Цена жизни Пожирателя

      Стоило Теодору Нотту выпутаться из объятий сна, как он сразу ощутил тяжёлое чужое присутствие. Оно словно заполняло всё пространство. Чужая незнакомая энергия, запах. Тео пытался сохранять ровное дыхание, чтобы не оповестить о своём пробуждении раньше времени. Прикинув примерное расстояние до палочки, парень посетовал на собственную беспечность. Во время последнего визита домой отец настойчиво убеждал в необходимости держать палочку при себе и днём, и ночью.       Резко распахнув глаза, слизеринец попытался вскочить с кровати. Прошло несколько мучительно долгих секунд, прежде чем он осознал тщетность попыток. Брюнет постарался закричать, но окоченевшее тело отказывалось подчиняться хозяину. Слизеринец был обездвижен, и всё, что ему оставалось, попытаться найти источник своих неприятностей.       Тео скосил глаза в сторону тумбочки, в ящике которой находилась столь желанная сейчас волшебная палочка. Взгляд зацепился за фигуру, что бесцеремонно расположилась на кровати Блейза. Сам Забини безмятежно спал. Даже подозрительно безмятежно.       Глаза уже начали болеть от напряжения, но Нотт упрямо всматривался в темноту комнаты, силясь разглядеть ночную гостью. Внезапно мелькнувшая догадка совершенно ошеломила. Не самая идеальная осанка, волосы, похожие на гнездо, магловское одеяние. Проклятая Грейнджер! Слизеринец практически задохнулся от возмущения. Сумасшедшая девица, занудная подружка Поттера, да что ей, вообще, нужно! Брюнет больше не считал нужным прикидываться спящим и усиленно засопел, привлекая к себе внимание единственным доступным для него способом. Успеха он добился моментально. Гермиона легко вскочила с кровати Блейза и подошла к Теодору, расположившись так, чтобы Нотту было удобно рассмотреть её. Лицо гриффиндорки не выражало ровным счётом ничего, и это пугало. Однако, заметив выбившуюся прядь на лице Тео, Гермиона убрала её с такой щемящей нежностью и прошептала:       — Я сниму заклятье, если обещаешь быть паинькой. К слову, твоя палочка у меня, и мне потребуется несколько секунд, чтобы с её помощью вырубить твоих друзей. Поэтому я освобожу тебя, а ты не станешь закатывать сцену. Если согласен — моргни один раз.       Конечно, Грейнджер не собиралась трогать Малфоя и Забини, однако Тео об этом было знать необязательно. По крайней мере пока.       Слизеринец немного повременил с ответом, однако моргнул. Гермиона без помощи палочки, лёгким движением руки сняла заклятье. Нотт вновь почувствовал возможность шевелиться. Усилием воли подавив желание придушить девушку прямо сейчас, он сел на кровати. Раздражённый сверх меры Тео взъерошил волосы, которые заботливо приглаживала Грейнджер. Та заметила пренебрежительный жест, но лишь усмехнулась.       — Я же просила встретиться со мной в Запретном лесу, почему же не пришёл? Это в твоих интересах.       Слизеринец хмуро наблюдал за девушкой и, выдержав паузу, процедил:       — Ну, раз ты не из терпеливых, говори. Ты же за этим здесь?       Гермиона встала с кровати и рассеянным взглядом обвела комнату. Наконец девушка всмотрелась в угол, где стояли книжные шкафы. Грейнджер вытащила палочку и неразборчиво пробормотала несколько заклинаний.       — Что ты делаешь?       Тео поднялся и подошёл к тому же месту. Однако, что бы там ни рассмотрела Гермиона, взгляду слизеринца это явно было недоступно. Не получив ответ, парень, теряя терпение, схватил шатенку за плечи и прижал к шкафу. Не разжимая рук, Тео прошипел:       — Да что тебе, в конце концов, от меня нужно?! Скажи или убирайся отсюда. Если ты думаешь, что я стерплю эти фокусы, ошибаешься.       Гермиона выглядела абсолютно спокойной. Шатенка перевела взгляд на запястье слизеринца и с вызовом посмотрела ему прямо в глаза. Только сейчас Нотт понял, что рукав рубашки, в которой он заснул, задрался, обнажив часть тёмной метки. Теодор нервно сглотнул и тут же отпустил ведьму. Рукав поправлять смысла не было. Теперь, даже если он расскажет о её преследованиях преподавателям, одного её слова будет достаточно, чтобы отправить Нотта-младшего в Азкабан.       Взгляд Грейнджер был более чем красноречив. Девушка сделала шаг вперёд, сократив и без того ничтожное расстояние между ними. Ведьма привстала на цыпочки и, дотянувшись до уха Теодора, прошептала:       — Я буду ждать тебя следующей ночью. Стоит тебе зайти в Запретный лес, я узнаю об этом и встречу тебя. Я не враг тебе, поверь.       Ведьма, поддавшись внезапному порыву, сжала безвольно повисшую руку Нотта. Слизеринец быстро высвободил кисть и отстранился.       — Не прикасайся ко мне. Приду.       Парень отвернулся, он был уверен, стоит ему заглянуть за плечо, Гермионы Грейнджер уже не будет. Так оно и случилось. Наложив сканирующие чары, брюнет убедился, что Малфой и Забини в полном порядке. Всего лишь усыпляющее заклинание. До рассвета Нотт мерил шагами комнату и терялся в догадках. С облегчением выдохнул, когда друзья проснулись утром целые и невредимые, ну разве что страдающие головной болью. Теодору отчаянно хотелось рассказать Блейзу и Драко о прошедшей ночи. Однако рассказать Пожирателям смерти о том, что он был так неосторожен, что раскрыл себя Гермионе Грейнджер спустя месяц после посвящения, означало дать козырь против себя. Ему хотелось верить друзьям, но страх толкает людей на самые удивительные поступки. А страха в их жизни сейчас было достаточно. Поэтому мысль об откровенности пришлось загнать подальше.       Весь день Нотт был рассеян, отвечал невпопад, отмахивался от расспросов друзей и Пэнси. На трансфигурации благодаря Тео Слизерин лишился десяти очков.       На ужине в большом зале парень вяло ковырял еду, пытаясь вслушаться в рассказ Драко о приёме, что должен был пройти в ближайшие выходные.       Наконец Тео сослался на плохое самочувствие и угрюмо побрёл в сторону подземелий. Чем больше он прогонял в памяти события прошлой ночи, тем больше злился. Как он мог так растеряться, так легко дать себя обезоружить! Спрятал палочку в тумбу, идиот! Погрузившись в свои мысли, парень пропустил нужный поворот и столкнулся с Гермионой Грейнджер. Девушка пошатнулась от удара и возмущённо уставилась на слизеринца. Её встревоженно оглядел Рон Уизли, который, как обычно, был рядом с ведьмой.       Нотт надменно усмехнулся и собирался продолжить свой путь. Однако гриффиндорец был явно с этим не согласен. Он попытался толкнуть Теодора, но тот резво увернулся от удара.       — Не хочешь извиниться? Или это выше твоего достоинства, слизень?       Тео смерил Рона надменным взглядом.       — Думаю, после вчерашней ночи могу и не извиняться перед твоей подружкой. Впрочем, она явно не против сменить красный на зелёный, — слова излились ядом, Теодор даже не успел обдумать, стоило ли говорить об этом при Уизли. Впрочем, забота о репутации Грейнджер явно не входит в его обязанности. О, как брюнет наслаждался произведённым эффектом. Уизли побледнел ещё сильнее, чем обычно, и сжал кулаки.       — Что за чушь! Думаешь, я вот так просто поверю тебе?       Гермиона вцепилась в рукав друга и потянула его прочь.       — Оставь его, Рональд. Он всего лишь школьный задира и балабол.       Но Уизли не уходил, явно желая продолжения конфликта. И Нотт с радостью принял вызов.       — Не бузи, рыжик. Надеюсь, ты достаточно часто списывал у своей подружки, чтобы узнать её почерк?       Не дожидаясь ответа, слизеринец вытащил из кармана письмо, полученное в День святого Валентина. Брезгливо встряхнул его и небрежно кинул в сторону Рона.       Гриффиндорец легко поймал записку и в смятении сжал её. Рону отчаянно хотелось сжечь клочок бумаги и показать Гермионе, что он ни капли в ней не сомневается. Однако самодовольный вид Нотта выводил из себя. Уизли поймал взгляд ведьмы, которая с надеждой смотрела на него, и покачал головой. Эта битва была проиграна. Рон развернул письмо и быстро пробежался взглядом по идеально выведенным буквам. Этот мелкий каллиграфический почерк был ему знаком. Гримаса отвращения исказила лицо гриффиндорца, он смял письмо и швырнул прямо под ноги ведьме. Рон словно впервые смотрел на Гермиону, поражённый предательством. Девушка сделала шаг навстречу другу, но Уизли выставил вперёд руки и произнёс:       — Я думал, ты другая.       Парень резко развернулся на каблуках и поспешил покинуть коридор.       Грейнджер, сохраняя остатки самообладания, подняла смятое послание и ошарашенно прижалась к стене.       — Что? Ну как же это возможно. Зачем ты его подделал! — шатенка сорвалась на крик и ринулась к Теодору. Достигнув цели, она воскликнула: — Ну и придурок же ты, Нотт!       С этими словами девушка отвесила слизеринцу звонкую пощёчину. И, словно удивлённая своим поступком, резко отступила назад.       В глазах Теодора плескалась ярость. На его щеке горел след от пощёчины, обещающий обернуться синяком. Он приблизился к Гермионе, схватил её за подбородок, не давая возможности отвернуться.       — Что ты о себе думаешь, грязнокровка? Как смеешь? Преследуешь меня, врываешься ночью в мою комнату, обездвиживаешь меня, усыпляешь моих друзей. А после этого разыгрываешь оскорблённую невинность. Может, мне стоит уступить тебе, чтобы ты наконец отстала?       Теодор грубо притянул девушку ещё ближе. Он тяжело дышал, обдавая лицо девушки тёплым дыханием. Поймав её запястья, завёл их высоко над головой. Гермиона возмущённо выдохнула и почувствовала пальцами холодный камень.       — Да как ты смеешь!       Но в ответ брюнет накрыл губы Грейнджер яростным, свирепым поцелуем, бесцеремонно вторгаясь языком в её рот, требуя, забирая себе ответные поцелуи. В этом не было нежности или привязанности, лишь желание наказать и вернуть себе контроль, отомстить.       Теодор ожидал, что Гермиона будет всеми силами вырываться, стараться пнуть его, укусить. Но, к его удивлению, этого не произошло. Зато Нотт отчётливо почувствовал горячие слёзы на своём лице. Грейнджер, холодная леди Гриффиндора, рыдала как ребёнок. Это открытие обескуражило Тео, и он отстранился от девушки, отпуская её запястья. Пелена гнева спала, и теперь, когда волшебник не мог рассчитывать на её поддержку, он растерялся. С девушкой, что ворвалась к нему в комнату, хотелось бороться, воевать, даже причинять боль. Но сейчас гриффиндорка выглядела совсем иначе.       Гермиона безвольно соскользнула по стене, села прямо на пол и спрятала лицо в коленях. Первым порывом Нотта было уйти как можно скорее. Однако он продолжал стоять рядом с Грейнджер, наблюдая, как сотрясается от рыданий хрупкое тело девушки.       — Проклятье, не плачь! — парень опустился на пол, соблюдаю дистанцию. — Ну, что мне сделать? Хочешь, найду твоего рыжего дружка и скажу, что всё выдумал, скопировал почерк? Ну или сходи к Макгонагалл, обещаю не говорить ничего про твой визит.       Ведьма словно не слышала слов Тео. Её била мелкая дрожь, и она явно начинала задыхаться. И как ни пытался Теодор убедить себя в том, что девчонка сама виновата, чувство вины кололо всё сильнее. Сдавленным голосом Нотт произнёс:       — Я… я не должен был тебя целовать. Прости. Прости, Грейнджер.       Спустя несколько мгновений плач смолк, а дыхание, хоть и оставалось рваным, чуть выровнилось. Гермиона принялась вытирать рукавом мантии слёзы. Нотт закатил глаза и, пробормотав что-то о манерах, подал ей небольшой платок с литерой Н. К его удивлению, девушка не отказалась.       — Так ты действительно считаешь, что я тебя преследую? — несмотря на характерную хрипотцу, которая появляется после рыданий, голос гриффиндорки был твёрд.       — Салазар тебя возьми, Грейнджер, мы же тут одни. Почему ты и сейчас притворяешься?       Парень больше не был зол, всего лишь раздражён.       — Кхм, насколько ты хорош в легилименции? Можешь посмотреть мои воспоминания, ты не найдёшь ни следа о письме и «визите». Что бы ты под этим не имел в виду.       Ведьма попыталась вернуть платок, но брюнет отрицательно покачал головой.       Мысли беспорядочно роились в голове Тео Нотта. Вдруг она достаточно хороша в окклюменции, чтобы спрятать воспоминания? А если это действительно не Грейнджер. Между девушками были отличия. «Ночная гостья» словно была старше, немного злоупотребляла макияжем. Может, чары гламура? От неё словно веяло холодом. Салазар! Только этого сейчас не хватало.       — Думаю, в этом нет смысла. Ты либо не врёшь мне, либо мастерски владеешь окклюменцией.       Гермиона удовлетворённо кивнула.       — Можем мы наконец убраться из этого коридора? Ты должен рассказать мне о той, которая прикидывается мной. — Наткнувшись на недоуменный взгляд Нотта, ведьма пояснила: — Статистически волшебники практически всегда оборачиваются людьми своего пола.