Омега + Омега. Шелк на запястьях

I

      Обнимать его было нервно. И тянет обратно. Я весь вечер в состоянии, когда тянет обратно. Настолько, что думаю: мне к нему можно пойти. Я уверен, что можно. Из-за того, что он пытался навести мосты.       Но я не решаюсь. Даже переспросить: «А как было?». Что, по его мнению, между нами произошло почти неделю назад? Я слушаю, чем он занимается. И понимаю, что у него тихо бубнит какой-то глупый ситком с закадровым смехом. Мне сразу видится, как он сидит там, на своей кровати, и я вспоминаю всё — от поцелуев и его рук на моем теле до ощущений, когда он во мне был. Меня не отпускает его горячий шепот: «Это не стыдно, зайка».

II

      Какого-то черта я выхожу с ним утром в четверг. И замечаю, что он пытается скрыть улыбку. Он здоровается, как обычно. И журит меня только у лифта:       — Тебе ведь не надо так рано.       Ему смешно, а мне — ни капли. Он первым заходит в открывшиеся двери и внимательно смотрит. И я знаю, что это нелепо. Как в начале, когда он только въехал, а я даже поднять глаза на него не мог. Я собираюсь удрать и спуститься по лестнице, но он затягивает меня в эту тесную маленькую коробку и опять обнимает.       Он шепчет:       — Ты знал?..       — О чем…       — Что будет так тянуть? Физически…       Я еще в прошлый раз почувствовал, как быстро он завелся — от близости. Не то чтобы я — нет. Но сейчас… Он чуть отстраняется и почти целует. Я отвлекаюсь на звук закрывающихся дверей, и он меня отпускает. Я жму кнопку первого этажа.       Сердце по-прежнему колотится в глотке.       — Жень? — он меня осторожно пленяет обратно и притягивает к себе. Из-за его шепота мои кости теряют всякую твердость: — Я просто тогда не сдержался, ты такая пиздецкая лапочка… Я не думал, что надо нежнее. Я думал только о том, что знаю, как довести тебя до оргазма.       Я вырываюсь, едва открывается лифт, и несусь вниз. С какой-то глухой догадкой, что у него тоже было это идиотское, несовместимое с жизнью желание… взять меня так, чтобы мне понравилось.

III

      Хочу номер его телефона. Эта дурацкая мысль мучает меня весь день на учебе. Я хочу написать ему. Может, какую-нибудь гадость наподобие: «Ну ты мудак». Хочу, чтобы он ответил. Или позвонил. Хочу хоть что-нибудь, чтобы прервать ожидание вечера…       Я ненавижу, что снова уйду с тренировки раньше. Я ненавижу, что буду думать только о нем. Опять.

IV

      Забавный факт о том, как я попал в гимнастику. Родители не доверяли меня бабушке по маминой линии. Бабушка с дедушкой по папиной линии живут в трех днях езды на поезде. Папа, сколько помню, работал то в день, то в вечер, и мы виделись только по выходным, а мама постоянно засиживалась допоздна на работе из обостренного чувства гражданского долга. Им просто нужно было куда-то деть меня, чтобы я не рос как трава в поле.       Тренер много говорила про «отличные природные данные» и пророчила мне карьеру в большом спорте. И я обменял детство и юность на расшатанные нервы и боль в суставах и мышцах, чтобы в какой-то момент понять: я не хочу так жить. После пары сотен семейных скандалов я всё-таки ушел из художественной гимнастики в воздушную, и тренировки резко сократились. А потом появился Влад, и это почему-то всё смягчило.       Я замедляю шаг, когда подхожу к нашему дому. Потому что замечаю его на улице. Он сидит на спинке скамейки и общается с каким-то типом. Я думаю пройти мимо, но он спрыгивает за мной, избавившись от окурка. И путем нехитрых наблюдений я понимаю, что к нему приклеился какой-то незнакомец под обыденным предлогом вроде «не дашь прикурить?».       Мы ждем вместе лифт, когда он тянет мне «Киндер» и говорит:       — Я в детстве собирал, вспомнилось…       Не пойму:       — Это в честь чего?       Он пожимает плечами. И спрашивает:       — Ты вечером зайдешь?       Он спрашивает так, будто между нами всё в порядке, будто это само собой разумеется. Не пошел бы он к черту?       — Нет.       Но «Киндер» я беру. И диктую свой номер.       Он рассеянно подвисает. И я, прервавшись на половине цифр, спрашиваю:       — Не нужен?       Он достает телефон. И уточняет глупое:       — Ты без вступлений просто… Твой?       — Папин, — шучу я. И выдаю невсерьез: — Он, кстати, начальник полиции.       Влад смотрит на меня. Озадаченно. И напряженно. А я вдруг осознаю:       — Я, похоже, теперь могу с тобой говорить…       Он решает:       — Ты еще и с приколами…       — Это в бабушку.       Он записывает мой номер и усмехается:       — Ты снял ее с крыши?       — А потом полвечера латал шифер с мыслями о тебе.       — Ебануться романтика.       — Да.       Мы заходим в лифт, и он спрашивает, вдавив кнопку шестого:       — Почему не зайдешь?       — Опять будет какой-то отстойный секс…       — Я не настолько плох, — убежден он. — И мы можем обсудить, как захочешь… Или просто посмотрим фильм.       — «Фильм»… — мне че-то смешно. — Ты думаешь, мне пять лет, чтобы я на такое повелся?       — Ты думаешь, я настолько по маленьким мальчикам?       — Мне есть восемнадцать.       — И давно?       — С этого года…       Он выходит из лифта со словами:       — Мне определенно не стало легче…       Он ко мне не пристает, это даже обидно. Просто открывает дверь в свою квартиру. Потом бросает на меня смешливый взгляд.       Ну блин…       — Если передумаешь — заходи.       Передумываю в ту же секунду, как он закрывает дверь. И говорю себе: «Женя, вот только попробуй».

V

      Я вскрыл «Киндер» и оповестил Влада вслух, что у меня есть панда. Он ничего не отвечает, хотя точно находится в комнате. Потом у меня вибрирует телефон, и он просит сообщением: «Покажи».       Кладу панду на ладонь и записываю видеокружок. Сначала камера показывает меня, поэтому приходится ей подмигивать и лишь затем — переключать. Я валюсь на кровать и жду, когда отправится. А затем, когда он посмотрит.       Он пишет: «Ппц контент».       Он пишет: «Пересматриваю ТОЛЬКО из-за милой панды в конце».       Я расплываюсь, прикусив губу.       А потом приходит: «Женечка, хочешь минет?»       Какое-то время я просто тупо моргаю на сообщение. И перечитываю. И перечитываю. И еще раз перечитываю.       Я отправляю: «???»       Он спрашивает: «А что хочешь?»       Чувствую себя так, будто меня обожгло с головы до пят. И говорю нарочито приличное: «Поужинать и сделать домашку пораньше?..»       Он спрашивает: «А ты в школе учишься?»       «В колледже».       «На кого?»       Выдаю первое, что приходит на ум: «На электрика».       Он говорит: «Жень, бля», — и посылает мне кучу скобочек. Я усмехаюсь. И, выделив его предложение о минете, с опозданием отвечаю в той же манере: «Влад, бля».       Он мне пишет: «Я серьезно. Всего бы тебя затискал».       Это, интересно, с каких пор? Я спрашиваю: «А чё раньше?»       Он отвечает крайне содержательно: «Хз». Отлично. Главное — с подробностями, всё сразу понятно. Сворачиваю диалог.       Он через пять минут звонит.       Я уже жалею, что дал ему свой номер.       — Что?       — Не хочу встречаться.       Уточняю для особо одаренных:       — Я не предлагаю.       И вообще не напрашиваюсь общаться. В отличие от него.       Он говорит:       — А переспать я с тобой очень хочу. Не один раз. Но я не собирался. Потому что ты ходишь такой приличный зайка, иногда даже с мамой, и живешь прямо за стенкой. И влюблен. А я правда мудак. И, как знал, с тобой накосячил.       Ну охренеть. Даже не представляю, что сказать. Кроме:       — Я больше не влюблен.       Я отключаюсь. С чувством, как будто меня вскрыли. С чувством, как будто я — распахнутая рана. Если я не влюблен, какого черта мне больно? Даже нет повода…       Подумаешь, продешевил и отдался. А я, что ли, не знал, какой он? Или что, рассчитывал на отношения? Я ни на что не рассчитывал. Даже потрахаться.       Слезаю с кровати, прохожу по коридору и открываю дверь. Чтобы выставить за нее панду.       Пока, малышка. Добро пожаловать в дивный прекрасный мир.