Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Почти месяц спустя Гермиона распаковывала последние из своих коробок в спальне, которую делила с Драко. Теперь, когда Тео официально переехал на площадь Гриммо к Гарри, они постепенно перевозили свои вещи в поместье Нотта.       Она потянулась, потерла ноющую спину и оглядела комнату. Конечно, она могла бы отлевитировать все на свои места, но в том, чтобы распаковывать личные вещи собственными руками, было что-то, что делало все это реальным. Прилив эмоций грозил захлестнуть ее, когда Грейнджер оглядела свою комнату — их комнату — и подумала о новой жизни, которую они начинали с Драко. Вся ситуация по-прежнему казалась хрупкой и нереальной, хотя она знала, что это совсем не так.       На лестнице послышались шаги Драко, и она обернулась, когда он вошел, неся Живоглота.              — Ты закончила? — спросил он, оглядываясь по сторонам и почесывая Живоглота за ушами.       Гермиона влюбилась в него чуть сильнее, если такое вообще было возможно.       Живоглот буквально цеплялся за Драко со вчерашнего дня. Бедный кот был не в восторге от переезда и жалобно скулил всякий раз, когда Гермиона пыталась что-то сделать. Не в силах справиться с ним, девушка отправилась к себе домой за дополнительными предметами, которые могли успокоить его, а когда вернулась, вопли прекратились, а Глотика нигде не было видно.       Обыскав главные комнаты особняка, Гермиона отправилась на кухню за банкой тунца, чтобы выманить его из укрытия. Зайдя на кухню она ахнула от открывшегося перед ней зрелища и прикрыла рот обеими руками. Живоглот, который очень редко позволял брать себя на руки, сидел в объятиях Драко, ел маленькие кусочки мяса и мурлыкал, а Драко что-то тихо ему нашептывал.              — Святая Цирцея, — выдохнула она, и Драко замер, а затем медленно поднял к ней голову, его щеки пылали. Ее сердце растаяло, превратившись в лужицу на полу. — Все даже хуже, чем я думала… ты практически без ума от него! — взвизгнула Гермиона.              — Конечно нет! Ужасный зверь не переставал выть и пытался поцарапать диван. Мне пришлось его держать, чтобы он не разнес весь дом.              Гермиона не упустила из виду тот факт, что его рука непроизвольно потянулась почесать Живоглота за ушами, или что он все еще держал (не удерживал) кота.       Ее губы изогнулись в усмешке, а Драко скормил коту еще один кусочек мяса. Он посмотрел ей в глаза и выгнул бровь, призывая ее что-нибудь сказать по этому поводу.       Сегодня Живоглот был лишь слегка капризным, а вопли совсем прекратились. Теперь, когда они с Драко подружились, он, казалось, чувствовал себя как дома, проведя большую часть утра в мягком кресле в библиотеке. Гермиона подозревала, что вопли кота были больше связаны с их новым сожителем, чем с самим переездом… В чем бы ни заключалась проблема, она явно была решена.              — Мне просто нужно убрать еще несколько вещей… — поддразнила она, прогибаясь в талии и скользя ладонями по кровати, выгибая спину и соблазнительно покачивая задницей. На ней была укороченная свободная гриффиндорская футболка (которую, как она знала, он втайне любил), и она прекрасно понимала, что он мог видеть ее кружевной лифчик, когда она задралась от ее движений.              — Правда? — ухмыльнулся он и повалил ее на кровать.              Живоглот зашипел и убежал, а Гермиона, смеясь, боролась с Драко. Он как раз успел снять с нее, когда сработали оповещающие чары — прибыли Тео и Гарри. Гермиона не сразу сообразила, который час, и попыталась оттолкнуть Драко от себя.              — Драко… у нас гости, — сказала она, отталкивая его.              Он слегка прикусил ее шею, заставив ее застонать, и расстегнул джинсы.              — Это может подождать, — выдохнул он и запустил руку ей в трусики.              Гермиона перестала протестовать и вместо этого прижалась к нему бедрами.       Драко посасывал ее шею, когда она услышала характерный хлопок аппарации и замерла.              — Ну, ты не говорил мне, что это вечеринка такого рода. Может, мне пойти позвать Гарри? — спросил Тео, лукаво улыбаясь.              — ТЕО! — прорычал Драко.              Гермиона вскрикнула, скатываясь с кровати, застегивая штаны и прикрываясь.              — Мне такое не интересно, спасибо! Но я спрошу Гарри, не хочет ли он присоединиться. Я не против посмотреть! — голос Тео становился все более отдаленным, пока он бежал по коридору, смеясь, а Драко гнался за ним, бросая ему в спину заклинания.              Щеки Гермионы вспыхнули. Она ни за что не собиралась мириться с этим. Пусть формально дом принадлежал Тео, но она сделала пометку подумать о том, чтобы добавить его магическую подпись к антитрансгрессионному барьеру. И у ее было предчувствие, что если не сделать этого, то Нотт еще не раз застанет их в такой момент.       Схватив другую футболку и задержавшись перед зеркалом, чтобы привести себя в порядок, Гермиона спустилась вниз, прилагая героические усилия к тому, чтобы сделать вид, что последних десяти минут не было. Мантия Тео слегка дымилась — похоже, по крайней мере несколько заклинаний Драко попали в цель. Гарри стоял в стороне, держась за переносицу и раздраженно качая головой. Драко все еще кричал на Тео, губы которого по-прежнему были растянуты в улыбке, а в глазах искрилось озорство.              — О, Гермиона. Ты закончила? — Тео приподнял брови, глядя на нее, и ее лицо снова вспыхнуло.              — Черт побери, Тео! — Гарри выругался в его адрес.              Только что Тео стоял перед ней у подножия лестницы, а в следующую секунду он уже лежал на земле — Драко, наконец, не выдержал и ударил его по лицу.              — Блядь! Только не по лицу, Дрейк! — Тео заскулил, потирая челюсть.              Гермиона сбежала по лестнице, схватила Драко за руку и потянула его назад.       Гарри даже не попытался помочь Тео. Вместо этого он только закатил глаза.              — Ты сам напросился на это.              Гермионе он сказал:              — Прошу прощения за моего парня, он идиот. Как видишь, он даже не приучен к дому.              Продолжая вести себя как ни в чем не бывало и полностью игнорируя распростертого Тео, Гарри продолжил:              — Тео говорит, что сады здесь прекрасные. Драко, не могли бы вы с Гермионой показать мне их?              Драко наступил на Тео, когда выходил, и Тео громко застонал от боли в поврежденных ребрах. Гермиона начала думать, что ей, возможно, придется привыкнуть к таким абсурдным ситуациям. Ей стало интересно, такими ли они были в школе до возвращения Волдеморта.       К тому времени, как они добрались до сада, Тео догнал их и хлопнул Драко по спине.              — Прямо как в старые добрые времена, верно? Избивали друг друга до полусмерти… приезжали сюда, чтобы спрятаться от наших ужасных родителей… — Тео преувеличенно вздохнул, — да, вот это были деньки.              Гарри обнял его за талию и притянул к себе.              — Возвращение сюда не принесет тебе проблем? — серьезно спросил он.              Тео молча прошел с ним несколько шагов, прежде чем тоже обнять Гарри.              — Нет, все в порядке, mon canard , — ответил Тео. — Кроме того, нам нужно восстановить защитные заклинания, верно, Дрейк?              — Я все еще злюсь на тебя, Тео, — проворчал Драко.              — Да ладно, Дрейк, ты же знаешь, я всего лишь играю. Кроме того, Гермиона мне не подходит — без обид, Гермиона.              — Не обижаюсь, — рассмеялась Гермиона.              Теперь, когда прошел первоначальный шок от того, что кто-то аппарировал в ее спальню, она вынуждена была признать, что реакция Драко была весьма забавной (не то чтобы она сказала ему об этом). Вывести его из себя было слишком легко.              — Иди, Драко, позаботься о защитных чарах с Тео, и, пожалуйста, не наноси ему непоправимых повреждений на лице, ради Гарри.              Прежде чем отпустить Драко, она притянула его к себе для поцелуя, и Малфой с Тео побрели к границе поместья. Тео шел впереди, хотя по случайным взглядам и толчкам в плечо было видно, что Драко еще зол на него. Гермиона отвела Гарри в беседку, где ранее приготовила перекус. Для удобства она подогрела воду с помощью магии и приготовила чай, когда Гарри сел. Они не разговаривали наедине с тех пор, как она накричала на него в больнице. Теперь, когда не было никого, кто мог бы выступить в роли буфера, ситуация сразу же стала неловкой. Оставшись наедине, избежать разговора было невозможно. Они с Драко долго обсуждали это прошлой ночью, и пришло время.              — Гермиона…              — Гарри…              Они заговорили одновременно. Гарри жестом велел ей продолжать.              — Гарри, я пытаюсь понять… В ту ночь… — она помолчала, обдумывая следующие слова. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не видел Драко или, по крайней мере, что ты не видел, что он был в опасности, когда оглушал меня.              Гарри покачал головой, глядя в свою чашку.              — Нет, я видел.              Гермиона крепче сжала чайник и изо всех сил старалась говорить ровным голосом — она обещала Драко, что выслушает его, и ей нужно было держать себя в руках.              — Тогда помоги мне понять, — процедила она сквозь зубы.              Гарри выдохнул.              — Гермиона… прежде всего, мне очень, очень жаль. Я не хотел подвергать Драко еще большей опасности и не хотел останавливать тебя, но мне пришлось. — Он посмотрел на нее с болью в глазах и, казалось, был искренне опечален своими действиями, несмотря на то, что продолжал настаивать на том, что поступил правильно. — Я же говорил тебе, что не смогу смотреть, как ты проведешь остаток своей жизни в Азкабане, и я был настроен серьезно. Я не идиот, Гермиона. Я бы узнал Аваду даже во сне — черт, я до сих пор вижу это во сне. Не отрицай этого.              — Я бы сделала все, чтобы защитить тех, кого люблю, Гарри, — яростно сказала она, — ты, как никто другой, должен это знать, — слезы гнева и предательства навернулись ей на глаза.              — Я знаю, и ты знаешь, что я чувствую то же самое. Убийство — это одно, Гермиона.… Мы оба это делали, и это оставляет свой след в душе, — сказал он, наконец, подняв на нее взгляд.              Она коротко кивнула.              — Но темная магия… и Непростительные.… это другое. Я знаю, я делал это… — сказал он сдавленным шепотом. — Это тьма, которая никогда не покидает тебя, грязь, которую никогда нельзя стереть. Я чувствую это каждый раз, когда использую свою магию.… Я не хочу этого для тебя. И, что более важно, я не думаю, что Драко тоже хотел бы этого для тебя… Он знает, каково это. Он когда-нибудь говорил тебе?              Гермиона покачала головой. Она знала, что Драко преследует его прошлое, но не подозревала, что его поступки оставили неизгладимый след и в его магии. Исследований на эту тему было немного, и длительное воздействие на магическую сущность было скорее легендой, чем чем-либо еще. Лично она считала, что это всего лишь слухи, чтобы отпугнуть от попыток использовать Непростительные из любопытства, но, очевидно, она ошибалась.              — Признаю, это было мгновенное решение с моей стороны. Я увидел, что ты начала произносить заклинание, и должен был остановить тебя. Я уверен, что ты все продумала, что произошло бы дальше, если бы я этого не сделал? Ты бы убила его, да, а потом, когда проверили бы твою палочку, ты бы отправилась в Азкабан… и даже я ничего не смог бы сделать, чтобы остановить это…              Губы Гермионы сжались. Она знала, что он прав.              — Это было бы лучше, чем смотреть, как он умирает, — холодно сказала она.              — Возможно, — согласился он, — но что потом?              — Я бы отправилась в Азкабан, а он бы продолжил жить.              — Продолжил ли? Гермиона, ты знаешь Драко. Ты действительно думаешь, что он просто смотрел бы, как ты уходишь?              Она неловко поежилась.              — Это уничтожило бы его, Гермиона… Быть свободным здесь, но наблюдать, как ты увядаешь в Азкабане, наблюдать, как от женщины, которую он любит, ничего не останется. Мы оба работали там по сменам, и ты знаешь, что темная магия никуда не делась. Ты правда думаешь, что он смог бы с этим жить? Как ты думаешь, он хотел бы, чтобы ты спасла его, зная цену?              — Он был бы жив, и этого достаточно, — прошептала Гермиона, и слеза скатилась по ее щеке. — Ты бы сделал то же самое для Тео, Гарри.              Гарри кивнул.              — Ты права, — признал он, встретившись с ней взглядом зеленых глаз. — И ты бы меня остановила.              Они замолчали, и Гермиона налила им чай. Гарри был прав, конечно, она бы остановила его. Это не означало, что она должна была радоваться этому, но она понимала. Она знала, что со временем сможет простить его, но не сейчас. Сейчас ей было слишком больно, и это все еще отдавало предательством, а не любовью.       После того, как они в молчании допили чай и погрузились в свои мысли, Гермиона встала.              — Что ж, — сказала она, и ее голос снова стал нормальным. — Полагаю, нам, вероятно, следует пойти и убедиться, что Драко не убил Тео, и что они действительно работают над защитными заклинаниями.              Гарри встал, посмотрел на свои ботинки и снова на нее.              — С тобой все будет в порядке, Гермиона? Ты моя лучшая подруга, я не могу тебя потерять.              Сердце Гермионы болезненно сжалось. Она знала, что поступок Гарри причинил ему почти такую же боль, как и ей.              — О, Гарри, — она обняла его, — конечно, у нас все будет хорошо. У нас всегда все будет хорошо… Для меня все это слишком свежо, но мы все здесь и живы. С нами все будет в порядке.              Они оторвались друг от друга, и Гарри прочистил горло, его глаза подернулись серебристой пеленой.              — Что ж, предлагаю достать из подземелья немного дорогущего розового вина и посмотреть, как эти два наших идиота потеют, пока мы нежимся на солнышке?              Гермиона кивнула, выдавив из себя легкую улыбку, и направилась обратно в поместье.