Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Когда они приблизились к Большому залу, Гермиона почувствовала, что нервы Драко на пределе. Она не думала, что он с нетерпением ждал ужина из нескольких блюд в окружении своих бывших одноклассников, многие из которых, вероятно, помнили его только как «того парня, которого отправили в Азкабан».       Двери были закрыты, когда они подошли. Должно быть, прошло больше времени, чем она предполагала. Ужин уже начался, и теперь им предстояло неловко войти, когда все остальные уже расселись. Драко возненавидит, что все смотрят на него. Она посмотрела на него и заметила, что его челюсть была крепко сжата, когда он вдыхал и выдыхал через нос с закрытыми глазами.              — Ты в порядке, Драко? — спросила девушка, сжимая его руку.              Она подумала, не лучше ли им было бы уйти и спокойно поужинать дома — или, возможно, вместо этого они могли бы пойти в Хогсмид.              — Да, — хрипло сказал он. — Но не могла бы ты оказать мне услугу? Закрой глаза на минуту и не открывай их, пока я не скажу.              Она рассмеялась.              — Что?              — Пожалуйста, — взмолился он со странным выражением на лице.              Гермиона прищурилась, глядя на него, прежде чем выполнить его просьбу. Закрыв глаза, она почувствовала, как он поднял ее руку, чтобы поцеловать костяшки пальцев, прежде чем положить ее на сгиб своего локтя. Его рука дрожала, но он повел их вперед, и она сделала несколько неуверенных шагов, гадая, во что он играет.              — Ладно, теперь открой глаза, — прошептал он ей на ухо.              Гермиона открыла глаза, и в тот же момент двери в Большой зал широко распахнулись прямо перед ней. Заиграл оркестр, а с заколдованного потолка падал легкий снег, несмотря на конец августа, и свисали красивые сосульки, на стенах поблескивал иней. Заснеженные ели и сверкающий ледяной фонтан сразу напомнили ей Святочный бал. Затем она заметила, что все в комнате были одеты официально, и помещение было оформлено как бальный зал, а не как столовая.       Гермиона вопросительно посмотрела на Драко, чья одежда уже была трансфигурирована в официальную мантию. Она рассмеялась, оглядев себя и обнаружив, что ее джинсы и джемпер превратились в изумрудное (конечно, он выбрал зеленое) шифоновое платье А-силуэта с длинными рукавами и очень глубоким декольте.              — Что происходит? — изумленно спросила девушка.              — Я хотел получить второй шанс на Святочном балу, быть с тобой рядом, — он застенчиво улыбнулся ей. — Пойдем? — спросил он, протягивая ей руку.              — Но что? Как?! — пролепетала она. Ее мозг разрывался от вопросов, и все они пытались вырваться наружу одновременно. — Что ты…              — Гермиона, любимая, — сказал он, обрывая то, что наверняка должно было стать потоком вопросов. — Просто скажи «да».              Он поцеловал ее пальцы, прежде чем обхватить ими свою руку.              — Ну, я даже не знаю… — сказала она, поддразнивая. — Есть один очень привлекательный игрок в квиддич, которого я…              Он зарычал и втащил ее в зал, пока она пыталась (безуспешно) подавить взрыв смеха.       Это было самое странное чувство дежавю, когда они вошли. Их друзья, одноклассники и довольно много профессоров выстроились у входа, хлопая при входе, и Драко увлек ее к центру зала.              — Драко, это уже слишком… — прошептала она ему, чувствуя, как горят ее щеки, когда все взгляды были прикованы к ним, как к центру внимания.              Его щеки тоже порозовели.              — Ну, я полагаю, это результат того, что я попросил Поттера и Нотта помочь с планированием, — протянул он, глядя на нее краем глаза. — Вероятно, это их понимание сдержанности.              Затем Гермиона заметила упомянутую пару, помахавшую ей, когда Драко вел ее мимо. Она была удивлена, увидев Джинни и Чжоу, стоящих рядом с Гарри и Тео. Они редко посещали встречи выпускников, и Джинни сказала ей, что в эти выходные состоится матч, и она будет занята.       Когда они оказались посреди пустого танцпола, Драко поставил их в позицию для вальса, и музыка заиграла громче. Она была не очень опытной танцовщицей, но репетиции и опыт Драко компенсировали это, и он легко провел ее.              — Драко, все по-прежнему смотрят на нас. Почему они не танцуют? — прошептала она ему, ловя улыбки своих друзей, когда он закружил ее по полу.              — Очевидно, они смотрят на тебя, Гермиона. Ты самая красивая ведьма в этой комнате. Для меня загадка как кому-то вообще удается отвести от тебя взгляд. Я знаю, что не мог, когда ты танцевала с Крамом. Я ненавидел этого самоуверенного ублюдка.              Она рассмеялась над ревностью, прозвучавшей в его голосе, и легкий трепет пронзил ее.              — Мерлин, это так неловко, — сказала она, на мгновение уткнувшись головой ему в грудь. — Я не могу поверить, что ты все это спланировал… Это, безусловно, самое странное свидание, которое можно себе вообразить, и довольно многолюдное, — поддразнила она его.              — Ты думаешь, я сделал это ради свидания, любимая? — она чувствовала, как он ухмыляется ей в волосы.              — Ну… Я… — она заикнулась, ее лицо запылало еще сильнее.              Если это было не свидание, тогда… У нее перехватило дыхание, и она попыталась отстраниться, чтобы увидеть его лицо, но он крепко прижал ее к своей груди.              — Гермиона Грейнджер, — сказал он, целуя ее макушку. Она чувствовала, как бешено колотится его сердце.              О боги.              Драко продолжил:              — Шесть месяцев назад ты вернулась в мою жизнь, и с тех пор я безнадежно, ужасно влюблен в тебя. Я не заслуживаю тебя… — Гермиона издала протестующий звук, но он продолжал. — Очень долго я думал, что не достоин любви, но ты что-то во мне увидела… — сказал Драко, тяжело сглотнув. — Иногда мне кажется, что я живу во сне, — он улыбнулся ей сверху вниз. — В самом прекрасном сне.              Она посмотрела на него, потеряв дар речи, ее губы слегка приоткрылись, как будто она могла попытаться ответить. Драко прикусил нижнюю губу, его глаза искали ее.              — Я провел так много лет, живя в темноте — я не знал другого пути. Хогвартс был таким запутанным временем в моей жизни. Ты была светом, который я мог уловить проблесками, но не мог дотянуться… Не мог понять. В то время я был так уверен, что знаю, как устроен мир, но я ошибался. Я был так неправ… К тому времени, как я начал меняться, ты исчезла из моей жизни, и после всего, через что я заставил тебя пройти, я подумал, что это хорошо.       — Когда Шеклболт сказал, что ты участвуешь в проекте, я запаниковал! Я взял на себя обязательство держаться на расстоянии вытянутой руки от тебя, но, — он рассмеялся, — мы оба знаем, как хорошо это сработало… Я до сих пор не понимаю, почему ты дала мне второй шанс, но…              Гермиона ничего не могла с собой поделать.              — Второй? Я думаю, ты имеешь в виду четвертый… или, может быть, пятый? И это только если считать с начала проекта, — поддразнила она, чувствуя себя немного неловко из-за того, что перебила его, когда он изливал ей свое сердце, но она была слишком взволнована, чтобы промолчать.              — Я имею в виду… Не буквально, Грейнджер, я… — его щеки вспыхнули, когда он попытался перевести разговор в другое русло.              — Чайник, — снова перебила она его, закусив губу и пытаясь удержаться от широкой улыбки при виде того, как он взволнован.              Теперь он выглядел совершенно сбитым с толку.              — Ч-что?              — Чайник, — повторила она. — В Министерстве, когда Тео пришел на беседу. Ты дал ему кружку с чаем, вместо того чтобы принести чайник с кухни, просто чтобы вывести его из себя.              Драко наклонил к ней голову, уголок его рта дернулся в кривой усмешке.              — Так вот что это было? — недоверчиво спросил Драко.              — Ну, во всяком случае, в тот момент я поняла, что ты мне нравишься. Я уверена, что это чувство было у меня уже некоторое время…              Он снова притянул ее к себе и прошептал на ухо:              — Пожалуйста, пообещай мне, что ты никогда не расскажешь Тео, иначе он поставит себе в заслугу все наши отношения и…              — Никогда не позволит нам забыть об этом, — закончила она за него, улыбаясь ему в шею.              Несколько мгновений они молчали, и у Гермионы сложилось впечатление, что он пытается собраться с мыслями, но сначала ей нужно было сказать еще кое-что.              — Но момент, когда я поняла… когда я поняла, что ты тот самый, и что я пропала? Это было, когда я пришла домой и обнаружила, что ты держишь Живоглота… Он никогда не позволял никому делать этого, кроме меня, — она с трудом сглотнула, чтобы подавить клубок эмоций, нахлынувший при воспоминании, быстро заморгала глазами, чтобы прогнать скопившуюся там влагу.       Она почувствовала, как он улыбнулся, когда сказал:              — Я передумал. Это еще хуже — давай позволим Тео присвоить себе заслугу.              Гермиона рассмеялась, но резко замолчала. Драко пристально смотрел на нее, его глаза отливали серебром. Он провел большим пальцем по ее щеке и взял ее за подбородок.              — Из всех вариантов в мире ты почему-то выбрала быть здесь… выбрала меня.               Они перестали танцевать, и он наклонился к ней, прошептав ей в губы слишком тихо, чтобы его услышал кто-нибудь поблизости.              — Некоторое время назад я понял, что ты тоже единственная для меня.              Он поцеловал ее и отступил назад. Музыка смолкла, и в зале воцарилась тишина, как будто они ждали этого момента. Она знала, что так и будет, но руки Гермионы прижались ко рту, когда Драко грациозно опустился перед ней на одно колено, доставая из кармана маленькую черную коробочку. Она смутно осознавала, что все смотрят на них, но они отошли на задний план, пока не остался только он — всегда только он.              — Я никогда не встречал никого, подобного тебе. Ты самый умный, храбрый и преданный человек, которого я когда-либо встречал. Ты — мое вдохновение, и я становлюсь лучше, когда я с тобой. Ты дала мне гораздо больше шансов, чем я заслуживаю. Единственное, о чем я могу думать, это о том, как сильно я хочу провести остаток своей жизни, заглаживая вину перед тобой, если ты мне позволишь, — его глаза сверкнули, полные любви и обещаний. — Гермиона, ты выйдешь за меня замуж?              Гермиона застыла, глядя на него сверху вниз и на изящное филигранное серебряное кольцо, которое он протянул ей, предлагая, камень отражал свет свечей и заставлял его светиться. Ей казалось, что она даже не дышит.       Несколько мгновений спустя Драко откашлялся, разрушая чары.              — О, я должна что-то сказать! Да! О боги, да! — воскликнула она, внезапно взволнованная, и бросилась в его объятия.              Он поцеловал ее, подняв их обоих на ноги, когда зал взорвался радостными криками вокруг них. Гермиона смеялась и плакала у его губ от радости, когда он надел кольцо ей на палец. Хотя прошло чуть больше полугода с тех пор, как Драко Малфой вернулся в ее жизнь, почему-то казалось, что прошла целая жизнь.       Снова заиграла музыка, и танцпол заполонили другие пары. Гермиону чуть не сбила с ног чрезмерно восторженная Джинни с затуманенными глазами, за которой следовали Гарри и Рон.              — Ааааа! — кричала Джинни, вырывая Гермиону из рук Драко. — Дай мне посмотреть, дай мне посмотреть! — она схватила Гермиону за руку, воркуя над кольцом, когда Рон заключил ее в объятия.              — Поздравляю, Гермиона, никогда не думал, что скажу это, но он действительно подходит тебе, — сказал Рон, улыбаясь, когда Гарри подошел, чтобы тоже обнять Гермиону.              — Я не могу представить лучшего мужчину для своей сестры, — прошептал Гарри и легонько поцеловал ее в лоб, прежде чем повернуться, чтобы оторвать Тео, который до полусмерти сжимал Драко в объятиях, и вернуться на танцпол.              Чжоу тоже поздравила ее. Джинни в последний раз обняла Гермиону, прежде чем позволить своей девушке повести ее танцевать. Разгладив одежду, Драко шагнул обратно к Гермионе, плавно увлекая ее в танце.       Зал был заполнен лицами, выкрикивающими поздравления, когда они проносились мимо. Гермиона не хотела прекращать танец. Она задавалась вопросом, возможно ли вот так просто провести остаток вечера в его объятиях, глядя на него снизу вверх, когда он лучезарно улыбался ей. Обычно он был таким сдержанным на людях, и она никогда не думала, что он из тех, кто любит громкие публичные признания в любви. Он еще раз доказал, что ее предположения были неверны — сегодняшний вечер застал ее врасплох. Не обращая внимания на толпу, Драко не мог перестать улыбаться ей — не то чтобы она могла перестать улыбаться ему.       Драко был не единственным, кто изменился с тех пор, как они снова встретились в конференц-зале шесть месяцев назад. С самого начала она отказывалась доверять ему, несмотря на заверения Гарри. Как бы Гермиона ни неохотно соглашалась со своей ошибочной логикой, скорость, с которой он сломал ее защиту и украл ее сердце, была поразительной. Волна эмоций захлестнула ее, и ей пришлось сморгнуть слезы счастья, которые грозили пролиться, когда до нее дошла реальность ее помолвки. Гермиона не могла представить это по-другому.       Она так много узнала за такое короткое время — о нем, о себе. В то время как работа давала ей возможность сосредоточиться и направить энергию, ее жизнь после войны была окрашена в оттенки серого — все было приглушенным. Пока Драко не вернулся в ее жизнь. Теперь она была счастлива. У нее была фантастическая карьера, потрясающий партнер рядом с ней и лучшие друзья (компания, которая недавно увеличилась в размерах).       С его помощью она стала чаще находить время для себя, сосредоточившись на собственном благополучии и психическом здоровье. Она больше не боялась ложиться спать — не бросала тоскливых взглядов на свой шкафчик с зельями, как раньше, и не лежала без сна, ворочаясь с боку на бок. Конечно, он не волшебным образом сделал ее лучше, но он стал катализатором многих недавних позитивных изменений в ее жизни. У Драко все еще были свои демоны, с которыми он тоже боролся, но они будут рядом друг с другом, несмотря ни на что.              — Я так сильно люблю тебя, и не могу дождаться, когда проведу с тобой вечность, Драко, — тихо сказала Гермиона, только для его ушей.              У него перехватило дыхание, а горло несколько раз дернулось вверх-вниз, прежде чем ответить хриплым от эмоций голосом.              — Вечность, — согласился он. — Не хватит слов, чтобы описать, как сильно я люблю тебя, Гермиона, но я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы показывать тебе это каждый божий день.              Драко снова поцеловал ее и крепко прижал к себе.       Горло перехватило от волнения, она улыбнулась ему в грудь, чувствуя биение его сердца сквозь рубашку. Его рука оставалась прижатой к ее пояснице, пока они медленно раскачивались, окруженные своими друзьями в том месте, где все это началось.