Цена жизни Пожирателя

      Гермиона вытянулась в кровати и приподнялась на локтях. Она окинула дом беглым взглядом, несмотря на небогатую обстановку, он был уютным. Множество мелких деталей указывало на заботу хозяев. Идеально выглаженная скатерть, сервированный стол, статуэтки расположились на полках, а на стенах — копии известных шедевров.       Ведьма давно не была в таких домах, с тех пор, как она примкнула к Ордену, место их расположения постоянно менялось. Внезапная догадка поразила её, словно молния, пройдя через всё тело снопом электрических искр. Почему Тео назначил встречу здесь? Вероятно, потому что знал: хозяева точно не вернутся. Девушка с силой прикусила губу и попыталась утихомирить сердце, взявшее бешеный ритм. Ей не впервой отбрасывать размышления. Она вновь опустилась на кровать и прижалась к обнажённому торсу Нотта. Шероховатая кожа груди была испещрена обилием шрамов, на особо крупном шатенка задержалась. Девушка тяжело сглотнула. В их последнюю встречу его явно не было. Не открывая глаз, брюнет перехватил руку Грейнджер. Сжав тонкое запястье, он прижал кисть к своим губам, запечатлев нежный поцелуй. Тео распахнул глаза, и у гриффиндорки перехватило дыхание. Казалось, в глубине его зрачков загорались и гасли звёзды.       — Ну же, спроси, Гермиона, — голос Нотта был спокоен и не выражал никаких эмоций.       Девушка невольно вспомнила то, каким он был в школе. Казалось, что всё вокруг заряжалось его энергией и начинало искрить и фонтанировать. Сейчас вокруг него клубилась манящая тьма, она играла с волшебником и жадно тянула свои щупальца к Грейнджер. Ведьма внимательно всмотрелась в лицо возлюбленного. Теодор был всё так же красив, но беззаботность и лёгкость оставили его. Знакомые черты заострились, глаза потемнели, сделались бесконечно глубокими. И девушка всё ещё не была уверена, что готова узнать о том, что таилось в той глубине.       — Что случилось с владельцами этого дома? — голос Гермионы сорвался почти на шёпот.       Парень удовлетворённо вдохнул, и мрачная улыбка тронула его губы. Слизеринец потянулся за сигаретами, что лежали на тумбочке возле кровати. Нотт сделал пару глубоких затяжек и тут же потушил окурок.       — Это была семейная пара, оба сквибы лет тридцати пяти. Впрочем, женщина выглядела чуть младше. Они отправили детей на каникулы к бабушке. К счастью.       Гермиона закрыла лицо руками, словно силясь защититься от следующей фразы Тео.       — Мы получили сообщение о том, что они прячут противников режима, — на пару мгновений Нотт замолк, будто бы проживая воспоминания заново. — Я сделал это быстро, они не мучились. Физически, по крайней мере. Долохов был недоволен, он любит… Поиграть с ними.       На минуту брюнет отвернулся, а когда вновь обратил свой взгляд на девушку, ничто не выдало бы его эмоций. А может, их и не было.       — Они действительно кого-то скрывали? — слова сорвались с губ Гермионы словно против её воли. Она не хотела знать.       — Нет, по крайней мере, мы никого не нашли. Может быть, поклёп, такое часто бывает, — волшебник равнодушно пожал плечами и потянулся за новой сигаретой.       В горле гриффиндорки встал горький ком, говорить было тяжело, она с трудом могла сглотнуть вязкую слюну, в отчаянии ощущая, как трещит стена отстранённости, её спасительного безразличия. Наконец она не выдержала и вскрикнула:       — Но тогда зачем? Зачем ты сделал это? Можно было применить Обливиэйт и уйти!       Тео удивлённо приподнял брови.       — Разве Орден не этого хочет? Разве не этого хотела ты? Чтобы я выбился в приближённые Тёмного Лорда и получил доступ ко всей информации, узнал о его планах? Как же, ты думаешь, я должен сделать это, не замарав руки? Никто не доверяет чистоплюям.       Гермиона терялась в мыслях и ощущениях. Действительно, как наивно было предполагать, что, будучи двойным агентом, Нотт останется прежним. Девушка стушевалась. Война затягивалась, это понимали все. Гарри всё сложнее было сохранять рассудок, они не могли уничтожить уже имеющиеся крестражи, а добыть новые не получалось. Ей совсем недавно удалось убедить Орден использовать непростительные заклятья. Несмотря на то, что большая часть проголосовала «за», большинство друзей отвернулось от Грейнджер, осудив за предательство их принципов.       Гермиона судорожно вцепилась в обнажённые плечи Теодора, на её глазах блеснули слёзы. Она судорожно зашептала:       — Прости меня, прости, Тео! Я не знала, что всё будет так. Я хотела защитить тебя.       Парень мягко отстранился и лёгким движением руки вытер слёзы ведьмы.       — А я знал и согласился. Я тоже хочу тебя защитить. Позволишь?       Девушка слабо улыбнулась и прижалась к груди слизеринца.       — Откуда этот шрам?       Волшебник хмыкнул и пробурчал:       — Показательное наказание от Беллатрисы.       Гермиона недоуменно нахмурилась и спросила:       — За что? Ведь Волан-де-Морт наконец выделил тебя?       Теодор взъерошил волосы, округлил глаза и повысил голос, придав ему безумные ноты:       — Как смел ты упустить поганого предателя крови, что проник в покои Тёмного Лорда?!       Самодовольно рассмеявшись, Нотт уточнил:       — Похоже на Лестрейндж? Блейз смеялся минут двадцать, клянусь!       — Предатель крови? Это что, про кого-то из Уизли? Мы не планировали такой вылазки! — ошарашенно проговорила ведьма, представляя последствия этого безумного поступка.       Тео закатил глаза и потянулся.       — Кажется, Рональду надоело играть на вторых ролях. Он пробрался в Малфой-мэнор и, к счастью для его бестолковой рыжей головы, наткнулся на меня. На этом запасы везения кончились. Уизли решил убить Нагайну, насколько я понял. Я, конечно, разыграл спектакль, и он смог бежать. Каков позор! Беллатриса была… Недовольна, — Теодор потёр свежий шрам и болезненно скривился.       Гермиона вдруг ощутила внезапный прилив ярости, непохожий ни на один из тех, которые случались у неё раньше. Как мог Рон так глупо рискнуть собой! И ничего не сказать после провала. Усилием воли девушка погасила пламя в груди, пообещав себе, что устроит другу знатную взбучку.       — Но передай ему, если он ещё раз так глупо попадётся, я не отпущу его. По крайней мере, со всеми конечностями, — злая усмешка искривила лицо Тео.       В голове Гермионы роятся сотни мыслей, но все они затихают, кроме одной: какой же он тёмный, опасный, запретный. Кажется, одного взгляда Нотта достаточно, чтобы заставить кровь в жилах вскипеть. В горле внезапно пересохло, и ведьма облизала обветренные губы. Возможно, чуть медленнее, чем стоило бы. Перемены в её состоянии не укрылись от Пожирателя смерти.       В глазах Тео зажёгся интерес, не увидеть этого было невозможно. Он смерил ведьму горящим властным взглядом. Нотт маняще протянул:       — О, если бы я знал, что тебя возбуждают зверства, которые я могу сотворить с твоими друзьями, уже давно бы прихлопнул парочку особо раздражающих.       Гермиона моментально вспыхнула и нахмурилась.       — Что за глупости!       Грейнджер принялась самозабвенно отчитывать слизеринца. Но Нотт её не слышал, ему хотелось выть от желания прижать девушку к себе так, чтобы она не могла ни дышать, ни говорить, ни кричать… И запечатать бездыханный рот поцелуем. Тео подался ближе к гриффиндорке, обхватил её за талию, рывком притянул к себе и впился в губы ведьмы жадным поцелуем.       От страстного вторжения языком из груди Гермионы вырвался стон, но Тео ещё теснее прижал девушку к себе, ощущая под ладонями подтянутое упругое тело, от которого его отделяла лишь тонкая ткань футболки. Этими требовательными, даже жестокими поцелуями волшебник потревожил в девушке нечто до этой поры спящее, незнакомое и опасное — то, с чем она теперь боялась не совладать. Они не шептали горячих слов, не смотрели друг на друга пронзительными взглядами, они словно пытались проглотить друг друга: безумно, безудержно. Их руки в это время жили своей отдельной жизнью, торопливо срывая одежду, лаская, распаляя, подгоняя.       — Твою мать, Грейнджер, или кто ты там! Очнись!       Сквозь пелену воспоминаний прорисовалось лицо её Теодора. Девушке тут же пришлось одёрнуть себя. Конечно, это не он. Будто подтверждая мысли Гермионы, Тео наставил на неё палочку.       Ведьма равнодушно протянула:       — Ну и что ты собираешься сделать, м? Может, будешь меня пытать? Так ведь и не за чем. И так всё расскажу. — Шатенка хищно облизала губы и прошептала: — Акцио!       Ошеломлённому Теодору оставалось только наблюдать, как его собственная палочка, повинуясь невербальной магии, вырывается из рук.       Гермиона нежно провела палочкой по щеке, ощутив тепло дерева.       — М-м, тринадцать дюймов, вишня, внутри волос Пегаса.       Слизеринец отпрянул от гриффиндорки и рухнул прямо в кресло.       — Откуда ты знаешь?       Гермиона рассмеялась и снисходительно произнесла:       — Я похожа на Оливандера? Ты сказал, конечно же.       Девушка миролюбиво протянула Нотту волшебную палочку и, наткнувшись на колючий взгляд, усмехнулась.       — Ну что ты, оставь себе! — парень надменно взглянул на Гермиону. Едко процедил: — Наслаждайся тринадцатью дюймами и, конечно, вишней.       Грейнджер закатила глаза и глубоко выдохнула. Невыносимый, вздорный, заносчивый мальчишка! Острая, болезненная мысль, словно стрела, пронзила ведьму. Она совсем забыла, но именно таким он был, когда они начинали встречаться.       — Мне не нравится играть, когда я не знаю правил, — Нотт похлопал себя по карманам и удовлетворённо хмыкнул, — ну, хоть сигареты не умыкнула, и на том спасибо.       — Ты что, собираешься курить в палатке? Это отвратительно, — назидательно произнесла Гермиона.       — Да мне, в общем-то, плевать, что ты думаешь, — парировал Нотт, — палочку давай сюда, я, знаешь ли, несилён в невербальной магии, — с этими словами Тео встал с кресла, направился к Грейнджер и выхватил волшебную палочку.       — Инсендио! О Мерлин, наконец-то!       Слизеринец с наслаждением закурил, и палатка начала наполняться табачным дымом.       — Если ты закончил показательные выступления, мы могли бы поговорить, — шатенка сморщила нос и картинно махнула рукой.       — Вау! Да ты что? Правда можно? Тогда у меня первый вопрос: куда ты дела настоящую Грейнджер?       Гермиона была растеряна и сбита с толку. Он беспокоится о ней? С чего вдруг? Острый приступ зависти лишил девушку возможности дышать. У этих Теодора и Гермионы всё впереди. Чувства, притяжение и их отрицание, конечно. Для неё же это всё в прошлом. Ведьма тяжело вздохнула и ответила:       — Не стану же я причинять вред самой себе. Всё в порядке, она просто спит. Отрехтую воспоминания и доставлю в замок в целости и сохранности.       — Самой себе, — Нотт эхом повторил слова шатенки. Он подтянул к себе ноги и обхватил колени руками. Сердце Гермионы дрогнуло, парень выглядел растерянным и даже беззащитным. — Ты из будущего?       Девушка утвердительно кивнула. Сотни раз она прокручивала в голове этот момент и всё равно не могла произнести ни слова.       — Это связано с Орденом? Вы проиграли, да? — голос Нотта звучал глухо, без привычных игривых и высокомерных ноток.       — Что? А, нет. Всё в порядке, война закончилась, Волан-де-Морт мёртв. Я здесь из-за тебя, — гриффиндорке стоило великого труда не отвести взгляд, а продолжить смотреть Теодору прямо в глаза сандалового оттенка.       — Я умер? — губы Нотта искривила усмешка, он вальяжно растянулся в кресле, свесив ноги вниз.       — Д-да. Но я всё исправлю, клянусь! — Гермиона усилием воли погасила желание ринуться к слизеринцу, прикоснуться к нему хоть на мгновение.       — Знаешь, я предполагал, что могу умереть. Но знать об этом — совершенно отвратительно.       На пару мгновений волшебник замер, а затем в несколько резких шагов пересёк комнату, оказавшись рядом с девушкой. Жёсткие пальцы вцепились в подбородок, заставив Гермиону задрать голову.       — Ну же! Ты так настойчиво зазывала меня, а теперь молчишь. Ту версию тебя, что сейчас спит, обычно не заткнёшь! — угрожающе прошипел Теодор. На его лице застыло выражение бессильной злобы.       Гриффиндорка уверенно, но мягко убрала его руку. Ведьма инстинктивно прикоснулась к плечу Тео, но тут же убрала руку, словно ощутив неуместность этого жеста. Ещё не время.       — Я предложила тебе быть тайным агентом Ордена. Ты должен был собирать информацию о планах Пожирателей смерти. Какое-то время всё шло по плану, насколько это возможно. Но тебя раскрыли, — Гермиона побледнела и судорожно сглотнула. Её губы едва заметно задрожали. — Я попала в плен к Лестрейндж, ты освободил меня, и это стоило тебе жизни. Это не первый раз, когда я возвращаюсь в прошлое. Я многое могу изменить, но ты всё равно умираешь. Но в этот раз всё будет иначе! Больше я никого не пощажу, пренебрегу всем, клянусь тебе!       Нотт прервал лихорадочную речь шатенки:       — А какого Мерлина, ты вообще принимала такое участие в моей жизни? Сделка с Орденом, подставился, чтобы спасти тебя. Уж прости, но это не в моём стиле.       Грейнджер, теряя контроль, вцепилась в рукава мантии волшебника, её голос дрожал.       — Мы любили друг друга. Я и Тео. В смысле ты, конечно, ты.       Теодор отшатнулся от Гермионы, он смотрел на неё как на сумасшедшую. И было отчего: взгляд у неё сухой, воспалённый, острый, губы сильно вздрагивали. Слизеринец ещё раз взглянул на ведьму, внезапно рассмеявшись, прислонился к стенке палатки и сполз, закрывая лицо ладонями. Не прекращая смеяться, Нотт пробормотал:       — Не знаю, как там в твоей реальности, но здесь я в полной безопасности! Я абсолютно точно не влюблён в тебя и в неё тоже, — Тео махнул рукой в сторону выхода из комнаты. — Я хочу написать отцу, чтобы он договорился с родителями Пэнси о нашем браке. Так что можешь возвращаться в будущее или куда ещё. Миссия выполнена!       Пришла очередь Гермионы закатывать глаза.       — Хочешь, расскажу, что выйдет из этой затеи? И ты совершенно не понимаешь, как работают изменения во времени!       Лицо брюнета моментально омрачилось беспокойством, казалось, на него легла глубокая тень. Он нервно дёрнул рукав мантии и мотнул головой.       — Нет, это всё не обо мне. Если это всё, пожалуй, мне пора.       Тео поднялся на ноги и направился к выходу, однако остановился на полпути и резко развернулся.       — Он, твой Тео, знал, что умрёт, если спасёт тебя?       Ведьма чуть помедлила и утвердительно кивнула.       — То есть он умер ради того, чтобы ты смогла жить дальше? И вместо того, чтобы это сделать, ты шаришься по прошлому, надеясь его вернуть? Знаешь, если мы с ним хоть каплю похожи, то это разочаровало бы его. Кажется, ты любишь себя куда больше, чем…Чем того Тео, — парень молча качнул головой и тихо вышел из палатки.       Гермиона легла на кровать, накрылась пледом, который натянула до носа, и крепко прижала к себе колени. Она не знала, как долго находилась в кровати, прежде чем звук шагов заставил её насторожиться. Ведьма вздрогнула от неожиданности, резко подскочила и окинула взглядом своего гостя.       — Мерлин Вас побери, Северус! К чему так подкрадываться.       Снейп невозмутимо оглядел жилище Гермионы.       — Это что, палатка Малфоев? Воистину будущее непредсказуемо. Мисс Грейнджер, Вы сами настоятельно просили меня прийти. К слову, зачем?       Шатенка устало опустилась в кресло и принялась нервно теребить подлокотник.       — Кхм, Северус, я хотела изменить воспоминания прошлой версии себя, а моя магия…       Профессор зельеварения с энтузиазмом продолжил фразу своей ученицы:       — А Ваша магия нестабильна и годится лишь на то, чтобы впечатлить такого неуча, как Теодор Нотт. А! И, вероятно, Вам не хочется вскипятить мозги самой себе?       Гермиона возмущённо скривилась:       — У меня всё ещё огромный магический потенциал. Просто процесс достаточно деликатный! И да, если Вам хочется знать, я переживаю за свои мозги.       Декан Слизерина удовлетворённо ухмыльнулся и протянул:       — Что же именно Вы хотите изменить?       Шатенка глубоко задумалась, кому, как не ей, было знать о собственной настырности и упорстве. Нельзя было оставить и тени сомнений.       — Всё после поцелуя. Пусть думает, что Тео извинился, она дала ему пощёчину и убежала в спальню Гриффиндора.       Северус Снейп страдальчески закатил глаза и едко произнёс:       — А может, и поцелуй уберём? К чему эти подростковые терзания?       — НЕТ! — едва слова сорвались с губ, Гермионе захотелось прижать руки ко рту, но так стало бы только хуже. К её удивлению, декан Слизерина никак не прокомментировал её вскрик.       — Ну что ж, если это всё, пожалуй, отправлюсь к другой мисс Грейнджер.       Мужчина развернулся и направился к выходу. Ведьма порывисто вскочила с кресла и приблизилась к Снейпу. В её реальности они не были близки. Гермионе никогда не пришло бы в голову откровенничать с профессором. Но здесь, в чужом времени, он казался единственным неизменившимся человеком.       — Он сказал, что я ничего не знаю о любви и о нём. Что обесценила жертву, что принёс Тео.       Глава Слизерина не обернулся и минуту сохранял молчание. Тихим и бесцветным голосом мужчина наконец ответил Грейнджер:       — Если Вам интересно моё мнение, я бы сказал, что у Вас комплекс бога. Вы уверены, что имеете право менять ход времён по своему усмотрению. Вы уверены, что знаете демонов мистера Нотта лучше, чем он сам. Думали ли Вы, что ждёт Теодора, выживи он? Поверьте, я предавался таким размышлениям ни раз. Думаю, он тоже. Возможно, смерть не такой плохой вариант.       Ведьма отпрянула от Снейпа и пошатнулась, будто из лёгких выбили весь воздух.       — Тогда отчего Вы помогаете мне? — устало усмехнулась Гермиона.       Северус Снейп резко обернулся, и колкому взгляду чёрных глаз словно были доступны самые потаённые уголки души гриффиндорки. Голос волшебника обрёл краски:       — Оттого, мисс Грейнджер, что я, будь у меня возможность вернуть любимого человека, поступил бы точно так же. Вот только благодарности за это не ожидал бы. А Вы? Впрочем, не отвечайте.       Мужчина легко склонил голову, прощаясь, и вышел из комнаты, оставив Гермиону в одиночестве.