Та самая метка

      Папины тёплые объятия, его любимый запах лаванды, запах, обволакивающий лёгкие, дающий чувство безопасности и ощущение любви, которые растекаются по венам, заставляя жить.       Мягкая, ароматная постель, тёплое одеяло так расслабляет, хочется понежиться ещё, насладиться этим комфортом.       Отдалённо слышен аромат любимого кофе и тостов. Перед школой папа всегда будил по утрам и кормил завтраком, как же хорошо. Глаза нехотя открываются, комната очень светлая, полуденное солнце светит так ярко, что хочется опять закрыть глаза.       Недовольно прищурившись, осматривает комнату, взгляд падает на окно. И почему только папа не закрыл шторы? Натягивает белоснежное одеяло на голову, глаза начинают привыкать. И тело ещё так болит, опять уснул за столом, читая книгу. Спасибо отцу, что всегда переносит меня, без него я бы давно заработал сколиоз.       — Тэхён…       — Пап, ещё пять минут, и я встану, обещаю.       — Тэхён, очнись!       Голова так болит, а голос требовательно вырывает из такого прекрасного сна. Перед глазами всё плывёт, так мутно, глаза режет от ярких вспышек света. Слышны отдалённые голоса, все кричат, но понять о чём невозможно, всё слышится, будто из-под толщи воды.       — Бери его и беги! Я прикрою! Быстрее!       Сложно понять, что вообще происходит, так хочется к папе в объятия. А сейчас так трясёт, кто-то бежит, неся хрупкое тело в руках, от этой тряски начинает тошнить.       — Папа…       — Эй, не отключайся, слышишь, держи себя в сознании! Чёрт!       Слышны такие странные звуки. Какой-то свист и как будто кто-то кричит. Немного приоткрыл глаза, стали видны лишь тени, мелькающие перед глазами, от этого тошнит ещё больше.       — Они заходят с левого крыла! Минируем здесь всё и валим! Быстрее, минута на эвакуацию!       — Блядь, его тошнит, дай мне свою куртку. Аккуратнее, не задень раны. Открой мне двери! Чимин, газуй!!! Быстрее, за нами хвост!       Перед глазами опять белая пелена, папины объятия опоясывают нежно, становится так хорошо и безопасно, правда, папа почему-то пахнет мускусом, но это не важно, веки тяжелеют, унося в мир безмятежных снов, последнее, что слышно — мощный взрыв, а потом опять белоснежная мягкая кровать.

***

      — Ты не понимаешь, что это значит, ни черта не понимаешь! Это война, самая натуральная война. Весь город на ушах!       — Мы не должны в этом участвовать, давай уедем, спрячемся!       — Если я уеду, я обреку сотни своих людей на смерть. Нас поймали в эту ловушку, и мы должны драться, драться или умереть!       — Юнги, то, что случилось там — не твоя война, ты здесь не при чём!       — Ты серьёзно? В тот момент там трахались два десятка прокуроров, наркоторговцев и просто богатеньких уебков, которые разлетелись на куски после моей команды, я очень даже при чём!       — Но не ты начал эту войну! Взорвав всё, ты просто замёл их следы!       От таких громких криков голова готова была разорваться, чувство было как после сильного похмелья. Открыл глаза, любимой комнаты уже не было, была какая-то маленькая серая комната с небольшой кроватью. Тело болело адски, при попытке сесть спину прожгло пронзительной болью, от этого непроизвольно вырвался стон.       — О боже, Тэ, ты очнулся! Не шевелись, швы разойдутся! — Чимин подбежал к кровати, бережно укладывая Тэхёна поудобнее и вытирая свои слёзы.       — Пить… хочу пить.       — Да, сейчас, сейчас, Тэ… давай я помогу, пей аккуратно, — Чимин приподнял его голову, а второй рукой придерживал стакан с водой, которую так жадно пил Тэхён.       — Где я? — он оглядывался по сторонам, пытаясь увидеть что-то знакомое в этих стенах, но знакомого ничего не было, это была небольшая комната с кроватью у стены и диваном на другом конце, шторы были плотно зашторены, но было видно, что за окном ночь.       — Мы в безопасном месте.       — Что случилось? Почему мы здесь, почему не в «Изумруде»? — говорить было нелегко, каждое слово отдавалось болью в боку и горле.       — Он ещё спрашивает? Чимин, он издевается, заварил эту кашу и теперь на дурака падает! — Юнги выглядел злым, ходил из стороны в сторону и пинал ножку небольшого стола.        — Не пугай его! Он не виноват! Мы привезли тебя сюда, так как тебя ранили, там такое было, неужели ты ничего не помнишь?       — Я помню, как пришёл, как поднимался в лифте, а дальше… — вспомнить было трудно, как будто дали кувалдой по голове, отрывками он вспомнил комнату, чьи-то руки, кто-то трогал его, видимо, Намджун, значит, его спасли, значит, всё получилось, но почему здесь Юнги и Чимин? Где же Джин? — У меня всё вышло? Вы спасли меня?       — Я не сказал бы, что именно этого результата ты ждал, но мы спасли тебя, и это самое главное! Всё будет хорошо, Тэхён, я буду рядом.       — Да, конечно, будешь ты рядом, с ним теперь опаснее, чем на минном поле.       — А это не тебе решать, Юнги!       — Не перечь своему альфе!       — Ты не имеешь права мной командовать, ты — тупой осёл!       — Заносчивая сука!       — Эй, подождите-подождите! Пожалуйста, успокойтесь! Вы можете рассказать, что вообще происходит.?       Чимин тяжело вздохнул и кинул недовольный взгляд на Юнги, мысленно говоря ему заткнуться, сел на край кровати и взял друга бережно за руку.       — Тебя подставили, Тэ, те, с кем ты договаривался, не думали тебя спасать. Ты нужен был им для информации и для приманки. Мы не знаем с Юнги, что там произошло, но ты пробыл в том клубе где-то пять часов, после этого мы увидели, как они вынесли тело Намджуна, кинули в машину и уехали. Я не выдержал, выскочил из машины и побежал внутрь, а Юнги с его людьми побежали за мной. Там внутри было мясо, куча трупов, нам пришлось обыскать весь клуб, чтобы найти тебя. В комнате с тобой было четверо мёртвых альф. Я как увидел тебя, чуть с ума не сошёл, думал всё, не успели, но оказалось, что ты ранен в бок, но главное — был жив, и мы тебя собирались быстро забрать. Да и вышли бы тихо, но оказалось, что приехали люди Намджуна, узнав о шуме, поэтому пришлось отступать громко, и Юнги всё там взорвал, чтобы мы могли выйти живыми, а теперь весь город думает, что Юнги убил Джуна и хотят его смерти, а ещё… ещё они ищут тебя, так как ты — главный соучастник.       Глаза Тэхёна постепенно начали округляться и увеличиваться в размерах, он не мог понять и осознать: как он один мог наделать такого шума и причинить столько проблем. Хотелось вспомнить, понять, что произошло, но в голове был сплошной шум. Закрывая глаза, он видел только одну темноту.       — Что теперь будет? Что дальше?       — А дальше, дружок, я повезу тебя и сдам с потрохами людям Намджуна, и рассказывай им прелестную байку о проклятой метке, тупая омега! — Юнги сплюнул возле кровати Тэхёна, а затем вышел из комнаты, хлопнув дверью.       — Не слушай его, он просто не знает, что делать, поэтому переживает. Мы придумаем план, всё будет хорошо. Сейчас нам главное, чтобы ты поправился.       — Но он прав, нам нужно доказать, что Юнги не убивал Намджуна, нужно сказать, что он жив.       — Мы не уверены, что он жив, ты был в отключке три дня, Тэ, мы не знаем, что с ним сделали за это время.       — Нужно позвонить Джину, где телефон?       — Какой Джин? Какой телефон? Эти люди хотели убить тебя, они стреляли в тебя! И то, что они думают, что ты мёртв, нам только на руку.       — Я не могу понять почему, но я не уверен, что они стреляли в меня. Всё так странно, я ничего не понимаю.       — Есть ещё кое-что, Тэхён, то, что тебе нужно знать, я сейчас, — Чимин встал и направился в ванную, вернувшись оттуда с маленьким зеркалом. — Ты можешь это как-то объяснить? — он дал зеркало Тэхёну, показав, чтобы тот посмотрел на себя.       Ким, взглянув в зеркало, ничего странного не увидел: да, синяки под глазами, да, болезненный вид, но неудивительно, всё-таки пулевое ранение.       — Ниже смотри, Тэ, — на подбородке была немного сведена кожа, шея, всё как обычно. Всё как обычно… кроме одной детали… багрово-красной метки у основания шеи, на том месте, где навсегда, где свести невозможно.       — Какого чёрта…       — Я понял, ты не помнишь, откуда она, я подумал сначала, что Намджун поставил, но ты мне сам говорил, что он пахнет бергамотом. А от тебя за версту несёт кедром, поэтому я ничего не понимаю.       — Чимин, на мне метка!       — Ага, я в курсе.       — Чимин! На мне метка, а чья, я не знаю, то есть, ничего не получилось? Всё было зря? Намджун не выполнил ритуал?! Чимин, на мне метка, которую не свести, получается, на мне две метки, из-за которых я никогда не обрету семью и покой? Если раньше я был просто без запаха, то сейчас я без запаха, но ещё с чертовой брачной меткой? Боже, Чимин! Позови Юнги, пусть добьёт меня!       У Тэхёна началась истерика, всё это было сильнее его психики, мало того, что он не мог ничего вспомнить, так ещё и метка. От кого, он не знал. И за что с ним так, тоже не понимал. Всё это добивало, а Чимин мысленно бил себя по голове, стараясь успокоить друга, ругал себя, что рассказал сейчас о метке, нужно было подождать, пока тот восстановится хоть немного.       — Послушай, успокойся! Сейчас ты нужен нам в боевом духе, не раскисай. С меткой мы разберёмся, но сейчас нам нужно, чтобы ты вспомнил максимально, что там произошло, нам нужно помочь себе для начала, так как ты понимаешь, что мы все в опасности. Я рядом с тобой, всё будет хорошо, Тэ, — Чимин, подвинувшись ближе, обнял омегу, осторожно гладя по голове.       Тэхёна до ужаса жаль, но то, что сейчас есть проблемы намного ужаснее, явно очевидно, для слёз времени не было. Люди Намджуна, словно ищейки, перерывали весь Сеул в поисках Юнги и Тэхёна, и с этим нужно что-то делать.       — Сейчас уже поздняя ночь, нам всем нужно отдохнуть, и с тебя на сегодня хватит. Поспи немного, и мы поспим. Утром приедет врач и сделает тебе перевязку, потом мы будем думать, что нам делать дальше.       — Это я во всём виноват, Чимин-и…       — Не дури, ты просто оказался в не нужное время в не нужном месте. Мы всё решим, а сейчас спи, — омега оставил на лбу Тэхёна лёгкий поцелуй и вышел из комнаты в поисках альфы, которого тоже нужно было успокаивать и подбадривать.       Если бы разбитая ваза имела чувства, она чувствовала себя именно так, как Тэхён. Он лежал на кровати целый, но внутри был разбит на мелкие осколки. Было больно, было стыдно, было обидно. Печаль сменялась злостью, а злость — отчаянием.       Даже слёз не было, будто организм понимал, что это не облегчит ситуацию.       Он лежал так, будто бесконечно. Слышал, как пришли Чимин и Юнги, слышал проклятия в свой адрес от альфы, потом их ругань, потом всё затихло, а свет погас.       Чимин правильно говорит: нужно поспать, но как спать, если внутри такой ураган.       Кедр.        Запах кедра, он начал его чувствовать. Будто очнувшись, чувствовал, как тот течёт по венам, чувствовал этот запах внутри. «Что ж, — подумал Тэхён, — ты хотел получить запах, ты его получил». Нужно быть осторожным с желаниями. Запах был, но связи не было, так как если метка взаимная, то ты должен чувствовать своего партнёра, а Тэхён не чувствовал ничего, либо метку в ответ он не ставил, либо партнёр мёртв. А Чимин говорил, что в комнате вместе с ним было четыре альфы, а что, если один из трупов был тем, кто поставил метку. Господи, как же хочется вспомнить, что там произошло.       Нужно думать. Охрана. Лифт. Коридор. Охрана. Лифт. Коридор. Телефон. Сообщение. 705. Что такое 705?       Нет, сначала! Охрана. Лифт. Коридор. Телефон. Руки, чьи были руки, я помню, что кто-то трогал меня, помню прикосновения. Темнота. Запах. Сильный запах бергамота. Кедр. Запах кедра. Губы. Кто-то целовал. Крик. Стук в дверь. Бергамот. Чёрт, думай, Ким Тэхен, думай.       Кто-то прижимал к себе. «Ты красивый» — голос, точно, альфа, который держал меня, от него пахло кедром, его метка, это, должно быть, он поставил метку.        Думай, думай… руки, помню его руки, поцелуи, кровать. «Мой Омега». Что за сумасшедший альфа, кто он такой вообще. Стук в дверь, точно. Кто-то барабанил в дверь. Коридор. Комната 705. Эта комната. Намджун. Люди, оружие, выстрел, крик, боль, белый свет.       — О, Господи… Чимин! Чимин! Боже, Чимин, мне нужен телефон, срочно, дай мне мой телефон!       Сонный Чимин вместе с Юнги подорвались с дивана и сонно подошли к кровати Тэхёна.       — Ты чего? Что случилось? Плохой сон?       — Я вспомнил! Я вспомнил всё! Мне нужно позвонить!       — Вспомнил что? И кому позвонить?       — Всё, что там произошло, всё не так, как кажется! Мне нужно позвонить Джину, они не похищали Намджуна! Они его спасали! Там были люди, какие-то люди с автоматами, они всех убили, а не люди Джина, их подставили. Это не люди Намджуна ищут нас сейчас!       — Юнги, о чём он говорит, ты понимаешь?       — Ты знаешь, что нужно было тем людям?       — Да, им нужен был я. Поэтому Джин стрелял в меня, чтобы они поверили, что я мёртв.