Дверь в неизвестность

      Радость постепенно сменялась тревогой. На протяжении нескольких дней Гермиона часами не выходила из Комнаты Знаний в тщетных попытках найти хоть какие-то подсказки. Она не стала передавать Гарри свой недавний разговор с портретом профессора Дамблдора. Если верить рассуждениям старика, то даже в случае удачи, если они и достанут злополучную шкатулку, это всё равно не давало никаких гарантий, что источник проблемы окажется именно в ней.       Кроме того, Гарри из параллельной вселенной явно не был человеком, мечтающим обрести истинную любовь. Он вырос в счастливой семье и наслаждался жизнью по полной. При таком раскладе ему вполне хватало лёгких, ни к чему не обязывающих связей. Почему же эта чудо-шкатулка решила открыть свои тайны именно в его руках, по-прежнему оставалась для Гермионы загадкой.       После пережитого накануне она всячески старалась избегать своего гостя. Днём пропадала на работе, вечерами запиралась в своей комнате и читала. С Гарри они пересекались лишь за коротким ужином или в присутствии лучшего друга, чьи визиты заметно участились с тех пор, как он застал сцену на диване. Троица продолжала обдумывать план проникновения в поместье Малфоев.       Вылазка была запланирована на следующую среду, за это время как раз должно было приготовиться новое взрывчатое зелье по рецепту Лили. С приближением назначенной даты волнение Гермионы увеличивалось в геометрической прогрессии. Поместье Малфоев уже давно не было пристанищем Волан-де-Морта, но страх по-прежнему сковывал тело, стоило лишь подумать об этом жутком месте. Пытки Беллатрисы слишком глубоко въелись шрамами в её кожу, и никакое время было не в силах полностью стереть эти воспоминания.       В воскресенье Гермиона проспала почти до обеда, что само по себе являлось крайне редким явлением. На ней сказались усталость и напряжение последних дней. Она открыла глаза, радуясь тёплому октябрьскому солнцу (погода на редкость удалась) и лениво потянулась.       Повалявшись ещё какое-то время в кровати, она направилась в душ, после чего спустилась на кухню, где уже попивал кофе её гость. В воздухе разливался чарующий аромат свежей выпечки, а посреди стола красовалось большое плоское блюдо с хрустящими круассанами.       — Ты что, смотался за завтраком в Париж? — улыбнулась Гермиона, наливая себе чай. — Потому что я не могу вообразить тебя в фартуке, замешивающим тесто самостоятельно.       — Ты угадала, я их купил, — сообщил Гарри и отхлебнул кофе из своей чашки. — Без паники, я обитаю строго в магловских районах, как ты велела. Пекарен там, кстати, предостаточно.       Она опустилась напротив, отломила кусочек и, прикрыв глаза, с удовольствием пожевала. Хрустящее тесто таяло во рту.       — М-м-м…       — Не издевайся надо мной.       Гермиона тут же распахнула глаза и заметила, как внимательно Гарри за ней наблюдает.       — Что? — щёки непроизвольно порозовели, ибо такой взгляд мог смутить кого угодно. В отличие от её Гарри, этот гадёныш прекрасно знал, какой эффект может оказывать на девушек подобными приёмчиками.       — Ты чертовски сексуально ешь…       — Так! Прекрати все эти штучки. Или я отправлю тебя жить к твоей любимой Астории, пока мы тут делом занимаемся.       — Не отправишь, — дерзил Гарри. — Скучать же по мне будешь. Ну или по моей стряпне…       — Насчёт стряпни ещё соглашусь, — Гермиона улыбнулась и отломила ещё кусочек.       Гарри откинулся на стуле, скрестил руки на груди и рассмеялся. С каждым днём ему всё больше и больше нравилась Гермиона. Хоть она и была всё той же занозой, что и в его мире, такой горделивой, честолюбивой и высокомерной, но теперь он видел в ней и другие черты, на которые раньше совсем не обращал внимания. Гермиона действительно отличалась неординарным умом и железным нравом, не боялась трудностей и на многое была готова пойти ради близких людей. Пусть внешне она на Асторию и не тянула, не привлекала к себе внимание, как кокетливая Джинни, но чем дольше он на неё смотрел, тем красивее она ему казалась. Это была настоящая магия.       — Пошли на свидание, — вдруг выдал он, чем заставил Гермиону поперхнуться чаем.       — Ч-что?       — Ладно-ладно, сбавим обороты, — он наклонился вперёд. — Давай просто прогуляемся. Как друзья. По магловскому Лондону, в самых безопасных районах.       — Но мне нужно… — неуверенно начала Гермиона.       — Брось, ты уже наизусть выучила и план малфоевского поместья, и все книги, которые нашла. За пару часов ничего не изменится, — в его глазах появился азартный блеск. — Просто поболтаем.       — Ладно, — сдалась Гермиона. — Только умоляю: веди себя прилично.       — Уверена? Ведь в неприличиях я особенно хорош. Но, раз ты настаиваешь…       — Позёр! — фыркнула Гермиона и поднялась из-за стола. — Будь готов через полчаса.       — Всегда готов! — отчеканил Гарри.

***

      Портобелло-роуд, куда предложила переместиться Гермиона встретила их яркими домами и антикварными лавками. Здесь можно было не опасаться случайных встреч с волшебниками, оттого и дышалось легче. Гермиона с интересом разглядывала цветастые безделушки в магазинчиках, заваленных всякими сувенирами и старинными вещами.       — Не иначе как надеешься отыскать здесь какой-нибудь сложносочинённый артефакт, — шутил Гарри, не вынимая рук из карманов дорогого пальто, купленного им в одном из модных домов пару дней назад.       Глядя на него, Гермиона чувствовала себя простушкой. Её пальто служило ей уже лет пять и по магловским меркам уже давно вышло из моды, но зато оно было тёплым и удобным. Гарри же выглядел настоящим франтом. Костюм, рубашка, запонки и даже туфли — всё просто кричало о том, что он должен был сейчас сидеть на заднем сидении лимузина и указывать шофёру, куда ехать, а не передвигаться пешком.       — Мало ли… Вдруг повезёт, — рассмеялась Гермиона и потянула его за собой. — Ой, смотри какая прелесть!       Взгляд Гермионы упал на видавшую виды статуэтку рыжего кота. Пусть это и была обычная безделушка, но она напомнила ей Живоглота, который так и остался жить у Хагрида. Она не стала забирать его в город, ведь в окрестностях Хогвартса коту явно было куда лучше, чем запертым в четырёх стенах её городской квартиры. Гермиона дико скучала по нему и даже как-то рассказала своему гостю историю, как умный кот чуть было не сожрал Пожирателя-анимага.       — Прекрасно. Мы возьмём это, — кивнул Гарри продавщице, вытаскивая кошелёк.       — Эй, я и сама…       — Ты всё можешь сама, Гермиона, я не сомневаюсь, — бросил Гарри, отсчитывая нужное количество фунтов. — Но иногда полезно уступать мужчинам, поверь мне.       — Спасибо, — она поджала губы, но кота всё-таки взяла и сунула в свою безразмерную сумочку.       Гарри в очередной раз удивился её незамысловатому выбору. Любая из его прежних подружек сразу потащила бы его к лучшим ювелирным магазинам, всячески намекая на подарки. А Гермиону смутила какая-то статуэтка за пару фунтов.       Вскоре от обилия антиквариата, сувениров и прочих предметов старины зарябило в глазах, и они просто пошли по улице, наслаждаясь тёплым ветерком и шуршащими листьями под ногами.       — А вот здесь подают самые вкусные блинчики, — отметила Гермиона, останавливаясь у одной из кофеен.       Гарри согласно кивнул и придержал ей дверь. Внутри было достаточно просто, но уютно. Деревянная мебель, незамысловатый декор. Само помещение было светлым и просторным и, что удивительно, немноголюдным.       Гермиона снова покраснела, когда Гарри помог ей снять пальто и галантно отодвинул перед ней стул. Как бы она ни старалась пресекать подобные попытки ухаживаний, он умел быть чертовки обаятельным. Гермиона уже и забыла, когда в последний раз за ней кто-то так неуёмно пытался ухаживать. Рон никогда не отличался джентльменскими манерами, Гарри из этого мира никогда не воспринимал её как девушку, а больше-то ни с кем она в последние годы и не общалась. Коллеги на работе сторонились её, ведь всегда серьёзная Гермиона не была похожа на кокетливую улыбчивую дамочку, за которой так и хочется приударить.       — С какой начинкой предпочитаешь?       — С той же, что и ты.       — А если я выберу со вкусом ушной серы? — рассмеялась она, изучая меню.       — Думаю, маглы не такие извращенцы. По крайней мере, мама мне о таком не рассказывала, — Гарри не сводил с неё глаз. — Но если всё-таки мне достанется с таким странным вкусом, то я потребую компенсацию…       — И какую же?       — Поцелуй…       Гермиона фыркнула и заказала две порции блинчиков с клубничной начинкой и две чашки кофе.       — Ты так и будешь прожигать меня взглядом?       — Мне нравится на тебя смотреть. Ты красивая.       — Брось!       — Правда, красивая, — серьёзно повторил Гарри.       — Ты всех девушек пытаешься соблазнить? — деловито поинтересовалась она. — Просто дружить не пробовал?       — Дружить с вами, красавицами? — он удивлённо вскинул брови. — Хм, у меня никогда не было друзей среди девушек… да и просто друзей, наверное, тоже. Так, приятели.       — Ну ты же с кем-то общался в Хогвартсе?       — С Невиллом немного, но у нас слишком разные интересы, — пожал плечами Гарри. — С Дином Томасом и Ли Джорданом — они весёлые ребята. Но я бы не сказал, что мы были очень дружны.       — А с Роном?       — С Уизли, что ли? Упаси Мерлин! Он провалил сборы в команду, а потом обвинил во всём меня, как капитана. А после того, как мы расстались с Джинни, мы вообще врагами сделались. Он никак не мог простить мне «поруганную честь своей сестры».       — Ты так яростно критикуешь выбор Гарри, а сам-то не устоял перед чарами Джинни, — напомнила Гермиона.       — Ладно, сдаюсь, — он примирительно поднял руки вверх. — Но мне пары месяцев хватило, чтобы нажраться этими отношениями сполна. Честно сказать, она сама ко мне прилипла, а я просто не сопротивлялся. И, кстати, я не был у неё первым, так что возмущения Рона о брошенной несчастной девочке мимо.       — Избавь меня от подробностей, — фыркнула Гермиона. — Я не собиралась читать тебе нотации.       — Ну вид у тебя сейчас, как у профессора МакГонагалл.       — Её ты тоже считал красивой? — поддела Гермиона. — Какие у тебя специфические разносторонние вкусы, однако.       — Ха! Да ты юмористка, моя сладкая.       — Гарри!       — Что? — он заострил внимание на её губах, и она их непроизвольно облизнула.       Она опасалась сталкиваться с ним взглядом. Видеть Гарри таким ей было непривычно. Его лицо не было омрачено войной и прочими жизненными трудностями. Он просто светился уверенностью, радостью и счастьем, отчего ей становилось даже немного грустно. Гермиона отдала бы всё на свете, чтобы в глазах её Гарри, прошедшего через настоящий ад, не было столько боли.       — Расскажи… о своих родителях, — решила она сойти с опасной и немного волнующей темы.       — Что ты хочешь знать? Они классные. Очень любят друг друга. Мама прекрасно разбирается в зельях, варит их для ряда аптек. Отец — глава Аврората. Сириус всегда говорит, что он очень изменился, когда встретил мою мать. Раньше они были теми ещё балагурами, хотя крестный до сих пор им и остался.       — Здорово. Тебе действительно повезло.       — Я знаю, — кивнул Гарри. — Особенно отчётливо это осознаешь, когда понимаешь, что где-то есть другой мир, в котором всего этого просто нет. Я скучаю по ним.       — Понимаю, — Гермиона опустила глаза.       Ей так хотелось побольше узнать о Джеймсе и Лили, чтобы потом при случае рассказать о них своему лучшему другу. Сам Гарри избегал откровенных разговоров со своим двойником. Однако почему-то именно сейчас у неё на глаза стали наворачиваться слёзы. Гермиона вспомнила, что её друг провёл детство у родственников, которые его ненавидели, а потом… Всё было так… так несправедливо!       Остаток трапезы они провели в молчании.       — Теперь моя очередь спрашивать, — заговорил Гарри, когда они вновь вышли на улицу и осторожно трансгрессировали на южный берег, чтобы прогуляться по набережной Темзы. — Ваши книги не сказали мне о главном. Вы действительно самостоятельно справились с крестражами?       Гермиона вздохнула.       — Да. У нас не было выбора. Сам понимаешь, о таком не расскажешь для широкой печати. Когда погиб Дамблдор, он завещал Гарри найти и уничтожить оставшиеся части души Волан-де-Морта. Нам пришлось бросить школу и отправиться на поиски. Всё осложнялось тем, что мы не знали ни как они все выглядят, ни где их искать…       — Вы вдвоём? — опешил Гарри из другого мира.       Он краем уха слышал рассказы отца о крестражах, о том насколько это мощная и опасная магия, о том, сколько сотрудников Ордена и Аврората погибли, выполняя эту миссию. Здесь же это легло на плечи вчерашних детей.       — Втроём, с Роном, но он не выдержал и ушёл. Какое-то время мы были одни, — погрузилась в воспоминания Гермиона и её голос зазвучал немного грустно.       — Трус несчастный.       — Один из крестражей — медальон Слизерина очень сильно влиял на него. Но Рон потом вернулся. И даже спас Гарри.       — Слушай, а как же твои родители? — вдруг спохватился Гарри. — Неужели они позволили тебе вариться во всём этом дерьме? Я понимаю, что твоему другу Дамблдор, будь он не ладен, окончательно запудрил мозги, но почему ты просто не уехала в другую страну? — Гарри был в настоящем шоке от услышанного. Гермионе на тот момент было всего восемнадцать.       — Я стёрла им память и отправила жить в Австралию. Конечно, никто бы меня не отпустил, пришлось идти на крайние меры. Я не могла бросить Гарри одного!       Вопросы, которые он хотел задать дальше, просто вылетели из головы. Слова встали комом в горле. Гарри в шоке уставился на Гермиону, пока осмысливал услышанное. Он не верил, что люди способны на подобные жертвы. Возможно, Сириус и Джеймс умерли бы друг за друга, но у самого Гарри никогда не было таких друзей.       Дальше Гермиона кратко поведала про то, как они скитались по лесам и жили в палатке, прячась от егерей и Пожирателей, как угодили в плен к Малфоям, как хоронили Добби. Апогеем всего стала финальная битва в стенах Хогвартса, о которой Гарри успел прочитать в книге, но со слов Гермионы всё выглядело куда более жутко. Её голос иногда слегка подрагивал, но в целом она держалась очень бодро для человека, пережившего настоящий ад. Гарри шёл рядом непривычно молчаливо, рассматривая кончики своих до блеска начищенных лаковых туфель, погрузившись в нехарактерные для себя размышления.       Вереница его поклонниц, клявшихся ему в любви и мечтающих выскочить за него замуж не сделали бы для него и десяти процентов того, что в этом мире сделала Гермиона Грейнджер для его двойника. Да каких десяти? Они бы вряд ли так рьяно рвались в его объятия, не будь он сыном героя войны Джеймса Поттера, да наследником одного из древнейших родов.       Мир Гарри рухнул, словно карточный домик от малейшего дуновения ветра, залетевшего в открытое окно. Всё, чем он был необычайно горд: победы в квиддиче и успехи на любовном поприще померкли перед героизмом ребят, которые в семнадцать-восемнадцать лет спасли мир от величайшего зла. Которые не струсили, не сбежали и сделали больше, чем власти страны, чем сильные взрослые маги.       Гарри вдруг осознал, что эта прогулка пошла не по плану. Он не купил идущей рядом девушке огромный букет роз и не поразил каким-нибудь дорогущим рестораном, как собирался сделать изначально. Сейчас, глядя на неё, он отчётливо осознал, насколько Гермионе безразличны подобные жесты. Она была равнодушна к роскоши, пафосу, подаркам и всему тому, чем он привык очаровывать своих недалёких подружек.       Неуверенность овладела им впервые за всю сознательную жизнь. Гарри смотрел на свою очаровательную спутницу, чьи непослушные кудри трепал лёгкий ветерок и ощущал себя несмышлёным первокурсником. Ему нечего было ей предложить, ибо её сердце навсегда отдано другому молодому человеку. Тому, кто был настоящим героем, и это невозможно было подвергнуть сомнению или оспорить.       У него был один единственный козырь — внешне он был как две капли воды похож на того самого героя. Но, судя по всему, этого было чертовски мало для такой жемчужины, как Гермиона Грейнджер.       — Лондонский глаз, — вдруг произнёс Гарри и сжал её руку в своей, отчего Гермиона вздрогнула. — Может, прокатимся?