не стоило говорить этих слов, так как Сохатый никому не позволял оскорблять свою возлюбленную. В глазах Эванс застыли слёзы, но она, поджав губы, сдерживала их. Заметив это, Сириус внезапно переменился в лице, обезоруженный накатывающими девичьими слезами. Вот только его щенячий взгляд нисколько не разжалобил Поттера, который с разворота вмазал ему кулаком по лицу. От такого налёта Бродяга резко отвернулся, сморщившись от боли. Люпин вздрогнул от хлопка удара и замер на месте, находясь на распутье между двумя друзьями и не зная, чью сторону ему занять. Один сам нарвался, а другой – слишком резко и быстро среагировал. Обоим поступкам он находил объяснение: Джеймс лишь защитил Эванс, а Сириус сейчас явно не отдаёт отчёт своим словам и действиям. И всё-таки Лили в этой ситуации он жалел больше всех.  Римус впадал в отчаяние от незнания того, как помочь Блэку, и полного непонимания того, что с тем происходит. Единственный, кто, возможно, мог хоть как-то прояснить эту ситуацию – это младший брат Сириуса. Поэтому Лунатик посчитал необходимым задать ему пару вопросов в ближайшее время. — Раз уж ты разбрасываешься едой, значит, тебе уже намного легче, и в моей помощи ты больше не нуждаешься, — наконец собралась с мыслями Лили и после поторопилась уйти. Джеймс после того, как помог Лили привести себя в порядок, всё же решил выпить оборотное зелье и с этой целью ушёл туда, где Сириус его не увидит. В этот момент Лили и Римус ждали его около двери в душевую. Кроме них двоих, в коридоре не было никого, так как все ученики уже ушли на завтрак. — Не воспринимай это всерьёз, — обратился Люпин к ней. — Он и с нами так. Ни с того ни с сего вдруг надумал, что мы все хотим его отравить. — Он довольно долго находился в лихорадочном бреду. Наивно было бы полагать, что это никак не скажется на его психике, — тихо высказалась Лили. — Неужели так будет всегда? — Не знаю. Правда не знаю. Тут уже разбирайтесь без меня. Люпин с нетерпением ждал длинного перерыва после второго урока, во время которого он собирался спрятаться от посторонних глаз и наблюдать за картой, чтобы найти наиболее удобный момент для разговора с тем, кто, вероятно, знал ответ на заданный им вопрос. Лишь спустя пару часов ожидания Римус понял, что этот самый момент наконец-то наступил, и секунда промедления могла привести к потере возможности. Он резко встал с места и поспешил на шестой этаж школы, расталкивая встречных на пути учеников.  Лунатик почти достиг цели за рекордно короткое время и уже быстрыми шагами направлялся к отдалённой части крыла, где практически всегда было пустынно и тихо. — Нам нужно поговорить, — остановил его Римус, когда столкнулся с ним. — Я так не думаю, — недоверчиво взглянул на него Регулус, продолжая идти дальше. — Я видел, как Эшли передала тебе вещи в библиотеке, — выпалил он в надежде, что эта фраза заставит Блэка заговорить с ним иначе. Тот резко остановился и, мотнув головой, обернулся к нему. — У тебя есть минута. Римус сперва убедился, что рядом никого нет, и только потом начал говорить. — У вас в роду есть сумасшедшие? — от недостатка времени сразу перешёл к назревшей проблеме он. Услышав это, Блэк в удивлении слегка вздёрнул брови. — И ты решил спросить это у меня? Задай этот вопрос своему другу – он с радостью ответит. — Боюсь, сейчас на это можешь ответить только ты, так как твой братец совсем умом тронулся. — В таком случае продолжим этот разговор позже. Здесь для этого не лучшее место, а теперь мне нужно идти.  — Постой, — сказал ему вслед Лунатик и продолжил, когда тот обернулся. — Когда и где?  Блэк огляделся по сторонам и только после дал ответ. — Сегодня в девять на чердаке, — без особых раздумий уверенно ответил он.

***

После ужина Джейн подошла к Римусу, одиноко сидящему на ковре гостиной в отдалении от остальных. — Вы всё-таки нашли лекарство? — присаживаясь рядом, поинтересовалась она, а Римус в ответ лишь отрешённо кивнул. — Я рада, что ему стало легче, — с этими словами она мягко положила ладонь на его запястье. Её прикосновение вызвало на лице Люпина улыбку, и тогда девушка также улыбнулась в ответ, а после аккуратно заключила друга в крепкие объятия. От неутолимой потребности в физическом контакте, способном хотя бы немного успокоить его, он буквально прильнул к ней и бережно обвил руками её талию, найдя утешение в этих объятиях. Вдруг Лунатик заметил, как Джеймс резко встал с дивана и бегом направился к лестнице. Мигом переведя взгляд в ту сторону, он разглядел Сириуса, выглядывающего из-за стены, как чёрт из коробки. Внешний вид Блэка сейчас очень отличался от того, каким его видели другие: безумный взгляд, лохматые волосы, отросшая борода, впалые щёки и глазницы. Тот и до болезни был стройным, а после так совсем истощал. — Извини, мне надо идти, — отстранил он от себя Мэй. Она не успела заметить Бродягу, так как того практически моментально увели. Римус тут же побежал вслед за друзьями, и добрался до них как раз в тот момент, когда эти двое заходили в комнату. — Тебе было сказано следить за ним! — отчитал Питера Джеймс, держа Блэка за ворот пижамной рубашки. — Что? Я его всего лишь в туалет отпустил, — растерянно оправдался тот. — Или мне ему ещё подержать? — Мне сейчас некогда это выяснять. Лунатик, останешься с ним, а я пошёл на тренировку, — скомандовал Поттер. Питер, раздражённо махнув рукой, покинул комнату, а Джеймс последовал за ним сразу после того, как собрал вещи на тренировку и переоделся. Таким образом, Римус остался наедине с Блэком, который неподвижно сидел на кровати и молча пристально смотрел на него. В надежде отвлечься он достал учебные принадлежности и принялся делать домашнее задание, периодически поднимая глаза на Сириуса, который и не думал отрывать взгляд от него, внимательно наблюдая за каждым его действием. Так и прошли полтора часа, и Люпин уже начал переживать, что может опоздать на оговоренную встречу, так как ни Хвост, ни Сохатый до сих пор не вернулись. — Как интересно... — вдруг начал говорить Сириус. — Что именно?  — И когда же ты собирался мне обо всём рассказать? — с язвительным прищуром взглянул на него Блэк. — Рассказать о чём? — растерянно спросил Лунатик. — Не смей скрывать это от меня! — с дикой яростью выпалил он, а Римус совсем сбился с толку и с искренним непониманием посмотрел на него. — Я видел вас и теперь знаю всё! Как ты мог? — Да что, чёрт возьми, происходит? Ты о чем? — не выдержал Люпин, хоть и догадывался, о чём речь, но не понимал причину такой бурной реакции. — Разве ты забыл, кто твой хозяин? — Я сам себе хозяин, надо мной нет госпо́д. — О, да… — усмехнулся Сириус. — Ты даже не подозреваешь, как далёк от истины. Ты весь в моей власти! — с заговорщическим тоном лукаво прищурился он. — Я могу превратить твою жизнь в ад или прекратить твоё жалкое существование раз и навсегда. Ты лишь мотылёк на моей ладони. Хлоп! И всё. — Не говори того, о чём потом можешь пожалеть, — Люпин старался сохранить твёрдость в голосе, и после этого ответа Блэк с суровым видом двинулся в его сторону.  Лунатик тут же поднялся с кровати и осторожно попятился назад спиной вперёд, пока тот шёл ему навстречу. Чересчур нацеленный взгляд Блэка буравил насквозь, а впалые глазницы и щёки из-за болезненной худобы только напускали жути его виду. Римус сомневался, что Сириус, изнурённый голодом и болезнью, способен сейчас нанести ему серьёзный ущерб.  — Лучше подумай о том, как ты сам сейчас пожалеешь, — с явной угрозой произнёс он, когда Люпин упёрся спиной в стену. — Ты же моя вещь, моя игрушка, — с этими словами Сириус положил ладонь на его шею, но отбросить её от себя оказалось не так-то просто. — Захочу – выдерну твои глаза. И последнее, что они увидят – это буду я. И только я решаю, что ты увидишь или не увидишь, — Блэк постепенно сдавливал шею ещё сильнее, и его вес начинал давить на ладонь. — Какого… — Люпин вцепился в его запястье, пытаясь снова убрать руку Блэка от себя, но тот сжал на шее ещё и вторую ладонь. — Я тебя придушу, и в ту секунду твой угасающий разум будет думать только обо мне. Я заставлю тебя делать то, что я хочу, и как я хочу. Сил оказывать сопротивление уже не оставалось. Картинка перед глазами начинала плыть, но он всё же смог разглядеть Джеймса позади Сириуса. Тот с силой пытался его оттолкнуть, но Блэк в яростном порыве слишком крепко вцепился в шею Люпина, лишая его возможности вдохнуть. Безумный страх от нехватки воздуха полностью охватил Римуса, и он тонул в ужасе этих ощущений. Тело ощущалось, как под водой, голос Поттера звучал приглушённо, и Люпин не мог разобрать его слов. Тогда Сохатый нанёс резкий удар ребром ладони по шее Сириуса сбоку, из-за чего цепкая хватка тут же ослабла. Лунатик сразу же стал жадно вдыхать ртом воздух, потирая ладонью пострадавшую шею и периодически кашляя. Всё перед глазами теперь казалось неестественно светлым, а звуки вокруг вдруг начали звучать чётче. Голову заполнили тихие противные звуки, похожие на шипение газировки. — Так держать, Джеймс, — Люпин, успокоившись, бросил беглый взгляд на Поттера, затаскивающего неподвижного друга на кровать. — Вот это хромает пацан на всю голову, — сдавленно пробурчал себе под нос тот. — Хоть раз ещё выкинет подобное – отведём к ветеринару, — выдохнув, Римус вспомнил, куда обычно хозяева отводят своих собак, проявляющих вспышки агрессии и непослушания. — Там-то знают, как усмирить псовую дерзость. Мы потом ещё эти «бубенцы» ему на шею повесим для гарантии, — от злости выпалил он. Джеймс, уже давно осведомлённый об этой теме благодаря Лунатику, оценил эту грубую шутку лёгкой усмешкой. — Вот чёрт, мне надо бежать! — взглянув на часы, выпалил Римус и без объяснений выскочил из комнаты. На ватных и дрожащих ногах, которые еле-еле держали его после такого эмоционального потрясения, он отчаянно пытался успеть на чердак к назначенному времени, но каждый следующий шаг казался ему непосильным. И до места Люпин в итоге добрался с небольшим опозданием. — Извини, до этого пришлось немного задержаться, — пытаясь отдышаться, с трудом проговорил Римус. Регулус уже ожидал его там среди покрытого пылью хлама. В помещении, тускло освещённом лишь одной свечной лампой, Блэк находился в компании домового эльфа, облачённого в лохмотья. Лунатик сразу смекнул, что тот пришёл сюда с ним неспроста.  Эльф осмотрел его с ног до головы, а затем скривил лицо в гримасе неприязни. — Мастер Регулус в курсе, кто сейчас стоит перед ним? Кикимер чувствует – чем-то скверным несёт от этого полукровки. С ним не… — Всё под контролем, — остановил его Блэк. — Просто сделай то, о чём я просил. Живот Римуса сжался, и дух замер от мысли, что этот уродец почувствовал его звериное нутро и в любую секунду может предупредить об этом хозяина. — Я ожидал увидеть тебя одного, — Люпин нахмурился от пробудившегося в нём чувства недоверия. Эльф еле слышно что-то бормотал, но внимание Римуса сейчас сосредоточено на более важном. — Думаешь, я просто так начну говорить о том, что тебе не следует знать?  Лунатик сразу сообразил, на что он намекает. Ведь этот эльф не просто так сейчас находится здесь. — Непреложный обет? — Именно. — Тогда я принимаю это условие, — Люпин согласился без всяких сомнений, потому что это единственная возможность хоть как-то помочь Сириусу. — Люпин, верно? — решительно протянул ему руку Регулус.  — Верно, — без промедления схватился за его запястье Римус. — Мастер Регулус хорошо подумал? Госпожа придёт в ярость, если узнает. — Я знаю, что делаю.  Эльф всё так же продолжал недовольно бубнить себе что-то под нос, но не смог ослушаться приказа хозяина.  — Обещаешь ли ты, Римус Люпин, никому не рассказывать о том, что услышишь от меня? — Обещаю. Из ладони эльфа вырвалось что-то наподобие раскалённой петли, которая тут же обвилась вокруг их сцепленных рук. — Обещаешь ли ты, Римус Люпин, ни слова не говорить о наших встречах? — Обещаю. Вокруг их рук завилась ещё одна петля. — Обещаешь ли ты, Римус Люпин, сохранить втайне мою причастность к помощи Сириусу? — Обещаю. Это было последнее обещание, и магические цепи с их рук слетели, словно песок, сдуваемый порывом ветра. — Ты сделал всё, что от тебя сейчас требовалось. Теперь возвращайся домой, — отпустив руку Люпина, обратился к эльфу Блэк. После того, как тот без единого слова исчез из комнаты, Регулус повернулся к собеседнику. — Обезумел, говоришь? — задумчиво и тягуче произнёс Блэк, а после на мгновение замолчал, мотнув головой. — Вот что бывает, когда неучи вроде Адрианы берутся за такие серьёзные вещи. — У тебя есть предположения, из-за чего он сошёл с ума? — Последствия ударили по наиболее уязвимому месту. Вероятно, ты уже от него слышал, какая у нас наследственность в этом плане. — Можно ли вылечить это безумие? — Возможность есть, но на это лекарство уйдет далеко не один день. А пока ему придётся пить другие зелья, побочные эффекты от которых сможет выдержать далеко не каждый. — Что именно будет происходить? — насторожился Римус. — Жуткие ночные видения, обнажающие все страхи. Блэки, которые принимали их, попадали в плен ночных кошмаров ради дневного спокойствия. После Регулус достал из кармана флакон и вручил его Люпину. — Это всё, что я могу тебе сказать, — отступая назад, сухо проговорил Блэк. — За следующим приходи сюда же завтра после обеда. — Если ты настолько не доверяешь мне, то почему решил мне помочь?  — Я помогаю не тебе, а своему брату, — вскользь произнёс Регулус, собираясь уйти. Дать это зелье Сириусу оказалось крайне сложной задачей, так как тот оказывал яростное сопротивление. Не обошлось без потасовки, во время которой Блэк ликвидировал Питера одним точным ударом в пах, отчего тот в мучительных корчах слёг на пол. Не переставая бороться, он умудрился врезать Римусу ногой по голове, пока тот с Джеймсом пытался удержать его на кровати. В первые мгновения Люпин чувствовал себя оглушённым, чуть было не потеряв сознание, а Сохатый в это время грубо заламывал Сириусу руки и крепко прижимал его к себе со спины. Придя в себя после такой встряски, Римус придавил своим весом ноги Блэка, чтобы тот ими не размахивал, а затем откупорил флакон и зажал Бродяге нос. Тот рефлекторно открыл рот, чтобы вдохнуть, и Люпин, воспользовавшись моментом, залил туда немного зелья, а после мигом заткнул рот вместе с носом, насильно вынуждая проглотить. Далее повторял это снова и снова, пока не опустошил флакон.

***

Поскольку особых изменений в поведении Блэка пока не произошло, Люпин предложил Джеймсу немного схитрить со следующим зельем, чтобы не повторять вчерашнее. — Фу, какой же мерзкий сок я купил, — произнёс только что зашедший в комнату Джеймс. — Спорим, Бродяга, на два галлеона, что ты не выпьешь эту гадость? — Иди к чёрту, Поттер. Я знаю, что ты пытаешься сделать, — грубо и раздражённо ответил Блэк. — Раз уж ты струсил, тогда гони деньги, неженка, — попытался задеть его он. — Сделай один глоток, и тогда я подумаю над твоим предложением, — бросил Джеймсу вызов Бродяга.  Сохатый направил нерешительный взгляд на Римуса, нервно сжимая склянку в руке. — Идёт, засранец, но в таком случае спорим на один, — недовольно выдохнул Джеймс и поднёс напиток к губам.  — Ещё чего, так уже неинтересно. Он прополоскал им горло для убеждения, а затем проглотил. Сириус пристально смотрел на него, наблюдая за его реакцией, а после немного смутился от довольной ухмылки Джеймса. Теперь, когда доказательство того, что «сок» не отравлен, прямо перед ним, Блэк всё-таки последовал примеру Поттера и выпил напиток до дна. — Ну что, Поттер, где мои два галлеона? — самодовольно поинтересовался Бродяга. — Джеймс? — позвал Римус застывшего на месте друга. Тот с широко открытыми глазами смотрел в окно и, казалось, видел в данный момент гораздо больше, чем другие находящиеся в комнате. Лунатик не хотел по каждой мелочи беспокоить человека, который и так не особо рад с ним общаться, поэтому решил сообщить об этом Регулусу только на следующей встрече. Спустя пару минут Сохатый пришёл в себя и далее ничего подобного с ним не происходило. Первые изменения в поведении Блэка стали заметны Римусу лишь вечером, когда Джеймс всё-таки уговорил Лили принести Сириусу поесть. — Господа, я ценю всё то, что вы сделали для меня, и постараюсь в дальнейшем вас не разочаровать, — вдруг иначе заговорил Сириус, когда все друзья собрались в одной комнате. — Ого… — от удивления не нашёл в себе слов Питер. — Я очень ценю вас всех, — продолжил тот. — Ты такой говнюк, Бродяга, — с серьёзным видом произнёс Поттер, но вскоре переменился в лице. — Но я всё равно тебя люблю, — зажав голову друга подмышкой, он с широкой улыбкой принялся натирать кулаком его макушку. Остальные трое бегло переглянулись между собой и тихо посмеялись, наблюдая за этими двумя с теплотой и весельем. — Лили, я всегда знал, что у меня есть хорошие друзья в лице парней, — обратился к ней Сириус, поправляя себе волосы после нападки Джеймса. — Мы были настолько близки, что уже почти становились как братья, и я даже не мог предположить, что у меня появится внеплановая сестра. Джеймс мне рассказал, насколько ты боролась, и я благодарен тебе за это. Ведь ты совершенно не должна была этого делать. В ответ я хочу подарить тебе то, что мне очень дорого. Это часть меня, она выручала меня, когда мне было очень плохо, и в самые тяжкие моменты мне становилось легче. Теперь я хочу, чтобы это стало твоим талисманом удачи на жизненном пути . Блэк, будто готовился к этому заранее, достал из–под подушки небольшую коробочку и протянул её немного растерянной, но в то же время растроганной Эванс. — Спасибо, — она приняла подарок и подняла голову на дарителя. — Мы все одинаково старались для тебя, хоть и не всегда эти старания оказывались полезными. Например, когда эти болваны при спазме сосудов наоборот пытались тебя охладить и даже с гордостью заявили мне, что хорошо присматривают за тобой. Ну а если серьёзно, каждый внёс свою лепту в твоё выздоровление. Если бы не поддержка Джеймса и его несгибаемый характер, старательность Питера и исполнительность Римуса – всё бы сложилось иначе. Далее Блэк с интересом слушал, что происходило во время его отсутствия и, услышав, сколько лекарств в него вливали во время болезни, весело произнёс: — Удивительно, как я ещё не свечусь вместо торшера. — Вот это я понимаю, наш старый добрый Бродяга, — улыбнулся Джеймс, приобняв и слегка затормошив друга. — Да тут бы и сам Слизнорт без бутылочки огневиски не разобрался, — посмеиваясь, пошутил Римус. Вскоре Лили и Джеймс вышли из комнаты, а Сириус наконец принялся за еду, но из-за слабости от голода с трудом держал ложку в руке. В итоге, она выпала у него из руки, и Римус, заметивший это, тут же подошёл к нему, подобрав ложку. — Позволь мне помочь, — предложил Люпин, очистив заклинанием столовый прибор. — Не надо, я не голоден, — отказался от помощи тот. — Тебе надо есть и набираться сил, — сев к нему на кровать, Римус взял в руки тарелку с едой.  — Я поем сам, когда захочу. Сириус слишком горделивый для того, чтобы позволить кому-либо кормить себя с ложечки. Даже если всё его нутро будет изнывать от голода, он ни за что не признает свою уязвимость. — Пойду поищу для тебя трубочку в гостиной. Вдруг что осталось с прошлых посиделок, — не остался безучастным Питер, а затем ушёл искать решение возникшей проблемы.  Оставшись в комнате только вдвоём, в первые секунды между ними нависла напряжённая тишина, которую вскоре прервал Бродяга. — Мне очень жаль, Лунатик, и я боюсь, что мог всё испортить. — Сейчас главное, что тебе стало легче, а остальное покажет время. Блэк задумчиво посмотрел в сторону, а затем перевёл взгляд на собеседника и вновь заговорил. — Ты отмалчиваешься об этом, но Джеймс мне всё рассказал. Ты первее всех заметил, что происходило со мной на самом деле. И не просто заметил, а…  Римус во второй раз убедился, что Поттер самый первый заметил изменения и ещё до остальных поговорил с ним. — Мы все делали для тебя всё возможное, — перебил его Римус, — но я бы ни о чём не заподозрил, если бы не наблюдательность Джейн и её девчачья привычка во всём копаться и искать двойное дно. А чары я с тебя снял только благодаря тому, что мне повезло найти готовое средство в кладовой аптеки. — Я рад, что ты был рядом со мной, несмотря ни на что, — Блэк внимательно разглядывал его лицо, словно пытаясь уловить эмоции. — Да если б меня в определённый момент с тобой не было – всего бы этого не произошло. Я никогда не хотел навредить тебе, но от самого Римуса Люпина в тот момент мало что оставалось. — Римус, я теперь хорошо понимаю, каково это – потерять контроль над собой. — Тогда ничья, 1:1, — с сожалением выдохнул Люпин. Подмигнув, Сириус протянул ему сжатый кулак, и Римус с лёгкой улыбкой на лице сразу же его «отбил». Ближе к ночи Бродяга привёл себя в порядок и объявил друзьям, что уже на следующий день готов пойти на занятия. После все четверо улеглись спать, поскольку нужда в дежурствах наконец-таки отпала. Однако облегчение от этого не длилось долго. — Горю! Горю! Я горю! — раздался крик посреди ночи. Проснувшись, Римус от испуга резко сел на постели и спросонья пытался понять, что происходит. Он тут же нащупал на тумбочке палочку и зажёг свет. Думая, что от печи в их комнате кто-то мог загореться, мгновенно бросился к чаше с водой, всё ещё стоящей у них в комнате. Вот только в спешке ударился мизинцем стопы о край кровати, отчего выругался и скорчился от боли. В следующее мгновение он схватил чашу и, хромая, добрался до кричащего. Сириус с истошными криками катался по полу, пытаясь сбить с себя «пламя». Люпин, не задумываясь, сразу же вылил на него воду, а мигом подлетевший Джеймс накинул на «горящего» друга одеяло, чтобы остановить распространение «огня». Вскоре Сириус затих, судорожно дыша, и его взгляд не очень сфокусированно смотрел вдаль. Неподалеку стоял сонный Питер, пошатываясь и еле открывая глаза. Он держал в руке маленький стаканчик для запивания и смущённо смотрел на него, а после с неловкой улыбкой протянул его Блэку. — Убери это от меня! — выпутался из одеяла Бродяга. — Оно шевелится! Тогда все трое окончательно убедились, что их друга в данный момент кроет. — Эй, спокойно, слышишь? — слегка встряхнул его Римус, чтобы привести в себя. — Всё в порядке, Сириус, ты в безопасности. Мы здесь, мы все рядом с тобой. Блэк с силой зажмурился и помотал головой, словно пытался прогнать от себя жуткие видения, а Люпин в это время успокаивающе сжимал ладонь на его плече. Пока Сириус приходил в себя, остальные трое переглянулись между собой и начали тихо смеяться друг с друга. Они выглядели сонными и помятыми, так как подорвались с постели в том же виде, что и спали. Один по капле собирался тушить пожар, второй поспешил на помощь хромой и косой, а у третьего вообще яйцо из трусов до сих пор торчало. — Ну ты и люто подготовился, Пит, — бросив насмешливый взгляд на стаканчик, подколол его Джеймс. — А ты это… «Фаберже» своё подбери, — ответил ему Петтигрю.

***

Несмотря на ночные кошмары, Сириус всё-таки пошёл на занятия вместе с остальными. Усталый вид и болезненная худоба Блэка вызывали немало разговоров за его спиной, но тот, судя по всему, не обращал на них никакого внимания. И что самое странное, Адриана совсем не подходила к нему. После обеда Римус отправился за следующим зельем, решив рассказать Регулусу о вчерашней хитрости. — Я должен предупредить тебя кое о чём. Вчера пришлось немного схитрить, чтобы Сириус выпил зелье. В общем, перед этим Джеймс сделал один глоток, — сознался ему Люпин. Блэк тяжело выдохнул и сжал два пальца на переносице, покачав головой. — Вот что бывает, когда доверяешь важные дела кому попало, — спокойным тоном негодовал тот. — Мало того, что не соблюли дозировку, так тебе ещё и пришло в голову дать его кому-то другому. — Он бы иначе не выпил. К тому же ничего страшного не произошло. — Поттеру всего лишь повезло иметь родственную связь с Блэками. Выпил бы ты – в следующую же секунду познакомился бы с Мерлином самолично. Очевидно больше не желая разговаривать с Люпином, он вручил ему зелье со словами:  — Надеюсь, тебе хватит ума передать его кому следует, — после он поспешил уйти, а Римус, задержав дыхание, не давал ярости взять верх над ним.  Перед грядущим превращением он чувствовал каждое внутреннее движение своей тёмной природы, пытающейся противостоять воле его души. Люпин понимал, что Регулус единственный, кто способен сейчас помочь Сириусу. Поэтому он прикусил язык и молча смотрел вслед уходящей фигуре, пытаясь справиться с злобой, клокочущей у него внутри. Вечером Лунатик отправился к мадам Помфри, и та, как это было раньше, проводила его в хижину, в которой тот остался один на один с собой и рвущимся наружу зверем. В себя он пришёл уже на койке в больничном крыле. В первые секунды он испытал уже привычные ощущения: в голове раздавался звон, во рту всё пересохло, а ноги противно тянуло. Тело саднило от полученных ран, а шея и спина болезненно ныли от переохлаждения. С трудом развернувшись, Римус огляделся по сторонам и слегка вздрогнул, когда в светлеющем полумраке заметил высунутую  из-под мантии-невидимки голову Сириуса. — Что ты тут делаешь? — удивлённо спросил он. — Да так, всю ночь мерещилась всякая ерунда. Просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, — шёпотом ответил Блэк. — Ты совсем не спал? — Сириус на это ничего не ответил, но Люпин и так всё понял. — Что-то тебе совсем не везёт в последнее время. Не одно, так другое. — Ну, что поделать. Не сдох – уже хорошо, — усмехнулся тот. Люпин слабо улыбнулся в ответ, а Сириус вдруг сменил выражение лица, с теплотой взглянув на друга, и в следующую секунду коснулся рукой его ладони, мягко сжимая пальцы. Этот трогательный и искренний жест сейчас говорил больше, чем слова, дав Римусу понять, что между ними по-прежнему остаётся нечто большее, чем просто дружба. — Всё будет хорошо, — Лунатик развернул руку и сжал в ладони его пальцы. — Я буду рядом с тобой.

***

Придя к Регулусу за следующим зельем, Люпин решил поднять тему о Адриане, поскольку по школе сейчас вовсю ходили слухи о том, что она теперь не может колдовать. — Я видел Адриану – она в ужасном состоянии. Ты с ней на одном курсе. Как думаешь, что сейчас будет? — поинтересовался Римус у него. — Ведётся расследование, опрашивают всех причастных. За свою оплошность она понесёт суровое наказание, — после сказанного Блэк, задумавшись, сделал небольшую паузу. — Мне её жаль. И как бы ещё родители не загремели. Люпину также было её жаль, но не от слова «жалеть», а от слова «жалкий». Ведь, скорее всего, Блэк стал для неё первой любовью, и Адриана влюблена в него не меньше Римуса. И он понимал, какого это. Разница лишь в том, что она стала им одержимой. Это всего-навсего влюблённая дурёха, готовая добиться внимания Сириуса во что бы то ни стало. Её мания оказалась настолько сильной, что напрочь затмила ей разум. Она очевидно уже не вникала в те жуткие последствия, которыми может обернуться приворот – перед ней стояла лишь цель. Теперь она этим легкомыслием разрушила себе жизнь, а впереди её ожидает немало новых несчастий. И если бы не вмешательство Регулуса, эти последствия бы унесли за собой ещё и жизнь Сириуса. После Блэк вручил ему зелье, явно желая уйти как можно скорее, но Римус задал ему уже другой не менее интересующий его вопрос:  — Почему ты скрываешь свою помощь от Сириуса? — Это не твоё дело, — грубо и холодно ответил тот.  Люпин спокойно принял этот ответ, поскольку и так понимал, что это травмирующая тема для обоих братьев. Те давно разошлись по разным дорогам, поэтому Бродяга не принял бы от него ни малейшую помощь. Римус лишь надеялся, что когда-нибудь вражда между ними уляжется, и Сириус наконец сможет узнать правду. — Он порой с теплотой вспоминает о тебе. Джеймс даже устал слушать о вашем розыгрыше над Малфоем, — Римус посчитал нужным об этом сказать. Лицо Блэка не выразило никаких эмоций, но его глаза очевидно говорили о том, что ему приятно это слышать.

***

— И сколько будет продолжаться это лечение? — нервно спросил Питер у Римуса. — То он горит, то ты сдох, то его звери заживо грызут. Что будет дальше? Люпин бы и сам хотел получить на это ответ, но торопить Регулуса не собирался, поэтому при встрече задал иной вопрос. — Есть одна вещь, которая не даёт мне покоя, и я хочу обсудить её с тем, кто больше всех в этом разбирается. — Какая именно? — поинтересовался Блэк. — Незадолго до приёма твоих зелий Сириус совсем лишился рассудка и делал то, что мы от него совсем не ожидали. Регулус подошёл ближе и встал справа от него, а затем прислонился спиной к стене, смотря впереди себя. — Ты не забывай, что всё это время перед вами был не тот человек, к которому вы привыкли. Это та часть Сириуса, которая пряталась глубоко в его подсознании и вытеснилась наружу под влиянием неумело совершённого приворота. Контролировать такое невозможно, поэтому я и даю тебе эти зелья. — Я понимаю. Но скажи мне честно, есть ли шанс вернуть всё на место? Могу ли я быть уверен, что это не повторится? — Пока он пьёт эти зелья, ничего страшного не произойдёт. Загнать это обратно не так-то просто, и я работаю над этим, а ты… вы все должны быть рядом с ним, если хотите помочь. Иначе он начнёт поддаваться тёмной стороне своей личности от мысли, что все отвернулись от него. Не в ваших ли обязанностях, как лучших  друзей, находиться с ним рядом в трудную минуту, несмотря ни на что? И если ты сейчас считаешь иначе, то твоя дружба не значит ничего – это всего лишь пустые слова. Выходит, ты искал лекарство не ради Сириуса, а ради себя, пытаясь спастись от обезумевшего приятеля. — Нет, это совсем не так! Пойми меня правильно: мне нужна лишь надежда на его выздоровление. И меня мало волнует, через что мне придётся пройти, если я буду знать, что это не навсегда. Все эти события омрачили их отношения, но Люпин, несмотря ни на что, продолжал его любить.

***

По дороге за ещё одним зельем Люпин не ожидал услышать звонкие всхлипы, доносившиеся с самых верхних этажей, так как обычно они были безлюдны. Он с недоумением поднялся выше и увидел там сидящую на ступенях Адриану, в рыданиях сжимающую руками балясину.  Римус не стал ей ничего говорить и решил молча пройти мимо, следуя принципу: лежачих не добивают. Обходя её стороной, он в очередной раз убеждался, что плохие поступки нередко совершают хорошие люди. И каждый сам для себя выбирает оправдание своим деяниям.  Придя на место встречи, Люпин сразу же получил флакон, но Регулус в этот раз почему-то не торопился уйти. — Лекарство почти готово, и чтобы его завершить, мне нужно кое в чём потренироваться. Римус тут же насторожился, когда увидел палочку в его руке, и тотчас же нервно сжал в кармане мантии свою, готовясь быстро среагировать при необходимости.  — Легили… — внезапно произнёс Блэк, но не успел договорить до конца. — Протего! — отчеканил Римус, заранее готовый к защите. Люпин резко ощутил, как его тело засосало в тесное скользкое пространство. В глазах двоилось от потока быстро сменяющихся картинок, а голову заполонили чьи-то неразборчивые голоса.

***

« Лунатик очутился в маленькой комнате, окружённой строгими холодными стенами. Он увидел аккуратную постель у стены, прикрытую тонкой белой простынёй, небольшой столик с зажжённой свечой и массивный шкаф, занимавший большую часть комнаты. Окно с тяжёлыми шторами было плотно закрыто. Всё в комнате выглядело мрачным и сдержанным, а обстановка казалась совсем неуютной. Затем перед собой Римус увидел маленького мальчика, смотрящего сквозь узкую дверную щель в коридор.  — Мама! Мама, выпусти меня! — услышав отчаянный крик, ребёнок напрягся. Люпин приблизился к нему и через дверную щель увидел женщину возле закрытой двери комнаты, находившейся немного поодаль от них. Внимательно наблюдая за ней, он тут же признал в ней их мать. Она, словно полностью поглощённая мыслями, совершенно не замечала выглядывающего из комнаты мальчика.  После брошенного ею заклинания крики затихли, и Лунатику удалось заметить, как на её щеке блеснула слеза. Ему сразу стало ясно, что она старалась держать внутренние переживания втайне от детей и сохранить невозмутимый вид в их глазах. Вспомнив ситуацию с осами, Люпин пытался понять, почему же Вальбурга совершила такой жестокий поступок. Она возложила на старшего сына большие надежды и никак не могла смириться с тем, что он решил от всего этого отказаться. И Лунатик нисколько не сомневался, что Сириус демонстративно выражал свой протест, глумясь над собственной семьёй и их ценностями, что только больше злило и разочаровывало его мать. Лишь наказанием она пыталась добиться от него того, чего ожидала и хотела. Очевидно, её воспитывали по таким же правилам. Это настолько укоренилось в их семье, что она уже не видела эффективности в ином воспитании.  — Убери сырость с лица, а то вырастишь таких же слюнтяев, — грубо сказал подошедший к ней мужчина. Затем он заметил выглядывающего мальчика, и тот в испуге резко отступил назад.»

***

На этом воспоминание резко оборвалось, и Люпин, пошатнувшись, наконец пришёл в себя. Обычно всегда сдержанного Регулуса сейчас чуть ли не трясло от ярости, и Римус почувствовал перед ним вину за то, что стал свидетелем такого личного момента. — Единственная причина, по которой я не убью тебя прямо сейчас – это чёртово зелье в твоих руках, — процедил сквозь зубы Блэк, направив палочку в его сторону. Окинув Римуса гневным взглядом, он резко отвернулся и быстрыми шагами направился прочь. Люпин смотрел ему вслед и думал, что это всё же лучше, чем если бы тот узнал его «мохнатую» тайну или то, как он порой проводил время с его братом. Их связала лишь общая беда – не более того. Несмотря на их ссору, Люпин всё же получил на следующий день от него записку. «Та же самая кладовая, ячейка № 57. Это последнее, что я могу с этим сделать.»