Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Несколько дней спустя Драко стоял между ног Гермионы и целовал ее, пока она сидела на краю кухонного острова. Его рука пробиралась вверх по внутренней стороне ее бедра, в то время как ее ладони блуждали по его груди. Между ними пылал жар, и Гермиона вцепилась в его волосы, наклоняя его голову, чтобы углубить их поцелуй. Застонав ей в рот, он провел большим пальцем по внешней стороне ее трусиков, обнаружив, что они насквозь промокли.       Их прервал негромкий хлопок, и через плечо Грейнджер он увидел Тео, стоящего у камина с самодовольной ухмылкой на лице. Он был так поглощен Гермионой, что даже не услышал звук сработавшего камина. Если бы Тео появился чуть позже, они оказались бы в гораздо более компрометирующем положении.       Пока Нотт жил с Драко (по настоянию целителей Святого Мунго), он чаще всего отсутствовал. Тео казался счастливым и хорошо справлялся со своими занятиями, поэтому Драко не видел необходимости настаивать на уточнении его местонахождения. В обычной жизни их пути почти не пересекались, лишь изредка они встречались на сеансах исцеления. К сожалению, сегодняшний день был исключением из распорядка дня Тео.              — Так, так, так, и что у нас тут?! Я не могу поверить, что ты скрывал от меня что-то подобное! Как долго длится эта чудесная связь между вами? — восхищенно спросил Тео.              Гермиона высвободилась из объятий Драко, мягко отодвинув его на несколько шагов, провела пальцами по волосам и поправила рубашку.              — Привет, Тео, — поздоровалась она все еще слегка хрипловатым голосом. — Как дела? Драко сказал мне, что у тебя все хорошо?              — Ну, это один из способов описать мое состояние, — озорная ухмылка озарила лицо Тео. — Так ты ответишь на мой вопрос, Дрейк? — настаивал он, хватая со стола яблоко и с громким хрустом вгрызаясь в него зубами.              Гермиона хихикнула, услышав это прозвище, а Драко бросил на Тео сердитый взгляд, мысленно желая, чтобы тот скорее ушел и они с Грейнджер могли продолжить начатое. Тео невозмутимо уставился на него в ответ.              — Прошло всего несколько дней, и не то чтобы это тебя касалось, но мы пока держим это в секрете. Ты же знаешь, какой скандал поднимется в прессе, когда это всплывет, — ответил Драко.              — Я думаю, ты мог бы рассказать Тео, — неуверенно рассмеялась Гермиона, проводя ладонью по его руке. — Наши друзья должны знать.              — Что ты имеешь в виду? — раздраженно спросил Драко. — Я думал, мы пока никому не говорим.              — Ну, вообще-то Гарри, Рон и Джин знают, — сказала она, как будто это была самая очевидная вещь в мире. — Я просто предположила, что ты рассказал Тео.              Тео издал оскорбленный, сдавленный вздох и прижал руку к груди, как будто был ранен.              — Гриффиндорцы узнали раньше меня? Гриффиндорцы?! А Блейз знает? — серьезно спросил он.              Стиснув зубы, чтобы не заскрежетать ими, Малфой покачал головой.              — Нет, потому что мы пытаемся сохранить это в тайне.              — Блейз выйдет из себя, когда я скажу ему, что ты рассказал мне первому! — Тео явно ликовал.              — Нотт, не смей! — крикнул он, когда Тео проходил мимо них, направляясь в свою комнату.              Устремившись за ним, он остановился, когда Гермиона схватила его за руку и притянула к себе. Драко раздраженно вздохнул, запрокинул голову и закрыл глаза. Тео помахал ему через плечо, притворившись, что не услышал его.              — Берегите себя, дети, не делайте ничего такого, чего бы не сделал я!              Что ж, просто прекрасно… Драко почувствовал, как его щеки вспыхнули от гнева и досады.              — Прошу прощения за эту ситуацию. Нотт ужасно некорректный, но действительно порядочный… — он обернулся и с удивлением обнаружил, что Гермиона прикрывает рот рукой, чтобы сдержать смех. - По крайней мере, один из нас находит эту ситуацию забавной.              — Драко, все в порядке, правда. Я думаю, он забавный.              — Что бы ты ни делала, пожалуйста, не говори ему об этом… Все станет намного хуже, поверь мне, — сказал он, потирая виски.              — Итак, на чем мы остановились? — игриво спросила она, хватая его за лацкан воротника и притягивая обратно в свои объятия.              Он рассмеялся ей в губы и заключил в объятия.             

***

             В кабинете Гермиона стояла перед стеной с записями, на которой она собрала и разместила ключевые моменты их исследования: бумажные заметки, считываемые данные, инструменты моделирования и магические надписи — все это было перемешано. Драко стоял рядом с ней, изучая стену, и слушал, как она объясняет ограничения прогностической аналитики. Отсутствие подробной информации о многих случаях и больничных картах беспокоило девушку и влияло на ее возможности разработки прогностической модели с высокой степенью достоверности. С этим ничего нельзя было поделать. Они собрали всю возможную дополнительную информацию, и было бы слишком утомительно и навязчиво искать каждого человека и опрашивать его. Если бы они пошли по этому пути, на запуск потребовались бы годы.       В дверь кабинета постучали, и в проеме появился Министр магии с большой стопкой бумаг в руках.              — Мистер Малфой, мисс Грейнджер, у меня потрясающие новости! — сказал он, выкладывая на стол несколько листков бумаги из своей стопки. Гермиона подошла поближе, чтобы посмотреть, что это было — похоже, это были стенограммы слушаний в комитете.       — Я рад сообщить, что Визенгамот одобрил мою заявку на создание нового департамента Министерства! Ваша работа заставила меня и других задуматься. Несколько недель назад мистер Малфой заметил, что мы, похоже, катастрофически плохо подготовлены к реагированию на различные кризисы в области общественного здравоохранения.              У Гермионы дернулся глаз. Она неоднократно говорила, об этом недостатке в системе, но никто ни разу не прислушался к ее словам.              — Гермиона, — перебил Драко.              — Что? — спросил Министр, сбитый с толку тем, что его прервали.              — Гермиона говорила об этом несколько раз. Я только напомнил Вам о ее беспокойстве во время нашей последней встречи.              Гермиона повернула голову, чтобы посмотреть на Драко, который сверлил Министра яростным взглядом. Возможно, это не повод для волнения, но то, как он указал Министру, что именно ей принадлежит эта мысль, что-то да значило, и ей пришлось сдержаться, чтобы не улыбнуться как идиотке.       Министр покраснел.              — Я об этом и говорю, конечно. Я не думаю, что на самом деле имеет значение, чья была идея? Главное, чтобы это было сделано.              Выражение лица Драко ясно выражало его несогласие, и взволнованный Бруствер попытался взять себя в руки, переведя разговор в другое русло.              — Как я уже говорил… До нашего сведения дошло, что мы оказались совершенно не готовы к решению целого ряда социальных проблем, — он демонстративно избегал смотреть в сторону Драко, — и Визенгамот считает, что лучший способ устранить эти пробелы — создать новый департамент Министерства. Мы называем это Департаментом здравоохранения и магических служб! — он сделал эффектную паузу.              По мнению Гермионы, создание правительственного учреждения, которое было обычной практикой в маггловском мире, вряд ли заслуживало аплодисментов. Драко в ответ приподнял бровь, но не более того. Это было огромное изменение в системе Министерства, которое действительно могло помочь улучшить благосостояние волшебного сообщества, но трудно было радоваться этому, когда этот вопрос поднимался неоднократно, но безрезультатно.       Бруствер прочистил горло, понимая, что никто из них не собирается реагировать.              — Департаменту будут подчиняться несколько структур. Мы планируем преобразовать Департамент магического образования, чтобы он отчитывался главе ДЗВС. Будет создано несколько новых отделений, а именно Отдел магических заболеваний и методов их лечения; Совет по регулированию и регистрации зелий; и последнее, но не менее важное — Управление служб поведенческого здоровья, — он театрально прошептал: — Это вы! — прикрыв рот рукой, прежде чем продолжить обычным голосом: — Это великолепно! Конечно, пока мы ограничим доступ к этой информации, она будет строго конфиденциальна. Это станет кульминацией моей кампании, а мы не хотим сейчас опережать команду по связям с общественностью, не так ли? — выпалил он.              Драко вмешался, прежде чем Министр смог продолжить.              — И кто именно будет руководить этими структурами? Это фундаментальные услуги, и это давно назрело, но добавление стольких новых служб одновременно, когда я даже не могу найти квалифицированных целителей разума для программы, кажется немного амбициозным.              — И когда вы говорите «программа», вы, конечно, имеете ввиду Управление службы поведенческого здоровья, верно? Сокращенно СПЗ, — он подмигнул, и Драко закатил глаза.       Бруствер отмахнулся от него.       — О, мистер Малфой, я не думаю, что нам пока стоит беспокоиться о неприятных деталях. Кроме того, другие подразделения будут созданы только после моего переизбрания. Это очевидно, — он рассмеялся, как будто сказал что-то смешное, — Вы позаботитесь об СПЗ, а остальное предоставьте мне.              Гермиона попыталась вмешаться, но Министр перебил ее.              — Не стоит благодарности, мисс Грейнджер, не стоит благодарности. Мой священный долг заботиться о благополучии и дальнейшем прогрессе магического сообщества в Англии.              Когда Министр развернулся, чтобы уйти, Гермиона открыла рот, чтобы повторить попытку, но ее снова прервали.              — Ох, еще кое-что! Ваше финансирование было одобрено в полном объеме. Визенгамот был очень рад, когда я объяснил, какие возможности это предоставит нам — то есть сообществу… Средств должно хватить на первые восемнадцать месяцев, и мы ожидаем полного анализа ваших результатов, прежде чем выделять дополнительные средства. Простая формальность, поскольку я уверен, что вы двое меня не подведете!              Прежде чем Гермиона или Драко успели что-либо ответить, он вылетел из комнаты.              — Полностью одобрено, — с благоговением произнесла Гермиона. — Такого… такого никогда не бывает! Я даже не до конца разработала эту модель. Для нас это было всего лишь теоретическое планирование, на котором основывались наши более реалистичные планы! — она расхаживала взад-вперед, обдумывая последствия. — Конечно, это означает, что нам придется найти способ обучить маггловским техникам больше целителей разума, чем мы ожидали, что может оказаться непростой задачей… Как думаешь, мы могли бы отправить волшебников обратно в школу для…              Драко оборвал ее на полуслове, притянув к себе и крепко поцеловав. Испуганно вскрикнув, она бросила взгляд на открытую дверь конференц-зала, которую Драко то ли не заметил, то ли ему было на это наплевать, так как он крепче прижал ее к себе. Она нерешительно оттолкнула его, но он не отпустил ее.              — Драко, мы же договорились, что не сможем заниматься этим на работе, — прошипела она. — Что, если кто-нибудь увидит? Я думала, ты хотел сохранить это в тайне?              — Никто не увидит, — прошептал он ей в шею, слегка прикусывая чувствительную кожу и заставляя ее ахнуть.              Дверь захлопнулась, и он наложил запирающее заклинание. Тепло разлилось по ее телу, когда он повел ее обратно к столу, продолжая покусывать ее шею.              — Драко, а что, если войдет Гарри? Мы в Департаменте магического правопорядка. Ты действительно думаешь, что простое запирающее заклинание сможет кого-то удержать? — ей было трудно сдержать хрипоту в голосе.              — Думаю, это риск, на который я готов пойти, — он ухмыльнулся ей. — Ты такая чертовски сексуальная, когда чем-то увлечена, ты это знаешь? У тебя такой взгляд… Ты как будто оживаешь. Можешь себе представить, как сильно это осознание смутило Драко-четверокурсника? — он рассмеялся, и его голос стал хищным. — Кроме того, я думал об этом чертовом столе с тех пор, как Поттер прервал нас в прошлый раз. Мерлинова борода, если Поттер еще раз сюда зайдет, клянусь, я, не задумываясь, кину в него аваду… Так ему и надо за то, что он такой чертов вуайерист.              Бедра Гермионы ударились о стол, и он прижался к ней всем телом.              — Но на работе, Драко? — теперь ее голос определенно звучал с придыханием. — Это… это совершенно неуместно, — сказала она. Сила ее протеста несколько ослабла из-за того, что она не смогла удержаться и провела ладонями по его груди.              Он снова рассмеялся, и в его глазах появился хищный блеск.              — Да ладно тебе, любимая, ты же знаешь, что меня не проведешь этим дурацким представлением о Золотой девочке, — Драко приподнял одну из ее ног за колено, закинув ее себе на бедро, что заставило ее опереться на край стола, чтобы сохранить равновесие. — Ты ведь тоже думала об этом, не так ли? — прошептал он, слегка прикусив мочку ее уха. Несмотря на все попытки сдержаться, она захныкала в ответ. — Держу пари, ты на самом деле кайфуешь от того, что сюда может зайти кто угодно.              Она практически задыхалась, а Малфой едва прикоснулся к ней. Он, конечно, был прав. Грейнджер не понимала, как он догадался, когда никто другой, казалось, не знал. Волшебный мир хотел увидеть Золотую девочку, и именно ее они и видели. Любое поведение, противоречащее этому образу, они просто отвергали, загоняя ее в удушающую коробку общественных ожиданий. Ее тошнило от этого. Ее всегда тянуло к опасности, даже когда она пыталась ее избежать. Это притягивало — в конце концов, она была чертовым аврором! И целовать его здесь, сидя на столе в конференц-зале, куда мог войти кто угодно, было рисковано. Когда его рука скользнула вверх по ее брюкам, остановившись на вершине бедер и скользнув к ее лону, она уткнулась лицом ему в плечо, чтобы подавить стон.              — Я так и думал, — она слышала ухмылку в его самодовольном голосе.              Он ловко расстегнул ее брюки и стянул их вниз ровно настолько, чтобы скользнуть под белье. Он провел пальцами по ее возбужденному телу, и она тихо застонала, крепче сжимая его руки.              — Ш-ш-ш, — предостерег он. — Дверь заперта, но заглушающего заклинания нет… Я не могу сделать это без помощи волшебной палочки. Ты в состоянии вести себя тихо, любимая? — Драко подчеркнул свой вопрос, мучительно медленно погрузив в нее длинный палец. Она откинула голову назад, извиваясь на столе и держа рот закрытым, чтобы сдержать стон.              — Мне все еще нужен ответ, любимая, — сказал он, оттягивая воротник ее джемпера в сторону, чтобы прикоснуться губами к ее ключице. Она не ответила — не могла ответить, — пока он двигал пальцами туда-сюда.              Гермиона никогда раньше по-настоящему не пыталась вести себя тихо, для этого не было причин, и в постели она обычно была довольно громкой. Когда они впервые переспали, она попыталась сдержаться, не зная, как отреагирует Драко (который всегда казался таким сдержанным). Не то чтобы это когда-либо было проблемой с другими партнерами, но она все еще стеснялась этого. Ей не стоило волноваться; было ясно, что ему нравилось наблюдать, как она открывается, так же, как и ей нравилось, когда он открывался перед ней.       Расстегнув несколько верхних пуговиц ее джемпера, он просунул руку внутрь и отодвинул чашечку ее лифчика в сторону. Наклонив голову, он с силой втянул сосок в рот. Второй палец присоединился к первому, когда он начал посасывать ее грудь, и ее бедра приподнялись над столом, когда электрический разряд пронзил ее тело. Губы были плотно сжаты в попытке сохранить молчание, ноздри раздувались, когда она тяжело дышала, а грудь сжималась от напряжения.       Его рот вернулся к ее шее, и, пока он говорил, его губы скользили по ее коже.              — Очень хорошо, любимая… Блядь… Ты уже чертовски промокла, — сказал он хриплым голосом.              Он не преувеличивал. Ее трусики уже промокли насквозь, и она была уверена, что и брюки, которые он все еще не снял, тоже влажные от ее возбуждения. Вытащив пальцы, он поднес их ко рту и облизал дочиста. Прежде чем он закончил, она схватила его за руку и поднесла его пальцы к своему рту, обхватив губами у основания пальцев и посасывая. Настала очередь Драко подавить стон, он сжал челюсти, когда его пальцы с тихим непристойным звуком высвободились из ее рта.       Ее грудь вздымалась, его рука снова опустилась между ее бедер, скользнув в нее обоими пальцами, в то время как другую руку он опустил вниз, чтобы поиграть с ее клитором. При первом же прикосновении она тихо застонала ему в рот, оставив всякую надежду на то, что будет вести себя совершенно бесшумно. Несмотря на ее первоначальные опасения, Драко был абсолютно прав: мысль о том, что кто-то может войти, усиливала внутреннее волнение, что было для нее новым (хотя и не совсем неожиданным) открытием. Кроме того, пока она будет вести себя тихо, никто ничего не узнает.       Спина Гермионы выгнулась дугой, когда он начал ласкать ее клитор, подталкивая ее ближе к пропасти. Она контролировала свое дыхание, пытаясь оставаться спокойной, но это становилось все сложнее, поскольку ощущения в ее теле затрудняли формирование даже самых простых мыслей. Она тяжело дышала через нос, и вскоре стало очевидно, что необходимость регулировать дыхание означает, что она не может полностью расслабиться и, следовательно, не может отдаться приливу удовольствия, который вот-вот должен был прокатиться по ее телу. Это было похоже на то, что ее что-то сдерживало, отделяя от оргазма тонкой завесой. Она могла видеть край, чувствовать, практически могла попробовать на вкус, но не могла дотянуться до него. От напряжения ее ногти впились в его бицепсы, а челюсти крепко сжались.       Гермиона балансировала на грани блаженства, на грани острой боли, в то время как ее освобождение продолжало ускользать за пределы ее досягаемости. Все ее тело вибрировало от напряжения.              — Драко, — выдохнула она, — я не могу… я не знаю… — задыхаясь, она впилась зубами в его плечо, чтобы не закричать, но вместо этого издала низкий стон, когда он надавил пальцами на ее внутренние стенки.              — Проблема, любимая? — самодовольно спросил он. Он точно знал, что делает с ней.              — Я не думаю, что смогу… — на этот раз, едва сдержав себя, она сильно прикусила верхнюю часть бицепса, чтобы отвлечься и заглушить стоны удовольствия, когда прижалась к нему бедрами. Гермиона была так чертовски близко — слишком близко. — Я не могу… я не собираюсь молчать, когда я…              — Я знаю, — прошептал Драко ей на ухо. — Поцелуй меня, — приказал он, его глаза потемнели, когда он отвел ее руку от лица.              И она поцеловала. Она целовала его так, словно без этого умерла бы (что сейчас казалось вполне реальным). Обхватив свободной рукой ее голову, он повернул ее так, что его губы плотно прижались к ее губам. Поняв, что он задумал, Гермиона отпустила себя; напряжение в груди спало.       Драко надавил тыльной стороной ладони на ее чувствительный клитор, глубоко вдавливая пальцы, снова и снова поглаживая нужное место на ее внутренней стенки, пока она не задрожала. Когда заслонка, препятствовавшая ее оргазму, наконец прорвалась, она рухнула бы на стол, если бы он не держал ее сзади за шею. Его губы накрыли ее рот, заглушая звуки, когда она кончала. Под ее веками заплясали искры, и Грейнджер забилась в конвульсиях в его объятиях. Он держал ее, пока ее мышцы подергивались, медленно, с любовью двигая пальцами туда—сюда, пока она проваливалась в бездну, и все это время шептал ей на ухо похвалы, от которых она таяла:              — …Это было так прекрасно, Гермиона. Ты так хороша. Так чертовски идеальна…              Отдышавшись, девушка потянулась к пряжке его ремня, но Малфой отступил назад.              — Я так не думаю, любимая. Мы на работе, и это было бы совершенно неуместно, — он криво улыбнулся, словно отмахиваясь от того, что она собиралась сказать. — Кроме того, — собравшись и собирая бумаги, которые они разбросали по полу, продолжил Драко, — нам нужно выяснить, как это утверждение бюджета повлияет на сроки реализации нашей программы, поскольку мы не планировали полностью такой сценарий.              Как будто он только что не потратил большую часть часа на то, чтобы доставить ей удовольствие, Малфой отошел к стене и не обращал на нее внимания.       Прикоснувшись пальцами к припухшим губам, Гермиона рассмеялась. Ее волосы напоминали птичье гнездо, поэтому она собрала их в конский хвост, наложила на себя (и на свои промокшие трусики) несколько очищающих заклинаний и попыталась сосредоточиться на работе — что было невероятно сложно, когда она все еще могла видеть твердые очертания его эрекции сквозь брюки. Она взглянула на часы, прикидывая, сможет ли найти предлог уйти сегодня пораньше.