Я буду с тобой или буду один

В день полнолуния Римус находился дома. После ужина отец отвёл его в подвал. Там Лайелл закрепил на руках Лунатика стальные браслеты, соединённые цепью, намертво прибитой к стене. Римус нисколько не сопротивлялся, так как осознавал ту опасность, которую представляет для окружающих, если выберется оттуда. Лайелл обнял напоследок сына и вышел из подвала, закрыв на несколько замков напольный люк. Просидев в темноте какое-то время, Лунатик впал в беспокойную дремоту, так как полноценно уснуть здесь не удавалось. Он не знал, сколько минут так провёл, но казалось, что много. — Ты уверен, что он здесь? — Римус смог расслышать шёпот за металлической дверью, ведущей в подвал с улицы. Эта дверь всегда закрыта на несколько замков. Этим входом пользовались только в крайних случаях. — Конечно. Он мне сам об этом говорил, — Люпин вспомнил, что про подвал рассказывал только Джеймсу. — Парни, у нас мало времени, — после этих слов раздались звуки открывающихся замков. Дверь с противным скрипом открылась, и в подвал забежали трое друзей Лунатика. Наверху после этого что-то загрохотало. Римус поначалу не поверил в происходящее, будто это всё ему мерещилось из-за долгого нахождения во мраке и духоте. Перед друзьями ему стало стыдно за собственный вид. Сидел на полу в одних трусах, так как одежду ещё до этого оставил в комнате. К тому же лишённый путами свободы движений. — Что вы здесь делаете? Вас не должно тут быть! — опомнился Римус. — Это ты тут не должен быть! Тебе уже семнадцать, значит, можешь уйти с нами. Предки не смогут узнать, где ты, — проговорил Джеймс быстро, без передышки. — Нет времени на твоё занудство! — не вытерпел Блэк и взмахом палочки освободил руки Римуса от кандалов, рухнувшим с громким звуком на пол. — Что тут за шум? — сверху, у закрытого напольного люка, раздался грозный голос отца. — Надо срочно валить, пока он сюда не зашёл! — поторопил Блэк, толкая к выходу остальных. Пока отец разбирался с замками, у парней на это оставались секунды времени. Выбежав на улицу, Лунатик увидел мать, с тревогой смотревшую в окно. — Сбежал, зараза! — взревел отец, громко топая по лестнице, ведущей с первого этажа в подвал. Хоуп заметила их около дома и тут же открыла окошко. — Римус! Вернись сейчас же обратно! — выкрикнула Хоуп, выглядывая из открытого окна. — Извините, миссис Люпин, но он идёт с нами, — возразил Джеймс, притягивая за руку Римуса ближе к себе. Отец в это время спешно поднимался по лестнице из подвала на улицу. Джеймс немедля крепче прижал Лунатика к себе, и им вчетвером удалось трансгрессировать оттуда быстрее, чем Лайелл бы до них добрался. Из всех их шалостей – эта оказалась самой глупой. Лунатику казалось, что этим поступком предал самых родных людей. У него не получилось сохранить тайну, и родители теперь в нём разочарованы. Всю эту ночь будут беспокоиться о том, что их сын кому-нибудь навредит. Вернуться домой без помощи друзей Лунатик не сможет, так как волшебная палочка осталась у отца. Да и возвращаться сейчас опасно, ведь совсем скоро Римус потеряет человеческий облик. Они очутились в глубине какого-то леса. На тот момент ещё не совсем стемнело, и в этой полутьме было возможно многое разглядеть. Лунатик сел на землю. Его охватывала дрожь, вызванная то ли волнением, то ли прохладой, окутывающей его почти голое тело. Сириус снял с себя куртку и накинул её на плечи Римуса. От этого стало немного лучше. — Да ладно тебе! У тебя же нормальные родители. Побесятся и успокоятся, — Блэк сел рядом и положил руку на плечо Люпина. — Я хочу побыть сейчас в тишине, — невозмутимо ответил Римус, не поднимая взгляд от земли. Сириус убрал руку, но остался сидеть рядом. Люпин не злился сейчас ни на кого, кроме себя. Он сам вышел с ними из подвала, пусть и не совсем по собственной воле, но всё же сделал это. Ему всего лишь нужно молчание перед наступлением ночи. Друзья не ослушались его просьбы и не проронили ни слова. В лесу начинало быстро темнеть. С каждой минутой становилось труднее разглядеть что-то вокруг. Джеймс, не произнося заклинание вслух, стал светить палочкой. Спустя ещё время тягостного ожидания, сквозь кроны деревьев начал просачиваться лунный свет. Лунатика резко прошибло холодным потом, закружилась голова. Он зажмурился посильнее и снова открыл глаза. Сириус гладил Римуса по спине, пытаясь хоть как-то облегчить эти начинающиеся мучения. — Держись, приятель, мы рядом, — подбежал к Лунатику Джеймс, а затем крепко сжал ладонь на его плече. В свете от его палочки Римус разглядел Хвоста, бегающего рядом в облике крысы. Лунатик ощущал, как сердце в груди бешено колотилось. Вновь наступили эти болезненные судороги, к которым невозможно привыкнуть. От боли наружу вырывались сдавленные стоны. Он лёг на землю и в кулаках сжимал траву, которая обрывалась от такой силы. Прошли ещё несколько минут страданий перед тем, как Римус потерял сознание.

***

После превращения Лунатик опомнился в лесу на прохладной земле. Сверху на нём лежала куртка Сириуса, но его самого рядом не было, как и Питера с Джеймсом. Римус посмотрел на себя, запачканного грязью и чужой кровью, и почувствовал тошнотворный привкус металла во рту. — Вы где? — Римус беспокоился, что навредил кому-то в эту ночь. — Джеймс? Питер? Где все? — молчание в ответ вызвало чувство сильного страха. — Сириус! — перешёл он на крик. — Да иду я, не ори! — откуда-то из зарослей Лунатик услышал голос Блэка. — Всего на пару минут уходил. Бродяга пролез к нему через кусты и был ничуть не чище Римуса. — Что я натворил? — показывал ему запачканные руки Люпин. — Где все остальные? — Одному кабану не повезло этой ночью. У меня, кстати, дома есть одно зелье, которое хорошо очищает от всяких гадостей. Чем скорее ты его выпьешь, тем лучше. Ещё не хватало, чтобы ты отравился и сдох, — с этими словами Сириус помог ему встать. Только тогда Римус заметил, что на себе не осталось даже трусов. Блэк завязал рукава куртки на его поясе, чтобы прикрыть наготу. — Где мои трусы? — Не знаю. Где-то в лесу. Ты ведь не собираешься их сейчас искать? — усмехнулся Сириус. Римус не успел ответить. Блэк взял его за руку и трансгрессировал с ним. Через несколько секунд они оказались уже дома. — Это дом твоего дяди? — поинтересовался Римус, оглядываясь. — Да. Посиди пока здесь, а я поищу это зелье, — Сириус проводил его на кухню и выдвинул для него стул. — Так ты не ответил. С Питером и Джеймсом всё в порядке? — Да, они отправились по домам, когда это закончилось. Не подумай ничего плохого про них, — Сириус искал на полках нужное зелье. — Просто.. О! Вот оно! Сириус откупорил флакон и протянул его Римусу. — Оно мерзкое, но постарайся выпить полностью и не выблевать всё сразу. Подожди хотя бы несколько минут. Римус, морщась, быстро глотал зелье. Проглотив, гадкий вкус во рту только усилился. — Из чего оно? Мне будто в рот насрали, — с гримасой отвращения проговорил Римус. — Лучше тебе не знать, а то ты и секунды не выдержишь. — Могу я хотя бы зубы почистить? Сириус кивнул и применил заклинание. После него во рту появился приятный вкус мяты. — Справится лучше любой щётки, — убедил Блэк. — Теперь осталось помыться и лечь спать. Сириус проводил его в ванную, помог в неё забраться и снял с Римуса куртку. — Дальше я сам справлюсь, спасибо, — Лунатик смущался, стоя перед ним полностью голым, пусть Сириус и видел это не в первый раз. — Я пока поищу одежду для тебя, — Блэк, видимо, понял, что смущает своим присутствием и вышел. Всё, о чём мог думать сейчас Римус, так это о том, как бы поскорее лечь в кровать и уснуть. Из последних сил он отмылся от грязи, прикрылся оставленным полотенцем и еле как вылез из ванны. Выйдя оттуда, заметил Сириуса у двери в одну из комнат. — Я тоже пойду искупаюсь. Можешь спать здесь, одежда на кровати, — сказал Сириус перед тем, как уйти. Люпин повесил полотенце в комнате на спинку стула и подошёл к кровати, на которой лежали лишь трусы и футболка. Сейчас этого достаточно. Только когда лёг на кровать, осознал, почему он здесь, а не дома. До этого казалось, будто так и должно быть. Душ помог освежить мысли, и все вчерашние переживания вернулись к нему. Римус сел на кровати, чтобы стало легче дышать. Он боялся возвращаться домой, но понимал, что совсем скоро ему придётся это сделать. Посмотреть в глаза родителям, которые, скорее всего, не спали из-за него всю ночь, услышать от них то, что даже страшно представить. От последней мысли Лунатика пробрала дрожь, и он застыл, размышляя, как ему быть. — Тебе плохо? Ты весь дрожишь, — отвлёк его Блэк, вернувшийся из ванны. — Да, — Римус не мог соврать, всё и так очевидно. Сириус забрался на кровать и сел рядом. — Всё-таки отравился… — Пока ещё нет. Спасибо за зелье, да и за всё остальное тоже. Блэк прижал его к себе и обнял. Лунатик не сопротивлялся, так как крайне в этом нуждался. Ведь, несмотря на их разногласия, именно Сириус сейчас с ним. — Чш-ш, я с тобой, — успокаивающим голосом произнёс Блэк, укладывая Римуса на бок. — Твои родители не смогут злиться вечно. Сириус лёг рядом и ладонью гладил его сначала по волосам, а затем по плечу и спине. Это успокаивало Лунатика, и он, утомлённый превращением, всё же смог уснуть.

***

Римус проснулся от звонков и ударов в дверь. Посмотрев на часы, он понял, что смог поспать только три или четыре часа. Рядом лежал Сириус, который от шума даже бровью не повёл. — Бродяга, открой уже эту чёртову дверь! Там кто-то ломится! — начал тормошить его Люпин. Сириус нехотя открыл глаза и поднялся с кровати не сразу. Лунатик предположил, что, скорее всего, кто-то пришёл за ним. Это снова заставило волноваться. Тревога усилилась, когда в комнату зашёл Джеймс. — Твои предки в ярости! Моя мама потребовала, чтобы я немедленно тебя нашёл и вернул домой. — Они были у тебя дома? — Да, этим утром. Они, кстати, попросили передать тебе эти вещи, чтобы ты не голый ходил, — Джеймс полез в свою сумку, доставая одежду. — Ещё твой отец прислал письмо родителям Питера. — Что теперь будет? — Что с тобой – не знаю. А вот моя мама, увидев до какой истерики мы довели миссис Люпин, потом хорошенько припомнила мне все выходки. Питера ещё долго не выпустят из дома. Меня, кстати, тоже. — Мне жаль, что впутал вас в это. Неужели папа и мама рассказали про мою болезнь? — Брось, это такие мелочи, — отмахнулся Джеймс. — Нет, ни слова об этом. Они сказали, что мы незаконно вломились в ваш дом и сбежали с тобой безобразничать всю ночь. Переодевшись, Римус ещё раз поблагодарил Блэка и попрощался с ним. Затем Джеймс взял Лунатика за руку и трансгрессировал с ним на задний двор дома Люпинов, чтобы соседи их не заметили. — Держись, дружище! Всё образуется, — напоследок сказал Джеймс и помахал рукой на прощание. Римус махнул ему в ответ и выдавил печальную улыбку. Поттер исчез через пару секунд. В тот момент на душе резко стало пусто. Каждый шаг к двери их дома давался всё тяжелее. Лунатик не любил оттягивать неизбежное, поэтому сразу открыл дверь и вошёл. — Явился! — злобно процедил отец. Он сидел на лестнице, ведущей на второй этаж. Видимо, всё утро ожидал сына у порога. — Ты проболтался им, да? — Лайелл уверенными шагами подошёл к нему ближе. — Да, — Римус не видел смысла оправдываться. Отец замахнулся кулаком на него, но намеренно ударил в дверь, к которой прижался Лунатик. — Ты совсем безмозглый? Это же не какая-то простуда, чтобы так бестолково к этому отнестись. Почему не подумал об остальных? О своих друзьях, о родителях, чьих детей ты мог загрызть. О нас, чей ребёнок стал бы убийцей, — Римус впервые видел папу настолько разгневанным, и это пугало. — Они меня оставили в лесу и ушли, а утром забрали, — Лунатик не мог рассказать о их тайной способности. — А если бы в лесу кто-то был? Римус, ты монстр, которому опасно находиться среди людей! Если ты и твои дружки этого не понимаете, то я вынужден вмешаться. Ты не вернёшься в эту школу, я об этом позабочусь! — Ты не можешь так со мной поступить! Я учился там шесть лет и никому за это время не навредил, кроме себя! — Знаешь, это дело такое. Сегодня – хорошо, а завтра – плохо. Мы отправили тебя в школу с условием, что об этом никто не будет знать, кроме директора, колдомедика и твоего декана. Не думаю, что эти друзья сохранят это в тайне. Юношеский дебилизм когда-нибудь даст о себе знать, и про твою болезнь узнают все в этой школе. Ты понимаешь, к чему это приведёт? Я вынужден оставить тебя здесь ради безопасности других учеников. Не дам тебе общаться с этими друзьями. Это ни к чему хорошему не приведёт, — в его речи была доля правды, поступок Сириуса тому подтверждение. — По-твоему, я не достоин нормальной жизни и не могу закончить школу, как все? Почему ты считаешь, что у меня не должно быть друзей, готовых находиться рядом в трудную минуту? — Я тебе уже всё сказал! — Нет, не всё. Почему промолчал о том, что это случилось по твоей вине? Зачем делаешь сейчас ещё хуже? Хочешь до конца разрушить мою жизнь? Отец схватил его за ворот и потащил наверх. — Неблагодарная бестолочь! — Лайелл отвёл его в комнату, грубо толкнул на кровать и в спешке бросил заклинание на окно. — Я всегда заботился о тебе! Посиди здесь и подумай над своим поведением! Отец вышел, громко хлопнув дверью. Римус тут же подбежал к ней, но открыть её уже невозможно. Подойдя к окну, он попытался распахнуть его, но ручка так же не поддавалась. Попытался разбить стекло кулаком, но на нём не осталось ни трещинки. Руку будто отпружинило от него. Осознав, что выбраться ему никак не удастся, рухнул на кровать. Палочку ему так и не вернули, поэтому любые попытки бесполезны. За те несколько часов сна Лунатик не смог выспаться. Измучен теперь не только полнолунием, но и ссорой с отцом. Не хотелось ни о чём думать сейчас. Он стремился поскорее забыться и уснуть. Воспоминания о тех касаниях Сириуса перед сном ему в этом помогли.

***

« После превращения Лунатик опомнился в лесу на прохладной земле. — Очнись! Очнись же! — услышал он где-то неподалёку вскрики Поттера и тут же решил пойти на голос. — Он мёртв, Джеймс! Это бесполезно, — взвизгивал Питер. Найдя их, Римус обомлел от страха. Первым делом взглянул на безучастное выражение лица Сириуса, так как опасался посмотреть на то, что случилось с ним ниже. Облик Блэка больше напоминал восковую фигуру, у которой запали щёки, заострились черты лица, и кожа утратила здоровый цвет. Казалось, будто его помутневшие глаза смотрели прямо на Лунатика, стоящего в стороне. Набравшись смелости взглянуть ниже, Римус больше всего на свете захотел, чтобы это оказалось лишь жестокой шуткой его друзей. Но его руки, запачканные чужой кровью, неприятный привкус металла во рту и запах сырой плоти говорили об обратном. Мучительное ощущение давления в висках, слабость в ногах, заставившая рухнуть на землю, и гул в ушах – это всё, что он ощутил в первую очередь. Люпин не мог поверить, что своими же проклятыми руками растерзал того единственного, кого так сильно любил. — Это всё ты! Ты сделал это с ним! Ты убил его, сволочь! — размазывая слёзы по лицу, прокричал Поттер. Римус хотел ему ответить, но вместо этого лишь глотал ртом воздух, издавая гортанные звуки. Он заметил на груди Джеймса раны от когтей. Теперь по его вине Поттер станет таким же монстром. Сохатый, видимо, от шока нисколько не обращал внимания на собственные ранения. — Проваливай отсюда, чудовище! — вновь закричал Джеймс. Крик раздавался невыносимо громким эхом в голове Лунатика. Он сбежал оттуда, лишь бы перестать это слышать, но, как бы далеко ни убегал, отголоски никак не замолкали. Римус хотел закричать от беспомощности, но получалось только сипеть. »

***

Лунатик резко проснулся, и гул в ушах начал постепенно стихать. Неровно дыша, он понял, что это всего лишь кошмар, который когда-нибудь может стать явью. Тут же вспомнилась та ситуация с Северусом, которая могла закончиться похожей трагедией. Отец прав – Римусу не место рядом с другими людьми. Теперь, когда один из самых близких людей сказал ему такое, Лунатик начинал верить в эти слова. Как бы ни было горько это осознавать, но, чтобы никому не навредить, лучше не возвращаться в эту школу. С одной стороны, за плечами столько лет учёбы, его друзья далеко не первый раз проводят с ним полнолуние, и ничего с ними не случилось, но с другой – раз в год и незаряженное ружьё стреляет. Тогда и дома оставаться опасно. К Римусу вернулись переживания о том, что сможет в волчьем обличье выбраться из подвала и навредить матери, отцу и живущим рядом с ними людям. Ему никуда не деться от этого. Это болезнь, от которой нет лекарства. Единственное исцеление – это смерть. Поэтому Лунатику остаётся лишь колотить кулаками своё и так истерзанное тело в очередном приступе ненависти.