Та самая метка

      — Какой ты нахуй альфа? Не смог уследить за паршивым омегой. Ещё смеешь тявкать в мою сторону.       — Я не его телохранитель, ты также проебался, Намджун, так что давай не будем. Тех, кто его выкрали, называют в Корее «Золотой Легион», они — грёбаные ниндзя, работают только на правительство, участвуют в засекреченных операциях. У нас не было шанса их удержать.       — Еблан. Ты тоже работаешь на правительство. Ты, блядь, возглавляешь секретный военный объект, но я согласен с Шугой: со стороны выглядит как собачья будка.       — Сейчас, если ты не закроешь свой мусоровоз, я выкину тебя из машины, и ты побежишь сзади.       — Щенок.       — Я старше тебя, дебил.       — Когда я разберусь с этим дерьмом, я пристрелю тебя лично.       — Вот скажи мне, Намджун, почему ты такой придурок? Нет, я знаю твоё досье. Но всё же не могу понять, в какой именно отрывок жизни тебе так снесло кабину.       — А ты в моё досье свой нос не суй, твоим плоским мозгам не понять и крупицы из того, что там написано.       — Чего же мне не понять? Что твой отец бил тебя с детства? Что папа тушил сигареты об пальцы, когда ты приносил плохие оценки? Что впервые ты убил в восемь лет под руководством пришибленных родителей? Я всё это понимаю, но сейчас ты вырос, ты взрослый и вполне в состоянии оценивать свои действия. Ты мог быть лучше, но выбрал быть таким же пидором, как и твой отец. Я уверен, что и омег ты убиваешь, представляя своего папу. Я ведь прав? Ты называешь меня слабаком, хотя сам ещё слабее, хоть и прикрываешься маской ледяного бесчувственного монстра.       — Завались!       — Ой, великому Ким Намджуну правда глаза режет. Платочек дать? Слёзы вытереть.       — На эмоции меня вывести хочешь? Я, может, и такая же сволочь, как мой отец, но, по крайней мере, я не пытаюсь притворяться хорошим мальчиком. А ты вот, Джин-и, такой хороший доблестный воин? Такой святоша? Только вот я тоже знаю о тебе пару занятных фактов. Например, где и с кем ты проводил время в яхт-клубе Пусана в прошлом году.       Джин откровенно занервничал. Ведь прикладывал усилия, чтобы всё осталось в тайне. А по ухмылке альфы на соседнем сидении было ясно, что тот узнал всё до мельчайших подробностей.       — Тебя не касается, как и с кем я провожу отпуск. Я, по крайней мере, не убиваю ради забавы.       Намджун эти слова пропустил мимо ушей. Реакция Джина раззадорила, усилившиеся феромоны выдавали то, что был он пойман врасплох. Этот запах забивал ноздри и даже возбуждал. Поэтому, наклонившись вплотную к водителю, он тихо прошептал на ухо:       — Сладкий пидор, — и залился громким смехом. Наблюдая, как альфа от злости покрылся красными пятнами.       — А как тебе, Джун-и, было хорошо, когда в двенадцать лет отец под кайфом запер тебя в комнате и насиловал, как шлюху?! Врачи сшили тебя заново, так подробно записав это в эпикриз, я читал. Занятное чтиво.       — Сука, — данная тема была, наверное, единственным слабым местом для альфы. Она срывала все тормоза.       Зарычав, Намджун ударил альфу напротив точно в челюсть. Тот на секунду потерял сознание, выпустив руль из рук. Машину начало заносить, а через мгновение она врезалась в дерево. Благо ехали они по трассе и в ночное время. Машин практически не было, и никто не пострадал.       Но вот пассажиры чёрного внедорожника, похоже, сейчас пострадают от рук друг друга. Так как авария их никак не напугала и не остановила. Джин, придя в себя, был в ярости, выкрикивая проклятия в сторону Намджуна:       — Ебаный псих, ты нас чуть не убил! — но, повернув голову в его сторону, понял, что его крики сейчас никто не услышит. Альфа испускал доминирующие феромоны. Показывал свою агрессию и готовность драться. Глаза были чернее ночи с красной радужкой. Ноздри раздуты, а кулаки сжаты. Джин понял, либо дерись, либо умри. Он выбрал первый вариант и, не дожидаясь атаки, ударил альфу точно в нос. Кровь полилась ручьём, как и ответные удары.       Драка была кровавой. Они били друг друга обо все возможные поверхности. Руль — и второй нос разбит. Окно — и рассечена бровь. Приборная панель — и ссадина на лбу. Кулаки били не щадя. Нанося удары в самые уязвимы места. Одежда рвалась на лоскутки, и даже чья-то вырванная прядь волос лежала на коробке передач.       — Ненавижу таких тварей, как ты. Ебаные монстры, уничтожаете всё вокруг себя, — удар в челюсть. — Не способные чувствовать, — удар в глаз. — Неспособные любить, — удар в ухо. — Способные только насиловать, убивать, наплевав на чувства других, — удар в висок. — Ненавижу тебя! — удар. Удар. Удар. — Мразь, — удар. Удар. Удар. — Лучше бы отец убил тебя в ту ночь!       Тело под ним прекратило сопротивление, лишь сжалось и принимало удары. Для Намджуна пропал смысл в сопротивлении. Эти слова были в точности как у отца. Он мразь. Он заслуживает боль.       Джин тоже прекратил, тяжело дыша, он открыл дверь машины и вывалился на улицу. Дышать внутри было невозможно. Их феромоны смешались, образовав подобие атомной бомбы. Слишком сильно. Запах крови бил в лицо не меньше. Обойдя машину, он сел на разбитый капот и, достав пачку сигарет, закурил. Выплеснув все скопившиеся эмоции, внутри осталась пустота, только вот стремительно стучащее сердце выдавало жизнь внутри.       Отдышавшись, он встал и подошёл к передней пассажирской двери, открыв её, молча протянул пачку сигарет. Намджун выглядел неважно. Из-за крови не было видно лица, левый глаз опух и закрылся, губы разбиты, нос, скорее всего, сломан. Джин выглядел не лучше, но крови было немного меньше. Взяв окровавленными пальцами сигарету и зажигалку, альфа тоже закурил. Дым обжигал раны, но давал успокоение душе. Они так и молчали. Выкурив по меньшей мере две сигареты.       — Извиняться не буду. Ты монстр и заслужил.       — Засунь эти извинения себе в жопу. Они мне не нужны.       Джин усмехнулся. Даже в таком состоянии этот альфа дерзит. Он подошёл к багажнику и достал оттуда аптечку.       — Нужно позвонить, чтобы нас забрали, — достав вату и смочив её антисептиком, он приложил к виску Намджуна, на что тот зашипел. — Успокойся. У тебя кровь хлещет, а я не хочу, чтобы ты сдох. Труп плохо скажется на моей репутации.       — Неужели не нашёл бы способа, как спрятать мой труп?       — Не хватало ещё таскать твою огромную тушу, — сделав ещё несколько компрессов, он обработал самые, по его мнению, опасные раны Джуна и свои. — Послушай, ты урод, это факт. Но повторюсь. Таким тебя сделали родители. Сейчас ты взрослый альфа, и в состоянии поменять свою жизнь. То зло, что ты сделал в прошлом, не исправить, но можно хотя бы не совершить нового. Я видел, ты способен на хорошие поступки. И почему-то я думаю, что внутри, где-то очень глубоко, в тебе осталась капля добра. Дай капле превратиться в море. И отпусти ты уже родителей, они мрази и уже поплатились за это. Цени жизнь и начни уже, ублюдок, ценить чужие жизни.       — Добрый Джин решил поиграть в благодетеля и наставить ужасного монстра на путь истинный. Катись в ад, Ким Сокджин.       — Уступлю тебе там место, придурок.       — Уступи место в своей заднице, пидор.       — Господи, это никогда не закончится, — вздохнув, Джин взял телефон и вызвал отряд, который заберёт их и машину заодно.       — Они приедут через двадцать минут. У меня есть кое-какая одежда в багажнике. Потому что наша выглядит, как будто нас дикие звери рвали. Хотя и лица не лучше.       — Джин.       — Что?       — Я не скажу никому, что произошло в том яхтклубе, но и ты держи свою пасть на замке.       — Я не треплю всё подряд, этим занимаешься только ты, — взглянув на Джуна, они встретились глазами, и улыбка чуть тронула их губы. Иногда на доли секунды Джину кажется, что они могли бы подружиться. Ведь только они могут выносить юмор друг друга и колкие слова. Но потом альфа приходит в себя, вспоминая, кто сидит рядом с ним. Размышления прервал телефонный звонок.       — Да они там охренели, не могут разобраться без меня… что за… — посмотрев на экран телефона, в голову пришла мысль, что у него галлюцинации от кулака Намджуна начались.       — Алло.       — Джин, здравствуй. Ты можешь забрать меня?       — Тэхён? Что за черт? Где ты?       — Я сбежал от Чонгука. Спрятался, но не могу выйти из укрытия. Приехала охрана, они меня ищут.       — Можешь скинуть свою геолокацию или сказать на словах, где ты?       — Я скину точку, но телефон выключу сразу, чтобы меня не нашли. Быстрее, Джин, пожалуйста, — Тэхён отбил звонок, а Джин остался стоять ошарашенный. — Ты сейчас это тоже слышал?       — А шавка не из робкого десятка. Сбежать от своего альфы. Я вот думаю, он такой умный или такой идиот?       — С этим разберёмся позже, в любом случае, это нам на руку. Я звоню Юнги. Пусть его люди выезжают по адресу.       — Юнги? Он его размажет. В таком-то состоянии.       — Сейчас Тэхён ему нужен больше всего. Он ему сможет помочь.       — Из-за него похитили Чимина. Я не думаю, что сейчас Юнги в состоянии думать о Тэхёне как о помощнике, даже я это понимаю. Поедем тоже. Следующие сутки будут решающие. От встречи этих братьев будет зависеть исход: верну ли я свой бизнес или нет.       — Ты только и думаешь, что о бизнесе. У других вся жизнь зависит от этой встречи. Но я с тобой не согласен, следующие сутки не положат всему конец, я уверен, что это только начало.       Ведь Джин знает: Ли не остановить. Он пробовал. И не один раз. Долгие месяцы он старался остановить производство оружия. Он видел, к чему готовился Ли Чан.       А теперь он ещё и знает, на что способен тот, если на его пути что-то встанет. Ещё на могиле своего погибшего любимого он поклялся, что остановит Ли любым способом и любой ценой.