Секрет, который я не могу рассказать

      — Ну это же полное дерьмо.       В тишине студии голос Хлои раздался оглушительно громко. Она откинула от себя наушники и встала из-за пульта, подходя к окну, засунув руки в карманы. Растерянная Алекс посмотрела то на нее, то на оставшуюся часть группы. Девочки выглядели такими же смущенными.       — Тебе не нравится… что? — Алекс, давя раздражение, откинулась на спинку стула и постаралась спросить как можно более сухим и профессиональным тоном.       — Всё. Опять всё тоже самое, — повернувшись к ним, Хлоя эмоционально всплеснула руками. — Я думала, коллаб и новый опыт дадут нам развитие, а мы не пишем ничего нового!       — Но ведь мы писали это всё вместе, и некоторые идеи тут — твои.       — И фанаты именно этого и ждут, — Элен растерянно захлопала ресницами. — Им нравится такой привычный формат. Это же наше фирменное звучание.       — А, может, мы просто недостаточно хороши, чтобы придумать что-то новое? — едко ответила Хлоя.       Устало потерев переносицу, Мэри попыталась вразумить девушек.       — Давайте предлагать что-то, а не только критиковать. Хочешь изменений — накидывай варианты.       — Чтобы были изменения, нам нужно будет поменять лейбл, — буркнула Алекс себе под нос. — И мы сможем выйти за привычные рамки, и наши песни перестанут быть такими шаблонными.       Атмосфера в прохладной студии резко перестала быть томной.       — Что, не нравится, что именно мой отец нас спонсирует? — мигом утратив мягкость, прошипела Элен. Прямое попадание в ее болевую точку заставило ее вскипеть без разгона. — Или тебе надоело за меня петь?       — Причем здесь вообще это? — удивилась Алекс.       — А, может, просто присмотрела другого продюсера? — фыркнула Мэри, недовольно скривив губы.       — Да что за бред?       — Что, решила делать вид, что вообще не в курсе, о чем речь? — гитаристка явно хотела еще что-то добавить, но тут ее перебили:       — ПРЕКРАТИЛИ ВЫ ВСЕ! — Хлоя подошла и резко ударила ладонями по столу, за которым сидели «Raindrops». — Вы себя вообще слышите?!       — Давно ли Хлоя стала самой осознанной среди нас? — злобно клацнув по тачпаду, Мэри закрыла свой ноутбук.       — Ты бы заметила, если бы смотрела, — мгновенно растеряв боевой настрой, Хлоя плюхнулась обратно за стол, игнорируя удивленный взгляд подруги.       Сегодняшняя встреча в студии с самого начала пошла откровенно плохо. Непонятное напряжение с каждой минутой все плотнее накаливалось в воздухе. Взгляды девушек искрили друг об друга оголенными проводами, пока они практиковались в сарказме и язвительности. Но когда Мэри показала наработки их старого материала, адаптированного под будущий альбом «Raindrops», Хлоя не выдержала и пошла в атаку.       — Я понимаю, что вы устали и нервничаете из-за продвижения со «Stray Kids» и нашего собственного альбома, — Алекс, собирая крупицы самообладания, понадеялась, что та ее часть, что отвечает за взрослую и рациональную сторону, сейчас вывезет эту сцену. — Но давайте не будем срываться друг на друге?       — У меня лично только к тебе вопросики, — в голосе Мэри явно сквозила копившаяся неделями обида, которая решила прорваться именно сейчас. — Или прикрыла тыл нужными связями в этой индустрии, и все, на свою группу можно забить?       Внутри у Алекс словно лопнул пузырь, сдерживающий тщательно натягиваемые на нее спокойствие и рассудительность, которые отвечали за образ хорошей девочки. Нет, она правда старалась потушить свой темперамент ради общей цели. Но когда выворачивают всю ситуацию таким образом, то хочется дать волю эмоциям, а не, стиснув зубы, проглатывать обвинения.       И Алекс опустила забрало.       — На твои вопросики я могу ответить одним предложением. Продолжай и дальше сосать у Чана, никто на него не претендует, — прищурившись, холодно произнесла она. Рядом ахнула Хлоя.       — Алекс, как ты можешь? — Элен испуганно заозиралась, будто ища что-то в лицах подруг.       — Я? А кто именно меня пригласил посмотреть на это представление? Это же ты позвала меня в ту студию? Ты же специально хотела, чтобы я их застала, — склонив голову, Алекс посмотрела на сестру в упор, чувствуя, как начинает ныть челюсть из-за того, как крепко она ее стиснула.       — Ты сделала ЧТО?! — буквально взвизгнув на последнем слове, Мэри вскочила из-за стола, в ужасе смотря на обеих сестер.       Элен, продолжая выискивать что-то в лицах всех присутствующих, начала судорожно собирать вещи со стола и торопливо встала, отряхивая несуществующую пыль с юбки. Сидящая рядом с ней Хлоя все больше мрачнела, не сводя с Мэри напряженного взгляда.       — Это какой-то бред, не нужно переваливать на меня вину, — Элен попыталась изобразить улыбку, медленно попятившись к двери.       Рванув за ней следом, Алекс схватила ее за руку и громко рявкнула, дергая сестру на себя:       — Нет, ты мне сейчас же все объяснишь! Зачем тебе это было нужно?       Хлоя с Мэри подскочили к сестрам, оттаскивая Алекс, которая забилась, как дикая кошка, крича, чтобы они отпустили ее, пока Элен судорожно всхлипывала, не сдерживая крупных слез, мгновенно заливших ее бледные щеки.       — Какого черта тут происходит? — возмущенный властный голос, раздавшийся от дверей, остановил девушек, словно их окатили холодной водой.       Марен, медленно, словно давая им шанс придумать оправдание получше, чтобы она их не удавила, прошла в глубь студии.       — Небольшие творческие разногласия, — Мэри залепетала, пока Алекс, вывернувшись из удерживающих ее рук, поправляла одежду.       — Я вижу. Алекс — за мной.       Звук каблуков Марен эхом разносился по пустынному коридору агентства. Сейчас было еще не поздно, но все айдолы были или на записях где-то по всему Сеулу, или на минусовых этажах здания, репетируя номера перед новогодними шоу. На этаже со студиями было жутковато тихо, поэтому неудивительно, что Марен услышала скандал. Сейчас же из студии, где они находились не раздавалось ни звука, и Алекс задумалась, что же там сейчас могло происходить. Хлоя с Мэри утешали Элен? Или же продолжили выяснять отношения? А, может, уже объединились против бунтарки и теперь возмущенно полощут её имя? В любом случае потом она узнает ответ, но ничего хорошего Алекс уже не ждала.       — Я надеюсь, у тебя в голове все-таки сложилась правильная картина происходящего, — остановившись у окна, Марен развернулась к Алекс, скрещивая руки на груди и презрительно дергая губой.       — Готова выслушать твою версию, — Алекс закатила глаза. Адреналин все еще гудел в крови, побуждая развернуться и вытрясти душу из сестры, но приходилось стоять и изображать стыд и смирение.       — Значит, не сложилась. Объясняю, — выдержав драматическую паузу, менеджер закончила ее громком вздохом, — Ты абсолютно бесполезная для компании, помимо твоей основной задачи. Я не знаю, почему ты вообразила, что ты певица или незаменимый автор.       Вздрогнув, как от пощечины, Алекс сжала кулаки, но промолчала. Не то, чтобы это был первый такой разговор, и мнение Марен она никогда не воспринимала как истину, но сейчас, после всего скандала в студии, слышать такое было больно.       — Поэтому будь добра, не отклоняйся от того, ради чего тебя терпят в группе. И не воображай, что если ты хоть как-то, — Марен выделила последнее слово, смотря с неприязненной усмешкой на Алекс, словно та была мухой на окне, — обосрёшься, то Ричмонд и глазом не моргнет, выгоняя тебя из компании. И поверь, твои песенки точно никому не нужны будут. Поэтому развлекай свою любимую сестру, пока она не наигралась в группу, и выполняй уговор с Ричмондом.       В груди неприятно закололо, но Алекс, сглотнув горькое чувство, натянула на себя улыбку и процедила:       — Думаю, вряд ли найдется еще одна такая дура, которая согласится делать то, что я делаю. Обычно люди дорожат репутацией. Так что не надо мне угрожать.       — Ох, поверь, если бы я хотела тебе угрожать, я бы использовала другие рычаги. Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, — улыбка слетела с лица Марен, и она стала выглядеть зловеще в вечернем свете из окна. Смерив напоследок Алекс уничтожающим взглядом, она небрежно махнула рукой. — Свободна. И чтобы никаких больше драк!       Радуясь, что успела схватить свою парку и рюкзак, Алекс развернулась на каблуках своих военных ботинок и, одеваясь на ходу, поспешила в сторону лифтов. И лишь оказавшись на улице, она позволила себе рвано выдохнуть, чувствуя, как ее начинает трясти и вовсе не от декабрьского холода.       Привычный маршрут: всего-то перейти через дорогу, и двери «Starbucks» приветливо распахнулись. Взяв себе самый крепкий и горький кофе из возможных, Алекс села в дальнем углу заведения и сделала большой глоток, буквально чувствуя, как у нее в панике поднимается давление от ударной дозы кофеина. Но сейчас ее это волновало меньше всего.       Ясно, что в женских коллективах редко бывало взаимопонимание и слащавые обнимашки по утрам, когда все берутся за руки и поют о том, как счастливы быть подружками на век. Но такого уровня напряжения они никогда не достигали. Чужая страна, давление ответственности и самое банальное, что могло быть, — парни. Что-то из этого или все вместе довело их недомолвки и обиды до очевидного финала. Но что с этим делать, Алекс понятия не имела. Вкупе со словами Марен угроза вылететь из группы и остаться за музыкальным бортом вдруг стала слишком явной. Признаться честно, но отношениями в группе никто из них не дорожил, кроме, как ей казалось, их дружбой с Элен, хотя сейчас чутье кричало, что все совсем не так, как кажется.       Телефон пиликнул, выдергивая Алекс из мрачных размышлений. Увидев отправителя, Алекс почувствовала, словно солнце выглянуло из-за туч после грозы.       Почакко: Привет! Ты поужинала?       Хихикнув все еще непривычному для американки вопросу, Алекс набрала ответ:       Дарумака: Кофе считается?       Почакко: Неа. Я забронировал танцзал еще на час, и мы можем доделать нашу совместку, а потом что-то заказать. Как тебе план?       Удивляясь, как настроение быстро сменяется на хорошее, Алекс ответила согласием и, узнав название нужного зала, поспешила в агентство, из которого буквально недавно сбежала.       Робко постучав в двери зала, Алекс приоткрыла их и заглянула. Сынмин сидел у зеркал, изучая что-то в своем телефоне, но, услышав ее, он тут же поднял голову и улыбнулся.       — Ты быстро. О, и со взяткой!       Усмехнувшись, Алекс поставила на стол у стены купленный для айдола кофе и сняла с себя куртку, убирая ее в шкаф.       — Я была в «Starbucks», решила тебя заранее задобрить, чтобы ты не задушил меня за плохие танцы.       — Да брось, для человека, который никогда не танцевал, ты очень неплохо справляешься, — Сынмин подошел к ней и, взяв холодный кофе, с наслаждением сделал глоток. — Ладно, кофе на ужин хоть и сомнительная идея, но понять могу.       — Неплохо? Я худшая по группе, — Алекс невесело хмыкнула. Слова Марен шипящими змеями клубились в ее душе, отравляя ядом все ее представления о собственных достижениях, обнуляя их и делая незначительными.       Мягко улыбнувшись, Сынмин покачал головой.       — А зачем составлять рейтинг? У каждого свой темп, главное — это идти вперед, тогда рано или поздно получится.       Алекс, снимавшая в это время тяжелые ботинки, неуверенно замерла, вдумываясь в слова айдола. Почему только сейчас до нее дошло, что и ребята не родились со всеми умениями, а каждый развивал их с нуля. И все восемь до сих пор совершенствуется, не переставая ни на день. Сынмин же, отойдя в центр зала, начал неторопливо растягиваться, продолжая объяснять, практически повторяя ее мысли:       — Если ты считаешь, что ты слишком в чем то хорош, и можно не тренироваться, то ты автоматически проиграл. Всегда есть куда расти и как можно что-то изменить, улучшить, поправить. Например, я вижу, что ты занималась вокалом, но на нашем занятии я все равно начал с базовых основ, чтобы выровнять и уложить по полочкам все, что ты знаешь, — у него даже не сбилось дыхание, когда он наклонился, разогревая мышцы. Алекс поторопилась встать рядом, повторяя за ним движения, и Сынмин, заметив это, улыбнулся. — И я слышал, как ты записывалась после этого. Глобальных изменений с одного урока, конечно же, не наступило, но ты стала увереннее, и это чувствуется. Так же и с танцами, тебе просто нужна практика.       — Хорошо, сэнсей, веди меня, я готова слушаться, — шутливо кланяясь, Алекс тем самым попыталась скрыть то, как она была ошеломлена той атакой тепла, что ударила ее в грудь. Захотелось сжаться, закрываясь от хороших слов, от которых ей было настолько не по себе, что это не шло ни в какое сравнение с теми эмоциями, что вызвали обидные слова от группы и менеджера.       — Хэй, Алекс, — Сынмин, оказавшись слишком близко, заглянул в ее глаза и улыбнулся. — Ты правда молодец, не переживай. И с танцами разберемся!       И что-то в его темных, практических черных глазах, в которых мерцали искорки, словно туманные созвездия в необъятной вселенной, заставило ее поверить ему. Пусть в себе она была не уверена, но то, что он будет рядом и не отпустит ее руку, что бы ни случилось, — в этом Алекс не сомневалась.       Пусть у них осталось совсем немного времени.       Улыбнувшись в ответ, Алекс кивнула, игнорируя бурю чувств, что сейчас закручивалась в ее душе в мощное торнадо. Сынмин же, словно переключившись на профессиональный режим, начал объяснять ей какие-то детали, пока они прогоняли первую часть танца. Пусть Алекс считала, что она и так неплохо с ней справлялась, но с его советами стало выглядеть намного лучше, она уже могла оценить это, лишь видя их отражение в зеркале.       — Ну вот, видишь. Стоит послушать пару советов, и ты уже не такое дерево, — пошутил Сынмин, отпрыгивая не безопасное расстояние, чтобы не получить тычку в плечо. Но Алекс лишь рассмеялась, соглашаясь с ним:       — Теперь ты можешь мне это бесконечно припоминать. Но да, ты победил мою упёртость, поздравляю.       — Я тут почти ни при чём, это все внутри тебя самой, — серьезно ответил Сынмин и посмотрел на нее внимательно. — Готова к совместной части?       Вспомнив все моменты позора, пока они пытались отрепетировать эту связку, Алекс тяжело вздохнула.       — Давай целиком прогоним, а не отдельно эту часть. Может, так выйдет?       Не возражая, Сынмин включил демку их песни на ноутбуке и встал в центр. Они начали танцевать одновременно, смотря в зеркале не на себя, а друг на друга. И если Алекс следила за тем, чтобы ничего не спутать, то Сынмин словно молчаливо поддерживал, удовлетворённо кивая, видя, как она следует его советам безоговорочно.       И когда они встали друг напротив друга, и Алекс протянула руку, отворачиваясь, отыгрывая грусть, как было задумано хореографом, она просто доверилась Сынмину, отпуская все то, что ее сейчас заботило, сосредоточившись только на играющей музыке и руке парня, что уверенно потянул ее на себя, помогая изящно развернуться. И если раньше его прикосновение смущало, сбивало с толку, заставляя испуганно отпрянуть, то сейчас оно помогало чувствовать, что она не одна, что Сынмин поддержит ее, несмотря на ее вздорный характер, на глупые ошибки и на взбалмошные поступки.       А сейчас, глядя на этого несносного айдола, который так и не отпустил ее руку и смотрел на Алекс с каким-то странным, будто удивленно-восторженным выражением лица, она поняла одну очень резко ставшую очевидной вещь, которая непонятно когда успела произойти.       …каким, черт подери, образом, она умудрилась влюбиться?!