Я буду с тобой или буду один

Ночь перед поездкой в школу выдалась бессонной. Римус никак не мог уснуть, долго разглядывая в тусклом свете новые шрамы на руках и гадая, чем обернётся для него последний учебный год. Увидев на часах четыре утра, он понял, что продолжать попытки уснуть уже бессмысленно. Оставшееся время просто лежал с закрытыми глазами и пытался хотя бы так набраться сил. Периодически вертелся на кровати, переворачивался с одного бока на другой в попытке найти удобную позу, слушая при этом, как из сада доносился успокаивающий шёпот листвы. Оттуда же едва ощутимый аромат маминых цветов волнами поднимался с земли и затекал в открытое окно вместе с утренней свежестью и прохладой. Пролежал так до тех пор, пока не услышал шаги в соседней комнате. Лунатик легко узнал по ним отца. Тот сперва разбудил Хоуп, а затем отправился к комнате сына. — Я уже проснулся, — сонно буркнул он отцу, когда тот открыл дверь. — Доброе утро. Тогда начинай собираться. Умойся, оденься, а потом спускайся на завтрак, — быстро проговорил Лайелл. Скинув с себя одеяло, Римус лениво потянулся на кровати, а затем направился в ванную, по дороге заглянув к матери и пожелав ей доброго утра.  Пока мама готовила завтрак, Лунатик сложил в чемодан оставшиеся вещи и проверил, всё ли он с собой взял, а затем переоделся и выставил чемоданы у порога. — Это очень важный год для тебя. Не ленись и старайся хорошо окончить школу. А ещё не теряй бдительность, будь крайне осторожен, — начал давать наставления отец за завтраком.  На первой половине фразы Римус лишь благодарно кивнул, но на второй – насторожился. — Пообещай нам, что все полнолуния проведёшь один с полной уверенностью, что никто не придёт, — продолжил Лайелл.  Лунатик потёр пальцами сонные глаза, не испытывая желания их открывать. Он и без его слов так решил, но пообещать за других не так-то просто, потому что от него это никак не зависело. — Римус, это не шутки! Об этом больше никто не должен узнать, — вмешалась в разговор мама. Он всё же открыл глаза и собирался ответить, но отец почти сразу же после неё снова заговорил. — Да даже если говорить о этих друзьях, ты ведь понимаешь… в таком случае либо они тебя, либо ты их.  — Не надо так переживать, всё будет хорошо, обещаю, — сказал Римус с надеждой, что друзья всё-таки не ослушаются его просьбы, которую придётся им озвучить. После завтрака мама ушла в комнату, чтобы переодеться, а отец в это время помог сыну положить чемоданы в багажник. С этим они закончили быстро и после стояли у машины в напряжённом молчании, ожидая Хоуп. — Ты хоть расскажешь мне, кем решил стать после школы? — не выдержав молчания, поинтересовался отец. — Надеюсь, что пригожусь в Ордене, — кратко ответил он. Отец огляделся по сторонам, видимо, чтобы убедиться, что рядом никого нет.  — Как бы тебя не послали к стае, где либо тебя убьют, либо ты станешь таким же, как они. Римус не особо понял, принизил ли он его сейчас или просто высказал своё мнение, но сам Лайелл говорил об этом, скорее, с грустью. — Сейчас это только твои догадки, — с этими словами он сел в машину на заднее сиденье.  Долго ждать маму не пришлось. Когда она приблизилась к ним, отец открыл перед ней переднюю дверь и подождал, пока она удобно устроится. Только потом, закрыв за ней дверь, сел за руль. Лунатик закрыл глаза в надежде поспать за эти часы в дороге. Родители старались вести себя тихо, так что немного подремать ему всё же удалось. Мама разбудила его только тогда, когда они подъехали к вокзалу.  — Сколько сейчас времени? — спросил он ещё заспанным голосом. — Двадцать три минуты одиннадцатого. У тебя есть почти сорок минут, но лучше идти прямо сейчас, — ответил отец. Лунатик зажмурился в попытке побороть сонливость, а затем, набравшись сил, вышел из машины почти одновременно с мамой. Отец вышел первым и уже доставал чемоданы из багажника. — Дай я хоть тебя обниму на прощание, — с этими словами Хоуп обвила руками сына, припав головой к его груди. — Оставайся добрым человеком, хорошо? — она взглянула ему в глаза и слегка похлопала ладонью по его щеке. В её глазах стали заметны подступающие слёзы, и увиденное пробудило на душе тоску. Так всегда перед его поездкой в школу. Именно поэтому он старался попрощаться с ними на время учёбы вдали от остальных. Без неуместных шуток друзей и лишнего внимания.  — Хорошо, — кивнул он с улыбкой, скрывая за ней навалившуюся грусть. Мама ещё не выпускала его из объятий, поэтому он так же крепко обнял её.  — Тебе уже пора идти, — похлопал сына по спине отец, и тот отстранился от матери. — Не забывай про наш сегодняшний разговор, — Римус на это только кивнул и подошёл к чемоданам, намереваясь уйти. Лёгкая отцовская улыбка и печаль в маминых глазах провожали Лунатика на вокзал. До платформы он уже шёл один. Дойдя до неё, огляделся вокруг и из друзей никого пока не заметил, поэтому решил занять свободное купе для них и ждать там. Настолько заранее приходил не каждый, поэтому это с лёгкостью ему удалось. Положив чемоданы на багажную полку, сел у окна и смотрел на проходящих мимо людей в надежде вскоре разглядеть среди них лица друзей. Приглушённые голоса за стеклом и тихая обстановка в купе усиливали его и так сонное состояние. Он старался держаться бодро, но постоянная зевота продолжала одолевать его, и, протерев ладонью слегка влажные веки, всё же решил их ненадолго оставить закрытыми. Люпин медленно погружался в дремоту, пока резкий удар по стеклу не заставил его встрепенуться. От такой внезапности сон как рукой сняло. Именно той рукой, которой хлопнул по стеклу Джеймс ради забавы. Позади него стоял Сириус, который вместе с Поттером посмеялся над его реакцией. В этот момент в купе зашёл Питер, а затем и те двое. Пожав друг другу руки в знак приветствия, трое зашедших друзей расположили чемоданы на полки и сели на сиденья. — Раз уж мы… — Блэк прервался, когда увидел Лили за дверью купе, и подбежал туда, не давая ей зайти, — наконец-то остались в нашей дружной мужской компании – самое время обсудить одну очень интересную идею, — сдавленно говорил он, удерживая дверь, а Поттер в этот момент безмолвно негодовал, хмуря брови и поджимая губы. — Эй, пусти её, — возмутился Джеймс, а после обречённо выдохнул, когда та ушла. — И что же это за идея? — сердито поинтересовался он. — Помнишь, ты показывал мне ту смолу, которую сам модифицировал? — вернувшись на место, напомнил ему Блэк. — Ну, да. Я сделал так, чтобы она никак не оттиралась. Прекрасный сюрприз для Филча, — объяснил он остальным. — Я придумал кое-что поинтереснее. А что, если ты сделаешь ведро такой смолы, а мы сходим в совятню, соберём там дерьма и перьев. Потом всё вместе выльем на Нюнчика.  — Жестоко, — кратко прокомментировал Питер. — Сохатый, как тебе эта идея? — с хитрой ухмылкой Блэк обратился к единственному, кто бы мог его поддержать. — Почему тебе не нравится идея с Филчем? — поинтересовался Джеймс. — Да потому что это скучно! Носатый после себя точно грязь оставит. Так что мы сделаем два дела сразу. Римус давно понял, что Сириус – личность неоднозначная. И конкретно эту её часть он терпеть не мог. Жестокую, мерзкую и безжалостную. — Думаю, это не очень хорошая идея. Если Лили узнает… Блэк шумно вздохнул и закатил глаза. — Поттер, ещё чуть-чуть и ты станешь типичным мамсиком в вязаном свитерочке и портках, натянутых до подмышек. Забери свои яйца оттуда, где ты их оставил!  После этих слов Джеймс выпал в осадок, и желваки заходили на его челюсти. Он на это ничего не ответил. Ведь совсем не ожидал, что его, капитана команды и вообще всего такого идеального, так упрекнёт лучший друг. — Ладно, засранец, я в деле. Только Лили об этом узнать не должна! — Идёт. Ну а остальные что? — Я тоже в деле, — без сомнения ответил Хвост. Трое посмотрели на оставшегося друга. — Сириус, Филч только обрадуется, что ты за него в совятне убрал, — нервно усмехнулся Люпин. — Я задал вопрос, — требовательно сказал Блэк. — Это уже слишком, — Римус попытался иначе воздействовать на друзей. — По крайней мере, для Снейпа. Почему бы то же самое не сделать с Мальсибером, например? От него даже чертям тошно. Люпин поставил себя на место Северуса. Ведь тот так же, как и он сам, рос в бедной семье. Таким богачам не понять, насколько обидно, когда портят вещи, которых и так мало. — Ты с ума сошёл? Его отец пальцем щёлкнет, и мы уже за пределами школы. Если вообще живыми останемся, — на эмоциях ответил Поттер. — И я сейчас не понял, ты что защищаешь Нюнса? — резко добавил он. — Нюнс дружит с Мальсибером – этого достаточно, чтобы он заслужил. А с кем же сейчас дружишь ты? Ещё не забыл, кто твои друзья? — сказал Сириус. Римус ничего не ответил и опустил голову вниз, а друзья, по-видимому, расценили это как молчаливое согласие. Так оно и было на самом деле. Хоть и всё нутро противостояло этому решению, но под давлением мысли, что они единственные его близкие друзья, ему приходилось идти против себя. Ему больше нравилось, когда рядом с ними нет объектов их насмешек, и они не проявляли затаившуюся в них жестокость.  Джеймс вышел из купе в конце разговора и предупредил остальных, что пойдёт искать Лили. Видимо, хотел извиниться перед ней за ту неприятную ситуацию. Лунатик остался с двумя друзьями и собирался поспать. Больше в поезде ничего такого не происходило. В гостиной после праздничного ужина профессор Макгонагалл выдала каждому ученику расписание. В конце того года из дополнительных предметов Лунатик выбрал только нумерологию и древние руны. Остальные его друзья выбрали три предмета. С ними у него совпала нумерология, а ещё с Джеймсом и Сириусом – древние руны. Третьим предметом эти двое выбрали магловедение. Питер, помимо нумерологии, выбрал прорицание и уход за магическими существами. Войдя в комнату, все четверо взглянули на то, что их ждёт. У Люпина расписание выглядело так:

« Расписание седьмого курса 

Завтрак

Будние дни: с 07:30 до 08:40.

Выходные дни: с 08:30 до 09:40.

Обед

С 14:00 до 15:00.

Ужин

С 18:00 до 19:00.

Понедельник

Первый урок – Зельеварение – Слизерин/Гриффиндор – с 09:00 до 11:30.

Второй урок – Заклинания – Гриффиндор/Когтевран – с 12:00 до 14:00.

Третий урок – История магии – Гриффиндор/Когтевран – с 15:00 до 16:00.

‌Четвёртый урок – Травология – Гриффиндор/Пуффендуй – с 16:30 до 18:00.

Вторник

‌Первый урок – Трансфигурация – Гриффиндор/Слизерин – с 9:00 до 11:00.

‌Второй урок – Нумерология – с 11:30 до 13:00.

‌Третий урок – ЗОТИ – Гриффиндор/Слизерин – с 16:00 до 18:00.

Среда

‌Первый урок – Древние руны – с 9:00 до 10:30.

‌Второй урок – Нумерология – с 11:00 до 12:30.

‌Третий урок – Трансфигурация – Гриффиндор/Слизерин – с 13:00 до 14:30.

‌Четвёртый урок – Астрономия: лекционное занятие – Гриффиндор/Когтевран – с 16:00 до 17:30.

Четверг

‌Первый урок – Зельеварение – Гриффиндор/Слизерин – с 9:00 до 11:30.

‌Второй урок – Заклинания – Гриффиндор/Когтевран – с 12:00 до 14:00.

Третий урок – Травология – Гриффиндор/Пуффендуй – с 15:00 до 16:30.

‌

Пятница

Первый урок – Древние руны – с 9:00 до 10:30.

‌Второй урок – Нумерология – с 11:00 до 12:30.

Третий урок – Трансфигурация – Гриффиндор/Слизерин – с 13:00 до 14:30.

Четвёртый урок – ЗОТИ – Гриффиндор/Слизерин – с 15:20 до 17:40.

Суббота

‌Первый урок – История магии – Гриффиндор/Когтевран – с 10:00 до 11:30.

‌Второй урок – Травология – Гриффиндор/Пуффендуй – с 12:00 до 14:00.

‌Третий урок – Астрономия: семинар – Гриффиндор/Когтевран – с 23:00 до 01:00.

Воскресенье – выходной день »

— За что? — театрально взмолился Поттер.  — А что ты хотел? Ведь впереди экзамен, — усмехнувшись, ответил ему Римус. — Ох, поскорей бы этот год закончился, — драматизировал Джеймс. — Он только начался, — тихо присоединился к разговору Питер. — Ой, не напоминай мне об этом.

***

Сириус узнал, что Северус дежурит по школе после отбоя на следующий же день, и начал делиться составленным планом. Всё должно произойти в крытой галерее Центрального двора. Римус с Питером спрячутся в кустах и поднимут вёдра вверх с помощью заклинания левитации. Хвост – с смолой, Лунатик – с помётом и перьями. Сохатый в мантии-невидимке даст им сигнал, когда Снейп дойдёт до места, а Бродяга заманит его туда. В пятницу после уроков Мародёры вернулись в комнату, где быстро переоделись и оставили учебники с школьными принадлежностями, а после отправились на ужин. За столом Джеймс объявил о первой тренировке в воскресенье. — Ну что, все готовы тренироваться? — спросил у команды Сохатый. — Грейс не придёт, — ответила за неё Марлин. Сама же Грейс выглядела как-то подавленно и молча ковыряла вилкой еду. — Это ещё почему? — начал докапываться Поттер. — Грейс? — Отстань от неё! Я же сказала, что она не придёт, — вновь ответила за неё Маккиннон, а Поттер лишь молча махнул на них рукой и принялся есть. После ужина они вчетвером пошли в совятню – сгребать в ведро эту грязь. К счастью, из домашних заданий на завтра были лишь те, которые задавали на лето, так что весь вечер у них выдался свободный. Когда ведро заполнилось, Джеймс с Сириусом ушли в комнату, чтобы набрать там ведро смолы и забрать мантию с картой. Римус с Питером остались их ждать в совятне, и те вернулись к ним уже после отбоя. Сириус забрал карту себе, чтобы найти по ней Снейпа, и ушёл. Римус с Питером, как и договаривались, затаились в кустах и держали в воздухе вёдра. Джеймс в мантии стоял на стрёме. Все в напряжении ожидали момента. Услышав звуки быстро приближающихся шагов, Лунатик напрягся. Хвост слегка его ущипнул, когда Поттер кинул к ним мелкий камушек. Питер первым опрокинул ведро, а Римус немного погодя.  Когда они вышли из кустов и посветили палочками, то осознали, что всё пошло не по плану. Ведь несмотря на всю эту грязь, по одежде бедняги им удалось понять, что облили не Снейпа. Перед ними сейчас Бродяга, который рухнул на пол и застыл на месте. Почти всё его лицо залило смолой и остальной дрянью, но он мог дышать носом и ртом.  — Вот чёрт! — тут же воскликнул Поттер и подбежал к другу. — Извини нас, дружище! — говорил он ему и голыми руками начал сгребать с его лица грязь, но тот будто не слышал и ни на что не реагировал. Римус не хотел сейчас злорадствовать, но всё равно посчитал, что Блэку это пойдёт на пользу. Ведь теперь тот узнал, каково это – оказаться жертвой своего же жестокого розыгрыша. Лунатик не думал, что Поттер дал отмашку специально. Всё-таки качество зрения его явно подводило, и он просто-напросто мог перепутать в темноте этих двоих. Бродяга без объяснимых причин вдруг стал слишком оживлённый. Резко отстранялся от каждого касания Джеймса, махал руками и вертелся. Он будто отмахивался непонятно от кого, и Поттер из-за этого получил рукой по лицу, когда пытался его удержать и вывести во двор. — Возьмите мантию и уходите отсюда! — сказал Сохатый двум остальным друзьям, которые стояли в стороне и бросали друг на друга растерянные взгляды, не понимая, что сейчас вообще происходит. — Мы вернёмся позже. — Мы тоже останемся здесь, — с этими словами Римус резко метнулся за Джеймсом и Сириусом.  — Я же сказал, уходите! — гаркнул на них Джеймс и грубо оттолкнул Лунатика. Питер взял висевшую на ограде мантию и подошёл к Люпину, положив ладонь ему на плечо. — Пошли, Римус. Мы здесь лишние, — в словах Петтигрю было столько же обиды, сколько и в самом Римусе сейчас. Хвост накрыл его мантией и пытался сдвинуть с места. Римус поддался лишь с третьей попытки. Они вернулись в общежитие и ждали возвращения друзей, за всё это время проронив друг другу лишь несколько слов. Оба в этот момент поглощены собственными мыслями. К поведению Джеймса Лунатик отнёсся неоднозначно. С одной стороны, он предполагал, что Поттер всего лишь не хотел, чтобы другие видели, как его лучший друг теряет контроль над собой. Но с другой – обделил таким образом двух остальных друзей. Те двое вернулись в комнату после полуночи. Джеймс вёл Сириуса как слепого, потому что смола склеила тому веки. Теперь Бродяга выглядел намного спокойнее.  — Я надеюсь, у тебя хотя бы есть то, чем можно это оттереть? — поинтересовался Люпин у создателя этой «несмываемой» смолы. — Конечно. Я же не совсем дурак, чтобы об этом не подумать, — ответил он. — Что сидите без дела? Принесите кто-нибудь большую чашу из гостиной, — приказным тоном сказал Джеймс, и Питер тут же поспешил выполнить его просьбу. Когда Хвост вернулся с чашей, Сохатый из флакона вылил в неё что-то похожее на масло и заклинанием увеличил его количество. Вооружившись платками и всякими тряпками, они вчетвером отправились в душевую, где Джеймс помог Сириусу снять грязную одежду, и тот остался в одних носках и трусах.  Питер и Джеймс счищали грязь с его одежды и обуви. Сириус же в это время протирал себе лицо, а Римус мучился с его волосами. — Никому ни слова об этом, — потребовал Блэк, когда вымыл лицо с мылом.  Он мог бы об этом не просить – всё равно бы никто не стал признаваться кому-либо в том, что по своей вине они оказались в такой дурацкой ситуации. — Как так вообще получилось? — недоумевал Сириус.  — Кто ж знал, что ты вернёшься. Я был уверен, что это идёт Нюнс, — оправдывался Джеймс. — Я думал, что ты не настолько слепой, чтобы меня не узнать, — начал ругаться с ним Блэк. — Так в темноте вы выглядите одинаково! — Ничерта подобного! Тоже мне, сравнил божий дар с троллем! — Я не сравниваю! Просто говорю, что типаж у вас одинаковый!  — Протри свои очки! У ме… Поттер зачерпнул пальцами немного незапачканной смолы с его одежды и намазал ей ему рот, не дав закончить фразу. — Так-то лучше, — с довольным видом сказал Джеймс, и после этого в душевой стало тихо.  С этой неприятностью они провозились до поздней ночи. Ведь запачкался не только Сириус, но ещё и Джеймс. В конце Блэк остался там один, чтобы хорошенько всё с себя смыть. Когда вернулся, остальные трое тоже сходили в душ по очереди. Римус помылся последний и после наконец-то лёг на кровать. К счастью, на следующий день уроки начинаются чуть позже и можно поспать подольше.

***

Несмотря на то, что Лунатик спал этой ночью меньше обычного, он чувствовал себя бодрым весь следующий день. О недавнем событии никто из друзей не упоминал. Да и он сам тоже не стал.  После двух уроков на обеде Питер заметил, что Грейс не пришла, и вышел из-за стола одним из первых. От этого Сириус с Джеймсом недоумевающе переглянулись. Закончив с обедом, эти двое встали, и Джеймс кивком головы позвал Римуса за ними. — Надо поискать его, — сказал Джеймс. Пока искали укромное место, чтобы взглянуть на карту, заметили Петтигрю в крытой галерее Центрального двора. Тот замер на месте и с некой грустью смотрел вдаль. Подойдя ближе, все трое поняли, что смотрел он на Грейс, одиноко сидящую на скамейке. — Почему она такая грустная? — встревоженно спросил Питер. — Не знаю. Спроси у неё сам, — дал краткий ответ Поттер. — Не думаю, что она захо… — Он прав, Хвост, — не дал ему закончить Люпин. — Хотя бы просто попытайся. Это намного лучше, чем молча наблюдать за тем, как страдает тот, кто тебе дорог. Питер направился к ней, но замялся через пару шагов и вернулся к друзьям. — Я-я не знаю, что ей сказать, — пробормотал Хвост. — Что мне говорить? Лунатик почти сразу нашёл что сказать. — Только ты сам можешь понять, что ей сейчас необходимо услышать. Ни мы, ни Марлин и ни остальные её подруги, а ты сам! Ведь только любящее сердце способно предугадать нужные слова настолько верно, чтобы согреть ими душу даже в самые лютые морозы жизни, — воодушевлял Питера Римус, сжимая ладони на его плечах. Джеймс в конце фразы демонстративно ахнул, а на лице Питера появилась решимость. Он немедля отправился к ней, но снова остановился, выйдя на газон, и обернулся в сторону друзей. Поттер махал ему рукой, посылая его к ней, и Хвост всё-таки не струсил и сел рядом с Грейс. Трое издалека наблюдали за ними, пока те разговаривали. Затем Петтигрю бросил незаметный взгляд в сторону группы поддержи. Тогда Сохатый указал пальцем на него и после на себя, а затем обнял одной рукой Сириуса, намекая, чтобы Хвост сделал то же самое. Он нерешительно подсел ближе и обвил рукой её шею, на что та прислонилась головой к его груди. — Ох, как же это мило, — с вздохом умиления прокомментировал Джеймс, а остальные двое молча улыбнулись. Затем они отправились в общежитие, оставив этих двоих наедине. Зайдя в гостиную, Джеймс остался там с Лили, а Римус с Сириусом ушли в комнату. — Ты такие глубокие слова сказал. О ком-то думал в тот момент? — поинтересовался у Лунатика Сириус. — О Питере, которому нужен был словесный пинок под зад, — усмехнулся Люпин, и Блэк в ответ на это слегка улыбнулся.

***

От Питера Лунатик узнал, что в последние дни лета Пожиратели напали на то поселение, в котором жила Грейс с отцом. К счастью, в тот момент они гостили у родителей её папы совсем в другом месте, и их самих это никак не коснулось. Вот только теперь от их собственного дома остались лишь обломки, и им вскоре пришлось вернуться к её бабушке и дедушке. Об этом Петтигрю больше никому не сказал. Римус в последнее время не читал газеты, да и отец с ним такими новостями особо не делился. Это только сильнее вгоняло в тоску и уныние, и его сердце ёкнуло, когда произошедшее затронуло их настолько близко. Ведь на её месте может оказаться каждый из них. В воскресенье после завтрака друзья позвали Лунатика с собой на тренировку, а Питер остался в школе с Грейс.  — Привет. Могу я к тебе присоединиться? — с этими словами Джейн подошла к сидевшему на трибуне Римусу. — Привет. Конечно, садись. Сначала она находилась с Лили немного поодаль от него, но вскоре ушла, когда к ним присоединилась Мэри. — Почему решила уйти от них? — поинтересовался он у неё. — Я просто увидела, что ты один, а Лили с Мэри будет совсем не скучно. В начале они сидели молча и просто смотрели на поле, где команда под руководством Поттера пока что делала разминку. — Жаль, что Грейс не пришла, — вдруг с грустью выдала Джейн. — Но я заметила, что ей уже чуть легче, и меня это радует. Она ведь осталась с Питером? — Да, — кратко ответил Люпин. Джейн слегка прочистила горло и начала говорить. — Рада, что в этот сложный момент жизни она нашла поддержку и понимание в лице Питера. Надеюсь, это поможет ей немного забыть о том, что произошло, и о тех невзгодах, которые сейчас происходят. — И я рад за них двоих. И тоже надеюсь, что ей от этого станет легче. Да и самому Питеру их общение пойдёт только на пользу. — А как ты сам справляешься с переживаниями? — поинтересовалась у него она. Римус с трудом подбирал слова, так как не привык делиться с кем-то подобным, но почему-то ей всё равно хотел об этом сказать. — Мне в этом помогают друзья. Наши небольшие приключения, шутки и их поддержка. Ну и иногда просто побыть один на один с своими мыслями. Ведь это помогает заметить истинные желания и тревоги. А ты? — Почти так же, как и ты. У меня есть для этого кое-какое секретное место. Маленькая зона отчуждения, куда я ухожу, когда мне некомфортно. Там можно спрятаться от остального мира и подумать о своём. И кстати, я могу отвести тебя туда. — Давай, — неуверенно ответил Люпин. — Ты занят после обеда? — спросила она, и Римус молча помотал головой в ответ. После этого Джейн до конца тренировки рассказывала о её путешествиях с мамой, о том, где они побывали, и о том, как вдали от магического мира они вдвоём буквально забывали обо всём. — Ты видел, как я отбил в конце? — спросил Блэк у Лунатика по дороге в замок после тренировки. — Думаю, Римус всю тренировку был кое-чем, кхе-кхе, кое-кем очень сильно увлечён, — ответил за него Джеймс.  Римус демонстративно закатил глаза, а Поттер с улыбкой взъерошил ему волосы. — Куда пойдём сегодня? — спросил у друзей Сириус, но посмотрел только на Джеймса. — Я уже договорился погулять с Лили, — ответил Поттер. — Ну ты и изменник, — нахмурился Сириус. — Питер, я так понимаю, останется в школе, — предположил он. — Думаю, да. Бродяга взглянул с надеждой на Римуса, но тот не хотел в очередной раз утверждать себя в роли запасного варианта. Да и желание оставаться с Блэком наедине в последние дни как-то сошло на нет. Тем более, у него уже есть другие планы. — Я уже пообещал встретиться кое с кем, — ответил Римус под давление взгляда Блэка. — А этот «кое-кто», случайно, не Джейн? — допытывал Сохатый, но Люпин не стал ничего отвечать. — Если хочешь, можешь пойти с нами. Думаю, она не будет против. Вот только в Кабанью голову она навряд ли пойдёт, — предложил он Сириусу, явно чувствуя себя некомфортно в этой ситуации. — Нет, спасибо. Я найду с кем сходить туда, куда хочу я.

***

Пару дней ничего интересного не происходило – только уроки и домашние задания. Джеймс записал свою команду на вторую тренировку в среду после ужина, и Грейс в этот раз согласилась пойти, поэтому и Питер тоже. Вот только Римус решил остаться в школе, потому что Слизнорт задал слишком большое задание по зельеварению, а делать его среди ночи он совсем не хотел. Трое друзей бросили друг на друга настороженные взгляды, когда Лунатик вместо того, чтобы собраться на выход вместе с ними, начал доставать учебники и письменные принадлежности. — Ты идёшь с нами? — требовательно спросил у него Блэк. — Нет, я останусь здесь. — Ладно, как хочешь, — не стал настаивать Джеймс. — Вы идите, а я вас позже догоню, — сказал двум друзьям Сириус, и те не стали отпираться. — Почему не идёшь с нами? — задал он вопрос, когда остался с Лунатиком наедине. Римус напрягся и взял учебник в руки, чтобы отвести глаза от пристального взгляда Блэка. — В другой раз. Столько домашки на завтра, ещё и Слизнорт… Он прервался, когда Бродяга сел к нему на кровать и резким движением накрыл ладонью страницы учебника, привлекая к себе внимание.  — Дело ведь совсем не в тренировке и не в этой твоей домашке, — с этими словами Бродяга вынул книгу у него из рук. — Вот привязался! — с этими словами Римус забрал у него учебник. — Тебе бы с такой аналитикой за пять галлеонов судьбу по руке предсказывать, — усмехнувшись, отшутился он. — Да что с тобой? — недоумевал тот. — Со мной всё в порядке! У меня есть дела поважнее, чем бегать везде за тобой. — Злишься на меня, да? Хочешь знать, почему Джеймс вас всех выгнал?  — Не стоит. Если ты хотел оставить это между собой и Джеймсом, то пускай так и будет.  — Но я хочу, чтобы ты тоже знал! Мышцы на лице Лунатика тут же расслабились, и он всем своим видом продемонстрировал готовность слушать. — Когда на меня вылили эту чёртову смолу, а затем и всё остальное, меня будто вернуло далеко в прошлое. В тот момент, когда терпение матери иссякло, и ей захотелось выбить из меня неугодные для неё мысли. Меня заперли в тёмной комнате с осами, и от их яда мне казалось, что тону в болоте, меня тянет вниз. То же самое я ощутил из-за смолы. Джеймс не хотел, чтобы вы меня таким видели, — поделился пережитым Блэк и говорил об этом абсолютно спокойно. Это объясняло его периодическую жестокость, но всё же никак не оправдывало. Сказанное произвело на Римуса сильное впечатление. На его лице застыло немое удивление, а на языке вертелись фразы, к которым он никак не мог подобрать слова. — Мне жаль, что… — Стой, не надо, — оборвал его Бродяга. — Всё в прошлом, сейчас я в порядке. Просто посчитал нужным тебе это объяснить. Надеюсь, ты правильно понял и спасибо, что выслушал, — с этими словами он встал с кровати и направился к выходу. У него тут же возникло внезапное чувство, сиюминутный порыв обнять Блэка прямо здесь и сейчас. Ведь несмотря на прошлые обиды, Лунатик оставался человеком, неравнодушным к чужому несчастью. Он остановил его почти у двери, резко развернул к себе и крепко обнял, сцепив руки у него на спине. Сириус нисколько не сопротивлялся и обнял Римуса за плечи почти сразу. Настолько крепко, что руки у него слегка дрожали от напряжения.

***

Субботние семинары по астрономии проходили без учебников и без света. Каждый приносил с собой лампу с свечой и телескоп. Лунатику он достался от папы. Отец ещё много лет назад приходил сюда с этим же телескопом. Перед началом занятий профессор взмахом волшебной палочки делала потолок временно прозрачным. На первом семинаре они только обсуждали пройденный на лекции материал, изучали ночное небо, зарисовывали созвездия и запоминали названия входящих в них звёзд, а также их расположение.  Но в конце второго – профессор дала проверочную работу. От взмаха её волшебной палочки потолок тут же стал видимым, на стенах зажглись факелы, и на партах учеников остались лишь пергамент и письменные принадлежности. Она дала пятнадцать вопросов по теории, а также задание зарисовать по памяти созвездие Геркулеса и написать названия его главных звёзд. Римус хорошо запоминал теорию, но не очертания созвездий. Многие из них выглядели для него одинаково и путались в голове. А когда смотрел на ночное небо, видел лишь бесчисленное количество небесных светил, беспорядочно рассыпанных в тёмном пространстве. В классе все сидели за одиночными партами, но не так далеко друг от друга. Справа от Римуса сидел Сириус, а слева – Питер. Джеймс сел спереди от Блэка. Все трое уже вовсю чертили, а он даже не приступал, ответив лишь на письменные вопросы. У его друзей дела с этим обстояли намного лучше. Бродяга сдал работу одним из первых. А когда вернулся на место, видимо, заметил, как Лунатик медлил.  Римус слегка вздрогнул, когда неожиданно почувствовал касание на бедре. Ведь к нему даже никто не приближался. Он посмотрел по сторонам и заметил, что Сириус смотрит на него. Тот слегка похлопал себя по ноге, и Лунатику показалось, что ощутил это на собственной. Блэк начал проводить по бедру очертания созвездия, нажатием пальца обозначая звёзды. Римус не понимал, как такое происходит, но размышлять об этом нет времени. Ориентируясь по ощущениям, он наспех зарисовал сначала маленький вариант и только потом начертил крупно и чётко. Сириус снова это повторил, и Лунатик проверил то, что у него получилось. Когда сдал работу и вернулся на место, слегка кивнул ему в знак благодарности. Сириус в ответ лишь быстро подмигнул и отвернулся с лёгкой ухмылкой. — Как ты это сделал? — спросил Лунатик у Сириуса, когда они возвращались в комнату позади всех. — Да так, кое-какие хитрости. У меня не со всеми это получается и не всегда, но сейчас вот получилось. — Где ты этому научился? — недоумевал Римус. — Дома у родителей. Я общался так с братом, когда мы не могли говорить друг с другом открыто. Римус заметил, как тот немного смутился, и между ними возникла неловкая пауза. — А и кстати, спасибо большое, — вдруг опомнился он. В это «спасибо» Римус вложил ещё и благодарность за то доверие, которое Сириус проявлял. Ведь глубоко тронут той мыслью, что тот делится с ним настолько сокровенными моментами, о которых ранее знал только Джеймс. — Было бы за что, — с улыбкой ответил Блэк. Римус тоже улыбнулся ему и опустил глаза, чувствуя, как щёки пылали от румянца. Вскоре он вновь посмотрел на него, и время будто замерло, когда их взгляды ненадолго встретились. Казалось, искра пробежала между ними в тот момент, и Лунатик неожиданно для себя начинал понимать, что влюбляется снова.

***

В воскресенье после обеда Лунатик с друзьями пошёл на чердак, где те когда-то видели лежащие без дела доски и гвозди. Забрав их и протащив через школу под мантией-невидимкой, они отправились в хижину, где Люпин собирался заколотить окна ещё и с внутренней стороны. Ведь чувствовал, что зверь в нём стал намного сильнее. Теперь ему необходимо сделать всё возможное перед средой следующей недели, чтобы оборотень в полнолуние не смог вырваться наружу. — Ты уверен, что хочешь быть один? — уточнил Поттер, когда Римус с помощью магии забивал гвозди в доски. — Абсолютно, — кратко ответил он. — А вдруг ты тут совсем свихнёшься один? Мы ведь должны проследить за тобой, — добавил Блэк. — Ни в коем случае! Я ведь уже говорил, что это опасно.  — Но… — Никаких но! — отрезал Люпин. — Я не хочу рисковать теми, кто мне дорог. И если я так же дорог вам, то моя просьба должна значить для вас хоть что-то. К счастью, до среды эта тема больше не поднималась. Друзья были заняты учебой, тренировками и личными проблемами. С их стороны Лунатик расценил это как безмолвное согласие на его просьбу. В среду после ужина Римус отправился с Питером и Сириусом в библиотеку, где наспех выполнял домашнее задание на следующий день. Джеймс же ушёл в гостиную с Лили, чтобы вместе с ней сделать уроки и пойти дежурить по школе после отбоя.  Пропускать учебные дни в этом году Люпин совсем не хотел, поэтому уже настроился на то, что просидит завтра на уроках еле живой. За то время, которое у него сейчас есть, он успел сделать лишь задание по травологии. Собираясь взять в руки учебник по заклинаниям, Питер остановил его, сжав ладонь на запястье. — Остановись, тебе уже пора. Мы постараемся выполнить их за тебя, — остепенил его Петтигрю.  — Правда? — Люпин бросил нерешительный взгляд на друзей, которые всем своим видом показывали абсолютное согласие. — Спасибо, я в долгу, — добавил он и собрался уходить. — Постой! — остановил его Блэк, и Римус резко развернулся к нему. — Могу я хотя бы проводить тебя? — Нет. Мне будет лучше, если вы все останетесь здесь. Заметив, с какой теплотой его глаза смотрели на него, ему до жути захотелось обнять Блэка прямо сейчас, но не стал – времени совсем не осталось. Римус знал наверняка, что долго не захочет отпускать, если сделает это. — Увидимся завтра, — сказал он перед тем, как уйти в хижину, запереть себя там и ждать неизбежное.

***

POV Джеймс

— Что вы тут делаете? — спросил Джеймс у Питера и Сириуса, пришедших к нему после отбоя. — Вернитесь в комнату сейчас же! — грозно сказала Эванс. — Иначе мне придётся вас отвести к Филчу и снять баллы с нашего факультета! — Лили, дай нам минутку. Я с ними разберусь, — успокоил её Поттер. Он мотнул головой друзьям и жестом дал понять Лили, чтобы та оставалась на месте. А после они втроём отошли подальше. — Ты ведь понимаешь, что мы не должны оставлять его одного? Если зверь стал сильнее, вдруг он там один совсем слетит с катушек и вырвется оттуда? — около уха Джеймса совсем тихо прошептал Блэк. Сохатый предполагал этот вариант, поэтому ещё накануне сделал отвар из собачего корня и дал ему хорошо настояться. Он помнил реакцию Римуса, когда такой же отвар в кабинете варил Снейп после жестокой шутки Сириуса. Джеймс заполнил им три флакона и взял с собой на всякий случай. Ведь эта ночь может обернуться чем угодно. — Лили, я отведу их обратно. Заодно лестницу проверю, — заверил её Джеймс. На самом же деле он отправился с ними к потайному лазу, ведущему в Визжащую хижину. Они почти добрались до туда без особых проблем, но в конце пути внезапно всё пошло не по плану.  — Я так и знала, что вы меня не послушаете! — раздался голос Эванс, вышедшей следом за ними из лаза у Гремучей ивы. Вероятно, из-за темноты никто всё это время не замечал, что она шла где-то позади. — Джеймс, уведи её отсюда сейчас же! — грубо воскликнул Бродяга.  — Лили, тебе нельзя здесь находиться! — тут же крикнул ей Сохатый. Джеймс мигом подбежал к ней и попытался увести, но та только отмахивалась. — Да не надо меня… Лили не договорила, так как из хижины раздалось громкое рычание. Лунатик царапал доски на окне и пытался их отодрать. И, судя по звукам, пару из них ему удалось содрать. Он почуял их и услышал, а теперь хочет вырваться к ним. — Да что здесь происходит? — с недоумением и ноткой страха спросила она, пока Лунатик с силой ломился наружу.  — Неважно! Пошли отсюда скорее! — Джеймс взял её на руки, но та вертелась и стучала кулаками ему по спине.  С очередным сильным ударом зверь вылетел из окна, сломав пополам несколько досок, но приземлился прямо в сад к диким растениям. Остальные тут же со всех ног бросились на утёк. Пока мощные стебли сковывали движения Люпина, у них оставалось совсем немного времени на то, чтобы скрыться. Ведь оборотню не составит большого труда выдрать всё с корнем, а затем отправиться на охоту.  Поттер бегом уводил Лили подальше от этого места и держал её за руку, пока та свободной рукой освещала палочкой дорогу и еле-еле поспевала за ним. Им нельзя сейчас возвращаться в школу или бежать к людям в деревню, так как Римус мог последовать туда за ними, а аппарировать в погоне небезопасно. Бегло оглядевшись по сторонам, Джеймс не заметил рядом друзей. Возможно, Блэк остался там, а Питер либо с ним, либо мигом ускользнул в лаз. Он тут же пожалел, что не сделал то же самое. В тот момент был слишком напуган за жизнь Лили и первое, что пришло в голову – это бежать. Да и времени на то, чтобы угомонить иву, совсем не оставалось, а Петтигрю благодаря своей анимагической форме способен сделать это намного быстрее. К тому же Лунатик мог забежать туда следом за ними. — Оно… ах… ха… сзади! — запыхавшись, с трудом произнесла Лили. Продолжая бежать и резко обернувшись назад, он мало что разглядел во тьме, но смог понять, что Римус ещё довольно далеко. Эванс, как и сам Поттер, начала уставать от непрерывного бега. Ощущая, как они поневоле сбавляли темп, Джеймс из последних сил помог ей спуститься в лесной овраг и спрыгнул туда следом, а затем притаился с ней у корня большого дерева. Свет от палочки тут же погас, и они сели на корточки, прижавшись друг к другу. Колени девушки дрожали, и Сохатый прислонил любимую ближе к себе, хоть и сам еле-еле сдерживал дрожь. Звук бегущих звериных шагов становился всё ближе, а затем резко затих, что позволило расслышать топот других лап где-то в другой стороне. Поттер вместе с Лили старался не дышать и не шевелиться, но если оборотень их не услышит – это ещё не значит, что он их не учует. Сердце Джеймса барабанило так, что громыхало в ушах, и, казалось, это Римус точно услышал. Эванс вздрогнула, когда зверь скатился в овраг. Сухие ветки хрустели под его весом совсем близко, и хищное дыхание с каждым шагом звучало всё чётче.  Девушка взвизгнула, когда оборотень подошёл слишком близко. Не теряя ни секунды, Сохатый принял животный облик и передними копытами ударил ринувшегося к ним волка. Удар оглушил его, но через мгновение он пришёл в себя и выискивал нужный момент, чтобы напасть. Олень рогами вперёд резко двинулся к нему, и Лунатик отступил назад. Джеймс не хотел драться с другом, но вынужден, чтобы защитить Лили. В следующий момент большой чёрный пёс прыгнул в овраг прямо на Лунатика, который сразу упал из-за этого на землю. Он тут же отбросил пса в сторону и поднялся. Бродяга мигом встал на лапы и злобно зарычал, направляясь к нему. Волк оскалился и так же грозно зарычал, а затем рванул ему навстречу. Эти двое сцепились в схватке.  Только сейчас Поттер вспомнил про тот самый отпугивающий отвар, но, чтобы вылить его на Римуса, ему нужно обратиться в человека и подойти ближе. Жуткий страх только наполнял решимостью, и он не сомневался сейчас ни секунды. Всё происходило слишком стремительно. Пока Поттер непослушными руками пытался откупорить этот чёртов флакон, оборотень когтистой лапой ударил пса. Бродяга жалобно взвизгнул, но тут же накинулся на него вновь. Лунатик целился в шею, но промахнулся и вонзил клыки ему в лапу. От боли пёс заскулил громче и жалостливее. От страданий друга сердце Джеймса сжалось ещё сильнее. С открытым флаконом он побежал к оборотню, который удерживал пса и судорожно глотал стекающую ему в пасть кровь. Услышав его шаги, Лунатик вынул клыки, обернулся и зарычал. Поттер немедля плеснул ему в морду отвар и кинул в него флакон вместе с остатками. Волк тут же зафыркал, затряс головой и начал метаться с места на место, а затем и вовсе убежал прочь. Хромой пёс доковылял до ближайшей опоры и обратился в человека, прислонив спину к выступающей земле.  Джеймс достал палочку и посветил ей на друга, который осматривал себя ошарашенным взглядом и судорожно дышал. Помимо укуса на руке, были ещё и длинные царапины от груди до живота. Бояться Поттеру сейчас некогда – кровь стремительно текла из ран. Он тут же начал снимать с себя мантию, чтобы замотать ей раны Сириуса и хотя бы так замедлить кровотечение. Заклинанием очистив мантию и освободив её карманы, туго обернул рукавами раненое плечо, а оставшейся тканью обмотал верхнюю часть туловища.  В это время Блэк стиснул зубы и шипел от боли, а позади послышались осторожные шаги Лили. Выглядела она напуганной и растерянной. И, казалось, не могла найти слов. — Вот держи, — Джеймс протянул ей флакон с отваром. — Это спугнёт его, если вдруг. А сейчас уходите, пока он не вернулся. — Я останусь, — тяжело выдохнул Блэк. — Смотри, я в полном порядке, — он поднялся с земли и лишь слегка пошатывался. Джеймс понимал, что Сириусу этих сил не хватит надолго. Он так говорил под действием аффекта и не особо осознавал серьёзность своего состояния.  — Нет времени! Уведи Лили отсюда и позаботься о её безопасности, — попытался убедить его Джеймс, понимая, что просто так тот не согласится уйти. — Так пускай она трансгрессирует, — упёрся Блэк, но спорить с ним некогда.  Аппарирование и так не особо безопасно, а в таких случаях уж тем более. — Это опасно! Лили до жути напугана, а ты сильно ранен. Я же сказал, уходите! Джеймс подсадил Лили, чтобы та выбралась из оврага, а затем подошёл к Сириусу, чтобы сделать то же самое.  — Я отведу его в больничное крыло и вернусь сюда с подмогой, — сказала она, помогая раненому другу забраться наверх. — Нет! Больше никто не должен узнать о том, что здесь случилось! — стиснув от боли зубы, прошипел Сириус. — Я ещё вернусь, — забравшись на выступ земли, выдохнул он, и Сохатый понадеялся, что Лили не даст ему это сделать. Блэк и Эванс, казалось, на долю секунды засомневались перед тем, как оставить Джеймса здесь одного. — Ну же! Бегите! Я справлюсь с ним один! — эти слова прозвучали достаточно убедительно, чтобы те наконец-то решились уйти. Сейчас он должен увести Римуса подальше от них, пока тот не обнаружил их по запаху крови. Джеймс прыгнул вверх, зацепившись руками за выступ, и вскарабкался наверх, а затем направился в ту сторону, куда убежал зверь. Шёл до тех пор, пока не услышал свирепое дыхание где-то поблизости. — Эй! — окликнул волка Поттер, чтобы привлечь его внимание, и тут же ринулся бежать. Он побежал вглубь леса – как можно дальше от Лили и Сириуса. Сухие ветки от встречных кустов и деревьев беспощадно били его по лицу, царапая щёки и лоб, но сейчас ему совсем не до этого. Услышав топот бегущих лап совсем близко, Джеймс принял облик оленя, чтобы бежать быстрее. Ведь его человеческое тело явно уступало в скорости оборотню. Всплеск адреналина помогал бежать максимально быстро, потому что малейшее замедление, любая оплошность приблизят его к концу, к расправе. Вот только в выносливости Поттер уступал ему даже в животном обличье – долгое время интенсивного бега для него невозможно. Казалось, сердце вот-вот не выдержит и остановится, если в ближайшее время он не передохнёт. Его вынужденное замедление позволило оборотню приблизиться совсем близко. Ему больше ничего не оставалось, как из последних сил лягнуть Лунатика задними копытами. Это затормозило волка и дало возможность Джеймсу спрятаться в зарослях. Он обратился в человека, и заклинание слетело с языка, казалось, само по себе. Оно заколдовало кусты, ветки которых намертво сомкнулись. Это не спасёт, но даст время, чтобы взобраться на дерево, спрятаться там и сделать передышку. Сохатый зажал светящуюся палочку в зубах, чтобы быстро разглядеть ветки, по которым залезет наверх. Позади раздавались рычание, шелест листьев и звуки ломающихся веток. Свысока он заметил, как Римус с разбега перепрыгнул кусты и приблизился к тому самому дереву. Поттер даже не подумал, что оборотни тоже могут лазать по деревьям.  — Римус, это же я, Джеймс! — обречённо произнёс Поттер, но для Лунатика эти слова сейчас ничего не значили. Перед ним теперь другой оборотень, для которого больше нет друзей. Сохатый вспомнил про последний флакон и судорожно пытался вынуть неподдающуюся рукам пробку, пока когти Люпина впивались в кору дерева с каждым разом всё ближе. Зверь ловко и быстро карабкался наверх, но Джеймс опасался заклинанием отбросить его с такой высоты. Ведь мог таким образом смертельно навредить другу. Хоть и сам при этом умирать не хотел. Открыв флакон, он выплеснул содержимое на Римуса, который находился уже совсем близко. Оборотень сполз вниз, впившись когтями в дерево и поцарапав кору. Затем с силой вынул застрявшие в древесине когти и спрыгнул на землю.  Джеймс потерял его из виду. Голова тут же пошла кругом, и тело одолевала внезапная слабость. Он из последних сих всем телом прижался к дереву, чтобы не свалиться с такой высоты. Зажмурился и пытался стиснуть зубы, которые от испуга клацали так, будто проверяли сами себя на прочность. Поттер судорожно вдыхал холодный воздух, чтобы поскорее прийти в себя. Ведь сейчас, когда Сириус с Лили уже далеко, он должен заманить Лунатика обратно в хижину и запереть там, пока тот не добрался до остальных людей и не натворил более серьёзных проблем. Сохатый заранее спланировал путь, чтобы не бегать кругами и попусту не тратить силы, которых и так осталось мало. К счастью, он хорошо знал этот лес, потому что проводил здесь много времени с друзьями. Джеймс содрал себе кожу, когда спускался вниз. Ссадины на ладонях, пальцах и ногах болезненно щипали, но сейчас это самая незначительная проблема. Пока Лунатика рядом не слышно, Джеймс решил сначала дойти до оврага, а только потом позвать его к себе, чтобы не пришлось бежать слишком долго. Вот только в середине пути всё пошло не по плану, когда он услышал шелест листьев где-то в стороне и понял, что нужно сменить облик и убегать прямо сейчас.  И снова погоня. Вновь невыносимый страх за собственную жизнь охватил разум, заставляя бежать на пределе возможностей. Вдали виднелся тот самый овраг. Добежав до него, олень с разбега перепрыгнул его. Мысль, что осталось немного, придавала сил. Выбежав из леса, Джеймс оглянулся назад и понял, что оборотень достаточно далеко. У него есть немного времени, чтобы стать человеком, заклинанием ненадолго угомонить иву и отпереть дверь. Пока он всё это делал, зверь подбежал ближе. Сохатый слышал, как тот вбежал в хижину почти сразу после него. Не чуя под собой ног, поднялся наверх и пулей забежал в комнату с выбитыми досками, захлопнув за собой дверь и заперев её магией. Пока оборотень пытался пробраться внутрь и бешено царапал когтями по древесине, Джеймс высунулся наружу через разломанные доски и заклинанием запер входную дверь. Совсем обессилив, Джеймс сполз по стене на пол и лёг, судорожно глотая ртом воздух. От жуткой усталости он уже не обращал внимания на шум в доме, в котором Лунатик, судя по звукам, крушил всё на своём пути. Ему остаётся лишь сидеть в этой комнате и ждать, когда эта жуткая ночь наконец-то закончится. Поттер встрепенулся, когда сквозь незатихающий грохот расслышал тихие голоса людей. Он тут же поднялся и выглянул на улицу. Там Лили и Питер торопливыми шагами направлялись в лес. — Эй! — окрикнул их Джеймс. — Я тут! — Джеймс! — воскликнула Лили. — Уходи оттуда! — сказал Хвост, когда услышал рычание у входной двери. — Легко сказать… Он находился здесь в ловушке. Внизу – дикие растения, а за дверью – разъярённый зверь.  — Мы можем как-то помочь тебе? – спросила Лили. — Произнеси… это… как там его… ле…леви… какой-то «корпус», — устало выдыхал Джеймс, мало что сейчас соображая.  Он опасался трансгрессировать, так как не мог сейчас нормально сосредоточиться. — Мобиликорпус? — предположила Лили. — Да! Она достала палочку и магией переместила Поттера по воздуху так, чтобы ветви ивы не коснулись его. Он приземлился в стороне от хижины, а затем получил звонкую пощёчину от подбежавшей к нему Лили.  — Эй! За… — Поттер не успел договорить, так как Эванс положила ладони ему на щёки и рывком заставила наклонить голову ближе к себе, а затем резким движением поцеловала в губы. Отвечая на поцелуй, он ненадолго открыл глаза и увидел Питера, растерянно смотрящего куда-то в стороны и топчущегося на месте. Джеймс не стал долго смущать друга и отстранился от её губ, оставив напоследок короткий поцелуй на лбу. — Как Сириус? — тут же вспомнил Джеймс о лучшем друге. — Я остановила кровь и сделала всё необходимое. Ещё дала ему снотворное зелье, так что он сейчас спит. — Спасительница ты наша, — с улыбкой сказал Джеймс и погладил её по спине, но улыбка Лили казалась расстроенной. — Он ведь теперь тоже станет таким? — с грустью спросила она. — В тот момент он не был человеком, так что нет, — Лили и так всё видела, поэтому уже нет смысла скрывать от неё, что они анимаги. К концу ночи оборотень становился менее шумным, а его удары о доски не такими сильными, чтобы сломать их. Лили обработала и залечила раны Джеймса, а затем все трое остались ждать рассвет неподалёку от хижины, чтобы потом забрать оттуда друга, вернувшегося в человеческий облик. — Там, это чудовище, это ведь Римус? — задала вопрос Лили. Джеймс ничего не хотел об этом говорить и увёл взгляд в сторону. Пусть лучше сам Римус ей на это ответит, если захочет. Затем девушка перевела взгляд на Питера, и тот молча закивал, опустив взгляд вниз. — Только никому ни слова об этом! — тут же сказал ей Джеймс. — Ни по секрету Мэри, ни уж тем более Джейн! — Клянусь! Я могила, — с этими словами Лили сжала его ладонь в своей. Смотря в её решительные глаза, Джеймс не сомневался в ней ни секунды. Ночь подходила к концу. Облака низко плыли на горизонте, и в ещё синем предрассветном небе стали появляться оттенки красного, розового и жёлтого. Зверь в хижине совсем затих, и Джеймс решил проверить там друга. — Оставайтесь снаружи, а я зайду внутрь, — решительно сказал Поттер. Питер принял облик крысы и нажал на нужный сук, чтобы Джеймс спокойно зашёл внутрь. Лили осталась на месте. Сохатый услышал шумное дыхание и пошёл к его источнику. Долго искать не пришлось – Люпин сидел на лестнице и слегка пошатывался. Он уже выглядел как человек, вот только длинные когти всё ещё торчали из пальцев. Лунатик беззвучно оскалил острые клыки, когда Поттер подошёл ближе. Два янтарных глаза горели в полумраке, и по бокам его головы торчали острые уши. — Римус, вспомни, что я тебе говорил. Не забывай, что ты человек! — держа в руке палочку, пытался образумить друга Джеймс, пока тот рычал на него.  Последние слова Поттер произнёс слишком громко, и это разозлило Лунатика. Он встал на ноги и ссутулился, злобно клацая клыками. — Да борись же ты с ним! — умолял его Джеймс.  Люпин сделал пару шагов к нему, а затем рухнул на ступени.  — Джеймс! — где-то снизу крикнула Лили.  Она быстро заметила их и подбежала ближе. — Ри… — Не подходи к нему! — голос Джеймса прозвучал настолько грозно, что девушка вздрогнула. Лунатик лежал на ступенях и весь трясся. Он вдыхал воздух сквозь дрожащие губы, и зубы его тихо постукивали. Джеймс подошёл ближе и дотронулся до плеча друга. Только тогда понял, что весь этот кошмар позади. Он снял с себя школьный свитер, чтобы одеть его на замерзшего Римуса, который окинул их отсутствующим взглядом и отключился.

***

POV Римус

«Солнечные лучи пробивались сквозь покров листьев, разбудив Лунатика. Он поднял руку, чтобы протереть глаза, но успел заметить, что она вся в засохшей грязи и крови. Резко поднявшись, стал озираться вокруг, но ничего не заметил. Его последние воспоминания обрывались в запетой хижине, и то, что сейчас он находится в лесу, наводило на плохие мысли. Осмотрев себя, Римус только сильнее убедился в том, что случилось что-то ужасное. Его измождённое тело тряслось от холода и отчаяния. С трудом встав на трясущиеся ноги, осторожными шагами пошёл искать выход из леса. Римус ориентировался по обломанным веткам кустов и надеялся, что это приведёт его обратно к хижине. Вдали он заметил лужу крови и мигом подбежал ближе. От неё к ближайшим зарослям шла тёмная дорожка, будто кто-то раненый полз туда по земле.  Лунатик от волнения затаил дыхание, когда подходил к тем самым кустам. Сердце забилось в груди быстрее, и пульс отдавал в виски. Он ахнул, когда увидел там Питера.  — Питер! — Римус шлёпнул его по щеке, но тот никак не отреагировал. — Питер! Питер, очнись! — перешёл он на крик. — Питер! Питер, услышь меня! — продолжал кричать он и никак не мог осознать, что Хвост теперь никогда не ответит. Он отпрянул от бездыханного друга и в ужасе попятился назад, но глубокий овраг перегородил ему путь. Посмотрев вниз, эмоции накрыли его разум так, как ещё ни разу в жизни. Растерзанные тела Лили и Джеймса находились рядом друг с другом, а немного поодаль от них лежал такой же неподвижный Сириус. — Нет! Нет! Нет! — схватился он за голову и не верил своим глазам. Тело онемело в ту же секунду, и ноги перестали его держать. Он упёрся руками в землю, и ладони судорожно сжались, сгребая грязь. Затем мёртвую тишину леса оборвал громкий крик отчаяния, ужаса и горя. Недавно светлый от лучей солнца лес вдруг стал погружаться во мрак. Перед глазами пронеслась череда событий, в которых Лунатик ощущал себя невидимым наблюдателем. Переполох в Министерстве. Газеты пестрили статьями о трагедии в школе и безрассудстве директора Хогвартса. Возмущения родителей учащихся, скандалы и суды, по решению которых Альбуса Дамблдора с позором сняли с должности, а профессора Макгонагалл и мадам Помфри также отстранили от работы в школе за сокрытие опасной болезни Люпина. Это событие сломало их жизни. Похороны лучших друзей. Горе родителей, потерявших своих детей по его вине. Его родной дом, в который пришли люди из Министерства, чтобы арестовать отца. Он им совсем не сопротивлялся, будто бы был готов к этому уже давно. Мать мёртвой хваткой вцепилась в мужа и не отпускала, слёзно умоляя этих людей отвести её к сыну, но они лишь позаботились о том, чтобы она никогда о нём не вспоминала.»

***

Лунатик проснулся с чувством полного опустошения. На грудь давила невидимая тяжесть, и болели свежие раны. Вот только душа сейчас ныла намного сильнее. Он тут же огляделся вокруг – в комнате все спали, кроме Джеймса. А это лишь значило, что всё хорошо. — Как ты, дружище? — поинтересовался Джеймс. — Как и всегда после полнолуния. А ты? Ты вообще спал? — Римус обратил внимание на то, что Поттер уже сидел в школьной форме на заправленной кровати. — Да как-то, знаешь, не хотел, — Сохатый поднял руку, чтобы потереть затылок, и Римус смог разглядеть его ободранные пальцы. — Что у тебя с рукой? — спросил он так громко, что Питер проснулся. — Ну… — К вам можно? — раздался стук в дверь, и за ней прозвучал голос Лили. — Ну, да, — растерянно ответил ей Римус, никак не ожидая, что она сейчас придёт. — Может, зайдёшь позже? — подскочил к ней Поттер, когда она зашла. — Нет, иначе я не успею до уроков сменить повязки, — уверенно ответила та, а Джеймс лишь стыдливо увёл глаза в сторону от сурового взгляда Люпина. Лили подошла к кровати Сириуса и начала его тормошить, чтобы тот проснулся. Лунатик сразу догадался, что ранил Блэка, и об этом как-то узнала Лили. Друзья всё-таки приходили к нему этой ночью, едва ли не воплотив его самый жуткий кошмар в жизнь.  — Давай, просыпайся, — будила его Лили, но Сириус лишь сонно промычал в подушку. Когда он поднялся, Лили осторожно сняла с него бинты, и Римус увидел то, что с ним сделал. В голове смешались сочувствие и злость. Вот только второе ощущалось намного сильнее. Люпин злился на себя за то, что не мог это контролировать, и злился на друзей за то, что никто из них его не послушал. Ему много чего хотелось сказать, но пока молчал – не хотел возмущаться при девушке. Когда Лили закончила с Сириусом, она подошла к Люпину, чтобы тоже сменить повязки. — Римус, несмотря на это, я по-прежнему твой друг, — разматывая бинт, она одарила его внимательным тёплым взглядом. Римус стиснул зубы, мысленно ругая друзей за то, что выдали его секрет Лили, но её добрые слова заставили немного оттаять.  — Не бойся за Сириуса – он поправится, — с этими словами она обрабатывала раны Римуса и, казалось, заметила, как он взглянул на него. — Вот только найдите доски покрепче, — с улыбкой добавила она. — Я заразил тебя? — тут же спросил Люпин. — Нет, ты укусил пса. У меня только след остался. Закончив с перевязкой, Лили обработала раны Джеймса и напоследок дала всем зелье бодрости, чтобы появились силы пойти на уроки после бессонной ночи. — Может, объясните мне, какого чёрта здесь происходит? — начал Люпин, когда Эванс вышла из комнаты, и он применил заглушающие чары. — Да ничего такого, — беззаботно ответил Блэк. — Лили случайно узнала. Мы не думали, что она пойдёт за нами, — стал оправдывать всех Джеймс. — Ох… — Римус стукнул себя по лбу. — Я же просил! Я же просил не приходить! Да как вы, три слепых и глухих идиота, не смогли заметить, что за вами хвост? — А что мне в комнате оставаться? — совсем не в тему выдал Петтигрю, а остальные двое усмехнулись. Им смешно, но Римусу совсем нет. Его только больше взбесило, что такие серьёзные вещи они переводили в шутку. — Не беспокойся насчёт Лили. Я с ней поговорил и за неё ручаюсь. Она другим ни слова об этом не скажет, — попытался успокоить Сохатый, но это нисколько не помогло. — Я уже такое слышал не один раз, Джеймс! И что же опять происходит, а? Кто будет следующий? — повысил тон Римус. — Я так боялся навредить другим! Ранить тех, кто мне дорог! Я боялся этого больше всего! А вы из-за своего упрямства… — Да угомонись ты! — не выдержав, Сириус вскочил с кровати и резким движением развернул Люпина к себе. — Никто не умер, а насчёт Лили ты уже слышал. Выдохни, мать твою! — Видимо, вы все и в особенности ты, Блэк, совсем плохо понимаете, что будет, если об этом узнают остальные, — Римус сначала бросил взгляд на Джеймса и Питера, а затем задержал его на Бродяге. — Вы хоть представляете, что произойдёт, если я вас убью? Ладно этот – ему всё равно, а вы двое? — махнул рукой он на Сириуса, а затем развернулся к двум остальным парням. — Неужели вам нисколько не жаль родителей, которые узнают об этом и будут жить с этим всю жизнь? И это ещё не всё. Потом скандал в Министерстве. Дамблдора снимут с должности за разрешение учиться такому монстру с остальными учениками. А Макгонагалл и мадам Помфри с позором выгонят из школы, потому что они знали об этом и скрывали. Моих родителей также привлекут к ответственности. Отца упекут в Азкабан, а мать лишат памяти, вычёркивая из жизни большую её часть. А я… я ни секунды не смогу жить с этой мыслью. Друзья промолчали, и взгляды каждого были стыдливо опущены в пол. После такого напряжения у Лунатика резко заболели голова и живот. И последнее побеспокоило его больше всего. Встав напротив зеркала, он приподнял вверх свитер и заметил два больших синяка у солнечного сплетения. Эти пятна находились так, как если бы кто-то лягнул копытами ему в живот. — Поттер, твою ж мать. — Я защищался! — тут же выдал Сохатый. — Ну спасибо, что не прицелился ниже! — саркастично поклонился ему Люпин.

***

Зелье, которое дала Лили, помогло Лунатику отсидеть на уроках, а после них ещё хватило сил сделать домашнее задание. Джеймс даже пошёл вечером на тренировку, и Сириус порывался туда с ним, но тот запретил. Питер же ушёл вместе с Поттером, чтобы посмотреть на Грейс. Так Римус остался с Блэком в комнате наедине. Бродяга сидел на кровати и тщетно пытался размотать бинт, чтобы обработать раны. У него мало что получалось, ведь полностью снять такую повязку самому себе очень трудно.  — Ну что ты корячишься? Дай я помогу тебе, — убрав учебник в сторону, Люпин направился к нему. — Не надо, я сам справлюсь, — отбросил он тянущуюся к нему руку. — Я ведь тебе не враг. Позволь теперь мне позаботиться о тебе, — пытался убедить его Римус. Блэк шумно выдохнул и расслабился, уводя взгляд в сторону. Лунатик расценил это как согласие, поэтому сразу решил приступить к делу, перед этим очистив заклинанием руки и протерев их спиртом. Сириус периодически шипел от боли, когда Римус размотал бинт и обрабатывал кожу в окружности ран. Нанеся марлевой салфеткой мазь на края повреждений, приступил к наложению повязки. Он видел, как это делала Лили, и помнил, как то же самое не раз делали ему самому.  Римус раскатывал бинт, не отрывая от тела, и плотно перекрывал им каждый предыдущий ход наполовину. Делая тур за спиной, ему приходилось приближаться к Бродяге совсем близко, отчего тот явно чувствовал себя некомфортно. В эти моменты Люпин только больше убеждался в том, что Сириус отдаляется от него снова. Закрепив последний штрих, Люпин не сдержался. Резко и в то время осторожно обнял его. Он не знал, какие слова сейчас подобрать. Ведь если начнёт извиняться, жалеть его – нарушит тем самым ту позицию, которую отстаивал, но при этом Римус хотел, чтобы Блэк понимал, насколько он важен для него. — Перестань вести себя так, как будто ты бессмертный, — Римус потерся носом о обнажённую кожу на его надплечье и оставил на нём короткий поцелуй. — Да это пустяки, — отстранил его от себя Блэк. — Главное, что ты не прицелился ниже, — усмехнувшись, он похлопал Лунатика по плечу.

***

Тем вечером Римус не видел смысла вновь поднимать эту тему при друзьях, поэтому решил поговорить с ними утром следующего дня. — Как мне наконец-то убедить вас, что приходить ко мне в полнолуние – плохая идея? — начал Лунатик, когда все проснулись. — Да если бы мы не пришли, ты бы наворотил проблем похуже, — ответил за всех Джеймс. — С чего бы это? — не понял он. — Ты сам вырвался из хижины! Никто тебя не выпускал. Чёрт знает что бы могло случиться, если бы мы не оказались рядом, — объяснял их поступок Поттер. Лунатик вспомнил фразу Лили про доски, поэтому сразу поверил словам Джеймса. — Значит, надо придумать что-то, что не даст мне сбежать из хижины, — немного подумав, Люпин вспомнил, как отец сдерживал его дома. — Мне нужны кандалы, — резко сказал он. — И где же мы их достанем? — саркастично поинтересовался Джеймс. — В Зале наказаний на четвёртом этаже, — почти сразу ответил Блэк. — Филч туда до сих пор ходит, скучая по тем временам, когда ему разрешали пытать «всяких уродцев». — Ну допустим, мы их возьмём, но что если Лунатик загрызёт себе руки, а мы не успеем к нему прийти? — сомневался в этой идее Джеймс. — Может, среди этого хлама найдётся намордник, — с усмешкой предложил Блэк, и Римус тут же бросил на него осуждающий взгляд. — Что? — раскинул руки он. — А что, идея! — закивал Сохатый. — Джеймс! — мигом воскликнул Римус. — Римус прав. Оборотень совсем слетит с катушек в запертом пространстве, кандалах и наморднике, — присоединился к разговору Питер. — А у тебя есть идеи получше? — поинтересовался у него Джеймс, и тот молча опустил голову вниз. — Для начала надо сходить туда и посмотреть вообще, что там есть, — сказал Люпин. — Слушай, Лунатик, ты вообще какой-то напряжённый в последнее время, и я знаю, как тебе помочь, — Джеймс сел на кровати и хлопнул ладонями себе по бёдрам. — Иди сюда, приятель! — махнув рукой, позвал он его к себе, а затем похлопал свободное место на своей кровати. — Я передам тебе каплю спокойствия и умиротворения. С недоверием Лунатик медленно подходил к нему, посмотрев при этом на остальных друзей. Если бы Джеймс что-то задумал, то лицо Петтигрю бы точно это выдало, но его взгляд сейчас казался серьёзным. Что бы это ни значило, он решил довериться другу и сел на кровать. — Да расслабься, дружище! — Джеймс положил ладонь ему на шею, и на его губах появилась слабая улыбка. Римус неуверенно улыбнулся в ответ и всё же послушал его. На миг закрыл глаза и выдохнул напряжение, а после почувствовал, как пальцы Поттера надавили на затылок, не позволяя отстраниться. Затем тот резким движением прижал Люпина к кровати и накрыл одеялом. — Хвост, помоги! — сдавленно выдал Джеймс и удерживал Лунатика, отчаянно пытающегося вылезти из-под одеяла. Через мгновение он почувствовал тяжесть чужого тела на себе. Пока безуспешно пытался выскользнуть – Джеймс успел сделать задуманное. Затем эти двое ещё какое-то время держали его под одеялом. Люпин в этот момент зажмурил глаза и старался не дышать.  Питер свалился на пол от смеха, а Поттер ослабил хватку и тоже начал смеяться. Римус тут же выпутался из одеяла и встал с кровати. — Ну что, тебе полегчало? — сквозь смех проговорил Сохатый. — Спасибо! Вздохнул с облегчением! — поправляя взлохмаченные волосы, отшутился он. Петтигрю катался по полу от смеха и не мог остановиться, а Блэк тихо хихикал в стороне. Люпин решил, что лучше посмеётся вместе с ними, а не они одни над ним. Это ещё самая добрая месть, которую мог бы совершить Джеймс за то, что произошло.

***

Родители присылали письма Лунатику два раза в неделю. В последнем они интересовались тем, как прошла та самая ночь, и Римус соврал, что всё в порядке. Ведь им ни в коем случае нельзя знать, что произошло на самом деле.  Начать подготовку к следующему полнолунию Люпин договорился с друзьями в конце сентября. Несмотря на случившееся, их отношение к нему особо не изменилось. Вот только Сириус начал вести себя с ним иначе. Хоть и сам Джеймс замечал то же самое по отношению к себе, Римус всё равно связывал это только с тем, что Блэк теперь считает его монстром, не щадящим никого. Вскоре такому поведению нашлось объяснение. — Где Сириус? Не могу его найти, — войдя в комнату, с порога встревожился Джеймс. — Не знаю. Давай посмотрим на карте, — ответил Римус и потянулся к тумбочке. Достав её из ящика и произнеся шуточное заклинание, приступил к поиску и вскоре нашёл. Блэк находился рядом с Адрианой в кладовой на первом этаже. Заметив это, Римус лишь молча передал карту Поттеру. — А, понятно. Он всё-таки решился с ней поговорить. — Всё-таки? — решил уточнить Римус. — Ты разве не слышал? Она же у него главная тема для разговора. Причём далеко не один день. — Впервые слышу… От обиды тут же засвербело в носу и ком встал в горле, мешая говорить дальше. Эта новость будто тяжёлым грузом давила на плечи, и всё внутри от такого напряжения болезненно сжалось.  — Неужели ты до сих пор… — обречённо выдохнул Поттер. — Забудь о ней, приятель. Она выбрала его.  — Да я наоборот рад за них. Перестань нести чушь, — проговорил он сквозь стиснутые зубы, изо всех сил напрягая мышцы. — Ага, я вижу, как ты рад. — Оставь эти фантазии при себе, — это, казалось, последний спокойный ответ, на который ушли оставшиеся силы. Он направился к двери, чувствуя, что вот-вот выдаст свои истинные эмоции. — Да я ведь поддержать тебя хочу! — крикнул ему вслед Джеймс, но Римус пропустил это мимо ушей. Лунатик торопливыми шагами шёл к выходу, смотря вниз и не поднимая взгляд на проходящих мимо, чтобы не выдать себя. От приближающихся слёз горло вновь сдавил удушливый спазм. Сейчас у него есть почти час до отбоя, чтобы привести мысли в порядок и вернуться обратно. Он вышел за порог замка и сбежал подальше от остальных – туда, где во тьме несущиеся по небу облака уплывали куда-то вдаль, где ветер трепал чёрные кроны деревьев, и перед глазами находилась такая же тёмная земля. Всё вокруг казалось мрачнее, чем есть на самом деле. Мир будто тускнел перед глазами от осознания, что Сириус ускользал от него.  Гортань сжимала горькая волна, и солёные капли пролились двумя горячими дорожками по щекам. Лунатик спиной прислонился к ближайшему дереву и сполз на землю. Стиснув зубы и зажмурив глаза, отчаянно пытался остановить слёзы. В нём твердила гордость, что на это он так реагировать не должен. Ведь сам не доверял ему. И, как оказалось, не напрасно.  Разум без толку боролся с чувствами, которые всякий раз оказывались сильнее. Ведь Римус по-прежнему старался уловить каждый взгляд Блэка и трепетное влечение друг к другу. Сейчас он просил себя остыть и достойно принять эту новость. Вот только сердце всё равно продолжало болеть, и эта боль заглушала остальные мысли.  Он чётко ощущал уличную прохладу, так как вышел без верхней одежды, но пускай этот холод сыграет на пользу, остужая вспыхнувшие чувства.