Бескорыстная любовь

— Как тебе? — поинтересовался Хольт, обнимая Диму со спины посреди просторной комнаты, которая, кажется, по задумке архитектора должна была быть гостиной. — То есть ты просто выкупил целый особняк, — все еще слегка шокированный этим фактом произнес Дима, кажется, в третий раз за последний час. Безусловно, он был морально готов к тому, что Август подойдет к вопросу выбора недвижимости в Петербурге с масштабом, но Дубину казалось, что Хольт предпочтет современный пентхаус где-нибудь на Крестовском, нежели исторический особняк в самом центре города. Ремонт внутри, впрочем, был вполне современным — светлые стены, темная деревянная мебель, современная техника. Никаких вензелей, позолоты и бархатных подушек. Разве что где-то сохранилась белоснежная лепнина и исторический паркет. — Мне показалось, раз я в вашем чудесном городе надолго, то стоит расположиться здесь с комфортом, — Август прижался губами к Диминому виску. — Тебе нравится, sweetheart? — Д-да, я просто… удивлен, — Диме, в общем, хотелось использовать другое слово, но материться при Хольте было немного совестно. — Так что, могу забрать тебя вместе с вещами? — спросил Август, так и не выпустив Диму из объятий. — Конечно, — ответил он, откидывая голову Хольту на плечо. — Это самый спонтанный переезд в моей жизни. — Ну а к чему тянуть? — Август запечатлел невесомый поцелуй на Димином лбу. — Меня жизнь научила, что надо жить сегодняшним днём. Дубин невольно нахмурился, вспоминая, как Хольт упоминал, что несколько лет назад врачи прочили ему дожить в лучшем случае до тридцати пяти, прежде чем ученые, работающие под крылом его корпорации, не нашли способ усовершенствовать технологию позвоночника. Но на самом Августе это все равно оставило отпечаток. Наверное, его стремление «жить сегодняшним днём» было и к лучшему, уравновешивая Димину порой чрезмерную рассудительность. — Хотя куда больше мне хочется украсть тебя на отдых, — слегка тоскливо вздохнул Хольт. — Даже если я предложу поехать в Анапу? — усмехнулся Дубин, поворачиваясь в объятиях Августа так, чтобы быть к нему лицом. — Я не знаю, где это, но даже туда, — отозвался Хольт, наклоняясь к Диминым губам и почти невинно целуя. — Хотя, мне кажется, в этом вопросе был подвох. — Отчасти, — Дима обнял Августа за шею, увлекая в более откровенный поцелуй. — Но, если честно, я давно мечтал отдохнуть на Байкале. — Будет тебе Байкал, sweetheart, — ответил Хольт, прижимая Диму к себе.

***

Вечер воскресенья Дима проводил, нежась в объятиях Августа в «Саду грешников». Дубин уже перестал мучиться размышлениями, как это место каким-то образом стало едва ли не самым комфортным для него. В конце концов, здесь он мог не прятаться сам и не прятать свои отношения с Хольтом в страхе общественного осуждения, да и, в целом, не чувствовать себя изгоем в обществе. Даже когда атмосфера вокруг была, мягко говоря, развратной. Краем глаза Дима заметил, как чуть поодаль уже знакомые четыре фигуры, казалось, сплелись в один комок. Разумовский, заключённый в крепкие объятия Волкова, без всякого стеснения чувственно целовал Дагбаева, в то время как Вадим, кажется, пытался успеть облапать всех троих одновременно. Дубин уже не удивлялся такой картине, разве что оказался ошарашен уколом собственного возбуждения. Заметив, как Олег перехватил его взгляд и игриво подмигнул, Дима поспешил отвернуться, невольно залившись краской. — Darling, ты снова очень громко думаешь, — шепнул ему на ухо Хольт. — Если чего-то хочешь, так и скажи. Даже если это что-то неприличное, — добавил он особенно вкрадчиво. Дима невольно закусил губу, снова бросая взгляд в сторону прекрасно проводящей время четверки. — Хочешь присоединиться? — поинтересовался Август, но Дубин сходу не понял, в шутку он или всерьез, даже когда очень внимательно посмотрел ему в лицо. — Не сейчас, наверное, — робко ответил Дима, чувствуя, как краснеет. Хотя ему ли стесняться, учитывая, что каждый раз, когда он оказывался в постели у Хольта, они рано или поздно занимались сексом, с каждым разом пробуя что-то новое. По крайней мере, сам Дима уже не краснел при виде дилдо, вибраторов и анальных пробок, которых, как оказалось, у Августа была целая коллекция. Прошлым вечером они успели испробовать какую-то навороченную пробку с парой десятков режимов и дистанционным управлением через приложение. Почти скуля перед очередным оргазмом, Дима бесстыдно озвучил мысль, что очень удивлен тому, что на этом плаге не было лейбла Holt International. Хольт, впрочем, настолько таинственно ухмыльнулся, что у Дубина закрались сомнения, ограничивается ли его бизнес одним только оружием. — Дима, darling, — протянул Август, видя, что Дима снова запутался в собственных мыслях и желаниях, — я не стану любить тебя меньше, даже если ты захочешь принять участие в оргии. Я, в общем, ничего против не имею. Дима уже начал думать над аргументами, почему не готов к участию в оргии, но потом резко осекся, понимая, что только что услышал признание в любви в свой адрес. Кажется, первый раз в своей жизни. — Я тоже тебя люблю, Август, — слегка растерянно ответил он, надеясь, что глаза у него слезятся исключительно из-за цветного света в клубе. Хольт в ответ ласково улыбнулся и, несмотря на тему их разговора, совершенно невинно поцеловал Диму. — И все же постарайся не стесняться своих желаний, sweetheart, — поглаживая Димину щеку, добавил Август. — Я всегда открыт к экспериментам или их обсуждению. — Спасибо, — прошептал в ответ Дубин, прижимаясь губами к его ладони и думая о том, что, наверное, еще нескоро свыкнется с этим всеобъемлющим пониманием со стороны Августа, каждый раз оказываясь растроганным почти до слез.

***

— Так говоришь, что папка от Разумовского была у тебя не единственным свежим компроматом? — вздохнул Дима, внимательно глядя на сидящую на больничной койке Юлю. Благо, в этот раз он приехал в больницу в рабочее время. Стрелков решил раскручивать дело о нападении на Пчелкину как связанное с делами Гречкиных, так что Дубин отправился брать более подробные показания о вероятных мотивах того, кто нанял нападавших. — Да. Мне слили часть документации клиники Рубинштейна, куда наш уважаемый бомонд ездит на детокс, когда перебарщивает с очередной дозой кокаина в клубе, — ответила Юля. — На этот раз абсолютно анонимно, так что я сомневаюсь, что это были твои друзья. — И кому эти документы могут навредить? — начал от противного Дима. — Гречкиным, полагаю, уже не навредят, но материалы на них есть, — хмыкнула Пчелкина. — Твои Волков с Разумовским, несколько жен крупных бизнесменов, но они там, скорее, для вида. Хотя я честно не понимаю, какой скандал я должна раскрутить из того, что владелец соцсети «Вместе» вытащил из Сирии своего друга и любовника, выходил, вылечил и отправил в рехаб, когда тот чуть не сторчался на гражданке. Не помню, чтобы у меня на канале где-то было написано, что я занимаюсь историями уровня желтой прессы. Дима задумчиво хмыкнул. Озвученное Юлей звучало, конечно, достаточно трагично, но вряд ли могло похерить репутацию что Олега, что Сергея. В конце концов, их отношения не были большой тайной — официально они, конечно же, ничего не подтверждали, но вся пресса постоянно пестрела приписками «предположительный любовник Сергея Разумовского», когда речь заходила о Волкове. Да и сам Разумовский давно заработал репутацию человека исключительно прогрессивных взглядов и вполне позволял себе в интервью уколы в сторону более консервативных коллег или госслужб, в очередной раз запросивших у него ключи шифрования от «Вместе». — Я, правда, подозреваю, что я не одна, кто получил или получит эти материалы, — добавила Пчелкина. — И кому-то, возможно, захочется собрать просмотров на сальном скандальчике. — То есть ты не будешь это публиковать? — уточнил Дима. — Не буду, мне такое неинтересно, — Юля только пожала плечами. — А как это вообще оказалось за пределами клиники? — Насколько мне известно, нарушение врачебной тайны вполне компенсируется суммой с семью-восемью нулями, — хмыкнула Юля. — Ну или официальными запросами под нужной подписью. А честным врачом Рубинштейн никогда не был. — Я могу взглянуть на материалы? — осторожно поинтересовался Дубин. — У меня в квартире в сейфе, код пришлю во «Вместе», — Пчелкина открыла ящик тумбочки и, достав оттуда ключи, передала их Диме. — Хмырю московскому только не передавай и не пересылай никуда. — Не собираюсь, пока не выясню, что именно ему тут нужно, — уныло отозвался он. — Да у вас там целая Игра Престолов, как я смотрю, — невесело усмехнулась Юля. — Маша говорит, все генералы за свои кресла особенно крепко сейчас держатся. — Мне до генерала еще лет тридцать, так что не знаю, — покачал головой Дима. — Да брось, быстрее дослужишься, — вполне серьезно ответила Пчелкина, но Дубин только непроизвольно скривился. Он все еще не был уверен, что рано или поздно не полезет куда не надо или ему не прилетит за отношения с иностранным мультимиллиардером. — А что у вас с Архиповой? — не выдержав, спросил Дима, заодно меняя тему разговора. — Дружим очень хорошо, — усмехнулась Юля. — Старается заглядывать после работы, чтобы мне скучно не было. — А Игорь? — Игорь отправлен думать над своим поведением, пока меня не выпишут, — развела руками Пчелкина.

***

Слитые Рубинштейном материалы действительно показались Диме довольным странным выбором для того, чтобы уничтожить чью-то репутацию. Вряд ли можно было считать сенсацией то, что каждый второй среди питерской элиты имел зависимость разной степени тяжести или имел проблемы с психикой — а у кого их, впрочем, не было. Разве что могло в перспективе стать проблемой то, что среди записей из карты Олега можно было найти прямое подтверждение, что нынешний режиссер был наемником. Дима после всех намеков со стороны Волкова в этом и не сомневался, но не мог оценить, насколько это могло стать проблемой. По этой причине он и оказался в очередной раз в уже знакомом баре. — Так как много эта тварь продажная слила? — мрачно поинтересовался Олег, постукивая пальцами по столешнице. — Всю карту, как я понимаю, — не менее мрачно ответил Дима. — Включая те записи, где ты подтверждаешь свои подработки в ЧВК. — Чмо паршивое. Говно, — процедил сквозь зубы Волков. — Так и пристрелил бы. — Не в мою смену, пожалуйста, — страдальчески отозвался Дубин. — У меня и так работы навалом. — Я честно не собираюсь усложнять тебе жизнь, ментенок, — Олег примирительно поднял руки. — Да и Серому обещал не решать так проблемы. Но я не удивлюсь, если Вениамин Самуилович схлопочет пулю от того же человека, который ему эти материалы и слил. — Думаешь? — задумчиво переспросил Дима. — Ну а что, на него же в последнюю очередь подумают. Чай не опорочили, а вот бывший наемник, бурное прошлого которого предали огласки — удобная кандидатура. Еще и со справкой, что ПТСР до конца не пролечил, — Волков скривился. — Как так вообще вышло? — спросил Дима, устав довольствоваться обрывкам информации, которые в основном получал посредством шуток. — Долгая история, а время уже позднее, — попытался отмахнуться Олег. — У меня есть еще пара часов, — бросив взгляд на часы, ответил Дима. Пожалуй, он еще успеет и выслушать Волкова, и вернуться домой и выспаться перед новым рабочим днем.