Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Когда Гермиона пришла на работу, на ее столе не было кофе; ее удивило, насколько она была разочарована его отсутствием. Осмотрев конференц-зал и убедившись, что он пуст, она вернулась к своему столу. Она предположила, что, возможно, в кои-то веки она опередила его на работе и больше не думала об этом. Час спустя Гермиона просмотрела все свои отчеты, а Драко все еще не появился. Она направилась в комнату отдыха и неохотно поставила чайник.       Потягивая свой невкусный кофе, она обнаружила Гарри за его столом, он что-то сердито бормотал себе под нос, перебирая бумаги.              — У тебя были какие-нибудь новости от Малфоя сегодня утром? — спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал бодро.              Сосредоточенный, Гарри почти не отвлекся от поисков того, что он искал в беспорядке, который он называл письменным столом.              — Нет. Его здесь нет?              Гермиона покачала головой, в беспокойстве прикусив губу.              — Я уверена, что он просто опаздывает, но дай мне знать, если он что-нибудь сообщит, ладно? — спросила она, нацепив на лицо улыбку.              Уверенная, что он так и сделает, она отвернулась. В конференц-зале она достала свой ноутбук, намереваясь поработать над сбором данных, пока будет ждать прихода Малфоя. Казалось, это было совсем на него не похоже — просто исчезнуть без предупреждения, и ее чрезмерно встревоженный мозг был занят тем, что придумывал худшие варианты развития событий, которые она неоднократно отвергала. По мере того как день клонился к вечеру, чувство страха в ее животе нарастало, как бы она ни старалась сосредоточиться на работе и напоминать себе, что с Драко, вероятно, все в порядке. Он заключил контракт на конкретный проект и не отчитывался перед Гарри. Вероятно, он был болен и отправил записку Брустверу, а канцелярия Министра просто не передала сообщение. Нервы у нее были на пределе, и ей пришлось несколько раз перезапускать анализ данных, чтобы исправить несколько мелких ошибок, которые она не заметила, витая в своих мыслях.       В любом случае, не мешало бы послать Драко сообщение — если только она не слишком остро реагирует. Кроме того, если он болен, то, вероятно, отдыхает, и ей не стоит его беспокоить. После того, как она провозилась почти час, она приняла решение. Ей не должно быть дела до того, что Малфой считает, что она слишком остро реагирует, или что она прервала его отдых — с его стороны было непрофессионально отсутствовать целый день, не сказав ни слова. Готовясь вызвать Патронуса, она достала палочку и обратилась к своим воспоминаниям о том, как она впервые попала во «Флориш и Блоттс», и удержала чувство чистой радости, которое испытала.              — Экспекто Патронум!              Из кончика ее волшебной палочки вырвался клуб голубого дыма, который принял знакомую форму выдры.              — Пожалуйста, найди Драко Малфоя и передай это сообщение, — она подумала, как бы спросить профессионально, но решила плюнуть на это. — Где ты?               Это было просто и по существу, что, по ее мнению, всегда было лучшим подходом. Ее выдра перепрыгнула через стену и исчезла, устремившись (как она предположила) в направлении Малфой-мэнора.       Почти час спустя знакомый гигантский филин постучал в оконное стекло, привязав к лапке небольшой свиток пергамента. Гермиона забрала письмо, и сова улетела (очевидно, ответа не требовалось). Она постаралась не обращать на это внимания.              Срочные семейные дела — вернусь через несколько дней.        Д.М.              Гермиона некоторое время стояла, держа в руках полоску бумаги и покусывая губу, не зная, что делать. Если бы он ожидал ответа, его сова осталась бы, а он не был похож на человека, который просит о помощи, даже когда она ему нужна. Она не питала особой любви ни к Люциусу, ни к Нарциссе Малфой, но ей было небезразлично, все ли в порядке с Драко, а его родители всегда были важны для него.       Если ему не нужна была ее помощь, то он не обязан был ее принимать, но предложить — это меньшее, что она могла сделать. Быстро нацарапав записку, она отправила сову.             

***

             Прошло несколько дней, а от Драко не было вестей. Гермиона каждое утро просматривала «Ежедневный пророк». Если с его родителями что-то случилось, она ожидала, что рано или поздно это попадет в газету. Ничего.       Меланхолическое настроение, которое одолевало ее, внезапно рассеялось, когда она пришла на работу и обнаружила на своем столе кофе и булочку. Она поняла, что улыбается, и быстро стерла улыбку с лица. «Это всего лишь чашка кофе, Гермиона. Возьми себя в руки».       Войдя в конференц-зал, она сразу же отыскала его взглядом. Драко выглядел слегка помятым, словно не удосужился погладить мантию, а его волосы были уложены не так идеально, как обычно (одна прядь слегка торчала, совсем как у Поттера; Драко был бы огорчен, если бы узнал). Он сказал, что у него были неотложные семейные дела, но теперь она задумалась, не заболел ли он на самом деле. Похоже, он плохо спал с тех пор, как она видела его в последний раз. Что-то в этом лице напомнило ей о тех немногих случаях, когда она видела его во время войны; у него были глубокие тени под глазами, и он выглядел немного затравленно.       Стараясь выглядеть непринужденно, Гермиона прислонилась к дверному косяку и откусила кусочек лавандовой булочки. Что-то в ней было еще вкуснее, чем обычно.              — С возвращением. Как ты себя чувствуешь? В Поместье все в порядке?              Драко ответил несколько натянуто, словно пытаясь держать ее на расстоянии.              — Я в порядке, спасибо, Грейнджер. Просто у меня были кое-какие личные дела, которыми я должен был заняться, — вместо того, чтобы встретиться с ней взглядом, он сосредоточил свое внимание на бумагах, разложенных перед ним.              Она помолчала, раздумывая, стоит ли настаивать на этом вопросе. После нескольких (почти) приятных дней, проведенных вместе на прошлой неделе, ей не хотелось возвращаться к чему—то холодному и отстраненному — обмену колкостями, чтобы посмотреть, кто первый сорвется — поэтому она продолжила.              — Ты сказал, что в семье что-то случилось. С твоими родителями все в порядке?              Его поза напряглась, и она поняла, что он начинает защищаться.              — Да, почему ты спрашиваешь?              Она сделала несколько шагов по комнате, оказавшись лицом к лицу с ним через стол.              — Я знаю, что они тебе небезразличны, и если с ними что-то случилось, я хотела убедиться, что с тобой все в порядке. Я хотела узнать, могу ли я чем-нибудь помочь, но поскольку ты не ответил на мое сообщение…              Плечи Драко расслабились, и он сел, почти рухнув в кресло.              — Прости, Грейнджер, это были долгие дни. Старый знакомый оказался в больнице Святого Мунго. У него больше никого не было, поэтому они обратились ко мне, — голос у него был измученный.              — О, Драко, это ужасно. С ним все в порядке? — она последовала его примеру и тоже села за стол.              — Я надеюсь на это, — сказал он, тяжело вздохнув и проведя рукой по лицу.              Гермиона поняла, что, хотя он, несомненно, устал, больше всего на него давило беспокойство.              — Драко, — тихо спросила она, — что случилось?              После долгого молчания Гермиона задумалась, не сменить ли ей тему. Казалось, он был в замешательстве, как будто хотел поговорить об этом, но не был уверен, стоит ли.              — Это довольно личное…              Отступив, она уже хотела сказать, что ему не нужно ничего объяснять, но он заговорил первым.              — И обычно я бы не стал рассказывать больше, поскольку это не моя история. Но это касается проекта, и изучение того, что произошло, может помочь нам оказать помощь другим. Я думаю, он хотел бы, чтобы ты знала.              Начав с ночного звонка, он рассказал Гермионе всю историю: как мчался в больницу, ожидая найти свою мать, а вместо нее нашел Нотта, об отце Нотта и его ужасном прошлом. Она молча слушала, пока он делился с ней своим шоком и огорчением, обнаружив, что чуть не опоздал, — как он винил себя за то, что оказался недостаточно быстрым.              — Это не твоя вина, Драко, — она непроизвольно протянула к нему руку, как будто хотела утешить его, но в последний момент отдернула ее.              Он кивнул, с трудом сглотнув.              — Я мог бы сделать больше.… Я мог встретиться с ним раньше. Я провел так много времени в этом конференц—зале, что утратил приоритет…              Она оборвала его на полуслове:              — Ты всего лишь человек, Драко, ты не можешь нести ответственность за каждого человека, которого ты когда-либо встречал. Ничто не могло предупредить тебя о том, что это вот-вот произойдет, — он не ответил, поэтому она продолжила: — Мы сможем помочь большему количеству людей, таких же, как Тео, если продолжим продвигать этот проект. Я знаю, что ты можешь это сделать. Ты ведь делал это для других, верно? Ты делаешь все, что в твоих силах, и с Тео все будет в порядке.              После еще одной паузы Драко заговорил напряженным шепотом.              — Я не знаю, будет ли с Тео все в порядке…              У нее возникло почти непреодолимое желание подойти к нему, но она осталась на своем месте, сомневаясь, что он захочет от нее какой-либо физической поддержки.              — Он выпил какое-то зелье собственного приготовления. Оно основано на Напитке живой смерти, но из-за дополнительных компонентов, внесенных Тео, у них нет противоядия, которое может сработать. Над этим работает целая команда, и они замедлили действие яда, но если они не смогут разработать правильное противоядие в ближайшее время… — он замолчал, не в силах закончить фразу.              Услышав это, она оживилась.              — Ты знаешь, что это были за компоненты? — взволнованно спросила Гермиона, слишком поздно сообразив, что это, вероятно, неподходящий тон для разговора.              — Да, почему ты спрашиваешь? — он вопросительно посмотрел на нее. — Ты теперь мастер зелий, Грейнджер?              Гермиона покраснела.              — Ну, я бы не сказала, что мастер… но я могла бы заняться этим. Я «балуюсь» зельеварением в свободное время.              Дразнящая улыбка расплылась по лицу Драко, преобразив его черты. Этот взгляд произвел странное впечатление на Гермиону — она не думала, что когда-либо видела, чтобы он так смотрел на нее. Он всегда был объективно привлекательным, а возраст сделал его более утонченным, заострив все мягкие детские черты. Сейчас, с этой полуулыбкой, он был неотразим. Девчонки в Хогвартсе всегда падали в обморок от бледного слизеринца; теперь она поняла почему. Она подумала, что отсутствие интереса у нее, как у девушки, было вызвано не столько его внешностью, сколько его отвратительным поведением. Теперь, когда он повзрослел и перестал постоянно осыпать ее оскорблениями, ей стало трудно держаться от него на расстоянии.       Осознание этого заставило Гермиону почувствовать себя неуютно, и она отругала себя — Драко Малфой был абсолютно запретной зоной.       Драко игриво усмехнулся:              — Не знаю, почему я удивлен… Грейнджер, твои слова о том, что ты «балуешься», скорее всего, равносильны тому, как если бы кто—то другой сказал, что потратил годы на учебу, я не прав? — она покраснела еще сильнее; для него этого ответа было достаточно.              Ухмылка исчезла с его лица, и он снова стал серьезным.              — По правде говоря, Грейнджер, я был бы тебе бесконечно благодарен. Я не занимался зельеварением со времен учебы в Хогвартсе, и я верю в тебя больше, чем в какого-нибудь низкооплачиваемого лаборанта из Мунго. Честно говоря, я беспокоюсь, что они могут не приложить все усилия, чтобы спасти кого-то вроде Тео… из-за его происхождения, — тихо закончил он.              Достав из сумки листок пергамента, Драко записал все важные детали о приготовленном Тео зелье и левитировал его Гермионе.       Она просмотрела краткий список ингредиентов, на мгновение отвлекшись на изящный почерк Драко. У нее перехватило дыхание, когда она увидела добавление мансанильи де ла муэрте: это был редкий и невероятно опасный ингредиент. Она снова посмотрела на Драко, его глаза были полны надежды.       От этого ей стало еще более неуютно, чем от его улыбки.              — Это действительно серьезно, Драко. Я, честно говоря, не знаю, как он это пережил. Мне нужно немедленно приступить к работе.              Она быстро рассказала ему о (небольшой) работе, которую проделала в его отсутствие, направив его к своим заметкам, когда собиралась уходить. Она услышала, как скрипнул стул Малфоя, когда он тоже поднялся.              — Грейнджер?              Она обернулась на полпути к двери. Последовала еще одна пауза, как будто он забыл, что собирался сказать, или передумал в последнюю минуту.              — Спасибо, — просто сказал он.              Она коротко кивнула и вышла из комнаты.